The Vampire Diaries. My Damon

- Я… - Елена, тяжело дыша, лежит на постели Деймона, - что это было? - Ты вампир, Елена, - Деймон скашивает на нее сытые, уставшие глаза, - все чувства обостряются. Ты же должна помнить. - Нет… - она старается потрясти головой, но почему-то не находит на это сил, - я не думала, что это так… так. - Как? - Круто. - Тебе больше не больно? - Больно, - она силится повернуться к нему, - очень болят десны. Такое ощущение, что их разрывает. - Это пройдет. - Деймон… Елена затихает в нерешительности, и неуверенно смотрит на него. Спросить? Отчаянно хочется узнать о лекарстве. Не для того, чтобы найти его и попытаться принять, нет! Как ни странно, такие мысли ее вовсе не посещают. Но, почему-то, ее распирает от желания понять, то, что произошло с ней – окончательно, необратимо, раз и навсегда? Или же где-то, как говорится, за тридевять земель, существует то, что способно вернуть ее к жизни. К нормальной, привычной человеческой жизни. Существует ли это пресловутое лекарство, и, если существует, то, сколько его? Действительно, одна порция? А, может, наоборот, его хватит на всех вампиров в мире? И, сколько их, на самом деле, этих вампиров? И, как много из них способны передвигаться днем? - Что? – Елена вздрагивает от голоса Деймона, - что, Елена? - Ты… - она пристально смотрит на него, - знаешь, о чем я думаю сейчас? - Знаю, - он едва заметно улыбается, - ты думаешь о лекарстве, - он недовольно закатывает глаза. И о вампирах во всем мире. Думаешь о том, можно ли их спасти, и… Елена, я могу залезть к тебе в голову, но, даже, если б не мог, я бы все равно догадался, о чем именно ты сейчас думаешь. Это же ты. - И, что такого?! – Елена резко поднимается на локтях, воинственно глядя на него, но у нее моментально заканчиваются силы, и она падает обратно на жесткий упругий матрас его необъятной кровати, - это издевательство… - Елена начинает хныкать, - я думала, вампиры сильные. - Мы и есть сильные,- Деймон с усмешкой смотрит на нее. - По-моему, я стала гораздо слабее. - Нет, Елена, - он продолжает усмехаться, - будучи человеком, ты никогда не смогла бы с середины комнаты припечатать меня к стене. - А я смогла?! – ее глаза расширяются, и Деймон начинает хохотать. - Смогла. - Какой ужас…- она жмурится и закрывает лицо руками, - какой позор, Боже мой! Деймон, я не специально! - Конечно, не специально, - Деймон все еще веселится, - но это тебя вообще не оправдывает. - Прекрати! – Елена наотмашь бьет его по руке, но он начинает смеяться еще громче. - Смотри не перенапрягись! - Урод. Она злобно смотрит на него, и отчетливо понимает, что не хочет никакое лекарство. Она хочет вечность с ним. Даже не с тем влюбленным романтиком, который на протяжении стольких лет, (пусть и вымышленных), чинно лежал у ее ног, готовый отказаться ради нее, от вампиризма, главной ценности в его жизни, (во всяком случае, по его личному мнению), а с ним. А вот этим вот… Деймоном. На деле оказалось, что, если не делать из плохого парня хорошего, в нем тоже можно найти много заманчивых и привлекательных качеств. Наверное, даже больше, чем в хорошем, только Елена боялась не то, что произнести это вслух, но даже заострить внимание на этой мимолетной шальной мысли. Деймон начинает улыбаться еще шире и самодовольнее, и она понимает – он все понял, и обо всем догадался. А точнее, даже не догадался, а просто прочитал ее мысли, или услышал их… какая разница, как назвать? - Ужасно, что ты знаешь все, о чем я думаю. - Не согласен, - он пожимает плечами, - по-моему, прикольно. - Зависит от того, с какой стороны посмотреть. Раздается стук в дверь, и Елена замирает. Она слышала шаги. Не осознала этого, но теперь понимание пришло. Она знает, что это Стефан, она слышала, как он поднимался по лестнице, и это все настолько ново, настолько неожиданно и странно, что в первый момент она даже пугается этого. - Деймон? – младший брат заглядывает в комнаты, и обреченно закатывает глаза, - слушай, тебе не надоело?! - Это не может надоесть, Стефан, - Деймон весело подмигивает ему и, обернувшись простыней, резко встает с постели, - чего хотел? - Чего хотел? – Стефан хмурится, - серьезно? Вообще у нас есть проблема, чуть важнее твоего удовольствия, которую, к твоему великому сожалению, тоже придется решать! - Какая? – Деймон зевает и сладко потягивается, жмурясь от утреннего солнца. - Мама Кэролайн, - Стефан серьезно смотрит на него, - это словосочетание тебе ни о чем не говорит? - Даже не шепчет. - Деймон, ты нормальный?! – Стефан сжимает кулаки, - вообще-то нам надо как-то поспособствовать тому, чтобы она нормально приняла информацию о беременности своей несовершеннолетней убитой дочери-вампира! И для этого, к сожалению, нужен ты! - Сказать, что я отец ее ребенка? - Деймон!!! - Ладно, ладно, - Деймон недовольно закатывает глаза, - я поговорю с ней, я понял! Кстати, совершенно вот незачем так орать! У нас, между прочим, есть молодой новообращенный вампир, и она с трудом воспринимает сейчас любые звуки, не говоря уже о громких. - Она сейчас все с трудом воспринимает, - недовольно фыркает Стефан, - однако это не помешало тебе всю ночь… - Стеф!!! – Деймон изо всех сил изображает серьезность, но глаза смеются, - среди нас дама. Они втроем завтракают на большой просторной кухне особняка, и Елена впервые осознает, что когда-то, они ходили по тем же самым комнатам и коридорам, будучи еще живыми. Будучи людьми. Обычными подростками. Теми самыми первыми братьями Сальватор. Теперь о них ходили легенды. Их имена значились в старых списках, в регистрационных книгах собраний и важных приемов. Их считали героями, не зная, при этом, что сейчас, сегодня, под прямыми солнечными лучами, по улицам города ходили именно они. - Научи меня питаться? – Елена пристально смотрит на Деймона, и он даже на мгновение перестает жевать. - Это к Стефу. Он лучший учитель. - Нет, - Елена отрицательно трясет головой, - ты. - Елена, я научу тебя кушать людей. Целиком. - Целиком не научишь. Ты не сделаешь меня монстром. - Какая настырная баба… - Деймон недовольно закатывает глаза, - Елена, ты издеваешься надо мной? Сколько еще человек я должен убить, и сколько гадостей сделать, чтобы ты поняла, я пошутил тогда, в той твоей параллельной вселенной! Я не изменюсь. И не перерожусь волшебным образом! Я не буду хорошим, Елена! - он злобно смотрит на нее, - даже не пытайся развести меня на это. - Я и не пытаюсь, - она беззаботно пожимает плечами, - и то, что ты не превратишь меня в монстра, совсем не значит, что ты вдруг стал или станешь хорошим. Ты точно не сделаешь этого. Но совсем по другой причине. - Любопытно, - Деймон скрещивает руки на груди и с интересом смотрит на Елену, - и по какой же? - Просто монстр в таком теле уже есть, - она невинно хлопает глазами, а Стефан вдруг неожиданно начинает хохотать, - и, судя по всему, тебе не очень нравится то, что получилось. - Брат, я ведь не один это слышал, правда? – Деймон недовольно хмурится и скашивает глаза на Стефана, - это сейчас был не глюк? - Увы! – Стефан продолжает хохотать, - нет, не глюк! - Печально… Елена, по-моему, ты охамела. - Может, это передалось мне с твоей кровью? – она хихикает и беззаботно пожимает плечами, - ну, или половым путем? - Что?! – синие глаза вспыхивают от ярости, а Стефан чуть ни падает со стула, сгибаясь от смеха. - Ты попал, брат!!! - Заткнись! – Деймон огрызается, и резко встает из-за стола, - жрите свои сэндвичи, два остроумных урода!!! Я поехал к Лиз. Громко стуча каблуками, он выходит из-за стола, а Елена, глядя ему вслед, все еще продолжает хихикать. - Как ты? – Стефан моментально становится серьезным, и Елена тоже сразу успокаивается. - Плохо. Очень болят зубы и… все. Все болит. Ломит кости, мышцы… - Уверена, что это от обращения? - Стефан… - Шучу, - он слабо улыбается и делает глоток кофе, ты очень понравилась мне, когда… - Стеф, я знаю, - Елена вздрагивает, почему-то боясь того, что он скажет дальше, - но тебе понравилась не я. Ты всю жизнь любишь и любил Кэтрин. Я не она. Просто похожа. А любишь ты ее. Это никогда не изменится. - Люблю, - Стефан неохотно кивает, - только, толку? Она с самого начала выбрала не меня. Деймона. - Ну, и что? Деймон тоже выбрал не ее. Он вообще никого не выбрал. Однако же, это не мешает ей сто сорок пять лет любить его. Даже после того, как он поступил с ней, обманывая, и заставляя думать, что он в гробнице. - Я тоже не сказал ей. - Вот видишь, - губ Елены касается легкая улыбка, - ты тоже выбрал Деймона. В этом вся его прелесть. Он ужасный, отвратительный, жестокий. Его все боятся, все ненавидят, он всех ужасно бесит, но почему-то, при этом, все упорно выбирают его. - Да уж, - Стефан усмехается и залпом допивает кофе из большой темно синей кружки, - Деймон это Деймон. - Стеф, а ты умеешь внушать? – Елена с интересом смотрит на него, - ну, так, как Деймон. - Нет, - он спокойно качает головой, и почему-то начинает слабо улыбаться, - мало кто умеет все то, что может Деймон. Он очень сильный. Иногда мне кажется, что даже слишком. - Именно по способностям, или..? - Елена… я ни разу не видел вампира физически более сильного, моего брата. Так что, если тебе в какой-то момент показалось, что он не так силен, как кажется, это значит только то, что ему захотелось поддаться. Честно, я не представляю себе, что это должно быть за существо, чтобы Деймон не справился с ним. Физически. Да, и морально тоже. - А Клаус? - Я мало видел их вместе, - Стефан откидывается на спинку стула, - во всяком случае, после того, как мы обратились. Деймон почти сразу уехал… - Уехал? – Елена хмурится, - куда? - За лекарством для Кэтрин. Он искал возможность сделать ее человеком. - Чтобы Клаус мог снять проклятье? - Да. Я тоже хотел найти лекарство. Правда, пока сам еще не обратился. И тоже для нее. Хотел, чтобы она стала человеком со мной, и, возможно, тогда смогла бы забыть Деймона. - Он… - Елена сглатывает, - не нашел способ снова сделать ее живой? - Нет, - Стефан слабо качает головой, - зато нашел способ избавиться от гнета Клауса с его маниакальной идеей стать сильнейшим существом на Земле. Когда Деймон вернулся, почти сразу началась вся эта история с Эмили, он получил камни, дал нам с Кэтрин возможность сбежать, и… ну, дальше ты знаешь. Знает. Она знает, что Деймон вынудил Кэтрин скрываться от Клауса на протяжении всех этих ста сорока пяти лет, и, при этом, отчаянно пытаться вызволить его самого из заточения, в котором он никогда и не был. Он сбежал, подставив ее под удар, но, ведь с другом стороны, если бы не он, и не полученный, благодаря ему, камень, возможно, она так и не смогла бы спастись от Клауса, и он рано или поздно просто убил бы ее. Ведь все же бывает. Нереально знать это пресловутое и, казалось бы, такое всемогущее «что было бы, если». «Если» могло бы и не быть.