За себя и за того парня

Уриэль Септим VII       И зачем меня понесло с частным визитом в Имперскую тюрьму? Сам не знаю. Не иначе, предчувствие.       У входа меня перехватил надзиратель:  — Ваше Величество! Нужна ваша помощь! Видите за столом девчонку? Опять одна из этих менестрелей… — и ткнул пальцем в рыжеголовую девицу, сидевшую ко мне спиной.  — Те менестрели, что поют всякую хулу обо мне и моём окружении? — уточнил я. - Да!  — И какое мне дело до неё? посадите на сутки, и дело с концом.  — Дак некуда! — развёл руками тюремщик. — Красивая она, а камеры все заняты, и сидельцы — сплошь убивцы да воры. Изнасилуют ведь. Может вы её образумите, а? — на лице тюремщика было написано отчаяние.       Я вздохнул и… согласился.       А девчонка и впрямь оказалась красивой. Этакая коловианская роза, ещё не распустившийся бутон. Красноватые кудряшки взлохмачены, черты лица чуточку неправильные — в самый раз чтобы не испортить. Слишком пухлые губы, слишком большие глаза цвета морской волны. И смотрит она этими глазами исподлобья, как волчонок. Так смотрят обиженные дети. Сколько тебе лет, шестнадцать уже есть?       «Нишкни, кобель венценосный! Соблазнил одну такую розу, потом она родила тебе Мартина, и ты еле успел спасти мальчишку, когда до его мамаши добрались наёмные убийцы! Помнишь, как ты чуть волком не выл, передавая корзинку с младенцем Джоффри?»       Я не стал отвечать собственной совести. И без неё тошно. Обратился к рыжухе:  — Как тебя зовут?  — Юлиана Ллетри.  — Разве ты данмерка?  — Это мои родители данмеры. Они приёмные. А настоящую мать нашли в лесу, в день призыва Хирсина. Она была имперкой, точнее, коловианкой, и выглядела так, будто её драли волки. Родила меня и скончалась на руках у моей приёмной мамы. С тех пор я Юлиана Ллетри.  — Пятое середины года, — отметил Джоффри, он подошёл как всегда незаметно и притворялся обычным охранником.  — А почему ты в менестрели пошла? — спросил я.  — Потому что петь умею, — огрызнулась она. И вздохнула. — Отец у меня прогорел. Не смог заплатить налог вовремя, их в Чейдинхале как раз взвинтили. И с человеком, который вёл его дела в Морровинде, тоже что-то случилось. А у них с мамой своих детей трое, и все меньше меня. Я и взяла лютню, и поехала в Имперский город счастья попытать…  — А в итоге нарвалась на «доброго» человека в синем капюшоне.  — Откуда вы знаете?        Я снял неприметный серый плащ и вытащил из-за пазухи Амулет Королей.  — Ваше…Величество, — вид у девчонки стал крайне испуганный, я даже разочаровался.  — Величество, величество. И ты не первая, кто поёт куплеты по наущению этого синего господина. А, дай боги, пятая или шестая. А теперь поразмысли: он, значит, на свободе, а ты в тюрьме. И даже не помнишь, как он выглядел.  — Ну… бретон вроде. Или нибенеец? Глаза светлые, волосы русые…  — Вот именно. Таких вот полубретонов с неприметной внешностью в Сиродиле уйма. Поди разбери, какой наш?  — Но я правду пела, — схватилась Юлиана за последнюю соломинку.  — Точнее часть правды.А вся правда в том, что я вынужден удерживать на плаву разваливающийся корабль. И из всех пробоин латать те, что наиболее опасны. Иначе Империя рухнет, и тогда утонут все, кто плывёт на этом корабле. Политика мерзкое дело, и ради одного часто жертвуют другим. Но те, кто подставляют маленьких детей, омерзительны вдвойне.  — И что мне делать? Что будет со мной?  — Тебя я отпущу. Не сажать же к убийцам. Иди, и больше не попадайся «добрым» дядям.       Она печально кивнула, поднялась с кресла, поклонилась…       …хватанула ртом воздуха, покраснела, схватилась за горло и рухнула лицом вниз. Джоффри её поймал и усадил в кресло, принялся щупать пульс.  — Странно, но она спит. Переволновалась, видать. Пульс вон какой бешеный…       И тут я узнал её. Именно в этом ракурсе. И мои тщательно уложенные волосы встали дыбом и сами собой заплелись в редгардские косички.  — Джоффри… я её видел во сне.  — В каком?  — Где пепел. Шаманки эшлендеров видят таким своего Неревара, а я - её. Именно в таком ракурсе. Она боролась с ветром и поправляла сетку на лице, чтобы пепел не надул…  — А родилась она пятого Середины года. И настоящих родителей не помнит.  — И выходит, мы нашли наше "воплощение" … Джоффри, будь другом, уточни, жив ли ещё старина Кай? Говорят, он таки подсел на скуму... Если жив, пусть поможет ей в Морровинде. И Джиуба с ней отправь, пусть присмотрит. Всё равно он на родину хотел.       «А сам я оказался тем мерзким типом, который использует детей в своих неблаговидных целях. Прости меня, Юли, » — вздохнул я и пошёл строчить письмо Косадесу. На всё-про всё мне осталось десять лет... Неревар Индорил       Увидев девчонку, я замешкался и спросил Азуру: - Вы уверены, моя рассветная леди? - Да, - ответила Принцесса даэдра. - Но ведь она же имперка? - Прости, но вряд ли в ближайшее время родится подходящий данмер. У этой девочки есть всё, что нам нужно.Кроме опыта и знаний, ну это дело наживное. К тому же у юности свои плюсы. Молодые гибче и легче приспосабливаются. - Но вдруг она не справится? - Должна. Я долго перебирала варианты. Могла быть и кошка, и ящерица. На этот раз я не допустила прошлых ошибок. - Хорошо. В крайнем случае явлю ей себя во сне, как явился Пикстар.       Пикстар. Эту маленькую женщину я вспоминаю с особенной болью.Ведь она была гениальным лекарем и могла бы спасти Морровинд от корпруса. Экспериментальное зелье её почти сразу получилось без проблем. Жаль, рецепт погиб вместе с изобретательницей.        Я поклонился той, что стала мне как мать, и шагнул в колодец души имперки. Сейчас она надолго потеряет сознание. Может, даже и часть воспоминаний. Так было со всеми "воплощениями". - А ведь у тебя тут неплохо, Юли...       У каждого Нереварина вместилище души преображалось в дом. Часть, временно отданная мне - в комнату.И в каждой комнате была вещь, которая светилась.       Как сейчас помню: у Паладинши была тренировочная комната, и сиял в ней двуручник её первого учителя. У Воровки - пещера, набитая сокровищами, и алмазное ожерелье, напоминавшее ей, наверное, кого-то близкого. У Пикстар - вовсе цветочная поляна, и небывало огромный цветок канета. У всех по профессиям.       Только Юлиана выделилась из этой закономерности. Обычная детская. Сочетание белого, розового и тёмно-коричневого, тёмные рамы на полукруглых окошках. Сочетание двух стилей: данмерского и имперского. Всё чисто, аккуратно, нежно... И на шёлковой круглой подушечке - медвежонок. Маленький плюшевый медведь с мордочкой как у детёныша хаджита. Таких мишек делают норды, и не только они, как оказалось. Медведь светился. Ровным таким, белым светом, что при ближайшем рассмотрении распадается на радугу.       Почему же не лютня? Видимо, ещё свежи в ней воспоминания о детстве. Счастливом, как ни крути. Её приёмные родители любили её, как свою. И она им платила взаимностью. А этот медвежонок был её любимцем. Стало быть, это и есть её душа. Пока зверёк светится, с ней всё в порядке. Но погаснет - умрёт душа.       Но где же сама Юлиана? Пару раз случалось так, что хозяина тела выносило из его уютного "домика" куда-то на задворки разума. Это плохо, очень плохо, теперь придётся искать... Иначе рискую получить не Нереварина, а пепельный батат.       Я вышел из домика и... попал в пепельную бурю. Кругом сверкали молнии, гремел гром, и земля трескалась буквально на глазах, по ней текли ручьи лавы. Это был мой персональный ад, эти видения преследовали меня с тех пор, как я умер. Где же ты, Юли?       Нашёл её я чисто случайно. Она лежала на самом краю пропасти, заполненной пламенем, и потрескавшиеся губы шептали что-то вроде "пощади, я не могу больше"...       Подняв её на руки, я вдруг ощутил, как мелко-мелко задрожало моё сердце. Не от натуги, нет. Имперка была небольшой, худенькой. Просто меня затопила волна неожиданной нежности. К этой девочке, которую из-за малейшей жизненной ошибки бросили в ад. Выживет ли она на моём пути? Не знаю. И вот теперь я, дух, ощутил в себе сердце (память, что ты делаешь со мной?) и поклялся сберечь это рыжеволосое чудо, пока возможно.       Она доверчиво прижалась ко мне, вызвав новую волну нежности. Постепенно её тело перестало мелко дрожать. Вот ещё один вопрос: почему я чувствую её тело? его вес, плотность и даже дрожь? Неужели я настолько изголодался по женщинам? Беда, ой беда с тобой, Неревар...       Донеся Юли до её комнату, я положил её на кровать, зачем-то погладил по рыжим кудряшкам. За окном шёл дождь, и капли его как будто выстукивали голосом Азуры: "Ты была избрана. Они забрали тебя из Имперской тюрьмы, везли на карете, потом посадили на корабль и везут в Морровинд. Не бойся, я слежу за тобой." Голос её был ласковым, успокаивающим. И я ушёл из комнаты, затаился. Скоро новый Нереварин проснётся и выйдет в чужой для него мир... Юлиана Ллетри       Я стояла на четвереньках, и меня тошнило в море. И виновато было вовсе не вино.       Виноват был Морровинд.       Не заладилось что-то в моей жизни. Какой-то корабль, какие-то стражники, какой-то страшноватый на вид данмер, который уверял меня, что корабль тюремный и нас скоро выпустят. А у меня почему-то возникло ощущение, что я просто-напросто перепутала маршруты и вместо запада отправилась на восток. Зайцем на тюремном корабле, ага. Потому что в упор не помнила никакую тюрьму. И даже Имперский город, куда я направлялась изначально, забылся. А был ли он вообще?        Зато сон запомнился. Яркий и страшный, наполненный огнём и пеплом. Чьи-то добрые руки, которые меня вынесли из этого кошмара. И голос, женский голос, властный и спокойный...       А потом была непривычная для последнего летнего месяца жарища, море, запах рыбы и водорослей, стражники в стальных юбочках и странный допрос, который закончился неожиданно: меня освободили и вручили пакет для Косадеса. Искать этого самого Косадеса следовало в Балморе. Где это - не знаю, плохо. Косадес, судя по фамилии, мой соотечественник - хорошо. Плюс на минус даёт минус. Или плюс? Пойду-ка я отсюда, от греха подальше. Заодно продам то, что честно натырила в соседнем бараке.       Ну да, у меня разыгрался приступ клептомании, когда я обнаружила, что гола как сокол - не считать же одеждой тюремную робу.       На улице мне встретился кроха-босмер: цыплячья шейка, птичьи лапки и кукольная мордашка, со следом от кольца на смуглом пальце. - Эй, это не ты потерял? - окликнула я его, крутя на мизинце кольцо с руной "Ф".       Так я и попала в трактир высокого эльфа по имени Аррил, друга малютки Фаргота. Где очень неплохо провела остаток дня: взамен ворованным бесполезным вещичкам приобрела слегка застиранную розовую рубашку местного покроя, слегка потрёпанные штаны, чуточку заржавевшую кольчугу, немного зазубренный меч и (ура-ура!) лютню. Ну в моём положении и сэконд-хэнду рад будешь. А ещё поджемовала с местным бардом и получила немного знаний в моей профессии.       И на этом моё счастье закончилось.       Утром я вышла прогуляться по окрестностям и узнала, что в пещере неподалёку живут бандиты, городок Сейда-Нин окружают с трёх сторон сплошные болота, а трупы хоронят прямо в этих болотах. Один такой попался мне на узенькой сухой тропке: видимо убийцу спугнули, и он не успел его утопить.       Покойного звали Процесус Вителлиус* - говорящее имечко и весьма ироничное в данной ситуации. Мне бы мимо пройти, так ведь соотечественник. Негоже бросать. И я кинулась выяснять правду.       Довыяснялась. Мужик оказался мытарем. И грохнули его за то, что он слишком хорошо выполнял свою работу. А потом попытались грохнуть и меня, за то что много знаю...       В итоге в доме остался лежать труп идиота, который чуть было не стал рецидивистом. Вывод: не решайте свои финансовые проблемы с помощью убийства. Сегодня вы, а завтра вас! А я выползла из дома, зажимая криво-косо перебинтованный бок, склонилась над водой, увидела свою морду, перепачканную чужой кровью, и тут меня накрыло. Я выплеснула остатки завтрака в море, едва успев упасть на мостки, соединяющие рыбацкие лачуги, и какая-то рыбина весьма неприглядного вида попыталась цапнуть меня за нос, но, к счастью, промахнулась.Вывод номер два: не лезьте не в своё дело, а то будете кормом для рыбок...       "Крепись, Юли", - приказала я себе. - "Встань, получи деньги за успешно раскрытое дело, и дуй в треклятую Балмору, к треклятому Косадесу, пока опять во что-нибудь не вляпалась!"       ...Силт-страйдер плавно покачивался на длинных ногах-ходулях, бок саднил, я лениво, сквозь подступающую слабость, наблюдала за необычными видами за окном кабинки и боролась с воспоминанием. Покойный данмер с татуированной рожей не отпускал меня, и я боялась, что это не последний труп на моём пути. Кай Косадес       Она появилась на рассвете, в Час Азуры, как говорят местные. Весьма символично. Возникла из тумана, в кольчуге, покрытой изморосью. Постучала в мою дверь.       Я открыл и увидел девчонку. Имперку, что не могло не радовать, не часто здесь встретишь соотечественника. Яркую, как солнце на закате. - Здравствуйте, юная леди. Что вы ищете в сей обители? - несколько высокопарно поприветствовал я её. - Здравствуйте, сэр. Здесь ли живёт некий Кай Косадес? - в тон мне ответила она. - Здесь, - стукнул я себя кулаком в грудь. - А позвольте узнать, какое дело привело вас к этому скумному старцу? - Письмо у меня для него, - и она протянула запечатанный конверт.        Я распечатал письмо и ахнул, про себя, разумеется. Ибо не пристало Клинку ахать. Ну и почтальона ко мне принесло! А самое главное, какая сволочь Урри! Девчонка оказалась менестрелем, совершеннолетия не достигла, да и в тюрьме толком не посидела - было бы за что! Но вот привиделось что-то нашему вещему императору, и отправил он это тепличное дитя в пекло. А мне что? Придётся брать её под опеку, никуда не денешься. - Ну что, Юли... Кстати, кто тебя таким имечком наградил? Прямо как святого Юлианоса? - Мама, вроде... настоящая... - Наверно, молилась ему, умирая, а твои приёмные родители подумали, что это твоё имя... Ладно. С сегодняшнего дня зачисляю тебя в Клинки...        Юли уронила челюсть и просияла. Что, в общем-то, понятно. Это здесь мы - шпики вне закона, а в Сиродиле - весьма уважаемый орден, почти рыцарский... - ...в звании новичка, - закончил я. - И не спеши радоваться. Работы предстоит много, и не самой приятной. Ещё сто раз успеешь проклясть этот день. Но твоё первое задание - влиться в это общество. Вступить в любую гильдию, в любую религиозную конфессию, в любой данмерский Великий Дом. И не топорщь глазки, Дома своей грызнёй довели себя до того, что главой у них может стать любой иноземец, н'вах, по местному. Наёмников берёт даже дом Редоран... - А можно узнать побольше?       И я рассказал ей всё, что мог. Она поморщила лоб и сделала какие-то выводы. - А у вас в организации меня могут чему-нибудь научить? А то я драться совсем не умею. - С чего вдруг такие выводы?       Она молча отняла руку от бока. О, Юлианос, покровитель этой девочки...       Кольчуга была вспорота ударом кинжала. Впрочем, такое барахло грех не вспороть. На кольцах виднелись следы крови. - Ты что, ранена? - Ага... - А ну сымай кольчугу. Мдэ, эту рубаху только выбрасывать. Есть чем заменить?       Она помахала передо мной тюремной робой. - Ладно, денег дам, купишь, - и я помог ей отклеить рубашку от бинта. Кровавое бурое пятно расползлось на весь бок, несчастную шмотку можно было ломать, как доску. - Бинтовать ты тоже не умеешь, шрам будет... Так что учителя тебе по любому пригодятся. Значит так. В Балморе - Ритлин, Тьермэйлин, Девятипалый, соответственно, редгард, альтмер и аргонианин. Не шипи, новичок, агентом будешь! - Я протёр отвернувшейся от меня девице бок и помог наложить повязку. - День-два это место не мыть. Кстати, ночевать можешь у Клинков, в том числе и у меня. Могу тебе даже таз приготовить, чтобы хоть частично помылась.       Она кивнула. И я нагрел ей воду и вручил кусок мыла. - Так, на чём я остановился? - На учителях... - Ага. Дальше у нас Суран Леориан из Кальдеры, Элон в Сейда Нине, Гилдан в Альд'друне и Сйорвар Лошадиная Пасть в Гнаар Моке, и ещё - вещаю я, отвернувшись к стенке. - И я сам, когда ты достаточно окрепнешь.А пока - побереги себя и поищи задания попроще, у нас они тяжёлые. Время пока терпит, гулять можешь хоть месяц. Кстати, что стало с тем, кто тебя ранил? - Убила я его, - угрюмо сообщает девчонка. - И теперь маешься. В первый раз оно всегда так, - согласно киваю и прислушиваюсь к плеску воды. - Всё, что ли? - Ага... - Ну просигналь мне, когда оденешься.       Через некоторое время я смог оглянуться. Мокрая, как лиса под дождём, Юли стояла передо мной и заметно шаталась. - Иди-ка ты спать, ребёнок, - сказал я ей. - А ты? - Я на скуме, и у меня бессонница. Потому что слезть пытаюсь. Заодно продумаю кой-какие моменты...       Она послушалась и упала на мою кровать. Прямо в одежде, но без ботинок, и слава Акатошу... Неревар Индорил       Приехали. Теперь мы - Имперские шпионы.       Впрочем, не мне капризничать. Пусть хоть в Храм служкой поступает, лишь бы сработало, и она, в конце концов, смогла то, что не смогли остальные.       Тем временем, Юли откалывала номера один за другим. Отправилась в Гнисис за новыми впечатлениями - вступила в Имперский легион. С дрожью в душе, а потом в привычном унынии выполнила несколько заданий, подросла в искусстве боя и болтологии и вернулась в Балмору. Пешком. Вот отчаянная голова, её же могли убить! Особенно тот бесштанный норд. День потом отлёживалась в кустиках, пока синяки не сошли. Но ей показалось мало, она разом стала Наёмником Гильдии Бойцов, учеником Гильдии Магов и... членом Дома Хлаалу. На мой взгляд, самый паршивый вариант: гадючник там был ещё тот. Но Юли сочла, что с её данными там самое место.       А дела в бывшем Ресдайне были... хуже некуда. Но ещё как-то продолжали портиться.       Должен сказать, причиной такого положения был я сам и мои друзья. Бывшие друзья.       Я - полководец, который выиграл войну, но проиграл жизнь. О моей смерти ходят самые противоречивые слухи, но всё, что понял я сам - это то, как я прочитал молитву Азуре и упал ничком. И в последний раз улыбнулся Азуре, которая всё же явилась на мой зов. Последующие тысячелетия я жил в Лунной тени и иногда вселялся в тех, кому везло (или не везло) родиться в день призыва Хирсина. Глупее не придумаешь - выполнять пророчества Азуры с потенциальным слугой бога Охоты...       Мой дучший друг - Думак - поддался этому окаянному прогрессору - Кагренаку. В результате случилась ещё одна война, а потом исчезли двемеры. Или погибли. Или преобразились в орков.       Мой второй друг, Ворин, нынче корпрусное чудовище, Дагот Ур. А всё потому, что не послушался меня и поигрался с запретными силами, намереваясь стать богом. Богом-то он, допустим, стал... Да только теперь от него стонет весь Морровинд.       Ещё трое моих друзей, на одной из которых я женился (как будто это было так необходимо!). Вот с ними внешне всё в порядке, но на самом деле от всей их краденной божественности остался пшик. Втроём они осилят разве что слабейшего из пепельных вампиров Красной Горы, а Дагот Ур их задавит, как кагути злокрысов.       Что мы имеем в результате? Двемерскую мину замедленного действия. И неопытного сапёра, малейшая ошибка которого будет стоить ему жизни. Тьфу ты, заговорил, как двемер!       И как на грех, она менестрель и чужеземка. Что толку от её острого и юркого язычка, если из половины окон её провожают неприязненные взгляды, а паршивый никс может запросто откусить ей ногу?       А раз так, то ты, Неревар, дурак, и пора умнеть. И первый шаг в этом направлении - смириться с тем, что Нереварин - Клинок. Работай на Империю, всё равно альтернативы нет... А Юли шла по Морровинду, не задумываясь об этих сложностях, и влюбляла в себя одним движением ресниц... как того норда-Клинка... как же его? Сйорвар, кажись. Или как одного тысячелетия как мёртвого кимера, который попал в огненную паутину её волос и почувствовал себя живым... Юлиана Ллетри       Мой доклад Каю превратился в квартирник. А всё потому, что я на радостях от второго выполненного задания (слазила в страшшшный склеп, выжила там и притащила черепушку в обмен на документы орчихе Шарн из Гильдии Магов) переложила своё приключение на стихи. А потом сделала их песней.       Я пела о том, как стучали костями скелеты, как потешно ковыляли зомби, и как я пряталась от них за гранитной плитой, а за самым хитрым гонялась с мечом, спотыкаясь об урны и выкрикивая: "А ну стой, подлый трус!" В общем, высмеивала весь пережитый ужас. И тут вошла данмерка, у которой Кай снимал свою берлогу... Увидела вдохновенно поющую меня, Кая, еле сдерживающегося, чтобы не захохотать в голос, и... привела ещё двоих. Одним из которых оказался Тьермэйллин.       Я разохотилась и спела об одном учёном, который решил стать воином, чтобы защищать свою жизнь, но чтобы не разучиться думать, собирает двемерские головоломки. Кай одобрительно кивнул: Хасфату Антаболису песня должна понравиться.       Потом об убитом шахтёре, чья любовь пережила смерть, и он даже в виде призрака пытается помочь жене...       Прибежали помирившиеся Ажира с Гальбедир, и я им спела, как две ученицы магов воровали друг у друга конспекты, и как их в наказание поставили в угол.       А для Хабаси, в Гильдию которой я почему-то не вступила, но дружила со всеми посетителями "Южной стены", спела о том, как один молодой наёмник-имперец нализался лунного сахара и бегал по подвалу за крысами на четвереньках, громко мяукая, а потом пытался вспороть когтями подушку, за что его чуть не выгнали из Гильдии Воинов. Это была почти правда, ведь хаджиты безбоязненно употребляют опасное зелье - лунный сахар и скуму, и когда Хабаси предложила мне, в качестве эксперимента, малюсенькую щепотку искристого порошка, я не отказалась.       Кстати, хозяйка той самой подушки, с трудом спасённой от крыс, а потом от меня, тоже тут была, и хохотала громче всех.       В общем, песен набралось много. Морровинд оказался богат впечатлениями - настоящий рай для барда. Я не пела только о том, как дважды едва не скончалась от ран, получила неприятную болячку, и ещё два-три раза меня тошнило после убийств. Потом, конечно, перестало, пришла этакая отрешённость и досада на себя: что ж ты так, Юли, ведь можно было всего этого избежать... - Прриходи в "Южную стену", песни петь, - пригласила меня Хабаси, уходя. - Заодно и поэксперриментирруем. Хабаси любит эксперрименты!       А какой-то незнакомый эльф пригласил меня в "Восемь тарелок". Вечер удался, и гости уходили довольные, оставив в шлеме немного дрейков. - Отдыхай, ученица. Заслужила, - Кай выложил документы на стол, приплюсовав их к уже имеющимся. - И постарайся больше у меня дома не петь. Спалишь. Лучше пригласи меня в "Южную стену". Приду с удовольствием. Нет, правда, поёшь ты здорово. Зачем тебе все эти Гильдии? - Так приключения же. И хоть какое-то положение в обществе. - Понятно. В общем, слушай. Завтра или когда сможешь, поезжай в Вивек. Там трое моих осведомителей. Аддхиранирр из Гильдии воров, Хулейя из Мораг Тонг и Мехра Мило из Храмовой библиотеки. Они поделятся с тобой следующей порцией нужных нам документов. Но для начала...       Кай внимательно осмотрел меня. - Нога срослась неправильно. Видно, что магией воспользовалась второпях, не догадавшись наложить лубок. Хромаешь ведь? - Ага. И болит, если неправильно наступить. - Сходи в Храм, он тут неподалёку. Попроси тебе заново сломать и залечить, как надо.       Я содрогнулась. Подобное лечение, после стычки с обезумевшим орком, я уже испробовала на себе. И очень хотела избежать... - Но это утром, - закончил Косадес. - Темно, и спящие ходят. Пристанет один такой, и хорошо, если глупостей наговорит, а то и прибить попытается. Одного я вчера в реку спихнул - припозднился, а он и полез... - Не убил хоть? - Нет, вроде. По-моему, он там очнулся и поплыл... - Хорошо, - я кивнула и залезла под одеяло. Подкатилась к стенке, вдруг Кай тоже захочет спать. За свою невинность я была спокойна - раз за месяц не предпринял ни одной попытки совратить, то и сейчас не предпримет.       А вот со спящими встречаться не хотелось. Ни за какие коврижки. По крайней мере сейчас, когда моя вторая жизнь только началась...