No name

      — Гаррус, — резко скомандовала Шепард. — Времени больше нет. Живо беги к спасательным капсулам.       — Еще минуту, — отрывисто прозвучал коммуникатор. — Почти получ... ай, дерьмо.       Корабль сотряс очередной раскатистый взрыв, щиты не спасали, находясь на грани отключения. Шепард, взмахнув рукой, удержалась на ногах. Черт его знает, был ли запах дыма настоящим или чудился слишком живым воспоминанием.       — Гаррус!       И без знаний всех оттенков турианских субгармоник было ясно, что он не договаривает.       — Бесполезно, Шепард.       — Тащи сюда свою задницу!..       Лифты не работали. Она врезала кулаком по панели, но черный треугольник не загорелся, только треснувшие в руке кости дали о себе знать пронзительной болью.       — Тоже бесполезно, — по голосу, по звучанию слов она поняла, что Гаррус переключился на их личный канал. — Я не успею, а здесь хотя бы смягчу последствия.       — Не пойдет. Если спуститься...       — Теперь моя очередь, — отозвался этот остряк с присущим юмором. Сердце сжалось. — А вообще, пусть Миранда меня соберет. И шрамы обязательно оставит. Слышал, они...       — Да, да, нравятся женщинам. Гаррус...       — Так нужно. Ты бы тоже осталась поддерживать корабль, чтобы не развалился, если б была здесь вместо меня. Как я говорил... или не говорил. Безжалостные...       — Вычисления, — ненависть. Чистая и всеобъемлющая. — Я знаю.       — Одна жизнь за жизнь всей планеты — неплохой обмен.       Нет. Ужасный.       Но он прав. Шепард поступила бы так же когда бы ни пришлось.       — Гаррус, — она проскальзывает в капсулу, избегая смотреть на пустое место по соседству. — Было...       — Ага, — соглашается он. — Так и было.       Спасательную капсулу выбрасывает в космос, Нормандия разваливается — у Шепард места в первом ряду.       Гаррус пожертвовал собой.       Когда ее подберут, она будет капитаном Шепард: стойкой, целеустремленной, несгибаемой — а сейчас? Сейчас она одна и можно плакать навзрыд.