Loser

- Ты бы действительно хотел такую семью, как у меня? Ха! – Казуки негромко рассмеялся, после чего шумно выдохнул через нос. Он смотрел на Юуто: тот курил и, задрав голову, глядел в ярко-синее небо. На реплику Казуки друг молча кивнул, а после схватил двумя пальцами сигарету, вынул ее изо рта и улыбнулся. - Да-а… Кому из нас ещё повезло больше. - Уж точно тебе, - фыркнул Казуки, глядя себе под ноги. Там, внизу, за перилами балкона, не было никого и ничего, кроме старого треснувшего асфальта. Было жарко, а в душном воздухе плясали позолоченные июльским солнцем пылинки. - Спасибо за все, Казуки. - А? – повернув голову, Казуки удивлённо уставился на Юуто. Ветер трепал отросшие волосы друга, но его улыбка была печальной. – За что? - Я никогда не хотел бы покидать тебя. Неожиданно воздух вокруг них зазвенел и будто задрожал. Из-под чёлки Юуто потекла густая темная кровь, через секунду залив половину его лица. Казуки захотелось заорать, он распахнул рот, но не услышал собственного голоса. Проснувшись, Казуки обнаружил, что все его тело взмокло, а кожа мертвецки холодна. Его знобило от оставшихся после сна ощущений. Липкий мерзкий страх проникал в самое сердце, сковывал, заставляя переживать моменты сновидения вновь и вновь. Желая унять участившееся дыхание, Казуки попытался расслабиться. Сфокусировав взгляд, он увидел перед собой маленькие ножки дивана – после непродолжительного спора вечером было решено, что гости лягут спать вдвоем на футоне, а хозяин дома на диване. Засыпая, Казуки ощущал приятный запах волос Манабу, который лег спиной к нему. Ужасно хотелось потрогать их, узнать, насколько они мягкие, но уставший Казуки банально отрубился. В комнате до сих пор царил полумрак, но было немного светлее, чем глубокой ночью. А потом он вдруг понял, что его напрягало – перед глазами не было затылка Манабу. Парня вообще рядом не было. Подскочив на месте, Казуки не сразу отметил, что шум, ставший привычным, доносится от системных блоков. Получалось, что компьютеры были включены и Шо тоже не спал. Следуя возникшему дурному предчувствию, Казуки поднялся и поспешил на кухню. "Только бы ничего не случилось", - понадеялся он, прокручивая в голове сцены, где их находят якудза и безжалостно убивают. В сизой темноте комнаты он легко различил две фигуры. На фоне окна со светлеющим горизонтом вдалеке и темным океаном города, подсвеченного ночными огнями внизу, было видно, как Шо прижимал Манабу. Ладони у Аизавы были большими, он упирался ими в подоконник по обе стороны от бедер Манабу. Лица последнего Казуки не видел из-за спины Шо. - Не бойся, я не хочу причинять вреда. - Тогда отпусти, – тихо, но строго потребовал Манабу, однако вместо этого Шо запустил ладонь ему под футболку. Парень попытался уйти от прикосновения, но не сопротивлялся так сильно, как следовало бы. Может, не хотел шуметь или драться. Казуки заметил рядом с бедром Манабу стоящий на подоконнике стакан воды – очевидно, тот просто захотел пить среди ночи. Глядя на то, как нагло ладонь Шо поглаживает бок Манабу, опускаясь ниже, Казуки словно вспыхнул. - Отпусти его. Он говорил себе перед этим, что это не его дело, но смотреть на подобное принуждение не желал. Его возглас так напугал Шо, что тот резко подскочил на месте, выпустив Манабу, который воспользовался этим, мгновенно улизнув с кухни. Поначалу Шо растерялся, но затем свирепо сузил глаза, глядя на друга исподлобья: - Казуки, блять! Какого хуя ты лезешь? Я тут личную жизнь налаживаю! - Он не хочет, тебе непонятно? – с оттенком угрозы в голосе процедил Казуки. - Тебе-то откуда знать? – скрипнув зубами, прорычал Шо. - Я знаю, поверь, - зло отчеканил тот. Казуки понимал, но не имел права выдавать тайны Манабу. Чтобы Шо понял, в чем дело, пришлось как-то обобщить: – Он… потерял кое-кого. И ему нелегко. Об этой истории сам Казуки не знал ничего. Перед глазами стояло выражение лица Манабу, когда тот тихо и бесцветно произнес: "Он умер". Когда человек может просто уйти, как это сделал Казуки, это огорчает, но это не так страшно. Он ведь где-то есть, всегда существуют обстоятельства, при которых его можно встретить или найти. Если человек умирает – это безвозвратно и навсегда. Видимо, это понимал и Аизава, который неожиданно изменился в лице, посерьезнев и нахмурив брови. - Вот как? Думаешь, ты лучше меня и, в отличие от меня, сможешь помочь ему? На мгновение Казуки завис, не зная, что ответить. - То есть… что ты имеешь в виду? - А то не видно, - сухо рассмеялся Шо, скрестив руки на груди. - Смотришь на него так, как на меня не всегда смотрел. Не знаю, по какой причине он согласился помогать тебе, но добром для него это точно не закончится. Сжав ладони в кулаки, Казуки хотел горячо опровергнуть слова друга, но вдруг вновь вспомнил сон, впечатление от которого ещё не до конца покинуло его. В нем Юуто был весь в крови. Что если с Манабу случится то же самое? Они вдвоем ходили по лезвию ножа, и такой исход был вполне вероятен. Манабу помог ему, но рисковать своей жизнью был не обязан. Неожиданно Казуки замер, а Шо вздрогнул, когда в квартире раздался громкий хлопок входной двери. "Манабу!" - мелькнула паническая мысль, и Казуки, не медля, кинулся в комнату. Ни самого Манабу, ни его вещей не было, из чего следовало, что парень сбежал. Негромко выругавшись, Казуки принялся быстро натягивать штаны, пока его товарищ по приключениям далеко не ушел. - Стой! Подожди, побежишь за ним среди ночи, что ли? – возникнув в проходе, разделяющем коридор и жилую комнату, Шо уперся ладонями в дверной косяк по обе стороны от себя. Не ответив, Казуки двинулся к выходу. - Пропусти. Он заглянул в глаза Аизавы, тёмные и блестящие, в душе назревала настоящая буря. Казуки был зол, расстроен и раздражён, а ещё не выспался. С неприкрытой злостью он посмотрел на Аизаву сверху вниз. Видимо, его чувства можно было прочесть на лице, потому как тот, немного помедлив, отступил и развернулся боком, пропуская его к выходу. - Вы оба совершенно… бестолковые, – пробурчал Аизава. Сказать он хотел явно что-то иное, но сдержался. Однако его последнее слово Казуки уже не расслышал, выбежав из квартиры. Быстро спустившись по лестнице, Казуки выскочил во двор и лихорадочно огляделся по сторонам. В сердце отчего-то неприятно тянуло, и казалось, что с Манабу в любой момент может произойти что-то плохое, и в том будет лишь его, Казуки, вина. Стоило оказаться на улице, как его окутала влажная прохлада. По коже побежали мурашки от столь приятного ощущения. Город, тонущий в мягкой сумеречной тьме, просыпался, и далекий свет, зарождавшийся за горизонтом, рассеивал темноту вдалеке. Но пока сонные улицы уютно сверкали ночными огнями фонарей и вывесок. Покинув двор, Казуки оказался перед узкой дорогой, где в этот час не было ни единой машины. Улица заканчивалась глухим бетонным забором, так что туда Манабу точно убежать не смог бы. С обеих сторон тянулись длинные унылые и одинаковые дома, и куда свернул сбежавший парень, Казуки мог только предполагать. Доверившись своей интуиции, он развернулся на носках и побежал налево. К счастью, оказалось, что направление он выбрал верное. Пробежав всего два дома, Казуки обнаружил перед собой самую обыкновенную автобусную остановку, безлюдную в столь ранний час, и Манабу, одиноко сгорбившегося на скамейке. Он держал в руке сигарету, а его взгляд был устремлён под ноги. - Скучаешь? Плечи Манабу вздрогнули, когда Казуки произнёс это, деловито усевшись рядом. Не сразу, медленно, парень повернул голову, хмуро глянув на него. Он не выглядел огорчённым, но весь его вид выдавал внутреннюю надломленность. - После встречи с тобой я вообще не уверен, что когда-то буду скучать, - тем не менее, нашёл в себе силы сыронизировать он, и Казуки незаметно выдохнул. Он думал, что Манабу вообще не захочет говорить с ним или просто пошлёт, а тот мало того, что ответил – вроде и удирать не планировал. - Не обращай внимания на Аизаву, у него бывает, - зачастил Казуки, все ещё опасаясь, что лояльности Манабу надолго не хватит. – Он неплохой сам по себе, просто сидит целыми днями в сети, от этого мозги набекрень, согласись… - Казуки. - А вообще если к нему присмотреться, он… - Казуки, все нормально. На вдохе Казуки осёкся и тут же закрыл рот. "Как же нормально, если ты на рассвете вылетаешь из квартиры, несёшься неизвестно куда и вообще…" – что именно "вообще", Казуки додумать не успел, но Манабу будто разгадал его мысли. - Проблема во мне, - медленно произнес он. – У меня давно никого не было, и я… Плохо воспринимаю знаки внимания. Манабу невесело усмехнулся – его самого позабавила такая дурацкая формулировка. - А, - произнёс в ответ Казуки и с не самым умным видом почесал затылок. На языке крутился вопрос, и ещё минутой ранее он не рискнул бы его задать, но теперь, глядя на Манабу, безучастно смотрящего перед собой и наверняка ничего не видевшего, неожиданно для самого себя он решился. - От чего он умер? Твой друг, - имя Казуки помнил, но не решился назвать его вслух. - Тома? – переспросил Манабу, не поворачивая головы, будто речь могла идти о ком-то другом. – Он разбился. В аварии. - О, - снова односложно прокомментировал Казуки и поспешно добавил: - Мне очень жаль. Манабу покачал головой и поднёс сигарету к губам. Примерно такого ответа Казуки и ожидал, все же в авариях часто гибнут люди, молодые в том числе. Что говорить дальше, он не знал, сидеть молча на скамейке показалось глупым и неуместным, но предлагать Манабу вернуться назад он не решался. Пошарив рукой по своим карманам, Казуки вспомнил, что сигарет у него нет – за последний, совершенно сумасшедший день он и не вспомнил о том, чтобы покурить. - Держи, - разгадал его жест Манабу, протягивая свою пачку и зажигалку заодно. - Я думаю… Э… Я думаю, этот Тома был очень хорошим человеком, если ты никак не можешь его забыть, - осторожно произнёс Казуки. Менять тему ему казалось невежливым – все же это было очень важно для Манабу. Но с другой стороны, Казуки не знал, насколько тот хочет говорить о гибели своего бывшего. - Да, хорошим. А ещё я виноват в его смерти. Слова прозвучали так просто и буднично, что не сразу дошли до сознания Казуки, а когда дошли, тот промахнулся сигаретой мимо огонька зажигалки. - Чего?.. – оторопело протянул Казуки, уставившись на Манабу. – То есть как это?.. Манабу еле слышно вздохнул, но снова не удостоил Казуки взглядом, который терпеливо ждал ответа, надеясь, что тот объяснит своё странное признание. - Мне не слишком приятно об этом вспоминать, - наконец проговорил Манабу. - А мне показалось, что ты, наоборот, хочешь говорить об этом, раз уж начал, - заметил в ответ Казуки и наконец прикурил. Про себя он подумал, что, вопреки собственным словам, ни в чем не уверен – Манабу мог сказать, не подумав, да и кем ему приходился Казуки, чтобы откровенничать? С другой стороны, порой с незнакомым человеком поделиться чем-то проще, чем с самым близким. - Если коротко, Тома был художником. Он… Он был творческой личностью, - будто через силу ответил Манабу. "Это многое объясняет", - хотел ухмыльнуться Казуки и с трудом сдержался. Словами "творческая личность" чаще всего оправдывали нелицеприятные и идиотские поступки, как знал Казуки. Теперь он ожидал того же и не прогадал. - Один раз мы поссорились. Дело было ночью, Тома хлопнул дверью и ушёл. В таком состоянии ему не следовало садиться за руль, а я его не остановил. Ну а утром… Манабу махнул рукой, опуская голову ещё ниже. Договаривать он не собирался, но Казуки уже и так все понял. - Глупости! Ты тут вообще ни при чем! – от души возмутился он. - Я должен был его остановить. - Ничего ты не был должен! "Если какой-то дебил на нервах не может управлять машиной, не хрен садиться за руль. Это его проблема, а не твоя!" – вот что хотел горячо заявить Казуки. Только теперь он почувствовал, что начал проникаться к Манабу искренней симпатией, что было и неудивительно, учитывая обстоятельства. И понимать теперь, что неплохой в целом парень изводится из-за невменяемого бывшего, было неприятно. Казуки решил, что Тома, которого он ни разу не видел, ему заведомо не нравится. - Я считаю, если человек знает, что не может держать себя в руках… - в более мягкой форме начал излагать свою мысль Казуки, но Манабу вдруг поднял голову и посмотрел на него таким взглядом, что тот сразу умолк. - Мне плевать на твоё мнение. Я не для того рассказал тебе это, чтобы ты давал оценку, - холодно произнёс он. - А для чего тогда? – спросил Казуки как можно более ровным тоном, хотя в душе кольнуло от неясной обиды, до того грубыми ему показались слова Манабу. - Сам не знаю, - казалось, Манабу был зол на себя из-за внезапной откровенности. Опустив глаза, Казуки шаркнул ботинком по асфальту, вздохнул, почесал за ухом и сделал глубокую затяжку. Теперь тему точно следовало сменить, однако ещё один вопрос не давал ему покоя со вчерашнего дня, и он решил, что беды не будет, если он спросит. - Из медицины своей ты из-за этого вылетел? Манабу передёрнул плечами, как от холода. - Косвенно. - Косвенно? - Мне было не до учёбы… Ни до чего дела не было. И место, которое мне сулили после окончания интернатуры, занял Бё. - Бё? Тот самый? - Тот самый. Подсидел, так сказать, - Манабу усмехнулся, но в его глазах не было ни злости, ни гнева, лишь усталость. - Вот урод, - от души прокомментировал Казуки. - Урод, - согласился Манабу. – Всегда таким был. Но из-за Бё я лишился только места, а из интернатуры вылетел, потому что экзамены не сдал и пропускал много. Не до того все было. И тут Бё не виноват. Казуки тихонько хмыкнул. С Манабу ему было все ясно – он принадлежал тому типу людей, которые склонны во всем винить себя. Казуки подобного не понимал и часто искал виноватых среди окружающих. Как-то раз даже Юуто намекнул ему, что проблему надо искать в себе. Кажется, тогда они говорили о Юи, Казуки жаловался на девушку, а Юуто, который Юи терпеть не мог, вдруг разозлился и рявкнул, что не хрен спать с теми, кто не нравится, а потом часами ныть и причитать. "Как-то так было… - вяло вспоминал Казуки. – Мы ещё, кажется, тогда немного поссорились…" Мысли плавали будто в киселе, сосредоточиться ни на чем не получалось, а ещё очень хотелось спать. Казуки знал, что новый день обещает быть тяжёлым, и пару часов ещё можно было бы доспать, если бы Манабу согласился вернуться в квартиру его друга. Но просить о таком Казуки не решался – он вообще сомневался, что Манабу теперь захочет ему помогать. - А почему ты расстался с Аизавой? – вдруг спросил Манабу, который, очевидно, как ни странно думал тоже о его друге. – Почему он такой злой? - Злой, потому что я его бросил. А бросил… Бросил потому, что потому, - проворчал Казуки. Этой темы ему хотелось касаться меньше всего. - Отлично, вот и поговорили, - грубый ответ явно оскорбил Манабу, и сами интонации его голоса исходили желчью. Казуки тут же стало неловко, ведь до этого Манабу был с ним откровенен, когда речь шла о нем самом. - Я никогда не был постоянным, - поспешил объяснить Казуки, пока Манабу не разозлился окончательно. – Часто менял партнёров, я же говорил уже. С Шо мы долго были вместе, долго как для меня. А потом я встретил Юи и… И ушёл. Я ж не знал, что он так обидится! Последние слова прозвучали откровенно по-детски, и Казуки торопливо прикусил язык, хотя было уже поздно. Манабу искоса посмотрел на него, а после автоматическим жестом убрал длинную прядь за ухо. - Хороший ты человек, Казуки. Душевный, - произнёс он совершенно спокойно, но, разумеется, Казуки прекрасно расслышал неприкрытую иронию в его голосе. Больше всего на свете Казуки хотелось самому себе дать по голове за излишнюю откровенность – теперь можно было только догадываться, что Манабу думает о нем. - Какой есть, - буркнул Казуки. На это Манабу ничего не ответил. Он, судя по долгому молчанию, погрузился в свои невесёлые мысли, совершенно забыв о том, где они находятся и в каком положении. Казуки хотелось спать, есть и согреться одновременно. В отличие от Манабу в тонкой ветровке, на нем была одна лишь футболка, потому он зябко повёл плечами. - Давай хоть… зайдём куда-нибудь? Помнится, тут где-то был круглосуточный магазин. Смерив его внимательным взглядом, Манабу кивнул и выкинул окурок в урну рядом со скамейкой. Поднявшись на ноги, он вдруг снял свою куртку и накинул её на плечи Казуки и, предвидя дальнейшую реакцию, сразу сказал: - Ничего страшного, я не мёрзну. Видишь? – он поднял руку, и перед глазами у Казуки возникла тонкая изящная кисть. - У меня низкое давление, поэтому кожа такая бледная. Я не так сильно ощущаю холод, но трудно переношу жару. - О как… - Казуки было неловко принимать такой щедрый подарок, особенно после всего, во что влип Манабу по его вине. И тут же не смог удержаться ещё от одного давно волнующего вопроса. – Послушай, это прозвучит глупо, но… почему ты согласился помочь мне? Как он и предполагал, в первый момент Манабу глянул на него как на придурка, будто не сам Казуки тогда настойчиво умолял о помощи. Опустив голову, он глубоко вздохнул. - Я так и не простил себя за то, что не смог помочь Томе. "Я не прощу себе, если Юуто убьют из-за меня, а я даже не смогу помочь", - Казуки чётко помнил свои слова, сказанные тогда в отчаянном порыве. Он и сейчас думал так же, что пойдёт практически на все, чтобы найти друга. А уже после поразмыслит над всем остальным. Возможно, именно это тронуло Манабу. В круглосуточном магазине они нашли, чем перекусить. Манабу вновь пришлось оплатить еду, и Казуки мысленно пообещал себе, что долг непременно вернёт, еще и вдвое больше. - Эй, иди сюда, - пока Казуки оглядывался на холодильник с пивом, Манабу осторожно дёрнул его за рукав. Он указал пальцем на стойку с журналами и газетами. Казуки стало ясно без слов, чего тот хотел – новости. Они могли следить за расследованием дела о сгоревшей девушке по новостным газетам. Вдруг полицейские уже поймали настоящего убийцу? Конечно, куда более разумным было бы поискать сведения в интернете, но, взяв газету в руки, Казуки отмахнулся от этой мысли. На самом деле, он сомневался, что почерпнет что-либо полезное в любом из потенциальных источников информации. Тщательно пролистав газету, Казуки так ничего и не нашёл. По какой-то неизвестной причине событие не ушло в печать, что было странно – ежедневные издания для того и существовали, чтобы освещать важные происшествия как можно скорее. То, что к таковым относилась смерть сгоревшей заживо девушки, Казуки не сомневался. Закончив с этим, он сощурился от раздражающего белого света ламп. Повернув голову, Казуки выдавил из себя слабую улыбку для хмурого продавца – наверняка тому хотелось, чтобы ранние посетители поскорее ушли. - Можно немного доспать в каком-нибудь парке, – предложил Манабу, когда они покинули душный магазин и оказались на улице. Свежий, прохладный воздух заставил Казуки покрыться мурашками. – Но идея сама по себе не очень. Если пойдёт дождь – заболеем. - Может воспользоваться капсульным отелем? – неожиданно для себя предложил Казуки, но Манабу тут же отрезал: - Дорого. Нам ещё завтра – и кто знает, сколько времени – надо что-то есть. - Тогда… может, вернуться к Аизаве? – предложил Казуки со слабой надеждой на тёплый кров, но одного красноречивого взгляда Манабу вполне хватило, чтобы сразу отказаться от этой затеи. – Хорошо, твои идеи? - Ты втянул нас в это – ты и думай, - бескомпромиссно буркнул Манабу. Они неспешно шагали по улице, покидая жилой район. Забрав со стоянки мотоцикл, Казуки не знал, куда ехать, и бензин тратить не хотел, потому вёл свой транспорт за руль рядом. Вдали уже виднелись огни трассы и высотные офисные здания. Сложив руки на груди, Манабу с преувеличенным интересом рассматривал вывески на зданиях, а Казуки то и дело ёжился от холода. - Ничего не могу придумать, - спустя несколько долгих минут молчания сознался он. - Чёрт, почему не вижу выхода из этой ситуации. Может, в самом деле, следовало бы сразу пойти в полицию? Краем глаза он заметил, что Манабу хотел что-то сказать. Тот повернулся и открыл рот, но тут же закрыл и посмотрел себе под ноги. Так они прошли молча ещё несколько метров. Казуки желал как-то приободрить Манабу – тот выглядел измотанным. Когда они вышли на широкую, хорошо освещённую улицу, Манабу огляделся. Они оказались в районе лав-отелей. Даже в это время суток местечко оставалось довольно людным. Парочки входили и выходили, причём в основном это были хорошо одетые старики под руку с молодыми девушками, если не старшеклассницами. Мимо беглецов в сторону отеля направилась пара мужчин. Передёрнув плечами, Манабу негромко вздохнул: - Отстойное место. - А ты разве никогда?.. – с улыбкой начал было Казуки, но Манабу тут же резко осадил его. - Никогда. - Но это так возбуждает, как будто вы – ты и твой спутник – парочка, которая прячется от… - Не твоего ума дело. - Эх, - Казуки отчаянно хотелось дополнить, что при таких старомодных взглядах Томе могло быть просто скучно с Манабу, но не стал рисковать. За сегодня они достаточно наговорились и немало узнали друг о друге. Казуки ловил себя на странной мысли, что хотел бы узнать своего спутника лучше. Когда мимо них прошла ещё одна парочка – молодая женщина под руку с мужчиной в дорогом пиджаке постоянно прикрывала ладонью лицо, – Манабу снова недовольно хмыкнул. Казуки начал думать над тем, куда бы увести его, и потому не сразу услышал шаги за спиной. Манабу неуверенно оглянулся на отель, видимо, он раздумывал над тем, чтобы переждать там остаток холодной ночи. Однако то, как резко он вздрогнул и запнулся, не укрылось от Казуки. - Что такое? – инстинктивно схватив Манабу за запястье, он едва успел подпереть бедром мотоцикл. – Осторожнее! Вслед за этим рядом раздался звук, который Казуки слышал разве что в кино – с таким самураи вытаскивали свои мечи из ножен. - Так и думал, что вы заодно. Парни из якудза, те самые, благодаря которым Манабу невольно познакомился с Казуки, и от которых они в последний раз удачно сбежали, стояли неподалёку от них, скрываемые тенью от света фонаря. Тот, что был выше, без своей вежливой улыбки выглядел устрашающе. Мелкий заика уже вынул из ножен короткую катану, судя по виду, готовый к действиям. - Н-не д-двигайтесь! - Садись! – проигнорировав якудза, Казуки буквально взлетел на мотоцикл. К счастью, Манабу тормозить не стал и спустя секунду обхватил руками его талию. Резко дав по газам, Казуки рассчитывал, что сработает эффект неожиданности и подарит им драгоценные секунды. Мотоцикл уже начал движение, когда раздался громкий хлопок, и его байк опасно накренился. "Что за…?" - сбитый с толку, успел подумать Казуки, прежде чем его невероятной силой выкинуло вперёд. Мотоцикл завалился набок, но ему повезло, что ногу не зажало. На такой малой скорости расплющить её не могло, однако кожу содрало бы очень сильно. Инстинктивно сжав голову руками, Казуки кубарем покатился по асфальту. Где-то позади него раздался тяжёлый металлический грохот и низкий вскрик Манабу. - Поиграли – и хватит, - чей-то голос Казуки едва различил за шумом в ушах. Из-за болезненных ушибов горе-водитель не мог даже пошевелиться. В нос ударил запах земли и крови. Кто-то грубо схватил Казуки за плечо и перевернул на спину. Приоткрыв глаза, он увидел над собой якудза-заику, со спокойным выражением лица прячущего катану в ножны. Если бы Казуки чуть повернул голову вправо, то заметил бы свой упавший мотоцикл с разрезанной задней шиной и Манабу, без движения лежавшего на асфальте.