Как все это было. Измененная версия (от 18)

      Перед самым Рождеством Гарри и других участников «обрадовали» тем, что их присутствие на Святочном балу обязательно. С партнерами для танцев.       — Ты хоть умеешь танцевать, Поттер? — потешался Драко, глядя на озадаченную физиономию друга.       — Умел. Лет в десять. Ходил в школу бальных танцев. — Гарри грациозно проделал пару пируэтов, слегка путаясь в длинных ногах.       У Драко началась истерическая икота и из гостиной в срочном порядке была вызвана Дафна Гринграсс. Которую тут же назначили не только учителем танцев Гарри, но и партнером на Балу.       Все прошло не так уж плохо — ноги Гарри Дафне не оттоптал, никого не толкнул и даже не вопил, как Рон:       — Гермиона, ты пошла на бал с Крамом?!       Хотя был весьма удивлен, да. Драко вел себя так, словно бал давался в его честь, чем немало повеселил Гарри. Но Малфой действительно был хорош — в бархатной мантии, с идеально уложенными белыми волосами. Красивые манеры, гордая осанка, безупречная речь…       «Притворщик белобрысый», — с улыбкой подумал Гарри, не замечая, что ведет себя точно так же.       Снейп, наблюдающий за студентами с возвышения, где стоял стол преподавателей, отметил, как Поттер и Малфой одинаково двигаются, как мило улыбаются дамам, как склоняются к ручкам преподавательниц (хотя нет — это только Поттер), как легко ведут в танце партнершу (пардон — тут больше Драко).       «Даже не скажешь, кто больше производит впечатления. Еще год, и все девчонки Хогвартса будут у их ног. Да и некоторые мальчишки тоже», — Снейп вдруг представил, как он будет отгонять метлой поклонников и поклонниц от своих подопечных, и едва успел поймать улыбку за хвост.       На балу к Гарри попыталась поприставать на предмет интервью ушлая блондинка с зачарованным пером. Она мило улыбалась, напоминая своим оскалом белую акулу, но Гарри был настороже:       — Извините, никаких интервью. Если вас интересуют подробности Турнира, рекомендую обратиться к кому-то из судей.       Наутро в Пророке была огромная статья о Рождественском бале и о Гарри в частности. Рита Скитер, как было подписано под статьей, прошлась по биографии мальчика-который-выжил, выдав на-гора кучу нелепиц. Напоследок, как комментарий к фотографии (Гарри в танце с Дафной, кружит ее так задорно, что светлые и темные волосы перепутываются), было написано: «Первая любовь Гарри Поттера — юная представительница аристократического общества — Дафна Гринграсс.» И тут же в более ядовитом ключе было приписано: «Хотя, глядя на внешность юного героя, сложно сказать, кто в этой паре девушка».       Гарри долго смеялся, а потом выбросил газету. В Хогвартсе, впрочем, эту тему обсуждали все каникулы, но герой статьи об этом узнал уже намного позже.       После Рождества, проведенного с Сириусом, Гарри окончательно повеселел. К тому же, крестный отыскал возможность пробыть под водой в течение часа. Даже несколько вариантов.       — Самый надежный способ, если боишься, что чары спадут — это жабросли.       Сириус потыкал пальцем в картинку. Гарри внимательно прочитал всю информацию и спросил:       — Где их можно купить?       — О, они довольно редко встречаются, но можно поинтересоваться в Косом переулке. А можешь у Снейпа спросить — у него полно всякого добра, — Сириус произнес это холодным тоном, все еще помня драку, которую он затеял со Снейпом, когда узнал, что Гарри едва не изнасиловали на отработке.       «Мальчик был там без палочки! Почему ты оставил его одного без дополнительной защиты?»       Подземелья содрогались от проявления блэковского темперамента, а все, кто еще был не в курсе, узнали, что именно едва не произошло с Поттером. Неделю Гарри приходилось отбиваться от вопросов и отговаривать сочувствующих от расправы над дурмстранговцами.       Но Сириуса он быстро простил.       После каникул Гарри первым делом отправился к декану:       — Профессор, есть ли у вас в запасах ингредиентов жабросли?       — Блэк посоветовал? — недовольно спросил Северус.       — Да. Он сказал, что если у кого и есть, то только у такого запасливого зельевара, как вы, сэр, — улыбаясь, сказал Гарри.       На самом деле Сириус сказал немного по-другому, но эту фразу Снейп вряд ли бы оценил с юмором.       — Зайдите ко мне позже, Поттер.       Снейп выставил мальчишку за дверь и задумался. Жаброслей у него сейчас не было, но он знал, где взять их в кратчайшие сроки. И он прекрасно осознавал, что Блэк вряд ли называл его «запасливым зельеваром».       День второго тура стремительно приближался. Гарри немного нервничал, поэтому спал плохо. Иногда у него болел шрам, но сны с Волдемортом не повторялись. Каждый раз Гарри ворочался в постели до самого утра, а потом ходил с темными кругами под глазами, вызывая недовольство у Драко (почему не разбудил!) и у Снейпа (сколько можно — я же предлагал зелье).       Перед самым испытанием Снейп вызвал Гарри в свой кабинет и выдал маленький фиал с жаброслями и огромную инструкцию по применению. Гарри вежливо поблагодарил и вернулся в спальню, чтобы выспаться перед испытанием Треклятого… то есть Тремудрого Турнира.       Драко спокойно себе писал эссе по трансфигурации и при виде Гарри заныл, что ничего не понимает и спасти его может только Великий Маг и Колдун — Гарри Поттер. За что сначала получил подзатыльник, а потом посильную (непосильную, Малфой!) помощь.       Когда все улеглись, Гарри вдруг подумал, кого же русалки утянут к себе под воду? Он подсознательно подозревал, что это будет Драко, ведь с ним он проводит большую часть времени. Но Малфой на месте. Гарри быстро достал Карту и отыскал на ней гриффиндорскую гостиную и гриффиндорские же спальни. И Рон, и Герми были на месте и, скорее всего, уже спали. Гарри машинально опустил глаза ниже, отыскивая себя и Малфоя, а потом ему вдруг кинулся в глаза новый значок с именем «Бартоломью Крауч»       «Странно, что делает представитель Министерства в кабинете Снейпа один и в столь позднее время?» — озадачился Гарри и решил проверить, но тут «Крауч» быстро покинул кабинет и, промелькнув в коридоре, направился на второй этаж. — «К Хмури подался? Странно… Нужно будет спросить Снейпа».       Гарри спрятал карту и вновь задумался, кого же он завтра должен отыскать.       «Не Снейпа же…»       Утром он проснулся позже всех и испуганно вскинулся. До начала испытания оставалось не более получаса.       «Ну, держись, беленький зайка, придушу ночью», — Гарри быстро натягивал на себя одежду и пихал в карманы баночку с жаброслями и палочку.       На пирс, построенный специально, он прибежал запыхавшись, и его сразу сбросили в воду. Глотать жабросли было еще то удовольствие, но эффект был замечательный. У Гарри прорезались жабры, а между пальцами выросли перепонки. Миртл, которую в очередной раз «смыло», помогла определиться с направлением и Гарри быстро добрался до селения русалок. Там он увидел картину, от которой у него похолодело в животе. Драко, Чоу Чанг, Гермиона и совсем еще маленькая девочка, похожая на Флер.       «И кого же я должен выбрать!» — Гарри заметался перед пленниками. «Мелкая — явно для Флер, Чоу… для Седрика, что ли? Драко определенно мне. Извини, друг, но больше никому из участников ты не нужен. А Гермиона кому? Краму? И где они все?»       Внезапно мимо него промчался Седрик, перерезал веревку под Чоу и рванул с ней вверх, Диггори жестами показал, что время идет. Гарри отвязал Драко и начал медленно всплывать вместе с ним. Ни Крама, ни Флер не было видно. Наконец, появился Виктор в виде получеловека-полуакулы, и Гермиона отправилась к поверхности.       «Ну, и нам пора», — подумал Гарри, но тут его кто-то дернул за ногу. Русалка жестом указала на маленькую девочку. Гарри пожал плечами и потянулся к палочке, чтобы тоже перерезать заклинанием веревку. Он думал, что русалки будут его останавливать, но те вдруг заулыбались и помогли ему всплыть вместе с двойным грузом.       «Представляю, как разозлится Люциус, когда узнает, что его сын для Гарри Поттера тот, кого так не хватает на земле», — Гарри скорчился от смеха на пирсе, но все подумали, что ему плохо и начали суетиться.       Наконец, и это испытание было завершено. В замке постепенно забыли о том, что Поттер — наследник Слизерина, выскочка и редкая скотина, и начали приветствовать на равных с Седриком. У Гарри появилось больше свободы передвижения, и он не мог этим не пользоваться. А еще он напрочь забыл, что собирался спросить Снейпа, почему в его кабинете хозяйничает министерский чиновник.       В день Валентина его так все достали, что он спрятался в пустом классе на третьем этаже. Но его нашли и там. Да только это были не поклонницы и даже не поклонники — в класс ворвалась четверка болгар.       «Следили они за мной, что ли?» — удивился Гарри, выхватывая палочку и одновременно поднимая руку в защитном «Протего».       — Вы что, ребята? Заблудились? — Слизеринец решил попробовать мирно.       — Из-за тебя Демиана исключили из школы, — хмуро сказал один на довольно сносном английском.       — А, так это я виноват, — засмеялся Гарри. — Так почему расплата настала только сейчас?       — Тебя обложили, как вазу кусками ваты, — процедил сквозь зубы дурмстранговец.       — И что вы будете со мной делать? Убьете? — Гарри действительно не понимал логики поступка.       — Нет, убивать не будем. Так…приведем в негодность и сотрем память.       В Гарри полетело заклинание, но он принял его на щит и отбил в сторону. Дальше проклятия замелькали со всех сторон, но Гарри, благодаря своей ловкости и гибкости, пока не пропустил ни одного. Но долго это не могло продолжаться, и рукав мантии вдруг начал пропитываться кровью, а рука сразу онемела.       Гарри пользовался невербальными чарами, поэтому часто заставал врасплох противника. Из четырех на ногах держалось трое, но нападало только двое из них — третий временно ослеп и тыкался во все углы.       Внезапно дверь распахнулась, ударившись об стену, и в класс ворвался разъяренный Драко. Он сходу оглушил одного противника, а последнего достал на пару с Поттером.       В помещение быстрым шагом вошел Снейп и с брезгливой гримасой стал осматривать противников Гарри.       А Поттер вдруг подошел к Драко, притянул его рукой за шею и чмокнул в самое ухо.       — Теперь я вижу, что ты не трус, а настоящий Дракон. Как ты меня нашел?       — Вы забыли, Поттер, что над этим классом находится библиотека. Вы своим сражением помешали мадам Пинс искать нужную мне книгу, а мистеру Малфою так и вовсе прервали послеобеденный сон. Впрочем, как этот мистер оказался здесь раньше меня, я его потом спрошу, а сейчас — воспоминания в фиал и вон отсюда.       Драко посмотрел на Гарри, Гарри посмотрел на Драко и они повиновались Снейпу. Склянки с воспоминаниями звякнули у декана в кармане, тот жестом выгнал их из класса и Гарри только успел уловить начало фразы:       — А не отдать ли вас Сириусу Блэку…       — Слушай, Поттер, а ты силен! Так долго продержался один против четырех, — Драко толкнул Гарри в плечо и тот поморщился от боли.       — Они не хотели меня убивать. Да и беспалочковое Протего мне дается все лучше и лучше. Но если бы вы не подоспели…       Гарри указал на рукав, потемневший от крови. Драко без разговоров затолкал его в больничное крыло, где мадам Помфри сразу стала над ним суетиться.       Вечером Снейп вымотал Гарри всю душу, препарируя воспоминания о драке.       «Какие-то незадачливые студенты у Каркарова», — с намеком на улыбку подумал Снейп, отпустив Поттера. — «Тому насилие не удалось, а другим — нападение. Незадачливые, но везучие — я ни одного не проклял».       Гарри, несмотря на столь лестную для себя победу, спал плохо и посреди ночи вскинулся с протяжным криком.       — Мерлин… Поттер, ну почему ты такой впечатлительный? — Драко недовольно зашевелился за своим пологом.       — Это потому, Малфой, что я высокоорганизованный организм с чувствительной нервной системой, — зевая, ответил Гарри, откидывая полог и направляясь в уборную.       — Ты придурок, Поттер. И прекращай читать маггловские книги — это вредно для твоего нервно организованного мозга. — Драко высунулся и посмотрел Гарри вслед.       Тот показал ему неприличный жест и скрылся в уборной.       — Вот оно — губительное влияние Гриффиндора, — пробормотал Драко, укладываясь на подушки.       И удивленно ахнул, когда к нему под одеяло полез Поттер с ледяными ступнями. Драко зашипел и начал брыкаться.       — Лежи тихо, ты мешаешь мне уснуть, — Гарри придавил его, а потом отстранился, завозился и засопел.       — Мерлин… за что мне это? — Малфой повернул голову назад и попытался разглядеть в темноте захватчика.       Гарри пришел и на следующую ночь, потеснив Драко к стене.       — Ты каждый день сюда приползать будешь? — недовольно отпихивал его Драко.       — Угу, — сонно отвечал Гарри, — мне тут лучше спится. Сны не мучают…       А вот Малфой стал спать хуже. Его тело реагировало на присутствие в кровати Поттера так, что хотелось бежать в ванную и успокаиваться. Драко мучился каждый вечер, просыпался ночью, раздраженно одергивал пижаму утром. Но сказать Гарри, чтобы тот не приходил — не мог. Ему нравилось тепло и умиротворение, исходящее от спящего друга, нравился запах его волос, кожи и чего-то совсем особенного, от чего хотелось уткнуться куда-то ему в шею и… Что «и», Драко себе даже запрещал думать.       Но однажды ночью не сдержался. Всему виной был сон, который снится любому подростку, но раздражитель с уходом сна не исчез, а продолжал прижиматься грудью к спине Драко.       Малфой машинально погладил выпуклость на своих пижамных штанах и едва сдержал стон. Его дыхание участилось, возбуждение накатывало волнами и почему-то заставляло неметь бедра. Рука Драко сама собой скользнула под резинку и охватила источник проблемы, которую нужно было срочно решать.       «Мерлин, что я делаю!» — Драко опомнился, понимая, что он не один в постели, и тихо всхлипнул от неудовлетворенности.       «В ванную!»       Но стоило ему отстраниться от Гарри, как тот перекинул через него руку и притянул к себе. Вторая рука Поттера скользнула под шею и пролезла через ворот пижамы к груди.       — Продолжай, Драко, — Гарри выдохнул эти слова прямо ему в ухо, и вниз по телу побежала волна щекотливых мурашек.       — Ч…что продолжать? — прошептал Драко, не веря своим ушам.       — Мечтать, — в голосе Гарри послышался смех.       Рука же, тем временем, поглаживала грудь Драко, а вторая — скользнула под пижамную куртку и легонько рисовала спирали на поджавшемся животе.       — Только Заглушающее поставь, — почти промурлыкал Гарри, а Драко задрожал и сдался.       Один взмах палочки в сторону полога — и она укатилась куда-то под кровать.       Драко немного приспустил штаны и вернулся к прерванному занятию. Хрипловатое дыхание Гарри, его неторопливые и немного неуклюжие ласки, трение его все более и более твердеющего члена о скрытые тканью ягодицы заставили Драко кончить быстро и бурно. Он протяжно простонал, вздрагивая и прижимаясь к Гарри.       Тот вдруг крепче обхватил его и резко двинулся вверх-вниз, потираясь членом об ягодицы Драко. И вскоре что-то глухо прорычал сквозь зубы, не сдерживая охватившей его дрожи.       — Эээммм… Гарри? Я весь… испачкался… — голос Драко слегка дрожал.       — Я тоже, — Гарри самодовольно ухмыльнулся.       — Но… палочка…       — Мерлин… Не говори, что мне сейчас придется лезть под кровать и искать твою палочку! — Гарри стянул свои штаны и вытерся ими. Потом тщательно вытер живот друга и постель с его стороны. Штаны полетели на пол, а Драко впечатался спиной в грудь Гарри.       — Спи, Дракончик, — пробормотал Поттер и притих, а Малфой еще долго лежал, не в силах понять, как они дошли до жизни такой.       Утром Драко проснулся от того, что Гарри пихнул его ногой, перегнувшись с кровати вниз.       — Что ты там возишься? — сонно пробормотал он, натягивая на себя одеяло.       — Палочку твою ищу. Надо штаны почистить, пока наши соседи не проснулись.       — А мы и не спим, — раздался голос Гойла.       — Говори за себя, Грег, — сонно проворчал Кребб, — я спал, пока вы тут не начали… брачные игры гиппогрифов.       Гарри посмотрел на Драко, который уже начал нервно теребить одеяло, ухмыльнулся и спросил шепотом:       — Он знает такие умные слова?        Малфой скорчил ему рожу и показал средний палец. Гарри сделал томное лицо и прикрыл мечтательно глаза. И свалился на пол под напором ткнувшей его в лицо подушки.       — ..! Малфой! Я же… не соответствую принятому дресскоду! — Гарри запутался в занавесках.       — Уйди уже, — зашипел Драко, закатывая глаза.       — Как скажешь, — Гарри наклонился, чтобы подобрать скомканные штаны, и нахально выставил в сторону Драко голые ягодицы.       — Ты совсем уже, Поттер? — Малфой практически перешел на парселтанг.       — Нет, я еще не совсем, — невозмутимо ответил тот и провел палочкой по штанам, очищая их. — Давай, собирайся — нужно успеть позавтракать перед зельями.       Так получилось, что утренняя нелепая возня совершенно отвлекла Драко от случившегося ночью, и он спокойно отправился в ванную.       За завтраком у Гарри сильно разболелся шрам. Его даже затошнило от вида пищи. Панси Паркинсон участливо предложила провести его в больничное крыло, но Гарри только покачал головой:       — Пока само не пройдет — зелья мадам Помфри не помогут. Да и у Снейпа головная боль — не причина пропускать занятия.       Драко искоса посмотрел на бледного друга и решил все же «заложить» его декану. Ему очень не нравились приступы боли, выматывающие Гарри. Однажды Поттер ему сказал, что чувствует эмоции Волдеморта — сильную радость и не менее сильную злость. Драко тем же вечером написал отцу, но в ответ получил записку от мамы.       «Сынок, папа очень недоволен твоей дружбой с Поттером. Мы волнуемся о твоем благополучии, а рядом с этим мальчиком тебе может грозить опасность. За информацию благодарим.       Мама».       К удивлению Драко, Гарри сам подошел к Снейпу и о чем-то начал с ним говорить, приглушив голос. Декан кивнул и взмахом руки отослал Поттера к рабочему столу.       Гриффиндорские друзья Гарри проводили его обеспокоенными взглядами.       Зелье было довольно сложное, поэтому все сосредоточенно работали. Гарри быстро подготовил ингредиенты и только подавал их Малфою, которому сегодня «достался половник».       Котел Невилла Лонгботтома, самого безнадежного в зельях гриффиндорца, вдруг пыхнул отвратительно вонючим дымом, и Гарри согнулся, хватаясь за голову и бледнея до зеленоватого цвета.       — Поттер, поспешите в больничное крыло. У меня нет желания наблюдать, как завтрак покинет ваше тело, — Снейп брезгливо морщился, убирая неудачное зелье из котла Невилла.       — Я не завтракал, сэр, — пробормотал Гарри, но за дверь выскочил, устраиваясь под стенкой на полу. Холодный камень приятно освежал, да и сил двигаться у Гарри не было.       К концу урока он немного пришел в себя, и даже смог не подать виду обеспокоенным его состоянием друзьям.       Гермиона, впрочем, долго ругала его, пока коридоры Хогвартса не развели их по разным сторонам. Гриффиндорцы отправились на Прорицания, а слизеринцы — на улицу — в теплицы.       В оранжерее было тепло и влажно. Сегодня профессор Спраут задала небольшую контрольную, и студенты расселись группками за столами. Гарри окинул взглядом вопросы и быстро начал заполнять пергамент. Малфой сосредоточенно супился, но списать не просил — гордость не позволяла.       Клякса. Гарри недоуменно посмотрел на нее — давненько его рука не дрожала так, чтобы ставить кляксы. Тошнота накатывала душными волнами, шрам подергивало все сильнее. Гарри смог собраться, чтобы дописать контрольную, положил руки на стол и склонил на них голову. Под веками пульсировала какая-то красная пелена, в ушах шумело. Гарри даже не мог сообщить профессору Спраут, что ему плохо — он словно оцепенел. Внезапно он словно провалился в темноту, где была только боль и высокий, холодный смех.       Гарри упал со стула и со стоном скорчился на полу. Ему хотелось выть, царапать лицо и лоб, чтобы унять боль или хотя бы заменить ее другой.       — Что с вами, мистер Поттер? — профессор Спраут помогла Гарри сесть.       — Голова раскалывается, — сквозь зубы, чтобы не закричать.       — Я помогу вам добраться до больничного крыла, — учитель потянула его вверх за руку.       — Профессор Спраут, я сам его отведу, — Драко быстро дописал предложение и бросил пергамент на стол учителю. — Я закончил.       Забини невозмутимо поставил точку и поднялся.       — Я помогу. Винс, Грег, заберите наши сумки.       Преподавательница согласно кивнула, ребята обхватили Гарри с двух сторон и повели его к замку.       — Я могу идти сам, — через некоторое время сказал Поттер и попытался освободиться из хватки Блейза и Драко.       — А может, я хочу насладиться близостью к самому известному мальчику в магическом мире, — белозубо улыбнулся Забини.       — Это ты обо мне? — попытался приосаниться Драко.       Гарри фыркнул.       — Так что с тобой, Поттер? — Темнокожее лицо Блейза было очень серьезным.       — Что со мной?.. Это не со мной, — Гарри не знал, говорить ли ему или нет. — Кому-то очень досталось. Круцио…       Забини затормозил, вынуждая всех остановиться:       — Ты хочешь сказать, что видел, как… ОН кого-то мучает? Значит, это действительно правда? — Он посерел и нервно облизнул губы.       — Думаю, да, — Гарри шагнул вперед. — Я знаю, что родители многих наших слизеринцев были его сторонниками. А как будет сейчас? Вернутся ли они к нему? Будут ли снова…       Гарри посмотрел на склонившего голову Драко и замолчал.       — Моя мама уехала в Италию — к новому мужу. Ее мало интересует политика. — Заговорил Блейз, когда их процессия вошла в замок. — Кто-то из ребят говорил, что на эти летние каникулы покинет Англию, потому что родители решили посетить экзотические страны. Думаю, это связано с их нежеланием возвращаться в прошлое.       — Но у некоторых нет выбора, — прошептал Драко, и Гарри сочувственно сжал его плечо, на которое опирался.       Мадам Помфри дала Гарри очень горькое зелье и оставила в больнице. Драко и Блейзу пришлось уйти, и на Поттера сразу навалились мысли, воспоминания, неосознанные тревоги. Гарри наблюдал за большим жуком, ползущим по потолку, а потом в сильном раздражении запустил в насекомое струю воды. Жук упал на пол, немного побарахтался и вылетел в открывшуюся дверь.       — Поттер, вы снова за свое? Я понимаю, что уровень ваших знаний позволяет вам игнорировать учебу, но надо иметь предел наглости.       — Я исправлюсь, сэр, — Гарри меланхолично крутил палочку в пальцах. — Воспоминание?       — Вы догадливы, мистер Поттер.       Гарри впервые посмотрел на декана:       — Скажите, профессор, вы, взрослые, хоть что-то делаете или только смотрите мои воспоминания?       Снейп сердито зыркнул на него:       — Не вашего ума дело, Поттер.       Гарри раздраженно встряхнул волосами, приложил палочку к голове и потянул нить воспоминания. Снейп подставил фиал и плотно его закупорил.       — Тогда сделайте так, чтобы я его не слышал… Этот смех… Это дикое веселье и не менее дикий гнев…       Гарри откинулся на подушку и повернулся лицом к окну. От его внимания укрылась мимолетная гримаса Снейпа и его сочувствующий взгляд. Гарри оглянулся, когда декан уже повернулся, чтобы уйти.       — Покажите мне ее, сэр.       Спина невозмутимого преподавателя дрогнула, и он быстро покинул палату. После уроков к Гарри пришли гриффиндорцы. Кроме Рона и Гермионы пожаловали близнецы Уизли, Джинни, Невилл Лонгботтом и друг близнецов — Ли Джордан. Они обступили кровать Гарри и потребовали деталей.       — Расскажи им, Гарри, — Гермиона скрестила руки на груди. — Нам нужны будут сторонники. Гриффиндор поможет тебе, даже если ты слизеринец. Каприз Шляпы для нас ничего не значит. Ты был, есть и будешь Гарри Поттером — нашим другом.       — Я расскажу, — устало сказал Гарри. — Но только потому, что вы должны быть предупреждены. А верить или нет — ваше право.       Через некоторое время мадам Помфри разогнала всех и велела Гарри спать. Тот повиновался, чувствуя себя отвратительно. Спал он долго — остаток дня и всю ночь. Ему было холодно и неуютно. Чего-то не хватало, и он постоянно ловил себя на том, что спросонья ищет Драко рядом с собой.       Утром, после завтрака, поданного прямо в палату, целительница еще раз проверила состояние Гарри и выпроводила его в подземелья.       В гостиной уже было полно народу, и Гарри удивился — субботнее утро же.       — Чего не спится? — поинтересовался он и сразу получил в руки «Ежедневный Пророк». Гарри быстро пробежал глазами выделенную статью и покачал головой:       — Так я теперь еще и припадочный… Потенциально опасный для общества. Слышало, общество? — Гарри поднял на слизеринцев глаза. — Я нервный и припадочный — меня не трогать.       — Да, да. Мы впечатлились и поверили, — ухмыльнулся Забини.       — Не волнуйся, Поттер. Мы знаем тебя не первый год, так что перед нами можешь не прикидываться. — Панси подошла к нему и подхватила под локоть.       — Спасибо, Панси, спасибо, ребята. Я ценю вашу поддержку, — Гарри открыто улыбнулся. — А где Драко?       — Он еще не выходил из спальни, — Миллисент кивнула на кресло возле камина, где любил сидеть сам Гарри. — Когда я вчера уходила спать, он сидел здесь и не собирался никуда уходить.       — Пойду к нему, — Гарри направился в спальню, а потом остановился на пороге:       — Интересно, а откуда Скитер узнала, что у меня был… «припадок»?       Слизеринцы посмотрели на него с таким же недоумением, и Гарри махнул рукой — мол, разберусь потом.       Он вошел в спальню, где все постели, кроме его личной, были занавешены. Гарри осторожно приоткрыл задернутый полог на кровати Драко.       Тот спал, свернувшись в клубок и накрывшись одеялом с головой. Торчала только взлохмаченная светловолосая макушка.       «Беленький зайка», — хихикнул Гарри, чувствуя неожиданный прилив нежности к другу, который ждал его до полуночи, хотя ясно было, что Гарри останется спать в больнице.       Вспомнилась ночь, когда он застал Драко ласкающим себя. Это было так… неожиданно и возбуждающе… А что вы хотите — им уже шестнадцать! Гарри нравилось спать возле Драко. Было так… спокойно и тепло…       Гарри быстро разделся и забрался к Драко в кровать. Тот завозился, завздыхал и прижался к нему. Гарри осторожно вытянул край одеяла и укрылся. Было необычно ощущать голой кожей мягкую ткань пижамы Драко, шелковистость простыней и будоражащее тепло, в которое он окунулся.       Драко закинул на него руку и засопел в самое ухо. Было и щекотно, и приятно, поэтому Гарри не стал отстраняться. Потянуло в сон, он зевнул и прикрыл глаза.