Дети Неба

В перламутровых облаках расцветало солнце, преображая всё, чего касались его лучи, но ни один человек не видел этого великолепия. Здесь и не здесь — в нескольким мирах одновременно — юноша с пристальным взглядом спросил: — Анита, как думаешь, если никто не может оценить красоты происходящего, имеет ли это смысл? — Происходящее всё равно будет происходить, — та пожала плечами. — Вещи просто случаются, а оценивает их только разум. Тем более, разве ты хотел бы, чтобы здесь оказался кто-то ещё? Они молчали — долго или нет, невозможно определить: секунды тишины могли быть столетиями. Анита в красивом белом платье с голубой каймой сидела на залитом солнцем лугу, где ветер отзывался нежным шелестом, путаясь в ароматных травах. Эд улыбался, наблюдая закат с вершины скалы, покрытой многолетним слоем льда, причудливо искажающим малиновые отблески солнца. Оба существа были очень далеко друг от друга, но в то же время близко. — Я забрала свой мир, потому что все его дети исчезли, — нарушила молчание Анита, — А ты тешишь себя надеждой на то, что придут совершенные люди, созданные для этого мира. — Они придут, — возразил Эд. — У меня достаточно времени, чтобы дождаться. Мальчик, родившийся на далекой колонии Земли, и девочка, пережившая свою цивилизацию на много веков. Иногда они болтали, не обращая внимания на время и пространство, разделяющие их. Анита проводила время в восстановленной Атлантиде, перенесенной далеко-далеко, и Эд никогда не спрашивал, что именно узнала девушка с Фаэтона о родной планете. У него была своя собственная — Земля. Земля принадлежала ему и не была его вовсе. Скорее, это Эд был Землёй — он чувствовал её, каждый вздох живого существа, каждое движение, каждое дуновение ветра. Он наслаждался ощущением жизни — движением соков в растениях, величавым полётом птиц, стремительным бегом хищника. Он купался в солнечных лучах, он чувствовал арктический ледяной ветер, он погружался в подводные глубины, он был везде, где была сама жизнь. Он не жалел, что на Земле не осталось ни одного человека — скорее, радовался, что никто не нарушает уютную гармонию голубой планеты. Если бы кому-то нужна была Земля, если бы её дети действительно страстно желали вернуться и жить здесь, стать частью этого цикла, Эд никогда бы не стал им препятствовать. Он ждал Детей Земли, но только их. Когда-то — Эд давно перестал вести счет времени — прилетали люди. Эд почувствовал их, как только чужой корабль вошел в атмосферу. Необычный двигатель яростно плевался пламенем, опалив песок — для посадки экипаж выбрал побережье моря, когда-то называвшегося Чёрным. Эд ждал, стоя по колено в солёной воде, чувствуя, как трепещут волны. Люди, одетые в серебристые с синим костюмы, вышли из своего корабля, пораженно оглядываясь, водили по сторонам различными приборами. Сорвали несколько листьев, взяли горсть песка на образцы, а Эд читал их мысли и хмурился. Там, откуда прилетели эти люди, не было жизни, да и сами космонавты не были людьми — у каждого их них был номер на шее и микрочип в голове. За человека считать такое существо Эд не хотел. — Дети Стали, — дал название чужакам Эдвард. С последнего разговора с Анитой прошло больше десятка лет, и собственный голос теперь казался ему чем-то непривычным. Эти нелюди, прилетевшие на Землю, не должны были здесь находиться. Они думали о своей родине, о мрачных стальных колоссах, об армаде из металла, которая пришла бы вслед за ними, покорять и разорять этот мир снова. — Прочь, — Эд взмахнул руками и закрыл глаза, проникая внутрь сознания каждого из космонавтов, показывая им бесплодные ядовитые земли, бесполезные, безжизненные; затем он принялся за приборы, дотошно проверяя каждый из них, обманывая каждый из них, заставляя видеть то, чего не существовало: разрушение и смерть. Эд делал это далеко не в первый раз. Довольно скоро прилетела ещё одна экспедиция, привыкшие к замкнутым коридорам своего корабля, сероглазые и с бледной кожей космонавты — Детей Неба Эд тоже отверг. Не им, не эта планета. Не этот мир. Дети Неба должны лететь дальше, в другие миры, а не заставлять себя сидеть на одном месте. Были и другие, но никто из них не задерживался, обнаруживая не тот мир. Дети Земли — лишь они могли оценить этот рай, где царила Мать-Природа. Они бы смотрели на чудесный восход солнца, они бы воспевали сочные плоды, они бы жили в этом мире, не пытаясь превратить его в свою стальную пещеру, не стремясь улететь прочь, к далёким мирам. Они были бы путешественниками — но не отворачивались бы от красот Земли. Они не были бы идеальными — они были бы просто хорошими. Им не надо было бы убивать — потому что Дети Стали не выжили бы здесь, а без жадной всепожирающей цивилизации ресурсов для хорошей жизни было предостаточно. За долгие годы безлюдья, небо вернуло себе свой цвет, воздух стал чистым, покинутые города заросли и стали похожими на парки, а затем — на лесную чащу. Эд чувствовал себя превосходно — ему не нужно было прятаться, он был бессмертен и всемогущ, он существовал, не причиняя вреда той жизни, что окружала его, той жизни, с которой он соединился, стал ею. Он ждал. И ему было неважно, сколько продлится его ожидание. У него была целая вечность.