The curse of Dracula - 2: the incident in London...

Черный, как бархат неба, что ночь раскинула над миром, Rolls-Royce Phantom, мигнув фарами, скрылся за поворотом, увозя Вики Харли в ближайшую клинику графства Суррей. Дракула в ожидании своего потомка, который помогал Больдо устроить мисс Харли в салоне авто, обошел дом. Как он и ожидал ничего важного или более-менее заслуживающего внимания там не было. Интерес вызывала разве что скрытая пожухлой травой тропинка, ведущая на старое кладбище, которое они видели на карте и о котором говорила Сьюзен. Когда Драган, путаясь в высокой траве и спотыкаясь о то тут, то там предательски торчащие из земли камни наконец-то подошел к князю, тот стоял, держа руки в карманах и безмятежно оглядывая все вокруг. Со стороны могло показаться, что Влад просто прислушивался к обычным ночным звукам: уханью совы, жужжанию насекомых, угрюмой музыке ветра, который шелестел ветвями умерших до следующей весны деревьев, безжалостно срывая с тех остатки их некогда пышных нарядов. Однако Драган был уверен, что Дракула все это время был начеку и в любой момент был готов либо напасть сам, либо отразить атаку противника. — Ну, где ты там? — в нетерпении поинтересовался Влад у подошедшего мужчины. — Иду я, иду, — откликнулся Драган, пытаясь перевести дыхание. Остановившись, он сделал шаг назад, и снова споткнулся. — Черт, ничегошеньки не видно, — недовольно пробурчал Дракулешти, встряхивая мигающий фонарик. — И телефоном не воспользуешься, — и на немой вопрос князя тут же пояснил: — Я не успел его подзарядить, а вдруг нужно будет позвонить. Твоего телефона нет. — И то правда, — кивнул, соглашаясь, вампир. — Тогда постарайся идти точно за мной. Там, — Влад указал на вершину холма, где в свете хозяйки ночи белела своими стенами заброшенная часовня, — будет немного светлее. — Ты уверен, что нам нужно именно туда? — передернув плечами, поинтересовался Драган. — Более чем. Нам необходимо проверить кладбище, — вампир кивнул на высокую кованную ограду, почти полностью скрытую разросшимся кустарником. — Здесь калитка и небольшая ступенька, осторожно. Под звук ржавых петель мужчины вошли на довольно внушительных размеров, где-то в пол-акра, территорию, по которой было разбросано несколько склепов. Среди них было и фамильное захоронение семейства Оллфорд. Оно располагалось ближе всего к часовне и единственное имело украшение в виде фамильного герба и статуй плачущих ангелов по обе стороны от входа, отчего выделялось на общем фоне, словно увядшая роза в букете. Остальные склепы были намного меньше, какие-то из них были совсем старые, другие новее, но сюда явно не наведывались годами, а то и десятилетиями. Были тут и памятники, и надгробия — большей частью в одинаково ужасном, запущенном состоянии. Всю территорию покрывала густая растительность, но кое-где буйные травы и дикие цветы были смяты. При чем совсем недавно, что и заметил Дракула. — Думаю, нам сюда, — тихо произнес князь, указывая на изломанные ветви бересклета, красующегося несмотря ни на что своей ажурной кроной. — Тут кто-то проходил. — А что, если они вооружены? — поинтересовался полушепотом Драган. — В отличии от тебя я смертен, — как-то невесело усмехнувшись, заметил мужчина. — Это никогда не поздно исправить, — повернувшись и сверкнув глазами, сказал Влад. — Только через мой труп! — припечатал в ответ Дракулешти слегка повысив голос, спугнув тем самым с ближайшего куста ворона, который тут же затянул свою каркающую, не предвещающую ничего хорошего песню. — Боюсь, по-другому и не получится. Это, как ты понимаешь, единственно возможный путь обрести бессмертие, — со знанием дела произнес Дракула. Драган хотел еще что-то сказать, но Влад, приложив палец к губам, сделал знак молчать. Затем, пройдя немного вперед по узкой тропинке, петляющей среди кустарников и увившего их плюща, он ненадолго остановился, глядя на островки могил среди высокой травы. Снова налетевший с холмов ветер подхватил полы одежд двух нарушителей вечного сна усопших, взъерошил им волосы, а затем и опрокинул мертвые розы и гортензии в оловянных вазах, стоявшие у входа в высившийся рядом склеп. Пыль из их лепестков тут же беззаботно поплыла вдоль могил и надгробий. Теперь уже ветер не нес на своих крыльях запах свежести и прохлады, пролетев над заброшенным кладбищем, он вобрал миазмы давно изгнивших останков, коими теперь щедро делился с окружающим миром. — Ты же не хочешь сказать, что… — Драган замолчал, даже не желая представлять, что в одной из этих могил может оказаться Гвендолин. — Не хочу, — отозвался тут же Дракула, — но что-то мне подсказывает, что Ему, — он многозначительно посмотрел вверх, на спрятавшееся за свинцовыми тучами, словно за каким-то непроницаемым барьером, почти черное небо, — плевать на мои желания. Поэтому нужно быть готовыми ко всему, — скорее себе, нежели своему спутнику, сказал Влад. — Даже к самому худшему. Внимательно осмотрев еще несколько ближайших захоронений и убедившись, что жизнь давно покинула их обитателей, мужчины в молочном свете луны и полном молчании двинулись дальше. На пожухлых травянистых холмах, некогда звучащих на миллионы голосов, царила давящая могильная тишина. Тишина, сравнимая разве что с течением времени и неслышным движением звезд. Внезапно, что-то уловив, Влад резко остановился, отчего идущий за ним буквально по пятам Драган, не успев затормозить вовремя, по инерции врезался ему в спину. — Прости, — прошептал мужчина, наблюдая за предком, который в один момент весь обратился в слух. — Здесь кто-то есть. Совсем рядом, — легкий взмах левой руки в темноту. — Подожди тут. Возражать было бесполезно. Драган даже моргнуть не успел, а князь уже растворился в ночи, слившись с окружающим их чернильным мраком и невесть откуда взявшимся непроглядным опаловым туманом. Плотный и промозглый морок, скользя над землей, клубился густым пепельным маревом над высокими травами и старыми могилами, скользя, словно щупальца диковинного зверя или клубок змей, подбираясь все ближе к ногам Драгана. Отчего у последнего по позвоночнику пополз неприятный холодок, заставивший его зябко поёжиться и еще плотнее запахнуть полы короткого черного пальто. Дракулешти был далеко не робкого десятка, но сейчас, пребывание в одиночестве посреди огромного древнего кладбища, тишину на котором нарушали лишь скребущий по нервам скрип мертвых деревьев и душераздирающая песнь ветра, заставило даже его выдержку дать трещину. Закончить свои дни в этом месте он вовсе не горел желанием, но более этого его беспокоила Гвендолин, точнее невозможность помочь девушке, которая за время их пусть и не особо долгого знакомства, все же стала по-настоящему ему дорога. Драган прекрасно понимал, что Гвен заманили сюда совсем не чай распивать, а потому старался даже не думать о том, что с ней могло случиться что-то поистине ужасное и непоправимое. Внезапный крик, походивший скорее на рык разъяренного зверя, разрезавший гнетущую кладбищенскую тишину, будто раскаленный нож масло, вернул Драгана в реальность. Вздрогнув, словно его ударило током, мужчина, все также спотыкаясь и проклиная на чем свет стоит темноту, не дающую ему нормально ориентироваться на этом проклятом кладбище, бросился на шум. Пробежав несколько десятков футов и чудом избежав столкновения с парочкой надгробий, Драган завернул за небольшой, покосившийся сильно вправо склеп из серого гранита и в свете валяющегося на земле фонарика увидел, как его предок, увернувшись от удара лопатой, мощным ударом в челюсть вырубил высокого широкоплечего парня. В следующую секунду Драган куда-то провалился, не успев даже вскрикнуть. Его довольно увесистый саквояж, сделав невероятный кульбит в воздухе, в следующее мгновение приземлился рядом, при этом хорошенько приложив его по голове. Выругавшись, Дракулешти на короткий миг отключился, распластавшись на дне ямы. Когда он очнулся и открыл глаза, то увидел, что над ним раскинулось ясное ночное небо, а звезды то и дело подмигивали ему, сверкая серебром. Он аккуратно пошевелил сначала руками, затем ногами — кости целы — и только потом сел. И тут: — Влад!!! — кошмарный вопль, полный первобытного ужаса, вырвавшись из могилы, эхом разнесся по старому кладбищу. Вскочив на ноги, мужчина отшатнулся насколько это позволяли сделать размеры ямы. Дрожащей, испачканной землей и кровью рукой он нащупал во внутреннем кармане пальто телефон и, вытащив его, включил фонарик, наплевав на то, что гаджет может в любой момент разрядиться. Яркий свет тут же выхватил из кромешного мрака лежащую на дне свежевырытой могилы девушку. Ее остекленевшие глаза были широко распахнуты и хранили в себе отголоски ужаса и страха, но никак не жизни. Шея заломлена под неестественным углом, а из ран на теле и голове медленно сочилась густая кровь, кажущаяся в ночи абсолютно черной. Дракула, сдавив шею своего противника, который все никак не желал угомониться и то и дело бросался на него с кулаками, таким образом, что тот потерял сознание, наконец-то позволил ему соскользнуть вниз. Отбросив двухметрового детину, словно поломанную куклу, князь подошел к высившейся рядом горе свежевырытой земли и, заглянув в зловеще зияющую яму, напоминающую о бренности всего земного, совершенно невозмутимо поинтересовался: — Ты чего орешь, будто истеричная барышня? — З…зд…здесь… — заикаясь, мужчина попытался рассказать Владиславу о своей страшной находке, но так и не смог вымолвить и слова. Только его судорожное дыхание, да бешенный стук сердца, под который смело можно было чечетку танцевать, были Дракуле ответом. В следующее мгновение Влад был уже в яме. Старуха с косой тут же протянула к нему свою костлявую ледяную руку, сдавив мертвое сердце вампира и заставив того забыть на одну долгую минуту о том, что он уже мертв, и его душа, подаренная Дьяволу, не может кровоточить незаживающей раной, разрываясь от невероятной боли. Медленно наклонившись, Влад пристально всматривался в искалеченное и искаженное печатью смерти лицо лежащей на дне могилы девушки. — Это не Гвен, — вынес князь вердикт, тяжело привалившись к боку ямы и сползая по нему на дно. Драган почувствовал, как его омыла волна невероятного облегчения, когда до него дошел смысл сказанного Владом. — Тогда кто это? — все еще дрожащим голосом поинтересовался мужчина. — Сьюзен Митчелл, — выдохнул Дракула, прикрывая глаза. — Значит, есть надежда, что Гвендолин еще жива? — Надежда есть всегда. Именно эта чертовка умирает последней. Но нам нужно выбираться отсюда, — сбрасывая с себя минутную слабость, заметил Влад и, подхватив Драгана и его саквояж, в мгновение ока перенес их наверх, на край ямы. — Неплохо было бы сообщить о том, что случилось, или хотя бы похоронить… — закончить мысль Драган не успел, так как слева от него послышались тяжелый вздох и какая-то возня. В ту же секунду начищенный до блеска ботинок, на мыске которого отражалась во всем своем великолепии бриллиантовая россыпь звезд, оказался на шее только что пришедшего в себя «друга» Сьюзен, не дав тому подняться. Влад улыбнулся, чуть ли не с нежностью посмотрел на шкафоподобного парня, лежавшего у его ног. В то же время Драган похолодел, так как прекрасно знал насколько обманчива и чем чревата для любого смертного подобная ласковость князя. Он несколько раз был свидетелем такого развития событий и ни разу его мольбы не были услышаны грозным предком, который всегда жил по своим собственным законам. Все его доводы и просьбы наталкивались на стену равнодушия и неумолимости князя, разбиваясь на сотню крохотных осколков о его бесстрастие, словно хрустальный бокал от падения на пол. Поэтому сейчас Драган даже не пытался остановить Влада, лишь про себя моля всех известных богов, чтобы тот даровал парню быструю смерть. — Где Гвендолин? — губы Дракулы вытянулись в тонкую злую нить, а глаза сверкали страшным, маниакальным гневом. — Склеп, — едва слышно прохрипел Гарри последнее слово в своей жизни. Услышав ответ, Влад усилил давление ботинка на щитовидный хрящ парня, пока не послышался характерный хруст, возвестивший о том, что Гарри покинул пределы этого мира. С каменным выражением на бледном, отдающем неестественной белизной лице Дракула подтолкнул тяжелое тело к краю ямы, а затем с равнодушием мраморной статуи, что украшали собой вход в фамильную усыпальницу семейства Оллфорд, сбросил неудачливого злодея в свежевырытую могилу, где уже нашла свой вечный приют Сьюзен. — Если захочешь, сможешь их закопать, — Влад перевел горящий алым взгляд на своего потомка, который все это время молча стоял в паре шагов от него, и указал на валяющуюся рядом лопату. — Но только после того, как мы найдем Гвендолин, — и не дожидаясь реакции Драгана развернулся на сто восемьдесят градусов и стремительным шагом направился в сторону высившейся на холме часовни, возле которой как раз и находился склеп семьи герцога Графтона. Понимая, что этим двоим он уже точно ничем помочь не в силах, Драган, наклонившись и подобрав с земли фонарик, взял саквояж и поспешил за Владом. Благо теперь потомок князя хоть что-то видел под ногами, поэтому многочисленные каменные плиты и высокие, путающие ноги травы не были для него помехой. Еще совсем недавно бледная луна, вдруг стала ярче и, разогнав вокруг себя сизые грозовые тучи, засияла на небе, чернильной кляксой разлившемся над миром, будто бы не желая упустить даже крохотную часть того действа, что разворачивалось перед ней. — Подожди, — окликнул Драган Влада, который сняв с петель сорванную и перекосившуюся дверь, уже собирался войти внутрь древнего строения. — Поторопись, я слышу биение сердца, но оно очень слабое, — отозвался Дракула, входя в фамильный склеп и ступая по старинному полу, сохранившему кое-где фрагменты мозаики. Заброшенность, царящая над всем кладбищем, полноправной хозяйкой властвовала и здесь. Стены и пол были покрыты толстым слоем пыли, с невысокого потолка клочьями свисала паутина. Цветы, некогда стоящие в высоких вазах по углам, давно умерли, и только небольшие горстки их праха на полу напоминали о том, что когда-то это место скорби было посещаемо родными и близкими усопших. Каменные ниши и находящиеся в них саркофаги вообще едва различались на общем фоне, сливаясь в безликую и бездушную серость. Некоторые захоронения были сильно повреждены беспощадной рукой времени, таблички под ними в большинстве своем и вовсе не читались. Правда, кое-где были отчетливо видны следы взлома, оставленные человеком, о чем красноречиво свидетельствовали куски белого мрамора и искореженная цинковая крышка, валяющиеся в самом дальнем углу помещения, а также несколько разбросанных в беспорядке цинковых гробов. Один из них вообще стоял вертикально возле самой двери, подпирая собой стену. — Следы, — выдохнул Драган, появившись за спиной Влада, который стоял посреди помещения, прислушиваясь. — Вижу. И не только их, — бросил князь, внимательно осматриваясь по сторонам. Затем он приблизился к стене, в которой в глубоких и узких нишах стояли цинковые и каменные саркофаги с давно умершими предками Гвендолин. После чего князь перевел взгляд на свежие следы цемента на полу, битый мрамор, некогда надежно разделявший два мира, и верхнюю часть саркофага. Взяв фонарик у Драгана, Влад осветил хаос, царящий в древнем строении. — Что это? — поинтересовался мужчина, с ужасом оглядывая разбросанные по склепу гробы. — Такое ощущение, что тут ураган пронесся. Неужели все это дело рук Сьюзен и ее помощника? — Не думаю, — задумчиво протянул Влад. — Я все никак не мог понять, почему дом и территория возле него находятся в таком плачевном состоянии. — А сейчас понял? — передернув плечами спросил Драган, стараясь находиться как можно ближе к предку. — Феномен «живых гробов», * — и с этими словами князь снова указал на разбросанные саркофаги. — Кстати, уверен, что именно история этого склепа послужила поводом как для обсуждения в лондонской прессе, если мне не изменяет память, году эдак в тысяча семьсот шестидесятом, так и для доклада шотландского писателя, историка и этнографа Эндрю Лэнга уже в начале двадцатого века. — Кошмар наяву какой-то, — выдохнул Драган. — Да уж, приятного мало. Даже сейчас это вызывает у людей суеверный страх, а пару столетий назад такие склепы просто предпочитали замуровать и забыть о них. Объяснить данный феномен, кстати, и по сей день не могут, — найдя на полу мастерок, Влад стал оббивать цемент вокруг каменной плиты, закрывающей одну из многочисленных ниш. — А разве Гвен не где-то здесь? — мужчина посветил фонариком на стоящие на полу саркофаги. — Нет, она вот тут, — Дракула указал на третье снизу углубление в стене, находящееся на уровне их голов, в которое и пытался открыть доступ. — Но все как-то слишком просто, — добавил князь, срывая со стены кусок белого мрамора. — Господи, неужели Гвендолин действительно похоронили живьем? — Драган на мгновение привалился к стене, боясь даже представить, что пришлось пережить несчастной девушке. Затем он осознал сказанное Владом. — В каком смысле, просто? — удивленно переспросил Дракулешти, непонимающе уставившись на предка. — Позволь тебе напомнить, что это все же просто склеп, пусть и невероятно старый и не совсем обычный, как оказалось, — мужчина снова медленно осветил фонариком большое помещение, в котором они находились, — но все же это не затерянный храм из фильмов об Индиане Джонсе. — Позволь напомнить тебе, дорогой потомок, — в тон ответил Дракула, — что строился он в эпоху мрачного средневековья и принадлежал богатому роду. А расхитители могил были не только в древнем Египте. Поэтому не удивлюсь, если тут нас может ждать неприятный сюрприз. Самопередвигающиеся гробы я в расчет не беру. К тому же ты забываешь, что наши преступники, к сожалению, также интеллектом не обделены. Ну, возможно, за исключением этого Гарри. И счастливое спасение Гвендолин в их планы точно не входило. Поэтому, — Влад осторожно и очень медленно стал вытаскивать цинковый саркофаг, покрытый деревянной крышкой, сколоченной явно наспех из нескольких тонких сосновых досок. Под захоронением была табличка с едва читаемой надписью: «Елизавета Оллфорд 1831-1876». Дракула про себя усмехнулся, заметив годы жизни прародительницы Гвендолин, которые повторяли его собственные с той лишь разницей, что эта Елизавета жила ровно на четыреста лет позже, — необходимо быть предельно осторожными. — А не проще было бы просто снять крышку? — спросил Драган. — Гвендолин же еще жива. Приведем ее в чувства, может она смогла бы выбраться. Не говоря ни слова, Дракула немного повернул голову влево и посмотрел на своего спутника так, что тот сто раз уже пожелал, что вообще открыл рот. — Гвен без сознания. Более того жизнь в ее теле едва теплится, — все же снизошел до ответа Дракула. — Ни снять крышку, ни тем более туда забраться мы не сможем. Ниша, как ты понимаешь, не рассчитана на то, что кому-то захочется в нее залезть, да еще и поверх гроба. Так что выход у нас только один — просто вытащить саркофаг наружу и уже потом достать оттуда мисс Оллфорд. Несколько следующих минут прошли в тягостном и напряженном ожидании, которое было просто невыносимо и било по нервам обоих мужчин не хуже хлыста. Но внезапный щелчок, прозвучавший в могильной тишине, произвел эффект разорвавшейся атомной бомбы. — Держи! — крикнул Влад Драгану, а сам едва успел перехватить толстую, дюймов в пять, каменную плиту, упавшую сверху, подобно гильотине, и чуть не перебившую деревянную крышку пополам, а вместе с ней и тех, кто находился внутри гроба. Выронив из рук саквояж и фонарик, который тут же приказал долго жить, разбившись о каменный пол, Драган изо всех сил вцепился в край цинкового саркофага, не давая тому упасть. Он даже думать не хотел, что было бы если Влад не обладал такой силой и быстротой реакции, как и о том, что он просто физически не в состоянии выдержать вес цинкового гроба в одиночку. — Что за черт? — прохрипел Драган, пытаясь одновременно удержать гроб навесу и вытащить его из стенного укрытия. Получалось это у потомка князя, надо заметить, из рук вон плохо. Он едва сохранял вертикальное положение, и это при том, что часть саркофага все еще находилась в нише. — А ты не можешь… — Не могу что?! — взорвался Дракула, пытаясь выломать злополучную плиту или на худой конец вернуть ее в первоначальное положение. — Разорваться напополам или лампочкой поработать? К твоему сведению, я всего лишь вампир, а не волшебник, — потомок валашского господаря лишь тяжело вздохнул на слова предка, понимая, что тот, безусловно, прав. — Не тяни, просто держи пока я не разберусь с этой проклятой перегородкой, — уже мягче добавил князь. — Хорошо, — прошептал Дракулешти, перехватывая так и норовящий либо выскользнуть из рук, либо же вообще раздавать его своим весом саркофаг. Но, чтобы немного отвлечься, тут же снова спросил: — А как ты узнал о ловушке? — Потому что нечто подобное придумал бы и сам. К тому же, по большому счету, это не совсем ловушка, — приподнимая плиту чуть вверх одной рукой, а второй еще немного сдвигая гроб наружу, ответил Влад. — Это дополнительная защита. Саркофаг должен быть задвинут глубоко в нишу, а эта перегородка опускается, когда гроб начинают двигать. Тогда-то грабитель и получает по заслугам, лишившись в лучшем случае рук, а то и головы, если по неосторожности просунет ее в нишу. — Ужас какой, — снова выдохнул Драган, гадая, когда же этот чертов день закончится. — Согласен, ничего хорошего для того, кто вознамерился потревожить покой усопших. — Слушай, я тут подумал, а как же наши преступники справились со всем этим? — не унимался Драган, сыпя вопросами, чтобы хоть как-то отвлечься. — Ты действительно хочешь это обсуждать прямо сейчас? — со стороны, где стоял потомок Влада что-то нечленораздельно промычали. — Признаться, понятия не имею, — сдался Дракула. — Возможно, они знали об этой уловке и знали, где находится рычаг, фиксирующий плиту. Не забывай, что Ник Одли был секретарем отца Гвендолин, а значит, имел доступ к документам. Не исключено, что он читал семейные архивы, где и нашел нужную ему информацию. Еще они могли расспросить самого герцога, когда тот был у них в заточении, так сказать, а, может быть, им просто повезло. Хотя, я вижу на камне сколы и царапины. Сначала я принял их за повреждения, появившиеся в результате вскрытия ниши, но сейчас думаю, что это следы от металлических подпорок. Как бы там ни было, но могу сказать одно: в уме, фантазии и удаче им отказать нельзя. — Это точно. Они все продумали и подготовились, — с трудом выдавил Драган. — В отличии от нас, — невесело усмехнулся князь. — Тяжело… ох… тяжело не согласиться, — пропыхтел из последних сил Драган. — Инструменты, хоть какие-нибудь, не помешали бы. Это не укрылось от Влада, который никак не мог задвинуть плиту, несмотря на всю свою силу. Массивная перегородка, словно издеваясь, совершенно не желала возвращаться на свое законное место. Все, что князь был в состоянии сделать — это просто удерживать ее на одном уровне, чтобы она не упала и не повредила хлипкую деревянную крышку, под которой находилась Гвендолин. — Дьявол, механизм заклинило окончательно. Без рычага на место ее не поставить, она все равно тут же упадет вниз. И выбивать ее опасно, обломки камня могут пробить крышку гроба, — зло сказал Влад. — Третий бы точно не помешал, — добавил он, проклиная себя за то, что позволил отлучиться Больдо в самый неподходящий момент. — Да уж, твоего вездесущего помощника очень не хватает. Влад, я больше не могу, — буквально прошептал Драган, прогибаясь под тяжестью цинкового саркофага. — Отойди! Понимая, что дальше так продолжаться не может, а то он рискует потерять не только Гвен, но и Драгана, Влад обратился в демона. В один миг Дракулешти отлетел на пару футов от того места, где все это время стоял, и упал, приложившись спиной о ближайший каменный саркофаг. В другой — Дракула поднял плиту вверх насколько это было возможно, а потом бросил, буквально выдергивая из ниши гроб и чудом удерживая, чтобы тот не рухнул на древние плиты с островками мозаики на них. Еще мгновение спустя князь, поставив гроб на пол и вернув человеческий облик, сорвал с него крышку. Тут же затхлый воздух, перемешанный с терпким ароматом крови наполнил собой склеп. Влад, не обращая внимания на внезапно давший о себе знать голод, склонился над Гвендолин, которая лежала прямо на истлевших, практически превратившихся в прах, останках своей пра-пра-прабабки. Бледная, словно сама Смерть, с огромными черными кругами под глазами и растрепавшимися волосами, вся перепачканная вековой пылью и кровью, мисс Оллфорд едва дышала. Жизнь медленно, но верно покидала Гвендолин. Слегка приподняв голову девушки, князь убедился в верности своей догадки — ей снова хорошо досталось. — Ну, когда же ты перестанешь сунуть свою голову куда ни попадя и искать на нее приключения? — прикрыв на миг глаза, почти беззвучно поинтересовался Влад у Гвендолин, естественно так и не получив ответа на свой вопрос. — Что за больной ублюдок способен на такое? — прохрипел Драган, подползая к гробу, в котором находилась Гвен. — Она жива? — Еще да, — кивнул Влад, подхватывая Гвендолин на руки. — Ты как, в порядке? — Со мной все хорошо, а вот Гвен нужно срочно отвезти в больницу, — протараторил потомок князя, пытаясь в темноте отыскать свой саквояж. — Два шага вправо, — сказал Дракула. — Спасибо. Я сейчас позвоню Больдо и… — Нет времени на это, — заметил Влад, стремительно покидая загадочный склеп. Драган, не желая больше и мгновения быть в этом ужасном месте, поспешил следом. — Я сам перенесу Гвендолин в больницу, а ты свяжись с леди Элизабет, дождись Больдо и пусть он тебя привезет к нам. Тебе самому бы помощь не помешала. — Душ и таблетка успокоительного, и я буду в норме, — заметил Драган, с невероятным наслаждением вдыхая полной грудью прохладный осенний воздух. — И, кстати, я могу добраться сам на машине Гвендолин. — Не можешь, — устало бросил Влад в ответ. — Когда мы приехали я проверял ее, ключей нет. А искать ты их можешь до второго пришествия. Они вполне могут быть у той же Сьюзен. — Ты как всегда прав, — выдохнул Драган. Лезть в могилу и обыскивать мертвые тела… нет уж, увольте. — Я подожду Больдо. Не проблема. — Хорошо, — коротко кивнул князь и, обретя свою демоническую сущность в одну секунду скрылся в густых ночных сумерках с Гвен на руках. Тут же окрестности заволокло непроглядным бархатом ночи и лишь свет одинокой луны разрывал его у самой часовни на вершине холма. Не долго думая, Драган и поспешил туда. Стоять в кромешном мраке, что заключил землю в объятия, словно нежный любовник свою возлюбленную, он не желал. Дракулешти приблизился к древнему строению, которое белым пятном выделялось в темноте, и тут над его головой с уханьем пронеслась сова, отчего мужчина непроизвольно вздрогнул. — Да отвечай же ты, — пробормотал Драган, набрав номер Больдо на своем смартфоне и слушая длинные гудки. Наконец-то на том конце ответили и, перебросившись парой фраз с Больдо и договорившись, что тот подъедет за ним к дому, Дракулешти отключился. Затем нашел в контактах домашний номер семейства Оллфорд, который узнал у прислуги еще в день их приезда, и снова стал слушать гудки. — Да, — раздался тихий, но уверенный голос. — Кто это? — Леди Элизабет, — почему-то у потомка князя даже мысли не возникло, что трубку может взять экономка или горничная, — это Драган. Мы нашли Гвендолин. Пауза, затем едва слышный всхлип. — Она жива? — Да, — решил не вдаваться в подробности Дракулешти. Вздох облегчения и снова тихий всхлип. — Она с Владом в больнице, — ответил он на немой вопрос, повисший на другом конце. — Больница Восточного Суррея, — уточнил Драган информацию, полученную от Больдо, который ранее отвез туда же мисс Харли. — Вы знаете, куда ехать? — Кажется, это в Рэдхилле на Канада авеню, — задумчиво произнесла миссис Оллфорд. — Мы сейчас же выезжаем. Спасибо вам! — сказала она и тут же в трубке раздались короткие гудки. Отключившись, Драган начал спускаться с холма вниз. Решив, что все-таки стоит закопать могилу, в которой нашли упокоение Сьюзен и ее подручный, тем более время до приезда слуги Влада было, потомок князя, немного пропетляв среди высокой травы, все же вышел на тропинку, по которой они пришли сюда. Внезапно над самой головой Драгана снова что-то пролетело, он резко остановился, приняв нарушителя своего спокойствия за летучую мышь. Помня, что здесь, кроме его предка, есть и другие вампиры мужчина вздрогнул. Не желал он встречаться один на один с детьми ночи, ох, не желал. Но минуту спустя, внимательно присмотревшись, Драган понял, что ошибся. И правда, у страха глаза велики. Как оказалось, это были всего лишь большие ночные мотыльки, которые опыляли цветы жимолости, пурпурно-белые гроздья которой распускались исключительно в темное время суток и росли рядом с часовней и загадочным склепом, принадлежавшем семье Гвендолин. — Черт-те что уже мерещится, — пробубнил Драган, беря лопату и начиная засыпать свежевырытую могилу, заботливо приготовленную Сьюзен для Вики Харли, но по иронии судьбы ставшей ее собственной. Будучи истинным христианином, Дракулешти подумал, что нужно было бы прочитать заупокойную молитву. Где-то на задворках сознания мелькнула мысль о том, что почившие не особо и достойны подобного к ним отношения, но потом мужчина осознал, что все же не в праве судить других. — Requiem aeternam dona eis, Domine, et lux perpetua luceat eis. Requiestcant in pace. Amen! ** — в конце своей молитвы добавил Драган, вспомнив о том, что в отличии от него усопшие скорее всего были католиками. Провозившись еще какое-то время, которое показалось ему вечностью, Драган наконец-то услышал звук подъезжающего автомобиля, пронзивший мертвую тишину древнего погоста, будто стрела свою жертву. Яркий свет фар Rolls-Rоуса, пробившийся сквозь изгородь, сплошь заросшую кустарником и плотно обвитую плющом, стал своеобразным маяком для мужчины, который не очень-то хорошо ориентировался на старом кладбище. Владычица ночи, сместившись немного к западу, снова укуталась в мохнатые, пепельно-сизые тучи, словно в диковинный наряд, заставив приглушить свое сияние и звезды, что вычурным кружевом украшали темно-лавандовое небо. Поэтому потомок средневекового князя был несказанно рад тому, что Больдо появился как раз в этот самый момент. Еще несколько бесконечно долгих минут ушло на то, чтобы засыпать могилу. После чего воткнув лопату в землю, Драган, подхватив саквояж и светя перед собой фонариком на еще каким-то чудом работающем телефоне, чтобы не упасть, споткнувшись о торчащие из земли камни, быстро пошел на свет фар. — Ого, ничего себе, — присвистнул Больдо, увидев Драгана. — Как с того света вернулись. — Ты не далек от истины, — вымученно ответил Дракулешти. — Вода есть? Убил бы за глоток. Молча прислужник князя достал из багажника авто двухлитровую бутылку воды и передал ее Драгану. — Спасибо, ты мой спаситель, — выдохнул тот, жадно глотая воду. — Поможешь? Больдо кивнул и, взяв бутылку, полил из нее на руки Драгану, который с удовольствием освежился, смывая с рук и лица пот, землю и вековую паутину. — Можете переодеться. Думаю, хозяин не будет против. Хорошо, что вы одного с ним телосложения, — сказал Больдо, доставая из небольшой спортивной сумки, стоящей в том же багажнике, черные джинсы и такой же кашемировый свитер, а затем и парку*** тоже цвета безлунной ночи. — После одного весьма неприятного инцидента, — Драган закатил глаза, сразу сообразив, о чем именно идет речь, — хозяин предпочитает всегда иметь сменную одежду. Не обращая никакого внимания на осенний ветер, который свободно гулял по окрестностям, Драган быстро сбросил с себя грязные вещи и переоделся в одежду Влада. — Все, можем ехать в больницу, — запрыгивая в машину, сказал Драган. Затолкав ставшие уже ненужными вещи Драгана в большой пакет и забросив его в багажник, Больдо сел за руль автомобиля, и они тут же двинулись в путь. А тем временем Влад, добравшись с Гвендолин до больницы, использовал свои силы налево и направо, управляя едва ли не половиной больницы, словно умелый кукловод собственным театром. Тратить драгоценное время, которого у Гвен попросту не было в запасе, на объяснения с докторами Дракула позволить себе не мог, а посему просто наслал на медперсонал парочку внушений. К тому же хватит с них на сегодня и одного сказочника, Больдо, который ранее привез сюда мисс Харли. Поэтому уже более часа Больница Восточного Суррея была в его полном распоряжении, работая быстро и слажено, будто винтики в сложном механизме. Никого не интересовало ни откуда они взялись, ни их странный, потрепанный внешний вид, ни то, где и при каких обстоятельствах Гвендолин получила свои травмы. Тесты, анализы и первичный осмотр подтвердили то, чего князь опасался больше всего — шансы выжить у Гвен равнялись практически нулю. Сказывались шок от всего пережитого, тяжесть полученных повреждений, а также нехватка кислорода. От большой потери крови гемоглобин упал до критической отметки. Влад подозревал, что, если бы не его кровь, которой он напоил девушку прошлой ночью, она бы давно уже была мертва. Моральное и физическое истощения превратили мисс Оллфорд практически в собственную тень. «В гроб кладут краше», — пронеслось в голове князя, когда он снова взглянул на Гвендолин, лежащую на больничной койке и опутанную массой всевозможных проводов и датчиков. Мерный писк нескольких аппаратов, поддерживающих жизнь в теле девушки, сводил Дракулу с ума. Собственная беспомощность в данных обстоятельствах угнетала князя, давя могильной плитой и заставляя его лихорадочно искать выход из сложившейся ситуации. И он был, один единственный, и Влад знал это. Знал еще в тот самый момент, когда только открыл крышку того чертова гроба в склепе и увидел Гвен. Видел Дракула и небольшие песочные часы, висящие перед ним в воздухе и отсчитывающие последние минуты жизни Гвендолин. Песчинка за песчинкой жизнь утекала из тела Гвен подобно тому, как утекает вода из ладоней. Как плотно не сжимай, она все равно найдет маленькую щелочку и неизбежно просочится сквозь нее. Заметил Дракула и призрачную, невероятно высокую и худую фигуру, которая стояла в противоположном углу, прячась в тени. Костлявые руки уже поднимали сверкающую серебром косу, готовясь оборвать еще одну нить жизни. «Убирайся отсюда! — бросил во мрак князь. — Ты ее не получишь!» Понимая, что дальше тянуть нельзя, Влад, сев слева от Гвендолин, склонился над ней и, прикрыв глаза, прошептал несколько слов на стигийском языке, понятные только ему одному. В следующее мгновение Дракула оказался в большой и пустой комнате. К тому же весьма странной. В ней не было ни окон, ни дверей — только белые, отливающие серебром стены, пол и потолок. Отчего она казалась очень светлой, но, одновременно, и невероятно мрачной. В противоположном от него углу стояла Гвен, одетая в больничную одежду, и растерянно оглядывалась по сторонам, пытаясь осознать, что с ней произошло и где она очутилась. Увидев князя, мисс Оллфорд хотела пойти ему навстречу, но ноги, став ватными, совершенно ее не слушались. — Что происходит? Где мы? — поинтересовалась девушка, обнимая руками себя за плечи. Она была очень бледной и, казалось, вот-вот лишится сознания. — Мы в Междумирье, — ответил Влад, стремительно приближаясь к Гвендолин. — В Чистилище? — не скрывая удивления спросила Гвен, оседая на пол, не в силах больше стоять. — Нет, там ты окажешься только после физической смерти. И только в том случае, если не пойдешь со мной, — Дракула подхватил мисс Оллфорд, не давая той упасть, после чего сел вместе с ней прямо на пол, потому что в комнате не было абсолютно ничего. Удобно устроив ее у себя на коленях, он продолжил: — Дело в том, что ты, девочка, умираешь и твоя душа блуждает сейчас на границе между мирами. — Ясно, — отрешенно и совершенно безэмоционально подытожила Гвендолин, словно речь шла вовсе не о ней. Затем она немного повернула голову, чтобы лучше видеть Дракулу, и тут же удивленно застыла. Позади него стояла огромная тень — его истинная сущность. Девушка вздрогнула, по ее телу разлился парализующий холод. Конечно, она и раньше видела Дракулу в облике демона, но эта призрачная темная фигура не шла ни в какое сравнение с тем образом. Она по-настоящему пугала, вызывая одним своим присутствием первобытный, неконтролируемый страх. Отвернувшись и переведя сбившееся дыхание, Гвен сказала: — Я бесконечно благодарна вам за все, что вы для меня сделали, но я не могу… — она всхлипнула, — не хочу становиться подобной вам. — Гвендолин, у тебя есть еще немного времени, так что хорошенько подумай прежде, чем дать окончательный ответ, — мягким, словно бархат, голосом произнес Дракула. — Нет, я не изменю своего решения. Я не хотела этого в Тырговиште, не хотела прошлой ночью, не зря просила у вас время на раздумья, не хочу и сейчас. Простите меня, — едва слышно ответила мисс Оллфорд. — Пообещайте, что не обратите меня. Знаю, вашему слову можно верить, — она снова немного повернулась, но теперь старалась смотреть князю прямо в глаза. А Влад все медлил с ответом. С одной стороны, Дракула не мог игнорировать просьбу Гвендолин, девушка была ему дорога и он уважал ее выбор, хоть и совершенно не был с ним согласен. С другой — князь не желал ее отпускать. Не мог заставить себя просто сидеть и смотреть, как Гвендолин медленно умирает у него на руках. Слишком уж прочно мисс Оллфорд обосновалась в его мертвом сердце. То, что с ним могло случиться подобное, князь отрицал до последней минуты, отгораживаясь от правды всеми силами. Но сейчас не признать, что человеческая сущность взяла над ним верх, он был не в силах, полностью капитулируя под натиском эмоций, лавиной обрушившихся на его душу и сердце. Это было непривычно, это было невероятно и чертовски больно, но это был неоспоримый факт. Сколько бы князь не пытался себя убедить в том, что Гвендолин для него всего лишь одна из многих, встретившихся на его пути, но отрицать того, что ей каким-то непостижимым образом удалось зацепить потаенные струны его души, собственноручно вырванной из тела и отданной в дар Владыке Ада, он не мог, как ни пытался. Поэтому его ответ был очевиден. Дракула был обязан отпустить Гвендолин, выполнив ее последнюю просьбу, как выполнил и просьбу другой женщины. В той, прошлой жизни, когда был еще человеком. Влад не хотел вспоминать те давние события, но его память явно имела на этот счет свое собственное мнение. И вот уже перед его глазами возникла невысокая, хрупкая, светловолосая женщина, одетая в монашеский наряд и смотрящая на него с немой мольбой в голубых, словно безоблачное небо, глазах. Как он не уговаривал ее покинуть стены монастыря, в котором она себя практически похоронила заживо, ему это не удалось. Безусловно, прояви он тогда чуть больше упорства, она сдалась бы, если нет, он увез бы ее оттуда силой, но что-то в ее взгляде заставило его отступить. Ему тяжело было принять ее решение, но в то же время он прекрасно понимал, что оно единственно верное в этой ситуации. И правда, что он мог ей тогда предложить? Снова место любовницы, чтобы злые и завистливые языки изо дня в день обливали ее грязью, встречая на улице. Не такой жизни он хотел для своей возлюбленной, совершенно не такой. Но ничего другого он предоставить ей не мог. Он был связан по рукам и ногам, был политическим заложником, уставшим и постаревшим после двенадцати лет заключения. Женатым в первую очередь на своей стране, которая снова была втянута в междоусобные распри и очередную войну, а также на сестре венгерского короля, которую Матияш навязал ему в обмен на призрачную свободу. «Не думал, что когда-то история повторится», — про себя горько усмехнулся Дракула. И хотя сейчас, с Гвендолин, все складывалось совершенно по-другому, он мог бросить к ее ногам весь мир, подарить ей луну и звезды, князь почему-то все равно не мог перешагнуть через тот же самый взгляд, с немой мольбой смотрящий на него. Влад уже было собрался ответить, как вдруг его выкинуло из Междумирья снова в больничную палату. Сначала князь подумал, что Гвен умерла, но взглянув на показатели поддерживающих жизнь девушки аппаратов, убедился, что она все еще не перешла последнюю черту. Песочные часы также были на месте, в верхней их части еще был песок времени. Да и Смерть все еще стояла в своем углу, и только ее пустые мертвые глазницы светились триумфом. Затем Влад ощутил, что до него кто-то дотронулся. — Что происх… — Дракула резко развернулся, сбрасывая руку со своего плеча. Его глаза полыхали адским пламенем. Он был готов разорвать на сотню мелких кусочков любого нарушителя их с Гвен уединения, но увидев перед собой заплаканное лицо миссис Оллфорд, быстро взял себя в руки. — Простите, — возвращая себе нормальной облик, сказал Влад. — Это вы меня простите, мистер… Дракула, — женщина не спрашивала, утверждала. И при этом голос ее был спокоен, словно море в штиль. Услышав свое истинное имя из уст миссис Оллфорд, князь усмехнулся: — Отдаю должное вашей проницательности, леди Элизабет, — и Влад слегка склонился в учтивом поклоне. — И вас не пугает ваше же открытие? — поинтересовался он, без особого труда читая душу матери Гвендолин. Там не было страха, не было и неприязни. Миссис Оллфорд была удивлена, что подобное вообще возможно, но при этом совершенно спокойно и адекватно воспринимала сам факт существования древнего вампира. Чем вызвала у Влада еще больше уважения. На своем веку он мог припомнить немного людей, встретивших его с таким же олимпийским спокойствием. — После всего, что произошло с моей семьей, — она на мгновение замолчала, поправляя растрепавшиеся локоны Гвен и при этом пытаясь справиться с нахлынувшими на нее эмоциями, — поверьте, будь вы самим Дьяволом в человеческом обличье, мне было бы все равно. Главное, не кто вы на самом деле, главное — выши поступки. Для меня важно одно: вы снова спасли мою дочь от смерти. И я вам за это буду благодарна до последнего своего вздоха. — Боюсь, что в этот раз бессилен даже я, — мрачно заметил Влад, отходя немного в сторону и давая возможность миссис Оллфорд присесть рядом с дочерью. — Все настолько плохо? — дрожащим голосом спросила женщина. Она нежно погладила Гвен по голове, а затем взяла ее руку в свою. — Увы, хотел бы сказать, что нет, но, — князь развел руками. — Уж слишком сильно ее хотели отправить в мир иной. — И чьих рук это дело? — дрожь ушла из голоса леди Элизабет, на смену ей пришли сталь и негодование. — Точно пока сказать трудно, но то, что в деле замешана ваша прислуга — это факт. Как минимум двое: Сьюзен Митчелл и Ник Одли, — сказал Влад, сжимая металлический бортик кровати так, что тот деформировался. — Они же причастны и к смерти вашего супруга, — ответил на так и невысказанный вопрос князь. — Кстати, мы нашли также и вашу пропавшую горничную. — Вики? А она тут при чем? — удивленно спросила женщина. — Мы до конца еще не разобрались. Но их связывает один французский приют, в котором все трое жили какое-то время. — Сэр Рэймонд приехал со мной, но мы так и не успели с ним ни о чем толком поговорить. Думаю, он мог бы внести хоть какую-то ясность в это дело, — заметила миссис Оллфорд, а затем, резко сменив тему, произнесла: — Прошу вас, верните мне мою дочь еще раз. Вы же можете. — Могу, но… — Влад замолчал, подбирая слова, — вы должны понимать, что она уже никогда не будет прежней. — Но Гвен будет жить… в каком-то смысле. Простите, — горячо возразила миссис Оллфорд. Ее голос снова дрожал от сдерживаемых эмоций, на глазах блестели слезы, а сердце было в любой момент готово выскочить из груди, разрываясь от боли. — В любом другом случае я бы промолчал, — серьезно начал Дракула, — но не могу вас не предупредить. Состояние Гвендолин таково, что она может просто не пережить превращение. Я не рискну дать вам стопроцентную гарантию. Скорее, пятьдесят на пятьдесят. И что-либо изменить я не в силах, это уже не моя компетенция. Не дать уйти за грань я могу, а вот воскресить из мира мертвых… — князь, тяжело вздохнув, замолчал. — Чем мы рискуем, мистер Дракула? Гвендолин либо выживет, переродившись, либо умрет. Третьего не дано. Если мы не попробуем ее вернуть, пусть и таким неординарным способом, я себе этого никогда не прощу. Как и вы, — пристально смотря в обсидиановые глаза Влада, произнесла леди Элизабет. Казалось, что сейчас именно мать Гвендолин читала душу князя. — Пожалуйста. Я просто не могу потерять еще и ее. Только не снова. Несколько бесконечно долгих мгновений Влад молчал, взвешивая мысленно все за и против. Наконец, приняв решение, он кивнул: — Хорошо. Затем Влад подошел к кровати и опять склонился над Гвен, которая напоминала собой более всего восковую фигуру. Прекрасную, но неживую. И лишь висящие в воздухе песочные часы, да ровный звук исправно работающих аппаратов свидетельствовали о том, что не все еще потеряно. Пара замысловатых слов на языке демонов и князь опять оказался в Междумирье. С того момента, как он покинул бело-серебряную комнату, в ней ничего не изменилось. Разве что мисс Оллфорд переместилась в самый угол. Девушка сидела подтянув колени к груди и обхватив их руками. Глаза ее были прикрыты, она немного раскачивалась из стороны в сторону, но, кажется, даже не осознавала этого. Понимая, что каждая не то что минута, секунда на счету, Дракула, приближаясь к девушке, сказал: — Твоя душа сейчас в моих руках, — на этот раз его голос был низок и раскатист, а от его мощной фигуры исходил темный свет. Князь в этот миг вообще казался сотканным из мрака, угольно-черного и жуткого. На его раскрытых ладонях сидела белоснежная голубка, от которой исходило удивительно яркое сияние. Отчего Влад казался еще темнее, хоть это, казалось, уже невозможно. — Ты не сможешь от меня сбежать! Я не позволю! — Зачем? Вы же обещали. Ну, почти. Я видела это в ваших глазах, — произнесла Гвен. — Дайте мне спокойно уйти, — в голосе девушки отчетливо зазвучала мольба. Она протянула руку и голубка перелетела на ее ладонь. Она была такой светлой и чистой, такой маленькой и хрупкой… Гвендолин бережно прижала трепещущую в ее руках птицу к сердцу, пытаясь оградить от тьмы, что источал Дракула. — Вы не можете со мной так поступить. — Нет, могу. Ты должна уйти со мной. И поторопись, иначе я призову тебя силой, — сказав это, Влад развернул руки ладонями вниз и протянул их в направлении девушки. Тут же от них по всей комнате разлился сумрачный туман. Сначала он просто вился в воздухе, то поднимаясь выше, то стелясь по самому полу, заполняя собой все пространство, сочился и бурлил, словно кипящая вода. И вот, приблизившись к Гвендолин, он начал, кружась, взбираясь в воздухе спиралью, уплотняться и приобретать очертания. Сперва неразличимые, размытые, но с каждым новым движением дымка все больше походила на дракона. Вдруг эфемерное создание, разинув огромную пасть, стрелой кинулось к Гвен и схватило голубку. Птица надрывно закричала, изо всех сил пытаясь вырваться из когтистых лап сумрачного монстра. Гвендолин, несмотря на слабость, вскочила на ноги и бросилась на помощь. — И я навеки стану вашей рабой? Неужели вы именно этого хотите? — в глубине ореховых глаз заблестели слезы обиды и негодования от несправедливости и безысходности ситуации. — Не бойся, милая, я не дам тебя в обиду, — вырвав голубку из черной, мерцающей адским пламенем пасти дракона, тихо произнесла Гвен, а потом, поцеловав, снова укрыла птицу у себя на груди. — Безусловно, я предпочитаю, чтобы ты ушла со мной по собственной воле. Но если ты не оставишь мне выбора, Гвен, я обращу тебя силой. Пусть рабыней, но ты будешь жить! Решай! — Я уже все решила. Оставьте меня, — выдохнула Гвендолин. Но не успело последнее слово сорваться с ее уст, как дракон, кружащий под потолком, сменив направление, направился к ней и в следующее мгновение окутал девушку кромешным мраком, заключив ее в свой плен. — Очень надеюсь, что хоть часть тебя не желала смерти, — прошептал Влад, снова возвращаясь в реальность. И уже обращаясь к миссис Оллфорд, которая все это время не отходила от дочери ни на шаг и с замиранием сердца ждала исхода дела, добавил: — Думаю, вам стоит ненадолго выйти. — Верните ее, — прошептала женщина, отпуская наконец руку дочери, тут же безвольно упавшую на кровать. И на негнущихся ногах покинула больничную палату номер триста девяносто четыре. — Все, что зависит от меня я сделаю, обещаю. Когда за матерью Гвендолин закрылась дверь, Влад освободил мисс Оллфорд от проводов и датчиков, снял с нее кислородную маску и отключил жизнеобеспечивающее оборудование, больше все это Гвен все равно не понадобится. Также он позаботился и о том, чтобы сигнал об остановке сердца не дошел до центрального пульта, за которым пристально, повинуясь его же предыдущему внушению, следила медицинская сестра. Затем быстро склонился над девушкой и припал к слабо пульсирующей венке на ее шее, аккуратно прокусывая нежную бледную кожу клыками. В тот же миг в углу послышалось недовольное шипение. Тем временем жизнь, капля за каплей, выпитой вампиром крови, покидала тело Гвендолин. И вот песочные часы застыли, последняя песчинка перекочевала в нижний сосуд, остановив ход времени для Гвендолин. Выпрямившись, Влад рванул рукав некогда черной, а сейчас, после визита в склеп, дымчато-серой рубашки. Потом острым когтем провел по мертвенно-белой коже своего запястья, из глубокого пореза тут же выступила темная, почти черная кровь. — Пей, девочка, — тихим шелком произнес Влад, снова склоняясь над неподвижно лежащей Гвендолин и поднося к ее рту свою руку. — Знаю будет больно, но ты сильная. Ты со всем справишься. Несколько мучительно долгих мгновений ничего не происходило, капли крови вампира просто падали на бледные, плотно сомкнутые губы мертвой девушки. Но вдруг по телу Гвен прошла судорога и ее уста приоткрылись, давая возможность живительной жидкости попасть внутрь. Влад поднял глаза и увидел, что песочные часы пошли в обратную сторону. Нет, они не перевернулись. Просто время пошло вспять, песчинки стали подниматься по горловине вверх, медленно, но верно заполняя собой верхний сосуд. Дракула про себя улыбнулся: «Говорил же, что сегодня ты останешься без добычи». Немного повернув голову, князь убедился, что Смерть, что-то недовольно бурча себе под нос, покинула больничную палату. Мисс Оллфорд тем временем, притянув руку Дракулы еще ближе к своему лицу, уже жадно глотала кровь Влада, словно измученный жарой путник, который никак не может утолить свою жажду. Наконец-то насытившись, девушка выпустила запястье Влада из своих рук. Тихий звук открывшейся и вновь закрывшейся двери возвестил князя о том, что миссис Оллфорд вернулась в палату дочери. — Как все прошло, — очень тихо спросила женщина, краем глаза заметив, как рана на руке Дракулы затягивается и полностью исчезает в считанные секунды, не оставляя после себя даже крошечного напоминания. — На данном этапе все в полном порядке, — поворачиваясь к женщине, сообщил Влад. — Осталось немного подождать. — Хорошо, — сказала миссис Оллфорд, снова усаживаясь на кровать рядом с Гвендолин и беря дочь за руку. — Она холодна, словно лед. — Ваша дочь мертва, леди Элизабет. Вы должны это понимать, — тихо заметил Влад. — Понимаю, я все прекрасно понимаю, — женщина наклонилась и поцеловала Гвендолин в холодный, отливающий перламутром лоб. — Надеюсь, ты сможешь меня простить за то, что я сделала и на какую жизнь тебя обрекла, но я просто не могу потерять тебя, — голос предательски дрогнул и леди Элизабет замолчала, в который уже раз не давая своим эмоциям выйти наружу. Какое-то время прошло в тягостном молчании, ни Дракула, ни леди Элизабет не знали, о чем им говорить в эту минуту. Из оцепенения их вывела Гвендолин. Слегка выгнувшись, девушка резко распахнула глаза, ошарашенно взирая на Дракулу и сидящую справа от нее маму. — С возвращением, — губы Дракулы приподнялись в легкой улыбке. То, что мисс Оллфорд пришла в себя давало неплохие шансы на то, что и полное перевоплощение пройдет успешно. — Горите в Аду, князь! — выдохнула Гвен, пристально смотря в черные бездонные омуты Дракулы, и снова отключилась.