Книга открыта на самой последней странице. Сколько все это продлится? Целый день дождь.*
*Полина* После прозвучавшего шороха единственным верным решением для меня показалось затаиться и подумать. Наверное, если бы наши похитители или тюремщики, даже не знаю, как их правильнее назвать, захотели сюда прийти, то уж они бы не делали это скрытно и в темноте. Вывод отсюда один - это кто-то другой. Или что-то другое. Я никогда не верила в мистику, но по спине сейчас пробежал неприятный холодок. Это было даже забавно, потому что мне казалось, что, сидя выше щиколотки в ледяной воде в неотапливаемом подвале в разорванном летнем платье на полу, я уже не чувствую холода вообще. Скорее всего, это, конечно, было уже нервное, но всё равно радовало, что рецепторы ещё что-то могут. Самым плохим было то, что я не могла незамеченной пойти на звук - вода меня выдаст, но делать что-то было нужно. А вдруг это крысы? Я боюсь крыс. - Эй! Очень хотелось, чтобы ответил человеческий голос, но в ответ я получила снова какой-то шорох, перемешивающийся с плеском, будто рыба била хвостом. - Гриш, ты это слышишь? Гриша не слышал. Гриша спал. Или снова был в полуобмороке. Я не знаю. Мне просто было страшно проверять. Итого, Лепс мне помочь не мог. Я аккуратно встала и пошла наугад куда-то в темноту, откуда, как мне казалось, доносился тот плеск. Ноги держали плохо. Проще было сказать, что они вообще не держали. Есть, вроде, хотелось меньше, чем изначально, но всё же желудок периодически давал о себе знать. Но если есть хотелось меньше, то упасть без сил и умереть - гораздо больше. Ноги были как ватные, голова немного кружилась, хотя это было странно - ощущать головокружение в кромешной тьме. Одна нога зацепилась за другую, и я с шумом и плеском грохнулась прямо в воду, что меня в принципе не особо пугало, так как я всё равно постоянно была мокрая. Зато это разбудило Гришу. - Ты как? Что происходит? Ты где? Голос хрипящего Лепса побудил меня не разреветься, а встать сначала на четвереньки, а потом уже и на ноги обратно. - Гриш, я тут. Всё нормально. Просто упала. Я услышала какой-то звук, как будто здесь ещё кто-то есть. - Будь осторожна! Эй Вы, не смейте её трогать! Наверное, со стороны это звучало совсем беспомощно, но я понимала, что он делает абсолютный максимум того, что может, чтобы помочь мне, и это определённо подкупало. Я осторожно сделала ещё пару шагов вперёд, как снова услышала тот звук. Совсем рядом! Ошалев от удачи, я рванула вперёд и тут же обо что-то споткнулась и снова рухнула в воду, но теперь на что-то извивающееся и большое. О боже! - Гриша! Оно на меня напало! - Поля, что это?! - Я не знаю! В этот момент я была готова орать, рыдать и кататься по бетонному полу от страха, но голос певца словно звучал в моей голове. - Полина, успокойся! Ощупай это! Я безропотно подчинилась, пытаясь провести руками по чему-то барахтающемуся подо мной. Осознание придало мне сил настолько, что я крикнула на весь наш подвал: - Гриша! Это человек! Я думала, что он обрадуется вместе со мной, но Лепс задал тут же вполне логичный, но не пришедший мне в голову до сих пор вопрос: - Почему он молчит? Я, кстати, заметила, что двигаться этот человек стал менее охотно, но как-то очень резко. Я попыталась нащупать хоть что-то, пытаясь понять, где его голова, но вместо этого наткнулась на верёвку, охватывавшую его запястья. - Гриш, он связан! Но даже я понимала, что это не может помешать ему орать на меня, поэтому пошла искать голову. О Господи! Я судорожно слезла с тела и перекатила человека лицом вверх, ощупывая при этом само лицо. - Гриша, я упала на него, а он перевернулся лицом вниз. И рот заклеен. Он задохнулся! Я снова была готова к истерике, но гришин голос разума и тут не оставил меня. - Быстро срывай пластырь со рта и делай искусственное дыхание! Умеешь? Подвал был местом, где я умела делать всё. Не важно, что я видела это только в сериалах - человек не должен был умереть! Вдох. Давим на грудную клетку. Раз. Два. Три. Вдох. Руки немели, но я не останавливалась. Спасло ситуацию только то, что старания мои были в итоге вознаграждены. Человек внезапно дёрнулся под моими руками и закашлялся, выталкивая воду из лёгких. Только в этот момент я поняла, что спасала не какого-то там абстрактного человека, а вполне таки себе живую девушку. - Гриш, это Саша! Саша, это же ты, да? Саша пыталась откашляться, а я пыталась придумать, о чём же спросить её. Наверное, первым делом про то, как она тут оказалась. Или про то, что она хотела мне рассказать тогда? Мысли разбегались, но в груди быстро-быстро билось сердце в предвкушении света, который мы сможем пролить на эту загадку. Наконец кашель прекратился. - Саша, мы так волновались! - Кто такая Саша? Голос был подозрительно знакомым, но я была готова поверить в то, что мой рассудок помутился гораздо охотнее, чем в то, что я узнала голос. Этот голос, который я сотни раз слышала в трубке своего телефона. - Поля, только не говори мне, что это ты. - Какого чёрта тут происходит, Полин?***
*Пелагея* Первое что я сделала, после того как продышалась, я начала разыскивать Димона. Ужасный сарафан намок и неприятно облепил тело, свитер тоже не добавлял тепла. Больше всего вымораживало то, что я не представляла, где я, и что дальше делать. Отсутствие хоть какого-либо света тоже осложняло обстановку. Больше всего я боялась не того, что Димку держат где-то в другом месте, а того, что его скинули сюда, не заботясь о правильном положении тела, и он просто захлебнулся. Внезапно очутившаяся тут Гагарина пыталась мне помочь изо всех сил, чуть ли не ползком изучая местность. Внезапно раздался её победный клич: - Поль, он прямо у двери! Жив! Просто в отключке. Уф, аж от сердца отлегло. - А откуда ты знаешь, где тут дверь? Сюда кто-то заходит? Я не понимала ровным счётом ничего, и уж точно не рассчитывала встретить в таком месте Полину, с которой всё собиралась где-нибудь пересечься. Тут подруга вдруг, судя по звуку, плюхнулась в воду и отчаянно заревела. - Поль, я даже не знаю, сколько мы тут сидим. Я есть хочу. Я спать хочу. Я согреться хочу. Я помыться хочу. Я сына увидеть хочу. - Начнём сначала. Кто такие "мы"? Я была готова услышать, наверное, любой ответ, кроме прозвучавшего откуда-то из темноты. - Это она меня имеет в виду, я думаю. Этот голос, даже гораздо более хриплый чем обычно, невозможно с чьим-то спутать. - Григорий Викторович? Вы то тут как? - Да мы с Полиной неудачно погуляли по Подмосковью. Очень хотелось сесть и закричать, потому что ничего не выстраивалось в картину. - Объясните хоть кто-нибудь, пожалуйста, нормально, как вы тут оказались. Мужчина и девушка начали с радостью объяснять. Несмотря на то, что повествование перемешивалось с всхлипами Полинки, что-то стало понятнее. - Так, то есть где сейчас находится Саша, вы так и не представляете? - Да, как-то так. - Кошмар. Знаете, похоже мы с вами влезли в разные дела, которые объединяют только исполнители, но, может быть, ещё и заказчик. Пришлось вкратце поведать свою часть истории, умолчав только об итоговых выводах, которые я сделала. Надо пока всё уложить на полочки. - Таким образом у нас есть сейчас два бандита, которые запихнули нас в подвал, есть три дела - два о квартирных кражах, а одно о похищении человека, и полное отсутствие возможности действовать. - Да, Григорий Викторович, примерно так. А Вы не задумываетесь, что бы могла такого узнать ваша Саша, что её аж похитили? Заметьте - мы с вами их выслеживали, но нас обезвредили только непосредственно у их дома, а её, как я поняла, посадили в машину у самого её дома. Оказалось, что Полинка не просто молча нас слушала, а анализировала. - Я думаю, что это должно иметь какое-то отношение к нашему шоу. По-другому было бы даже странно. Мне кажется, причём, что она как-то на них вышла, а может и на их главного, и пыталась, может быть, шантажировать. Она девушка безбашенная, самоуверенная и довольно наглая. Она бы смогла. Но не представляю, что такого она могла узнать. Громких дел, связанных с шоу "Голос" в последнее время, вроде не было. Что-то подслушала? Полина как будто разговаривала сама с собой. Это было так не похоже на обычно активную и заводную подругу, что я как-то не сосредоточилась на её словах, но на моё счастье я была не одной её слушательницей. - Скорее всего, речь идёт об ограблении моего дома. - Димка! Живой! Я было рванулась к нему, но быстро вспомнила про связанные руки. - Полинка, ты можешь дотащить меня до какой-нибудь стены? Пока подруга самоотверженно тянула меня куда-то в холодной воде, я удивлялась, почему её не связали. - Гагарина, ты как-то руки освободила? - Нет. Они, наверное, посчитали меня совсем не опасной. Я так думаю. - Видели бы они твои занятия по фитнесу. Я невесело усмехнулась. Кошмар. Ещё совсем недавно моей главной проблемой был контракт на "Голос. Дети", лежавший на столе и пугавший меня своим видом. Думала ли я, что теперь буду на волоске от смерти в грязном холодном подвале? Гагарина прислонила меня к бетонной стене. Я прижалась к холодному материалу спиной и прикрыла глаза. - Сколько вы тут? - Я. Я не знаю. Вот ты понимаешь, сколько вы тут? - Нет. - Вот и у нас так же. - Дим, какое число было, когда мы были на улице? Ответ пришёл с запозданием, будто Билан пытался что-то высчитать. - Двадцать второе. Полина вдруг засмеялась. - Кошмар. Двух наставников нет, конкурсантки нет, до съёмок максимум два дня, это если ребята сразу к нам попали. А то, может, и прошло уже давно всё. - Какого числа вы здесь оказались? - Наверное, двадцатого. Или девятнадцатого. Не помню. Надо сказать, что и Лепс не помнил. Он всё менее охотно разговаривал с нами, периодически вообще переставая отвечать на вопросы. Полина рассказала о его ранении, что нагнало на меня ещё больше ужаса. С моего разрешения она разорвала мой сарафан и снова сделала певцу перевязку. Как же у нас у всех мало шансов выжить, но у Лепса их ещё меньше. Лежать минимум третий день с раной от ножа в бедре без какой-либо нормальной медпомощи. Я была в ужасе от нашего положения, но вообще не понимала, что делать. Дима жаловался на головокружение и тошноту, пытался пару раз встать, но падал обратно. Полина в итоге тоже прислонила его к стеночке. Я пыталась поймать за хвост разгадку, которая буквально висела в воздухе. Самый важный ответ я знала, но не была уверена, что его хотят узнать остальные. Другие же части мозаики не хотели ровно ложиться. - Дим, ты способен к анализу? - Я всегда к нему способен. - Тогда скажи мне, что узнала Саша, и как она это сделала? - Поль, на самом деле всё просто. Саша узнала, что они либо собирались ограбить, либо уже ограбили мою квартиру. Я связан с шоу, Саша связана с шоу, значит они тоже должны быть связаны, но я никогда их не видел в коридорах. Может они совсем какие-нибудь принеси-подай? - Знаешь, в этом действительно есть рациональное зерно. Тогда получается, что квартиру моих приятелей они обворовали потому что живут на даче недалеко - могли вытащить ключи как-нибудь. Или просто нашли. Наташка их часто теряет. А я всё думала, как могут быть связаны такие разные ограбления. Ну вы слишком не совпадаете по материальному положению. Но если они как-то связаны с шоу, то всё ложится. Только ты же там давно не появлялся. Зачем они столько ждали? Не вяжется. - Пелагея, ты мыслишь верно, но упускаешь одну деталь. Я появлялся там недавно. На съёмках слепых прослушиваний. - Зачем? На самом деле я уже знала ответ, но не хотела озвучивать его сама. - Я согласился на детский. И ключи от загородного дома были тогда со мной. - Ты же не хотел больше. - Мало ли, что я там не хотел. Мне пообещали тебя, и я согласился. Не знаю, такого ли признания я ждала, но, как оказалось, и такого было вполне достаточно. - Тогда паззл сложился. Они с нашего с вами шоу. Полина снова подала голос: - Я их никогда там не видела. - И я не видела, и Дима не видел, но это самое резонное объяснение, Полин. Я сама уже не знала, что делать с этим дурацким расследованием. И зачем все мы - дилетанты в общем-то - туда полезли? - Полин, иди сюда. Дай мне хоть руку, а то мне кажется, что я разговариваю с магнитофоном, вещающим твоим голосом. Полинка пошла ко мне, что было отчётливо слышно по плеску воды. - Знаете, я тут вспомнила какую-то часть фильма "Пила", где показывали закрытую комнату. Помните? Где ещё трансляция шла, как будто прямой эфир, а на самом деле всё были уже давно мертвы. Помните? Я нервно сглотнула. - Ты на что-то намекаешь? - Да нет, просто думаю - вдруг тут камеры ночной съёмки, которые потом покажут это видео кому-нибудь, а будет уже поздно. Забавно, да? Даже по голосу Гагариной было понятно, что это не кажется ей забавным, но сказать она это должна была просто, чтобы не держать в себе. В конце концов подруга дошла до меня и попыталась резко обнять, зацепив что-то в моей голове. - Ай! - Поль, что это у тебя? - Где? - В волосах застряло. Я действительно испугалась. - Не знаю. Можешь убрать? - Попробую. Плечом я ощутила её дрожь, но Полинка была единственной, кто мог бы это сделать. - Это карандаш. - Ой, точно, слушай, совсем забыла. Надо было чем-то заколоть волосы, когда я переодевалась. И как он не выпал за всё это время? Странно даже. Ладно, пусть будет. Подруга наконец крепко обняла меня. Я подавила в себе желание разреветься как маленькая девочка, потерявшая маму в магазине. - Всё будет хорошо, Полинка. Всё будет хорошо.***
*Дима* Пока девочки там плакали в объятиях друг друга, я пытался достроить логическую цепочку до конца, потому что это единственное, что я мог сделать в своём положении. Меня довольно сильно подташнивало, но лечь я не рискнул, ибо, во-первых, так было бы гораздо мокрее, во-вторых, в случае чего было бы гораздо сложнее встать. Видел ли я их когда-то на шоу? Я не знал даже, кого. Я не успел оглянуться. Меня отключили сразу же. Мог ли я предположить, кто мог бы с ними быть знакомым? - Ребят, я тогда заходил к Диме Нагиеву и оставлял у него свои вещи на хранение. Он немного похож на человека, у которого могут быть в друзьях или в подчинении такие типы. Тем более, как говорилось, они что-то говорили связанное с именем "Дима". Могли они приходить к нему? Из темноты мне в ответ донёсся хриплый полушёпот: - Они могли приходить к кому угодно, но я точно знаю, к кому они приходили. Я их видел. - Григорий Викторович! Так почему же вы не сказали сразу? - А что бы это изменило? Пожалуй он прав. Я не уверен, что хочу знать имя человека, который обрёк нас на мучительную смерть тут. Я хочу выбраться, но как мне поможет это знание? Никак. - Так вы хотите знать? Полина промолчала. Я тоже раздумывал над ответом. Родной полин голос прозвучал слишком громко в тишине подвала: - Я тоже знаю, к кому они приходили. - Ты что была там? - Нет, но я знаю. Правда эта информация не внесёт никакой доли оптимизма в наши милые посиделки тут. Лепс, кажется, придерживался похожего мнения, а может быть и просто снова потерял сознание. Я терял способность соображать пропорционально времени, проведённому в этом сыром холодном месте. - Поль, а ты давно знала? - Нет, я поняла всё только перед тем как отключиться, чтобы очнуться тут связанной. Я обессиленно прикрыл глаза. - Дим, я очень хочу рассказать. Мне сложно держать это в себе. Мне страшно, Дим. - Полин, заткни уши. Я был уверен, что Полинка из нас из всех самый наивный цветочек, который не хочет думать о плохом. Как мне казалось, только из-за неё тут никто и не говорил о смерти как о чём-то неизбежном, но при этом певица проявляла чудеса героизма - спасала людей от верной гибели, изучала местность, помогала всем, не давала окончательно отчаяться. Мне не хотелось, чтобы она умерла зная, кто виноват в этом. Но и тут Гагарина меня поразила: - Димочка, если я тут навсегда останусь, то я хочу хотя бы знать, из-за кого. Поль, говори. - Это Аксюта. Это его помощники. Я был готов услышать чьё-угодно имя. Больше всего я рассчитывал на фамилию "Нагиев", а тут такое. Юрий Викторович, который как мама родная над нами все три сезона взрослого и сезон детского кружился, не давая нам в панике сбежать. Только не он. - Поль, ты явно что-то путаешь. Кто угодно, но не Юрий Викторович. Из темноты снова раздался хриплый шепот: - Да нет, Дим, она права. Это Юра. Только вот я думаю, что он не в курсе про нас. Поля немедленно согласилась с этим заявлением, полагая, что он только-только вышел на связь с этими бандитами. Полина тут же спросила: - То есть он узнает и выпустит нас, да? Повисло тяжёлое молчание. Конечно, все мы понимали, что вряд ли. Даже если бы он решил, что мы ничего о нём не узнали, но похищение звёзд такой величины - вещь серьёзная. Начнут копать, и его откопают, насколько бы хорошо он ни спрятался. Он мужик умный. - Я даже осмелюсь предположить, что он вообще ничего не знает об этих кражах. Возможно, они действовали без санкции. Полин голос прервал скрип открывающейся двери. Из неё вышел какой-то мужчина с фонарём обозрел всех нас. Я не стал жмуриться, несмотря на тут же заболевшие глаза, а попытался осмотреться. Луч фонаря быстро выхватил две девичьи перепачканные мордашки. Полинка была почти в чём мать родила. Полин вид тоже не внушал оптимизма. Мужчина быстро и молча пошёл по направлению к ним. Поля не выдержала: - Вы кто?! - Я твоя судьба, моя хорошая. Такие красавицы пропадают. Но ничего, уже не пропадают. Уже я тут. пришёл. Теперь вы мои. Навсегда. Он говорил, словно больной, хотя, возможно, им и был. Я видел, как зажмурилась Поля, не в силах даже двинуться, и как расширились от ужаса глаза Гагариной. Конечно, я понимал, что он хочет сделать с девочками, пользуясь и их, и нашей с Лепсом беспомощностью. Я не знал, что могу сделать в таком состоянии, но понимал, что не могу просто смотреть на это. Тем временем мужик уже подошёл вплотную к Полинке и схватил её пальцами-сардельками за коленку. Я встал, опираясь на стенку и пошёл к нему, стараясь не очень сильно шататься, не упасть и производить поменьше шума, но, видимо, кровь ударила ему далеко не в голову, и на любые звуки ему было ровным счётом пофиг. Я подошёл поближе и, не зная, что могу сделать со связанными руками, просто со всех сил ударил его ногой. Фонарик полетел на пол и тут же выключился, мужчина, кажется, устоял, потому что почти сразу мне в голову прилетел удар, от которого я тут же упал на спину и остался лежать, не в силах толком пошевелиться. Дальше я мог ориентироваться только по звукам. Звякнула пряжка ремня, резко рванулась вниз молния, штаны с шорохом упали вниз. Я, кажется, заплакал от бессилия.***
*Полина* То, что Димка выбил фонарик у этого маньяка, определило следующие события. Потом я говорила, что ничего не помню, но на самом деле помнила я всё до мельчайших деталей. Звук расстёгнутого ремня, звук расстёгивающейся ширинки, шорох ткани. Я понимала, что последует дальше, и я бы, наверное, забилась в истерике, если бы рядом не было Поли. Было очевидно, что он не удовлетворится только мной, что подруга тоже пострадает, а этого я допустить не могла. Никто не смеет обижать моих подруг. Мои руки были свободны, и я рассчитывала вцепиться ему в горло, повалить, а потом Дима мне бы помог. Нужно только повалить его на землю. Сердце колотилось как бешеное, Поля тихо скулила рядом. Толстые пальцы долезли до моих трусов. Давай же. Ближе. Наклонись ближе. Я почувствовала его дыхание у своего лица. Видимо, ему хотелось меня поцеловать. Сейчас! Я резко вцепилась ему в шею, но не учла, что его руки тоже свободны. Он схватил меня за волосы и резко дёрнул. Я вскрикнула от боли. На глазах выступили злые слёзы. Я попыталась ударить его ногой, но он зажал мне их своими. Не обращая внимания на мои руки, которые всё ещё сжимали его горло, он одной рукой грубо содрал с меня бельё, а другой влепил пощёчину. Я почувствовала соль. Значит лопнула губа. Мужчина по-хозяйски ощупывал меня, я извивалась, пытаясь сделать хоть что-то. Мозг уже не соображал. В голове билась одна мысль - "спасайся". Я, кажется, рыдала, пыталась его укусить, ударить, отцепила руки от горла, поняв несостоятельность метода, неудачно махнула правой и докоснулась до плеча Поли, которая, казалось, оцепенела от ужаса. Внезапная догадка пронзила мой мозг. Несколько драгоценных секунд ушло на то, чтобы нащупать карандаш, скреплявший волосы подруги в пучок. Я помедлила лишь секунду. Карандаш наугад вонзился в огромное тело, нависшее надо мной. Я, борясь с отвращением, почему-то вытащила инструмент для письма. Он представлялся мне неправильным, когда торчал из чужого тела. Вдруг я почувствовала, что насильник перестал сопротивляться, а на меня начало выливаться толчками что-то тёплое. Меня затошнило. Только через пару минут тишины темнота заговорила хриплым полиным голосом: - Полинка, что случилось? Я знала только одно - я не в состоянии это нормально объяснить. - Это была самооборона. Ещё один голос разрезал воздух. Димка звучал не лучше Поли, наверное, насильник его хорошо приложил об пол. - Полинка, нам все равно, что там с ним. Как ты? - Я жива. Только не могу встать. - Почему? Он тебя поранил? - Он на мне лежит. Поля без лишних слов чуть оттолкнулась от стены, развернувшись, и начала спихивать ногами эту тушу с меня. Я попыталась помочь ей дрожащими руками. - Спасибо. - Полин, ты меня спасла от изнасилования и смерти. За что спасибо? Я тебе памятник должна поставить. - За помощь спасибо. Я покрутила пишущий инструмент в руке. - И за карандаш. Вернуть? Поля всё-таки окончательно заплакала, а меня всё таки вырвало, когда я поняла, что моё платье залито чужой густой липкой и ещё немного тёплой кровью.***
*Дима* Полина убила человека. Это, наверное, звучало бы ужасно, если бы не было так облегчающе. Он мог изнасиловать и убить девочек. Если бы я был на её месте, то поступил бы так же. Это было странно ей говорить, поэтому я только поблагодарил её и замолчал. Полина, судя по звуку, ушла к Лепсу. Потом, наверное, я заснул. Ничего не происходило. Говорить хотелось всё меньше, как и жить, в принципе. Полина почти сразу же проверила дверь, но она захлопнулась, а ключей у этого человека с собой не было. Мы вообще не понимали, откуда он тут взялся. Поля периодически принималась петь грустные песни. Нестерпимо болела голова. Хотелось отдать почти всё, чтобы только выбраться из этого ужасного места. Если Поля и Полина хоть иногда подавали голоса, то Лепс молчал. Я периодически спрашивал Полинку о его самочувствии, но она стабильно отвечала, что он спит. Мне по-настоящему стало страшно за её психическое состояние, когда она вдруг начала разговаривать с Григорием, который ей не отвечал. Она рассказывала ему всякие глупости. Со мной или Полей общаться отказывалась. Мы снова, вроде бы, спали, когда Полина запела: "Ложкой снег мешая, Ночь идет большая. Что же ты, глупышка, не спишь?"** Чуть позже в тишине раздались тихие всхлипы, а потом больше ничего не нарушало тихий шум льющейся воды. Это многочасовое, а может быть и многодневное молчание прервал звук открывающейся двери. Я, а наверное все вокруг, внутренне напряглись, ожидая нападения. В проёме двери, залитый светом, стоял бессменный ведущий шоу "Голос" - Дмитрий Нагиев, где-то потерявший свои очки и самообладание. Он постоял несколько секунд молча и заорал что было силы: - Ребята, я их нашёл! Все события дальше перемешались в один большой калейдоскоп. Сам Дима и ещё какие-то люди влетели в нашу тюрьму, перерезали ножами верёвки, схватили девочек на руки и понесли на выход. Меня Дима почти повесил себе на плечи. - Если честно, я не рассчитывал увидеть тебя и Пелагею здесь. - Если честно, мы уже вообще никого не рассчитывали увидеть здесь. - Я чуть с ума не сошёл, когда Полина с Лепсом пропали. Оббегал всю Москву, задействовал все связи, но мобильники не ловились, сигналы не отслеживались. Мне просто повезло. У меня был старый номер Лепса откуда-то. И тут он проявился. Ну я ребят схватил и сюда. Мы весь дом трижды на коленках облазили, пока этот подвал нашли. Как вы? - Дим, у нас тут труп. Может быть два трупа. За что я любил Нагиева, так это за отсутствие ненужных ахов-вздохов. - Чьи? - Один какого-то психа. Второй, возможно, Лепса. Я не знаю. Дима молчал. Мы наконец вышли на залитую дождём улицу. Полина стояла прямо под каплями в своём оборванном по самый край приличия платье, которое сейчас больше напоминало половую тряпку, залитую кровью. Вся грязная, с кровавыми подтёками на коже, что нельзя было понять, где её раны, а где чужая кровь. Светлые волосы тоже превратились во что-то неописуемое. Поля, видом не сильно превосходившая Гагарину, смотрела на подругу и плакала, закрыв рот рукой. Полина подошла к Нагиеву: - Дим, что с Андреем? - Он у твоей мамы. Думает, что ты в командировке. Она, кстати, тоже так думает, но несколько волнуется. Полина облегчённо выдохнула. Нагиев извинился и схватил телефон, чтобы позвонить Аксюте и рассказать про находку и про то, что съёмки нужно как минимум переносить. Я подошёл ближе к девочкам. - Что будем делать с известными нам сведениями? Поля очень серьёзно на меня посмотрела: - Мы можем попытаться дать им ход. Вряд ли сможем найти достаточно доказательств, но нам придётся рассказать всё то, что тут произошло. Она выразительно посмотрела в сторону Полины, и я всё понял. Её нужно было отмазать любыми способами, связями и деньгами. Гагарина, рыдая, смотрела на то как бездыханного Лепса грузят в машину скорой помощи. Мы всё забываем и делаем вид, что ничего не знаем? Я правильно понял? Обе девочки согласно закивали. Я молча прикрыл глаза в знак того, что их понял. Видимо, в этот момент мой организм перестал вырабатывать адреналин, и я упал на землю. Вокруг сказу же засуетились люди. Меня подняли и погрузили ещё в одну скорую. Поля успела крикнуть мне в закрывающуюся дверь: - На связи! Я кивнул, сам не зная кому. Мы будем изображать, что наш мир иллюзий по-прежнему с нами, чтобы просто выжить. Наверное, это не считается преступлением против совести. Я не знаю. Думать было тяжело. Я закрыл глаза, рассматривая цветные картинки, которые рисовал мой мозг, слыша на фоне писк приборов и крики врачей. Но мне было ровным счётом всё равно.