На дне

Приближались новогодние праздники. Глеб без желания ходил в школу. Он практически перестал разговаривать со своими одноклассниками. Даже закрылся от лучшего друга. Несколько раз он встречался с Павлом и даже прогуливал школу ради этого. Он жил этими минутами и часами, проведенными с омегой. Павел никогда не прогонял Глеба. Наоборот, он сам ждал этих встреч. Альфа тяжело переживал все происходящее дома, поэтому, когда Павел предложил ему во время каникул съездить в Ярославль, он не смог отказать. Было безумно стыдно, ведь пришлось наврать Кириллу о своем местонахождении. А уж говорить с кем он едет вообще было опасно. Пришлось просить друга прикрыть. Обиженный альфа просто так не захотел отпускать Глеба. Пришлось взять его с собой, как сказал парень «оторваться». Павла такой довесок смутил, но деваться было уже некуда. Поездку назначили на несколько дней, включая новогоднюю ночь. Дорога до Ярославля оказалась крайне утомительной для омеги. И если бы он не менялся на время местами с Глебом, то без ДТП не обошлось бы. Конечно альфа был несовершеннолетним, и  права он мог получить только через несколько месяцев, но омега просто изнывал от усталости уже к середине пути. По меркам Павла Глеб водил неплохо, поэтому омега и доверился молодому альфе. Дорога заняла много времени. Ребят Павел довез до дома, где находилась квартира Глеба. Заславские исправно оплачивали ее. Кирилл и Михаил знали, что возвращение домой-мечта парня. Внутри ничего не изменилось, лишь все было покрыто толстым слоем пыли. Родной дом даже пах особенно, так, как раньше. Сам Паша уехал в гостиницу. Он стеснялся присутствия друга Глеба, но старался держаться невозмутимо. Омега обещал заехать с утра. Было тридцатое декабря. Впервые за несколько лет Глеб встречает Новый год в родном месте. Он лег на диван в своей комнате. Друга он отправил в комнату деда. Было непонятное чувство, как будто здесь кто-то был кроме них. Это чувство было приятно Глебу. Отец. С появлением Павла его постоянно преследовал запах Антона. Омега снился Глебу. Эти последние каникулы обещал стать самыми насыщенными за жизнь альфы после смерти самого любимого человека. Глеб вдруг вспомнил, как впервые после недолгого пребывания в детдоме, он попал в дом Заславских. Тогда Кирилл не казался ему добрым и ласковым, каким он оказался на самом деле. В чужом доме было неуютно и страшно, панические атаки заставляли Глеба биться в истерике. Кириллу даже временно пришлось уйти с работы, что все время находиться с ребенком. Омега водил его в школу, встречал после. Иногда даже приходилось находиться вместе с ним там, уговаривать. Кирилл был строг. Он не позволял себе тогда лишней ласки. Год омега промучился, пока не наступил поистине переломный момент, когда Глеб сбежал из школы. Омега чуть с ума не сошел. Мальчика нашли совсем под вечер один из работников школы. Моральные силы Кирилла были на исходе. Глеб, прятавшийся все это время в подъезде соседней многоэтажке, с ужасом шел навстречу приемным родителям. Он до жути боялся реакции Кирилла. Михаил никогда не позволял повышать голос на ребенка, а вот второй папа нередко кричал и даже временами рукоприкладствовал в моменты полной безысходности. В тот момент трясущийся мальчик ждал своей участи. Он смотрел то на Кирилла, то на Михаила в поисках поддержки. Наконец омега не выдержал. Он подскочил к Глебу и крепко прижал его к себе. Кирилл привязался к нему. Очень. И пусть альфа не был ему сыном, омега чувствовал свою ответственность. Глеб привстал на постели. С тумбочки он взял свой паспорт. Заглянув под обложку, альфа достал оттуда потрепанный лист. Старое свидетельство о рождении Дмитриева Глеба Игоревича, отцом которого был Дмитриев Антон. Время шло, а боль утраты до сих пор не утихла. *** Кирилл все время находился дома. Выписавшись, он стал более, чем сдержан при общении с мужем, чаще старался быть с Глебом. Он с нетерпением ждал, когда альфа возвращался из школы. Заботливо готовил обед, убирал вещи и стирал. С утра у Глеба всегда была наглаженная рубашка, чего обычно омега не мог делать из-за напряженной работы. Заславский также тонул в заботе мужа, но ему это казалось крайне подозрительным. Несколько раз он пытался выведать, что произошло с его мужем. Кирилл лишь отшучивался. Он предпочитал молча обнять Михаила. Все чаще омега уходил от бесед с Михаилом. Он боялся, что тот вновь напомнит ему о разводе. Все случилось за несколько дней до отъезда Глеба. Было еще рано для возвращения сына и мужа. Кирилл как обычно теперь убирался в квартире. Для него это стало спасением, сидеть без дела омега уже не мог. Он почти закончил мыть ванну, которая и без того сверкала своей белизной, как вдруг услышал звонок в дверь. Кирилл поспешил в коридор. Он посмотрел в глазок, но за порогом никого не оказалось. На пороге лежал конверт. Такое странное послание немного напугало омегу. Трясущимися руками он взял конверт. Внутри оказался пожелтевший старый лист бумаги с всего двумя словами: «Он узнает.» Омега так и сел в коридоре прямо на пол. Когда-то он уже получал это письмо. Тогда, когда отбил Михаила у другого омеги. В тех письмах речь шла о несостоятельности Кирилла как омеги и том, что Михаилу станет все известно. Все разрешилось само собой после третьего выкидыша омеги и диагноза, сказанного врачами в лоб- бесплодие. Сейчас было не ясно, почему спустя столько лет кто-то решил сообщить альфе известные факты. Но речь могла идти и не о недуге омеге. Михаил не знал о привороте и поездках мужа за город. Было не известно, кто это сделал тогда и сейчас, но омега насторожился. Злая шутка казалась ему невозможной, но теперь нужно было вести себя осторожнее. *** Михаил проводил время в офисе. Конец года-самое напряженное время. Куча отчетов, стопки нужных и ненужных бумаг. Альфа устало перебирал листы, пока не наткнулся на странный конверт без опознавательных знаков. Михаил повертел его в руках. Немного подумав, он открыл. Внутри были иголки. Альфа спешно выбросил конверт в урну. Он не придал значения такому письму. Жизнь налаживалась. Михаилу безумно нравилась забота мужа, напрягало лишь его молчаливость, а последнее время некоторая запуганность. Каждый телефонный звонок или дверной действовали на него как электрический разряд. Шли дни. Михаил часто находил иголки в конвертах. Они могли быть за дворниками машины, в почтовом ящике, на пороге квартиры, среди бумаг в офисе. Ни секретарь, ни Кирилл не могли сказать кто приносил конверты, видео с регистратора также не давали результатов. Вся эта история изводила омегу, и Михаил это видел. Вся ситуация была непонятной и пугающей. Было тридцать первое декабря. Альфа вернулся домой раньше времени. В квартире было темно. Глеб уехал к друзьям, а значит дома мог быть только Кирилл. Тусклый свет шел лишь из спальни. Михаил был удивлен, он надеялся увидеть романтический ужин и приятную обстановку. Альфа был настроен на перезагрузку отношений и был готов начать все заново. Заславский прошел на кухню. Маленький столик был красиво сервирован. Кирилл готовился к приходу мужу. На душе стало неспокойно. Альфа поспешил в спальню. То, что увидел Михаил, стало ужасной неожиданностью. Кирилл сидел за столом перед россыпью иголок. Стопка конвертов. Омега устало потер глаза. — Что это? От голоса Заславского Кирилл вздрогнул. Он повернулся к нему. — Это не то, о чем ты подумал! Михаил вышел из комнаты. Он быстро преодолел коридор и, захлопнув дверь, помчался вниз по лестнице. Он не знал, куда идти. Хотелось оказаться в тихом спокойном месте. Он уверенно пошел вдоль улицы. Пешком альфа прошел около семи остановок. Ноги сами привели его к знакомому месту. Бордель. Место, где он встретил своего омегу. Та самая кирпичная стена, у которой стояли проститутки, сейчас была изрисована баллончиками. На месте борделя обосновался дешевый бар с сауной. Приходить сюда теперь можно было только «со своим». У входа Михаил заметил человека. Знакомое лицо бросилось альфе в глаза. Рыжий еле держался на ногах. Выглядел он крайне омерзительно. Заславский не сразу даже узнал альфу, а тот с довольной ухмылкой приближался к уставившемуся на него Михаилу. — Какие люди! — пробормотал он. — Здравствуй, — альфа упал в руки Заславского. Тот его поддержал, но как только Рыжий нашел равновесие, поспешил отряхнуть руки. — Давно не заглядывал к нам. Видишь, я теперь работаю по закону, — Сергей, шатаясь, указал на вывеску. — Пойдем, посидим. Альфа согласился. Они долго сидели у стойки. Внутри было мало народу. Долгая беседа о баре невнятным языком утомила Заславского. Он пил. Наконец Рыжий перешел на личную жизнь. Михаилу стало интересно, как только он услышал историю про Павла. — Знаешь, я уже столько лет жду Пашу. Я даже нашел его, но не стал вмешиваться. Если бы Антон тогда выжил, все было бы по-другому, он бы поставил мозги нам на место. Наверно. Какую же дрянь ты на груди пригрел! Ты до сих пор с ним? — неожиданно закончил Сергей. — Можешь не отвечать. Я видел вас вместе. Никогда не забуду его рожу. Красивая блядь. — О чем ты? — Не о чем, а о ком. О белобрысой ведьме в твоем доме. Мне менты потом сказали, что он навел. Контрольный звонок, так сказать, перед закрытием квартала. Заславский встал с места, уронив бутылку со стойки. Он схватил Рыжего и стал трясти его. — Полегче! — возмутился альфа.- Я лишь говорю то, что есть. Он же и мне жизнь подосрал. А ты не расстраивайся. Такие твари долго не живут, — Рыжий мерзко скривился в улыбке, за что тут же получил по роже от Михаила. Заславский молчал. К альфам направились охранники. Сергей встал. Он отряхнулся, дал сигнал охране и направился к выходу. Заславский последовал за ним. Выйдя из бара, Рыжий закурил. — Он тогда нам помог с похоронами, правда.- продолжил альфа, вглядываясь в небо. Крупные снежинки посыпались сверху.- Видимо совесть сожрала. Сожгли мы Антона по его инициативе и на его бабло. Кстати, а ты чего на новый год один? Где сынок? — Уехал с друзьями.- Михаил сжимал кулаки, на шее нервно забилась жилка. — Ты полегче со своим. Омеги все такие, ревнивые, властные собственники. Михаил резко развернулся к своей машине. Он открыл дверь, попутно набирая номер телефона. В трубки послышалась тишина: — Жди, убийца! — небрежно бросил Михаил. На том конце его поняли. *** Впервые в новогоднюю ночь Кирилл остался один. Пройдясь по пустой квартире, омега подошел к небольшому бару. Алкоголь Кириллу дарили часто. Несколько минут он нерешительно простоял напротив закрытых дверей. Было ровно двенадцать ночи. На улице раздался грохот фейерверка и крики людей. Тяжело вздохнув, омега медленно пошел в гостевую. Кирилл лежал на диване подтянув колени к груди. Снова мучительные боли. Он прикрыл глаза. В голове роились мысли. Он вспомнил их первую встречу с Антоном. Тогда сопернику казалось, что он уколол Кирилла и застал его врасплох, но это было не так. Кирилл все знал. Муж изменял ему уже давно и от этого становилось ужасно на душе. Тогда омега вновь поехал в небольшую деревеньку под старой Рузой. Там он встретился с тем же омегой, что делал ему приворот на Заславского. В этот раз Кирилл щедро заплатил за порчу на ненавистного Антона. Но омега не собирался отступать. Тогда Кирилл и сделал анонимный звонок в милицию. А дальше случилось то, что случилось. Кирилл не хотел смерти Антона. Совесть нещадно пожирала его изнутри. Но самое ужасно то, что с этим грузом ему предстояло жить. Михаил все знал. Оставалось только ждать. Кирилл стал засыпать. Красочные сны уже давно не появлялись в его жизни. Черно-белые картинки сменяли друг друга. Он не слышал, как открылась дверь, глухие шаги. Кирилл не шевелился. Михаил взял за волосы и стащил омегу на пол. Он с силой ударил его, затем еще и еще раз. Бил ногами и руками, пока не пошла кровь. Наконец альфа успокоился. Обездвиженное тело лежало посреди комнаты. Кирилл медленно провел по лицу рукой, стирая слезы. — Миш, — тихо позвал он альфу. — Закрой рот! — Миш, — вновь Кирилл попытался что-то сказать. — Заткнись! — Мне больно. — А мне не больно? — Позволь мне остаться. Мне некуда идти. Кирилл подполз к его ногам. Он попытался встать, но не выходило. Его трясло. Стало очень страшно. Михаил отошел дальше. А Кирилл просто закричал. Он бился в истерике до бессознательного состояния. Омега очнулся поздно ночью в своей постели. Рядом спал Михаил. Кирилл повернулся на бок. Тело болело. Омега осторожно протянул к нему руку и дотронулся до волос. Он вдохнул запах своего альфы. — Не трогай…, — сонно проговорил Михаил и отвернулся от Кирилла. Утро выдалось совсем мрачным. Кирилл встал раньше мужа. Он быстрее прошел в ванную. Омега включил воду и посмотрел на себя в зеркало. Проступили синяки на лице и руках. Подняв футболку, он ужаснулся. Все тело было похоже на один сплошной синяк. Самочувствие оставляло желать лучшего. Он быстро привел себя в чувство холодной водой. Умываясь, Кирилл заметил, что с его руки было снято обручальное кольцо. Сам он этого никогда не делал. Омега завязал волосы и направился на кухню. Сегодня он старался, как мог, со страхом ожидая, когда встанет муж. Кирилл совсем отвлекся. Голос Михаила напугал омегу. — Доброе утро, — безразлично и твердо произнес альфа. Он как ни в чем не бывало сел за стол. Кирилл услужливо налил мужу кофе. Тот в ответ лишь кивнул. Утро первого января для обоих стало точкой невозврата.  — Миш. А где мое кольцо? — тихо спросил Кирилл. — Зачем оно тебе? Омега стоял спиной к Михаилу, повернувшись к плите. На глазах проступили слезы. — Миш.- Кирилл подскочил к мужу и встал перед ним на колени. Он взял Заславского за руку.- Не бросай меня. Мне страшно. Глеб, он же уйдет. Оставит меня. Я боюсь оставаться один. — У тебя родители в Стокгольме живут. Поедешь к ним. Сменишь обстановку. — Они умерли! — Кирилл сильно заплакал. Альфа наконец перевел взгляд на мужа. — Когда это случилось? — Еще три года назад. Помнишь, я ездил к ним в гости? Это были похороны.- Кирилл положил голову на колени альфы, тот осторожно погладил мужа по голове.- Не бросай меня. Я не жду прощения. Я лишь не хочу оставаться один, жить один, умирать один. — Хватит, Кир. Еще полгода мы протянем ради Глеба. Я протяну, — уточнил альфа. Кирилл так и стоял на коленях перед ним, весь в синяках, с полными слез глазами.