Меняя будущее

По одной из улиц Токио шли две молодые, стройные девушки. Они были похожи, и их свободно могли бы принять за сестёр. Одну из подруг звали Усаги Цукино. У неё были длинные волосы цвета спелой пшеницы, заплетённые в два оданго. На миловидном личике особенно выделялись синие глаза, светившиеся счастьем, а её губы не покидала лёгкая улыбка. Вторая же девушка, Минако Айно, имела белокурые волосы чуть ниже поясницы, перехваченные на затылке бантом небесного цвета. В голубых, как небо, глазах плясали бесенята, что придавало ей озорной вид. Блондинки были увлечены беседой, и то и дело раздавался их весёлый смех. Они, всё ещё разговаривая, зашли в кафе "Корона" и сели за один из свободных столов. Заказав себе по мороженому, подруги продолжили сплетничать: — А я говорю, что тебе стоит дать запись в одну из студий. Всё-таки не зря же ты победила в том конкурсе! — сказала Усаги Минако, принимая мороженое. — Успею ещё, — легкомысленно ответила Мина, поправляя ленту под грудью и отряхивая невидимые пылинки с подола платья. — Всё-таки нам ещё полтора года учиться. — Я знаю, но Ами, например, уже план учёбы составляет, чтобы мы подтянулись и сдали экзамены, хотя куда нам спешить? — проговорила златовласая, поедая десерт. — Вот-вот, а с записью я пойду на каникулах, хотя мне уже сейчас не терпится туда помчаться! — Минако уставилась вдаль с горящим взором, явно представляя себя на сцене и, конечно, поклонников, рвущихся к ней. Особенно, если учесть, что каникулы начинаются послезавтра. — Минако, покинь, пожалуйста, свои фантазии хоть на миг, у тебя на это вся ночь впереди, а потом и каникулы, — улыбнулась Усаги и поправила свою нехитрую причёску, позванивая браслетами. — Усаги, дай помечтать, когда ещё такое увидишь! — надула губы Айно, теребя подвеску. — И что же ты такого увидела в своих мечтах? — поинтересовалась Цукино у подруги. — Что я выступаю на сцене вместе с «Тремя Звёздами»… — вздохнула Мина. — Уже год прошёл, а будто только вчера они стояли на крыше и прощались с нами. — Ты тоже скучаешь по ним? — грустно спросила Усаги, выводя ложечкой на мороженом какие-то фигурки. — И правда, словно это было только вчера. — Да, с ними было весело, а сейчас всё вернулось на круги своя. А я всё ещё ожидаю, что вот-вот появится Тайки, и они с Ами начнут спорить на какие-то мудрёные темы, понятные только им двоим. Сейя подойдёт и назовёт тебя «Куколкой». Подшутит, а ты станешь злиться и говорить, чтобы он не называл так. Ятен будет сидеть с безразличным видом и на любой вопрос отвечать с присущей ему грубостью. Ну и если там будет Луна, то он станет её гладить и чесать за ушком, а Артемис — бросать на них ревнивые взгляды и злиться, — весь этот монолог Минако смотрела на фужер и только с последним словом подняла на свою подругу глаза. — Я очень скучаю по этим троим. Усаги, признайся, они стали частью нашей жизни. Сейчас Минако выглядела серьёзной, какой подруга бывала редко. Только во время важных сражений она снимала личину весёлой, беззаботной девушки и становилась Воином. Именно так, с большой буквы. Усаги ещё помнила ту, которую встретила впервые в четырнадцать лет. Такой же Минако было видеть необычно. Просто все привыкли к беспечной, жизнерадостной блондинке, но не к такой — серьёзной, мудрой, взрослой. А Усаги… Она могла ответить ей только тем же. Обе подруги уже давно повзрослели и видели это, к сожалению, только они. Ведь в тоже время эти двое оставались такими, какими были почти всегда: весёлыми, беззаботными, с улыбкой на губах. Но на каждого из воинов бесконечная череда битв оставила свой опечаток. И Усаги с Минако не стали исключением. Это не могло вылечиться временем. Принцессы Луны и Венеры отлично понимали друг друга, и это сильно сближало. Конечно, и с другими девочками они были близки, просто Цукино и Айно были похожи не только внешне, но и внутренне. Их объединяло понимание того, что надо оставаться прежними. "Так будет лучше", — без слов читали они в глазах друг друга. Усаги серьёзно, но в тоже время печально ответила на взгляд подруги и с грустью проговорила: — Я понимаю, Минако, и признаю, что они стали частью нашей жизни. Не ты одна привыкла к ним троим. Я уверена, что девочки тоже скучают, а особенно Ами, лишённая таких привычных для нас споров, — лукаво улыбнулась Усаги. — Ну, она навряд ли признается в этом, — с такой же улыбкой ответила ей подруга. — Кто бы сомневался. — Усаги сделала серьёзный вид, но уже через секунду они с Минако рассмеялись так привычно. Им надо быть прежними. Это было для них как глоток воды в пустыне. Подруги ещё немного поболтали и начали собираться. Усаги надо было домой, родители с братом решили уехать на горячие источники, а девушка отказалась. Она хотела проводить больше времени с Мамору. То время без него Цукино восприняла тяжело и теперь боялась, что он снова исчезнет. Златовласая искала почти любой повод оказаться к парню поближе, поэтому, распрощавшись с Минако, девушка ушла домой. Нужно было успеть проститься со своими, а потом можно позвонить и Мамору. По пути девушка снова предалась разным мыслям и воспоминаниям. Перед её глазами вновь встала картина прощания с «Тремя Звёздами» и принцессой Оливией. Сейя, грустный и смущённый оттого, что она сказала новую нелепость. Девочки не поняли, что Уса и правда не забудет его. Этот юноша стал ей как брат, но ответить на его чувства не смогла. Задумчивый и печальный взгляд Тайки был направлен на Ами, и мало кто заметил, что у той скатилась слеза. Она выглядела очень печальной, хотя и старательно скрывала это. Ятен… блондин не отходил от своей принцессы ни на шаг, будто боясь, что красноволосая вновь исчезнет. Его взгляд ни на ком не останавливался, он только слегка заметно кивнул Минако. А когда его взгляд дошёл до Усаги, парень ей улыбнулся уголками губ и указал взглядом на Луну. Словно просил заботиться и не обижать кошку. А Оливию, казалось, ничем не заинтересовать. Она была доброй, понимающей и мудрой, но явно скучала по дому. Усаги ещё успела пройтись взглядом по друзьям, и в следующий миг всех четверых окутало сияние, в котором уже через секунду они исчезли. Усаги скучала по тем временам, и от этого становиться только грустнее. Ведь Харука, Мичиру, Сецуна и Хотару тоже исчезли и лишь изредка давали о себе знать. Малышка находилась в будущем, и неизвестно, вернётся ли она ещё или больше не будет появляться в прошлом. Девочки стали очень занятыми. Мако работала в "Короне", но сегодня была не её смена, и не получилось свидеться. Ами полностью ушла в учёбу. Рей проводила много времени в храме и старалась обучение тоже не забрасывать. Из их пятёрки только Усаги и Минако сохранили относительную свободу. А Мамору… её Мамору… он целиком погрузился в работу и учёбу, так, что стал мало времени уделять ей. Девушка от отчаянья, что может снова его потерять, только на этот раз по другой причине, решилась в который раз попытать удачу в готовке. Хотела сделать своему парню приятное и попросила рецепта одного пирога у Макото. Пришла к нему домой и приготовила всё к его приходу. Лучше не вспоминать, что было тогда. Так больно и обидно. Она старалась, а он… Молодой человек на неё накричал, сказал, чтобы Усаги не лезла не в своё дело и больше ему не готовила. Мамору никогда так не делал, впервые отреагировав подобным образом. И всё это давило на Усаги, и она хотела, чтобы хоть что-то ворвалось в этот штиль. Так, медленно, в размышлениях девушка дошла до дома и, открыв дверь, зашла внутрь. На пороге стянула с себя кроссовки и поставила их на полку. Дома была тишина, такая не привычная для неё. Усаги прошла на кухню и увидела на столе записку: "Мы уехали, отец освободился раньше, и решили тебя не беспокоить. Будем через две недели, еды я наготовила, она в холодильнике. Деньги я положила тебе на стол. Береги себя и не скучай. С любовью, мама…" Усаги открыла холодильник и увидела, что он полностью забит едой — голодной принцесса уж точно не будет. Ну, или голодной первые пару дней, а потом надо будет уже либо готовить самой, либо придётся идти в кафе. Но это будет потом, а пока девушка, счастливо улыбаясь, пошла в свою комнату. Она была всё такой же. Весёлой, светлой… и с зайчиками! На столе девушка увидела деньги и сразу положила их в кошелёк, пока не забыла или не потеряла. Усаги села на кровать и снова, в который раз за день, задумалась. Битв не было, и она, признаться, скучала по тем временам. Тогда было всё просто и понятно: победить врага или указать ему путь к свету. Но история с Галаксией показала, как хрупка грань между добром и злом. Точнее, только подтвердила это. Сколько было тех, кто вступил на сторону "тьмы"? И сколько было тех, кого удалось вернуть? Берилл и генералы… Нефрит ведь полюбил Нару…, но он погиб… Затем Алмаз, его брат и подчинённые. Они ведь тоже могли прийти к свету… если бы не погибли… Сколько же было смертей? Жертвы просто неизбежны. И не только врагов. Сколько раз Усаги погибала сама, сколько раз погибали девочки? И каждый раз — каждый! — воины в матросках воскресали…, но не их враги… Однако есть и те, кому они смогли сохранить жизнь: Хотару и её отец, Нехеления, Галаксия… Наверное ради этого и стоило в который раз воскреснуть и жить. И, несмотря на всю боль, Усаги скучала по тем временам. Она вспоминала, как познакомилась с Мамору, как потеряла его в первый раз. Свою битву с Берилл… Эйл и Анну, их любовь друг другу. Малышку, так не понравившуюся ей в первый раз и то, как потом блондинка привязалась к этой вздорной девчонке! Алмаз и Мудрец, битва, и Уса видит своё будущее… Возвращение Малышки, знакомство с Хару и Мичи, дружба Малышки с Хотару, и в итоге — спасение последней. Снова битва: Рыбий глаз, Тигриный глаз, Ястребиный глаз, квартет Цирконии… битва за битвой. Пегас, любовь Малышки и снова победа… на этот раз над Нехеленией. Снова битва, возвращение Нехелении, потеря Мамору в который раз, страх за будущее и вновь победа. Новые Сейлоры… на стороне зла… на стороне добра… И снова исчезновение Мамору. Знакомство с Сейей, Тайки и Ятеном. Снова битвы, предательство. Смерть девочек, битва, победа и возвращение Галаксии к свету. Воскрешение Мамору, девочек, вернувшаяся мечта. Всё это стояло у Усаги перед глазами, она никогда не забудет ни о чём. Слишком многое пережила Лунная принцесса за это время. И только дружба с девочками остаётся с ней на протяжении всех лет. Только это… и любовь к Мамору. Девушка продолжала любить его, что бы ни произошло… И только себе, возможно, Усаги может признаться, что продолжает любить и ходить за ним по привычке. Усаги тряхнула головой, прогоняя наваждение и, улыбнувшись, посмотрела в окно. Ей не идёт быть такой задумчивой. Если бы Луна сейчас увидела это состояние, то посчитала бы, что та заболела. Мисс Цукино больше привыкли видеть большим, наивным ребёнком с синими глазами, вечно говорящую нелепости, неуклюжую и любящую покушать. Поэтому Усаги, снова тряхнув головой, быстро пошла на кухню, подкреплять свой растущий организм. Все плохие мысли и воспоминания уже забылись или просто были на время запрятаны куда-то глубоко до поры до времени…