***
Если хочешь что сказать о здании аврората — скажи, что строили его не иначе как тролли. Вот кому еще придет в голову возводить в центре города огромную башню из грубого камня? Все, конечно, знают о свойстве гранита экранировать волшебство, но можно же было оформить все как-то аккуратнее! На взгляд Скорпиуса, оплот магического правопорядка больше напоминал гигантскую кротовую кучу, чем административное здание. Вход был только один, надежно защищенный от наведения порталов и аппарации — туда они и направились. Две двери с паролями и хитрыми отпирающими заклинаниями… И самый обычный вахтер у третьей. — О, аврор Поттер! — прыщавый молодой человек, сияя верноподданнической улыбкой, так и подскочил со своего места. Правда, при этом он запнулся за ножку стула, едва не загремев на пол. Стул — уже на полпути к полу — поймал мистер Поттер. — Добрый вечер, Бейн, — поприветствовал его мистер Поттер. Скорпиус, как и было велено, мелкими шажками продвигался к выходу из охранницкой. — Решили поработать? Вам подготовить что-нибудь? Помочь чем? — Спасибо, Бейн, я не задержусь надолго. Так, проверю кое-что, — небрежным тоном ответил мистер Поттер. Но вахтера это, похоже, не насторожило. Он достал толстый журнал и протянул аврору перо: — Для отчетности, пожалуйста. Выражение лица у него было такое, будто он автограф просит. Впрочем, вполне возможно, что мистер Поттер и правда был его кумиром. Мистер Поттер не стал его задерживать и быстро расписался в журнале. Подышал на оборотную сторону значка и приложил его внизу страницы — печати нынче довольно просто устроены. Скорпиус замер у двери, ведущей в таинственные коридоры аврората. Не хватало еще потеряться. Мистер Поттер уже практически дошел до места, где затаился Скорпиус, когда выражение лица молодого охранника изменилось — чуть меньше слепого обожания, чуть больше серьезности: — Аврор Поттер… Если я могу чем-то помочь, только скажите! — он сказал это, и уши у него покраснели. — То есть, я хочу сказать, вы, наверное, в порядке, если решили снова работать — то есть, не то что бы в порядке, это все-таки очень тяжело, но вы готовы… Рветесь в бой и все такое… Румянец распространился на щеки и приобрел оттенок свежей свеклы. Охранник, видимо, совсем запутался. — В любом случае, обращайтесь! — выпалил наконец он. — Я… Все, что угодно, сэр. Все, чем могу. Мистер Поттер обернулся к нему со спокойной улыбкой: — Я знаю, Бейн. Спасибо. И он, открыв пошире последнюю дверь, шагнул в темноту.***
Изнутри аврорат был еще мрачнее, чем снаружи. Высокие потолки, узкие, почти слепые окна, гулкое эхо ступающих по камням тяжелых сапог… А может, все дело во времени. Минимум освещения и минимум же людей, да плюс неприятно свербящее чувство, какое появляется, когда рискуешь зайти на незнакомую и запретную территорию… Неудивительно, что дрожь пробирает до костей! Здесь действуют постоянные порталы в Зал заседаний Визенгамота и в Азкабан. Здесь хранится годовой запас Сыворотки Правды. Здесь запрещено появляться без значка, служащего пропуском в большинство помещений — или без блокирующих всякую магию кандалов. Обстановка эта произвела на Скорпиуса впечатление. Во всяком случае, предполагаемый план перестал казаться таким уж замечательным. Лестница, лестница, поворот направо, снова лестница — на этот раз винтовая, в какой-то башне, которую совершенно определенно не было видно с улицы… Скорпиус старался не отставать от мистера Поттера ни на шаг. Не то что бы он испугался. Нет, Скорпиус не боялся. Ни чуточки. Это же глупо — бояться темноты… Он с усилием прогнал вертящееся в мыслях: «…бояться стоит тех, кто в ней скрывается». Они остановились перед массивной дубовой дверью, стянутой поперек медными скобами. Точнее, остановился мистер Поттер, а Скорпиус едва не влетел ему в спину. — Снимайте мантию, — скомандовал аврор. — И ступайте за мной след в след. Пока Скорпиус избавлялся от скрывавшей его мантии-невидимки, мистер Поттер нажал на какой-то потайной шпенек, тот со щелчком отскочил и оцарапал аврора. Скорпиус уже собирался предложить пластырь (благо запасов — полные карманы), но мистер Поттер провел окровавленным пальцем по замочной скважине. Дверь утробно заскрипела. Скорпиус почувствовал себя отчасти обманутым: — «Любое действие с помощью магии крови подлежит обязательной регистрации!» — пробурчал он. — Где тут, интересно, выдают нужные бланки? Аврор обернулся: — Вы что-то сказали? Скорпиус закатил глаза. — Нет, что вы. «Спокойно, Скорп» — уговаривал он себя. — «Может, он занудствует с полным на то правом, и в кармане у него припрятано то самое разрешение на магию крови. А если и нет — какое тебе дело, нарушает он правила или не нарушает?» Гарри Поттер, герой всей магической Британии и главный аврор. Мистер Правильность-и-Порядочность. И Ал его любит и уважает… Но Скорпиусу он не очень-то нравился. Во-первых, тем, что смирился с гибелью Альбуса, ничего толком не проверив. Во-вторых, тем, что слушал он его, Скорпиуса, без особой охоты. На задворках сознания препротивно копошилась мыслишка: а что, если бы Скорпиус ждал прямого вопроса — вместо того, чтобы начать вываливать свои соображения прямо над телом? Мистер Поттер так бы и выставил его за дверь, не выслушав? В-третьих, эта проповедь насчет регистрации и разрешений… Тоже мне, буквоед нашелся! Моралист в белых одеждах! Подумаешь, возглавляет он отдел. В пересчете на полицейские чины полномочий у него не больше, чем у капитана. Над ним еще ого-го сколько начальников, по большей части из бумажных работников. Это из работающих «в поле» он главный, а в масштабах государственной системы — так, винтик. Можно бы и погибче относиться к правилам. Хотя бы ради безопасности собственной семьи. Аврор, черт его дери! Знал же, что на Альбуса открыли охоту! Знал! И… ничего не сделал. Ну, и то, что мистер Поттер оттащил его тогда за шкирку, как какого-то нашкодившего котенка, лишних очков аврору в глазах Скорпиуса не добавляло. В общем, совместная работа с ним — суровая необходимость. Неприятная обязанность. И надо терпеть — ради Альбуса. Дверь наконец отворилась. По слову мистера Поттера вспыхнули осветительные шары — и Скорпиус ахнул. За дверью оказалась круглая комната без единого окна, целиком обитая медью. И на этой меди были вычеканены горы и равнины, углубления морей и рек было заполнено матовым стеклом всех оттенков от лазурно-голубого до насыщенно-синего, рядом вилась черненая гравировка подписей. А стоило наклониться ниже — и можно было разобрать вплавленные в металл кусочки охряного с золотой искрой авантюрина… Да это же здания! Скорпиус протянул было руку, чтобы прикоснуться к искусно выточенным каменным парусам миниатюрной Сиднейской оперы, но аврор тут же пресек его попытку: — Ничего не трогать! Если ошибетесь с точкой назначения, обратно придется добираться через Международный терминал порталов. И придется долго объяснять, как вы пересекли границу. — Проще было сразу сказать, что аппарация происходит при касании, — проворчал Скорпиус себе под нос. Но руку убрал. Шагали они исключительно по воде — то есть по синему стеклу. При работе с морскими просторами создатель этого «кабинета» явно пропорциями не заморачивался: суша, вопреки представлениям географов, занимала явно больше положенных тридцати процентов. Но и с этой поправкой места на волшебную карту мира ушло так много, что без чар расширения пространства не обошлось. Мистер Поттер остановился: левая нога в Темзе, правая едва не наступает на Бертуик. Он поправил рукава мантии, взмахнул волшебной палочкой — и откуда-то из центра медного Лондона вытянулась тонкая спица. Она росла и росла, пока верхушка ее не замерла вровень с плечом Скорпиуса. Щелчок — и развернулись нежные, как крылья бабочки, градуированные лопасти транспортира. — Можете начинать, — выдохнул мистер Поттер. — Кроме стекла и шпиля ни до чего не дотрагивайтесь. Скорпиус, проникшись моментом, даже не стал закатывать глаза. Он вытащил из кармана серебряные часы и, закрепив цепочку на запястье, ухватился за вершину шпиля. Что ж, нулевая отметка почти совпала. «Ну же, это просто. Папа объяснял это тысячу раз. Надо только правильно попросить». — Invenie, ostende, duce! — выпалил Скорпиус. Часы качнулись, и их цепочка натянулась как струна. Направление, направление… Волшебный маятник указывал куда-то левее мистера Поттера, выходит, на юго-запад. Транспортир пришлось немного развернуть. Нет, угол выходило отметить довольно точно, но у Скорпиуса, как назло, из головы вылетела вся тригонометрия. Он почувствовал, что краснеет. — Сейчас мы… эм-м… рассчитаем длину гипотенузы… для поиска конечной точки… нужен угол… Что там надо было сделать с известной длиной и углом? Умножить — или разделить? Чертовы треугольники! Уши у Скорпиуса уже горели огнем. Если делить — то длину на угол или наоборот? — Нам нужен угол… Мистер Поттер протянул сжимающую волшебную палочку руку и отчеканил: «Тrabemato!» Из кончика палочки вырвался узкий переливчатый луч. Так и эдак покрутив запястьем, аврор сумел сопоставить его наклон с наклоном натянувшейся часовой цепочки. Еще одно заклинание — и на медной карте, там, куда падал луч, зажглась красная отметка. — Так проще, — пожал плечами мистер Поттер. — Хоть точка и определяется приблизительно. Скорпиус промолчал. Ему хотелось провалиться сквозь землю. Отметка оказалась не так уж далеко, как можно было подумать. — Париж. Второй округ. Вероятно, придется пройти по улицам. Скорпиус пожал плечами. Он был не против. По крайней мере, на местности ему не понадобятся никакие правила треугольников. — Предупредите родителей. О, все-таки вспомнил. Но на этот случай уже была готова отговорка: — Уже. Полная свобода действий — при условии, что я буду оставаться на связи. Он выудил из кармана смартфон и демонстративно им помахал. — Тогда застегните пальто и дайте мне руку. Кажется, сработало. Поверил. А может, аврор просто хотел верить объяснению — какому угодно. Мистер Поттер изловчился и добрался-таки до цели, ни разу не ступив мимо синего стекла. Париж теперь был для него на расстоянии вытянутой руки. Метка — не больше дюйма величиной — все еще горела алым. Мистер Поттер крепко сжал ладонь Скорпиуса и коснулся метки все еще испачканным в крови пальцем и… ...рывок, знакомый всякому, кто путешествует порталами.***
Треугольный клочок заснеженного асфальта. Старомодные фонари. Одинокая статуя — складки так надежно драпируют фигуру, что не сразу и поймешь, мужчина это или женщина. Не понял этого, видимо, и тот, кто разрисовал ее постамент граффити. Здесь немногим теплее, чем в Лондоне. Скорпиус, не дожидаясь команды, достает часы. Стесняться некого: магазинчики закрыты, улицы пустынны. Цепь натягивается уже не так круто; должно быть, они близко. Скорпиус бредет, оставляя на нетронутом снегу кривоватую дорожку следов. Он идет, пока часы не опускаются окончательно, образовав идеальный отвес. Точная вертикаль. Они на месте. Снежинки падают на раскаленный корпус часов и слезинками стекают по нему вниз. Они на месте. Вот только кроме них здесь никого нет. ПРИМЕЧАНИЯ: пожалуйста, не считайте, в каком масштабе должна быть выполнена карта, чтобы весь мир уместился в одной комнате, да еще чтобы здания можно было потрогать. И чтобы эту комнату можно было быстро обойти. Прошу, не стоит проверять алгеброй гармонию. Ну, или волшебство) Авантюрин — одна из разновидностей оксида кремния, кварц со вкраплениями слюды и гематита. Цвет — от желтого до темно-бурого, есть еще реже встречающиеся зеленый и синий. Скорпиус «договаривается» с волшебными часами на латыни: «Найди, укажи, направь.» А, и еще: фамилия охранника пишется как Bane. Если кто-то вдруг увлекается именами со значением.