Расскажи мне о своей катастрофе

С утра Гарри просыпается от настойчивого стука в дверь – он договорился, чтобы с утра им привезли продукты, но они условились на время после одиннадцати утра... поднимаясь, Гарри бросает взгляд на часы – начало двенадцатого. Последний раз он спал столько… лет десять назад. Эггси дрыхнет без задних ног. Гарри раскладывает продукты, разбирается со странной системой подачи воды и ещё – с газовой плитой. Несмотря на то, что цивилизация тут не ощущается, все её блага в виде горячей воды, микроволновки и даже сигнала сотовой связи присутствуют. Их дом состоит по сути всего из одной комнаты – спальня одновременно является и гостиной, а кухня отделена лишь одной тоненькой деревянной стенкой. Роль столовой, очевидно, выполняет застеклённая зона небольшой террасы. Гэри просыпается на запах кофе и возникает за спиной Гарри – растрёпанный, заспанный и завёрнутый в покрывало с кровати как в тогу. -Если ты хотел подкрасться незаметно, тебе не удалось, - сообщает Гарри, не оборачиваясь, - кофе? -Ты суперагент, что ли, какой-то? – почти обиженно спрашивает Эггси. -Нет, просто ты топаешь пятками по полу, как маленький слон. Так ты будешь кофе? -Буду. Мы же на севере, - отвечает Гэри, который, вообще-то, не слишком любит кофе, но сейчас хочется, почему-то. Может потому, что кофе, приготовленный Гарри, очень вкусно пахнет. -Как связаны север и кофе? – интересуется мужчина, разливая напиток по чашкам и протягивая одну Гэри. -Не знаю, - пожимает плечами мальчишка и направляется на террасу вслед за Гарри. Там он ставит кружку на стол, садится в кресло и кутается в покрывало сильнее, пожимая плечами на вопросительный взгляд Гарри. -А тебе не приходила в голову мысль одеться? – интересуется мужчина. -Нет. Лень. -Заболеешь – не буду тебя лечить. -Не заболею. Я закалённый, - отвечает Гэри, отпивая маленький глоток из чашки, - морская пехота, все дела. -Морская пехота? Интересно, - говорит Гарри и больше ни о чем не спрашивает. Гарри вообще никогда ни о чем не расспрашивает. И Гэри уже знает, что это не потому, что ему не интересно. Просто он даёт мальчишке время – и тот рано или поздно рассказывает сам. Гэри в ответ не пытает Гарри вопросами о его жизни, хотя, на самом деле, ему очень любопытно. -А где ты достал кофе, кстати? – спрашивает Эггси, нахмурившись. -Нам привезли продукты. Я вчера договорился. -И как у тебя получается всё это организовывать. -Ничего сложного. Доживёшь лет до пятидесяти и поймёшь, может. На этот моменте Гэри чуть не давится кофе. -Сколько ты сказал тебе лет?! -Пятьдесят. Почти. А ты думал сколько? -Ну… сорок пять, не больше… ты хорошо сохранился, - смеётся Эггси. Господи, он младше Гарри в два раза. И божечки боже, для пятидесяти этот мужчина выглядит хорошо. Просто возмутительно хорошо. -Спасибо. Это всё заслуга овсянки, наверное, - улыбается Гарри, вставая из-за стола, - так что сегодня ты тоже будешь завтракать ей. -Неееет. Я не буду овсянку. -Станешь старым и некрасивым, - грозит Гарри, уже уходя в дом и как всегда игнорируя все возражения мальчишки. -И к завтраку тебе всё-таки придётся умыться и одеться, - сообщает он, когда Эггси заходит за ним следом. -Ладно, ладно, - ворчит Анвин, достаёт из рюкзака нужные вещи и всё ещё ворча что-то себе под нос, скрывается в ванной. Выходит он почти через полчаса – Гарри успевает всё приготовить, сварить ещё кофе и накрыть на стол. Стоя в дверном проёме на входе в дом, окидывает Эггси оценивающим взглядом – тот в новых джинсах, без всяких излишеств в виде дырок и нашивок, а только с потёртостями и тёмно-зеленой футболке-поло. Выглядит прилично третий раз за месяц. Гарри одобрительно кивает и указывает глазами на тарелку с овсянкой, на что Эггси отвечает страдальческой миной. -Ну ладно, - минут через десять заключает он, - на вид она ужаснее, чем на вкус. -И было чему сопротивляться целый месяц? – хмыкает мужчина, смотря на мальчишку – вроде серьёзно, но глаза – весёлые. Эггси уже научился различать несколько оттенков настроений Гарри по его глазам. -Конечно. Упрямство ради упрямства! – широко улыбаясь, отвечает Эггси. Гарри только качает головой, объявляет, что сегодня посуду моет Эггси и ретируется в неизвестном направлении, как всегда отказавшись говорить Эггси, что задумал. Потом оказывается, что он арендовал моторку с каютой, в которой они катаются остаток дня, питаясь сэндвичами (которые, кстати, Эггси приготовил, да-да!) и отогреваясь чаем из термоса. Для места внешне почти необитаемого и даже без интернета здесь слишком интересно. Находится множество разных занятий. Ну, то есть, их находит Гарри. Без него бы Эггси давно уже умер со скуки. Так, после дня-на-лодке у них случается день в Кертеминне – они гуляют, заходят даже в какой-то музей, наедаются рыбы и идут в местный крошечный кинотеатр. На следующее утро Гарри едет забирать машину, пока Эггси спит, а потом снова везёт его куда-то с загадочным видом. Оказывается – на ферму. -Помнишь, я обещал тебе коровок? Развлекайся, - обводя рукой пространство перед собой, говорит Гарри. Пока Гэри пребывает в немом изумлении, Гарри уже успевает завести разговор с женщиной, которая, судя по всему, всем здесь заправляет. Эггси наблюдает за ними и снова удивляется – как же у Гарри это получается – разговаривать с каждым человеком так, будто они знакомы уже с десяток лет. Вот и сейчас мужчина что-то говорит, и женщина смеётся, свойски похлопывая его по плечу. Минут через пять они расходятся и Гарри возвращается к Эггси. -Тебе дан карт бланш на обглаживание всей живности в округе. Леди сказала только беречь пальцы. -Ты быстро нашел общий язык с леди, - язвительно замечает Эггси. -Это не сложно, - пожимает плечами Гарри, и вопросительно изгибает бровь, поднимая взгляд на мальчишку, - это что, ревность? -Вовсе и нет. -Вот и хорошо. Это было бы глупо. Пойдём найдём живность, которую можно погладить, - улыбается мужчина. Сначала им встречаются два пса, внешне похожие на мастифов и крайне дружелюбные, и Эггси возится с ними с детским восторгом, позволяя слюнявить себе руки и лицо и только весело вереща. Далее по программе следуют кролики, кошки, маленькие свинки, собственно коровы и даже лошади. К концу дня Эггси до невозможности угулянный и ровно настолько же довольный, а вот Гарри выглядит так, будто вовсе не устал. -Тебе вообще всё это интересно? – спрашивает Эггси, когда они едут обратно. -Конечно. С чего ты взял, что нет? -Ну ты просто всегда такой… спокойный. Да и мне не кажется, что для тебя может быть интересен зоопарк, в который мы ходили в Берлине, или вот эта вот ферма. -Потому что я выгляжу как любитель оперы и светских раутов? -Ну да… наверное. -Дело в том, что опера, балет, рауты и светское общество уже давно встали у меня поперёк горла и хочется чего-то совсем другого. Зоопарков, ферм и хот-догов, - улыбаясь, отвечает Гарри. -Это хорошо, что тебе интересно. Потому что мне просто офигеть как! Коровы, оказывается, такие гладкие, а поросята наоборот – никогда бы не подумал… -А ещё ты любишь собак, а собаки – тебя, - замечает Гарри, паркуясь, - выпрыгивай, дальше пешком. -Да, есть такое дело, - соглашается Эггси, вылезая из машины, - а ты любишь лошадей. Гарри согласно кивает. -Умные, благородные животные. Хоть иногда и весьма своенравные. -А верхом ездить умеешь? – Гарри снова утвердительно кивает и Эггси присвистывает, - хотел бы я на это посмотреть. -Это можно устроить. Но тебя мы тоже посадим в седло. -Может быть, я пойду на это. Надо подумать, - задумчиво тянет Эггси. -Подумай. Мы всё равно ещё побудем здесь. Ты же не против? -Нисколечко! Гарри готовит ужин, Гарри накрывает на стол, Гарри делает Эггси чай, как он любит – черный, с молоком, очень горячий. Гарри – идеальная хозяйка. Анвин без пререканий моет посуду, пока Гарри принимает душ. Когда Эггси выходит из душа, Гарри уже спит. Парень проваливается в сон как только касается головой подушки. Обычно он спит крепко, не реагируя ни на яркий свет, ни на громкие звуки. Но этой ночью его будто подталкивает какая-то сила – он резко открывает глаза, слышит нетипично-быстрое и какое-то судорожное дыхание Гарри, садится на кровати и всматривается в темноту. Гарри сидит на кровати, пальцы одной руки с силой сжались, сминая одеяло, второй рукой мужчина закрывает глаза. -Гарри, – тихо окликает Эггси, - что случилось? -Всё в порядке, Эггси. Прости, что разбудил. Мужчина тут же опускает руки и старается выглядеть как обычно, но Анвина не обмануть – Гарри слишком бледный, всё ещё тяжело дышит и, кажется, у него дрожат руки. Это не Гарри, с которым все в порядке. Эггси предпочитает не думать о том, что то, что он сделает сейчас, возможно, не очень правильно. Встаёт с кровати, набросив на себя одеяло и перемещается на кровать к Гарри. -Эггси. Что ты делаешь? – интересуется Гарри, но двигается в сторону, освобождая больше места. -У тебя кошмары. Я давно догадывался, - отвечает Гэри, укладываясь рядом с мужчиной, - я тебя обниму и станет лучше. Точно-точно. -Если ты так говоришь… - тихо отзывается Гарри, ложась обратно и позволяя Анвину себя обнять. Мальчишка кладёт руку на грудь, прямо в район сердца, которое всё ещё заходится бешеным ритмом. -Я знаю много колыбельных, но после моего пения ты точно не уснёшь, - улыбаясь, тихо говорит Эггси. -Этот эксперимент мы оставим на потом, - говорит Гарри, перекидывая руку через плечи Эггси и притягивая его к себе поближе, - я же могу тебя обнять? Забыл спросить. -Ты уже можешь не спрашивать, так и быть… Мальчишка засыпает через десять минут, Гарри не спит ещё около часа – он и не надеется, что сон вернётся – но засыпает под мерное сопение Эггси и утром чувствует себя вполне бодро. Несмотря на то, что у него дико затекла рука и Эггси немного обслюнявил его плечо. Через две ночи от кошмара просыпается уже Эггси и Гарри, не открывая глаз, двигается на кровати, освобождая место – мальчишка забирается к нему под одеяло, шепчет тихое «спасибо» и вскоре засыпает. Кроме того, что периодически спят вместе, в их отношениях абсолютно ничего не меняется. Разве что теперь Гарри может позволить себе потрепать мальчишку по волосам или отвесить чисто символический подзатыльник, а Эггси периодически обнимает его – просто так или за что-нибудь. За кофе, например. Или за чай, или за овсянку. Или за то, что когда овсянку не хочется, Гарри не заставляет её есть. Из Дании они едут в Швецию – Гётеборг, Стокгольм, Уппсала, Карлстад – сочного, почти мультяшного, цвета зелень и пронзительно-синее небо в течение всего маршрута – ярко до рези в глазах, но Эггси всё равно смотрит и смотрит, пока взгляд не застилает пелена. Здесь красиво до слёз в буквальном смысле, пусть и слёзы эти исключительно из-за яркости картинки вокруг. Несколько раз они сворачивают с трассы и оказываются то около водопада, то у места, где река течёт в ущелье. Каждый раз Эггси задаётся вопросом откуда Гарри знает, куда поворачивать, чтобы найти что-то настолько красивое. В Стокгольме они не задерживаются – слишком шумно и много людей, а ещё этот жуткий, преследующий повсюду запах жареной селёдки, и после одной ночевки Эггси спрашивает, могут ли они поехать дальше. Гарри не отказывает. -Я, вообще-то, тоже водить умею, - сообщает Эггси, когда они едут в сторону Норвегии, - тебе не осточертело сидеть за рулём? -Нет. И я не пущу тебя за руль в любом случае, - отвечает Гарри. -Это почему это? -Я представляю, как ты водишь, - дразнит мальчишку Гарри. Тот ведётся, как и всегда, и насупливается, - кроме того, предпочитаю держать всё под своим контролем. -Ну да. У тебя же пунктик, - бурчит мальчишка. -Точно, - кивает Гарри, - не дуйся. -Я не дуюсь, просто ты иногда такой зануда. -Я тебя предупреждал, помнишь? -Помню-помню. Но сбежать всё ещё не хочу. После Осло следуют Ставангер и Берген, фьорды, океан, пики гор в дымке, крошечные домики с каминами и пронизывающий северный ветер, воющий по ночам как пёс, которого тут прикормил Эггси. Гарри практически насильно натягивает на парня свитер, но тот всё равно начинает шмыгать носом, когда они уже собираются в обратный путь. На этот раз Эггси забирается с ногами на заднее сиденье и просит у Гарри что-нибудь почитать, потому что он больше не может смотреть на всю эту зелень, синь и простор. Не потому, что ему надоело, а потому, что эту красоту уже невозможно вынести – кажется, что вот-вот случится эстетический шок. Анвин, вроде бы, никогда не был таким… тонко чувствующим мир вокруг себя, но в этих местах его будто проняло. Харт, как всегда, выказывает своё удивление только чуть приподнятой бровью и говорит, что Эггси может забрать в своё распоряжение его планшет. Там загружена целая мини-библиотека, только вот самое «свежее» в ней – это «Волхв» Фаулза 1965 года. -Хотя вряд ли тебя привлечет тот набор литературы, что там есть. Впрочем, интернет тут ловит, наверное. -Опять ты за своё, - фыркает Эггси, - ты же не знаешь, какие книги я люблю. Ведёшь себя, как высокомерный гад. -Возможно, - легко соглашается Гарри. Потому что он вообще грешит этим. Эггси ещё несколько минут бухтит на него, а потом замолкает. Гарри бросает короткий взгляд назад – может, заснул? Оказывается, что нет – мальчишка всё-таки нашел что-то подходящее и погрузился в чтение. В следующие несколько дней они минуют Латвию и Литву и направляются в Польшу. Гэри последние дни только и делал, что ругался на дурацкий язык и скукоту и вообще-то Гарри хотел проехать Польшу транзитом, лишь бы только Эггси прекратил ворчать. Но тот внезапно оживляется через несколько километров после границы. -Что, неужели Польша тебя устраивает, и мы можем остаться? – вздыхая, интересуется мужчина. Гэри утвердительно кивает, улыбаясь широко и совершенно обезоруживающе. Через три часа они заселяются в гостиницу в Варшаве. Гарри выглядит хреново – Гэри точно знает, что он плохо спал последние пару дней, а ещё стоически выслушивал анвиново нытьё, поэтому не тянет его гулять или ужинать. -Могу сходить за чем-нибудь вредным, если хочешь, - разобрав рюкзак, говорит Гэри, - ты выглядишь как зомби и вытаскивать тебя на улицу будет кощунством. -Если ты будешь что-то вредное, я составлю тебе компанию, - отвечает Гарри, потягиваясь (Эггси невольно залипает) и выглядывая из окна, - но хочу напомнить ещё раз, что ты не обязан сидеть со мной в четырёх стенах. Тут наверняка есть какие-нибудь бары или клубы… -Только если я тебе надоел, - перебивает его Эггси. Харт отрицательно качает головой. -Тогда я в магазин и обратно, - говорит мальчишка и ставит точку в этом разговоре хлопком двери.