Долгая дорога к счастью

Пинако Рокбелл всю ночь не спала, сидя у постели внучки. Можно было бы подумать, что девушка спит, если бы не мертвенная бледность. Старушка никак не могла поверить в то, что её внучка, возможно, никогда не очнётся. - Винри, - шептала бабушка внучке, расчёсывая её густые белокурые волосы. – Доктор сказала, что ты можешь слышать, что тебе говорят… Если бы ты только знала, как мне не хватает тебя. Вот уже месяц прошёл с момента той аварии. Твои раны почти зажили, но ты никак не просыпаешься… Вернись, Винри… - Госпожа Рокбелл, - услышала она голос врача. – Вам бы хоть немного отдохнуть… - Не могу уснуть, - вздохнула старушка. – Я в последнее время плохо сплю. - Знаете, у меня для вас есть новость, - немного неуверенно сказала врач. – Я не говорила об этом раньше, пока не была уверена, но пару дней назад я провела кое-какие анализы… И у меня готов результат… - О чём вы? – подскочила Пинако. – Винри можно вывести из этого состояния? Как? - Пока не знаю, - покачала головой врач. – Я о другом. Дело в том, что ваша внучка… она беременна. - Что?! – Пинако от неожиданности упала назад в кресло, с которого только что встала. – Этого не может быть… У Винри и мужчины-то никогда не было… Она девственница! Берегла себя для очень дорогого ей человека! Если бы у неё что-то было, она бы сказала мне. У нас не было тайн друг от друга. - Судя по вашей реакции, вы чего-то не знаете о вашей внучке, - врач села в кресло напротив старушки и посмотрела ей в глаза. – Может, она всё-таки дождалась своего любимого? Срок небольшой, всего месяц. И будь он немного больше, она могла потерять ребёнка. Выходит, что она забеременела незадолго до аварии. Если вы не верите, я могу показать вам результаты анализов. Может, она ещё не успела вам ничего сказать? - Этого не может быть, нет… Неужели Эдвард… - Пинако обхватила голову руками и пыталась что-то сообразить. – А срок точно месяц? - Да, - кивнула врач. - Сначала мы не обратили на это внимание. Сами понимаете, девушка была тяжело ранена. Но потом я заметила кое-какие признаки и решила проверить, на всякий случай. И тест дал положительный результат. - Скажите, а вы давно видели Роя Мустанга? – неожиданно спросила старушка. - Да. Он интересуется здоровьем вашей внучки каждый день, но о тесте пока не знает. А почему вы спрашиваете? Думаете, это от него? Но у него жена беременная и ребёнок… Я слышала, будто раньше Мустанг был известным бабником, но в последние годы он сильно изменился… Остепенился… У них с женой скоро второй ребёнок будет. - Нет-нет, - замотала головой Пинако. – Он тут ни причём. Просто нам нужно поговорить. Знаете его адрес или телефон? - Конечно, - кивнула врач. – Я наблюдаю за Лизой. Что с вами? - Мне нехорошо… - старушка схватилась за сердце и начала сползать с кресла. – Я так виновата… - О чём вы? Сейчас поставлю вам капельницу! Врач вдруг заметила, как старушка теряет сознание, и поспешила ей на помощь. *** Не так давно Мустанг рассказал Лени о том, что видел Такера в подземном городе несколько лет назад, и предположил, что, возможно, там он её и создавал. Желая проверить эту догадку, женщина распалась на воду и просочилась в город так, чтобы остаться незамеченной. В подземелье, как и несколько лет назад, всем заправляли разбойники. Лень равнодушно пробралась мимо них и остановилась возле того самого особняка, который ей описывал Рой. Пробравшись внутрь, она стала искать рабочую лабораторию Такера. Благо, распавшись на воду, она смогла сделать это довольно быстро. Такер стоял посреди огромной комнаты, которая показалась Джульетте до боли знакомой. «Рой угадал, именно отсюда я пыталась сбежать,» - вспомнила она. Такер не заметил воды на полу и продолжал стоять возле какого-то сосуда, в котором угадывалось тело маленькой девочки. «Опять свою дочь пытается вернуть? – фыркнула про себя Лень. – Но даже создав гомункула, он не может наделить её разумом… Даже философский камень ему не помог…» В это время в дверь напротив той, в которую втекла Лень, вошёл человек. «Именно его я видела в прошлый раз» - вспомнила она. - Такер, сколько нужно времени, чтобы создать ещё одного гомункула? – жёстко обратился он к учёному. - Несколько лет… - химера поднял своё перевёрнутое лицо. – А в чём проблема? Зачем вам ещё гомункул? - Затем, что я должен открыть Врата снова, чтобы привести сюда войска моего фюрера! – отрезал мужчина. – Для этого, как я узнал, нужен гомункул. А твоё предыдущее творение совсем отбилось от рук. Ты говорил, что она ненавидит Элриков и использует их, чтобы открыть Врата, так? - Похоже, в ней проснулись материнские чувства к мальчишкам… - задумчиво почесал подбородок Такер. - Меня не волнуют твои ошибки! – мужчина силой стукнул кулаком по столу. – Ты отбросил наши планы ещё на несколько лет назад! Кстати, ты ведь делал её года полтора… - Я делал её около пяти лет, - покачал головой Такер. – Когда вы ко мне обратились, мой опыт был почти завершён. Потому и вышло быстрее. А сейчас мне придётся всё делать с нуля. - Советую тебе поторопиться! – прорычал военный. - Я уверен, что этот мальчишка Элрик знает другой способ открыть Врата, но он молчит, как рыба! - Эдвард - крепкий орешек, - усмехнулся Такер. – Недаром его прозвали Стальным алхимиком… Если он решил ничего вам не говорить, то и не скажет. Вы даром тратите время. Кроме того, у него повышенное чувство справедливости. Он не станет подвергать опасности жизни других людей, даже ценой своей собственной… - Да, раскусить его не вышло… А дочь Элрика фюрер почему-то не хочет трогать, чтобы вытрясти из него хоть что-то. Поэтому мне и нужен новый гомункул! Ты ведь хочешь вернуть свою дочь? Фюрер сказал, что откроет тебе секрет, как её вернуть, если ты выполнишь наше поручение! И чтобы ни один человек не знал о наших планах! Выдашь нас – пожалеешь! С этими словами мужчина вышел в ту самую дверь, в которую вошёл, а Такер стал приводить в порядок свои вещи. Лень ещё немного выждала и, прокравшись сзади Такера, приняла человеческую форму. Обвившись вокруг химеры, она заткнула ему рот ещё мокрой рукой. - Будешь молчать, и я отпущу тебя, - прошептала она на ухо учёному. Такер судорожно сглотнул и кивнул. – Хороший мальчик… - просюсюкала Лень. - Так ты и впрямь веришь, что они помогут вернуть твою дочь? Подумать только, они знают, как вернуть её, но при этом не знают, как сотворить гомункула… - Я хочу хотя бы наделить разумом созданное мною тело, - на глаза химеры выступили слёзы. – Почему философский камень не помог? - Ты хочешь это знать? – приподняла бровь Джульетта. – Я открою тебе причину твоей неудачи. Скажем так, ты совершил небольшую ошибку… Но остальное узнаешь после того, как создашь гомункула для МЕНЯ. Я бы и сама это сделала, но у меня нет нужного оборудования. А делать всё нужно очень тихо. И расскажешь мне всё о планах этих типов. Что они задумали? Хотят ввести в Аместрис войска из другого мира? С какой целью? - Я никому не могу сказать об этом, - Такер картинно поднёс указательный палец к губам. – Иначе они меня уничтожат. А я не могу умереть, пока не верну Нину… - Точнее, он сказал: «чтобы ни один ЧЕЛОВЕК не узнал», - с нажимом произнесла Лень. – Но я же не человек. Я гомункул. И я, в отличие от них, сдержу своё слово и открою тебе секрет, как наделить тело Нины разумом. О душе, разумеется, речи быть не может. Было бы всё так просто, я называла бы себя сейчас Тришей Элрик… Такер застыл в нерешительности. С одной стороны, химера давно понял, что его водят за нос, но с другой стороны, боялся ослушаться фюрера и его прихвостней. Лень тактично ждала, наблюдая за сложной умственной деятельностью, которая проходила сейчас в голове учёного. - Ну что? – произнесла она примерно через десять минут. - А ты точно скажешь мне, как наделить Нину разумом? – с надеждой спросил Такер. - Я сделаю ВСЁ, чтобы спасти Эда и Ала, - кивнула Джульетта. - А удачно я всё-таки стёр тебе память, да? - на перевёрнутом лице химеры появилась усмешка. - Что ты сделал? – подскочила Лень. – Я думала, что потеряла память, когда попала во Врата. - Нет, - замотал головой Такер. – Я сначала убедил этих самоуверенных олухов, что ты идеальная убийца для Элриков. А потом решил проверить, что будет, если стереть тебе память о недавних событиях. Я хотел знать, смогут ли воспоминания их матери изменить твоё отношение к мальчишкам. И я не прогадал. Стоило тебе забыть всё, чему тебя учила Данте, забыть, что ты гомункул, и личность Триши Элрик победила. - Так ты всё просчитал, значит… - прошипела Лень. - Это вовсе не означает, что твои чувства к ребятам поддельные! – замахал руками Такер. – Я просто стёр часть твоей памяти, но не промывал тебе мозги! Я читал как-то книги по психологии и наткнулся на одну вещь, которая меня заинтересовала. Потеря памяти может привести к изменению личности. Скажем… был маньяк, который убил множество людей. А потеряв память, он может потерять также жажду крови, ибо забыл о своих преступлениях. Таким образом, он сумеет стать порядочным человеком. - Но я не человек! – скрестила руки на груди Лень. - Я уже давно пытаюсь понять, чем гомункулы отличаются от людей, - усмехнулся Такер. – Дело не только в наличие души, но и в чём-то другом. Как бы там ни было, твои чувства к братьям Элрикам настоящие. Ты любишь их так же, как их любила родная мать. Значит, и гомункул Нина смогла бы полюбить меня так же, как меня любила родная дочь… - Всё ради этого? – взгляд Джульетты стал мягче. – Чтобы проверить, будет ли гомункул Нина тебя любить? Как бы там ни было, ты прав… когда Эд и Ал нашли на острове Гнева, он был обычным ребёнком. Пока Зависть не обработал его, он даже не понимал, что не является человеком… И судя по тому, что мне рассказал Ал, Гнев очень горевал, когда умерла Изуми. Хоть и не успел наладить с ней отношения… Я скажу то, что тебе нужно. Когда ты поможешь мне. Но ты должен поведать всю правду! Скажем… я знаю, что есть гомункул, похожий на Ала. Это ты его создал, больше некому! Вопрос в том – зачем? - Хотел проверить, можно ли создать гомункула, если человек ещё жив… Просто опыт ради науки, ничего более… - испуганно прошептал Такер, глядя на загоревшиеся фиолетовым светом глаза Лени. - Ради науки, говоришь? – снова нахмурилась Джульетта. – Но почему именно Ал? Хотел отомстить ребятам? - Нет-нет, - замотал головой Такер. – Я не держу зла на них. Эд был прав, я чудовище! И в прямом и в переносном смысле… - грустно добавил химера, осмотрев своё тело. – Но я понимаю Эдварда. Он много лет винил себя за то, что его брат потерял тело. А я много лет виню себя за то, что сделал с женой и дочерью… - Тогда почему именно Ал? – повторила Лень. - Просто я нашёл его волосы здесь, в подземном зале, - пояснил Такер. – Когда Эд отдал свою жизнь за Ала и исчез, бедный мальчик, придя в себя и не найдя брата, стал рвать на себе волосы от горя. Он не мог вспомнить, что произошло. Сидевшей рядом с ним и утешавшей девушке он сказал, что помнит только, как они с братом воскрешали свою мать… Когда они ушли, я собрал его волосы… Не знаю почему… - А теперь твой клон вышел из-под контроля! – прошипела Лень. – Ты хоть знаешь, что он натворил? - Да… - грустно вздохнул Такер. – Опыт не очень удачный… Его тело идентично телу настоящего Ала, но вот душа… она одна. И теперь не знает, какому телу должна принадлежать… Она так и будет метаться, пока не выберет одно тело. Поэтому им нельзя жить по одну сторону Врат… - Так вот почему Ал постоянно терял сознание и чувствовал, что его душа ненадёжно сидит в теле… - протянула Лень. – Пока Ал и его клон жили в Аместрисе, душа Ала металась, не зная, где её настоящее тело. Но стоило Алу оказаться в Германии и… но тут я совсем не понимаю. Ведь в Германии всё было то же самое, хотя клон был здесь, в Аместрисе! - Нет, - покачал головой Такер. – Ты что, не помнишь? Через полгода после того, как Эд и Ал вместе ушли в другой мир, клон отправился за ними, вместе с тобой. Вы вдвоём должны были убить Элриков. - Да, теперь я вспомнила, - задумалась Джульетта. – Это он был тем, чьего лица я не видела… А в Германии я от него сбежала… Какое-то время он держал меня в закрытой комнате, видимо чувствовал, что я не на его стороне. Но спустя несколько месяцев я от него сбежала… Полгода… Эд говорил, что первые полгода после того, как они вместе оказались в Германии, всё было хорошо… Проблемы со здоровьем у Ала появились позже… Всё сходится! Письмо… - вдруг вспомнила Лень. – Выходит, это он общался с теми отморозками, натравил их на Ноа, велел им ехать за нами в Лондон… а потом он подменил Ала в самый последний момент… Вот чёрт! И теперь, когда Ал остался в другом мире, ему снова ничего не угрожает… Но зачем нас отправили в другой мир? Ведь Эд и Ал застряли там! Зачем нас послали их убить? Если бы они этого не сделали, ребята так и остались бы в том мире! - Я этого не знаю… - вздохнул Такер. – Это всё план фюрера, но их цели мне неизвестны. Кроме того, это и в его интересах, ведь он мог просто… - Захотеть присвоить себе душу Ала! – закончила Лень. – Не знаю, так ли это, но такая вероятность имеется. А теперь скажи мне про Эда. Где он сейчас? - Я не знаю, - замотал головой Такер. – Но он нужен им живым. Кажется, они хотят узнать от него, как открыть Врата без помощи гомункула. Чтобы быстрее… Ты же слышала наш разговор с его прихвостнем… Но где они его держат, неизвестно… - Откуда они узнали о другом мире? – продолжала Лень. – Ты им сказал? - Я? – Такер вопросительно ткнул в себя пальцем. – Мне до этого нет дела. Он узнал об этом после того, что произошло четыре года назад, как и многие военные, бывшие тогда в Централе. И тот человек, с которым я разговаривал, он из страны, которая называется Германией, ты же слышала. Он остался здесь после событий четырёхлетней давности. - Вот оно что… - нахмурилась Джульетта. – А знаешь, расскажи-ка мне больше о нашем новом фюрере! - А как я объясню им, что выращиваю двоих гомункулов? – попытался сменить тему Такер. - А двоих и не надо, - усмехнулась Лень. – Вырасти мне Гнева. - И где я возьму его ДНК? Он погиб в таком месте, где ничего не осталось! - Я раздобуду тебе что-нибудь, что осталось от Гнева, - кивнула Лень. – А фюреру скажешь, что этот гомункул смертельный враг Эда или что-то в этом роде. Хотя... думаю лучше загримировать внешность Гнева, чтобы его не узнал клон Ала. Не факт, что они тебе поверят, но ты уж постарайся! *** В последнее время Рой каждый день возвращался со службы злой и раздражённый. Дома также невозможно было найти покой. Конечно, Рассел и Роза решили снять своё жильё, не желая обременять никого своим присутствием, но Лень, называющая себя Джульеттой, осталась в доме Мустангов рядом с Тришей. Рой никак не мог свыкнуться с тем, что она теперь на их стороне. Но после появления Джульетты, по крайней мере, настроение Триши заметно улучшилось. Девочка, как отметил Мустанг, несмотря на свой малый возраст, знает, что Джульетта - не мать Эдварда, но, тем не менее, упорно называет её бабушкой. Поначалу Лень сидела дома и подъедала привезённые из Ксенотайма красные камни, но в какой-то момент решила, что этого достаточно, и стала каждый день уходить куда-то, ссылаясь на дела и обещая в скором времени всё рассказать. - Мне омерзительно говорить о том, что я делаю, но у меня нет выхода… - как-то раз грустно произнесла Лень. – Поэтому будет лучше, если я скажу об этом позже… - Надеюсь, ты хоть не убиваешь людей, как раньше? – нахмурился Мустанг. - Нет… - помотала головой женщина. – Я обещала Эду, что больше не буду убивать. Но если другого выхода спасти его не будет, я нарушу своё обещание! «Странная она, - думал Рой по пути домой. – То готова была убить ребят, а теперь, наоборот, всеми силами защищает…» Придя домой, Рой с размаху улёгся на диван и запрокинул руки за голову. В доме стояла тишина и спустя минут двадцать мужчина всё-таки решил подняться наверх и проверить, как там жена и дети. Лиза спала, окружённая двумя детьми. Лени же, как следовало ожидать, дома не оказалось. Рой усмехнулся, глядя на эту картину, и спустился в кухню налить себе кофе. Из раковины сама собой полилась вода, и через несколько секунд на полу материализовалась Лень. На этот раз на ней был розовый деловой костюм с зелёной блузкой, который она часто надевала служа в армии. - Это уже не смешно! – фыркнул Рой. – Могла бы и через дверь входить. - Не хочу светиться, - спокойно пояснила Джульетта. – Никто не должен знать, что я живу здесь. - Может, ты всё-таки пояснишь, чем занимаешься? – в очередной раз попытал счастья Рой. – А то я начну сомневаться в том, что ты на нашей стороне! Хотела вроде с Такером связаться, а я тебе даже примерные координаты указал… - Ты такой же подозрительный, как и Эд, – улыбнулась Джульетта, наливая себе кофе. – Он долго не мог решить, верить мне или нет… А я тогда потеряла память и не могла понять, почему родной сын мне не доверяет… Было обидно… - Я его понимаю, - усмехнулся Мустанг. – И всё же чем ты занимаешься целыми днями? - Я виделась с Такером, - ответила, чуть подумав, Лень. – Узнала много нового. - Может, расскажешь? - нетерпеливо спросил Мустанг. - Рой, успокойся, - спустившаяся из спальни Лиза села рядом с мужем и протянула ему ещё одну чашку кофе. - Ладно, слушайте, - вздохнула Лень. – Думала рассказать чуть позже, когда наберу больше информации. Но ты такой нетерпеливый… Джульетта помолчала ещё пару минут, собираясь с мыслями, и поведала Рою и Лизе всё, что произошло в подземелье. - Ничего себе, - удивилась Лиза. – Выходит, всё это нужно, чтобы спровоцировать войну между нашими мирами? Что же теперь будет… - Джульетта, - немного резко сказал Рой. – Ты могла бы пересказать всё это одному человеку? - Кому? – насторожилась женщина. – Если я не буду уверена в том, что он за нас, то никогда! - Не беспокойся, - в голосе Мустанга звучала уверенность. – Я уже много лет её знаю. - Её? – переспросила Лень. - Да, - кивнул Рой. – Генерал-полковник Сильвия Гранд. Железная Леди Аместриса, как её называют. Одна из суровейших женщин армии. Даже не знаю, кто суровее: она или её ученица – генерал-майор Оливия Мила Армстронг. Известная так же как Снежная Королева Бриггса. От обеих мурашки по коже… - Я видела их личные дела, - вспомнила Джульетта. – Когда была секретарём Гордыни… - Генерал-полковник Гранд была главной соперницей этого ничтожества Рурка во время выборов четыре года назад. Но потом Рурк дал кому-то взятку, и выбрали его. А наша Железная Леди оскорбилась настолько, что уехала в Бриггс к своей любимой ученице и с тех пор игнорирует любые попытки призвать её в столицу. - И ей за это ничего не сделали? – удивилась Лень. - Рурк трус, он боится связываться с ней, - усмехнулся Мустанг. – У этой дамочки огромные связи, и при желании она может затоптать Рурка. И он понимает, что это только вопрос времени… Очевидно, поэтому ему и нужна армия из другого мира. Скорее всего, так он надеется укрепить свою власть… - Всё может быть, - кивнула Лиза. – Я до сих пор помню, как она сверлила тебя взглядом во время суда после свержения Бредли. Говорила, что ты не продумал своих действий… - Ей легко было говорить! – вспылил Рой. – Всё так быстро завертелось… А она в то время была где-то на западе, в районе Креты. - Кстати, а разве гомункулы могут пользоваться алхимией? – решила сменить тему Лиза. - В смысле, я поняла, что копию Ала назначили государственным алхимиком без экзаменов, по блату, так сказать, но как он будет дальше выкручиваться? - Мне это тоже интересно, - нахмурилась Джульетта. – Единственным гомункулом, который мог пользоваться алхимией, был Гнев. И то, он делал это за счёт того, что, будучи во Вратах, присвоил себе руку и ногу Эда. Когда Данте закинула его назад во Врата, он потерял конечности Эда и больше не мог пользоваться алхимией… - Гнев… - задумался Рой. – Это тот сумасшедший мальчишка с копной чёрных волос? Винри ему потом автоброню ещё установила, как у Эда… Но ведь он гомункул, разве он не мог отрастить себе новые руку и ногу? Вы вроде все обладаете такими способностями. - Нет, не все, - пояснила Лень. – У каждого гомункула есть свои особые возможности. Менять внешность и регенерироваться можно научиться с возрастом, но дело даже не в этом. Гнев не в полной мере осознавал себя гомункулом, говорил о себе, как о человеке, поэтому не мог заставить себя отрастить конечности. С одной стороны, он знал, благодаря Зависти, что не человек. Но с другой стороны, не хотел этого принимать как должное. Однако именно Гнев был бы нам полезен… - Чем нам может быть полезен неадекватный ребёнок, который ненавидит одинаково и людей, и гомункулов? – вскинул бровь Мустанг. - Нет, он ненавидит не всех… - покачала головой Лень. – Он искренне считал меня мамой… Наверное, мы просто нашли друг друга… Гомункул, созданный, чтобы стать кому-то матерью, и гомункул, созданный, чтобы стать кому-то сыном… Он будет меня слушаться, я знаю… Кроме того, Гнев хорошо относился к Винри, которая установила ему автоброню, а позже и к Алу. Недаром же он помог ему открыть Врата тогда, четыре года назад. И Изуми Кёртис он всё-таки любил, и скорее всего простил… хоть и не успел ей этого сказать… - Откуда ты это знаешь? – удивился Рой. – Тебя же не было здесь четыре года назад. - Ал рассказал, - пояснила женщина – В смысле, настоящий Ал. - А настоящий Ал не сказал тебе, что Гнев погиб, когда открыл Врата? - Да, - кивнула Лень. – Но меня тоже уничтожили. И всё же наш безумный учёный Такер, как оказалось, собрал мою ДНК на месте нашей с Эдом последней битвы. Таким образом, он и вырастил меня заново в пробирке. Я не совсем тот гомункул, которого создали Эд и Ал. Я клон! Полагаю, что Такер смог бы вырастить для меня и клона Гнева… И он смог бы открыть Врата и вернуть настоящего Ала. - Такер кретин! – стукнул кулаком по столу Рой. – Только проблемы всем создал! Неужели его опыты с женой и дочерью ничему его не научили? - В том-то и дело, что он всё ещё пытается вернуть свою дочь, - фыркнула Джульетта. – Правда, использовать трансмутацию человека боится. Но даже с помощью философского камня он не смог наделить своего гомункула разумом. - И на что он ещё надеется? – удивилась Лиза. - Не знаю, - пожала плечами Лень. – Но я пообещала, что расскажу ему, в чём он ошибся, если создаст Гнева и никому не проболтается, что я его об этом просила. Всё выглядит так, будто он создаст ещё одного гомункула для других своих заказчиков. Но тем, кто стоит за Такером, неизвестно, что я говорила с ним. - Ты так просто горишь об этом? – удивилась Лиза. – Он сумасшедший. Он может выдать тебя в любой момент. - Не выдаст, - в глазах Лени вдруг зажглись фиолетовые огоньки. – Он сделает всё, чтобы я рассказала ему, как наделить гомункула Нину разумом. - А ты знаешь? – с сомнением спросил Рой. - Может быть… - неопределённо ответила Джульетта. – Главное - дать ему понять, что я это знаю. А дальше уже не имеет значения. Важно, чтобы он воссоздал Гнева. - Но разве ты сама не можешь открыть Врата и вернуть Ала? – спросила Лиза. – Ты же уже делала это. И было бы быстрее… - В том-то и дело, что нет… - вздохнула Лень. – Гомункул может открыть Врата лишь однажды. То есть один раз туда и один раз обратно. Я уже это сделала и не могу снова открыть Врата. Но Гнев сможет! Ведь это будет клон, а клон ещё не пользовался этой возможностью! *** Эд лежал на спине на лежанке в своей камере и в который раз пытался вспомнить, когда же их отношения с Алом дали трещину. Сколько Эд себя помнил, они с братом постоянно дрались и ссорились. Но несмотря на это, они довольно быстро мирились. Парень не мог вспомнить ни одного момента, когда бы их ссора с Алом не закончилась примирением. Даже тогда, когда их ссоры заходили слишком далеко. Эдвард вздохнул, вспомнив один случай: В том году зима выдалась очень снежной и холодной. Снег в Ризенбурге выпадал редко и ненадолго, так что дети пользовались каждой возможностью поиграть в снегу. В тот день неразлучная троица в компании собаки Винри отправилась на речку. Прокатавшись до самого вечера и продрогнув до костей, ребята решили, наконец, идти домой. - Я устал… - пожаловался Ал, согревая дыханием замёрзшие ладошки. – Может, отдохнём? - Хватит ныть, мы и так каждые пять минут останавливаемся, – возмутился Эд. – Чем больше стоим, тем больше замерзаем! - Эд, Винри, ну подождите… - чуть не плача умолял Ал. - Я устал тебя ждать! Ты младше меня на год, а ведёшь себя как плаксивая девчонка! Даже хуже девчонки! Винри и то не ноет никогда! - Мне же шесть лет, а вам уже по семь… - не унимался Ал. – Вы старше меня… - То же самое ты говорил и год назад! – заявила Винри. - Что мы старше тебя, ведь нам по шесть лет, а тебе пять. Смотри, теперь тебе уже шесть, а ведёшь себя всё так же! Посмотри, даже Дэн не скулит, а ведь она тоже устала катать нас на санках, – девочка погладила собачку по чёрной спине. - Вы тоже совсем не изменились! Ты, Винри, всё такая же задавака, а Эд всё такой же вредный и задиристый, как и раньше! Знаешь, папа из-за тебя ушёл, не мог больше тебя терпеть! – от обиды Ал слепил снежок и запустил им в брата. - Дурак! Не говори об отце! Он же маму бросил! Ненавижу тебя! – выпалил Эд, потирая ушибленное снежком ухо. – И ещё со спины бьют трусы или подлецы! – мальчик подлетел к брату и со всей силы толкнул его в ближайший сугроб. - Ты злюка, Эд! – Ал с трудом выбрался из сугроба и стал вытряхивать снег из волос и одежды. – Теперь мне ещё холоднее! - со слезами на глазах мальчик побежал в сторону дома, проваливаясь по колено в снег. Через несколько метров он обернулся и крикнул. - Я всё маме расскажу! - Ну и рассказывай! Ябеда! – Эд показал младшему брату язык. – Идём, Винри! Минут через десять ребята дошли до железнодорожного перехода. Ал, который шёл теперь уже впереди, за это время ни разу не обернулся. - Ал, постой! – крикнула Винри. – Ступеньки сейчас обледенели, ты упадёшь! Пойдём другим путём! - Отстань! – крикнул издалека Ал. – Этот путь короче! Я буду дома раньше вас! - Не валяй дурака, Ал! – крикнул Эд. - Говорят тебе – это опасно! Гляди, семафор загорелся! Поезд недалеко! - А вот и нет! – заупрямился Ал. – Я успею! Мальчик упрямо побежал к железнодорожному пути. «Я докажу Эду, что я не плаксивая девчонка! – думал он. – Я успею!» - Ал! – испуганно закричали Эд и Винри и побежали за ним. Дэн, ошалело лая, побежала следом. Ал бежал вперёд, ничего не замечая вокруг. Когда он уже был на середине путей, то вдруг поскользнулся на скользких рельсах и упал прямо на них. Поезд был уже близко, но на то, чтобы подняться, не было сил. «Чёрт, кажется, я ногу сломал…» - подумал Ал. Сквозь ускользающее сознание мальчик почувствовал, что кто-то тащит его в сторону. Последнее, что услышал он перед тем, как вырубиться, - это оглушительный паровозный гудок, напуганные крики Эда и Винри и пронзительный собачий визг. Очнулся Ал уже в постели. Возле него сидела мама и вытирала тёплым, влажным полотенцем его лоб. Рядом в кресле сидел Эд и вытирал кулаками слёзы. Триша была бледна, её руки тряслись от напряжения, но когда она заговорила, голос её звучал спокойно. - Наконец ты пришёл в себя, Ал, – улыбнулась мать. - Мама… - из глаз Ала хлынули слёзы. – Что случилось? Я слышал гудок паровоза, крик Эда и Винри, и Дэн… она так громко взвизгнула… - Эдвард сам тебе всё объяснит, а сейчас мне нужно сходить за лекарством для тебя, – вздохнула Триша. – Не вставай, у тебя сломана нога, пара рёбер и небольшое сотрясение. Я скоро вернусь. Смотрите, не натворите больше ничего. После того, как Триша ушла в аптеку, Эд не сдвинулся с места. Он всё так же сидел в кресле, не решаясь сказать ни слова. Но Ал видел, как брат время от времени проводит рукавом по глазам. - Эд… - тихо позвал Ал. – Братик… Последние слова подействовали на Эдварда ободряюще, и он, наконец, повернул голову в сторону кровати, на которой лежал Ал. - Прости меня, – глаза старшего брата всё ещё были мокрыми от слёз. – Я так испугался за тебя… Я никак не мог тебя догнать, и Винри не могла… Если бы не Дэн… И моими последними словами были слова о том, что я ненавижу тебя… Но это не так… не так… - мальчик снова уткнулся лицом в коленки и заплакал. - Нет, я сам виноват… Ты был прав, я не должен был упрямиться в таком месте… Это опасно… - вздохнул Ал. – И ещё, я сказал злые слова… Папа бросил нас вовсе не из-за тебя… Я не должен был говорить об этом, я же знаю, как ты скучаешь по нему… Как и я… - Ты три дня был без сознания. Мама места не могла себе найти. И мне было так страшно… - мальчика продолжало колотить. - Мама даже не поругала меня, видя, в каком я состоянии… - Прости… я заставил поволноваться и тебя и маму… и Винри… - снова промямлил Ал. - А что случилось с Дэн? - Она жива, но поезд переехал ей переднюю лапу. Дэн оттащила тебя с рельс, а сама не успела отскочить… Когда Винри подбежала к ней, лапа висела на паре сухожилий, – мальчика передёрнуло. - Винри сказала, что придётся заменить автобронёй… - Бедняга… - вздохнул Ал. – И всё из-за меня… Братик, дай мне попить… - Я так испугался за тебя, - всхлипнул Эд, подавая брату стакан. - Давай больше не будем ссориться? - Идёт… - тоже улыбнулся Ал. Эд залез на кровать к брату и прижался к нему, не желая оставлять. «Когда мама вернулась, мы спали в обнимку… - думал Эд, вытирая глаза. – После того случая мы стали как будто ближе друг к другу. А после трансмутации мамы я думал, что нас уже ничто не рассорит. Думал, что мы теперь всегда будем вместе, даже когда весь этот кошмар закончится. Но похоже кошмар закончился только для Ала!»