Ты мой брат. И я тебя... ненавижу?

Места себе не находил и Себастьян. Сразу после ухода отца, он открыл все форточки и балкон, чтобы выветрился запах Сиэля. Слабый, но так сильно напоминающий о желаниях. А последующие дни спасало только время за учебой или работой (не зря же Винсент возлагал на сына большие надежды, тот давно влился в дела компании и создавал собственные проекты, но пока на любителя). Вечером тяга вернутся домой к Сиэлю становилось невыносимой. Он словно за несколько километров чувствовал, как изнывает омега и просит ласк. Чувствовал, как запах все заполняет собой, отключая мозги. На четвертый день раздался звонок на мобильный. Номер отца. Себастьян ощутил, как ухает сердце и из легких вышибает воздух. Руки стали мелко подрагивать, но парень принял вызов и поднес трубку к уху. — Себастьян, — голос Винсента был немного взволнован. — Нужно, чтобы ты присмотрел за Сиэлем. Просто побыл в доме. Нам с Габриэлем надо срочно уехать по делам, иначе будут проблемы. Я уезжаю на пару дней, а Габриэль обещал вернуться завтра к обеду. Сможешь выручить? «Да вы издеваетесь!» — громкий отчаянный стон сорвался с губ, но Себастьян вовремя успел прижать телефон к груди, чтобы отец не дай Бог не услышал. — Прямо… сейчас? — Если можешь, — быстро произнес Винсент. В последний раз он так нервничал шестнадцать лет назад, когда ему сказали, что Габриэль рожает. — У меня самолет через два часа, Габриэль уже собирается уезжать. — Хорошо, — с трудом выговорил парень, тут же закусывая губу. Сейчас он дает обещание, но вряд ли сдержит его. Он не сможет быть рядом. Уж лучше врать родителям и рассчитывать на выдержку Сиэля, чем сделать самую страшную ошибку в своей жизни. — Спасибо! — облегченно произнес Винсент. — Ключи у тебя есть. От тебя требуется просто держать нас в курсе, что Сиэль дома. А то он уже пытался смыться через окно. Мы верим, что все пройдет нормально. Я позвоню, как прилечу на место. И прости, что пришлось так противоречиво поступить. — Ничего. Удачно долететь, — вяло попрощался парень. Палец даже не успел нажать красную кнопку, отец успел отключиться раньше. Еще пару секунд Себастьян тупо вглядывался в потухший экран. Следить за мелким… Что за пытка?! Невозможно было ехать, как и невыносимо сидеть на месте. Отец добил тем, что Сиэль уже пытался сбежать. А что если он останется тут, будет кормить ложью родителей, а сам и не в курсе, что мелкий что-то успел сделать с собой? Чувство ответственности грызлось с чувством страха. Себастьян не помнил, сколько минут или часов наверстывал круги на кухне, грызя несчастный большой палец и уже отжевав ноготь, пока тишину не прервал второй звонок. Незнакомый номер. С неохотой он принял вызов, и стоило услышать томный полный желания тихий голос Сиэля, как словно ледяной водой окатили. К горлу подкатил ком, а рука сильнее сжала аппарат. — М-мелкий? Какого дьявола ты мне звонишь? — Хочу услышать тебя, — сквозь рваные вздохи произнес Сиэль. — Хочу, чтобы ты приехал. Мне тяжело. Все время думаю о тебе. О, всемогущий! Это невозможно вынести! Который раз за день Себастьян прикладывает трубку к груди, заглушая динамик. Один голос брата выворачивает его сущность наизнанку. Внутренний зверь рвет и мечет, желает немедленно сорваться навстречу своей омеге. Разум с мольбой вопит оставаться на месте и не вестись на провокацию маленького чертенка. — Сиэль, за тебя говорят твои инстинкты. Ты же понимаешь, чем все кончиться, если я приеду? Черт, конечно же понимаешь и хочешь этого! — тут же ответил за двоих Себастьян, невесело усмехаясь. Бесполезно приводить к благоразумию течного омегу — все равно что поздороваться со стеной и сказать, чтобы она освободила дорогу. — Понимаю, — подтвердил Сиэль. Голос выдавал усмешку. — Если не хочешь приезжать, то могу рассказать, что я сейчас делаю, как горит мое тело и жаждет твоих прикосновений. — Хватит! — сквозь зубы зашипел парень. Главное спокойствие, трезвость ума и ледяные нервы. Мелкий не заманит своими сладкими речами в логово соблазна. — Хочешь знать, что моя рука сейчас скользит по животу и медленно спускается вниз? — за словами послышался тихий стон. — Сиэль, я повешу трубку, — предупредил Себастьян, но его попытка была слишком жалкой. Как бы не хотел — не повесит. Не хватит воли. Будет продолжать изводить обоих, выискивая в себе мазохистские наклонности. — Я позвоню снова, — прошептал Сиэль, — я слишком сильно хочу почувствовать тебя внутри себя. Хочу испытать то сладостное чувство, о котором будем знать только мы вдвоем. Каждое слово прерывалось шумными вздохами, перерастающие в стоны. Ноги перестали держать, Себастьян прислонился к столу, дабы окончательно не свалится на пол. Это походило на гребаный секс по телефону! В паху давно потяжелело, но стоило дойти до стонов, и рука сама потянулось к штанам, сжимая через преграду изнывающий член. Шумный вздох сорвался сквозь стиснутые зубы. Его омега, его маленький личный инкуб, через расстояние доводил до безумия. — Нравится? — томно прошептал Сиэль, услышав реакцию брата. — Представь, как бы я извивался под тобой, как бы выкрикивал твое имя. Я бы развел ноги, принимал тебя так глубоко, как только можно, и позволял делать с собой все, что пожелаешь. И все же силы нашлись временно прекратить сладостную пытку. Себастьян нажал на красную кнопку отбоя. Мобильный был отброшен на стол. — Сиэль, — с тихим стоном альфа уселся прямо на пол, обхватив голову руками и до боли стискивая пряди. Но телефон зазвонил снова. Он надрывался, а спустя долгие мучительные минуты звонок прервался, сразу после него пришло оповещение SMS. «Он еще в состоянии что-то написать?» — невеселая мысль проскользнула в голове. Однако, после прочтения, Себастьян уже не мог сидеть на месте. Так быстро он еще никогда не мчался домой. «Если ты не приедешь, я что-нибудь с собой сделаю.» Соблазняющие картины исчезли, и на их место пришли страшные, дикие, заставляющие кровь застыть, а ногу давить сильнее на педаль газа. Он походил на параноика, с каждой минутой изводясь лишь сильнее. Себастьян уже не помнил, как доехал до дома и рванул к двери. Его остановил обволакивающий запах течного омеги. Он витал повсюду. Не осталось ни одного места, куда тот не смог бы просочиться. Сиэль слышал, как отворилась входная дверь. На губах появился оскал. Соскользнув с постели, он подошел к двери, чтобы брат не заметил его в комнате сразу. Чем быстрее Себастьян подходил к комнате брата, тем резче становился запах, смешанный с ароматом крепкого чая. Но оказавшись в комнате, альфа увидел пустую смятую постель. Сердце чуть не остановилось. Куда мог подеваться мелкий?! Дверь за спиной альфы захлопнулась, отрезая все пути к отступлению. Сиэль подошел к брату и обнял со спины. — Я рад, что ты пришел, — омега потерся носом о плечо альфы. — Черт возьми… — в смешной попытке парень попытался прикрыть нос рукой, меньше вдыхая сладкий аромат, но обоняние было одной из проблем. Вторая, куда серьезнее, состояла в самом омеге, который так бесстыдно и жаждуще прижимался к нему. Каждая секунда заставляла его прощаться с разумом, терять последние крупицы здравого смысла и, обернувшись к Сиэлю, прижать к закрытой двери. С тихим рыком он приподнял омегу, и тот сразу же обвил его ногами, а затем они слились в диком поцелуе. Сиэль удовлетворенно застонал, пытаясь прижаться к брату теснее и обнимая за шею. Он позволял Себастьяну скользнуть языком к себе в рот и затеять незамысловатую битву. От запаха альфы кружилась голова. Хотелось скорее слиться с ним. — Я хочу тебя, — прошептал Сиэль, прерывая поцелуй и скользнув языком по ушной раковине. — Я хочу быть твоим. Сладкозвучные речи подливали масла в огонь. Альфа водил кончиком носа по шеи омеги, борясь с желанием поставить метку. Именно сейчас, еще сильнее возбуждения, его сущность хотела удостоить себя настоящей парой. С Греллем такого никогда не случалось, даже в период течки. — Сиэль, — с еще одним несдержанным рыком парень направился в сторону кровати, так и не выпустив драгоценную ношу. Сладкие припухшие губы манили к себе, вновь всосать влажные покрасневшие половинки и сплестись в яростной борьбе с юрким язычком. Вместе с этим руки пытались избавить и себя, и любимого от одежды. Счастье, что на Сиэле осталась лишь одна рубашка. Не разрывая поцелуя, рука альфы накрыла изнывающий аккуратный член. Благодарность не заставила себя ждать. Громкий удовлетворенный стон наполнил всю комнату. Стоило альфе легонько сжать член, как омега чуть не выгнулся дугой. Голова Сиэля затуманилась окончательно. Он только осознавал, что перед ним тот, кого он любит, и было абсолютно плевать, что этот человек — его брат. — Себастьян! — простонал нетерпеливо омега, позволяя оставить себя полностью обнаженным. — Я хочу тебя! Будь со мной, — говорил словно в бреду, желая еще прикосновений и поцелуев. — Тш-ш, малыш, — жаркий шепот коснулся чувствительного ушка, а подушечками пальцем Себастьян создавал невидимую линию от шеи до груди, и тот же путь проделывали губы. В награду альфа упивался несдержанными стонами и скулением. Его мальчик просил больше. Себастьян спустился ниже, задержав кусачий поцелуй на пупке, языком играючи нырнув в ямку. Сиэль от удовольствия сжал простыни. Как же было хорошо, как же было приятно. Хотелось еще и еще. Хотелось, чтобы это было вечно. Инстинкты омеги вопили о желании быть с этим альфой. Почему-то вопроса о том, что так было бы с любым представителем сильного пола не возникало ни у кого из них. В конце концов, Сиэль позвонил именно Себастьяну, именно его просил быть рядом с ним в это время. Возможно, именно к нему хотел сбежать омега два дня назад. А сейчас альфа сам приехал, хоть и под угрозами. Но опять же, эти угрозы были именно для Себастьяна. А это что-то да значило. Смазка текла обильнее, еще сильнее намочив простыни. О, как же альфа хотел вылизать омегу всего и сразу, но куда сильнее и безумнее хотелось испить его сладкие соки. Руки легки на колени, мягко раздвигая в стороны. Себастьян оказался между ними, открывая себе чудесный доступ. Во рту слюна накопилась от соблазнительной картины. Он сжал упругие ягодицы и припал к мокрой дырочке. Глаза Сиэля распахнулись. Его тело пронзил так называемый электрический заряд. Что же творил с ним Себастьян? Омега и представить не мог, что такое может быть. Он не предполагал, что получать ласки от альфы это так приятно. Мышцы напряглись, как бы пытаясь немного унять возбуждение, но оказалось только хуже. Тело парня сильнее задрожало от сладостных ощущений, а стоны стали еще громче. — Ты очень вкусный, малыш, — хищно оскалился парень, слизывая с губ оставшуюся смазку. Собственный член болезненно упирался в штаны. Он так и не снял с себя все вещи, оставшись лишь с голым торсом. — Хочешь съесть меня? — У омеги хватило сил немного съязвить. — Так съешь меня всего и без остатка. Наглый развратный омега специально доводил до животных инстинктов. Себастьян мало что стал соображать, набрасываясь на свою жертву. И та нисколько не сопротивлялась, напротив, с радостью принимала ласки, жесткие и нежные, с одних не сдерживая криков, с других — стонов. Руки блуждали по подтянутому телу, губы терзали кожу. Куда только взгляд не попадал, всюду желая пометить омегу, показать чей он и кому принадлежит. Но несмотря на все безумие, Себастьян понимал, что его брат девственен. Нельзя причинить боль. За яростными поцелуями, альфа коснулся пальцами девственного прохода. Омега тихо вскрикнул от дразнящих прикосновений. Себастьян игрался, не пытался протиснуться сразу, кружил указательным пальцем по мокрой дырочке и лишь слегка надавливал. Крыша давно попрощалась со своим хозяином, оставляя его на попечении исключительно чувств. Проникновение первого пальца омега не почувствовал. Ему было чертовски хорошо, что-то место, которое так и требовало внимание, наконец-то его получило. Проникновение второго пальца сделалось немного неприятным, хотя из-за даримых ласк Сиэль быстро от этого отвлекся. Ему хотелось большего. Хотелось опрокинуть брата на простыни и самому все сделать. И плевать, что это могло быть больно. Ему хотелось… Однако затуманенное белой пеленой сознание еще пыталось крикнуть, чтобы омега не предпринимал ничего такого. И Сиэль, сам того не понимая, подчинялся, только ноги раздвигал все шире. — Приму твое предложение и снова полакомлюсь тобой, сладкий мой, — после нескончаемых поцелуев выдохнул в приоткрытые припухшие губы Себастьян. Пришлось несколько поменять позу, но Сиэль даже не заметил этого. Альфа оказался у брата под боком, согнул его правую ногу в колене, коснулся легким поцелуем и заставил задрать ее еще выше. И все то время он не останавливался подготавливать своего мальчика, осторожно и нарочито медленно исследуя жаркие тугие стенки двумя пальцами, не заходя дальше. Сиэль изнывал и скулил, прося большего. Себастьян склонился к просящему не меньше внимания члену омеги. Альфа, как мог, корил себя за то, что упустил такую аппетитную вещь и не приступил к ней раньше. Но сейчас он сполна возвращал утраченные минуты, заглатывая на половину. И движения его были одновременны: пальцы внутри вторили движениям рта, с чувством, не спеша, смакуя вкус и все больше углубляя. Тело омеги дрожало и горело. Сиэль жмурился от удовольствия; грудь вздымалась. Хотелось коснуться тела альфы. Хотелось тоже приласкать его. Хотелось доставить удовольствие и ему. Однако омега не знал, что делать, а ласки его члена разжигали огонь внутри все ярче. Сиэль неосознанно протянул ладонь и сильно сжал волосы Себастьяна. Послышался рык. Альфа слегка провел зубами по нежной кожице на члене, и Сиэль не выдержал, кончая и выплескивая первую волну возбуждения. Себастьян не оставил ни одной капли. Семя не сильно отличалось от природной смазки, разве что чуть солоновато и вязче. Пока он с наслаждением вылизывал член, что даже после оргазма не опал и был в повторной готовности, к двум пальцам добавился третий, и пришлось надавить сильнее. Они вошли глубже, и кончиками пальцев Себастьян смог нащупать внутри бугорок, дразняще проводя по нему и слегка надавливая. Его ласка сопровождались несдержанными криками. Тело омеги дернулось, выгнулось дугой на постели, и неосознанно Сиэль стал насаживаться самостоятельно. — Хочешь еще? — продолжал играть Себастьян, нарочно стараясь не касаться простаты. Он снова устроился между ног своего мальчика и навис сверху. — Демон, черт возьми! — сквозь стоны проговорил Сиэль, откидывая голову назад и царапая ноготками плечи брата. — Если ты меня не трахнешь, я схожу за наручниками, — кое-как продолжил омега, слегка потянув альфу на себя. Он жаждал получить еще поцелуй. — И что тогда ты сделаешь? — за вопросом альфа надавил на простату с наслаждением слушая еще один несдержанный крик, и то, как Сиэль царапался, лишь добавляло остроты. — Прикую тебя и сам все сделаю, — ответил Сиэль, немного захныкав от дразнящих ласк. — Пожалуйста, — прошептал омега, не в силах терпеть. — Я хочу большего. С улыбкой Себастьян завлек в новый поцелуй, и сам не понимал, как может держать ситуацию под контролем. Еще несколько минут назад они сходили с ума вместе, альфа не отвечал за то, что делал, а сейчас находил время для заигрываний и получал от всего не меньше удовольствия, когда разум затмевался возбуждением. Может, в нем и правда есть что-то мазохистское? Сколько еще он будет мучить их обоих? Себастьян прикусил нижнюю губу Сиэля и тут же вынул пальцы. Под его шальным взглядом альфа стал облизывать смазанные пальцы, а свободной рукой расстегивать ширинку. Сиэль почувствовал пустоту внутри и нетерпеливо заерзал. Глаза в глаза. Он почувствовал, как под поясницу подложили подушку. Стало даже удобнее. — Я хочу тебя, — Сиэль обнял Себастьяна за шею. — Сделай уже это. — Тогда закрой глазки, — ласково шепнул в ухо. Сиэль покорно выполнил просьбу альфы, с интересом ожидая, что будет дальше. Джинсы настолько надоели, что Себастьян с трудом не вырвал пуговицы, тем не менее, быстро избавившись от последней преграды. Казалось, коснись только головки члена, и он не выдержит больше, терпение на исходе. Разум подкидывал картины, и вскоре все самое желанное воплотиться в явь. Себастьян облизнул вмиг пересохшие губы и пристроился между ног омежки. Одна его рука поползла от колена вверх, по бедру и дошла до живота, а второй парень пристраивал головку к пульсирующему входу. Жаркие стенки принимали его без всякого сопротивления, словно так и должно быть. Словно половинки соединились в целое. Сиэль вскрикнул от неожиданности. Больно. Но эта боль была желанна, что быстро отошла на второй план, добавляя в ощущения немного остринки. Желая, чтобы Себастьян проник еще глубже, омега обвил стройными ножками его поясницу, пытаясь прижать теснее к себе. — Черт возьми, какой же ты узкий… — с наслаждением выдохнул альфа, удобнее хватаясь за бедра омеги. Он так сильно сжимал, принося сладкую боль, что в глазах темнело, а начать движение не терпелось с каждой секундой все сильнее. — Если ты будешь болтать… — простонал Сиэль. — Действуй, черт возьми! Давай же! — Открой ротик, — с улыбкой Себастьян наклонился к покрасневшему личику, придавливая к постели и надавливая на вход сильнее, вызывая нетерпеливый стон. И стоило омеге приоткрыть рот, как и просили, альфа завлек в поцелуй, но лишь для того, что взять в плен зубов маленький язычок, слегка покусать и тут же засосать губами, с этими же не хилыми махинациями парень стал делать первые толчки, приводя омегу в экстаз. Ему хватило всего ничего, чтобы излиться повторно, и в этом помогла рука старшего брата, что довела до разрядки. Но сам он не переставал двигаться. Только начал входить во вкус и заводить омегу повторно. Сиэль крепко обнял брата за шею, оставив небольшие ранки на спине Себастьяна. Что же с ним происходило! Это невозможно описать словами. Сиэль сходил с ума от возбуждения, снова и снова накрывавшего с головой. Внизу живота все горело, связывалось в крепкий узел, не давая дышать ровно. Движения брата приносили то желанное, что Сиэль хотел на протяжении нескольких дней. Ради такого стоило помучиться. Когда толчки становились резче, а стоны омеги переходили в крики, Себастьян старался двигаться чуть плавнее, а позже менял угол проникновения. Самым эротическим, вновь вышибающим мозги моментом стала поза наездника. Сиэль с удовольствием принял бразды правления, оседлал альфу, забыв о всяком смущении, и двигался на нем так, как сам того хотел. То ускоряясь, то медленно привставая и насаживаясь, каждый раз царапая ноготками грудь парня. Себастьян просто балдел от раскрывшегося перед ним брата, по первости помогая насаживаться, придерживая за ягодицы, но позже закинул руки за голову, жадно следя за эмоциями на лице Сиэля. Удовольствие. Омега походил на кота, напившегося валерьянки, такой же ненасытный. Ему нравилось все, что давал ему Себастьян, все, что он ему предлагал. И вот, когда Сиэль в очередной раз кончил, омега почувствовал, что скоро это сделает и брат. Пот стекал по виску, и дыхание сбивалось. Еще немного, и парень взорвется в водовороте чувств. Он уже сменил их роли и снова нависал над омегой, двигаясь быстрее и ловя податливые губы. Но больше выходило ловить дыхание друг друга и из-за толчков кусать губы. На своем пике Себастьян вышел из жаркого тела, перед этим почувствовав, как сжались стенки ануса. Сиэль инстинктивно не хотел его выпускать. Пара движений рукой, и он получает долгожданную разрядку. Самую бурную из всех, что когда-либо были. Сиэль почувствовал, как Себастьян крепко обнял его. И тело альфы, которое придавливало к постели, не казалось чем-то лишним. Омега приобнял в ответ. Голова немного начала прояснятся. Он начал осознавать, что произошло, но не чувствовал угрызения совести. — Я люблю тебя, — тихо прошептал Сиэль, вдыхая приятный аромат шалфея. Только ему показалось, что к шалфею приплелся еще один аромат. Но Сиэль подумал, что ему чудится запах лаванды из-за приятной усталости. После бурного оргазма в себя начал приходить и Себастьян. Слабость приятно расплывалась по телу, но не такая сильная, чтобы хотелось спать, что не скажешь о младшем. За признанием он сладко зевнул и стал удобнее устраивать голову на плече. Себастьян мог только улыбнуться его беззаботному виду и поцеловать в висок, быстро перекатываясь на свободную сторону кровати, чтобы не придавливать и дальше. Сиэль еще какое-то время лежал, не шевелясь и прислушиваясь к своим ощущениям. Понимая, что возбуждения больше нет, он позволил себе заснуть в объятиях любимого альфы, словно все так и должно быть.

***

А утро началось с трели звонка. Чуткий слух альфы уловил неприятную мелодию (как и всегда бывает утром, даже если ты ставишь самую любимую музыку), и звуки исходили где-то на полу, в разбросанной одежде. Каким-то чудом Сиэль не проснулся, так же крепко обнимая Себастьяна во сне. Еще вчера вечером парень около часа, а то и больше, пролежал рядом с братом, перебирая прядки волос, поглаживая по спине, и разглядывал все, что творилось в комнате. Их запахи смешались, принося небывалое удовольствие. И плевать на разворошенную и мокрую постель. А теперь утро приносит последствия. Себастьян осторожно выбрался из объятий, вместо себя подсовывая мелкому подушку, и стал шарить по полу в поиске мобильного. Отыскал в кармане джинсов, быстро принял вызов и тихонько прикрыл за собой дверь. — Слушаю. — Слава богу я дозвонился! — голос Винсента выдавал облегчение. — Я долетел, а телефон успел разрядится, не было времени восстановить заряд. Как вы там? Как Сиэль? — забрасывал вопросами отец. — Все хорошо, он спит, — тихо ответил Себастьян, спускаясь вниз по лестнице в чем мать (папа) родила. — Ты все-таки заходил к нему? — насторожился Винсент. — Заткнув при этом нос прищепкой. Я ведь должен был принести ему еду, иначе он загнется с голоду. — Прищепкой, значит, — Винсент тихо рассмеялся. — Ладно, поверю, что так. Течка еще не закончилась? «Прошу, лучше поверь!» — мысленно взмолился парень. Отвратительно было врать. — Откуда мне знать, прошла она или нет, я не врач и не его партнер. — Если начнет стыдится, значит, прошла, — подсказал Винсент. В его интонации слышалась улыбка. — Раз ты приходил к нему, то, вероятно, он тебя позовет, раз знает, что ты в доме. Скорее всего он пытался что-то с тобой сделать, когда ты приносил еду. И не говори мне, что не пытался. Не поверю. Хотя это все-таки было немного неосторожно с твоей стороны, — с упреком ответил отец. На другой стороне послышался шум микроволновки. — Да не спорю, меня чуть не повалили на кровать, но я вовремя успел удрать. А еще вечером какой-то хмырь ошивался под окном, пришлось отпугнуть. Наверно из-за моей оплошности, я пытался проветрить дом. Себастьян выстраивал ложь за ложью, а все ради отвода подозрений. Как бы окончательно не завраться… — Включил бы кондиционеры на режим проветривания, — вздохнул отец, — хотя не думаю, что у тебя было время поразмыслить. Ладно. Иди отдыхай. Габриэль приедет часам к двум. Спасибо, что выручил, — с нежностью к сыну сказал Винсент, отключаясь. — На здоровье, — с гудками ответил парень, откидывая телефон на стол. На экране показывало одиннадцатый час, значит, до приезда папы еще достаточно времени. Себастьян воспользовался этим, для начала приняв душ и одевшись у себя в комнате. Спортивных штанов было достаточно, у него еще были планы, в которые майка не вписывалась. Следующим пунктом был завтрак. Фирменный омлет, тосты и апельсиновый сок — достаточно для легкого перекуса. Все водрузил на поднос и направился к Сиэлю. А мелкий уже не спал, но и не предпринимал никаких попыток встать с постели, раскинувшись звездочкой. Взгляд устремлен в потолок. — У меня все болит. Что и следовало ожидать после первой близости. Себастьян поставил поднос на прикроватную тумбочку и без слов исчез за дверью ванны. Минут пять оттуда раздавались лишь звуки воды, пока альфа не появился перед братом вновь и осторожно подхватил на руки. Он бережно отнес его в ванную, уложил в теплую воду и присел на корточки рядом, с нежной улыбкой погладив по щеке. — Знаешь, что самое ужасное? — Сиэль блаженно закрыл глаза. — Я практически не помню, что происходило все эти дни. Вчерашний день помню смутно. Меня словно подменили. Помню, что было хорошо и что это был ты. Но все остальное, словно стерли ластиком. — Я знаю, — рука парня поднялась выше, зарываясь в спутанные во сне волосы, — можно сказать это побочный эффект течки. И если сейчас ты такой спокойный, значит она прошла. Поздравляю с совершеннолетием. — Просто прибей меня за все то, что я вытворял, — грустно усмехнулся Сиэль. Он даже предположить не мог, какие проблемы принес родителям. Да еще и брата наверняка заставил с собой переспать. Ласка старшего прекратилась, как и улыбка стерлась с губ. Его взгляд стал серьёзен и прикован к брату. — Ты жалеешь о том, что произошло? — А ты? Я не жалею. Если только чуть-чуть, — омега вздохнул. — Мне стыдно, что ни я, ни ты себя не контролировали. Но мне было хорошо. Не могу с этим спорить. И я рад, что это был ты, а ни кто-либо другой. — Я себя контролировал. Не сразу, конечно, где-то к середине процесса. У меня появилось желание тебя подразнить. Поэтому, я думаю, твой вопрос излишен. — Дурак, — пробурчал Сиэль, окунаясь в воду с головой и сразу вынырнув. — Слушай, все спросить хочу, — задумчиво произнес омега. — Какого лешего ты мной пропах? — Что, прости? — От тебя шалфеем с лавандой пахнет, — вздохнул омега, вновь прикрыв глаза. Вода уже начала неприятно шелушить кожу, но вылезать совсем не хотелось. Себастьян не чувствовал на себе постороннего запаха. Сначала, возможно, и был, но после душа должен остаться только свой. Альфа даже рискнул себя понюхать и ничего не ощутил, пока в голову не ударило подозрение. Он тут же приблизился к брату, зарывшись в волосы на затылке, чуть потянув голову вниз, и приник носом к шее, вдыхая запахи. Не один, а два чертовых запаха. Лаванды и что-то напоминающего крепкий чай. — Эй! — немного недовольно произнес Сиэль. Он удивленно уставился на брата, не понимая причин его действий. — Сиэль, — голос был слегка хриплым, и в тоне сквозило неверие. Себастьян отстранился, уставившись на брата, как на восьмое чудо света. — Что-то не так? — омега заинтересованно хлопал глазами. Он видел в глазах брата неверие. Что же такое произошло? — Да как тебе сказать… Ты услышал мой второй запах. — Ха? — Сиэль уставился на брата, как на полоумного. С минуту они смотрели друг на друга. И до омеги начинало доходить, что запах лаванды был все-таки не его собственным. Он принадлежал именно Себастьяну. — Быть этого не может, — икнул испуганно парень. — Класс! Мой брат — мой истинный! Родители будут в шоке. — Родители нас убьют, — подсластил пилюлю Себастьян. Как-то раньше он всегда думал, что будет держать и кружить в объятьях найденную истинную омегу, но сейчас не было и намека на радость. Один шок. — Отец убьет, — поправил Сиэль, запустив руку во влажные волосы. — Он будет в ярости, — усмехнулся омега. Почему-то его начало это веселить. — Интересно, — тихо хихикнул, — кого он прибьет первым? — Меня. Как старшего. Как альфу. Как совратителя. — без запинки ответил парень, однако, не разделял веселья. Да, у них теперь есть отношения, и Себастьян испытывает к младшему чувства, и все же новость об истинных… это на всю жизнь. Это чертово продолжение рода! Габриэлю будет легче принять этот факт, в конце концов, Себастьян не приходится ему родственником по крови, но Винсент… пиши пропало, даже вообразить его реакцию сложно. — Отлично, — все громче начинал смеяться Сиэль, — у меня будет время скрыться с места преступления. — Прекращай уже истерику, — парень прикрыл глаза от нарастающей головной боли. Сиэль еще какое-то время не мог остановиться. А когда истерика немного спала, неожиданно для Себастьяна, обнял за шею, легонько целуя. — Давай пока не будем думать о последствиях? У нас есть шанс попробовать на себе роль истинных партнеров. Я люблю тебя и, кстати, в какой-то степени рад, что это ты. Ты — идеал для меня. Других я бы не смог принять, даже если бы мы не были парой, предназначенной природой друг для друга. Беззаботность и жизнь настоящим Себастьян мог предложить младшему и согласиться с ним, но все тайны и будущие события, когда о них узнают, это в любом случае не избежать, альфа возьмет на себя. Будет нести эту ношу один и не показывать виду брату. Пусть наслаждается временной свободой. — Мне бы и самому было тяжело отпустить тебя, — Себастьян извернулся так, что мелкий лег обратно в ванну и ему самому пришлось опустить руки в воду. — И раз уж говорим о паре, скажи, тот сталкер все еще тебя преследует? — Не имею представления. Сам знаешь, я со дня рождения не выходил из дома, — хитро улыбнулся Сиэль. — А если и бегает, то у меня теперь есть тот, кто может защитить, — тоном змея-искусителя прошептал омега. — Безусловно, — соблазном на соблазн Себастьян жарко шепнул на ушко и куснул за мочку. — Поможешь мне вымыться? — усмехнулся Сиэль. — Сил нет стоять. Можем принять душ вместе. — Омега нашел губы альфы, целуя его, передавая все, что чувствует. Это и безмерное счастье, и благодарность, и, самое главное, любовь. — Помочь помогу, но мелкий, — стоило отстранится и старший вновь стал сверлить серьёзным взглядом, — папа приедет в два, а может и раньше. Как будешь передвигаться перед ним, м? — Скажу, что сам перестарался, — отмахнулся омега. Кашель был необходимой вещью, показывающий, что Себастьян думает о такой перспективе. А уж как фантазия заработала, аж в штанах дымится. — Ты о чем там думаешь? — прищурился Сиэль, а в глазах плясали чертята. Омега попытался встать, но понял, что тело ломит. Благо уже не так сильно, как с утра. Сейчас бы отмыться и в чистую постельку. — Постель! — воскликнул неожиданно Сиэль. — Там же остались наши с тобой следы! Папа не должен их увидеть! — Успокойся. Как только помоем тебя, все бросим в машинку. Постель в любом случае придется стирать. А еще желательно проветрить весь дом. Сиэль согласно закивал. Он только сейчас начал осознавать, что у них так мало времени, чтобы привести все в полный порядок. Себастьян помог подняться, включить душ и смыть с себя последствия бурного времяпрепровождения. Омега буквально мурчал, когда брат аккуратно скользил мочалкой по телу. Непередаваемые ощущения. Удовольствие и блаженство. Заботой пропиталось каждое движение. Однако стоило Себастьяну немного наклонится, Сиэль ахнул. — Твоя спина! — Моя, и что? — улыбнулся парень, хотя понимал, чего мелкий так переполошился. — Ты оставил мне в подарок парочку следов и они хорошо доказывают, каким ненасытным и страстным ты был вчера. Последний комментарий о царапинах Себастьян шепнул брату на ухо и с удовольствием наблюдал за его смущением. — Прости, — прошептал омега, — болит? — Не волнуйся, это сладкая боль, — мурлыкнул парень тут же подхватывая брата, закутавшегося в полотенце, на руки. — Прости, — Сиэль немного стушевался, пытаясь скрыть смущение. — Я не контролировал себя. Не думал, что оставлю такие следы. — Не извиняйся, мелкий. Я не имею ничего против в легкой боли во время секса, она хорошо добавляет остроту. Ради такого и потерпеть можно в последующем. Больше всего меня радует, что на тебе я не оставил никаких засосов и меток, особенно на шее, иначе бы мы с тобой влипли. — Если тебя случайно хлопнут по плечу, то будет неприятно, — скептически произнес Сиэль, когда брат удобно устроил его на кресле, подавая нижнее белье и чистую пижаму. Сам тем временем он отправился убирать кровать. — Неприятно — это слабо сказано. Но что ты пытаешься этим сказать? — за разговором парень сорвал грязное белье, откидывая прямо на пол и достал из шкафа чистое, заправляя кровать. — Что мне стыдно, — кашлянул Сиэль. — Мне надо было тоже пытаться быть более сдержанным. Но я не сумел. — Это твой первый опыт. Получишь еще несколько уроков и сможешь держать ситуацию под контролем. Даже во время течки. — Звучит, словно ты собираешься меня этому научить за следующие полгода, — усмехнулся омега, выпутываясь из полотенца и надевая нижнее белье с пижамными штанами. Многообещающий взгляд был ответом. — Оу, — хихикнул Сиэль, представив, как они теперь будут проводить все свободное время. Главное, чтобы родителей не было дома. Хотя, можно будет как-нибудь попробовать развлечься и в их присутствии. — Придется тебе чаще заглядывать к нам, братик, — ехидно произнес Сиэль, — или мне к тебе ехать через весь город. Пока мелкий высказывался, Себастьян закончил с кроватью. Свежая и чистая так и манила после душа лечь и немного отдохнуть. После выполненной работы он сграбастал на полу грязное белье. — Боюсь, твоя учеба будет мешать планам, касающихся поездки ко мне. Будешь терпеть и верно ждать, когда я сам к тебе приеду. А это может происходить раз в месяц. — Слушай, — Сиэль остановил Себастьяна у двери в ванную, — а что чувствует альфа, нашедший свою пару, по отношению к другим омегам? — Смотря в какой ситуации. Если обыденная, то ничего. Все они мысленно превращаются в бет. Но любой омега, как и бета, может завести, если сам того желает. Это называется соблазнение. Однако, как бы не предавало твое тело — сердце, разум и душа все равно будут тянутся к своей паре. — То есть, — Сиэль приложил указательный палец к губам, слегка по ним постучав, — ты теперь всецело мой? И мысли о посторонних в постели больше в твоей голове не появятся? — Мысли могут, опять же, ситуации случаются разные. Но себе я этого простить не смогу. Я всецело принадлежу тебе. Как и ты — только мой. И я не потерплю никаких альф, посягнувших на тебя, — инстинкты собственника взяли свое, и в голосе парня звучали ревность и угроза. — Тогда тебе придется очень постараться, чтобы меня у тебя не украли! — весело крикнул Сиэль, вслед ненадолго ушедшему Себастьяну. Но Сиэль был искренне рад, что все так повернулось. Он ведь тоже собственник. И был им еще задолго до этих роковых дней. Вспомнить хотя бы случай на море, когда Сиэль устроил ссору. Алоис ведь тогда, хоть и в шутку, сказал ему, что будь они с Себастьяном парой, Сиэлю было бы проще удержать брата рядом. А ведь так и вышло. Так действительно будет проще. Это успокаивало и грело душу юного омеги.

***

К приезду Габриэля все было убрано. Следы их преступления стерты, любые улики уничтожены. Братья оказались чисты, и оба встречали у порога удивленного родителя. Может, он и ожидал увидеть старшего сына, но младший приятно удивил. Если он рядом с братом и ведет себя спокойно, значит, течка закончилась. — Мои дорогие, — поочередно старший омега обнял и поцеловал сыновей, — как вы тут справлялись? Все хорошо? — Мне лучше, хотя слабость не покидает, — пожаловался омега, придерживаемый братом, чтобы не упасть. — Ничего серьёзного? Точно? Это чрезмерное любопытство слегка напрягало обоих. — Все в порядке, папа. Мелкий справился с течкой и сейчас полностью адекватен, — уверил Себастьян. — Что ж, я рад, — улыбнулся старший омега, — пойду приму душ, а потом можем пообедать. — Хорошо, — Сиэль вздохнул с облегчением, когда папа все-таки отправился на второй этаж. — Вроде не заметил. — И не учуял. Тебе вообще не обязательно было спускаться. Иди обратно в кровать. — Не могу. Дай на свободе побыть немного. — Свобода за пределами дома. Посиди здесь еще пару деньков, и твоя бледность приобретет болезненный оттенок, — с легким волнением Себастьян оглядел внешний вид младшего. Свежий воздух и солнце ему действительно не помешали бы. — А я и не собирался выходить, папа не пустит, — усмехнулся. — Да и ты рядом будешь. Так что найду, чем себя занять. — Почему это он не должен тебя отпускать? — Потому что я только-только пережил первую течку, — драматически произнес омега, — для меня это стресс и все такое. — Ты ведь сам не знаешь наверняка, — фыркнул парень и, не дождавшись, когда мелкий изволит если не в кровать, то хоть куда-нибудь лечь для облегчения своей несчастной задницы, поднял на руки и понес в гостиную. Диваны мягкие, самое то для пострадавшего. — Он тебе не только как обеспокоенный родитель, но и как врач порекомендует свежий воздух. А надо будет, я отправлюсь с тобой. Нет, даже не так. Я отправлюсь с тобой, в любом случае. — Мой персональный нянь, — заулыбался Сиэль, позволяя делать с собой все, что братской душеньке угодно. Его посадили на диван, но потом все равно пришлось устраиваться удобнее. При каждом движением морщился. Хорошо же брат справился со своими «супружескими» обязанностями. — Прости, — Себастьян сел на корточки напротив младшего, и в глазах его можно было увидеть вину за причиненный дискомфорт. — Я знаю, что тебе больно, но старайся меньше проявлять это во внешности. Твоя гримаса боли не пройдет допрос на тему: «Почему так кривишься и хромаешь, будто тебя хорошенько оттрахали?» И ложь мало поможет. — Я стараюсь, — выдохнул омега. — Конечно, фразы, что я перестарался, а хромаю, потому что ногу подвернул, не пройдут, но папа все равно может заметить. Первое, что он спросит: «Сиэль, ты как-то неровно сидишь». — Поэтому я и просил тебя не вылезать из постели, но ты же не слушаешь, — устало вздохнул парень. — Мне казалось, ты уже привык, — Сиэль слегка поцеловал брата. Новая своеобразная игра — поцелуйтесь, пока родители не видят. Только надо бы Себастьяна в эту игру посвятить. — Кто-то обещал мне стать послушным, не напомнишь этого человека? — Какой я, однако, непостоянный, — шепнул в самые губы Сиэль, но поцеловать не успел, так как недалеко послышались шаги, а там и папа вошел в гостиную. Себастьян вовремя отпрянул от брата. Скоро реакция выработается до состояния предчувствовать опасность, не видя того. И каждый раз близок риск себя сдать. Чего только стоят не скрытые ни чем припухшие губы и шальной блеск в глазах. — Дуй уже в свою комнату, мелкий. — Надо бы, — кивнул омега, но с места не сдвинулся. — Спать хочу неимоверно, но и есть тоже. — Так идемте скорей на кухню. — В разговор влез Габриэль. Банный халат и мокрые волосы говорили о том, что омега только-только вышел из душа, даже не переодевшись. — Ага, — кивнул Сиэль на мгновение прикрыв глаза. Если он будет таким уставшим после каждой течки, ему снова это не понравится. И как родители еще и удовлетворенными выглядят? На него самого, наверное, смотреть страшно: лицо бледное, небольшие синяки под глазами, вдобавок еще и ходить может с трудом. — Ты сейчас, как раскрытая книга, — дождавшись, когда Габриэль выйдет вперед, Себастьян шепнул брату на ухо, — получишь еще удовольствие и будешь сиять, когда вся течка от начала и до конца пройдет с альфой. — Мне вот любопытно, когда же ты сможешь провести со мной ее все время, — шикнул омега, аккуратно поднимаясь с дивана. Голова кружилась, а желудок напомнил о своем существовании. Из принесенного братом он выпил только сок, сейчас же, кажется, аппетит у него разыгрался… — Папа! Габриэль испуганно обернулся на голос старшего сына. Сиэль выглядел просто ужасно, глядишь, того и в обморок упадет. Мужчина ругал себя за слепоту. Его мальчик плохо себя чувствует, и он даже не попытался проверить состояние. Себастьян уже подхватил брата на руки. Тот еле стоял на ногах. — Неси его в комнату, я переоденусь и поднимусь к вам. — Неужели я выгляжу хуже, чем думаю? — Слабо улыбнулся омега, прижимаясь к сильному телу брата. — Труп выглядит красочнее. — И откуда мы знаем, как выглядит труп? — усмехнулся Сиэль. — Вроде только у меня скелеты в шкафу. — У тебя только останки, от них мало толку. Но знаешь, фильмы никто не запрещал. Ногой альфа открыл дверь и осторожно уложил брата на мягкую чистую постель. В комнате было довольно прохладно из-за отрытого окна, но главное, витала свежесть, а только она и нужна, чтобы родители не учуяли следов недавней страсти. — Что ты от меня скрывал?! — наигранно удивился Сиэль. — Запомни, Фантомхайвы трупами не становятся в столь юном возрасте! На пламенную речь в комнату заглянул Габриэль. Веселое настроение уже было хорошим признаком, однако никто не остановит мужчину перед осмотром. И, когда он попросил выйти старшего сына из комнаты, внимательно стал исследовать притихшего омегу. — Ну давай, милый, рассказывай, и прошу без лжи. Как самочувствие? Есть недомогания? — Все нормально, папуль, — улыбнулся Сиэль. — Кроме усталости и некоторых погрешностей своего неаккуратного поведения не чувствую ничего. Такое ощущение, что меня, как лимон, выжали. — Тошнота или головокружение есть? — мужчина приложил ладонь ко лбу, температуры не было, но бледность беспокоила. — Тошнило утром, когда брат пытался меня накормить, — вздохнул Сиэль, — сейчас только голова. И только если стою. После вопросов Габриэль приступил к осмотру с профессиональной точки зрения. И по истечению времени вынес вердикт. — Истощение. Во время течки, особенно первой, такие вещи, как слежка за гигиеной и питание, отходит на второй план. Сегодня лежишь и с постели не встаешь. Я сварю тебе бульон, тяжелая пища противопоказана на два дня. А с завтрашнего дня прогулка на свежем воздухе. Себастьян тебе поможет. — Словно больной, — чертыхнулся Сиэль. — Спасибо, папуль. За все спасибо, — омега приобнял родителя. — Прости за то, что не смог быть рядом, мой хороший, — тихо раскаивался Габриэль, целуя в висок, — я себе места не находил, когда пришлось тебя оставить. И отца вызвали на срочную летучку. Завтра он должен прилететь домой. — Все нормально, — Сиэль улыбнулся. — Тогда мне было все равно, есть кто дома или нет, — слегка покраснел. — Сейчас я понимаю, что все случилось неожиданно, и вы не успели подготовиться ко всему основательно. — Меня все еще беспокоит, что Себастьян был здесь. Отец звонил мне после того, как поговорил с Себастьяном, и сказал, что у вас все было нормально, но ты приставал к нему. Нас это сильно беспокоит. — Все нормально, — повторил омега, — он, вроде, успел сбежать. — Сиэль, я должен спросить, это очень важно. Скажи, в кого ты влюблен? — О чем ты? — опешил от такого вопроса парень. — Тебе не удастся это скрыть, Сиэль. На лицо все признаки. У тебя появился альфа, возможно, даже истинный. Скажи, кто это? — Никто, — отвернулся Сиэль. — Все сложнее, чем тебе кажется. — Какая может быть тайна? Что у тебя за отношения? Мужчина начинал боятся самого страшного. — Нет никаких отношений, — покачал головой. — Нет, и не могут быть. — Ты… — Габриэль не хотел говорить, но другого предположения просто не видел и обязан был все узнать, — влюблен безответно? — Можно и так сказать, — вздохнул Сиэль. Уж лучше папа будет думать так, чем узнает правду. — Как же… — он прикрыл рот рукой, а глаза уже становились влажными. Своей ложью Сиэль довел родителя. Тот еще долго не выходил из комнаты, держа в объятьях своего мальчика и переживая за двоих. Габриэль мог не разводить панику, не зная наверняка, истинный ли альфа Сиэля, но уже то, что раньше тот не принимал ни одного, как потенциального партнера, а сейчас влюбился, убивало все надежды. — Пап, все нормально, — кажется функцию успокоения теперь принял на себя Сиэль. — Это, конечно, неприятно, но не всегда же первая влюбленность бывает счастливой. — Ты особенный случай, — объятья усилились, — никогда не интересовался никем и вдруг влюбился. К тому же первая любовь самая болезненная. От безответности ты будешь страдать. И мужчину было не переубедить. Сколько бы Сиэль не пытался пробиться к пониманию, родитель настаивал на своем. Ситуацию спас появившейся Себастьян. Его методы дали свои плоды, Габриэль переключился на старшего сына, крепко обнимая и тихо шепча: «Не оставляй Сиэля, будь всегда рядом с ним, с тобой ему всегда легче, он забудет того негодяя, ты ему поможешь». Себастьян мало что понимал из этих слов, но кивал и успокаивал старшего омегу. Видимо, работа и стресс его настолько измотали, что вскоре тот уснул. Альфа поднял его на руки, собираясь перенести в спальню, но наткнулся на пристальный взгляд Сиэля. — Что? — Ничего, — нахмурился омега, отвернувшись. Почему-то на мгновение сердце словно пронзили иголками. Было неприятно наблюдать, как брат несет на руках другую омегу. Только потом понял, что ревнует, и ревнует к собственному отцу. — С тобой я еще поговорю, — шепотом, дабы не разбудить, предупредил парень, выходя из комнаты. Во сне Габриэль удобнее обнял сына. Себастьян старался осторожнее его донести (после пушинки брата, папа оказался куда тяжелее). — Вот те на те, — раздался на лестнице голос того, кто должен был приехать только завтра. — Приехал муж раньше из командировки. «О, да ладно! Серьёзно что ли?» — после второго такого же пристального взгляда начало доходить, как ситуация выглядит со стороны. Винсент уже стал подниматься по лестнице, а Себастьян так и остался стоять на месте со спящим родителем на руках. Мужчина подошел к сыну, принимая супруга из его рук. Это его право носить Габриэля на руках. — Как Сиэль? — тихо спросил Винсент, с нежностью смотря на лицо любимого. Парень закатил глаза от «сцены ревности». Был бы только повод. Да и мелкий вел себя не хуже отца. Если бы Габриэль проснулся, одному точно дал бы по тыкве. А так улыбнулся во сне, стоило учуять запах мужа, и обнял за шею. — Мелкий лежит в кровати. Течка прошла, но сильно извела. Я пойду приготовлю ему поесть. — Хорошо, — Винсент с улыбкой кивнул сыну, унося супруга к ним в спальню. Сквозь сон омега чувствовал, как объятья становятся сильнее, а любимый запах мужа не кажется плодом воображения. Приоткрыв глаза, он столкнулся нос к носу с любимым, а ведь точно помнил, что был на руках у сына. — Сюрприз, — Винсент опустил его на постель, поцеловав в нос. — Приезжаю я, значит, домой раньше, а мой супруг на руках у другого альфы. — Этот альфа — твой сын, — обиженно стукнул ревнивца по руке. — Знаю, — шепнул на ухо Габриэлю, — но это не дает ему права носить тебя на руках. Это только мое право. — Альфа накрыл губы любимого. Омега с готовностью ответил на поцелуй с тихими стонами. Один день друг без друга равен пытке. И только оказавшись в объятьях любимого и чувствуя его ласки, Габриэль понимал насколько истосковался, как сильно ему не хватало мужа. Винсент крепко прижал супруга к себе. Как же он скучал и переживал, что оставил любимого одного. — Прости, — он нехотя оторвался, — но тебе надо отдохнуть. У нас еще будет время. — Альфа погладил Габриэля по щеке. Не хотел Габриэль рассказывать мужу, но один бы точно не понес такую ношу. Может, он слишком сильно воспринимал ситуацию, ведь Сиэль не выглядел убитым горем из-за неразделенной любви. Но опять же, это могло быть для видимости. Габриэль разрывался и находил утешение в объятьях мужа. — Винсент… у нашего мальчика есть любимый человек. Но любовь его безответна. Винсент ничего не ответил, а на лицо его легла тень. В голове альфы сразу всплыли картинки собственного жизненного опыта. Он неожиданно для себя вспомнил Лоренса. Как Себастьян говорил, омега любил Винсента всю оставшуюся жизнь. Умер от болезни, потому что пытался поднять сына. Альфе не хотелось, чтобы его дитя испытал ту же судьбу. Он и так во многом неосознанно пытается походить на папу сводного брата. — Все будет хорошо, — Винсент пытался отогнать наваждение и зарылся носом в волосы любимого. — Наш мальчик сильный. Он будет счастлив. Найдет того, кого полюбит. Мы будем рядом. Брат будет с ним, когда потребуется поддержка. У него есть семья, он справится. — Я просил Себастьяна, — сквозь всхлип пробормотал омега. — Ни к кому из нас Сиэль не тянется так сильно, как к нему. Себастьян поможет нашему мальчику… — Тебе надо отдохнуть, — Винсент щелкнул любимого по носу. — А то на пару с Сиэлем сляжете. Ты перенервничал. Еще и свой цикл собьешь, как несколько лет назад. Так что давай, отдыхай. Шмыгнув носом, Габриэль согласно закивал головой. Альфа помог ему забраться под одеяло и бережно укрыл. — Сходи к Сиэлю, а то я сказал, что ты вернешься только завтра вечером. Порадуй его. — Зайду, — Винсент поцеловал супруга, замечая, что тот уже задремал. Когда его дыхание выровнялось, альфа вышел из комнаты, направляясь в комнату сына. По пути он учуял прекрасный запах, что доносился из кухни. Себастьян видимо уже заканчивал с приготовлениями. Пока было время, Винсент приоткрыл дверь в спальню. — Тук-тук, — со стуком весело окликнул сына. Сиэль лежал на кровати, включив телевизор. Заметив отца, он еще некоторое время не мог проверить своим глазам. Но потом Винсент увидел в глазах ребенка счастье, а на лице — улыбку. — Папа! — Как ты, малыш? — мужчина сел на кровать, обнимая своего ребенка. — Пациент скорее жив, чем мертв, — тихо рассмеялся Сиэль, устраиваясь в крепких объятиях родителя. — Раз шутишь, значит, все хорошо будет, — Винсент поцеловал сына в макушку. — А теперь скажи мне, мой милый ребенок, и не стыдно ли тебе соблазнять брата? Сиэль сначала подумал, что отец говорил все с упреком, но в голосе уловил шутку. — Стыдно, — кивнул Сиэль, — готов бежать за границу, лишь бы не смотреть ему в глаза, — с деланно-серьезным видом. — Забронирую тебе номер в Париже, — продолжил игру сына. — Лучше в Австралию! — Сиэль хлопнул в ладоши. — Она дальше. Веселую беседу прервал вошедший с подносом Себастьян с немалым удивлением. — Пойду на капитуляцию, — Винсент поднял руки и, поцеловав ребенка в лоб, вышел из комнаты. — Секретничаете? — парень поставил поднос с тарелкой супа на тумбочку. — Отец спрашивал меня о самочувствии. — Его приезд ошарашил всех, особенно меня. Это же надо было приревновать ко мне папу, просто тушите свет, господа, — альфа присел туда, где недавно сидел Винсент. — Впрочем, ты повел себя не лучше. — Я не ревновал, — насупился Сиэль. — Да неужели? — одну руку парень перекинул через младшего, на ней же сделал опору, склоняясь ближе. — На руках ты будешь носить только меня, — сурово произнес Сиэль, хотя больше походил на хомячка, чем на угрозу. — Это приказ? — улыбнулся Себастьян. — Самый настоящий, — Сиэль обнял брата за шею, притягивая к себе и жарко целуя. Даже занимая губы, парень не переставал довольно улыбаться. Его ревнивый котенок умеет показывать зубки, как в прямом, так и в переносном смысле. Он чувствовал веселье альфы и специально кусал губы. Хотел причинить боль, но лишь больше заводил. Себастьян перетянул брата к себе на колени, быстро перехватив инициативу. Он несильно сжимал волосы на затылке, свободной рукой гладил по груди, и, сам того не понимая, омега отталкивался назад, что позволяло альфе лишь сильнее углубить поцелуй. Если бы течка не закончилась, Сиэль списал получаемое удовольствие и небольшое из-за уставшего организма возбуждение на нее. Но нет… Это были его собственные чувства. После полученного сегодня ночью опыта, он явно жаждал повторения, но, увы, этого не случилось. — Черт, перестарался, — Себастьян провел большим пальцем по припухшим и таким манящим вновь завладеть губам. — Прости, — смутился Сиэль, укладывая голову брату на плечо. О несдержанном поцелуе вскоре было позабыто, когда альфа скормил брату свое кулинарное творение. Он понимал, что Сиэлю нужно было что-то жидкое и не тяжелое из пищи. Супом остались довольны, вскоре Сиэль задремал. Себастьян еще немного посидел рядом, а после ушел на поиски отца. Каникулы подходили к концу, еще два дня до начала учебы, и пока было время, он хотел уделить внимание своему законченному проекту и поработать с отцом. Застал парень его в кабинете с телефоном в руке, с кем-то что-то обсуждающего. Заметив сына, Винсент жестом попросил зайти. По пути к нему Себастьян захватил свой ноутбук и теперь сидел на диване и ждал, когда разговор завершится. На свою работу парень затратил почти месяц, и все то время ни обмолвился с отцом и словечком. И сейчас немного нервничал перед показом. — Да-да, мистер Фиманс, я понял. Буду рад, если вы решили взять его на обучение к вам, — Винсент сделал какую-то пометку в блокноте. — Я поговорю с ним. Два месяца ему на сборы. Всего доброго. — Вызов завершили. — Звонили из твоего университета, — вздохнул отец, — тебе предлагают обучение по обмену с Американским университетом. — Стой-стой, — опешил Себастьян. Никак не удавалось собрать мысли в кучу, — ты хочешь сказать, что я уеду учиться за границу? — Если захочешь, — кивнул Винсент, — хотя я бы рекомендовал тебе попробовать. Это редкий шанс, и надо им воспользоваться. К тому же этот опыт тебе пригодится для будущей работы. — Кстати по поводу работы, — парень водрузил свою технику на рабочий стол отца, — я хочу тебе кое-что показать. — С удовольствием посмотрю, — Винсент уступил свое кресло сыну, а сам вооружился все тем же блокнотом и ручкой. — Распечатать еще не успел, возможно требуются какие-то доработки на глаз профессионала, — Себастьян открыл нужный документ, предоставляя право отцу ознакомиться с проектом. Винсент внимательно вчитывался в материал, рассматривал схемы, что-то отмечал в блокноте. — В принципе, мне все нравится, — ответил он, беря мышку в свои руки и прокручивая файл вверх. — Однако можно поправить некоторые расчеты в плане сумм. Найти хороший материал, но немного дешевле. — И это не повлияет на качество? — с сомнением протянул Себастьян, но к совету отца прислушался. Он ведь этого хотел — мнения с профессиональной точки зрения. — Нет, — качнул головой Фантомхайв. — Моя ошибка, надо было дать тебе прейскуранты на материалы. Со многими мы уже давно сотрудничаем. Качество хорошее, материал недорогой. Естественно, если они изобретают что-то новенькое, то лучше приехать лично и посмотреть, как говорится, на ощупь. — Что скажешь о результате маркетинговых исследований? — Ты делаешь успехи, — Винсент одобрительно похлопал сына по плечу. — Еще немного опыта, и я вполне могу доверять тебе заключение сделок. — Это вряд ли. Мне все еще требуется рука профессионала, — однако, похвала грела душу. Себастьян мог выдохнуть с облегчением, работа понравилась отцу, несмотря на мелкий недочет. — Я говорил и не устану говорить, что все приходит с опытом, — отец перекинул проект на флешку. — Тебе надо будет поработать в коллективе. — Я уже об этом задумывался. Думаю, что я получу больше возможности, полагаясь не только на свои доводы. — Ты всегда можешь прийти к нам в офис, — Винсент давно привык, что Себастьян займет его место, поэтому и офис перестал быть только его. — На завтра у тебя запланированы какие встречи? — Завтра я дома, а вот через три дня еду на фабрику, — Винсент заглянул в ежедневник. — Как раз сможешь научиться разбираться в материалах. — Я не смогу, — парень захлопнул крышку ноутбука, — в эту пятницу уже начинается учеба. — Не страшно, — отмахнулся Винсент, — возьмем в счет практики. К тому же, тебя будут таскать на счет учебы по обмену. Эти документы приготовят за неделю. — И сколько у меня времени на то, чтобы все обдумать? Перспективы более чем заманчивые. В будущем это даст огромный рост в карьере, за границей парню могу предоставить то, что здесь получить невозможно. Но вот ирония… здесь находится человек, которого он ни за что не хотел оставлять. На такой долгий срок. — Желательно в течение месяца, и месяц на сборы, — объяснил отец, внимательно смотря да сыном. — Все ясно. Значит, это неделю я еще могу находится дома? — вернул на лицо улыбку. — Почему бы и нет, — усмехнулся Винсент. — Скажем, что ты на каникулах проходил у меня практику. Отзыв напишу. Так что отдыхай, а то со всеми этими событиями тоже весь извелся. — Спасибо, — парень заразился энтузиазмом и не удержался от объятий. — Вот окрепнет Сиэль и устроим пир, — продолжил весело Фантомхайв. — Кстати, — резко тон сменился на серьезный, — тебе Сиэль не говорил, кто его безответная любовь? — Эм… да нет, — на несколько секунд парень застопорился. Очередная ложь. Нужно было скорей придумать новую историю. — Еще до течки он почти не выбирался из дома и все время просил быть рядом, но я не видел, чтобы он грустил. Но один раз ночью, я слышал, как он с кем-то разговаривал по телефону, а после разговора услышал плач. Себастьян мог заметить, как кулаки Винсента сжались до побелевших костяшек, однако на лице появилась безмятежная улыбка. — Я не дам ни одному ублюдку обидеть мелкого. И буду с ним рядом. — Мой тебе совет, — Винсет усмехнулся, — не давай обещания, которые не сможешь сдержать. — Сомневаешься в моих словах? — Себастьян, — Винсент покачал головой, — тебе скоро стукнет двадцать лет, ты взрослый парень, у которого в скором времени может появиться пара. Скорее всего ты согласишься на обучение за границей. «А может и нет». — Если получится, выясни, кто нравится Сиэлю, — Винсент улыбнулся. — Нам с Габриэлем так будет спокойнее. А теперь пойду-ка посплю. И тебе бы не помешало. Так что объявляю тихий час, — отец хлопнул Себастьяна по плечу, выводя из кабинета. Сказав еще раз, что доволен его работой, Винсент удалился к супругу. Нет. Сон еще не скоро заберет его в свои объятья. Пока весь дом спит, Себастьян переоделся в уличную одежду, накинул куртку и на спуске по лестнице стал искать в контактах номер приятеля. Через два гудка на том конце ответили. — Хей, Фаустус, как вы смотрите на то, чтобы составить мне компанию? — Сейчас? — послышался на том конце заинтересованный голос. — Нет, завтра. Иначе бы не стал звонить днем. — С тебя станется, — усмехнулся Клод, — где встречаемся? И через сколько? — В баре «Style free», через полчаса. И не волнуйся, — усмехнулся Себастьян, закрывая дверь на ключ, — я угощаю.

***

Винсент заглянул в комнату, отмечая про себя, что Габриэль почти проснулся. — Как спалось? — Альфа подошел к кровати, присаживаясь на край, и провел большим пальцем по любимым губкам. — М-м-м, — прикрыв глаза, омега немного раскрыл ротик и не сильно прикусил палец мужа. Свои руки он поднял над головой, сладко потягиваясь. — Себастьян, кажется, ушел гулять, Сиэль крепко спит, — жарко прошептал Винсент, касаясь губами давно поставленной метки. — Я соскучился. — Хочешь заняться со мной любовью? — невинно осведомился Габриэль, все же не делая попыток обнять. — О, я хочу заняться с тобой не простой любовью, — руки альфы скользнули под домашнюю футболку, в которой заснул его любимый супруг, касаясь обеими ладонями плоского живота. — Я хочу заняться с тобой страстной, безудержной любовью, — прошептал в самые губы альфа-искуситель. — Хочу показать, как я соскучился по тебе и твоему телу. На этих словах альфа приник к желанным губам. Сквозь поцелуй Габриэль заулыбался, а когда проворные руки мужа опустились на поясницу, вызывая табун мурашек, издал первый стон, что потонул в сладостном слиянии. Избавив омегу от футболки, Винсент, не переставая поглаживать талию, бедра сквозь ткань домашних штанов, спустился цепочкой поцелуев с губ на шею, слегка прикусив пульсирующую венку. С шеи спустился на грудь, захватывая сосок в плен губ. Габриэль закусил губу в сладком томлении. Так сильно и безудержно любимый присосался к его груди, что омега на секунду сравнил его с ребенком. Он положил руки на голову, мягко перебирая прядки и зная, что Винсент может завестись даже от такой невинной, с одной стороны, ласки. Куснув напоследок покрасневшую бусинку соска, альфа спускался еще ниже, отбрасывая с ног супруга одеяло и слегка раздвигая их, чтобы устроиться поудобнее. Поцелуями-укусами он спустился к пупку, лизнув его языком, но не более. Руки сменили нежные прикосновения на откровенно-дразнящие. Он любил играться, доводить до состояния экстаза и в один момент делать самый жуткий облом. Габриэль тихо постанывал от прикосновений и жарких губ мужа, но, когда тот начал издеваться, стал отползать назад, словно хотел сбежать от прикосновений. Винсент, почувствовав легкое сопротивление, зарычал не хуже дикого зверя. Он знал, что эта за реакция, прекрасно знал. И, смотря хищным взглядом прямо в глаза Габриэлю, медленно, как лев, загоняющий добычу в угол, подполз к супругу, впиваясь в его губы требовательным поцелуем. От одного рыка тело Габриэля дрожало, а между ног становилось влажно. Он обожал, когда муж становился несдержанным и показывал свою полную власть. В такие моменты хотелось полностью отдаться и подчиниться. Но порой случались и заскоки. Как сейчас. Любимого зверя хотелось приручить. Габриэль приподнялся на постели, не давая альфе повалить себя на подушки. Их поцелуй был изголодавшимся и очень мокрым. Они испивали друг друга с диким наслаждением. Когда Габриэль первым отстранился, облизывая собственные губы, он подставил пальцы к губам мужа. — Оближи. Медленно. Винсент, не отрывая взгляда от омеги, перехватил ладонь. Провел языком между пальцами, медленно, касаясь только кончиком, как бы щекоча. И так каждый пальчик. А потом резко вобрал два пальца в рот, не забыв прикусить. Пока любимый игрался, Габриэль обнял свободной рукой за шею, а когда пальцы достаточно облизали, он потянул руку на себя, заставив мужа выпустить из плена жаркого рта, и с тихим стоном засунул пальцы себе в рот, вылизывая, словно на них самый сладкий нектар. Их извращенские игры всегда возбуждали еще сильнее. Винсент чувствовал, как в штанах стало тесно, но он не позволил себе даже расстегнуть ширинку. Рано. Еще слишком рано. Ему еще хотелось понаблюдать, как из его спокойного супруга вышел такой развратный омега. До дрожи в теле, Винсент хотел повалить и просто удовлетворить свои животные порывы. Но максимум, что он себе позволил, это опрокинуть супруга обратно на подушки и впиться ему в шею, оставляя яркий засос. — Дорогой, у нас есть взбитые сливки? — между шумными вздохами, переходящими в тихие стоны, поинтересовался Габриэль. — Хм? — Винсент с любопытством уставился на супруга, а потом, встав с кровати, вышел из комнаты. А вернулся с двумя баллончиками со взбитыми сливками, оставшихся еще со дня рождения Сиэля. — Надеюсь, ты не против десерта? — омега закусил губу, уже полностью нагим раскрываясь перед взором мужа. Винсент усмехнулся, нарочито медленно подходя к постели. Но раз уж Габриэль хочет поиграть, они поиграют. Поставив баллончики на комод, альфа открыл верхний ящик, выуживая оттуда два похожих галстука. — Ах! Нет! Ты же не хочешь привязать любимого человека? Что за насилие? — притворно ужаснулся Габриэль. Его образ из соблазнительного распущенного омеги превратился в робкого невинного ангелочка, которого пытается совратить сам дьявол. — Я буду аккуратен, — наигранно плотоядно усмехнулся альфа, резко, но достаточно нежно перехватывая ладони любимого и привязывая их к изголовью. Проведя руками по рукам, подмышкам, бокам, Винсент легонько коснулся губ омеги. Взяв первый баллончик и взболтав его, альфа вывел, начиная недалеко от члена и по всей груди одно единственное слово «мой». — Отпусти меня… — тихо и умоляюще захныкал омега, дергая связанными руками. — Нет, мой сладкий, — Винсент провел языком слизывая первую часть сливок. — Расслабься и получай удовольствие. Огромных трудов стоило не заулыбаться, тогда бы весь образ развалился. Но получать удовольствие, как и просил любимый, Габриэль хотел и не отказывался. Просто добавлял пикантные сцены в виде насилия. Он не боялся дергать руками сильнее, так, что ткань неприятно натирала кожу, дергаться от каждого прикосновения мужа и якобы против воли получать ласки, что так приятны. Слизав все сливки, Винсент настойчиво поцеловал супруга, делясь сладостью. Ролевые игры не были для них чем-то новым, но они редко доходили до конца, срывая маски, чтобы полностью насытиться друг другом. Бизнесмен и секретарь, врач и пациент. Им это безумно нравилось. Но сейчас, поскольку Габриэль относительно лишён свободы действий, они закончат игру «добрый насильник и его невинная жертва». Габриэль сопротивлялся и не отвечал на поцелуи мужа, однако сладость, оставшуюся на губах, слизал. Альфа устроился на нем сверху, и омега попробовал еще раз побарахтаться, прежде чем движения блокировали. На глаза выступили слезы, а взгляд стал самым жалостливым (в нем умирал актер). — Пожалуйста… отпусти… — И не подумаю. Считай, дракон нашел свое сокровище, — со смешинками в глазах прошептал мужчина оглаживая место вокруг члена, но не притрагиваясь к нему самому. Тихое скуление сорвалось с губ. Омега жаждал, чтобы прикоснулись к интимным местам. Любимый нарочно дразнил и заставлял ерзать под ним. — Я сделаю все, что ты захочешь, только пожалуйста — развяжи. — Нет, любовь моя, — отказал альфа, решая все-таки дать немного поблажки супругу. Он выдавил достаточно много сливок на член омеги, чувствуя, как тот вздрогнул от прохлады. — О, да! — невольно сорвалось с губ, столько только почувствовать, как любимый заглатывает плоть и обводит языком головку. Габриэль тут же закусил губу, ругая себя за срыв игры. Он сдался первым. — Моей жертве это нравится? — Винсент сделал вид, что не понял, давая Габриэлю еще один шанс. Почувствовав, что ему немного жарко, альфа оторвался от своего развлечения и нарочито медленно стал расстегивать пуговицы на рубашке, с наигранным превосходством глядя на омегу, который знал, что в обыденной жизни Винсент будет подчиняться твердому слову любви всей своей жизни. — Никогда… — Габриэль поспешно отвернулся, вновь дергая руками, — ты можешь получить мое тело, но сердце — даже не мечтай! — Какой непослушный омега, — Винсент цокнул языком, усмехнувшись и возвращаясь к прерванному занятию. Губы снова коснулись головки, руки оглаживали бедра, а язык скользил по всей длине. Наигравшись, альфа заглотил член полностью. От натирания кисти рук все сильнее начинали болеть. Габриэль ловил ртом воздух и немые стоны срывались с губ. Скольких трудов ему составило держать их в себе, и только когда любимый стал действовать настойчивее, подводя к оргазму, омега издал гортанный стон. — Сдаешься? — Альфа отпустил член не давая омеге кончить, и снова губами принялся выцеловывать каждый миллиметр тела любимого. — Ты настоящий дьявол! — жарко выдохнул Габриэль, дергаясь в руках альфы, хотя куда желаннее было обхватить торс ногами, тереться и прижиматься так сильно, как только можно. Но он все еще жертва. — О нет, любовь моя, — куснул за ушко. — Я во стократ хуже. Момент пика был близок. Еще немного ласк, жаркого дыхания на мокрой коже, легких укусов, и омеге позволяют насладиться оргазмом. По бедрам уже давно стекала смазка, а теперь и спермой Габиэль замазал и себя, и мужа. — Значит, тебе все-таки это нравится, — Винсент на мгновение зажмурился от удовольствия, словно он получил долгожданный приз. Стерев капельку спермы с живота любимого, он довольно пошло облизал палец. — Будешь покорным, я, так и быть, развяжу тебе руки. — Да, мой господин, — омега облизал пересохшие губы. — Все, что пожелаете. — Воу, какие мы послушные. — Винсент искренне удивился, но обещание выполнил, развязав руки супругу. Однако дальше случилось то, чего альфа просто не ожидал. Габриэль с несвойственной ему силой опрокинул Винсента на кровать, и теперь его руки были привязаны к изголовью. — Достаточно я побыл твоей игрушкой, милый, — особенно ядовито обратился к альфе, пока не сильно царапая грудь, — пришло время платить по счетам. Не сильно туго завязал, нет? — вопрос шепнул на ухо и тут же его прикусил. — Нет, что ты, — усмехнулся Винсент, — дай мне десять минут, и я сам развяжу руки. — Ну, попробуй, — не разрывая зрительного контакта, Габриэль еще туже затянул «веревки». Настала его очередь вкусить желанное тело. После сливок его собственное тело стало липким и порой неудобно было двигаться, хотелось ополоснуть себя водой, но грех было жаловаться, когда появилась возможность поменяться ролями. Габриэль взял в руки баллончик и провел дорожку сладкой пены от подбородка до пупка. В нем было столько нетерпения, но омега держал себя в узде. Нужно уметь растягивать удовольствие. Склонившись над мужем, он сразу приник ртом к сливкам на подбородке, жадно слизывая. Винсент был возбужден и, в отличии от любимого, еще ни разу не кончил. Что же… он потерпит. Он готов на такое, лишь бы снова и снова видеть, как омега, которой по сути прописано быть пассивным, принимает на себя роль неплохого доминанта. Габриэль понимал, что доставляет удовольствие не только себе, забирая сливки с такого прекрасного тела, но и самой «жертве». Не хотелось, чтобы тот расслаблялся. Как только омега припал к шее, нежно слизывая сладкую пену, его ноготки довольно болезненно впились в бок. Винсент зашипел не то от легкой боли, не то от садистского удовольствия. Как же он любил, когда супруг приятное разбавлял такими вот действиями. — Решил поиграть в котика? — альфа усмехнулся, вместе с Габриэлем подтянувшись ближе к изголовью кровати, чтобы проще было развязывать руки. Омега накрыл рот мужа ладонью, несильно надавливая. — Жертве слово не давали. Следующие действия походили на метод кнута и пряника. Габриэль нежничал и очень медленно слизывал сливки с тела альфы до самой последней капли, но не забывал удовольствие подслащать болью. Это могли быть царапины, а могли и укусы. Альфа рычал от возбуждения, желая наконец стянуть с себя штаны и соединится со своей омегой, но ему этого не давали. Это распаляло еще больше. Винсент с силой дернул руки, а потом последовало трещание ткани. Он, каким-то чудом сумел оторвать один из галстуков, совсем не думая, что его подарила сестра. Было плевать. Габриэль вскинул голову и вдруг засмеялся. И смех его походил на безумца. — Тише, — шикнул на него альфа, — разбудишь Сиэля, мы не сможем доиграть. Винсент освободил вторую руку и шлепнул Габриэля по самому аппетитному месту. Смех прекратился так же быстро, как и начался. Омега смотрел на мужа куда более осознанно, но это не мешало ему до сих пор желать. — Когда я стонал под тобой, о сыне не заходило и речи. — Потому что ты отвлекаешься, любовь моя. Винсент прислонился спиной к изголовью кровати, заставляя Габриэля сесть к нему на колени лицом к лицу и жарко целуя, проталкивая свой язык к нему в рот. Но тот приподнялся выше и брал инициативу себе. Водопадом волос он скрывал лицо и своего любимого. Пальцы нежно гладили по щекам, а губы дразнили, каждый раз отстраняясь, чтобы вновь впиться. Винсент обеими руками обнял супруга за талию, лишь иногда шаловливая рука опускалась на попу, сжимала упругую половинку и возвращалась обратно. Сейчас альфа не чувствовал пылающей страсти, только переливающуюся через край нежность. — Как же сильно я тебя люблю, — Винсент, прервав очередной поцелуй, тепло улыбнулся. — Любимый мой, — так же сильно в нежности затопило и омегу. Легкими поцелуями он стал покрывать лицо альфы, — не могу без тебя… Никого так сильно не люблю. Только тебя. — Как и я без тебя, — шептал Винсент, поглаживая Габриэля по спине, нежно проводя носом по шее. — Я сделаю все, чтобы ты был счастлив. — Твое присутствие всегда делает меня счастливым, — Габриэль обнял за шею и вскинул голову вверх, чувствуя, как теплое дыхание по коже поднимается выше. Винсент нежно целовал любимого, невесомо касался его спины, плеч, талии, бедер. Возвращая былое возбуждение уже не звериной страстью, а нежностью, самой яркой, показывающей всю любовь. И долго ждать не пришлось никому. Винсент одной рукой приподнял Габриэля за талию и снял оставшуюся часть своего гардероба. Омега смог наконец прикоснутся к эрекции мужа, уделяя ей все свое внимание и вызывая утробный рык. Альфа решил сделать кое-что иное. Пододвинул любимого чуть ближе, и его член коснулся члена омеги. — Ты знаешь, что делать, — прошептал альфа, нежно поцеловав метку на шее любимого. — Давно не чувствовал себя юнцом? — хихикнул омега, неспешно двигая рукой по горячему стволу. Большой палец на каждое движение вверх гладил головку около уздечки и собирая вытекавшую смазку. Альфа был близок, ведь так долго терпел. — С тобой я всегда буду чувствовать себя молодым, — второй рукой Винсент любовно прикоснулся к щеке любимого, а потом, притянув его за шею, поцеловал. И в этот момент мужчины одновременно бурно кончили. Одновременный оргазм был столь редок у них. После полученного удовольствия, они развалились на смятой постели. Габриэль лениво водил пальчиками по груди мужа и улыбался чему-то своему. — Так странно… мы так страстно начинали, в процессе успели сыграть в ролевую и так нежно закончили. Даже не дошли до финальной стадии. Удивительно. — Потому что мы умеем приносить удовольствие не только финальной стадией, — Винсент уткнулся носом в волосы Габриэля. Омега довольно мурлыкнул в ответ, сильнее прижимаясь щекой к груди мужа. Для полного счастья требовалось всего лишь слышать биение его сердца, чувствовать теплое дыхание и сильные руки, обнимающие с заботой и нежностью.