***
Завтрак никогда еще не приходил в таком напряжении. Парни переживали по каждому движению и голосам родителей, когда дело доходило до обращений, чуть не вздрагивали. Постоянное чувство нервозности, что родные тебя подозревают в порочной сладкой связи, не давало и куска в горло пропихнуть. — Так, парни, — Винсент сначала не придал поведению сыновей какого-либо значения, но спустя минут пятнадцать все-таки насторожился. — Что с вами случилось? Нервные какие-то. Себастьян вообще со вчерашнего дня такой. — Когда я заходил к ним, чтобы разбудить, они вели себя вполне сносно, — пошел в защиту Габриэль. Дети все равно ни слова не произнесли. — Поругались снова что ли? — вздохнул старший альфа. — Ну что нам с вами делать? То собачитесь, то милуетесь, как старые супруги, — последнее, конечно, было сказано в шутку, но Сиэль как-то странно икнул. — Не выдумывай, отец, мы не ссорились. А мелкие споры — обыденность в любой семье, — стал спасать положение Себастьян, отводя любопытных родных от опасной темы, — на нас все еще сказывается вчерашний день. Вы ведь тоже в курсе насчет федералов. — Я ожидал такое от Сиэля, — кашлянул Винсент, — но ты, Себастьян, взрослый человек. Как ты не предотвратил такое, ума не приложу. — А ты считаешь, меня кто-то будет слушать? — с иронией спросил парень. — Мое положение, как самого взрослого, не сыграло никакой роли. Скорее некоторых это раздражало. — Вот не надо ля-ля, — возмутился Сиэль, — тебя все слушались. Просто девчонкам словно мотор прикрепили. — Пока не осознали, что их методы «развлечения» и «закон» по разным баррикадам. — Ну, — Сиэль смущенно кашлянул, — будто бы мои действия всегда были связаны с законом. — Но с появлением Себастьяна ты стал несколько смиреннее, — влез в разговор Габриэль, потрепав волосы младшего сына. — Беру пример, — Сиэль широко улыбнулся, прикрыв глаза и поддаваясь легкой ласке родителя. Завершение завтрака прошло в разряженной обстановке. Все же правильным было начать разговор. Интерес родителей поугас, братья ощутили прилив облегчения. Но это было временным затишьем. Опрометчивый шаг допустил Сиэль, когда прошел мимо родителей. Первый учуял изменения, конечно же, Габриэль. Он схватил сына за руку. — Хм, странно, — вдохнул глубже. — Сиэль, твой запах стал резче. — А? — недоуменно моргнул глазами. — То есть? — Дорогой, подойти. Винсент поднялся со своего места и подошел ближе, вдыхая запах сына. — Хм, — нахмурился отец, — рановато. Тебе не кажется? — обратился к супругу. — И подозрительно. Сразу после дня рождения такие изменения. Должен как минимум месяц пройти. Взгляды родителей пригвоздили к месту. Себастьян мог лишь посочувствовать брату. Сам он учуял резкость сразу после их первого настоящего поцелуя. И этому были объяснения: сущность Сиэля вырывалась из оков. Стены, что он возводил в своем сознании, отрицая даже мысль, что когда-нибудь сможет заинтересоваться альфой, дали свои трещины. Но кто же знал, что родители почувствуют тоже эти незначительные изменения, ведь они едва ощутимы. Чужие люди вряд бы даже учуяли с близкого расстояния. — Позвони своим, — Винсент покачал головой, — пусть ему больничный лист выпишут неделе на две. Не известно, через сколько начнется. Слишком быстро. Сиэль слушал родителей и не понимал, что происходит. Папа все еще держал его руку, переговариваясь с отцом. Брат задумчиво смотрел на их небольшой диалог. А Сиэлю только и оставалось, что догадываться о причинах такой паники родителей. Однако, слушая их разговор о больничном, Сиэль стал подозревать, что, по всей видимости, ему предстоит скоро пережить самое страшное — первую течку. Вот тут-то парня и окутал страх. Алоис рассказывал, что ему было трудно, все-таки она прошла без альфы, да и чувствовал он себя самой последней шлюхой. Сиэлю этого не хотелось. Совсем не хотелось. Он буквально трясся от страха перед неизведанным и малоприятным, если верить разговорам. — Но класть его в клинику не лучший вариант. Будем ждать и справляться в домашней обстановке, — Габриэль ослабил пальцы на кисти и кивком головы указал на стоящего у двери старшего сына. — Поговори с ним. — Себастьян, пойдем со мной, — Винсент рукой указал старшему сыну на выход, оставляя супруга успокаивать младшего сына, который, казалось, вообще выпал из реальности. Без лишних вопросов парень молча вышел из кухни. В холле они расселись по местам. О чем пойдет разговор даже гадать не стоило. — Себастьян, — Винсент вздохнул, — ты ведь понимаешь, о чем шел разговор? — У мелкого в любой момент может начаться течка? — Это, конечно, очень странно, — старший альфа откинулся на спинку дивана. — Слишком рано у него это начинается. Мы бы объяснили это тем, что Сиэль влюбился по уши и его сущность омеги желает, скажем так, проверить этого человека на истинность, но Сиэль совсем не симпатизирует никому из Академии. Как нам известно, по крайней мере. Это же было известно и Михаэлису. Но совсем другой эффект, когда истину глаголет отец. Слова, что заставили кровь застыть в жилах. С огромным усилием ему удалось не показать виду и вполне спокойно ответить. — Это не обязательно должен быть парень из Академии, и уж точно вы не можете знать наверняка к кому проявил симпатию мелкий. И вообще, это может быть связано с чем-то иным. Уверен, это не первый случай в нашем мире. В организме мог произойти сбой. Винсент подозрительно посмотрел на сына, словно тот что-то знает, но молчит. — Он старше? — спросил отец, нахмурившись. — Я, по-твоему, знаю о ком идет речь? — По-моему, знаешь, — кивнул Винсент. — Слишком уж ты пытаешься оправдать все это. Ты прав, случаи раннего взросления были. Но, как было доказано, все на самом деле происходило из-за банальной сильной влюбленности. Да и те альфы, как правило, оказывались истинными. Омеги же стремятся к такому. — Ага, — на информацию, что обычно рассказывают папочки-омеги своим детям, как сказку перед сном, Себастьян тупо кивнул головой. — И что? Даже если, о чудо, мелкий испытал к альфе симпатию, что вы с этим собираетесь делать? — Надо же нам знать, кто этот парень, — усмехнулся Винсент. — И не реагируй ты так бурно. Я думал, что братский комплекс у тебя поутих. — Мечтайте об этом и дальше, отец, — слишком резко и серьёзно ответил Себастьян. Это было попыткой защититься от подозрений родителя, да и просто становилось легче, пытаясь язвить. — В общем, к чему я все это вел, — вздохнул Винсент, — когда у Сиэля все начнется, тебе в этот момент лучше будет уехать на квартиру. Не известно, как будет реагировать твой организм на запах течного омеги. Вы все-таки братья только на половину. «С неимоверной и страшной силой», — мысленно ответил Себастьян, сдержав кривую усмешку на простую истину. — То есть, паковать вещи и уезжать прямо сейчас. Вы ведь не знаете точного дня. — Не знаем, — согласился Винсент, — но, в принципе, дня два-три, на вскидку, у тебя есть точно. — Я тебя понял. Особую роль эти дни не сыграют. Если сбой происходит уже сейчас, да так, что чуют родители, Себастьян боялся, что своим присутствием только усилит процесс. Но он не хотел бросать мелкого в такой критический момент. Не мог бросить со страхом перед неизведанным. — Не обижайся, — Винсент улыбнулся, — мы сами переживаем. Сводные братья вполне могут чувствовать друг друга во время течки, но это в том случае если у них разные папы-омеги. Почему-то когда отцы разные, такое происходит крайне редко. — Этому есть вполне разумное объяснение. Сущности тех, кто дает нам жизнь, во много крат сильнее нашей, как бы многие не говорили о хрупкости и слабости омег. Без них мы бы давно сгинули. Потому я и мелкий, даже не сомневаюсь, сможем учуять друг друга. — Хорошо, что ты это осознаешь, — цокнул языком старший альфа. — Не хотелось бы, чтобы в нашей семье произошел инцест. «Он уже произошел!» — мысленно взвыл парень, закусывая губу на внутренней стороне, чтобы не дай Бог не высказаться вслух. Пора завязывать с разговорами. — Пойду соберу вещи заранее. — Эх, придется переносить командировку. Тем временем разговор омег все еще продолжался. Они не умолкали до тех пор, пока не вмешался Винсент, и уже вдвоем родители пытались мягко объяснить ребенку, что нужно делать, чтобы облегчить свою первую течку, тут же настоятельно рекомендуя обходиться без подавляющих и обезболивающих. Настоящая дилемма. Одному без другого не обойтись. День превратился в поездку по поликлиникам. Все, как один, твердили, чем может быть вызвана причина ранней стадии и в какие дни примерно может начаться неисправимое. К вечеру Сиэль решил побыть наедине. Он устал. Как бы не пытались его успокоить, было страшно. Он не хотел быть таким. Свернувшись калачиком на постели, парень позволил выпустить на волю свою панику, почувствовав, как по щекам покатились слезы. — Мелкий, позволишь мне войти? После тихого стука в дверь послышался так же тихий голос брата. — Входи, — негромко ответил Сиэль, вытирая слезы. Не стоило бы брату их видеть, но и прогонять он его не хотел. Красные глаза и нос, постоянное шмыганье не остались не замеченными. Себастьян сел на край кровати так, что, если захочет, сможет рукой дотянуться до мелкого, но пока не делал попытки. — Не без проблем, да? И это только верхушка айсберга. По моей вине тебе придется испытать течку раньше срока. — Нет-нет-нет, — замотал головой Сиэль, — ты ни в чем не виноват. — Не отрицай этого, мелкий, — невесело усмехнулся альфа, — что сказали тебе врачи? «На лицо все признаки влюбленности, она послужила ранней стадии». Но есть в сложившихся проблемах и хорошая новость, шансы пятьдесят на пятьдесят, что мы можем быть истинными. — Если это успокоит меня, то вряд ли успокоит кого-то еще, — прошептал Сиэль, откидываясь на подушку. — Я не хочу это пережить. Мне страшно. Мне противно осознавать, что я стану шлюхой, или еще хуже. — Ох, малыш, — с тяжелым вздохом Себастьян лег рядом с братом, тут же заключая его в объятья, — поверь, я меньше всего хотел бы оставлять тебя переживать этот кошмар в одиночку. — Значит, ты уедешь? — тихо прошептал Сиэль. Слезы снова полились с новой силой и, кажется, намочили немного футболку альфы. — Т-ш-ш, не плачь, — мягко начал шептать, успокаивающе гладя по спине и волосам, — это неизбежно. Родители не позволят мне быть рядом, ты должен это понимать. — Я не хочу, чтобы ты уезжал, — шептал Сиэль, — не оставляй меня. Я не хочу. Мне страшно. Сиэль словно сходил с ума. Он не переставал шептать, словно посылал сигналы SOS, словно ему позволят превратить все это в сон. Щелкнешь пальцами, и вот, все закончилось. На зов откликнулась желанная ласка, когда Себастьян мягко поцеловал, приподнимая личико за подбородок. Он понимал, что истерика неизбежна, она поможет выплеснуть страхи, но за ней придет опустошение. Сиэль ответил, вкладывая в этот поцелуй все, что сейчас переживал, будто желая поделиться этим, разделить этот страх на двоих. Его напор пришлось подавлять, чтобы дело не дошло до критической точки. В своем состоянии Сиэль мог наделать глупостей и ускорить процесс течки. — Я люблю тебя, мелкий. — Тогда не оставляй меня, — Сиэль посмотрел на брата взглядом, переполненным надеждой и немой мольбой. Словами бесполезно что-либо объяснять. Когда смотрят такими глазами, что в груди сердце сжимается. Себастьян нежно погладил по щеке, большим пальцем невесомо проведя по нижней губе. — Как мне хочется заснуть, а проснуться, когда весь этот кошмар закончится, — поделился Сиэль, вытирая мокрые глаза. — Все, что мне сегодня говорили, сводилось лишь к тому, что это все естественно, — парень горько усмехнулся. — И единственный альфа, с которым я бы провел это время, как бы сложно мне не пришлось, будет вынужден меня оставить. Черт, как же все сложно. «Ты сможешь желать любого в этот момент». Как бы мерзко не было это осознавать, но такая правда вполне могла быть. Только сильные чувства откликнуться в сущности омеги, и тот будет звать одного единственного. Себастьян не был уверен, что до конца завоевал сердце младшего брата. А перспектива видеть его с другим альфой приводила в тихое бешенство, да так, что в глазах темнело. — … и я люблю тебя, — прошептал Сиэль. Кажется, Себастьян пропустил часть монолога мимо ушей. Он поспешно отогнал возникающие неприятные картины, все внимание уделяя жмущемуся к нему брату. Себастьян слегка ослабил хватку, укладывая Сиэля себе на грудь, как он всегда любил лежать. Так и самому альфе было удобнее гладить по спине и зарываться пятерней в волосы омеги, делая легкий массаж. — Скажи, — Сиэль смущенно покраснел, не зная, как задать такой щекотливый вопрос, — ты спал когда-нибудь с течным омегой? — Только с одним, — честно признался парень. Какой смысл был скрывать, рано или поздно мелкий все равно бы узнал. — Греллем? — предположил омега. — Кажется, с ним у тебя были самые долгие отношения. И как он себя вел? Ты же не с первого дня с ним переспал? Или с первого? — завалил вопросами омега. — Мелкий, остановись, — энтузиазм, это, конечно, хорошо, но альфу буквально завалили. Однако, это лучше, чем получить апатичного брата, — давай по порядку. Отношения с ним и правда были самыми длительными. Он был моим первым во всем, как и я у него. Переспали мы из-за любопытства и бушующих гормонов. И не во время течки. Этот случай был много позже. На тот момент у Грелля она была второй. Как он мне рассказывал, его первая течка проходила в одиночестве. Он самолично приковал себя наручниками к перине кровати. — Почему я не удивлен наличием этого аксессуара? — слабо улыбнулся Сиэль. — Надо порыться в ящиках. Где-то они и у меня валялись, — то ли в шутку, то ли серьезно проговорил омега. — Тебе это ни к чему. Родители не позволят разгуливать по улицам в поисках приключений и запрут тебя в комнате. У Грелля же не было такой возможности. И он не хотел стать шлюхой из-за своей природы, поэтому и решился на риск заковать себя. — А может я тебя прикую, чтоб не смылся, — хихикнул парень. — Э нет, ты же меня изнасилуешь потом, — в шутку ужаснулся Себастьян, продолжая неспешно гладить по спине. — Ты же сам сказал, что меня запрут, — покачал головой Сиэль, нависая над братом. — Да и не посадят меня. Поди докажи, что альфу трахнул омега. — Выбирай выражение, — несильно ударил по губам, — нос не дорос еще так грубить. А что касается наручников, такого добра ты все равно не отыщешь. Если только не наведаешься в секс-шоп. — Или в каталажку за неадекватное поведение, — подсказал Сиэль. — Вот уж нет. Аксессуарчик тебе точно не подарят после выхода за отменное поведение, а оставаться там во время течки — все равно что попасть овце в стадо волков. Сиэль ничего не ответил, только встал с кровати и прошел к комоду, открывая нижний ящик и доставая оттуда наручники. — А никто их не дарил, — усмехнулся Сиэль, покрутив их на пальце. — Сам забрал. — Да что ты? — Себастьян закинул руки за голову, во весь рост разваливаясь на постели, — я-то думал, что ты все мне истории рассказал, но выходит ошибся. С чем связан этот великолепный куш? — Хорошо погуляли с Алоисом и его друзьями. — Сиэль вернулся на кровать. — Его друзья старше нас на два года. Все говорили, что они самые крутые мачо, которых можно только встретить. Ну и полезли в какой-то ларек. Нас с Алоисом загребли за компанию, пока свидетели не подтвердили, что мы невиновны. Родители забрали меня и Алоиса. А я прихватил со стола эту вещичку, что так плохо лежала. — Боже, когда ты уже угомонишься с приключениями на свой зад? — это был риторический вопрос и очень глупый, потому что Себастьян знал, что пыл мелкого еще не скоро поутихнет. Возможно, когда заведет собственную семью, тогда тот притупится. — У тебя все шансы меня перевоспитать, — заговорщически прошептал омега, устраиваясь поудобнее. — И он выпадает мне только сейчас? — Сейчас у тебя возможностей больше. — И ты будешь меня слушаться? — недоверчиво покосился. — Прямо во всем? — Ты же не заставишь меня делать что-то ужасное, — мурлыкнул Сиэль. — В пределах возможного, мелкий, не переживай, — успокоил альфа, целуя в макушку. — Тогда я весь твой, — хихикнул омега. Постепенно парни вошли в привычное русло общения. Младший больше не зацикливался на своем страхе о предстоящих днях ада, старший, как мог, старался отгородить его от больной темы. Родители не лезли. Парни могли спокойно проваляться в кровати, ничего не делая. Ближе к вечеру отвлеклись просмотром фильма, а за тем мелкий зародился энтузиазмом посмотреть новое аниме. В итоге просидели до одиннадцати вечера, пока Габриэль не побеспокоил своим визитом: — Так, молодые люди, спать пора. Хватит глаза портить! — Пап, время еще детское, — улыбнулся Сиэль. С братом было хорошо и спокойно. И омега волей не волей ловил себя на мысли, что не хотел его отпускать, чтобы снова не остаться одному. — Ничего не знаю. Опухните скоро за своим просмотром. Чтобы через десять минут вернулся, каждый разошелся по своим комнатам и лежал в постели. — Мда, — после ухода родителя протянул Себастьян, — вот и посидели. — Словно нам по пять лет, — обиженно насупился омега. — Почему он так? — Потому что иначе завтра мы не встанем до самого обеда, — альфа с улыбкой потрепал младшего по волосам, — заметь, мы смотрим твое аниме с семи вечера. — Я бы еще посмотрел. Это отвлекает, — Сиэль прижался к брату, проведя носом по оголенной шеи альфы. Его дыхание вызвало табун мурашек. Себастьян на автомате еще ближе притянул к себе младшего. — Ты все равно скоро заснешь. Не протянешь до двенадцати. — Я давно сбил свои биологические часы, — Сиэль прикрыл глаза. Так хорошо было, и снова не хотелось расставаться. — Вот поэтому, — выдержав паузу, Себастьян ловко высвободился из хватки мелкого и поднялся на ноги, — переодевайся и ложись. Я посижу с тобой, пока не заснешь. — Это может войти в привычку, — омега поднялся следом, сладко потягиваясь. Снова переодевался под заинтересованный взгляд брата, позволяя наблюдать за собой. Грациозное гибкое тело, мягкая кожа, сладкие губы… альфа не мог насмотреться великолепием, что досталось ему. Теперь его взгляды изменились. Раньше он мог лишь со стороны наблюдать за красотой младшего брата, но сейчас… сущность начинала брать вверх. Руки чесались коснуться, прижать к себе и ласкать-ласкать-ласкать. От возбуждения в глазах темнело. Себастьян отогнал соблазнительные образы, возвращая трезвость ума. Сиэль забрался под одеяло, похлопав рядом с собой. Но вдруг на место, куда указывал омега, с довольным тихим лаем забрался щенок. Преданные глаза уставились на хозяина, хвост двигался с удивительной быстротой показывая свое нетерпение. — И когда я упустил этого блохастика, — вздохнул Себастьян, с неодобрением смотря на животину. Нужно было хорошо прикрывать дверь, чтобы она не забралась сюда. — Ох, — тихо засмеялась омега, погладив малыша. — Совсем про тебя забыл. — Сиэль взглядом указал брату на место с другой стороны. — Ты хоть ему имя дал? — Дал, — Сиэль мгновенно покраснел, вспоминая, почему он выбрал то имя. — Ну и? — после затянувшей паузы подталкивал к ответу альфа. Что-то ему подсказывало, что кличку братец дал специфическую. — Себа, — смущенно кашлянул омега. — Что прости? Ему наверно послышалось. Слишком тихо было произнесено. — Я назвал его Себой, — Сиэль отвел взгляд, не переставая поглаживать щенка. — Ага, позволь мне узнать источник твоего вдохновения. Откуда такая милая кличка, что может здорово коверкать мое имя? — Ну, это ведь ты уговорил родителей его взять, — омега вздохнул, немного не понимая, злится брат или нет. — Я подумал, что, если назову его полностью твоим именем, будем путать. Поэтому решил сократить. Вот и вышло имя Себа. — Я пошел на это только из-за того, что ты долго ждал появления собаки, сам я их терпеть не могу, — еще раз вздохнул парень, зарывшись рукой в волосы. А щенок, как чувствовал, что нелестно отзываются о нем, стал рычать на говорившего. — Ну хоть догадался полностью не назвать таким же именем. — Прости, — Сиэль виновато опустил голову. — Мне просто захотелось хоть немного вспоминать о тебе, когда ты вновь уедешь на учебу. Да и тогда я не думал, что ты ответишь мне взаимностью. — Давай, ложись, — парень лег на спину и утянул за собой младшего. Щенок фыркнул и специально полез между ними. Устроился ближе к хозяину, а к альфе повернулся задом. — Кажется, — Сиэль тихо рассмеялся, — у вас намечается война. — Эта животина мне не соперник. Довольно умным оказался щеночек, потому что понимал, когда обращаются к нему и в каком тоне. Повторное фырканье окончательно развеселило омегу. Он уже не мог остановить смех. Эти двое были что-то с чем-то. — Нет, я не ошибся, назвав его в честь тебя, — сквозь смех произнес Сиэль. — Вы еще порычите друг на друга. Щенок с удовольствием послушался хозяина, а вот альфа просто взял надоедливый комок шерсти за шкирку и скинул с кровати. Послышался громкий недовольный лай. — Зачем ты так? — Сиэль почти сразу сник. — Он маленький еще. И кстати, когда он подрастет, он так же сможет сделать с тобой. — Я же не швырял его о пол. Ничего с ним не станется. А вот когда подрастет, тогда и посмотрим, на что он способен. Но Себа был готов и сейчас сделать пакость вредителю. Не с первой попытки ему удалось забраться обратно в кровать, но когда получилось, то сразу атаковал ногу альфы, зубами впиваясь в ступню. Не сказать, что укус был серьёзным, но достаточно болезненным. Себастьян зашипел и дернул ногой от неожиданности. — Мелкая ты шавка! — Себа, фу! — Сиэль несильно шлепнул щенка по носу, заставляя того виновато опустить уши. — Черт. Прости, — Сиэль быстро чмокнул альфу в губы. — Твой рыцарь явно желает моего скорейшего отбытия, — Себастьян пошевелил ногой, делая проверку на наличии боли. Терпимо и не смертельно. К завтрашнему дню должно пройти. — Вы поладите, — оптимистично ответил омега, — мы же поладили. А я еще и влюбился в тебя. — Но его любви мне явно не завоевать. Животные чувствуют, когда к ним испытывают неприязнь. Даже когда я выбирал его среди других щенков из приюта, этот наглый комок шерсти стал вертеться в руках и попробовал укусить. Но среди других был более послушным. Поэтому и был выбран. Однако, вот такую благодарность, — взгляд на ногу, — и получаешь. — А вот такую примешь? — Сиэль снова поцеловал брата, но на сей раз не целомудренно. Вот уж произошел неожиданный сюрприз. Себастьян и не думал, что так скоро младший станет сам тянуться за поцелуями. И его настойчивость лишь сильнее распаляла. Альфа усадил омегу к себе на колени, руки блуждали по отзывчивому телу, и Себастьян углублял поцелуй, перехватывая доминирование. Но парочке помешал шум шагов в коридоре. Пришлось быстро укладывать Сиэля под одеяло. И стоило младшему улечься, как в комнату вошел Винсент, усмехнувшись от представленной картины. — Габриэль просил передать, что если вы не разойдетесь по комнатам, он придет снова, — широко улыбнулся отец. — Сиэль тебе надо сейчас отдыхать больше. — Так я и не устал, — Сиэль подавил в себе зевок. — Давай-давай, спать пора. И на этих словах покинул комнату, давая братьям возможность пожелать добрых снов друг другу и Себастьяну уйти к себе. — Напоминай мне чаще про дверь, хорошо? — как только Себастьян отошел от легкого адреналина (это надо было услышать в последние секунды шаги), поднялся с кровати, на прощание целуя в лоб. — Засыпай. — Спокойной ночи, — усмехнулся Сиэль, мысленно решая, что про дверь напоминать не будет. Не интересно же. — Я люблю тебя. — И я тебя, — последний раз коснувшись волос, парень бесшумно закрыл за собой дверь. Сиэль сразу почувствовал себя одиноко. И, если бы не щенок, прижавшийся к боку омеги, парень пошел бы за братом. Но, получая поддержку от маленького существа, Сиэль заснул быстрее, стараясь не думать о следующих днях.***
Больше всего Себастьян боялся, что своим присутствием усилит процесс, и течка произойдет не в назначенный день, а неожиданно. Меньше всего хотелось попасть под это поистине дьявольское обоняние. Контроль невозможен. Он помнил, насколько все рецепторы становятся остры и как сложно держать рвущееся желание овладевать. Грелль испытал все прелести несдержанности альфы. Но теперь все иначе. Сиэль во много крат желаннее. Он омега — кто не безразличен, к которому есть чувства. Течка сделает его просто зверем. Себастьян не хотел этого. Он боялся. Боялся стать насильником, причинить родному человеку боль, а еще… сделать сцепку. Отъезд был необходим немедленно. Нужно было забыть об обещании. Ради сохранности Сиэля. Но парень не мог. Не мог его так просто бросить. Два дня он был рядом, отвлекал мелкого, шутил и смеялся вместе с ним, а когда были одни, держал в своих объятьях и нежно целовал любимое личико. День отъезда решился в один момент. Однажды, когда Себастьян проснулся, остро ощущая запах Сиэля. Без приветствий в комнату зашел Винсент. — Началось, — только и сказал отец, решая помочь сыну с вещами. Все произошло немного неожиданно даже для родителей. Габриэль, как и на протяжении прошлых дней зашел к сыну, чтобы его проведать. В комнате младшего стоял приторно сладкий запах. Сиэль лежал на постели, не в силах что-то произнести. Он испуганно пытался сообразить, что происходит. Первый день омега еще сможет понимать, что лучше не высовываться из комнаты, но последующие могут стать сущим кошмаром, ведь разум может помахать ручкой на прощание. Подойдя к сыну, Габриэль быстро осмотрел дрожащее тело ребенка и, чему-то покачав головой, вышел из комнаты, заперев ее с той стороны. Старший омега сразу отправился к супругу, чтобы тот проконтролировал Себастьяна, как тот отреагировал на изменения, ведь запах стал распространяться за пределы комнаты. — Чувствую, — сквозь зубы выдохнул Себастьян. Он прикрыл глаза, стараясь не думать о том, каким сейчас выглядит Сиэль. Картина слишком заманчивая, чтобы не возникло напряжение между ног. Много выдержки требовалось парню, чтобы сдержать свои инстинкты и не показать отцу, что он на самом деле чувствует, хотя тот и без этого понимает, что старший сын все же реагирует на течку, а это очень плохо. Хуже, чем с течкой Габриэля. — Ничего-ничего, — произнес Винсент немного успокаивающе, — выйдем на улицу, и тебе станет легче. Подхватив сына под локоть, Фантомхайв взял его вещи на себя. Когда они проходили мимо комнаты Сиэля, Себастьян неосознанно дернулся, но отец его сдержал, не переставая хмуриться. Он понимал, что так будет, и не имел права винить сына за его реакцию. Когда альфы вышли на улицу и вдохнули свежий морозный воздух, Себастьяну полегчало. Но ему не давал покоя смешанный запах и еще сильнее настораживало, что родители не чувствовали или же старались этого не показывать. Не может быть, что мелкий настолько пропитался его собственным запахом. Шальная и безумная мысль возникла неожиданно: что если это и есть секретный второй запах Сиэля? Тогда это могло значить только одно… От собственной догадки голова снова закружилась, но уже по другим признакам. «Нет, убедиться можно, только если находиться рядом. Из-за течки могло просто показаться. Я узнаю позже. Много-много позже». — Как ты себя чувствуешь? — Винсент, загрузив вещи сына в его машину, посмотрел тому в глаза, замечая шальной блеск, словно Себастьян мысленно сейчас явно не тут. — Прекрасно, — явная ложь. — Может, уже поедем? Нетерпение сквозило в каждом движении. И только сердце обливалось кровью и просилось назад в дом. Ворваться к своему мальчику и быть рядом. Старший альфа, ничего не ответил. Не позволяя Себастьяну садиться за руль в его состоянии, Винсент решил, что на обратную дорогу вызовет такси. Будет время побеседовать со своим чадом.***
Дорога проходила в молчании. Себастьян смотрел в окно, наблюдая за сменяющимся пейзажем. Винсент бросал редкие взгляды на сына, пытаясь понять, о чем он сейчас думает. Стыдно ему что ли за такую реакцию? Но вроде бы и Винсент, и Габриэль говорили ему, что не держат на него зла или того хуже. Они предпринимают меры предосторожности, которые должны были облегчить Себастьяну и Сиэлю это трудное время. — Отец, ты во мне дыру сделаешь. Лучше бы так яро за дорогой следил. — Я вижу, что ты переживаешь, — Винсент снова уставился на дорогу, — и я волнуюсь, что ты пытаешься себя грызть. — По-твоему я должен вести себя иначе? — губы тронула кривая улыбка. — Просто запомни, что твоей вины нет, — Фантомхайв ободряюще улыбнулся. — Мы все знали, что ты отреагируешь, мы не имеем права хаять тебя, потому что любим и пытаемся сделать это время для вас обоих более комфортным. «Если бы ты только знал, в чем истинные причины…» — со вздохом подумал Себастьян.***
Так странно было вернутся в старую квартиру. Но еще удивительнее, что особо яркое прошлое было связанно не с папой, а с мелким. — Давненько я тут не был, — Винсент с интересом оглядывал квартиру. — Ты тогда не пустил, а потом Сиэль втихаря сюда сбегал на протяжении двух лет. — Ты можешь зайти сейчас. Себастьян достал свои вещи на заднем сидении и дождался, когда кинут ключи от машины. Поставил на сигнализацию, и они оба направились в сторону подъезда. «Чудишь, мелкий», — про себя улыбнулся парень. Даже удивление отошло на второй план. Это же его любимый младший братишка. И не так уж шокирующе, что после отъезда Себастьяна он находил утешение в его квартире. — С удовольствием приму предложение, — Винсент довольно бодренько прошел вслед за сыном. — Интересно, а старушка из квартиры напротив еще жива? Как вспомню, как она меня молодого гоняла, — от воспоминаний альфа усмехнулся. — Забыл только, как ее зовут. — Я тебе так скажу, за все мое детство, заселялось сюда только одна семейная пара и парень-студент. Остальные соседи как жили, так и живут. И никто здесь, к счастью, не умирал за последние двадцать с хвостиком лет. — Наверное, я тут буду нежеланным гостем, — как-то слишком небрежно ответил Винсент, проходя в квартиру. — Все также уютно. И, — альфа провел ладонью по полкам в коридоре, — почти чисто. Сиэль сюда заглядывал недели полторы назад. И это чувствовалось. Даже оставленные следы, тонко уловимые, оставались здесь. Себастьян старался сильно не вдыхать воздух. Позже, когда отец уедет, он полностью проветрит квартиру. — Если он был здесь, значит, на кухне что-то осталось. Может, хочешь чаю? — Да, не помешало бы глотнуть чайку, — Винсент вздохнул, мысленно возвращаясь к Габриэлю, который, наверное, сейчас сидит в комнате Сиэля и пытается его немного успокоить. Винсент только мельком видел сына, как тот лежал на постели, свернувшись калачиком, но сердце все равно обливалось кровью. Все проходило в тишине: как хозяин квартиры ставил чайник, как рылся на полках в поисках закуски и в дальнейшем сидел напротив родителя. Каждый был погружен в свои тяжкие думы. До тех пор, пока в кармане Винсента не заиграл телефон. Взглянув на экран, он прочитал смс, отправленное ему от Габриэля. «Для первого дня Сиэль слишком быстро перестал понимать, что происходит. Слишком стремительно нарастают его инстинкты». — Что там? Реакция мужчины не предвещала хороших новостей. Краска постепенно спадала с его лица, а глаза несколько раз пробегались по сообщению. — Сиэль уже не может себя контролировать, — вздохнул Винсент, — у него состояние характерно для второго дня. — Как такое возможно? — Себастьян сжал руки в кулаки. Его опасения воплощались в жизнь. Но даже он не ожидал такой бурной реакции. Пусть мелкий и любит его… чувство должно быть еще сильнее. — Не знаю, — Фантомхайв покачал головой. — Вызову такси, пора домой. Габриэлю могут позвонить из больницы, или мне с работы. Марк, войдя в положение, пытается перенести мою командировку. Все-таки дома кто-то должен находиться. Даже не знаю, что делать, если и меня, и Габриэля не будет рядом, а такое вполне возможно. — Мелкий прикуёт себя наручниками к кровати, — вспомнил их разговор парень. Если бы не было все так серьёзно, это можно было счесть за шутку. Себастьян не хотел, чтобы Сиэль повторял историю Грелля. — Скорее придется нам его приковывать, — невесело усмехнулся Винсент, о чем-то на мгновение задумавшись. — Если что, придется привлечь все-таки тебя. — Нет! — слишком резко выкрикнул парень. Одно только его присутствие может все испортить. Он не сдержится. Себастьян старался взять себя в руки и успокоиться. — Тихо-тихо, — Винсент примирительно поднял руки. — На первом этаже есть спальни, сам знаешь. Это будет на случай, чтобы держать нас в курсе. На первом этаже его ты ощущать уже не будешь. Мы не хотим привлекать посторонних на такие ситуации. Так хотелось с чувством выкрикнуть в лицо родителя, что чувствовать он его будет даже вне дома. Если даже здесь он улавливает легкий аромат, что будет в доме, насквозь пропитанный сладким одуряющим запахом. — Ну так что, — Винсент посмотрел на сына с надеждой в глазах, — ты выручишь нас, если потребуется? «Нет! Нет! Нет!» — Да… — произнес на выдохе. Чертово сердце! Чертова мольба родителя! Он не смог отказать, и очень скоро пожалеет об этом. Осталось лишь надеяться, что никто из них не оставит Сиэля по причине работы. В противном случае, у парня снесет башню. — Спасибо, — Винсент тепло улыбнулся. — Знаю, что мы сами настояли, чтобы ты уехал, и, надеюсь, нам не придется прибегать к твоей помощи. Постарайся привести мысли в порядок, — отец потрепал сына по волосам. Телефон зазвонил. — Это такси. Я поехал. Если что, звони. Старший альфа оставил Себастьяна на кухне, а сам ушел, аккуратно закрыв за собой дверь. Интуиция вопила, что что-то не так, но отец не мог понять, к чему это все относится. Он быстро отогнал противные мысли, набирая Габриэлю, что возвращается домой. И дни покажутся адом. Даже сейчас трудно приводить мысли в порядок, когда постоянно думаешь о брате. Себастьян тряхнул головой для пущего эффекта. Вода уже давно вскипела. Только не до чая больше. В голове все время мелькали картинки, наполненные пошлостью и с братом в главной роли. То, что он услышал от отца, не пролетело мимо ушей и довольно сильно зацепило за живое. Слишком яркие были картинки, особенно те, которые могли основываться на собственном опыте в отношении с течным омегой. Да… Его мальчик, такой покорный и открытый, сгорающий от желания. Все его тело охвачено жаром, по бедрам стекает сладкая прозрачная жидкость, и он раздвигает ножки, умоляя взять. Внезапно альфа возвращается из своих грез. Голова идет кругом, и живот скрутило в тугой узел, а возбуждение стало явным и болезненным. — Проклятье! — сквозь зубы зашипел парень и молнией вылетел из кухни. Душ мог привести в чувство. Холодные струи отрезвляли. Но, когда кожа покрылась мурашками и не далеко было до постукивания от холода зубов, Себастьян сменил воду на теплую. Она и вернула обратный эффект. Снова эротичные фантазии взяли вверх, где Сиэль уже скакал на его члене, кусая губки и выкрикивая его имя. В реальности же рука была помощником снятия напряжения. Оргазм накрыл с удушающей силой, до звездочек в глазах.***
День выдался отвратительно сложным. Сиэль проснулся с утра с жуткой болью в животе. Подняться с постели было невозможно, он почувствовал, что кровать влажная. Ниже спины тянуло. Он с ужасом осознал, что страшный день настал. Откинувшись на постель, омега пытался побороть дрожь в теле, возникшую, то ли от подкравшегося из-за течки возбуждения, то ли из-за страха, что назад пути нет. Спустя пару минут в комнату вошел папа. Сиэль позволил быстро осмотреть себя, чувствуя в легких и аккуратных отцовских прикосновениях поддержку. Папа ушел, оставляя сына временно одного. Послышался щелчок закрывшегося замка. Омега со стоном уткнулся носом в подушку. Хотелось плакать. Но слез не было. Казалось, что рассудок еще чуть-чуть и покроется туманной дымкой. Омега слышал, как отец и Себастьян прошли мимо комнаты. И Сиэлю на мгновение показалось, что он явно ощутил присутствие свободного альфы. В голове сразу появились образы, где брат заходит в его комнату, глаза горят желанием, как он подходит к его кровати, нависает сверху, как губы жарко целуют… Сиэль подтянул колени к груди, изображая позу эмбриона, словно так он мог защититься от странных ощущений в теле, вызванных фантазиями.***
— Слава всевышним, ты здесь! — Габриэль подбежал к мужу сразу же, как тот появился у порога. Он уже весь извелся, на работе срочно требовалось его присутствие, телефон не прекращал терзать звонками. — Как Сиэль? — Винсент легко поцеловал супруга, и тот сразу отправился переодеваться. Альфа шел следом. — Пока держится. Я сделал для него успокаивающий отвар. Он поможет быстро заснуть. Но, милый, хочу тебя предупредить, и я не знаю, как ты воспримешь эту новость. Габриэль на полпути остановился, стянув с себя только домашнюю рубашку. Муж встал позади, ожидая продолжения, и, судя по выражению, ожидал самого худшего. — У нашего мальчика не просто кто-то появился. Быстрый процесс течки говорит только об одном — он нашел истинного. — Но кто это вообще может быть? — Винсент нахмурился. — Он не гуляет в последнее время, только до Академии и обратно. А там, если верить Эдварду, сидит либо на уроках, либо все время в студсовете. Думаешь, кто-то из них? — Не знаю, все может быть. Спрашивать у Сиэля сейчас бесполезно, только добавим масла в огонь. Не важно, есть у него истинный или нет, никто не должен нарушать естественный ход перестраивания организма, как бы сильно не было желание. Это я как врач говорю. Последствия могут быть необратимыми. Милый, — после твердой решительной речи, омега словно сдулся, обернулся к мужу и крепко обнял, — я не смогу остаться надолго. Мне нужно будет уехать. Но я не могу! Не могу оставить Сиэля в таком состоянии! — Тшшшш, — Винсент приобнял супруга, у которого может скоро начаться истерика, — я пока рядом. Все будет хорошо. Если что придумаем способ, чтобы домой вернулся Себастьян. Все лучше, чем посторонние люди. Я бы попросил свою сестру, но и у нее работа. — Н-но… но… — с заиканием Габриэль не находил слов. В объятьях мужа он перестал быть сильным и позволял пролиться первым слезам, — Себастьян не сможет помочь. Он чувствует Сиэля, как и другие альфы. А вдруг произойдет что-то страшное! Даже думать не хотелось о ошибке, если дети сойдутся. Это неправильно. И только они, родители, будут в этом виноваты. За свою оплошность. — Все будет хорошо, — говорил твердо Винсент, хотя сам практически не верил в свои слова. — Себастьян умный молодой человек, он, хоть и чувствует, сможет сдержаться. «Я надеюсь», — мысленно добавил про себя альфа, поцеловав супруга в лоб, и крепко сжав в объятиях. — Хорошо, — Габриэль отстранился и продолжил переодевание. Не сказать, что стало легче, но иное глупо было ждать. Истерика сошла на нет. Куда важнее трезвый ум, а не сопли. — Ты можешь проведать Сиэля, может, он еще и не уснул. Твоя поддержка ему тоже нужна. — Не переживай, — Винсент улыбнулся, поцеловав голую шею супруга, пока тот не надел рубашку. — Я посижу с ним. Вспомним детство нашего малыша. Если что, я позвоню. Проводив супруга до машины, они попрощались. Габриэль напоследок, немного нервничая, дал последние наставления. Винсент тепло улыбнулся и отправил любимого на работу, хоть там он сможет немного отвлечься. Вернувшись домой, Винсент на кухне подогрел отвар, который сделал Габриэль. И с кружкой отправился к сыну. Сиэль не спал. В комнате витал приторный сладкий аромат, словно к смешанному запаху ребенка добавили слишком много сахара. — Как ты, малыш? — Винсент поставил кружку на прикроватную тумбочку. Положив ладонь на мокрый лоб Сиэля, он присел на край кровати. — Жарко, — прошептал Сиэль, приоткрывая глаза, но почти сразу закрывая. Ему на мгновение показалось, что перед ним не отец, а брат. Они ведь так похожи. В голове яркой вспышкой появились непристойного содержания картинки. Как брат ласкает его тело, как жарко целует. Винсент вздохнул и, протягивая руки, устроил ребенка у себя в объятиях. Сиэль почти сразу уткнулся носом папе в грудь, выискивая защиту от ощущений, которые у него возникали от представления на месте отца брата. Как же было стыдно об этом думать! — Тебе надо поспать, — сказал Винсент, одной рукой удобнее перехватывая сына, а другой цепляя чашку и помогая сделать еще несколько глотков успокаивающего отвара. Благо он был на травах, и, кроме ромашки, валерьяны и других растений, там ничего не имелось вредного. — Все будет хорошо, потерпи, малыш. Винсент убаюкивал ребенка, словно ему лет пять и кошмары не дают заснут. Альфа вспомнил, как напевал своему дитя, и решил попытать удачу. Тихий голос отца успокаивал. Возбуждение, хоть и временно, но спадало. А может просто начал действовать отвар. Глаза Сиэля слипались. И скоро он задремал. Винсент поглаживал сына по голове, замечая, что тот уже клевал носом. А когда он заснул, альфа улыбнулся и устроил его поудобнее, накрывая одеялом, и тихо, чтобы не разбудить, вышел из комнаты.***
Последующие четыре дня казались самым настоящим адом. Родители практически не спали, по очереди следя за сыном, который словно сходил с ума от накатившего возбуждения. Все чаще родители слышали стоны своего мальчика, пытаясь различить имя альфы, который так сильно влиял на повышение гормонов. Но ничего не выходило. Либо имя произносилось невнятно, либо омега не говорил его вовсе. Винсент все это время на работе не появлялся, давая возможность отдохнуть супругу, который после экстренной смены бежал почти сразу к своему ребенку, чтобы проверить его состояние и как папа, и как врач. И сколько стоило усилий альфе уложить любимого спать. Следить за Сиэлем становилось все сложнее и сложнее. Он совсем не понимал своих действий. Он сутками лежал на постели и, будто бы одержимый бесами, извивался на уже давно скомканной простыни. От пижамы давно осталась только рубашка, расстегнутая, но прикрывающая постоянно оголяющуюся попку. Сиэль пытался уйти от зуда в промежности. Терся о кровать, пытался унять все это рукой. Но от этого становилось только хуже. Родители приносили ему чай и буквально силой заставляли его выпить, чтобы омега мог хоть немного поспать. Хотя и спал Сиэль от силы несколько часов, просыпаясь от страшно-пошлых снов, в которых один конкретный альфа был рядом и помогал ему избавиться от этой страшной, по мнению Сиэля, пытки. Омега изнывал от желания, ему страстно хотелось прижаться к сильному телу его новоиспеченного парня, но эту возможность у него отняли ничего не подозревающие родители. Омега пытался придумать, как бы ему встретится с братом. В итоге родителям пришлось повесить замок и на окно. Последние дни… Еще сутки или двое, и Сиэль снова начнет мыслить здраво, будет стыдится своего поведения, но родители сумеют его переубедить, что это все временно, пока Сиэль не найдет свою любовь. И, как бы не хотелось признавать, но родителям, помимо сходящего с ума ребенка, пришлось делать выбор с работой. Габриэлю позвонили и сказали, что нужна его помощь как опытного хирурга, и, если он не сможет прийти, человек, вероятнее всего, не выживет. Габриэль, давший клятву Гиппократу, не смог долго упрашивать своих коллег найти ему замену. Ему пришлось согласиться. С Винсентом тоже происходило не все гладко. Примерно в одно время с коллегами супруга ему позвонил Марк, судорожно пытавшийся объяснить о возможном срыве контракта, если Винсент срочно не вылетит в Германию. Чертыхаясь и проклиная все, на чем стоит белый свет, альфа дал свое согласие. Сиэль отголоском сознания слышал споры родителей, которые не знали, что им делать. Однако парня мало это волновало. В голову закралась шальная мысль. И отсутствие родителей давало ему шанс это осуществить. Омега слышал, как родители собирались, как с кем-то говорили по мобильному, как закрылась входная дверь, а за ней и ворота. Омега остался дома совсем один. Словно зомби, Сиэль поднялся с кровати, чтобы найти свой запасной телефон (основной у него изъял отец, когда он пытался куда-то позвонить, а куда… Сиэль и сам уже не помнил). Найдя интересующее его имя, омега нажал на вызов. Пока шли гудки, парень прислонился спиной к шкафу, шумно выдыхая из-за прикосновения холодной поверхности к просящей внимания задницы. Как только на том конце сняли трубку, омега томно произнес: — Привет…