Ты мой брат. И я тебя... ненавижу?

Полгода пролетели настолько быстро, что и глазом моргнуть не успели. Беременность Габриэля протекала вполне нормально, возраст не давал каких-либо отклонений. Первый триместр омегу жутко тошнило по утрам. Иногда он даже не мог встать с постели. Мальчишки очень здорово выручали с готовкой. Особенно Сиэль, который все-таки поступил на врача, и теперь изучил все меню папы даже быстрее отца. Себастьян вышел на полноценный рабочий день и частенько выручал отца, когда папа звонил ему и просил срочно приехать. И Винсент приезжал. Только Габриэлю этого уже не надо было. Порой альфа был готов биться головой о ближайшую стену, но все равно в буквальном смысле носил омегу на руках. Животик супруга уже довольно сильно округлился, но Габриэль никак не хотел рассказывать Винсенту, кто родится, обещал сюрприз. Альфе ничего не оставалось, как дальше ждать и помогать супругу во время беременности. Вот и сегодня ночью. Винсенту пришлось несладко. Около половины четвертого его разбудил плач. Естественно, альфа сразу подорвался, пытаясь понять, что происходит. Тихие всхлипы не прекращались. Омега лежал к мужу спиной, плечи подрагивали от плача, и он не хотел, чтобы видели его зареванное лицо. — Что случилось? — Винсент пододвинулся ближе, приобнимая омегу за плечи. Стоило только услышать родной голос, Омегу как прорвало. Он резко обернулся, швыркая носом и навзрыд прокричал: — Мои мальчики уехали! Как дальше жить?! — Ох, — шумно выдохнул Винсент, он уже было испугался, что у его супруга что-то болит. — Мальчики уже взрослые, с ними ничего не случится, — альфа погладил омегу по спине. — Но… но-но-но-но-но-но-но!.. Как же так?! — губы дрожали, да и всхлипы мешали связно говорить. — Я не готов их отпустить! Почему ты не мог позволить им остаться еще на полгода? — Мальчикам пора привыкать к самостоятельной жизни, да и не так далеко они уехали, ты в любой момент можешь дойти до них пешком всего за десять минут, — тихо рассмеялся альфа, целуя омегу в макушку. — Дойдем, — тихо-тихо пробормотал Габриэль, прекратив лить слезы. — Только утром, — улыбнулся альфа, — спи давай. Тебе нельзя волноваться. — Уже утро! — Еще четырех нет, — мягко возразил альфа, силясь не заснуть, — дай мальчишкам поспать. И сам ложись. За пару часов с ними ничего не случится. Ты же их знаешь. — Они наверняка не спят, — под нос стал бурчать омега, укладываясь обратно. — Молодой организм требует близости. У них наверняка жаркая ночь… А у нас нет! — последнее вдруг снова воскликнул и опять затих. Винсент уставился на своего супруга, как на восьмое чудо света. — Ты уже неделю ко мне не прикасаешься в этом плане… Я стал тебе противен… — Нет, — Винсент навис над омегой, — просто ждал, когда ты сам предложишь, — альфа нежно поцеловал своего супруга. Раскрепощенности беременного супруга можно было только удивляться. Минуту назад зареванный и сжимающийся в комочек сейчас он стал страстным искусным любовником, принимая на себя доминирующую роль. Поцелуй из нежного мгновенно перерос в страстный. Альфу с несвойственной омежьей силой, тем более в положении, кинули на постель и нагло уселись на бедра. Живот был не таким огромным, чтобы Габриэлю было неудобно, и все же он старался обходиться с ним бережно. Наклонился к груди мужа, щекоча волосами, а губы оставляли жаркие поцелуи-укусы. Винсент расслабился, позволяя любимому беременному омеге делать с собой все, что его душеньке угодно. Максимум, что сделал альфа, это положил руки супругу на талию, чтобы в любую секунду придержать Габриэля. Как бы альфа не позволял самовольничать, беспокойство проскальзывало в каждом его движении. Он боялся лишний раз сделать что-то не так. И как бы сильно не была его страсть, организм бунтовал. Время было поздним, а после истерики и того сильнее тянуло в сон. Так и желание заняться сексом подсократилось. Сон взял вверх. Винсент это понял, когда поцелуи стали медленными и смазанными, а потом и вовсе остановились. Габриэль и сам не понял, как отрубился. Винсент тихо рассмеялся, перекладывая омегу поудобнее и нежно обнимая супруга. И все-таки альфа счастлив. И ради этого умиротворенного лица можно было пережить любые капризы.

***

Жаль, детки не имели столько же безграничного терпения. Ладно, привыкли уже, несмотря на то, что живут неделю отдельно, к приходу родителей, но не в семь утра, когда и у Сиэля выходной выдался и Себастьяну на работу только к обеду! Стуки в дверь не прекращались, периодически сменяясь дверным звонком. Сиэль заворочался. Вылезать из постели не хотелось, особенно из крепких объятий альфы. — У папы опять обострение? — недовольно проворчал омега. — Лежи, я открою, — сонно ответил Себастьян, перед тем как встать, нежно поцеловал своего котенка в затылок. На ходу он потянулся и взял со стула халат. Взгляд братишки он почувствовал еще до того, как надел халат на голое тело. Дорогой папочка, не прекращавший мучить дверь со звонком, готов был продолжать, если бы Себастьян не открыл наконец дверь. — Сыночек мой! И тут же бросился в объятья старшего сына. Холодный с улицы. Себастьян едва не вздрогнул, а затем осторожно обнял родителя. — Тише, пап, все хорошо. Чего вас так рано привело? — вопрос уже обращенный второму родителю, который спокойно закрыл за дверь. — Скажи спасибо, что не в четыре часа утра, — ухмыльнулся Винсент. — Габриэль переживал, как вы тут устроились. — А где мое солнышко? — тут же завертел головой в поисках младшего сына. И его любовь вместе с объятьями к старшему мигом перескочила к младшему. Только выплеснуть на него все долго скопленное счастье было некуда. Габриэль, как у себя дома, стал избавляться от одежды, кидая все на диван, и быстро стал подниматься на второй этаж, оставляя уже не сильно удивленных подобным поведением альф у порога. — Как ты? — спросил Себастьян, оглядывая отца на наличии бледности, синяков под глазами, седых волос в конце концов. Ведь какие концерты устраивает папочка… можно только поставить отцу вечный памятник за его терпение. — Во время беременности Сиэлем все было в разы хуже, — Винсент потер переносицу, — сейчас он намного спокойнее. — Пойдем на кухню, я сварю кофе, — усмехнулся парень, похлопав отцу по плечу. — Раздевайся пока. Винсент снял куртку, повесив в шкаф в прихожей. То же проделал с курткой супруга. — Сто раз мысленно приготовь себя к девяти месяцам таких фокусов, прежде чем решишься на ребенка, — произнес отец, заходя на кухню. — Не волнуйся, своих мы еще не скоро заведем, — улыбнулся Себастьян, во всю хозяйничая на кухню. Их пара, возможно, даже слишком странная. Ведь шеф-повар альфа и только альфа. Сиэль пусть и что-то все же умеет готовить, не достиг тех высот, что его любимый старший брат. Так что кухня — его стихия. Сварив по чашечке крепкого бодрящего кофе, Себастьян сел напротив родителя, отдавая его порцию. — Пусть Сиэль закончит учебу, — кивнул Винсент, делая глоток. Дома кофе он не пил, Габриэль остро реагировал на этот запах. — Не решили, когда свадьбу играть будете? — Сиэль мне уже все уши этим прожужжал, — скривился парень, только вспомнив истерики. — Я же хочу дождаться, когда он закончит учиться. Вот хоть убей меня, но я не могу иначе. Это какой-то внутренний порыв, что наводит меня на мысль, словно Сиэль, пока не закончил учиться и не начал работать, еще слишком мелкий для супружеской жизни. — Да уж, что говорить, — Винсент улыбнулся, — Сиэль все еще боится тебя потерять. — Напрасные страхи, учитывая то, что мы связанны меткой, — Себастьян отпил кофе, и в этот же момент они услышали голос папы: — Солнышко мое, Сиэль, ну, не игнорируй папу! Я же беспокоился, как вы тут, все ли хорошо. Ну куда ты так спешишь? Сиэль вошел на кухню, тоже завернутый в халат. Он не выспался. А когда Сиэль не высыпается, он пострашнее апокалипсиса. От ссоры с папой спасало его положение. Себастьян понял все без слов и с готовностью раскрыл объятья. Только они могли успокоить злого, как черт, омегу. Сиэль сразу же сел брату на колени, обнимая в ответ. Винсент тихо рассмеялся, привлекая к себе готового разреветься супруга. — Я же говорил, что не стоит так рано заявляться, — альфа поцеловал свое беременное недоразумение в висок. — Я же волновался! Теперь мое солнышко на меня злится… — угрюмо пробурчал Габриэль, уткнувшись носом куда-то в шею мужу. — Папа, ты глубоко заблуждаешься, — мягким успокаивающим тоном начал говорить Себастьян, а голос его всегда завораживал — любых омег. — Мы просто не выспались и не ждали вас так рано. Конечно, двери для вас всегда открыты, но все же давайте не так рано заявляться, договорились? Или же предупреждайте звонками, на крайний случай. — Ты это сейчас зря сказал, — Винсент возвел глаза к нему, — придется прятать телефоны. Поздно. Беременный омега уже услышал то, что ему было нужно. И он с готовностью обернулся к своим деткам лицом, а на губах сияла улыбка. — Чудненько! Я так рад, что мы все решили. Но что же вы не кормите родителей? Самое время позавтракать. — Тебе фруктов порезать или омлет? — проворчал Сиэль, отрываясь от брата. — А можно в смешанной форме? — скромно так попросил старший омега, глядя при этом исключительно на Себастьяна. Он ведь повар в этом доме. Сыновей почти не передернуло от представления. Младший альфа так и вовсе с готовностью кивнул. — Конечно, папа. Что только не сделаешь ради беременного родителя. Сиэлю пришлось садиться на место брата. — В последнее время аппетит Габриэля заметно улучшился, но, благо, мне не приходится бегать по ночам за пивом и селедкой, как это было при беременности Сиэлем, — усмехнулся Винсент, пересаживая своего омегу на диванчик рядом. — А ты бегал? — заинтересовался историей Себастьян, по пути доставая все, что понадобиться для готовки. — Бегал, — рассмеялся Винсент, — но через десять минут мне обычно называли еще дополнительные продукты, а после они и вовсе оказывались в помойке. — Кто же виноват, что ты был таким медлительным, — между тем влез в разговор виновник торжества. — Пока тебя дождешься, успеешь представить куда более вкусные вещи, и уже то, что хотел ранее, отпадает. — Если заедать сгущенку соленым огурцом это вкусно, нежели пиво с селедкой, — Винсент не переставал смеяться, — то я кажется сам с испорченным вкусом. Да уж, нормальные люди с таким смешиванием получать минимум расстройство желудка. Пока Себастьян представлял себе забавные картины и ловко управлялся с готовкой, младший братец вел себя подозрительно тихо. — Сиэль, все хорошо? — А? Что? — кажется омега задумался, что прослушал большую часть разговора. — Солнышко мое, тебе нехорошо? — тут же забеспокоился Габриэль, чуть ли не через стол пытаясь добраться до сына. — Да нет, все хорошо, папуль, просто устал с этими учебниками, — улыбнулся омега, не говорить же папе, что он сам пытался представить беременным себя. А вот Себастьян подобных «усталостей» не замечал, так что сразу просек, что мелкий лукавит, но допытываться в присутствии родителей не стал. Только когда те с миром ушли, отведав стряпни старшего сына, Себастьян мог спокойно утащить брата обратно в спальню. Принять душ и переодеться им бы не помешало. — Чего таким задумчивым сидел? — Да ничего, — Сиэль упал обратно на постель, — просто пытался представить, отца, когда папа был в положении со мной. — Лично я не думаю, что он сильно после этого поменялся. Может, просто отцом все иначе воспринимается, после того, как испытывал подобные «прелести жизни», он просто готов к любым неожиданностям. За его плечами есть такой опыт, поэтому сейчас все кажется легче, чем раньше. Но это лично мое мнение. — Интересно, а какой я буду во время беременности, — вновь задумался Сиэль, прикрывая глаза. Брат даже о свадьбе не заикался, что уж говорить о ребенке. Да и Сиэля он часто называл мелким, как в старые времена. — Таким же доставучим, — тут же ответил Себастьян, стягивая с себя халат. — Думаешь? — Сиэль вздохнул, поднимаясь с кровати и подтягивая ноги к коленям. Он в последнее время часто думал о возможности забеременеть, хотя и понимал, что надо сначала закончить учебу. А это еще лет шесть, если Сиэль не решится пойти дальше. Задумчивость уж слишком сильно засела в младшеньком. Да и грусть проскальзывала как в голосе, так и во взгляде. Себастьян не мог переносить это спокойно, поэтому сел рядом. Он наклонился, целуя открытую коленку. — Котенок мой, может, ты поделишься, что тебя так сильно гложет? — Я не знаю, — вздохнул Сиэль, — просто смотрю, как родители счастливы и даже немного им завидую. — По-твоему, мы несчастны? — Не в этом дело, — Сиэль положил голову на плечо своего альфы, — просто они словно помолодели лет на двадцать. Скоро у нас родится братик. Представляешь, как отец будет счастлив? А внуков им еще ждать и ждать. — Это и к лучшему, Сиэль, — успокаивающе начал говорить Себастьян, прямо как на кухне. — Просто представь, если, к примеру, наш братик и наш ребенок — будут одногодками. — Но ведь такое случается, — подметил Сиэль, — редко, но случается, — омега повалил альфу на кровать, уже лежа прижимаясь к нему. — Это странно. И дико непривычно. А уж как будет детям, когда те подрастут, я уж даже представить не могу. Но, малыш, неужели ты так сильно хочешь ребенка? — ласково спросил альфа, устраивая омежку у себя на груди. А тот и пользовался случаем, поглаживая ладошками. — Хочу, — кивнул Сиэль, — но понимаю, что еще не совсем готов к этому. Возможно, на меня просто действует общество беременного омеги, ведь мой собственный тоже хочет так порадовать своего альфу. Себастьян поддался вперед, нежно целуя свою пару. — Вспомни годовщину родителей шесть лет назад, когда мы проводили весь день вдвоем. Помнишь, что ты мне говорил касательно своей дальнейшей жизни? — Что-то о том, что вообще бы не заводить альф, — пытался вспомнить Сиэль. — И что главное построить карьеру, — кивнул Себастьян. — И в тебе тогда еще не проснулся омега. А ведь я говорил, что кардинально изменишь свои планы, когда станешь взрослее. — Вот вечно ты оказываешься прав, — фыркнул Сиэль. Не любил он оставаться в дураках и признавать свои ошибки, но что поделать, тут уж действительно омега сменил свои взгляды. — Но произошло все это лишь из-за того, что это именно ты. С тобой я всегда другой. — И так будет всегда, — на меньшее Себастьян не был согласен. И его сущность была спокойна. — Но пока нам действительно стоит с этим повременить. Не волнуйся. Скоро и в этом доме будут топать маленькие ножки. — Топ-топ-топ, — тихо рассмеялся Сиэль. — Из тебя получился бы хороший отец. — Поспешные выводы, — улыбнулся Себастьян, меняясь местами, и теперь нависая над своим омежкой. — Узнаем, когда родишь мне малыша. Ну, а сейчас, не хочешь пойти в душ? — С тобой с удовольствием, — Сиэль решил отложить эту тему в дальний ящик. Раз уж их сон прервали, придется заполнить часть утра другими не менее приятными делами. И Себастьян отстранился, слишком изящно, по мнению омежки, поднимаясь с кровати. Мышцы перекатывались под кожей, прекрасное подкаченное тело, без малейшего изъяна, сейчас полностью было открыто, ни куска лишней одежды. А взгляд обладателя этой красоты такой нарочно провоцирующий, с хитрой улыбкой на губах. — Идешь? Сиэль ничего не ответил, только нагло поднял руки. С тихим смехом, альфа подошел обратно и с легкостью поднял свое сокровище на руки. Хотя стоило признать, Сиэль значительно прибавил в весе. Но это пошло ему лишь на пользу. Не осталось больше болезненной худобы, тело гибкое, изящное, и есть где пощупать. Себастьян, как и обещал, сумел его откормить. А главное — всегда следил за правильным рационом своей пары. И Сиэль не возражал. Даже если вспомнить первые пару месяцев после того злополучного загула, как Себастьян трепетно следил, чтобы Сиэль все-таки бросил курить, а про алкоголь и вовсе перестали заикаться. Максимум, что позволялось омеге, один-два бокала вина по праздникам. И Сиэль не бунтовал, понимая, что пора уже готовить свой организм к появлению будущих детей. Друзья, когда узнали, что пара снова сошлась, были счастливы за них. А Грелль, который уже привык к здоровому питанию из-за своего альфы, давал побольше ценных советов, что Сиэлю, что Себастьяну, как главному повару в паре. Алоис только посмеивался, хотя у него ситуация была не лучше. Альфы, словно сговорились. И, когда омеги выбирались из дома только в своей компании, они позволяли себе даже фастфуды. Было весело. И Сиэль был счастлив, что все сложилось именно так. Хоть в их жизнях и произошли метаморфозы, что-то все равно оставалось по-прежнему. Например, Сиэль до сих пор любил, когда альфа носит его на руках. Вот и сейчас его привели в ванну, поставили на ноги, далеко от себя не отстранив, и стали развязывать пояс на халате. После чего тот мягко соскользнул с плеч омеги, полностью оголяя. Пришлось отбрасывать ногой в сторону, чтобы не портить прекрасный момент. И все так же молча, но с довольной улыбкой, Себастьян включил воду. Повезло, что полилась сразу теплая вода, а не холодная или горячая. Душ был достаточно большим, и они мгновенно стали мокрыми. Сиэль, не отрывая взгляда от глаз альфы, взял мочалку и вылил немного геля для душа. Следующий момент, и руки омеги касаются прекрасного тела альфы, втирая ароматную пену в кожу. А Себастьян решил усложнить задачу — наклонился к личику омежки и захватил его губки в сладкий плен своих губ. Пусть теперь попробует продолжить мыть. Сиэль с готовностью ответил, переместив руки на спину альфы, чтобы было удобнее. Омега быстро не сдастся. Иначе будет совсем не интересно. Поцелуй выходил медленным, слишком тягучим, и очень возбуждающим. Особенно под душем. И тем не менее, омеге как-то удавалось намыливать тело своего альфы, но вода быстро с этим справлялась, смывая пену. Однако скоро Сиэль мысленно плюнул на мочалку и просто бросил ее вниз, обнимая альфу за шею и углубляя поцелуй. Игра игрой, но будьте любезны иногда и время не терять. Намек был понят. С довольным рыком, Себастьян опустил руки на бедра и резко приподнял братика, заставив обхватить себя ногами за талию. И для большего удобства альфа прижал омегу к прохладной стене. Сиэль тихо шикнул от яркого контраста, сильнее прижимаясь к альфе. Прервав поцелуй, омега коснулся губами щеки Себастьяна, прикусив ухо. Сиэль терпеть не мог быть исключительно в пассивной роли, поэтому частенько в их страсти проделывал несколько вот таких вот фокусов. Как бы ему не захотелось экспериментов, подобно папочке… Себастьян еще более несдержанно зарычал, впиваясь губами в свою метку, а свободной рукой, что не помогала придерживать братика на весу, опустился к заветной дырочке, мягко массируя и лишь слегка надавливая. Однако же, их половая жизнь стала слишком насыщенной и такое понятие как «подготовка» кануло влету. Сиэль позволил подразнить себя, но не забыл про месть: царапнул кожу на спине. Еще одна маленькая слабость, от которой Сиэль не хотел отказываться — оставлять неглубокие следы на своем альфе, а потом мазать спину заживляющими мазями. Контраст был приятен. А вот когда вода стала немного горячее — не очень. Пришлось слепо отворачивать в другую сторону. Только не рассчитал Себастьян поворот и сверху на них полилась ледяная вода. — Твою мать! — смачно выругался парень вместе со своей ношей отходя дальше от напора воды. Весь настрой сбили. А омегу пробил дикий хохот. Это надо было так облажаться. Однако омега твердо решил дойти до конца. Придется возбуждать альфу по старинке. Спустив ноги на пол, Сиэль оторвался от альфы, отталкивая его к стене и опускаясь на колени. О, просто невероятная картина. Уже от одной позы подчинения любимого омеги, что стоял на коленях и готов был ублажать орально, Себастьян начинал заводиться, о неудачном инциденте в миг позабыв. Одна рука потянулась к волосам, мягко поглаживая, а второй погладил по щеке. Сиэль коснулся головки члена губами. Руки прошлись по ногам альфы. Омега снова игрался. Зубки снова куснули нежную кожицу. Язык с пирсингом, который Сиэль так и не снял, прошелся по всей длине. Уж от чего балдел Себастьян сильнее всего, после жарких поцелуев, так это от минета с контрастом металлического шарика, каждый раз хорошо ощутимого. Сиэль умело сбивал ему дыхание и заставлял глаза темнеть на один тон от обуявшей страсти и желания начать направлять движения самостоятельно. Однако Сиэль уже знал, когда альфа захочет поруководить, и ловко этого избегал, переставая заглатывать член и просто выцеловывая кожу. — Чертенок мой, — не сдержал тихого стона, с пошловатой улыбкой глядя на старания омежки. Сиэль усмехнулся, поднимая свой взгляд разноцветных глаз на альфу, зная, что это заведет его еще сильнее. Однако хотелось получить и свою долю ласки. Омега поднялся с колен, и впился жадным поцелуем в губы альфы. Старания были вознаграждены, когда Себастьян ответил на собственнический порыв, позволяя брать инициативу, и стал поглаживать льнувшее к нему гибкое тельце, прекрасно зная о чувствительных местах. Тех, после которые ноги подкашиваются. Особенно если смешивать с ненасытным поцелуем. Его омежка всегда был падок на подобное. Сиэль застонал в поцелуй. Этот альфа мстил ему за возбуждение, разгорячив простыми ласками. — Я хочу тебя, — прошептал омега, разорвав поцелуй и шумно дыша. — И где мне тебя брать, котенок? — шепнул на ушко, тут же прикусив мочку. — Твой котенок терпеть не может глупые вопросы, — прошипел Сиэль, в одночасье меняясь местами с альфой, теперь тот прижимал омегу к стене. — Ну нет, так тебя держать придется, — вдруг запротивился альфа и не нашел ничего лучше, как тупо сесть на пол. — Запрыгивай на меня. — А ты обленился, однако, — ехидно пропел Сиэль, но все-таки на колени своего альфы, с самым невинным видом показывая, что он якобы не знает, что делать дальше. — Еще ведь только утро, плюс мы полночи провели в весьма бодром расположении, — поигрался бровями и нетерпеливо двинул тазом. Однако, поняв, что Сиэль не собирается самостоятельно ничего делать, подтянул поближе и сам насадил на изнывающий и очень истосковавшийся по близости, член. Вскрик любимого омежки пролился музыкой. Себастьян и сам не сдержал стона, ощущая, как горячие стенки плотно обхватывают его плоть. Просто кайф. — Будь твоя воля, мы бы занимались сексом сутками напролет, как в период течки, — Сиэль положил свои ладони на плечи альфы, делая первые движения, очень медленный и плавные. — Вот только не выставляй меня в край озабоченным, — тихо рыкнул альфа, еще глубже насадил на себя, да так и оставил, желая немного дольше ощутить это чувство единения. Сиэль снова издал довольно громкий стон. Огромный плюс жить в своем доме отдельно от родителей. Можно не стесняться и не прятать свои чувства. — То есть это я, уставший после работы и совещаний, желаю поскорее оказаться в постели со своей парой, — хмыкнул омега, в качестве мести куснув на подбородок. — Если бы имел что-то против, я не стал бы распускать руки. Только они могли начать препираться во время секса. Отдельный и ценнейший кадр. Однако, стоило войти во вкус, как оба же затыкались, отдаваясь друг другу со всей страстью. Так и произошло сейчас. Сиэль крепче прижался к сильному телу альфы, двигаясь в своем собственном ритме, зная, что Себастьян не будет иметь ничего против. Губы снова слились в поцелуе. Ладони омеги крепче сжали плечи, слегка сминая их в незамысловатом массаже. Порой на альфу и находили свои желания — такие, как пометить сильнее своего омегу — это заключалось в открытых для видимости засосах или к моменту кульминации не выходить из желанного тела и изливаться глубоко в нем. И успевать вовремя покидать тело. Как и сейчас. Себастьян не позволил слезть с себя до самого конца. Когда Сиэль кончил первым, за ним последовали только после несколько особо грубых толчков и кончили внутрь. Открытая шейка так и манила укусить, чего альфа незамедлительно сделал, обнимая дрожащее мокрое тело, и наконец выходя, не давая произойти сцепке. — Если ты будешь так часто рисковать, я окажусь беременным раньше запланированного срока, — устало поддел омега, устраивая голову на плече любимого. — Я ведь тебе говорил, что без сцепки риск очень и очень мал, — довольно улыбался альфа, прижимая к себе свое сокровище. — Но ты же знаешь, как я это люблю. — Придумал себе наркотик, — фыркнул Сиэль, закрывая глаза. Сон снова начал брать свое. В законный выходной ему мало того дали поспать только пару часов, так и разбудили в самую рань. Тогда было решено быстро ополоснуться и вернуться обратно в кровать. Время приближалось к девяти. Сиэль мог еще немного понежиться в теплой постельки, а вот Себастьяну такая возможность не перепадала. Через час уже собираться и ехать на работу. К тому же отец попросил приехать пораньше, на тот случай, если ему самому из-за Габриэля не удастся вовремя подоспеть. — В ближайший твой выходной я прогуливаю пары, мы запираемся дома, вырубаем телефоны, — Сиэль потянулся на кровати, — и проводим весь день в компании друг друга. Последний раз у нас были совместные выходные полтора месяца назад. Я уже соскучился по нашим домашним посиделкам. Себастьян тем временем одевался в повседневный костюм. Единственное, что он не очень любил — так это пиджаки. По его мнению они… как-то странно полнили что ли. Предпочтения альфы заканчивались тем, что он оставлял брюки, белую рубашку, совсем немного ослабленный галстук и закатанные по локоть рукава. Иногда надевал жилетки, что шли в комплект с костюмом, когда образ значительно менялся, но точно не в плохую сторону. В этот раз Себастьян обошелся без жилетки. Оглядев себя в зеркале, он обернулся к разнежившемуся на кровати омеге. — Я бы тоже хотел провести с тобой хоть один полноценный день, котенок. Так что от предложения не откажусь. — Надо провернуть это дельце за ближайшие пару месяцев, до папиных родов, ведь тебя там хорошо загрузят работой, — Сиэль поднялся с кровати, подходя к альфе и ревностно застегнув верхние пуговицы его рубашки. — Не задуши меня, когда начнешь затягивать галстук, — с улыбкой подколол альфа. — Если бы это помогло от заигрываний посторонних омег, то я бы это сделал, — Сиэль обратно раскатал рукава, пряча прекрасные руки своего альфы. — Мне безразличны другие омеги или девушки. С ними лишь исключительно деловые отношения. Тебе ни к чему ревновать, малыш, — не удержался парень от нежного поцелуя в лоб, когда его переодели под свой вкус: руки закрыты, пуговицы застегнуты до конца, галстук затянут. — Тебя-то они не интересуют, но это не дает им право на тебя глазеть, — недовольно заворчал Сиэль, кивая образу брата. Пусть так. Себастьян не стал спорить. Все равно по прибытию он вернет свой образ, иначе в строгом стиле он чувствует себя не комфортно. Отец всегда говорил, что это с непривычки, и вскоре он начнет носить полноценные костюмы. — Ложись обратно, Сиэль. Ты ведь хотел еще немного поспать. — Боюсь, что без тебя я не усну, — улыбнулся Сиэль, — пойду к папе чуть позже. Помогу чем-нибудь. — Раз так, то пойдем вниз. На целый час я в твоем распоряжении. — Тебе нельзя это говорить, — Сиэль с хитрым взглядом прижался к боку брата, — иначе рискуешь пойти переодеваться. — И кто из нас еще озабоченный, — вскинул бровь альфа, приобнимая за плечи. Когда же Себастьян уехал, Сиэль недолго пробыл дома. Стоило ему направиться к дому родителей, как он увидел, что отец как раз собирался уходить, но на пороге его упорно удерживал супруг. Только подойдя ближе, Сиэль мог расслышать следующее: — Только обещай, что позвонишь. Слышишь? И не дай Бог произойдет как в прошлый раз, когда твой мобильный, якобы, разрядился! Надо было спасать отца от папы, иначе тот не уедет на работу вовсе, а, значит, все дела перекинут на Себастьяна, а этого Сиэль допустить не мог. — Папуль, — Сиэль подошел уже к воротам, — не переживай, Себастьян приглядит за отцом, если что. — О, солнышко наше! — тут же заулыбался, поярче начищенного самовара, старший омега, оставляя мужа в покое и направляясь к своему ребенку. Винсент, благодарно кивнув сыну, уселся в машину и открыл ворота, выезжая со двора. — Пойдем в дом, холодно на улице, — Сиэль взял папу за руку. — А ты еще и в легкой куртке. — Пока-пока, любимый! — воздушный поцелуй, махание ручкой, и Габриэль полностью переключается на сына, сжимая руку сильнее. — Идем скорее. Пока наши альфы отсутствуют, хоть поговорим. — Посекретничаем, как в старые добрые времена? — рассмеялся Сиэль. Плохое настроение от раннего пробуждения постепенно сходило на нет. — А то! — многообещающая улыбка расцвела на губах старшего омеги. И они скрылись за дверями прекрасного коттеджа.