***
Винсент ждал. Не надавливал. Дал время. У них еще будет возможность поговорить. Сейчас же мужчина раздумывал: терять только что найденного отпрыска он не хотел. Родная кровь как никак. Хотя стоило признать, что изначально его супруг и младший сын восприняли новость негативно. Или правильнее сказать — настороженно. И все же первым заинтересовался Габриэль. Пусть для него не родной, но все же сын любимого человека. Сиэль же чуть меньше недели дулся на отца. «Он просто ревнует,» — сказал тогда Габриэль с ехидной улыбкой. — «Теперь он не единственный ребенок в семье». Винсент усмехнулся воспоминаниям. Было немного страшно, но в то же время на душе потеплело. — Себастьян, — Винсент посмотрел на часы, — я жду тебя в машине. Фантомхайв решил-таки дать еще немного времени сыну, чтобы попрощаться. Улыбнувшись, он вышел из подъезда.***
Парень вовремя отвернулся, когда мужчина побеспокоил своим присутствием. Пусть он только и приоткрыл дверь, не входя внутрь, все равно Себастьян не желал показывать свою минутную слабость. Он быстро поднялся с пола, подхватил сумки, последний раз бросил взгляд на коридор, и покинул порог родного дома. Два поворота ключей, два щелчка. Он не просто запер дверь на замок, он запер свою прошлую жизнь. И теперь, положив ключи в карман, двинулся вперед к новой жизни. Хотел он этого или нет. Винсент стоял у машины, задумчиво рассматривая ночное небо. Заметив сына, он улыбнулся и открыл багажник. — Знаешь, — мужчина сел в машину, дождавшись, когда рядом устроится парень, — я разговаривал с Лоренсом по телефону, несколько дней назад. Его голос совсем не изменился за столько лет, — голос Фантомхвайва стал тише. — Мы не оправдывались друг перед другом. Да и говорили меньше десяти минут. Единственное, что он хотел тогда, чтобы ты не накручивал себя. Поверь, я искренне рад, что у меня теперь не один ребенок, а два. Надеюсь, что ты сумеешь принять нас. — Пусть Вы не знали о положении моего папы, вина от этого не сгладится, и факт того, что Вы оставили его, не изменится, — парень так и не взглянул мужчине в глаза и весь момент своего высказывания смотрел в окно. — И как вы говорили? Последствия «небольшого романа с миловидным омегой»? Браво же! Думать нужно было головой, а не тем, что ниже пояса, когда лезли в койку. — Ты прав, — Винсент кивнул. — Но ты должен понимать, что не все отношения длятся долго. Мы с Лоренсом встречались чуть больше месяца, потом наше общение начало сходить на нет. То я не брал трубку из-за учебы и работы, то он по той же причине. А потом мы и вовсе перестали созваниваться. — Винсент краем глаза взглянул на мрачного сына. — Одно я могу сказать точно — ты вырос в той обстановке, которая поможет тебе выжить в любой ситуации. В этом есть преимущества. Не расскажешь, каким ты меня представлял? О какой семье мечтал? — по-доброму усмехнулся, следя за ночной дорогой. Ухмылка парня напротив стала слишком жуткой. Это мужчина увидел через отражение стекла. — Для меня Вы были трупом. Но не всегда конечно. В детстве я, как и любой наивный ребенок, ждал, что настанет день, когда на пороге нашего дома появится мой второй отец. Он подхватит меня на руки, обнимет папу, поцелует нас в щеки и скажет, как сильно по нам скучал. — Себастьян и сам не понимал зачем рассказывает свои детские мечты этому человеку. Он был недостоин их. И все же… — Но вскоре пришло жестокое понимание — он не придет. Он бросил нас, мы ему не нужны. Мечты о полноценной семье разрушились. За ней пришла обида, а вскоре ненависть. Семнадцать лет мне указывали, кто специально, а кто, может, неосознанно, о неполноценности. На моего папу набрасывались, как шакалы. Обвиняли во всех смертных грехах. А он только хотел вырастить меня и сделать счастливым. Пусть и без второго отца… Он делал все для меня. Но в конце концов его подкосила болезнь. Омега не может нести все в одиночку. Его здоровье и без того было всегда слабым, поэтому сейчас он мертв. — У тебя есть повод меня ненавидеть, — Винсент закусил губу. Он и не представлял, насколько все плохо. — Мне правда очень жаль, что я не узнал о тебе раньше. Себастьян не стал продолжать разговор. Они уже успели разворошить прошлое, и боль об утрате лишь усилилась. Винсент вздохнул, переставая лезть в душу к сыну. Время еще не пришло, чтобы они могли без боли рассказать друг другу о себе.***
До самого дома они больше не проронили ни слова. Время перевалило за полночь, когда они въехали в коттеджный поселок. Винсент вел машину между дорогими домами с высокими ограждениями по ровной, освещенной замысловатыми фонарями дороге. Спустя пару минут они уткнулись в тупик из черного кованного забора с острыми штыками, создававшими узор между колоннами из белого кирпича. Сквозь забор можно было разглядеть великолепный сад из самых различных цветов и кустарников. Между кустами к величественному коттеджу шла дорожка из фигурной плитки. Как только Винсент подъехал к дому, он достал небольшой пульт с кнопкой, нажав на которою, привел механизм, открывающий проезд, в действие. Ворота открылись, приглашая хозяев внутрь. Таких царских хором парень не ожидал. Нет, то, что папаша респектабельная личность, сомнений не осталось, но чтобы настолько богатый! Молодой альфа умывает руки. К черту всю эту семейку с их «домиком в деревне». Себастьян выбрался из машины, дождался, когда откроют багажник, и, не дав помочь с сумками, лично забрал все свои вещи. Винсент примирительно поднял руки, ничего не сказав. Посмотрев на дом, он вздохнул. Никто из его домочадцев не ложился спать. — Надеюсь, ты не будешь против спальни в темных тонах? Это единственная не гостевая комната с отдельной ванной, — Винсент спокойно шагал по направлению к дому, изредка кидая взгляды на сына. — Не принципиально. Хоть в чулане под лестницей. — Это можно организовать, — ухмыльнулся Винсент, — но думаю, двухспальную кровать туда не уместить, — с наигранной задумчивостью пробормотал мужчина, открывая входную дверь. — Что же, Себастьян, добро пожаловать в новый дом. Винсент широко улыбнулся, приглашая сына вперед. Парень же не разделял его радости. Стоило ступить на порог огромного коттеджа, он увидел ожидавших его людей. — А вот и новый член семьи, — усмехнулся мужчина, сидящий на лестнице. — А мы вас уже заждались, — он же ткнул в бок сидящего рядом хмурого мальчишку из-за чего тот ойкнул. — Не спи, замерзнешь, — отругал ребенка, а потом обратился к старшему парню. — А ты, Себастьян, верно? И все-таки рад с тобой познакомиться. — Омега улыбнулся, протягивая руку Себастьяну. — Мы не кусаемся. — Если только иногда, — подал голос мальчик, вставая за родителем, — но больно. В том, что парень явно не желанный гость, стало ясно почти сразу. Новые знакомые (в будущем родственники) старательно делали вид, что рады знакомству и всячески пытались подшутить, но Михаэлиса от этого только тошнило. Ему не понравились, как седовласый мужчина (трудно было назвать его крашенным), с заметным шрамом на лице, так и мелкое синеглазое недоразумение, что якобы считалось его новоявленным младшем братом. Однако же Себастьян не показывал неприязни, но и фальши не проявлял (никаких милых улыбочек и смеха). — Взаимно, — сухо бросил он. — Я покажу его комнату, — Габриэль улыбнулся. — А вы оба, — обратился к сыну и супругу, изобразив грозный вид, — марш спать. Всем рано вставать. — Есть! — шутливо отдали честь Сиэль и Винсент, убегая наверх. Старший альфа же напоследок похлопал Себастьяна по плечу, пожелав удачи. До чего же непривычно было видеть такую до омерзения дружную семью. Себастьян неосознанно косил взгляд на отца. Два совершенно разных человека. В своем кругу, среди близких, даже лицо его становилось мягче, а улыбка была теплой и искренней. Обида, таившаяся в сердце с детства, вновь проявила себя. Себастьян думал, что навсегда захоронил в себе эти наивные чувства. Вся их шуточная перепалка вызывала раздражение. Словно специально сыгранный дешевый спектакль так и тыкал носом в жестокую реальность: «Посмотри на счастливую полноценную семью, сиротка». Себастьян скривил губы от собственных мыслей. К черту их всех! Он поправил лямку от сумки на плече. — Я полностью в вашем распоряжении, — тем же бесцветным голосом ответил парень. — Знаешь, я могу тебя понять, — покачал головой Габриэль. — Я вообще рос без родителей. Это больно, согласен. Но разве лучше запереться в раковину, чем высунуть голову из песка? — Омега заинтересовано посмотрел на парня. — Пожалуй, в зависимости от того, считаете ли Вы меня улиткой или страусом, — сказано в шуточной манере, однако парень даже улыбки не вытянул. По правде говоря, ему хотелось сказать более жестокие слова, надавить на больное, так же, как они недавно сделали ему, пусть даже это и было неосознанно. Но Себастьян вовремя прикусил язык. — А я и не подумал, что тебя можно так назвать, — хихикнул Габриэль. — Ладно, страусенок, пойдем покажу тебе комнату. Ты завтра собираешься в школу? Или пару деньков посидишь дома? Нет, такое пропустить мимо ушей просто нереально. Альфу передернуло от смазливого и довольно мерзкого обращения. Настолько резануло, что он прослушал вопросы мужчины. — Я предпочитаю слышать свое имя при обращении. Пожалуйста, учтите это. — Ох, — хихикнул омега, совершенно не испугавшись грозного вида юного альфы. — Какие мы серьезные. Нет, улыбка бы тебе пошла куда больше. Ну да ладно, Себастьян. Так ты собираешься завтра в школу? — повторил свой вопрос мужчина, когда они шли по коридору второго этажа. В одной из комнат играла музыка, хоть и тихая. Однако это не помешало Габриэлю достаточно весомо ударить по деревянной поверхности. — Да сплю я, сплю! — раздался недовольный голос Сиэля. Музыка была выключена. Габриэль, усмехнувшись, последовал дальше, подходя к двери в конце коридора. — Твоя комната, — омега открыл дверь, приглашая внутрь. — Спасибо. Себастьян скинул сумки у дверей, как только вошел. Стоило мужчине включить свет, и он мог рассмотреть свои апартаменты на запланированный год. Конечно, если дом с виду дорогой, то и внутри все будет выглядеть богато. А если прикинуть в голове, то одна эта комната по цене могла выйти наравне с унаследованной квартирой от папы. Себастьян обернулся к мужчине, что все еще стоял у двери, явно дожидаясь ответа. — Я не буду здесь отсиживаться. Со следующего дня пойду на учебу. — Хорошо, — омега кивнул. — Во сколько ты обычно встаешь? — В зависимости от обстоятельств, но в основном в семь. — Вот и славно, — Габриэль улыбнулся. — Добрых снов, Себастьян. Не переживай из-за пролитого молока. Оно уже пролито. Но можно налить еще стакан, — и с тихим смешком вышел из комнаты. Последнее наставление явно было ни к месту, или альфа предпочел над этим не размышлять. Прошлую жизнь парня, вместе с утратой родного человека, оценили в молоке. Он с тихим рыком снял с себя куртку, кинул прямо на пол, так же довольно резко снял обувь, и завалился на кровать. — Отец, какая нелегкая тебе натолкнула на ссылку меня к этим людям? — глядя в потолок, тихо спросил парень. — Я здесь не уживусь. — Если будешь упираться рогами в забор, то и вправду не уживешься, — дверь в комнату приоткрылась, и в нее вошел младший омега. — Так вот ты какой, старший братик. — А тебе родители не говорили, что подслушивать нехорошо? — даже не повернув головы спросил Себастьян. Не ждал он больше гостей, но что поделать? Не его дом. Эта мелкая вошка может делать все, что душе угодно. Парень был на все сто процентов уверен, что наглый избалованный омежка не оставит его в покое. — Говорили, — усмехнулся Сиэль, подходя ближе к кровати и рассматривая сводного брата с неподдельным интересом. — А ты на папу похож сильнее, чем я думал. — К несчастью, — скривил губы Себастьян, таки удостоив мелкого своим вниманием. — Чего не в постели? — Сейчас исправим, — Сиэль нагло залез на кровать, усаживаясь рядом с парнем. — А теперь рассказывай. Мало ему было сегодня удивления. Мелочь оказалась чересчур наглой. Но парень так и не сменил позы. Пускай хоть на него забираются, надо будет, спихнет зазнавшегося. — Тебе уже пора баиньки. Будь хорошим мальчиком и свали к себе. — Так будет не интересно, — помотал головой Сиэль. — Зуб даю, что ты не собирался еще спать. — Допустим, — взгляд вновь устремлен в потолок. Так просто мальчишку не выпихнешь за дверь. Если только силу не применить, но парень не хотел подниматься с постели. — Тебе какое до этого дело? — Мне любопытно, — просто ответил Сиэль, пожав плечами. — И тебе не идут колючки. — Извини, что не скачу от радости, подобно тебе с папулей, — состроил кислую мину альфа, — не с той ноги встал. — А на этой скакать не пробовал? — Пробовал, да подвернул. Чушь на чуши. Они просто препирались друг с другом, и Себастьян осознанно это делал. Пора было заканчивать ночной цирк. — Какой ужас! — искусственно грустно вздохнул Сиэль, все еще рассматривая старшего брата. Конечно, мальчишке было сложно привыкнуть к мысли, что теперь придется делить внимание родителей, но с другой стороны, появление старшего брата могло сыграть на руку в некоторых вопросах. Только надо будет научиться подталкивать его в нужную, Сиэлю, сторону. Пока мелкий наигранно причитал, Себастьян нашел куда более действенный способ выставить его прочь — просто молчать. Пусть говорит, что хочет, альфа будет игнорировать. — Э-э нет, — нахмурился Сиэль, заметив, что на него попросту забили. — Так дело не пойдет, — мальчишка усмехнулся, подползая ближе к брату и протягивая руку в кулаке над лицом. И на этой ноте Себастьян не обратил на него внимание. Просто убрал конечность подальше от своего носа. Но Сиэль лишь фыркнул, возвращая руку в исходное положение и раскрывая кулак. А на лицо Себастьяна упал небольшой, но достаточно тяжелый кожаный ремешок с цепочками и какой-то металлической биркой. Когда вещица приземлилась на лицо сводного брата, Сиэль быстро спрыгнул с кровати и выскочил из комнаты, пока его не стали бить. Себастьян и не понял, что произошло. Рука на автомате потянулась к лицу, чтобы убрать неплохо приехавшую по переносице вещицу. — Вот же маленькая сволочь, — короткий взгляд на закрытую дверь. Но был свой плюс — его наконец оставили одного. А браслет был неплохим. Себастьян отбросил его на прикованную тумбочку, возвращаясь к изучению потолка. Все равно сон его не скоро возьмет. — Ну, и что ты там делал? — послышался в коридоре голос старшего омеги. — И почему не в постели? Мне тебе, как маленькому, колыбельную спеть и сказку почитать? Марш в кровать! После этих слов послышался хлопок двери. И в доме наконец стало тихо.