Елена

      Случай с машиной стал негласной запретной темой в нашей семье, родители хмурились и переводили разговор в другую сторону, но ничто не мешало мне самой размышлять о причинах произошедшего. К однозначным выводам я, правда, так и не пришла, но была твердо уверена, что авария произошла не из-за поломки автомобиля.        Убедиться в своей правоте мне удалось почти через полгода. Наверное, мне стоит объяснить по порядку: Гермиона была ужасной сластеной, да и я к сладкому относилась с нежностью, но нам с ней, как дочерям владельцев стоматологической клиники, очень редко доставались шоколадки и конфеты. Нашими "поставщиками" были мамины родители, привозившими печенье, леденцы, тянучки и прочие вкусные вещи в каждый свой приезд. Все шло по накатанной схеме: сначала мама отчитывала их за найденные у нас запасы, они со смирением во взгляде ее выслушивали, а потом, весело подмигивая, они передавали нам привезенные вкусности. В этот же раз мама почти сразу нашла наш тайник и конфисковала почти все. Мы моментально обнаружили, куда она убрала конфеты, но столкнулись с проблемой - мы оказались слишком низкими, чтобы достать до шкафчика, закрепленного высоко на стене. Со стулом тоже ничего не вышло, и сейчас мы расстроенно гипнотизировали дверцы. "Вот бы та странная сила, что была с машиной, сейчас нам помогла",- полушутливо подумала я, подходя ближе к шкафу. Вдруг внутри него послышался стук, сначала тихий, но постепенно усиливающийся, дверцы внезапно распахнулись, и на меня вывалились все наши сладости.       Прибежавшие родители увидели посреди заваленной конфетами кухни ревущую Гермиону, которой леденец на палочке отлетел в лоб, и меня, удивленно хлопающую глазами.       После этого случая "странности" стали происходить чаще. Например, один раз я уронила любимую мамину статуэтку, и пока она летела до пола я, крепко зажмурившись, отчаянно просила у силы-ну-которая-с-машиной, чтобы фигурка не разбилась. Звука удара все не было, поэтому я осторожно приоткрыла глаз. Фигурка зависла в полутора дюймах от пола. В другой раз Гермиона, разозлившись, смогла поджечь взглядом лопнувший мячик, а еще ей удавалось заставить огонек в камине танцевать по ее прихоти. В итоге выходили, что большинство ее странных событий было связано с поджиганием чего-либо (причем не всегда легко воспламеняющегося), а моих - с заставлением небольших предметов летать.       Значит ли это, что машину мы уничтожили вместе? Я сильно сомневалась в своей способности поднять что-то настолько тяжелое, но тогда я здорово испугалась... Получается, что наши способности (я пока называла эти возможности так) зависят от настроения? Или нет? Может, получится их как-то контролировать?