orange [awr-inj, or-] noun 1. a globose, reddish-yellow, bitter or sweet, edible citrus fruit.
Она опять достаёт зажигалку и поджигает сигарету. Вдыхает едкий дым в свои лёгкие, поспешно выдыхает, опуская руку. Стайлз любит наблюдать за ней такой — настоящей, открытой и сигаретной. На этот раз она взяла с апельсиновым запахом, тем самым, что щекочет нос Стайлзу, заставляя его чихнуть. Эллисон поправляет своё облегающее чёрное платье, которое немного задралось, пока она садилась на каменную изгородь его дома. Она приходит лишь потому, что любит смотреть на умиротворяющую легкость океанских волн, закатную сиреневость неба, что оставляет бледные блики на ее лице и коже, и чувствовать под ногами хрустящий песок, которого не хватает ей даже трёх раз в неделю (она бы приходила чаще, но себе не позволяет, у него есть и другие дела, другие люди, человек). В воздухе пахнет концентрированным апельсиновым соком, будто кто-то только что пролил его на этот песок. Он отводит от неё взгляд, устремляя его на пену океана. — Эллисон, ты же знаешь... — Да, и что? Почему я не могу прийти к своему другу в гости? Это незаконно?Your heartʼs a mess You wonʼt admit to it
Он нервно проводит рукой по волосам, ели сдерживает себя, чтобы сказать: "Мы не друзья". Стайлз тяжело выдыхает. Самому бы сейчас выкурить сигаретку, только не цитрусовую — других у неё нет. Эллисон сокращает между ними расстояние, будто сокращает расстояние между их мирами, которые отличаются лишь наличием друг друга в них. Она готова поспорить, что не он выбрал эту жизнь. Где-то там, в другом городе о нем думает Малия, переделывая чертежи своих работ, которые были отклонены начальством. Ему (не)хочется, чтобы Эллисон была здесь. Она наводит хаос в его рутинном мире. Эллисон делает очередную затяжку и выдыхает прямо ему в лицо, говоря этим: «Смотри, у меня тоже есть чувства, которые ты растоптал». Смеётся, закидывает свою руку ему на плечо, выдыхает прямо в ухо: — Ты что, забыл, что я существую? Дружище, как ты мог. Он знает. Он все прекрасно знает. Цедра уже давно под его ногтями, да в сердце граммов десять присутствует, от этого не избавиться. Но и запах койота он чувствует за километр — от этого тоже. Стайлз стряхивает ее руку с плеч. Похоже, выбор очевиден. Эллисон горько усмехается. — Ты не должна быть здесь.But Iʼm desperate to connect And you, you canʼt live like this
Он думает, что у него скоро начнётся паническая атака лишь от одного ее присутствия рядом. Ему слишком тяжело ощущать мягкость ее кожи, смотреть в дубовые глаза. Так сложно не касаться ее волос; ежевичный запах все-таки въелся глубже апельсинового. — Как знаешь. Она бросает слова и недокуренную сигарету на лиловый песок, разворачивается, уходит, не оборачивается, смахивает слезу, вторую, дальше уже не может, — руки дрожат. Стайлз поднимает сигарету, делает затяжку, чтобы потом задыхаться в апельсиновом дыме, которого ему чертовски не хватает, как аппарата для поддержания жизни. Он обернётся, чтобы увидеть никого. Это был последний раз, когда она пришла к нему. Он покупает апельсины, кладёт их на стол в доме, где нет ее, но зато есть другая. Все его вещи пропитаны дымом того, чего уже не вернуть. Никогда.