Под сводом пяти девяток

Найл остановился у большого зеркала, поправляя свой сюртук. Одежда казалась чем-то странным и непривычным после почти недели, проведенной в постели. На него смотрел бледный молодой человек с резко очертившимися скулами и тенями под глазами. Течка длилась на день дольше, чем полагалось, и это было нетипично. А чтобы отойти от этой встряски, Найлу понадобились еще почти два дня, в которые Зейн ухаживал за ним и терпеливо кормил супом с ложки. Спальня под крышей стала убежищем, где они спрятались от дворцовой жизни и смогли, наконец, посвятить какое-то время себе, не думая больше ни о чем. Пусть для этого омеге и понадобилось войти в пору. Губы Зейна прижались к зажившему затылку. Руки альфы обвили его уменьшившуюся талию, и Найл покорно позволил супругу себя обнять. Зейн всегда становился особо нежным в такие дни, постоянно требовал тактильного контакта, стремясь огородить своего омегу от всего, что могло ему, по мнению мужа, навредить. Будь то слишком яркий солнечный свет или желающие пообщаться с Найлом люди. Зейн весь подбирался и уничтожительно сверлил взглядом солнце или человека – конечно, не всегда успешно, но Найла забавляла эта черта. Забавляла и одновременно льстила. Его всегда спокойный, молчаливый альфа превращался в ярого собственника, за которым Найл чувствовал себя как за высочайшими стенами. Они вместе покинули спальню на верхнем этаже и спустились вниз в поисках принца. Найл старался не показывать этого, но ему уже не терпелось взглянуть на Гарри. Разум подсказывал, что, естественно, вряд ли он увидит каких-то внешних изменений в принце, было еще рано… Но его милорд наверняка хотел поделиться полученным опытом, и сделать это он мог лишь с одним человеком. Не обнаружив хозяина в южном крыле, они витиеватыми коридорами устремились на улицу, периодически кивая приветствующим их слугам. Найл ловил на себе любопытные взгляды, и ему хотелось смеяться от того, какой гордостью светился Зейн, сам того не замечая. Воодушевленный альфа, рядом с которым шел заметно схуднувший после долгого отсутствия омега, - их вид не вызывал лишних вопросов. И так было ясно, где двое супругов могут так долго пропадать, и почему один из них выглядит, словно попал в ураган. Хотя, вопросы все же возникли. Они только приблизились к последнему повороту, ведущему к выходу из дворца, когда омегу окликнули по имени. К ним подошел Лиам из Йена – собранный и внушающий уважение, но с приветливой улыбкой на лице. Найл вежливо поклонился в ответ, а Зейн за его спиной лишь сухо кивнул. - Я не видел вас при дворе почти неделю, - сказал Лиам, заинтересованно оглядывая омегу с головы до ног. – Вы покидали Столицу? - Нет, я…, - Найл запнулся, чувствуя, как лицо начинает предательски гореть. – Я провел эти дни с супругом... Зейн сделал шаг вперед, вставая рядом с мужем плечом к плечу. Найлу стоило лишь искоса глянуть на своего альфу, чтобы понять – тот старательно прожигал взглядом дыру во лбу советника. - Понимаю, - Лиам тактично закрыл тему, тут же переключаясь на другую. – Если вы ищете принца, то он в восточной беседке. - Это правда, что король покинул Столицу? - Да, уехал еще вчера, ближе к вечеру, - Лиам посерьезнел. – Поездка займет около двух недель. В его отсутствие усиливается охрана принца, к нему постоянно приставлены воины-омеги. Если возникнет необходимость, я готов выделить и своих людей. Найл благодарно кивнул. - Я обсужу это с принцем. - Думаю, он обрадуется вам. Вам обоим, - подчеркнул Лиам, бросая взгляд на стража. – До встречи. Советник легко прихлопнул Найла по плечу и, улыбаясь, удалился. Зейн, сцепив зубы, смотрел ему в спину, пока Лиам не скрылся за поворотом. - Мне не нравится, как он на тебя смотрит, - жестко произнес альфа. - А как он на меня смотрит? - Как на омегу, которого бы хотел сделать своим, - прошипел Зейн, шагая позади супруга в сторону восточного крыла. - Тебе кажется, - Найл не сдержал смешка. – Сейчас для тебя любой альфа так на меня смотрит, даже самый глубоко женатый и верный. Зейн не ответил, только недовольно что-то бурчал за его спиной всю дорогу до беседки. Солнце слепило Найла, он тихо посмеивался над мужем, чувствуя, как его затапливает счастье. Он наконец-то не был рабом своего тела, на дворе стояли последние весенние дни – яркие и теплые, и он мог наслаждаться ими. Все казалось невероятно светлым, а на душе было легко и спокойно. Зейн был рядом с ним – дорогой, верный, самый близкий, и омега не знал, что еще ему нужно было для полного счастья. Разве что услышать заветные слова от принца. Гарри и вправду нашелся в восточной беседке, как и сказал Лиам. Принца сопровождали двое воинов-омег, приставленных королем, но сейчас они больше выглядели лишь юношами, ведшими какую-то животрепещущую беседу. Все трое тихо шептались в образованном тесном кругу, и лишь цокот каблуков о каменную кладку заставил их прервать столь увлекательное занятие. Гарри расцвел радостной улыбкой при виде пары. Найл и Зейн поклонились принцу, объявляя, что готовы вновь приступить к своим обязанностям. Гарри тут же отослал стражей-омег, оставаясь наедине с верными помощниками из Лайса. Они вдвоем спустили кресло принца на землю, и Найл занял свое привычное положение, неспешно везя принца по душистому саду. Зейн, как всегда, шел позади, не мешая разговорам двух омег. - Как все прошло? – привычно поинтересовался принц. Он всегда задавал этот вопрос, стоило им вновь встретиться после традиционной разлуки. Но в этот раз у любопытства был немного иной привкус. Гарри не дразнился, как бывало ранее. Теперь и он стал взрослым омегой, а значит, и интерес его вкорне изменился. - Вы задержались… Все длилось дольше, чем обычно? - Да, милорд. Насколько знаю, такое нередко случается со взрослыми омегами. Но сейчас все в порядке. - Я рад. - А о чем вы говорили с охранниками? – не сдержал Найл своего любопытства. – Это выглядело, словно… Доверительная беседа. К его удивлению, Гарри даже не покраснел. Взгляд принца подернула мечтательная дымка, он уставился на пионовые кусты, закусив губу. - Они рассказывали о своих альфах… - Только они? Найл остановился, чуть ли не подпрыгивая от нетерпения. Ему было жизненно необходимо услышать от Гарри какие-то подробности, но просто так вытягивать их из милорда казалось неприличным. Нужно было, чтобы Гарри сам все рассказал, по своей воле. - Ты был прав, - наконец, заговорил принц. – Хорошо, что он опытен. Это было… приятно. Он был внимателен и заботлив все эти дни. И после тоже. Не представляю, что где-то есть более понимающий альфа… Щеки принца все таки тронул румянец, а на губах застыла легкая улыбка. Найл замер, не зная, что и сказать. Гарри мог быть и мягким, и дерзким, и уязвимым, и твердым… Но сейчас в принце будто что-то неуловимо поменялось, и Найл не мог сообразить, что же. Должно быть, дни, проведенные с альфой, так на него повлияли. Но омегу не покидало ощущение, что он и ранее наблюдал Гарри вот таким – когда все мысли принца были обращены только на одного человека. Его короля. - Я рад за вас. За вас обоих, - искренне сказал Найл, не в силах перестать улыбаться. Гарри благодарно кивнул, но по его счастливому лицу все равно пробежалась тень. - Ты же слышал, что он уехал? Две провинции находятся на грани бунта… Надеюсь, с ним все будет хорошо. - С королем охрана, лучшие воины, - омега поспешил успокоить своего милорда. – Будьте уверены, он в полной безопасности. Гарри покрутил в пальцах резной медальон, висящий на его шее. - Я никак не могу понять, что со мной, - еле слышно проговорил принц, блуждая взглядом по ловящим золотые блики кронам. – Я просыпаюсь – и первая мысль о нем, засыпаю – последняя мысль о нем. Мне нужно находиться рядом, меня раздражает, что он далеко! И когда я о нем думаю, у меня… У меня сердце горит. Я хочу быть с ним, Найл! Хочу семью – и не так, как раньше, хоть бы с кем, но именно с ним. Никто не сможет занять это место… И сердце… Проклятье! Сердце, голова – все будто в огне, но это так приятно! Тебе знакомо это? Принц растерянно и умоляюще смотрел на своего слугу. Найл мог бы и соврать – конечно же, чтобы поддержать и успокоить милорда. Но он лишь бросил взгляд на прохаживающегося в нескольких футах от них Зейна, и ответил честно: - Знакомо. Я смотрю на Зейна и чувствую то же самое. - И как это называется? - Я не знаю, - омега пожал плечами. – Но, по-моему, это прекрасно. Вы знаете, какая это редкость среди высокородных семей, где союзы заключаются не по дружбе или хотя бы симпатии… - Это не дружба, - упрямо замотал головой принц, захлебываясь словами, не сдерживая какой-то полубезумный восторг. – И не симпатия… Это что-то большее, и это… Оно очень сильное! - Сильное? - Оно будто владеет мной! И одновременно я чувствую, что гору могу сдвинуть! А если рядом будет Луи, то и три! Это как эйфория, как… Я не знаю… - Сила, - пробормотал Найл, в голове которого все кусочки разбитой картинки сложились воедино. – Это и вправду сила, милорд. Вряд ли Гарри его слышал. Принц продолжал улыбаться и наверняка думал о своем альфе, что сейчас был так непозволительно далеко. Счастье, излучаемое принцем, могло сбить с ног, если бы Найл не стоял на них так прочно. Если бы не оборачивался к своему мужу и не кивал ему довольно, стараясь все сказать без слов. - Ладно, отвези меня в тень, - наконец, попросил принц, щурясь от яркого солнечного света. - Становится жарко. Найл послушно развернул кресло и бодро покатил его вперед, чувствуя себя так, будто ступает по облакам. Зейн шел сзади, а Гарри притих, думая о чем-то своем. Когда впереди уже показалась беседка, принц произнес пониженным голосом: - Мы потом еще поговорим об этом… Мне нужно кое-что узнать от тебя. - О чем, милорд? - Об альфах. Как обращаться с ними… Я хочу узнать больше перед тем, как Луи вернется. - Хорошо. - И еще. На следующую течку мне понадобится лекарство, о котором ты рассказывал. То горькое. Найл резко остановился, не дойдя до беседки каких-то жалких десять шагов. Гарри, дернувшийся в кресле, недовольно зыркнул на помощника. Зейн быстро поравнялся с ними и застыл с непонимающим выражением на лице. - Зачем оно вам? – глупо переспросил Найл. В ушах стоял звон вновь распадающихся кусков мозаики. Гарри покосился на Зейна. - Как будто ты сам не знаешь, зачем оно. К чему вопросы? - Но… разве…, - Найл заикался, понимая, что голос перестает ему подчиняться. – Вы же были, были с королем! - Отойди, - коротко приказал принц стражу. Альфа покорно отодвинулся на несколько шагов, хмуря брови и не отрывая взгляда от омег. - В чем дело? Я понимаю, что Зейн твой муж, и ты все ему и так расскажешь, но я не желаю вести эти разговоры при нем! - Милорд, - почти простонал Найл, опускаясь на колени перед креслом и заглядывая принцу в глаза. – Скажите, как все происходило? Гарри не ответил, испытующе глядя на своего помощника. По его подрагивающим пальцам было понятно, что принц медленно, но верно начинает раздражаться. Но Найл сознательно и старательно пропускал все знаки. Ему нужны были ответы, нужны как воздух. - Ваше Высочество, пожалуйста… Гарри закатил глаза и недовольно произнес: - Только не говори, что ты один из тех, кто так чрезмерно печется о продолжении династии. - Почему вы так уверены, что не носите ребенка? - Потому что невозможно понести от ничего, Найл! – рявкнул принц так громко, что Зейн дернулся и, переменившись в лице, придвинулся ближе. - Мы не заходили дальше ласк в течку, - уже тише, но все так же грозно сказал Гарри. – Все произошло после. Мы снова договорились, что не будем спешить – в этот раз с детьми. - Но… почему?! - Потому что я постоянно сижу, Найл. Потому что я не знаю, способен ли выносить наследника. Потому что я, вот проклятье, самая большая ошибка, которую сделал желающий потомства король! Гарри выплюнул все это, почти сорвавшись на крик. Принц прикрыл глаза, тяжело дыша и силясь успокоиться. - Вот я это и сказал. Ты доволен? Найл медленно покачал головой, стараясь собрать себя воедино. За плечом принца мелькало ошарашенное лицо Зейна, который, судя по мелко шевелящимся губам, уже просчитывал их ограниченные возможности. Муж выглядел растерянным – и это было так странно, ведь Зейн всегда знал, что делать, пусть и не выпрыгивал, в отличие от него самого, со своими идеями, позволяя омеге управлять… - Вы не понимаете, - наконец, проговорил Найл, заглядывая в светлые глаза. - Это важно, это очень важно! Чтобы все произошло прямо сейчас, Гарри! Найл и не заметил, как назвал своего милорда по имени. В голове царил хаос, а вся проделанная за несколько лет работа представилась хрупким домиком из веток, рухнувшим под порывом яростного ветра. - Да почему это важно?! - Более трехсот лет назад один из членов нашего ордена, прямой потомок Антареса сделал предсказание… - Найл…, - нервно позвал его вновь подошедший к ним Зейн, но омега уже не слушал. - Пророчество было записано на старом языке и после переведено на наш, современный. В нем говорится, что… Оно о тебе, Гарри, о тебе и Луи! О ваших детях, о вашей судьбе, о судьбе Арана! Я давно это понял! Найл перевел дыхание. Он надеялся, что принц как-то отреагирует, но тот молчал. Гарри сверлил его колким взглядом. Казалось, было слышно, как мимо пролетает муха. - Через четыре поколения под сводом пяти девяток сойдутся вместе омега с половиной тела и альфа с пиками на голове. Вместе познают они неведомую Арану силу, и произведут они на свет Звездного Воина, которому суждено победить великое зло, угрожающее нашему миру, - как на духу, выпалил Найл, повторяя знакомые с детства слова. Принц не отреагировал. Только его пальцы на безжизненных коленках сжались сильнее. - Четыре поколения уже минули, - вдруг заговорил Зейн, опускаясь рядом с мужем. - Пять девяток – это метки. Знаки, разбросанные по всей вашей жизни… Метка на теле короля, о который вы сами сказали Найлу. Девять лет – возраст, когда вы лишились ног. Король выбрал вас в мужья из девяти лордов. Ваша разница в возрасте – тоже девять лет… - И последняя девятка, - перебил Найл альфу. – Девятая течка в твоей жизни, когда вы и должны были зачать ребенка! Воина, который спасет Линсон и Аран! Гарри дернулся и, наконец, спросил тихо: - С чего вы взяли, что это я? - Но как же… Омега с половиной тела… - У меня не половина тела, - отчеканил Гарри, хлопая себя по ноге. – Я целый. Найл и Зейн растерянно переглянулись, ища поддержку друг в друге. - Это же не буквальные слова, милорд, - попытался оправдаться альфа. – Вспомните парадную корону короля, что он надел на свадьбу – это и есть «пики», о которых говорится в пророчестве. И девятки, знаки – они сходятся, все, кроме последнего… - От чего нужно спасать Линсон? – резко оборвал его принц. Зейн запнулся на мгновение. - Не только Линсон, милорд… - Я спросил – от чего? - Неужели ты не понимаешь?! – воскликнул Найл, теряя запасы терпения. – Сопоставь все события, ну же! Ты сам говорил об этом королю! Покушение на тебя, темные дела, что творятся при дворе! Это начало! Начало смуты, которую Луи предотвратил десять лет назад, но теперь у лордов вновь есть повод для недовольства! Где двое – там и остальные! - Мы не можем знать наверняка, – зачастил Зейн. – Пока наследник вырастет, столько всего может произойти! - Это уже происходит! Произведут они на свет Звездного Воина, которому суждено победить великое зло, угрожающее нашему миру! Это цепная реакция, все копится, и к тому моменту, когда Воин вырастет, оппозиция королю действительно уже станет великим злом! Вот только у нас нет Воина! - Найл схватился за виски. Зейн не ответил, он осторожно переводил взгляд с одного омеги на другого, пока те тихо сходили с ума каждый от своего. Найл знал, что наверняка сейчас напоминает умалишенного, но уже не мог остановиться. Все то, во что он верил много лет, ради чего работал, умалчивал и скрывал – все рушилось, и он не мог это остановить. А Гарри… Он с трудом мог смотреть на Гарри. - Нет, здесь должно быть что-то еще, - зачастил омега, хватаясь за подлокотники кресла, чтобы удержать принца на месте, хотя в том и не было нужды. – Еще одна девятка, просто мы ее не нашли! Еще один знак, который точно укажет на тебя и Луи! Где она? Давай, Гарри, вспоминай! - Замолчи! – вдруг заорал принц и наотмашь ударил слугу по лицу. От неожиданности Найл отпустил кресло и осел на траву. Щека горела, а перед глазами был только разгневанный принц. - Заткись! Сейчас же! Ты забыл, с кем говоришь?! Зейн расширившимися от шока глазами смотрел на Гарри, забыв даже подать мужу руку, когда тот вновь поднимался на колени. Принц прожигал их обоих взглядом, и было непонятно – обрушится на них обоих сейчас его гнев или же водопад слез. - Ты хочешь сказать, что все эти годы мне врал? – в голосе Гарри сквозили злость и обида. – Что был рядом со мной только из-за этого… пророчества? - Что? – Найл почувствовал, как в груди что-то кольнуло. – Нет, Гарри, я… - И сейчас ты говоришь, что на Линсон… Нет, на весь Аран обрушится какой-то кошмар, и виноват в этом я?! - Нет-нет, это не ваша вина, - Зейн попытался пробиться сквозь потоки обвинений. Но все было тщетно. Гарри кричал на них, как не кричал никогда. - Я знаю, что это не моя вина! Потому что вы несете полный бред! Весь ваш орден верит словам какого-то параноика, сказанным триста лет назад?! - Но это правда! – воскликнул Найл. – Сбывались и другие его предсказания, не такие громкие, но… Гарри выставил вперед ладонь, заставляя помощника замолчать. Принц глубоко вдохнул и выдохнул, силясь успокоиться. Оба его слуги так и стояли на коленях, оба молчали, боясь вновь вызвать на себя гнев. Найл почувствовал, как Зейн осторожно тронул его ладонь и переплел с мужем пальцы. А потом Гарри заговорил – размеренно и спокойно. Даже слишком спокойно. - Даже если предположить, что это правда… Получается, орден знал о том, что есть угроза, но молчал. Вы молчали. Вы построили целый план, целый заговор за моей спиной, руководили мной… Да кто вы такие, чтобы решать хоть чью-то судьбу? Ни вы, ни ваш орден, никто не имеет права обращаться с людьми, как с марионетками! Найл, не в силах больше смотреть принцу в лицо, уставился на траву. Его мысли метнулись в прошлое, когда он впервые увидел искалеченного мальчика, о котором ему ранее рассказывали родители, и на которого так рассчитывал орден. Пятнадцатилетнему омеге и в голову не приходило, что можно ослушаться родителей и верховных адептов, рассказав юному лорду о своей миссии… Не посетила его эта светлая мысль и после. Только сейчас, слушая ледяной голос мужа короля, Найл впервые подумал о том, что Гарри может и не хотеть следовать той судьбе, которую уже расписали. - Оливер хотя бы делал все открыто, - горько произнес принц. – Открыто ненавидел и напал. А вы полжизни врали мне в лицо, преследуя какие-то свои цели. Голос Гарри дрогнул, но он быстро с ним совладал. Принц развернул колеса и сам поехал в сторону замка, не чураясь дотрагиваться до грязных ободов ладонями без перчаток. Зейн первым поднялся на ноги, глядя в спину удаляющемуся милорду. Найл ухватился за протянутые мужем руки и встал рядом с ним, чувствуя, как начинает резко кружиться голова. Они медленно, не говоря ни слова, побрели вслед за принцем. Найл поймал себя на глупой надежде – пусть на пути кресла возникнет валун или ступени, ведь тогда у него будет повод подойти к Гарри и помочь ему… Но дорога до дворца, как назло, была идеально ровной. А у короткой лестницы, ведущей на террасу, Гарри уже заметил Лиам из Йена, чьи сопровождающие помогли ему взойти наверх. Советник, слушая принца, лишь недоуменно глянул в сторону Найла и Зейна, когда те быстро прошли террасу и устремились наверх, в далекую комнату, ставшую им убежищем. Только вновь оказавшись под самой крышей дворца, Найл медленно начал осознавать, что происходит. Омега повалился на кровать, мысленно ругая себя за все – за ужасный срыв, за необдуманные слова, за тайну, которую хранил в угоду многолетней дружбе, оказавшейся на проверку такой хрупкой. Зейн, прекрасно понимая его состояние, ничего не говорил. Он просто лег рядом и крепко обнял мужа, на которого напала крупная дрожь. Найла колотило, но он не лил слез и не кричал. Вокруг стояла тяжелая, густая тишина, отвратительнее которой не было ничего… Разве что собственный эгоизм. Эта ссора не была первой в их отношениях с принцем. Но, похоже, она стала для них фатальной. Эти мысли подтвердились, когда на следующее утро в спальню на верхнем этаже постучался один из слуг Гарри. Заикаясь, знакомый им много лет омега доложил, что принц не желает видеть ни Найла, ни Зейна при себе еще как минимум несколько дней. - Он расстроен, - растерянно доложил слуга. – Но мы не понимаем, из-за чего… - Лучше и не надо, - отозвался Найл бесцветным голосом. Когда за слугой закрылась дверь, Найл со стоном плюхнулся на кровать и запустил пальцы в волосы, с силой потянув. Боль отрезвляла лишь на секунды, мысленно он постоянно возвращался в сад, где своими же руками все и разрушил. Он должен был сдержаться, не показывать свою растерянность и панику, не рассказывать неготовому принять правду принцу о его предназначении… Но сожалением уже ничего нельзя было исправить. Гарри не желал его видеть, и не было гарантии, что захочет снова. - И что теперь? – тихо спросил Найл у своего мужа. Зейн крепко обнял его со спины, целуя в висок. Только это и спасало омегу от беспрестанного мерзкого звона в мозгу. - Давай уедем. - Куда? Позорно приползем обратно в Лайс? - Мы можем уехать куда угодно... Найл мелко покачал головой. - Нет, нельзя… А вдруг принц передумает? Вдруг он захочет с нами поговорить? И после покушения – неужели ты готов его бросить? - Я привязан к Гарри так же, как и ты, - вкрадчиво произнес Зейн, заглядывая омеге в глаза. – Он очень мне дорог. Но ты мне дороже. Найл, все то, о чем вы говорили с принцем вчера… Я тоже это чувствую, я чувствую это к тебе. И сейчас я понимаю, что тебе нельзя здесь оставаться. Найл, чувствуя, как глаза начинают жечь жалостливые слезы, с готовностью сдался мужу в объятия. Он по пальцам мог пересчитать моменты своей слабости, и в каждый из них Зейн оказывался рядом, успокаивая и стирая соленую влагу с его щек. Альфа крепко прижал к себе подрагивающего омегу и, гладя его по светлым волосам, все говорил и говорил: - Килам граничит со Столицей, городок моих родителей всего в сутках пути отсюда… Мои братья и их семьи будут так рады нас видеть. Мы съездим туда, приведем мысли в порядок. И принц тоже успокоится. Если он захочет вновь нас видеть – то обязательно даст знать… - А если не даст? – почти провыл Найл ему в шею. - Значит, это его выбор… А мы будем послушными слугами. И не будем навязываться принцу… - А пророчество? – продолжал всхлипывать омега. Зейн задумался на мгновение, прежде чем уверенно сказать: - Мне кажется, мы сделали уже все, что могли. Они вместе... У них есть сила. Есть четыре девятки, и пятая обязательно найдется… Разве не может остальное произойти без нас? Найл хотел возразить, хотеть разразиться бурной тирадой, разносящей доводы Зейна в пух и прах… Но, наверное, впервые в жизни он почувствовал себя невероятно слабым и беспомощным. Ему больше не хотелось руководить. Хотелось отпустить поводья, позволить кому-то другому принимать решения… Дом родителей Зейна всегда был приветлив, гурьба его шумных темноглазых братьев заставляла улыбаться и забывать о проблемах. Возможно, это могло помочь им обоим и сейчас. Зейн сам вызвался сходить вниз за дорожными сумками и оставшимися в их спальне в южном крыле вещами. Найл подсознательно ждал известий о принце, но когда альфа вернулся и сказал, что не видел милорда, омега почему-то испытал облегчение. Вечером, начав складывать одежду и необходимые в дороге мелочи, Найл не мог отделаться от двоякого ощущения – что он поступает правильно, но в то же время позорно бежит. Лишь глядя на воодушевленного, повеселевшего Зейна, он сам не сдержал робкой улыбки, не появляющейся на его лице со вчерашнего дня. Зейн был прав. Если принц захочет их увидеть, то найдет способ. Если же нет… Они смогут прожить и так. ***