"Остановите планету, мы сойдём!"

Маленький сине-белый кораблик вынырнул из пустоты космоса рядом с ретранслятором. Помявшись минуту, выбирая курс, он медленно начал двигаться в сторону тихой человеческой колонии. Таким ходом он добрался бы до своей цели за сутки, не меньше. Вообще, система не стоила того чтобы за ней наблюдали русские разведчики. Одна маленькая сельскохозяйственная колония, развивающаяся отнюдь не стахановскими темпами. Однако внимание кое-кого она привлекла. Ядро ретранслятора завращалось быстрее, вытаскивая из космоса не меньше десятка кораблей. Торговый корабль Альянса просканировал гостей и рванул к колонии, форсируя движки со всей мочи. Спустя полчаса — Я же говорил тебе, Гурек, что это будет легко! — с довольной усмешкой Сад’дах пнул тело космопеха Альянса, — Их было не больше десятка на всё поселение!  — Вот именно, — напряжённо заметил Гурек, обозревая окрестности, — По нашим данным должно быть гораздо больше. Немного в стороне от расположения батарианцев, оборудованного на месте бывшей базы Альянса, заходился пламенем человеческий посёлок. Всех людей, кого успели поймать, привели сюда и заставили сидеть на плацу. Там скопилось просто немереная толпа народу, похоже, сюда свозили всех из ближайших поселений людей. Видимо, старший разделял беспокойство Гурека по поводу незначительности людского сопротивления. Шутка ли, источники сообщали о не менее чем роте на каждое более-менее крупное и взводе на малое поселение, а его группа — единственные, кто вообще встретил врага! Либо разведка очень сильно облажалась, либо сейчас у батарианцев под носом разгуливает не меньше тысячи солдат противника, никак не проявляющих себя. Гурек нервно посмотрел на радар уника. Зло сплюнул, когда понял, до чего его довела паранойя, и глянул на плац. И будто этого было мало! Людей в одном месте скопилось слишком много, уже сейчас видно, что среди них образуются кучки перешёптывающихся, крики и плач прекращаются и им на замену приходит угрюмое молчание. Сторожей было мало, очень мало, старший хотел собрать как можно больше рейдерских групп и оставил на страже более чем пятисот человек всего взвод! Смешно, но если вся эта толпа сейчас встанет и просто пойдет бить их, то они не отмашутся даже гранатами.  — Беспокоишься? — Сад’дах заметил настороженный взгляд товарища и хлопнул его по плечу, — Ничего этот скот нам не сделает, не бзди.  — Ты так уверен? — хмыкнул Гурек, — Смотри, они уже координируются. После следующей группы рейдеров они что-нибудь сделают, я точно знаю.  — Ничего ты не знаешь, — расхохотался Сад, перехватывая винтовку поудобнее. — Это же грёбаные колхозники, им покажешь винтовку, они обоссутся от страха. Смотри и учись! Сад’дах прошёлся мимо края массы людей и выбрав жертву ткнул в неё винтовкой.  — Эй, ты! Иди сюда! Жертвой оказалась угрюмая рыжеволосая девчонка лет шестнадцати. Смерив батарианца презрительным взглядом она и не подумала вставать.  — Ты глухая? Ко мне, живо! — Повысил голос Сад’дах. К девчонке наклонилась женщина и что-то ей прошептала, та зашипела в ответ. И только когда Сад открыл рот в третий раз, она встала. Подойдя к батарианцу она злобно уставилась на него исподлобья.  — Ты чего такая недовольная, а? — Сад широко улыбнулся, показывая ряды острых игольчатых зубов, — Плохо слышишь? Ушки тебе подлечить? С этими словами он вмазал человеку хорошую оплеуху. Девчонка пошатнулась, но не упала, только взгляд у неё стал ещё более озлобленным.  — С кем это ты там шепталась, а? С кем? — человечка что-то процедила сквозь зубы и улыбавшийся Сад’дах оскалился ещё шире, — Ах, с мамой? А может у тебя там ещё и папа есть? Отлично, ну давай их тогда позовём сюда. У Гурека появилось неприятное ощущение, что Сад’дах задумал что-то очень нехорошее.  — Ну раз ты такая непослушная, давай мама тебе скажет, чтобы ты встала во-он там, — Пират указал на стенку у которой всё ещё лежали несколько трупов несчастных, убитых «в назидание». Родители девочки побледнели и замерли. Со стороны толпы послышались тихие проклятия и судорожные всхлипы. Девчонка медленно перевела взгляд с мамы на стенку, а потом буквально пыша ненавистью на Сад’даха. Тот мотнул головой в сторону стенки. — Молчание — знак согласия, значит, мама только «за». Быстрее. Человечка медленно, словно к открытому шлюзу, пошла, вымеряя каждый шаг. Отец девочки прижал к себе её мать и с каменным лицом смотрел на дочь. Гурек подошёл к Сад’даху и яростно зашептал.  — Какого чёрта ты творишь?! Ты же сейчас их всех выведешь из себя, они точно взбесятся, совсем башкой не думаешь?!  — Спокойно, — Батар лениво наблюдал за тем, как жертва подходит к месту назначения и, гордо выпрямив спину и пытаясь унять дрожащие колени, встаёт к стене и поворачивается лицом к пирату. — Я же сказал, смотри, может чему-нибудь и научишься. Гурек нервно глянул на толпу людей, в которой уже началось какое-то нехорошее бурление. Мужчины посильнее медленно перемещались к центру событий, женщины и дети оттеснялись на другой край плаца. Батарианец уже почти представил, как вся эта орава накидывается на него и душит своей массой, рвёт в клочья…  — Сейчас, человечишко, я преподам тебе урок, чтобы ты всегда знала, кто прав и кого нужно слушать! — Батарианец медленно посмотрел на девчонку в прицел. Передний край человеческой массы приподнялся с колен. Гурек нащупал гранату на поясе, собираясь… Короткая очередь из винтовки разрезала воздух гораздо раньше, чем ожидал Гурек. Чем ожидали все. Родители девчонки как стояли, держа друг друга из всех сил, так и упали вдвоём. Сад’дах хищно оскалился и глянул на поражённых людей, не обращая внимания на застывшую человечку. Направил ствол винтовки чуть выше голов и дал длинную очередь. Чисто на автомате люди пригнулись к земле, некоторые упали на колени, по толпе прокатилась новая волна криков и плача.  — Лежать! — заорал Сад’дах, проходя мимо обалдевшего Гурека и «невзначай» толкая его плечом, чтоб пришёл в себя, — Вот что будет с теми, кто не подчиняется! Бунт вздумали устроить?! А сейчас слушайте меня — вам запрещено разговаривать, перемещаться без разрешения и выказывать неуважение! Кому-нибудь ещё нужен урок?! Некоторые люди замотали головами, кое-кто просил прекратить всё это, пара человек из переднего края злобно смотрела на убийцу, но было видно, что на основную массу приём подействовал — как-то активно противодействовать пиратам желание пропало. Видимо, даже из бунтарки. Гурек посмотрел на неё — девчуля сидела на земле, оцепенело смотря на своих родителей.  — Уведи её в штабной блок, — выдохнул разгорячённый криком Сад’дах, — Уедет чуть попозже, если вообще уедет. Зато мы повеселимся. Батарианец громко хохотнул, хлопнув Гурека по плечу. Девчонка перевела на него взгляд. И тут у Сад’даха лопнула голова.

***

— Командира выбил! — доложил снайпер Ковалёв. Командир группы Свилёв кивнул и отправил бойцам приказ атаковать. В чистом поле внезапно выросло не меньше дюжины солдат и сходу открыв огонь, устремилась к базе. Батарианцы, занимавшие позиции на наблюдательных вышках, были убиты сразу же, пост у ворот пережил обстрел из-за усиленного щита бункера. Ровно до того момента, как в него врезалась реактивная граната. Подбежавшие бойцы тут же вломились в пролом и стальные створки поехали в сторону, открывая проход.  — Минус сосед. Капитан, четверо у восточной стены за жилым блоком, не достаю.  — Принято, отслеживай обстановку снаружи и вызови «Плащ», узнай, где ближайшая группа челноков противника. — Свилёв дождался, пока трое его бойцов пройдут внутрь базы, и на основе их данных составил картинку и пометил местоположение группы противника. Раздавшиеся очереди сигнализировали о начале зачистки. Ещё четверо бойцов подходили к базе с противоположной стороны, при помощи гарпунов забираясь на крышу второго жилого блока. Остальные постепенно просачивались через открывающиеся двери, усиливая напор на бандитов. Те, от внезапности нападения, практически не отстреливались, лишь изредка отвечая на огонь, да и то вслепую.  — «Слон», прижимайте огнём противника, — «Цепь» — жилые блоки один и два, «Скала» — после ликвидации группы противника зачищаете блок-3, вперёд. Бой закончился как-то очень быстро. Пленных взять не получилось, проанализировать тактику врага тоже не удалось. Капитан даже немного огорчился. С другой стороны, всё шло по плану — бандитов перестреляли, гражданских освободили. Осталось только увести их из опасной зоны, а самим укрепиться на точке и организовать оборону. План был довольно честолюбивым — отрядом из восемнадцати человек планировалось уничтожить не меньше пятидесяти батарианцев. Как именно? Просто. Перебить охранников базы и поймать, как минимум, один рейдерский конвой. Батарианцы вообще вели себя странно беспечно на планете. Даже не уничтожив основные силы гарнизона Альянса, они оборудовали временные расположения пленников и принялись набегать на крупные поселения, забирая как можно больше колонистов. Рейдерские группы были довольны сильными, специально чтобы не возникало проблем при захвате и транспортировке, но вот охрана таких «концлагерей» хромала на обе ноги. Однако не столько беспечность батарианцев поражала капитана, сколько беспомощность гарнизона Альянса. Согласно всем тем данным, которые успела собрать Конфедерация по военной доктрине Альянса, они должны были организовать диверсионную и подрывную деятельность, чтобы задержать и связать войска противника до прибытия флота. Это было логично, ибо полноценное сопротивление было бы подавлено батарианцами за несколько часов при помощи обстрела с орбиты и численного превосходства. Но вот абсолютное бездействие? Решительно бардак тут творился, поэтому капитан и принял решение о высадке. Он знал, что нарушает приказ не высовываться, но сидеть и наблюдать за бесчинствами пиратов ему попросту надоело. Ведь когда произошёл контакт с «Большим Космосом»? Тринадцать лет назад! И до сих пор правительство не удосужилось выйти на контакт! Тринадцать лет русские сидели в системах Совета и Альянса и просто смотрели! Альянс открывает посольство на цитадели, становится возможно выйти на контакт через своих собратьев, но не-ет. «Перестрахуемся, посмотрим, как поведут себя расы Совета после вступления». Начинается какой-то непонятный кипеш в Траверсе, напоминающий сюжет боевика, после чего Совет накладывает на Альянс санкции? «Официальное расследование ещё не завершено, подождём». И так всегда. Надоело. Тем более, что подавляющее большинство капитанов разведчиков имело схожее настроение. Их довольно часто сменяли новыми, более исполнительными командирами, но, в итоге, правительство добилось того, что две трети состава Разведфлота обеими руками голосовало за полноценный контакт. Однако капитан совсем не собирался уходить с пустыми руками. Батарианцы, сами того не ведая, расчистили путь к военным кодам и доступу в сеть Альянса. Жаль, конечно, собратьев, но кто ж им виноват, что у них не гарнизон, а чёрт знает что? Тем временем солдаты пытались навести какой-никакой порядок среди ранее пленных, что получалось откровенно так себе. Спустя минуту наблюдения за бесплодными попытками солдата оказать помощь женщине, требовавшей сначала снять шлем, Свилёв понял, что не стоит усердствовать. Чего-чего, а выдавать себя совсем уж с головой у него в планах не было. Поэтому отдал приказ помогать только тем, кто помощь принимает. Хотя странная женщина попалась. Ну подумаешь, форма не Альянсовская, вооружение странное, и в скафах герметичных, так что сразу панику-то поднимать?  — «Плащ» наблюдает рейдерскую группу, — доложил снайпер. — Расстояние — два с половиной клика, направление — северо-восток. Шесть челноков. Один истребитель сопровождения.  — Слишком близко. — Капитан понял, что никак не успевает увести людей с базы. Можно было бы просто оставить их снаружи, для успокоения пиратов. Ну тогда и бой у него получится! Солдатам придётся грудью защищать гражданских от очередей. Свилёв выматерился. Отдал приказ загонять людей в жилые блоки. Толпа ручейками начала вливаться в здания, но не успевала. Люди кричали, ругались, некоторые ещё и до сих пор сидели в оцепенении. Капитан подхватил рыжую девчонку под локоть. — Быстрее в здание! Сейчас тут будет драка!  — Я хочу с вами! — Девчонка резко начала вырываться, умудряясь тормозить здорового мужчину в бронескафандре. — Я тоже буду драться!  — Ты больная? — Свилёв прикрепил винтовку к магниту за спиной и взял девушку за плечо,  — Я тебе сходу могу назвать четыре причины, почему нет! Марш в блок!  — Но… — упрямая дура всё никак не могла вникнуть в суть происходящего. За спиной тихонько нарастало гудение множества движков.  — Капитан, они на подлёте, — доложил солдат с вышки. — тридцать секунд!  — Бегом! — Заорал капитан и рыжая, наконец, кивнула. Капитан разжал руки, и она припустила ко входу во второй блок. Сдёрнув из-за спины винтовку, офицер осмотрелся. Бойцы в основном попрятались, стараясь распределить зоны обстрела максимально эффективно. Четверо заняли позиции на вышках, подстроив цвет маскировочных плащей под броню батарианцев. Издалека незаметно, но вот подойдёшь поближе и уже ясно, что модель брони совсем не похожа. Гораздо более громоздкая и угловатая, не то что, на удивление, почти одинаковая гладенькая броня космопехов Альянса и батарианцев. Ещё и плащ-хамелеон, обычно свободно свисающий с плеч, создавал ощущение лешего, выползшего из болота. «Маскировка лишней не бывает», — подумал капитан, прячась за флагштоком и посматривая в сторону, откуда должны были вылететь челноки. С низким гудением, шаттлы пронеслись над северной вышкой и медленно, образуя круг, опустились на плац. Капитан нервно посмотрел на приборы. Конвой не пытался связаться с охраной. Почему? Да не могут даже пираты быть настолько расхлябанными! У них же тут война! Половина гарнизона Альянса отступила, не вступая в бой! Бред. Свилёв выглянул из укрытия и уставился на челноки. Ещё одна странность — все открываются внутрь импровизированного вагенбурга (1) Экономят время на высадку всех пленных? Да нет, должны же они начать что-то подозревать. Ракетчик пометил цель, которую собирался атаковать — штурмовик, облетавший базу по кругу, не торопился сесть и пополнить боезапас. Капитан запретил огонь. Что-то тут не так. Осталось понять, что именно. Внезапно у всех шаттлов поехали вверх десантные аппарели и из них вывалилась целая туча солдат, сходу принявшаяся палить по всему, что видела. Капитан едва успел убрать голову из-под ливня вольфрама. Солдаты на вышках, вместо того чтобы продолжать показывать общую картину боя забились под невысокие бортики и усиленно старались не отсвечивать лишний раз. Штурмовик открыл огонь из крупнокалиберного пулемёта, заставляя едва высунувшихся засадников срочно залезть поглубже в здание. Свилев в двух словах нецензурно описал ситуацию. Не то что бы он часто ругался, но запись со шлема должна была попасть на разведчика, а с него уже к высшему руководству. Пусть у них там уши вянут и шеи краснеют, хоть как-нибудь он расшевелит этих… Стоп! Шеи! У батарианцев они значительно длиннее чем у этих солдат! Неужели Альянс расшевелился? Нужно было срочно проверить догадку. Хотя это было проблематично, его прижали огнём так, что не высунуться, штурмовик подавлял любые попытки бойцов из второго и первого блоков отстреливаться, бойцы на вышках испытывали схожие проблемы. Как выкрутиться, да чтобы без жертв среди обеих сторон? — Ковалёв! Слышишь? — ответом стал щелчок винтовки. Один из нападавших, выронил разбитую в хлам винтовку и плюхнувшись на землю, вытащил пистолет. — Огонь по штурмовику! Отвлекли пилота, бей куда угодно, как угодно, дай ракетчику сделать выстрел! — Понял, — глухо ответил снайпер. Капитан «по-сомалийски» дал пару очередей по наступавшим. Целил чуть выше, чтобы никого не зацепить. Вышло боком — враги, видимо, посчитали, что его можно брать тепленьким и усилили напор. Ковалев, наконец, начал работать — щит штурмовика все чаще и чаще мерцал вспышками от попаданий бронебойных зарядов. Пилот отвлекся от огня по зданиям и направил машину в сторону леска, откуда вел огонь снайпер. Почти в тот же момент из жилого здания вылетела ракета и весело улюлюкнув впилилась в корму штурмовика, зажигая тому всю заднюю часть. Недовольно простонав, машина не сбавляя скорости въехала в бывшее укрытие снайпера, пропахав в рощице пылающую просеку. — Ковалёв! — заорал Капитан, забыв обо всем, — Ответь, Паша! Ковалёв! Ну, ссуки, я вам за своего бойца… Противники, видимо, тоже разозлились, увидев падение своей птички, а потому, хоть русские и начали отстреливаться, пользуясь отсутствием поддержки с воздуха, все столь же упорно продвигались к жилым блокам и капитану. Которого явно хотели взять в плен. До ближайшего противника осталось всего три метра, и он явно готовил что-то технически зловредное. И ещё один подкрадывался с другой стороны. — Врешь, не возьмешь! — Свилев приготовился было выскочить на саботажника и, используя его как живой щит, утащить к себе в укрытие, дабы чётко определиться — бить или не бить? Как вдруг понял, что кое-что проморгал. Даже со своей системой дополненной реальности, куда поставлялась вся информация от каждого бойца.  — Прекратите! — та самая рыжая упрямая девица бежала к капитану, будто бы игнорируя происходящее вокруг. Эта дуреха просто ломилась через половину поля боя к месту, куда летела добрая треть всего вольфрама. Охренели от подобной наглости все. Капитан, «саботажник» вся драка как-то поутихла, наблюдая за невероятным проявлением героизма или тупости. И тут на Свилева что-то нашло. Сам не помня как он выскочил из-за своего укрытия, преодолел добрый десяток метров, разделявший его и девушку и крикнув «Ложись!» снес её на землю и накрыл бронированной тушей. Ещё зачем-то прижал будто бы для сохранности.

***

Почти минуту капитан лежал на девушке, пытаясь собрать мысли в кучку. Где-то на задворках сознания лениво всплывали философские рассуждения о смысле жизни, ценности человеческой жизни и долге солдата и мужчины. На втором плане балом правили рационализм, прагматизм и вбитые армейские рефлексы, которые, посовещавшись, задавались вопросом: «Почему я все ещё жив? Почему не стреляют? Почему я все ещё лежу на этой девчуле?». Но, пожалуй, самым важным вопросом задавались его мужское самолюбие и логика, которые первее всех обработали картинку, полученную из глаз, и буквально орали: «КАКОГО ХРЕНА Я ОБНИМАЮСЬ С МУЖИКОМ?» Ситуацию прояснила рыжая, недовольно засопев из сдвоенных мужских объятий. — Можно было меня и по одному спасать, зачем вдвоём ломится-то? «Саботажник», видимо, сподвигнутый тем же героическим порывом, что и Свилев, прижимал к себе девчушку и недоуменно пялился на обнимавшего его капитана. Совершенно, кстати, человеческим лицом.  — Может встанем? — снова возникла рыжая, — Я задыхаюсь. Разжав руки, капитан неловко поднялся на ноги. Осмотрелся. Похоже, столь странное действие настолько шокировало бойцов, что они не сговариваясь, решили приостановить бой. Присмотревшись, капитан понял, что не ошибся — его противниками точно были люди. Полностью закрытых шлемов у некоторых не было и через щитки были видны человеческие лица. Разноцветные, не стабильно голубые как у нынешних русских, но точно не батарианские. У одной… Бойца даже не было шлема и она подозрительно пялилась на Свилева через респираторную маску. — Не надо, — попросила рыжая. Капитан на автомате проверил СДР и повернулся к ней, доставая из захвата пистолет. Девушка в этот момент стояла между ним и Альянсовцем, направлявшим пистолет через её голову на грудь капитана. — Они нам помогали! Они нас спасли… — Кто они? — настороженно спросил человек. — Ты знаешь кто это? Девушка несколько неуверенно покосилась на Свилева. Но Альянсовцу ответила очень твёрдо. — Да, знаю. — Капитан от неожиданности чуть не выронил пистолет. — Они точно люди. Никто другой не стал бы спасать маленькую колонию от нападения и защищать меня собой, кроме человека. Они люди и наши союзники. Если хотите стрелять — стреляйте сначала в меня! Альянсовец почти мгновенно опустил пистолет. Настороженно посмотрел на капитана. Свилев медленно поднял руку с пистолетом и бросил его на землю. Так же медленно протянул ему руку. Поколебавшись, глянув на своих бойцов, на трупы батарианцев и наконец на уверенное лицо девчушки человек вздохнул и убрав пистолет в захват пожал предложенную руку.  — Вот и познакомились, — внезапно подал голос Ковалёв.