Лакричный мальчик

Этот город всегда был ласков к своим жителям, выросшим в обществе без излишеств, с нарочито-экономным укладом. Сам город был чистый, небольшой, почти сказочный, самое главное - уютный. На улицах было спокойно и сонно. Казалось, что время разленилось и потакает настрою горожан, балуя своей неторопливостью. Юноша со странным именем Шерлок жил в этом городе с самого своего рождения. Он не имел здесь друзей и никогда не заводил знакомств, ни с кем не общался. Добрая половина города сочувствовала ему. Горожане считали его белой вороной, слабоумным, дурачком, убогим сиротой, но со своими нравоучениями и жалостью не лезли. В их числе оказался и Джон Уотсон. Мужчина приехал в этот город не так давно и работал в собственном магазинчике сладостей. Высокий нескладный юноша весь день слонялся по улицам. Шерлок болтался без дела, но он никому не мешал и не создавал проблем. Вечером возвращался со службы его старший брат Майкрофт Холмс. Тоже странный молодой человек, с не менее странным именем, как и у брата. Высокий, очень худой, прямой как палка, и рыжий, только без веснушек, но с творожно-бледной кожей. Майкрофт носил деловой костюм, он служил помощником при адвокатской конторе, что располагалась в центре города. Он находил брата на какой-нибудь тихой улочке, благо городок был небольшой. Брал юношу-ребёнка за тонкую кисть и уводил домой. Джон знал, что Шерлок аутист. Такого человека нельзя было просто так взять за руку незнакомому человеку, или невзначай прикоснуться. Это заканчивалось криками и паникой. Упаси Боже, никто из жителей никогда не хотел причинить Шерлоку вред или посмеяться над его положением. Просто некоторым порой не терпелось проявить благотворительность. Кто-то пытался угостить парня конфетой или яблоком, а кто-то, движимый абсолютно чистыми намерениями, хотел отвести заблудившегося на первый взгляд Шерлока домой. Все знали, где находится дом Холмсов. Юноша сразу сжимался, как скорчившийся в пламени свечи паук, и вскрикивал. Этот крик можно было назвать самым жутким из всех, которые доводилось слышать Джону. Мужчина успел за свои тридцать с небольшим лет лишиться родных, потерять всё имущество, уйти воевать, словить пулю, чуть не отправившую его на тот свет, и внезапно разбогатеть. По местным меркам - Уотсон был богач. Его дальний родственник не оставил ни завещания, ни собственных детей. Поэтому, единственным наследником оказался Джон. Ему перешла довольно крупная сумма сбережений и магазинчик лакомств. Уотсон решил, что больше ни во что ввязываться не станет, возблагодарил судьбу и занялся тихим сладким бизнесом. Со временем, жители предоставили Шерлока самому себе и угощать карамельным яблоком на палочке не спешили. Мальчик вырос в нескладного юношу. Он тихо бродил по улицам, под машины не лез, единственное, что в нём было теперь странным - его шаркающая походка, и длительные остановки возле магазинной витрины с лакричными леденцами, где работал Уотсон. Ему, и никому больше, удалось несколько раз вручить леденец забредшему в его магазин Шерлоку, но перед этим юноша несколько часов простаивал у витрины, постукивая длинными пальцами себя по бедру или пытаясь что-то схватить в воздухе. Из-за постоянно опущенной головы, его лицо было скрыто копной тёмных кудрей. Он жадно, но исподлобья пялился на сахарную вату и липкие прозрачные леденцы, на круглые разноцветные конфетки, шуршащие в банках, когда Джон брал их оттуда совочком и насыпал в кулёчки покупателям. Шерлок ему совершенно не мешал. Джон любил наблюдать за ним. Иногда Шерлок откидывал волосы с лица, застывал и становился похож на нормального. Тогда Джон видел тонкие породистые ноздри прямого носа, острые скулы и пухлые губы. Глаза парня были необычны. Не сам взгляд, чаще уставленный в одну точку, а миндалевидная форма век и яркий, прозрачно-серый цвет радужки. Если бы не отклонение в развитии, Шерлока можно было назвать красавцем. Необычным, но завораживающе-привлекательным. Джон честно признался себе - парень его физически волнует. Но пропасть в виде болезни, делала эротические мечты Уотсона запретными, а желание плоти - невозможным. В армии у Джона было много любовников. Новоприбывшие на огневую линию рекруты, часто сами искали с ним отношений: многие думали, что подставив зад командиру взвода, это каким-то образом спасёт эту самую задницу во время боя. Уотсон был довольно молод и сексуально раскрепощён. Он любил секс и мужчин. Но в первую очередь он головой отвечал за каждого солдата. Поэтому попасть к нему в койку было и почётно, и сложно. Отношения Джон не приветствовал. Горячий трах, пара недель вместе, а потом место солдата занимал другой счастливчик. Нрав у Уотсона был крутой, поэтому никто не смел устраивать сцены ревности и соперничать, кто первым окажется в командирской кровати. В одном из боёв Джон прикрыл собой солдата, когда тот целится из базуки, чтобы уничтожить снайперское гнездо. Джон даже не рассчитывал выжить, зато он знал, что спасёт из засады свой взвод. Но ему повезло. В госпитале возникли осложнения, и Уотсона комиссовали. Тут вовремя всплыло наследство. Джон поднял голову, когда тихо зазвенели колокольчики над входной дверью. Сегодня Лакричный мальчик, - так про себя Джон прозвал Шерлока, - пришёл рано. Парень недолго стоял у витрины, почти сразу войдя в магазин. Шерлок встал у прилавка, положил пальцы правой руки себе на бедро и тихо отбивал ими только ему понятный ритм. Голова парня была наклонена, от рассыпавшихся шёлковых кудрей пахло чем-то пряным. Джон вышел из-за прилавка. Он достал любимое лакомство Шерлока. Встав напротив парня, Джон просто протянул ему леденец. Шерлок поспешно схватил угощение, случайно обхватив Джона за запястье. Оба замерли. Джон боялся напугать Шерлока, поэтому не шевелился, предоставив тому ощупать его запястье и рукав рубашки. Шерлок заинтересованно наклонил голову, кудри свесились, половина лица открылась, и Джон увидел серый глаз смотревший на него удивлённо-восхищённо. Тихо рассмеявшись, Шерлок потянул за пуговицу на манжете рубашки Джона. Мужчина подался вперёд. Пальцы у парня были длинными и красивыми, кончики гладкими, с коротко стрижеными ногтями, и цепкими, как у зверька. Шерлок протянул вторую руку к Джону, прихватывая пальцами уже воротник его рубашки. Пальцы внимательно ощупали ткань, потом переместились на пуговицы на груди. Внезапно Джон разомлел. Ему стало жарко и душно. Он едва справился с порывом прижать к себе Шерлока. В голове проносились мысли откровенно эротического содержания. Боже, как в эту минуту Джон хотел крепко обвить Шерлока руками, а учитывая вожделение - взять прямо на прилавке, повалив поперёк и сдёрнув с упругой задницы джинсы. Дрожь и приятная истома разливались по телу, давно не знавшему ласк: в этом городе у Джона была самая честная и безупречная репутация. Он изредка уезжал по воскресеньям из города, закрыв магазин, и предавался плотским утехам в самых отдалённых от этих мест мотелях и пабах. Тем временем Шерлок продолжал увлечённо исследовать одежду Джона, и, видимо, это отвлекло его от ответных движений со стороны Уотсона. Парень не запаниковал, когда Джон положил свои ладони ему на плечи. Забыв, что в лавку могут в любую минуту войти покупатели, а через витрину видно, что творится внутри магазина, он ласково и очень осторожно гладил юношу по рукам, оттягивая ткань фиолетовой плотной рубашки, в которую был одет Шерлок. Уотсон гладил тонкие руки, ощущая тепло кожи под рубашкой. Он и юноша превратились в слияние рук-щупалец, ласка которыми приносила обоим неземное блаженство. Джон учащённо дышал, Шерлок сосредоточенно сопел, и расстояние между обоими катастрофически сокращалось. Руки Джона нырнули вниз. Он медленно достал рубашку из джинс Шерлока и запустил под неё пальцы. Тепло тела, по которому немедленно понеслись мурашки, ошеломило своей близостью и Джон мучительно застонал, прикусывая нижнюю губу. У него в штанах уже стояло колом, но как действовать дальше? Джон не мог даже предположить. Шерлок был так близко и тесно, от него исходило тепло и сладкий аромат. Джон закрыл глаза и очень осторожно прикоснулся губами к бархатистой щеке юноши. Шерлок всхлипнул, опустил голову. Закрылся, но не закричал и не дёрнулся в сторону. Он просто пытался понять, нравится ему или нет. Уотсон ждал, чувствуя как из его пульсирующей головки сочится смазка, и боксеры пропитаны ей насквозь. Поведя бёдрами, Джон чуть не кончил, так сильно он возбудился. Шерлок заметил его жест и теперь его внимательные руки переключились на выпирающий под брюками бугорок. Уотсон едва смог сдержать вскрик блаженства. Джон расстегнул молнию и достал набухший большой пенис наружу. Прохладные пальцы Шерлока уверенно обхватили его. Джон замер. Казалось, даже сердце у него в этот момент пропустило несколько ударов. Шерлок чуть сжал пальцы на влажном липком и твёрдом органе, и потянул крайнюю плоть к основанию. Это было остро, нежно, охуительно развратно и неправильно, но на это было уже наплевать. Движения Шерлока явно были для него привычным делом, из чего Джон, когда смог вдохнуть полной грудью, сделал вывод, что парень мастурбирует самому себе, удовлетворяя потребности молодого тела. Он двигал рукой размеренно, а когда член Джона сильнее затвердел, стал дрочить быстрее. Джон выплеснулся, захлебнувшись стоном блаженства сквозь стиснутые зубы. Он снял рабочий фартук, поспешно вытирая руку и пальцы Шерлока, пытаясь затереть влажные пятна на его одежде и на своей. Он встал перед ним на колени, рассматривая уплотнение под джинсами юноши. Вжикнула молния, открывая восхитительно крепкий стояк. Джон не отдавая себе отчёта, вобрал тёплую солоноватую плоть в рот. Шерлок только шумно вздохнул и запрокинул голову вверх, хрипло задышав. Джон увлечённо ласкал ему ртом пенис, толкаясь и принимая до горла. Юноша вскрикнул и задрожал, в рот Джона полилась горячая густая сперма. Отдышавшись, Джон сглотнул. Взгляд чиркнул по валявшемуся на полу леденцу, что выронил из руки Шерлок. Джон встал, застегнул парню молнию. Он вернулся за прилавок. Порывшись в стеклянной банке с разноцветными птичками-рыбками на палочке, Джон выцепил ежевичного приторно-сладкого ёжика. Он вручил его Шерлоку. — Бери, - ласково сказал Джон, тем временем подошвой ботинка отпихивая лежавший на полу леденец под прилавок. Шерлок тихо кивнул и направился к двери, по привычке немного ссутулив плечи. Джону захотелось догнать его, но от этого стало бы только хуже. По закону, ему бы ничего не было, узнай об этом случае местные, кроме несомненно возникшего общественного осуждения и бойкота его магазина. Шерлок не был ребёнком. Он вполне мог заниматься сексом с себе подобными. Но Джон не смог бы объяснить простому обывателю, что Шерлок для него не беспомощный инвалид, не просто интересная и необычная секс-игрушка, а уже давно нечто большее.