You and Me and the Devil Makes Three

Поначалу, Гарри даже не понимает, что его разбудило. В один момент он спит, а в следующее мгновение уже бодрствует, сбитый с толку все еще плавающей перед глазами легкой дымкой полудремы и обрывками сна. Он со стоном переворачивается, неуклюже убирая ладонью волосы с глаз, и шарит рукой по тумбочке, ища будильник, который показывает полвторого ночи. Фонари под его окнами отбрасывают слабое желтоватое свечение. Слишком поздно, чтобы не спать. А затем кто-то слабо, но быстро стучит в его дверь, и, несомненно, именно эти звуки его и разбудили. Гарри резко садится на постели и его одеяло сползает до талии. Он подозрительно щурит глаза на входную дверь, сонно моргая. Стук в дверь после часа ночи явно не очень хороший знак. Гарри быстро выбирается из клубка постельного белья, спутавшегося за ночь, накидывает плед на голые плечи и бредет к двери. Он не заглядывает в глазок — типичная ошибка в фильмах ужасов, но он все еще на половину спит — поворачивает ключ в замке, и несколько раз дергает ручку под определенным углом, потому что она работает только по какому-то своему собственному расписанию, резко распахивая дверь. Как только его глаза привыкают к свету на лестничной площадке, внезапно оказавшемуся слишком ярким, Гарри обнаруживает перед собой своего нового соседа Луи, которые переехал всего днем ранее. Они с Лиамом встретили его, когда спускались с четвертого этажа — там находится комитет их дома — и принесли ему маффины. Он тогда показался ему довольно милым, конечно, уставшим после переезда, и точно не таким человеком, который может убить Гарри посреди ночи. Хотя, кто знает... Гарри нужно пересмотреть свое первоначальное впечатление. Луи встречает его угрюмым взглядом и сжатыми в тонкую линию губами. — Эм, я могу тебе чем-то помочь? — осторожно спрашивает Гарри, у него хрипит голос после сна. — Ты Гарри, верно? — Да…? — медленно отвечает Гарри. Он заглядывает Луи за спину, осматривая остальную часть лестничной площадки. Там только они двое и одиноко жужжащая флуоресцентная лампа. — Слушай, я понимаю, как это будет звучать, потому что я только переехал, — нервно говорит Луи, — но в моей квартире, кажется, есть призрак. Гарри недоверчиво приподнимает брови. Он смеется, но Луи, похоже, на самом деле не шутит. Он вообще кажется немного испуганным, с широко распахнутыми голубыми глазами и пальцами, нервно терзающими край футболки. Только теперь Гарри замечает подушку и одеяло у него под рукой. Он сконфужено хмурится. — Прости…? Луи вздыхает. — Можно я переночую у тебя? — Чего? — Приятель, я не могу заснуть с призраком в квартире, так что мне нужно место, чтобы перекантоваться всего ночь, пока я не придумал, что мне делать. Ты единственный человек, которого я знаю, не считая того парня с маффинами, но я не знаю, в какой квартире он живет. — Лиам в четыреста второй, — бормочет Гарри, сбитый с толку. — Спасибо, запомню на следующий раз, когда мне будет нужно спрятаться от нечисти, — быстро говорит Луи. — Но раз уж я здесь… — он указывает кивком головы куда-то в глубь квартиры Гарри. Может быть, он слишком уж доверчивый. Может быть, он бы никогда этого не сделал, если бы был в ужастике, но, в конце концов, это не в его квартире завелся призрак. Или, может быть, он просто не может отказать милому мальчику с растрёпанными волосами и испуганными глазами. — Да, конечно, — спешит он сказать. — Конечно, ты можешь остаться. У Луи сразу облегченно расслабляются плечи. — Спасибо. Гарри шире открывает дверь, чтобы Луи мог пройти. — Просто у меня есть только софа, которую сестра отдала мне, когда закончила универ, она немного твердовата, но я думаю, что ты сможешь спать на ней? — предлагает Гарри. — Ох, или ты мог бы лечь на моей кровати? Это будет лучше, да? Я, правда, давно не стирал простыни. Но они не такие уж и грязные. Ты не подумай, я не неряха или что-то вроде того. Если ты хочешь… — Гарри, софа отлично мне подходит! — перебивает Луи, чтобы положить конец его бессвязной речи. — Пока у тебя не завелся призрак, мне больше ничего и не нужно, — он проходит в комнату и сразу же падает на софу, подложив свою подушку. Он ложится на боку, сворачиваясь в калачик, и закутывается в одеяло. — Ладно, — говорит Гарри, несколько ошеломленный этим внезапным поворотом событий, вызванных мальчиком, свернувшимся калачиком посреди его квартиры. Он только теперь понимает, что все еще держит дверь открытой и позволяет ей с грохотом захлопнуться, эхом отдаваясь в пустом коридоре. Ему пора попросить хозяина квартиры починить ручку. Гарри обходит вокруг Луи и ложится в свою постель, стараясь сделать это как можно тише. Он чувствует себя не на своем месте с другим человеком в квартире, даже если новый сосед не издает ни звука. Кажется, что Луи гораздо больше чувствует себя в квартире Гарри как дома, чем сам Стайлс. Учитывая все обстоятельства, ночевать с незнакомцем, вероятно, гораздо приятнее, чем с недружелюбным привидением. Гарри никогда раньше не сталкивался с призраками, но он не думает, что пережил бы это так же как Луи. Гарри слышит, как Луи поворачивается на бок, деревянные планки софы скрипят под ним, и их взгляды встречаются в бледном сиянии его комнаты. — Спасибо, что разрешил мне остаться здесь, приятель, — шепчет он. — Без проблем, — бормочет Гарри в ответ. — Хороших снов. Луи мягко улыбается и позволяет своим глазам закрыться. Гарри поворачивается лицом к окну, не желая продолжать пялиться на мальчика, пока тот будет засыпать. Когда Гарри, в конце концов, засыпает сам, его уши так и остаются напряженно вслушиваться, не исходят ли какие-нибудь звуки из пустой соседней квартиры. ~ Когда Гарри просыпается на следующее утро, Луи уже ушел, а к его лбу приклеен неоново-оранжевый стикер. «Еще раз спасибо за прошлую ночь!!! Напиши мне, когда ты будешь свободен, и я куплю тебе обед» — написано там рваными каракулями, а затем номер Луи и смайлик. Без этой записки, Гарри, наверное, даже не поверил бы, что все произошедшее прошлым вечером было на самом деле. Эта ночь, безусловно, была одной и самых странных ночей, которые он провел с кем-то, кто не касался его члена. Он прилепляет стикер на будильник и проводит руками по лицу, осматривая комнату. В его квартиру помещаются не так уж много вещей, учитывая то, что она только немного больше приличного размера шкафа, но не похоже, что что-то пропало. Прошлой ночью он где-то на подсознательном уровне тревожился из-за этого, но теперь Гарри рад, что его не ограбили и не убили. Все выглядит точно так же, как и каждое утро, не считая лишних подушку и одеяло, забытых Луи. Гарри проверяет рабочее расписание на телефоне и, убедившись, что у него выходной, пишет Луи. Он работает в колл-центре за четыре автобусные остановки отсюда, и эта работа заставляет его желать умереть примерно половину времени, с тех пор как он туда устроился. Она не такая уж и сложная, он всего лишь выслушивает крики людей, которые недовольны задержкой заказа или доставкой, и, хотя вины Гарри в этом нет, ему, по крайней мере, платят достаточно, чтобы он мог снимать потертую квартиру, размером со спичечный коробок. Большая часть дома разваливается — чему свидетельствует состояние его входной двери и покосившейся пожарной лестницы за окном — и комната в общежитии, возможно, была бы даже больше, но, по крайней мере, Гарри независим. Эта квартира — дыра, но это его дыра. Он говорит Луи, что свободен весь день, и они решают встретиться в закусочной, которую предлагает Гарри. Это его любимое место для быстрого перекуса, с черно-белым, словно шахматным, полом, старыми стеклянными бутылками кетчупа и музыкальным автоматом. Самая настоящая американская закусочная, точно как в фильмах. А еще там очень дешево, а так же самая вкусная еда на расстоянии в несколько минут от их дома. Утренняя смена Луи в кафе заканчивается в час, но Гарри приходит в закусочную пораньше, чтобы поболтать с Доротеей, официанткой, с которой он подружился, когда впервые приехал в Лондон. Есть что-то уютное в ее седеющих волосах, запрятанных под бумажную шапочку, белом переднике, и кусочках пирога, которые она иногда втихаря подсовывает ему. Гарри давным-давно стал одним из постоянных клиентов. Он сплетничает с Доротеей, потягивая вторую чашечку кофе, когда Луи заходит в закусочную, стряхивая на коврик снег с ботинок, и стягивает промокшую шапку с головы. Он плюхается на стул рядом с Гарри с тихим «привет», а затем резко падет лицом на прилавок. — Кофе, милый? — приветствует его Доротея, с дымящейся чашкой наготове. Луи стонет. — Нет, спасибо. Больше никогда не хочу видеть кофе снова. — Тяжелое утро? — посмеивается Гарри. — Да здоровское просто, — сухо отвечает Луи. — Обожаю делать латте для этих снобов в костюмах. Вот что я тебе скажу: они могут потратить кучу денег на чашку посредственного кофе, но для них слишком сложно оставить приличные чаевые. Гарри снова смеется и Доротея согласно угукает, подавая Луи стакан с холодной водой и меню, которое тот покорно начинает изучать. — Что посоветуешь заказать? — спрашивает он, обращаясь к Гарри за рекомендацией. —Всё, — говорит Стайлс. — Вот, почему это лучшее место на свете. Луи пожимает плечами. — Поверю на слово. Они заказывают чизбургеры, картошку фри и один на двоих карамельно-молочный коктейль. По сути, они все еще незнакомцы, несмотря на ночь, проведенную вместе, так что они тратят время на разговоры о своих родных и семьях, о том, как они оказались в Лондоне, и о том, чем они занимаются в свободное от универа время, еле-еле сводя концы с концами. У них на самом деле много общего. Луи также объясняет, как он попал в дом Гарри после того, как его выгнали из прошлой съемной квартиры, и, что если бы он знал, что у него будет сосед-призрак, то не уходил бы таким расстроенным. — Так, а как ты определил, что это призрак? — интересуется Гарри, рассеяно макая картошку в кетчуп. Луи был интересным рассказчиком, его быстрая речь и острый язык были далеки от медленной, задумчивой манеры говорить Гарри. Стайлс с трудом мог отвести от него взгляд, пойманный в ловушку магическими голубыми глазами и страстью драматично размахивать руками. — Мм, — взволнованно говорит Луи, прикрывая рот тыльной стороной ладони, и быстро глотает. — Ну, прошлой ночью я был в душе, когда услышал какой-то странный стук. Я подумал, что забыл закрыть дверь, и выбежал прямо в полотенце. Все дверцы в шкафчиках на кухне были распахнуты. Входная дверь была закрыта, а в квартире никого не было. И кто это еще мог быть, как не призрак? Гарри удивленно поднимает брови. — Я не знал, что приведения большие поклонники творчества Найта Шьямалана. — Ага, знаю, у них совершенно нет вкуса, — отвечает Луи. — Но, мы должны согласиться, что «Шестое чувство», конечно, его лучшая работа. — Конечно, — соглашается Гарри, изгибая губы в улыбке. — У меня не так уж много шкафчиков, — продолжает Луи. — Но как это могло случиться? Другого объяснения просто нет. И, как раз когда я пытался заснуть, я почувствовал, как кто-то — или что-то — сел на мою кровать! Ну, знаешь, как в фильме ужасов. И, когда он схватил меня за лодыжку, я, очевидно, в самом деле испугался. А потом я сбежал оттуда, пытаясь не оглохнуть от своего же крика. С трудом вспоминаю, как схватил подушку и одеяло. — Ничего себе, — выдыхает Гарри. — А затем я постучал в твою дверь. — Да, это я помню, — говорит Гарри. — Неудивительно, что ты выглядел таким испуганным. —Это было жутко, — серьезно кивает Луи, делая большой глоток молочного коктейля. — Так… Что ты собираешься с этим делать? — Понятия не имею, приятель, — с весельем отвечает Луи. — Насколько ты хорош в охоте за призраками? — Не очень, вероятно, — смеется Гарри. — Я, может быть, мог бы вежливо попросить призрака уйти? Луи морщит нос. — Очень сомневаюсь, что это сработает. Мне кажется, этот дух злой, и он точно не отреагирует на просьбы. Гарри медленно пережёвывает несколько картошин, раздумывая над его словами. — Ты мог бы обратиться к экстрасенсу? Чтобы он изгнал его из квартиры? Луи фыркает. — Ты что, веришь в эту фигню? — недоверчиво спрашивает он. — Ну, в магические шары, астрологию и все такое? И это говорит человек, у которого приведение в квартире, надменно думает Гарри. Он придерживает эти мысли при себе. — Но это ты веришь в призраков! — говорит он вместо этого, обижено хмуря брови. — И просто чтоб ты знал, в моем гороскопе написано, что сегодня я должен быть хорошим слушателем, так что ты должен быть ему благодарен. Луи хихикает. — А кто ты по гороскопу? — у него в глазах озорной блеск, но Гарри кажется, что он не дразнится. — Водолей, спасибо, что спросил. — И мы совместимы? Я Козерог. Он флиртует? — думает Гарри, сбитый с толку. — Э-э, думаю, наши знаки полностью противоположны? Нет, не совместимы. — Ну и ладно, — говорит Луи, пожимая плечами. Кажется, он не сильно расстроился, независимо от того, флиртовал он или нет. Он опускает картошку фри в остатки их молочного коктейля. — Ты случайно не знаком с каким-нибудь экстрасенсом? — небрежно спрашивает он. Гарри, все еще не пришедший в себя после его последнего вопроса, несколько секунд даже не понимает, о чем они вообще говорят. — О, я в самом деле кое-кого знаю! Тресса, она гадает мне на картах Таро раз в год. — Вау, ты правда в это все… — Луи прячет смех за сдавленным кашлем, когда Гарри рассержено смотрит на него. — Прости. И где я могу найти эту Трессу, Гарри? — мягко спрашивает он. — Думаю, у меня где-то есть ее старая визитка, — говорит Гарри. — Заплати за еду, и мы можем сходить ко мне и поискать ее. ~ — Вот же дерьмо, — заявляет Луи, как только снова ступает на порог квартиры Гарри. У Гарри из горла вырывается обиженный писк. — Прости? — он, между прочим, приложил много усилий, чтобы прикрыть обшарпанные стены своей квартиры изысканными арт-принтами, и он всегда зажигает арома-свечи, чтобы воздух был наполнен домашним уютом. Несмотря на все недостатки, Гарри любит это место. И он не будет пропускать оскорбления мимо ушей. — Я ничего не рассмотрел в темноте прошлой ночью, но твоя квартира, совершенно точно больше, чем моя, — продолжает Луи. Гарри облегченно выдыхает, хотя он понятия не имеет, почему ему хотелось, чтобы его квартира понравилась Луи. — Как так получилось? — требовательно интересуется он. — Я получил квартиру гораздо меньше твоей и призрака в придачу. — Думаю, ты просто везунчик, — Гарри смеется, отворачиваясь к ящику, в который он кидал визитку Трессы. Луи расхаживает мимо его полок, рассматривая и щупая разные заинтересовавшие его вещи. — Он, по меньшей мере, мог бы заплатить половину арендной платы… — слышит Гарри его шепот. — Так этот призрак «он»? — Гарри наконец находит визитку и вытаскивает ее из под разноцветного шарика из резинок. Луи закатывает глаза. — Это же очевидно. Мертвый или нет, но только парень мог бы провернуть все это, — он машет рукой, жестом указывая на себя. Гарри щурит глаза и протягивает Луи визитку. — В любом случае… Надеюсь, Тресса тебе поможет. А если нет, то, хм, ты знаешь, где я живу? — Гарри не очень-то сильно хочет соседа по комнате, но ему кажется правильным поступком предложить софу соседу, которому она действительно нужна. — Спасибо, приятель, — отвечает Луи. Он улыбается Гарри. — Полагаю, мне пора возвращаться в свою квартиру, должен же я узнать, что призрак натворил на этот раз. Гарри кивает. — Зови, если что, — серьезно предлагает он. Он провожает Луи до двери, и с минуту возится с ручкой, пока она не реагирует на нажатие. Луи с ухмылкой смотрит вниз на дверную ручку, а потом снова на Гарри. — Тебе действительно нужно ее отремонтировать. Гарри ухмыляется в ответ. — Удачи с твоим призраком, Луи, — желает он. — Увидимся. ~ Той же ночью Луи появляется в полосатом свитере, в спортивных штанах и пушистых тапочках, таща подушку и одеяло на буксире. На часах только начало десятого, когда Гарри слышит тихий стук в дверь. Он как раз заканчивал скачивать песни (естественно, нелегально), которые Зейн посоветовал ему, и добавлял чересчур загадочные твиты. Гарри со вздохом поднимается с софы и открывает дверь. Он почему-то совсем не удивляется, когда видит за ней Луи. — Я принес маффины, — говорит он вместо приветствия, с маниакальной усмешкой размахивая тарелкой кексов перед лицом Гарри. — Луи, — Гарри вздыхает. — Я эти маффины принес тебе два дня назад. Луи подносит тарелку к себе, с подозрением разглядывая ее. — Ты не можешь знать наверняка. — Нет, могу, я их пек. — Ладно, это справедливо. Тем не менее, — он поднимает палец в свою защиту, — я принес еще печенье и чипсы. Гарри нехотя открывает дверь, впуская его. — Уже почти полдесятого, а ты еще ничего не ел? Луи пожимает плечами и плюхается со своими закусками вниз на софу рядом с ноутбуком Гарри. Гарри плетётся за ним и возвращается на своё место. Они сидят довольно близко, потому что их колени соприкасаются. — Ну… — неуверенно начинает Гарри, когда Луи ничего не говорит. — Что сделал призрак на этот раз? Луи нервно тянет за мех та носках тапочек. — Перевернул все мои не распакованные коробки. — Правда? — Да, просто я сейчас спустился вниз, чтобы сменить имя на почтовом ящике, и когда вернулся, все коробки были перевёрнуты, вещи из некоторых были разбросаны, а несколько штук даже стояли друг на друге. Я их в таком виде точно не оставлял. Ну, и мне было стремно там оставаться. Луи говорит наигранно беспечно, но Гарри замечает дрожащие пальцы и испуг в глазах. Он очень сомневается, что Луи из тех людей, которые часто пугаются, и он явно не из тех, кто это показывает — или с удовольствием рассказывает об этом. К счастью для Луи, Гарри больше ничего не собирается спрашивать, он только робко обнимает его за плечи. — Мне жаль, — бормочет он, подбадривающе сжимая его. Луи закусывает губу, и поворачивается к нему, натянуто улыбаясь. — Все в порядке. А ты чем занимался? — Думал, какой фильм посмотреть, — отвечает Гарри. На сам деле он не планировал ничего смотреть. Гарри собирался лечь спать пораньше, потому что ему рано вставать, но теперь он не хочет отправлять Луи спать с навязчивыми мыслями о призраке. — Присоединишься? — С удовольствием. Луи сворачивается калачиком на своей половине софы, засыпая задолго до конца фильма. Гарри сам просыпается только тогда, когда на экране ДВД появляется меню выбора, с пугающе громкой мелодией на фоне. Он быстро моргает, пытаясь сбросить остатки сна, и наклоняется, захлопывая ноутбук, после чего на экране телевизора остаётся только ослепляюще-голубой экран. Хотя такой свет отбрасывает резкие тени на остальную часть комнаты, Луи, подложив под щеку ладонь, по-прежнему выглядит мягким и умиротворенным во сне, пока под его веками танцуют цветастые сны. Гарри осторожно укрывает его одеялом, прежде чем отправиться спать в свою собственную кровать. ~ — Я сегодня останусь у тебя на ночь, — как-то заявляет Гарри неделю спустя. У него в этот день была двенадцатичасовая смена, и у Луи было вдвое больше работы в кафе, так что Гарри думает, что они устали настолько, что их не разбудит даже призрак. — Я хочу наконец увидеть, как выглядит этот призрак. — Ладно, — немного смущенно соглашается Луи. — Но у меня нет софы. Нам придется прижиматься друг к другу, — он игриво двигает бровями. Гарри делает вид, что слова Томлинсона не заставляют его сердце нетерпеливо биться о грудную клетку. На фоне общих обедов и ночей, они с Луи стали проводить много времени вместе. В конечном счете, Гарри оказался совершенно бессилен перед влюбленностью в своего преследуемого призраком соседа. Луи — это энергичный комок эмоций, восхищенный жизнью в лучшие времена, и язвительный в худшие, и Гарри думает, что ни за что бы не стал в нем ничего менять. С Томлисоном все намного захватывающе, начиная с полуночной поездки в «Санбери», после того как призрак разбил все его тарелки, и заканчивая прогулкой по тихим улицам, освещенным желтыми фонарями, их сапоги скрипят по недавно выпавшему снегу, пока они делятся друг с другом своими надеждами и мечтами — или отсутствием таковых. Луи наполнен тонким шутливым сарказмом и самокритичностью, которую Гарри действительно ценит — Томлинсон, возможно, один из самых веселых людей на свете, — но у него также есть уязвимая сторона, что-то мягкое, едва осязаемое, сторона, которая обычно спрятана. Как бы не было эгоистично, это его любимая часть Луи. Иногда, когда Луи становится действительно страшно, он приходит к Гарри в квартиру и прижимается к его боку, не прося о поддержке, но в любом случае получая ее. Гарри нравится в Луи совершенно все, и у него такое чувство, будто так и должно быть. Ему нравится мягкость волос Луи, и его любовь к толстовкам с капюшонами; его жилистое тело и постоянное озорство; глубокие, темные круги под глазами, которые никогда не проходят, независимо от того, как хорошо он выспался в квартире Гарри, и его заразительный смех. Но Гарри также нравится, когда Луи комфортно с ним, так что он никак не дает знать о своих чувствах. Луи не выразил никакой заинтересованности в нем со времен его двусмысленных заигрываний, когда они первый раз обедали вместе, и Гарри тактично держит дистанцию, предполагая, что у Луи и без него куча проблем. Они фактически не видят друг друга в течение дня, и это немного странно. Луи приходит поздно вечером, и к тому времени, когда Гарри просыпается на следующее утро, он всегда уходит. Иногда ему кажется, что Луи его воображаемый друг, который появляется только ночью. Или, возможно, это походит на секс по дружбе — за исключением секса. Разве что только во снах Гарри. Хотя они проводят вместе вечера. Делают домашние брауни и устраивают полный беспорядок на кухне Гарри, или танцуют под «September» группы Earth, Wind & Fire, которая раздается из его старого проигрывателя, или просто разговаривают в темноте перед сном, и кажется, как будто никакой «паранормальной» проблемы и вовсе нет. Но она есть. Первое, что замечает Гарри, когда Луи отпирает дверь своей квартиры, это то, что она выглядит на удивление нормальной. Он представлял себе какое-то жуткое место, с ползущими по углам тенями, и вещами, зависшими в воздухе. Но когда Луи включает свет, Гарри встречают знакомые пошарпанные стены, незастеленная кровать в углу, и не распакованные коробки Луи, занимающие большую часть пространства. — Вижу, ты до сих пор не переехал, — говорит он с кривой улыбкой. Луи бросает свои ключи на кухонный стол. — Не вижу смысла, если я все равно не могу тут жить, — говорит он, пожимая плечами. Сердце Гарри сбивается с ритма. Он не знал, что Луи искал другую квартиру. Он действительно не хотел бы, чтобы Томлинсон переехал, но, если так подумать, что бы он сам сделал в этой ситуации? Вероятно, то же самое. К расстройству Гарри, они не прижимаются друг к другу, когда ложатся в постель. У Луи двуспальная кровать, так что там достаточно места для двоих, чтобы удобно улечься и не соприкасаться никакими частями тела. Хотя Гарри все равно чувствует тепло тела Луи, лежащего рядом с ним, ему нужно подвинуться всего на несколько сантиметров назад, чтобы прижаться спиной к его груди. Но он этого не делает. Он слышит тихое дыхание засыпающего Луи, и Гарри начинает думать, что ночь пройдет без инцидентов. Рядом с кроватью только шипит обогреватель, а так в комнате по-прежнему тишина. Как только его голова начинает казаться тяжелой, а вся нервозность рассеивается, где-то в комнате раздается звонкий удар. Гарри подпрыгивает на кровати, чувствуя, что Луи рядом с ним реагирует точно так же. На этот раз он подвигается поближе к нему, прижимаясь спиной к его груди, пока тот движется к краю кровати. — Что это за херня? — задыхается Гарри. Он чувствует, как Луи впивается пальцами в футболку на его спине. — Шш, шш, шш, — шепчет Луи, обжигая горячим дыханием его шею. Все его конечности дрожат от адреналина, волнами накатывающими на тело. У него пересохли губы, а волосы на руках встали дыбом. Он чувствует, как ледяные мурашки ползут по спине, пока он ждет, что же произойдет дальше. После этого раздается еще один удар, на это раз гораздо тише, а за ним следует еще один, еще один и еще один. Это звучит так, как будто кто-то в сапогах медленно наступает на паркет, приближаясь к кровати. Гарри в панике оглядывает всю комнату, пытаясь заметить в темноте хоть какое-нибудь движение. Но он ничего не видит. Он чувствует, как Луи дрожит рядом с ним, его потные от страха ладони по-прежнему лежат на спине, а пальцы сжимаю футболку. Шаги становятся ближе, гораздо ближе, как будто кто-то стоит совсем рядом с кроватью. Гарри задерживает дыхание. Секунды тянутся словно вечность, и он чувствует тяжесть невидимого взгляда, направленного на него, его сковывает ужас. Он слышит, как Луи хнычет у него за спиной. А затем «кто-то» срывает с них простыни, вырывая их и из кулаков Гарри соответственно, и вздымает их над полом. Они оба орут. Луи начинает отчаянно толкать его в спину, спихивая с кровати, попутно выкрикивая неразборчивые ругательства. Луи сжимает руку Гарри до синяков, волоча того к двери. Он открывает дверь и пихает Стайлса на лестничную площадку, спотыкаясь через порог вслед за ним. Они опираются спинами на противоположную стену, прижимаясь друг к другу плечами, и наблюдают, как дверь сама захлопывается за ними. Тихая лестничная площадка разительно отличается от сцены в квартире Луи, и у Гарри кружится голова от яркого флуоресцентного света и веселенького красного коврика. Они с Луи только потрясённо пялятся на дверь, пока еще один громкий стук не раздается в квартире, и Гарри снова подпрыгивает, приходя в себя. Он хватает ладонь Луи и тянет его к своей двери. У него так сильно дрожат руки, что он не может попасть ключом в замочную скважину. Гарри пытается выровнять дыхание, чтобы хоть немного успокоиться. Луи, стоящий позади него, со всех сил прижимается к его спине, отчаянно сжимая в ладонях талию. При других обстоятельствах, сердце Гарри уже колотилось бы по совершенно другой причине. Но они оба все еще дрожат, а он сам почти ослеплён от ужаса. По какой-то счастливой случайности он все же справляется с ключом, и толкает тяжелую дверь, вваливаясь внутрь вместе с Луи. Они бросаются в его постель без единого слова — даже не вспоминая о существовании софы — и забираются под одеяло. Гарри поворачивается спиной к стене и тянет Томлинсона за руки поближе к себе, натягивая одеяло над их головами. Может быть, это по-детски, но в этой маленькой под-одеяльной крепости они защищены от темноты, и там тепло, и не слышно ничего, кроме звука их сбившегося дыхания. У Луи пальцы холодные, как лед, и Гарри греет обе его руки в своих ладонях. — Все будет хорошо, — успокаивает он дрожащим голосом. — Все будет хорошо. Его слова не сильно помогают. Ни тогда, когда сам Гарри чувствует себя парализованным от страха, даже после того, как опасность миновала. Он не может перестать дрожать, точно так же как и Луи. Гарри пытается успокоиться, медленно вдыхая через нос и выдыхая через рот. Луи как можно сильнее сжимает глаза, и он делает то же самое. Они не говорят друг другу ни слова, и они не спят.