Разве бывает когда-нибудь слишком поздно?

Когда два черных экипажа отправились в путь, оба: и Маргарет и Джон — сидели в своих экипажах в полном неверии. В экипаже Маргарет Мария немедленно повернулась к матери с высоко поднятыми бровями: — Итак… Откуда ты знаешь дядю Роберта? Маргарет совсем не ожидала этого вопроса, ведь у нее не было времени осмыслить все то, что только что произошло. Она все еще видела образ Джона, когда оглянулась на него из экипажа. Она не могла понять, почему, но в тот момент на его лице отражалось удивление, облегчение и счастье, и его голубые глаза горели огнем. Маргарет прочистила горло перед тем, как заговорить, пытаясь собраться с мыслями. — Я встретила мистера Торнтона, когда жила в Милтоне. Он был учеником моего отца. — И? — продолжила Мария, зная, что на этом история не должна была закончиться. — Ну, по правде говоря, когда мы впервые встретились, я думала, что он был ужасным человеком. Однако когда я стала лучше узнавать его, то постепенно изменила свое мнение. Эдит прислушалась. Маргарет никогда много не говорила о своей жизни в Милтоне и всегда вела себя так, как будто хотела забыть это время. Эдит всегда считала, что это было потому, что Маргарет потеряла своих родителей в течение этого времени. Однако что-то в ее голосе сделало Эдит не совсем уверенной в этом — наверняка в этой истории было нечто большее. — И? — повторно спросила Мария, подталкивая свою мать к рассказу. — Он был очень добр ко мне и моей семье. Я уехала из Милтона после смерти отца и не видела его до сегодняшнего дня. Тихая грусть закралась в голосе Маргарет. Мария предположила, что это было связано с болезненными воспоминаниями о потере родителей. Эдит, однако, не была убеждена в этом, но сохраняла молчание, решив, что лучше оставить этот разговор до более позднего часа. Они продолжили поездку до дома молча. Между тем в другом экипаже сидел Джон, скрестив руки на груди. Он старался выглядеть непринужденно, даже сурово, словно ничего необычного только что не произошло. Однако эти усилия были зря, потому что на его лице была все же видна маленькая улыбка. Образ Маргарет, оглядывающейся на него, не выходил у него из головы. Он задавался вопросом, как эта женщина могла по-прежнему оказывать влияние на него? Фанни и Роберт сидели молча и глядели на него, ожидая, что он скажет что-нибудь, чтобы объяснить свое странное поведение. У Фанни были свои подозрения, ведь она знала, что Маргарет привлекла внимание Джона в прошлом. Однако она всегда считала, что он потерял к ней интерес после всех сплетен, ходивших о них, а затем после разрушения репутации Маргарет, когда ее видели на вокзале ночью с молодым человеком. Роберт, однако, не знал, что думать, ведь все, о чем он был осведомлен, было то, что его дядя знал мать Марии, и ему было любопытно узнать о характере их отношений. Фанни была первой, кто начала разговор: — Итак, Джон, как же необычно было встретить сегодня мисс Хейл… Я имею в виду миссис Карлайл после всех этих лет. Какая случайность! — Действительно, — ответил Джон, когда опустил взгляд на колени, стараясь казаться беспечным. — Ты ведь знаешь, что она получила довольно большую сумму денег от мистера Белла, когда он умер, — когда Фанни говорила, она кивнула Роберту. Это выглядело так, как будто этот факт мгновенно сделал Марию более привлекательной в ее глазах. Роберт был рад любой благосклонности на этой стадии знакомства, даже если эта благосклонность была на финансовой основе. Джон молча кивнул, очевидно, не обращая внимания на свою сестру. Теперь настало время Роберта присоединиться к разговору. — Итак, дядя, как хорошо Вы знаете миссис Карлайл? — Роберт был любопытен, ведь никогда раньше не видел, чтобы его дядя был пойман врасплох, как это случилось при встрече с миссис Карлайл. Тон Роберта можно было ошибочно принять за самоуверенный, однако в нем был только энтузиазм, который Роберт не мог сдерживать. Он надеялся, что знакомство с миссис Карлайл могло повлиять на решение его дяди по отношению к Марии. Джон, однако, ошибочно распознал в тоне Роберта самоуверенность. Внезапно поток холодного воздуха проник в экипаж, и такая же холодность исходила из манеры Джона, когда он ответил: — Как хорошо я знаю ее — не имеет никакого значения. Это не убедит меня поддержать какую бы то ни было привязанность между тобой и мисс Марией Карлайл в будущем. — Но, дядя… — Этот вопрос закрыт. Я благодарен Ленноксам и Карлайлам за их гостеприимство, но факт остается фактом: твое внимание должно быть сосредоточено на учебе. Я не позволю тебе упустить все возможности, которые у тебя есть, из-за первых же девичьих глаз, посмотревших в твою сторону. Я больше не хочу ничего слышать от тебя по этому вопросу. Сердце Роберта защемило от слов дяди. Он шумно и разочарованно выдохнул. Он был подавлен в этот момент, но был полон решимости завоевать поддержку своего дяди. Джон не собирался быть настолько резким со своим племянником. Возможно, в глубине души он защищал свое прошлое с Маргарет или, возможно, не хотел, чтобы его племянник страдал из-за разбитого сердца. Джон был упрямым как всегда и решительно настроенным не позволять своему племяннику отвлекаться на что-то, что было, вероятно, кратковременным. Они все сохраняли молчание до конца поездки на Харли-Стрит.