Война и Страсть.

* Флешфорвард. Новый Орлеан. Наши дни. * Боль чувствуешь всегда, но ее не нужно бояться. Элайджа всегда чувствовал боль, но сейчас боль разрывает его на мелкие кусочки. Элайджа оказывается прижатым к асфальту. Винсент продолжает читать заклинание. Боль разрывает Элайджу. Боль от потери брата. Боль от предательства возлюбленной Катерины. Боль. Элайджа Майклсон всегда знал, что боль - это хорошо. Но, сейчас он не желает принимать тот факт, что его брат мертв. Но, крик обезумевший от потери Ками возвращает его в реальность. — Я отомщу! Я убью тебя Катерина! Убью! Никлаус будет отомщен. — О, ты напишешь прекрасную поминальную речь Клаусу,а я одену свое лучшее траурное платье. — Не смей так говорить! Я лично вырву твое сердце из груди. Кетрин смотрит на обессиленного Элайджу, и довольно ухмыляется. Она уходит, но прежде Элайджа Майклсон смотрит в ее глаза и читает по губам : Я тебя люблю. После пожара наступает холод. Водитель Ford сообщает своему хозяину последние новости. — Клаус Майклсон мертв. Я лично видел, как Кетрин Пирс выстрелила в его сердце единственной пулей из белого дуба. Я лично видел, как он сгорел. Какие указание, Картес? — После траура Майклсоны сотрут с лица земли Кетрин Пирс. Ей не жить. Клаус мертв. Его кровная линия жива, и нам больше не зачем мстить. Мы покидаем Новый Орлеан. Ford трогается с место и стоящая рядом Кетрин прекрасно все слышала. Она сделала все правильно. С далека Кетрин наблюдает за тем, Элайджа берет на руки обгоревшее тело брата и переносит его в дом Ками. Она видит, как на его глазах блестят слезинки. Она причинила боль тому, кого любит, и в этом есть ее сущность. — Твое смс было весьма убедительным. Что случилось? — Уходим Надя. — Вновь бега? Жизнь на чемоданах? Ты никогда не изменишься. — Мы не уезжаем, Надя. Мы скроемся на несколько дней. Собор Святого Людовика. Нас там уже ждут. Боль, печаль, потери, смерть — все это хорошо, хорошо. Ребекка Майклсон внушала себе это день изо дня. Века. Сейчас ей больно и холодно. Плачущая Ками сообщила ей новость о Клаусе. После слов " Соболезную. " " Он ушел. " " Ребекка ты должна быть сильной, ведь Клаус всегда хотел этого. " Телефон Ребекки летит в стену. На ее глазах слезы, и оказавшись у шкафа она снимает черное платье и кладет его на кровать. Ребекка думала, что никогда не оденет подобное платье. Но, этот черный день настал. Ее брат мертв. Она убьет всех, кто причастен к этому. Убьет. Отомстит. Таковы традиции семьи. У нее нет сил и она даже не может застегнуть молнию. Она рыдает на полу квартиры Марселя, и именно в таком состоянии Марсель в окружении своих вампиров застает Ребекку. Он осознает, что случилось нечто ужасное. Настал чёрный день.Вампир оказывается рядом с ней и помогает встать с пола. — Марсель, Ник ушел. Мне холодно. Ник мертв... Марсель с ужасом воспринимает эту новость, а Ребекка прижимается к его груди и рыдает. Оплакивать брата - это все, что в силах Ребекки. Марсель оборачивает ее, и четко осознает, что в таком состоянии Ребекке нужна помощь и поддержка. Он знает традиции ее семьи. Он не позволит ей сломаться. Он останется с ней до конца. Ребекка видет блестящую на его щеке слезинку. Клаус будет оплакан и отмщен. Марсель застегивает золотистую молнию ее платья и целует ее шею. — Нужно держаться Ребекка. Клаус будет отомщен. Я клянусь тебе. Мы будем сражаться до конца. До конца... — До конца... Мы отомстим за Ника. Ребекка оборачивается к нему, и дотронувшись до его щеки вытирает слезинку. Вместе они справятся. Их внутренняя сила поможет им пережить боль утраты и собраться с новыми силами, чтобы отомстить. Вместе они обрету новые силы, чтобы жить. Только вместе они справятся с этой потерей. Только вместе. — Фрея, я хотела спросить, - Кира проходит в комнату ведьмы, которая разговаривала по телефону, пытаясь сдержал слезы. — Собор Святого Людовика. Меня там ждут. Ребекка плакала и сказала, что случилось нечто ужасное. Я должна помочь и узнать, что случилось, - объясняет Фрея. — Что ты хотела спросить, Кира? — Если тебя заставили забыть, с помощью магии, то, какое заклинание поможет вспомнить, - спрашивает Кира. — Нужен проводник. Первородный или тот, кто равен по силе, - быстро объясняет Фрея, застёгивая пальто. — Вот вы где, и почему все куда-то уходят? - вздыхает Раиса. — Ян ушел, ему позвонил Элайджа. Надя тоже ушла. — Что-то случилось, Раиса, и мне нужно в Собор Святого Людовика, - Фрея берет свою сумочку и уже готова покинуть особняк, но Раиса останавливает ведьму. — Не поверишь, но меня тоже там ждут, мне пришло смс, идем, - кивает Раиса смотря в сторону Киры. — И, да, поздравляю твое selfie с Тристаном набрало сорок одну тысячу девятьсот пятнадцать лайков. — Вау, я не ожидала, обещаю вести себя хорошо в ваше отсуствие, - улыбается Кира, уже зная, что после ухода девушек она отправиться к Тристану. Один поступок. Год боли. Семьдесят лет холода. Пальто Тристана падает на мраморную плитку, и вампир смело ступает по ступеням, спускаясь в холодную воду. Но, может ли быть вампиру холодно? И, если бы Кира знала к чему приведет ее просьба помочь вспомнить то, что ей внушили забыть, то остановила бы стрелки на часах. Если бы она знала, к чему приведет ее просьба. Она попросила Тристана помочь ей вспомнить все. Тристан согласился стать проводником для заклинание ведьм. Сейчас он протягивает Кире руку, чтобы она могла спуститься в воду, где их уже ждала ведьма по имени Ариана. — Стой, - Тристан надеется ее остановить, но она протягивает ему руку и ступает вперед. — Я должна узнать правду, - шепчет Кира, когда Тристан подхватывает ее на руки. Тристан думает, что станет для нее героем, но нет. Ариана начитает читать заклинание и Тристан опускает Киру в воду. Кире не холодно. Но, очень скоро она познает холод. В ее глазах всплывает картинка из прошлого. — Отпусти меня!Борис мне это не нравится! - Кира вырывается из настойчивых объятий своего парня. — Да, что с тобой происходит? - спрашивает парень. — Мы же здесь одни. — Ты пьян? - серьезно спрашивает Кира. — Не нужно было приходить сюда, и ты с друзьями. Я пойду. Завра на лекции встретимся и поговорим. — И куда собралась такая красавица? - спрашивает один из друзей Бориса. — Отстань, - отталкивает Кира парня. — Кира, стой, - ухмыляется Борис. — Мне пора, - вздыхает Кира. — А спорил, что переспишь с ней уже через неделю! - выкрикивает кто-то из пьяных парней. — Что? - выкрикивает Кира смотря на Бориса, и замахиваясь рукой, чтобы наградить его пощечиной. — Я не приз в споре. — Я думаю иначе, - Борис хватает Киру за плечи и тащит в сторону оврага. — Отпусти меня! Отпусти! Придурок! Идиот! - Кира пытается вырваться, но она слабая девушка. Кира оступается и падает в овраг. С ней не не все в порядке. Она думала, что влюбилась, и что эти чувства взаимны. Ей было не больно. Ее провожали до дома и ее сердце билось спокойно. Сейчас ей больно. Ее одежда изорвана. Она не может сопротивляться, а на ее глазах слезы. Кира думала, что Борис ее принц, герой, и у них все будет хорошо, но он он оказался вовсе не героем. Сейчас ей холодно, и она уже ничего не может изменить. Кира вздрагивает на руках Тристана, и когда девушка открывает глаза, то Тристан видит, что зрачки ее глаз наполняются холод. Ее глаза наполняются холодом, потому что ей больно. Кира понимает, почему ее так оберегали. Кира понимает, что виновата сама. Ее наивность погубила ее. Ее сердце больше не бьется спокойно, и Кира отстраняется от Тристана, который пытается дотянуться до нее. Он все видел, и понимает, что лучше бы не соглашался помочь ей правду. Ей больно. Ей холодно. Она опускает руки в воду. Брызги. С вампирской скоростью Кира выходит из холодной воды и набрасывает на себя пальто Тристана. Но, ей холодно. Но, ей больно. — Кира! Стой! - Тристан понимает, как сейчас себя чувствует Кира. Кира отрицательно кивает головой. Она готова проводиться сквозь землю от стыда и вины. Она виновата. Только она. Она винит только себя. Ей холодно. Ее одежда мокрая. Ей больно. Кира исчезает. Кира хочет исчезнуть с этой планеты. Тристан следует за ней. Его костюм промок. Ему холодно, но он должен остановить Киру. Босыми мокрыми ногами по асфальту. Капельки воды капают на асфальт, и Кира даже не понимет куда идет. Она желает исчезнуть, вот и все. — Стой! - Тристан преграждает ей путь. — Оставь меня! Со мной не все в порядке! Мне больно! Мне холодно! - Кира отталкивает от себя Тристана. Она двигается вперед. Она готова идти на другой конец города. Она желает уйти. Уйти. Исчезнуть. Тристан не позволит ей уйти. Тристан остановит ее. Остановит даже ему придется применить силу. Он не оставит ее наедине со свой болью. Когда Тристан притягивает ее к себя Кира бьет его по лицу, по груди, но Тристан сильнее и заключает ее в свои объятья. В свои теплые объятья. Но, Кире больно. Кире холодно. — Стой, я все знаю, - тихо шепчет ей на ухо Тристан. — Я бы никогда не поступил так. Я бы никогда не позволил себе так поступить так. Никогда. Я бы никогда причинил тебе боль. Никогда! Тебе больно. Но, я готов принять твою боль на себя. Я приму твою боль на себя. — Тристан, мне холодно, - тихо отвечает Кира. Ей больно. Ей холодно. Ей холодно первый час. Ей холодно стоять в пальто и мокрой одежде на улице. Ей больно и холодно из-за того, что она сама погубила себя, и смотря на ясное и голубое небо Кира желает, чтобы оно стало серым и из него пошел снег. Она позволила боли погостить себя. Она позволила холоду погостить себя. Тристан изо всех сил старается согреть ее. Он согреет ее. Он не герой. Он грустит вместе с ней. Он станет для него героем, и согреет ее. Он готов принять ее больна себя. Всю боль, и без остатка. Тристан изо всех сил старается согреть ее. Кира не сразу готова принять это тепло, но пальто согревает. Она ощущает тепло смотря в глаза Тристана, ведь и он вправду готов принять ее боль на себя. Принять, только чтобы на ее глазах никогда не блистали слезинки. Тристан не герой, но сделает все, чтобы Кире не было холодно. Кире холодно. Первые три часа, пока они стояли на улице. Кире холодно нервы три часа. Но, эти три часа дня нее словно три года. Один поступок уничтожил ее. Один поступок обратил ее глаза в холодные крисиалы и наполнил болью. Один поступок. Год боли. Семьдесят лет холода. Один поступок. Год боли. Семьдесят лет холода. Один поступок. Часы борьбы и боли. Год боли. Семьдесят лет холода. Кире холодно, но она ощущает тепло рук Тристана. Она позволяет ему согреть ее. Она позволяет ему забрать весь холод. Один поступок. Год боли. Семьдесят лет холода. Один поступок. Часы борьбы. Три часа на улице. Три часа холода. Но, только первые три часа холода. Тристан забирает холод Киры, и дарит ей тепло. Кире холодно. Ей холодно, но только первые три часа. - - - Дом Камиллы. - - — Не все правда, что ты видишь перед своими глазами Элайджа, - шепчет Ками, со слезами на глазах, когда Элайджа укладывать обгоревшее тело брата на ее постель. — Я найду Катерину, и убью, - твердо решил первородный. — Мой брат будет отомщен! Мой брат будет отомщен даже если я сам умру! — Если бы она убила Клауса, то потеряла бы тебя навсегда, - Ками обнимает его и незаметно кладет записку в карман его пальто. — Ведь так? — Она потеряла меня, - прежде чем исчезнуть Элайджа шепчет, что нужно держаться и Ребекка с Марселем уже едут сюда. Элайджа исчезает и зашторив окно Ками закрывает глаза, когда вышедший с подвала Винсент протягивает девушке пакет с кровью. Ками знала, что ему лучше спрятататься, ведь Элайджа убил бы и его. — Винсент, ты мой друг и спасибо тебе за всю помощь. Я не хотела ввязывать тебя во все это, - Ками берет пакет из рук ведьмака. — Тебе нужно отдохнуть и уехать. — Я регент, и не могу бросить Новый Орлеан, я прочитал заклинание, и Клаус не сможет выйти из твоей комнаты. Меня утешает только то, что в городе больше не будет врагов Клауса, - кивает Винсент. — Справишься с ним? — Да, Клаус послушает только меня, уходи Винсент, и набери мне смс, как доберешься до своей квартиры, - вампирша откусывает колпачок пакета и подносит его к губам Клауса. На его губах алая кровь с привкусом железа. Этот вкус для Клауса Майклсона означает, что он возвращается к жизни. Это вкус для него жизнь. Клаус Майклсон возвращается к жизни и, открыв свои глаза, он видит свою спасительницу. Он видит Камиллу. Он видит ее глаза. Он понимает, что жив. — Всегда мечтал оказаться в твоей постели, - в своей манере ухмыляется Майклсон, смотря в мокрые от слез глаза Ками. *Флешбек. Мистик Фоллс - Морреро. 2014 год.* С возвращением в своё тело ничего не меняется. С возвращением к жизни ничего не меняется. Ковен " Стрикс" возвращает к жизни Кетрин ведь Элайджа и Тристан раздобыли все нужные ингредиенты. Кетрин видит лицо Элайджи, при свете луны. Элайджа видит ее идеальную обнаженную фигурку при свете луны. Кетрин обнимает его. Элайджа обнимает ее и набрасывает на ее хрупкие плечи пальто, а одна из ведьм преподносит ей коробку с туфлями и Тристан приказывает погрузить сумку с вещами в Porsche Элайджи. Кетрин одевает на свои ноги Louboutin. Элайджа любуется ее лицом при свете луны, и понимает, что никогда не забудет ее лицо и глаза, которые наполненные болью и холодом. — Мне холодно... Мне больно, Элайджа. Я помню... Помню, как Елена влила в мою глотку лекарства, и я стала человеком... Элайджа ты помнишь, как я отдала тебе лекарства? Елена поссорила нас, тогда в Пеньсельванти. Я медленно умирала из-за старости. День изо дня. Я отмстила ей завладев ее. Моя единственная дочь Надя нашла меня, и она хотела, чтобы я была рядом с ней, уехала с ней. Элайджа ты помнишь, как я рассказывала тебе, что вернулась за ней в Болгарию, и не нашла ее. Я помню : Лицо Стефана, когда он вонзил нож в мое сердце. Я помню, как желала его. Желала узнать, каково быть любимы им, но я все перепутала. Мне нужен только ты. Элайджа, ты помнишь то письмо? Письмо в котором я раскаялась и писала, что шрамы любви вечны? От нашей любви остались только шрамы, и я больше не хочу чтобы у тебя остались новые шрамы. Элайджа, поверь мне... Меня исправили : Боль и могила. — Мне нужна только ты, Катерина. Я отвезу тебя в Марреро. Садись в машину. Элайджа дает указание Тристану по поводу Нади. И садясь в машинку Элайджа понимал, что не ему больше не чего терять. И в его новых запросах ему нужна только она. Кетрин искренне улыбается ему и в целом устраивается на редкость хорошо в кожаном кресле, отказываясь менять пальто и туфли на одежду. Они встречают рассвет на заднем сиденье автомобиля. Кетрин нужно было выспаться и Элайджи ппришлось остановится на обочене в лесу. Кетрин прижимается к его груди, ощущая ее тепло Элайджа думает, что всю будет иначе. Думает, что все изменится. Ничего не изменится. Не меняется Кетрин. Он шепчет ей, что любит, и что дождался того момента, когда для него взошло солнце. Она шепчет ему, что если бы знала во, что все обернется, то никогда бы не поступила так. Она шепчет ему колыбельную, которую так мечтала сеть Нади. Она выпивает кровь из проезжего водителя грузовика, и даже не пачкает пальто. Ничего не меняется. Не меняется ничего. Кетрин Пирс вновь появляется в его жизни , и разжигает в нем искру и весь его мир к чертям, потому что Кетрин с легкостью посылает все к чертям. Она целует его в щеку, вырывает из рук руль управление, пусть и в шутку, но когда машина сворачивает на пляж, Элайджа испугался, но Кетрин хватает его за руку, и они оба оказываются в песке. Она мягко улыбается и скользит по песку. Элайджа не простит своего испачканного песчинками костюма, но нависая над ней и желая высказать все, что он думает, о Стефане, об испачканном костюме. Элайджа стучит кулаками по песку, что Кетрин вздрагивает, зажмуривая свои глаза. — Ты зол из-за Стефана, Элайджа? Я знаю, что ты зол, и имеешь права ненавидеть меня и его, но тогда я не знаю, что со мной происходило… Словно эйфория… Я не должна была предавать тебя и наших чувств… Я знаю, что все потеряла из-за себя, виновата только я… Я не прошу тебя простить меня… Я не заслуживаю твоего прощения. — Я отомщу Стефану за то, он отнял тебя у меня… Элайджа исчезает сразу же, после этих слов. Кетрин стряхивает песок и направляется к машине. Ничего не меняется. У них всё та же особенная любовь. Кетрин опускает стекло, и высовывается наружу, расправляя свои руки. Элайджа смеется, снижая скорость, и понимает, что только с ней он способен отпустить себя. Она вольна сделать, что ей вздумается. Она свободна. Она и есть свобода Элайджи. Уже в Морреро Кетрин срывается после очередного заявления Элайджи, что он обязан уехать к семье, в Новый Орлеан, а она останется здесь. Она требует остановить машину, и хлопает дверью. Она срывается, когда вгрызается в глотку девушки, которая возвращавшейся домой. Элайджа зол. Элайджа прижимает ее к капоту автомобилю, а она кричит, и ее крик давит по его ушам. Она кричит, что без него сорвется. Она кричит, что ей больно после всего, что она пережила. Она кричит, что ей больно после потери дочери. Она кричит, что не проживет без него и дня. Она просит остановиться. Она просит остаться. Она просит остаться на ночь. Они болезнь друг друга. Элайджа останавливает Кетрин. Элайджа осознает, что ничего не меняется. Элайджа осознает, что Кетрин все та же стерва, которая разжигает огонь в его сердце, сжигает остатки его нерв. Но, без нее он не проживет и дня. Элайджа осознает, что воронка затягивает все сильнее. Кетрин осознает, что воронка затягивает все сильнее. Элайджа остается на ночь, и к его удивлению, Кетрин только гладит его по лицу, стараясь запомнить абсолютно все. Кетрин смеется, отталкивая его от себя. Он прижимает ее к себе и целует. Рассвет они встречают лежа в постели, в одежде, и Кетрин проводит рукой по его лицу. Кетрин прижимается к ему, и закрывает глаза, кладя свою голову на его плечо. Элайджа понимает, что только с ней он живет. Она вдыхает в его жизнь. Она не знает, когда он вернется. Когда он уходит, то она словно получает новый укол боли. Элайджа остается на ночь, но уже рассвет. Элайджа уходит, а Кетрин получает очередной укол боли. Кетрин признаёт ошибки. Элайджа уезжает, в надежде что-то изменить. Для семьи. Для нее. Кетрин признаёт ошибки. Элайджа знает, что вернется к ней. Кетрин только признаёт свои ошибки. С возвращением ничего не меняется. Монстра внутри не убьёшь, монстр умрёт только вместе с тобой. Сейчас Кетрин зла и ненавидит весь мир, за то, что она провела эти года в Аду. Кетрин ненавидит, и Кетрин зальет город кровью. Кетрин монстр. Кетрин ненавидит Стефана, Елену, она ненавидит всех. Она ненавидит даже себя, за то не спасла свою дочь. Она ненавидит себя за то, что Хейли вошла в жизнь Элайджи, и похитила его сердце у нее. Кетрин ненавидит. — И в этом Аду уже нет свободного места. Кетрин шепчет эти слова очередной жертве. Она выпивает кровь из жителей города, становится новым кошмаром, и утопает в крови. Город утопает в крови своих жителей. Кетрин монстр. Кетрин ненавидит. Всё меняется спустя месяц, после появления Элайджи. Она встречает его с кровью на губах. На кухонном столе очередной труп ее новой жертвы. Но, Кетрин даже не испачкала новый шелковой халат, чулки, и туфли на тонких каблуках. Она ждала его. Он знал, что она устроила все это, потому что узнала правду о Хейли, и ненавидит ее. Он знает, что она ненавидит себя, и видя ее такой он ненавидит себя, за то, что допустил это. За то, что впустил тьму в ее сердце и освободил монстра. Монстра, которого любил. Она захлопывает дверь. Элайджа уходит. Всё меняется спустя месяц, после появления Элайджи. С ней рядом Элайджа точно сойдет с ума. Но, безумство любви стоит того. Они обезумели от любви. Всё меняется спустя месяц, после появления Элайджи. Она собирает вещи, чтобы уехать. Он возвращается, чтобы забрать ее навсегда. Они не смогут прожить друг без друга и дня.