"Кто приходит следом"

Глава I. Агент Галахад знакомится с Реджи в первый же день своего пребывания в психиатрической больнице. - Мне нравится, что ты называешь вещи своими именами, - улыбается ему Редж, - большинство из пациентов предпочитают говорить "санаторий", а не "больница". Но сбежать из санаториев не в пример легче. - Ты пробовал? - спрашивает Эггзи. - И не раз, - кивает Реджи в ответ, меланхолично перебирая гитарные струны, - здесь всё гораздо сложнее. Они оказываются соседями, но их палаты находятся одна под другой, и от соседства мало толку - перестукиваться не получается, звукоизоляция легко гасит любой излишне громкий звук. Учитывая пристрастие Реджа к струнным инструментам, Эггзи считает звукоизоляцию благом. - Сложнее, но не невозможно? - Разумеется, нет, - улыбка у Реджи всегда немного задумчивая, словно обращённая в себя. Вскинув голову, он скользит взглядом по ближайшей стене, а затем косится на Эггзи, проверяя, уловил ли тот его мысль. Эггзи недоверчиво кривит губы. - Ты шутишь. Стена отвесная, расстояние между окнами слишком велико. - Карнизы, - одними губами отвечает Реджи и, теряя интерес, вновь возвращается к своей гитаре. Эггзи решает ему не мешать. Они проводят вместе как минимум пару часов каждый день, скитаясь по больничному саду или играя в шахматы - их фигурки сделаны из белого и чёрного шоколада. Эггзи это сперва веселит, а затем начинает напрягать. Тогда он и начинает говорить о побеге. - Только через крышу, - твёрдо заявляет Реджи, пресекая иные варианты, - иначе охрану не обойти. Эггзи тяжело вздыхает, но обойдя территорию в двадцатый раз, вынужден с ним согласиться. *** Со Дня V проходят три долгих года, прежде чем агент Галахад добивается для себя подобия оплачиваемого отпуска. - В психиатрической больнице? - вскидывает брови Эггзи, изучив полученные данные. - В санатории по лечению нервных расстройств, - жизнерадостно поправляет его Мерлин, - ну же, Галахад, неужели после Валентайна, есть ещё на свете психи, которые вас пугают? Эггзи твёрдо встречает насмешливый взгляд: - Нет. При условии, что мне дозволено будет в случае необходимости взорвать им головы. - Это было бы крайне нежелательно, агент Галахад, - негромко произносит сидящий во главе стола Артур, и две пары глаз немедленно обращаются к нему, - в санатории находится больше сотни пациентов из аристократических семей. Их и так осталось совсем немного. Мерлин кивает и, дождавшись подходящего момента, командует: - Очки, господа. Стена напротив Эггзи тут же взрывается ядовитыми красками зелёных, жёлтых и сиреневатых оттенков, так, что агенту Галахаду даже приходится прикрыть глаза. - Поясните, пожалуйста, - голос Артура остаётся бесстрастным. - Это что-то вроде предсмертной записки Лайнуса Корриджа. Он нарисовал её и выбросился с четырнадцатого этажа, чуть больше месяца назад. Проекция моргнула, и на месте буйства красок теперь предстал обыкновенный отпечаток человеческого пальца, лишь неестественно увеличенный в размерах. И красного цвета. - А это - записка Анжелы Темплинг, умершей три недели назад. Тоже самоубийство. Спустя секунду, на месте отпечатка возникла фотография улыбающейся девушки. - Постойте, - остановил Мерлина Эггзи, - я её знаю! Это Роуз Веллинг, самая молодая писательница, получившая Букера! Погибла пару недель назад. Кажется, попала под поезд? - Верно. Только не «попала», а специально прыгнула. Роуз Веллинг совершила самоубийство, хотя её родственники и стараются это скрыть. Очки, пожалуйста. Эггзи, сняв очки, потряс головой, прогоняя застывший на сетчатке образ. Мерлин продолжал: - Кроме них, есть ещё восемь случаев самоубийства за последние полгода. Все погибшие - из влиятельных и знатных семей. Координатор, тоже сняв очки, устало потёр переносицу. - Кроме этого, люди начинают пропадать. У Лайнуса Корриджа исчезла сестра, у Анжелы Темплинг - мать. Мы подозреваем существование заговора, и вам, Галахад, поручается в нём разобраться. Есть вопросы? - Только один, - Эггзи не торопился брать протянутую ему папку, - почему я? - У вас есть опыт. Ваша легенда - долгая реабилитация после приема наркотиков и нервного срыва. Никто не справится лучше. Эггзи, взяв документы, со вздохом повернулся в сторону Артура. - Гарри, ну вот за что? - За хорошие навыки, полагаю, - тонко улыбнулся Гарри Харт. И тут же стал серьёзным, добавив, - ты действительно нужен мне там, Эггзи. - Всё для вас, мой король, - вздохнул агент Галахад, раскрывая досье, - всё - для вас... *** Задача была предельно ясна: ниточки от самоубийц и пропавших без вести, так или иначе, сходятся в больнице доктора Кальмана, восходящего светоча британской медицины. Под его надзор Эггзи и отправляют. В больнице он знакомится с другими пациентами и обхаживает врачей; послушно ходит на занятия и терапию, а вечерами хоронит таблетки в корнях стоящего в комнате фикуса. К концу первой недели, фикус начинает желтеть, а Эггзи - умирать со скуки. Ничего подозрительного в больнице нет, хоть ты тресни. И ничего интересного - тоже. Единственное, что спасает Эггзи от зелёной тоски - это вынашивание бесполезных планов побега и разговоры с другими пациентами. Чаще всего, конечно же, с Реджи. - Как ты оказался здесь? - спросил он его однажды, когда они сидели на веранде, завтракая за одним столом. - По ошибке, - с неизменной улыбкой ответил ему Редж. И заметив на перилах любопытную белку, тут же переключился на неё, протягивая зверьку кусочек жареной картошки. Так обычно и заканчивались разговоры о личном. Кроме Реджи, Эггзи успевает подружиться с Аннабель - девушкой из богатой семьи, внешне напомнившей ему Рокси. Только агент Ланселот, к счастью для неё и для Кингсмэн, не страдает обсессивно-компульсивным расстройством, характеризующимся навязчивым страхом загрязнения и постоянным стремлением к чистоте. Аннабель весьма приятна в общении и даже мила, не считая того, что никогда не подаёт Эггзи руки, и единственным человеком, от которого может перенести прикосновение, признаёт Реджа. Эггзи узнаёт об этом в тот день, когда видит, как мистер Квилч, помощник доктора Кальмана, перехватывает Аннабель в коридоре, заметив у неё припрятанный флакончик с антисептиком. - Вы не понимаете, - побелевшими губами шепчет Аннабель, - он очень нужен мне, именно сегодня. Завтра я перестану пользоваться им, как и предписывал доктор Кальман, но сегодня... - Так нельзя, мисс Райт, и вы это понимаете, - поджимает губы Квилч, - подумайте, как будет огорчена ваша семья, если узнает. Давайте я лучше провожу вас в... Квилч тянется к её плечу, и это срабатывает лучше всяких уговоров - Аннабель отскакивает в сторону, мгновенно позабыв про флакон. - Вы правы, - вымученно улыбается она, - мне не следует нарушать режим. И расправив тоненькие плечи, послушно бредёт в сторону сада, лишь чуть покачиваясь на дрожащих ногах. Эггзи и Редж находят её одновременно - сидящую на скамейке, потерянную, заплаканную. Кусающую губы. Вот только Эггзи переступает с ноги на ногу, не зная как помочь, а Редж опускается перед девушкой на одно колено, достаёт из левого кармана ещё нераспечатанную пачку салфеток, из правого - аэрозольный антисептик, и без лишних слов начинает оттирать Аннабель пальцы. Не проходит и пяти минут, как Эггзи слышит её робкий смех. - Тебе не кажется, что ты делаешь только хуже? - не удержавшись, спрашивает он тем же вечером. - Откуда мне знать, - Реджи не отрывает от книги глаз, - я ведь сумасшедший. Но спустя полчаса, измученный сопением Эггзи за своей спиной, ломается. Откладывает книгу, поджигает припрятанную сигарету и нарушает тишину: - Я не считаю, что делаю хуже, Эггзи. Аннабель здесь уже второй месяц, приближается криз: если она переживёт ещё неделю, дальше пойдёт на поправку. Поэтому, я приглядываю за ней. Среди больных ОКР слишком высок процент самоубийств, чтобы надеяться на их силу воли. Я предпочту нарушение режима известию, что Аннабель повесилась от тоски. - Почему ты... - Она пыталась, когда была здесь в прошлый раз. Её отправляют сюда каждый год, в период резких обострений. Когда приходит в норму, родственники забирают её домой. А затем - опять, и дальше по кругу. Эггзи какое-то время молчит, сжимая в пальцах протянутую сигарету. Затем, не сдержавшись, спрашивает, по-детски надеясь чудо: - Думаешь, когда-нибудь она вылечится окончательно? Реджи пожал плечами, улыбаясь почти мечтательно. - Аннабель на последнем курсе университета, она молода и красива. Я думаю, у неё всё будет хорошо. Нужно только пережить ещё пару лет, не забывая про запас антисептика, и скоро он перестанет быть для неё настолько важным. Они помолчали, но прежде, чем Реджи затушил свою сигарету в пепельнице, Эггзи поднял на него тяжёлый взгляд. - Что? - немного смутился Редж. - Когда я прибыл сюда, - напомнил Эггзи, - в мой первый день, ты сказал, что провёл здесь всего месяц. Откуда тогда ты знаешь, что Аннабель... - Значит, всё же считаешь меня сумасшедшим? - тонкая улыбка Реджа больше не была тёплой, и Эггзи невольно плотнее запахнул свой халат, - впрочем, дело твоё. Добрых снов, Эггзи. - Добрых снов, Редж, - озадачено откликнулся агент Галахад. *** Всё было бы куда проще, если бы Эггзи мог запросить из Кингсмэн досье - тогда бы и выяснил, насколько часто Аннабель бывала в больнице. И как долго пробыл в ней сам Реджи. Но в лечебнице запрещались любые способы связи, кроме дискового телефона в кабинете доктора Кальмана и экстренного передатчика, которым Мерлин строго-настрого приказал пользоваться лишь в самом крайнем случае. Поэтому, все сомнения Эггзи рассеиваются только через два дня, когда Реджи поднимает на ноги всю больницу, обнаружив, что Аннабель нет в её палате. Эггзи порывается присоединиться к поискам, но его вежливо просят не мешать. К Реджи, как замечает агент Галахад, с подобной просьбой никто не обращается. Аннабель находят через полчаса, в дальнем уголке котельной. Кажется, девушка пыталась утопиться в чане с водой, но к счастью, отделалась лишь лёгким ожогом. - Ей вкололи успокоительное, - сообщил Реджи некоторое время спустя, садясь за столик Эггзи с вечной гитарой в руках, - она проспит до утра. - Откуда ты знал, где её искать? - не удержавшись, спросил агент Галахад. - Я же говорил, что это ошибка, Эггзи, - улыбка Реджи кажется усталой, но в неё возвращается, наконец, толика теплоты, - я не должен быть здесь. Как и ты. Не для нас это место. Мне, к примеру, хватило практики на первом курсе. Эггзи, пропустив мимо ушей информацию о своём возможном разоблачении, ухватился за последнюю фразу, уточнив: - Так ты медик? - Всего лишь студент, - передёрнул плечами Редж, - как раз должен был бы закончить, но ушёл три года назад. Эггзи не спрашивает, почему. Спрашивать о том, что с кем случилось три года назад давно уже считается в обществе дурным тоном. Потому, он просто хлопает Реджи по плечу, впервые замечая, насколько парень и вправду молод. Говорит только: - Не хочешь вернуться? И слышит в ответ негромкое, но твёрдое: - Нет. *** Родители Реджи погибли в День V. Этого следовало ожидать, но Эггзи всё равно вздрагивает, слыша о злополучной дате. - Мне повезло, - рассказывает Редж, как-то вечером сидя с гитарой на скамейке и тихо перебирая струны, - отец приказал запереть меня в подвале семейного особняка, глубоко под землёй. Его когда-то строили, как бомбоубежище - там несколько сантиметров стали и свинца по всему периметру. Я даже ничего не почувствовал, когда всё началось. - Тебе повезло, - соглашается агент Галахад. - Да. Только вот не повезло матери - её отец почему-то не предупредил. Быть может, решил, что запирать нас вместе небезопасно и, выбирая между опостылевшей женой и наследником, цинично выбрал меня, а может, просто не успел до неё дозвониться. Я до сих пор не совсем хорошо понимаю, как мне со всем этим жить. - И поэтому, ты... - Эггзи уже давно известен его диагноз, но он почему-то не может заставить себя произнести его вслух, и замолкает на полуслове, но Реджи резко качает головой, опровергая догадку. - Нет, - он тяжело вздыхает, ставя гитару на скамейку рядом с собой и прижимаясь щекой к грифу, - я уже говорил тебе. Это ошибка. Я не пытался совершить суицид. - Ты выпрыгнул из окна шестого этажа. - Там было дерево, - невозмутимо откликнулся Редж, пожимая плечами, - и я бы допрыгнул, если бы тётушка Мардж не начала вопить так истошно, что у меня заложило уши. Эггзи начинает смеяться, и Реджи вскоре подхватывает его смех. К вопросу гибели его родителей они больше не возвращаются. Агент Галахад и так знает, что было в их головах. И кто отдал приказ их взорвать. *** Миссия Эггзи заканчивается в тот день, когда Реджи со скуки рассказывает ему, как можно выбраться из больницы незамеченным. - Карнизы, - говорит он, - их почти не видно с этой стороны, они очень узкие и покрашены белой краской, но если выбраться через окно четвёртого этажа, по ним можно добраться до процедурной. А оттуда - на крышу восточного крыла. Останется только забор. - Четырёхметровый забор. - Не проблема. - Это проблема, Редж! Я занимался паркуром, я знаю, о чём говорю! - И я, - прикрывает веки Реджи, утомлённый спором, - занимался. Прыжками. Входил в юношескую сборную. - Раздобудешь где-нибудь шест? - Зачем мне шест, когда вокруг есть деревья? Ночью Эггзи лежит без сна, мысленно снова и снова возвращаясь к дневному диалогу, не понимая, что именно его тревожит в сказанных Реджи словах. Ко второму часу ночи, до него наконец доходит: крыша. Он обшарил все уголки больницы, все кабинеты, вскрыл даже личные апартаменты доктора Кальмана, но за две недели так и не нашёл ничего подозрительного, хотя бы на первый взгляд. Агент Галахад проверил всё, кроме крыши. Он поднимается на неё час спустя - путём, который указал ему Редж - и находит за одной из воздушных вытяжек коробки с пузырьками, до краёв наполненные разноцветными таблетками кричащих зелёных, жёлтых и фиолетовых цветов. Эггзи сильно сомневается, что это витамины. Буквально минуту спустя, агента Галахада находит доктор Кальман. А Редж, забравшийся на крышу, чтобы немного поиграть при луне, находит его помощника Квилча, весьма вовремя обездвижив того изящным ударом гитары по голове. Гитара, к несчастью, ломается, а струны лопаются, трагично взревев на прощание, и именно под этот звук, Эггзи, в свою очередь, окончательно укладывает доктора Кальмана на лопатки, вырубив его точным ударом в висок. - Мне нужен твой пояс, Редж. Агент Галахад полностью собран и владеет ситуацией, и его слова выводят Реджи из лёгкого ступора: он бросается к другу, помогая тому связать руки обездвиженного доктора. Затем, они вместе возвращаются к его помощнику, повторяя процедуру. Лишь после этого Реджи позволяет себе первый вопрос: - Что здесь происходит? - Понятия не имею, - весело лжёт Эггзи, обыскивая врача, - но разве доктору положено ночами бродить по крыше, да ещё и с боевым пистолетом? - У Квилча тоже был... - Реджи, глотая ртом воздух, оседает на корточки, привалившись спиной к вентиляционной башне, - он выронил, когда я его... вот чёрт. - Всё нормально, - Эггзи, протянув руку, сочувственно хлопает Реджа по плечу, мысленно рассчитывая дозу транквилизатора для короткой амнезии, - ты отлично справился. На Реджи его слова действуют не совсем так, как надеется агент Галахад, но тот и вправду успокаивается и поднимает на друга внимательный взгляд. - Сдаётся мне, - медленно произносит он, - тебя зовут не Эггзи. - Ты не поверишь, - хмыкает тот в ответ, протягивая руку, - но именно так, чаще всего, и зовут. Друзья. Вырубать Реджа прямо сейчас отчаянно не хотелось. В конце концов, он действительно помог ему, возможно - даже спас жизнь, ведь подручного Кальмана, Квилча, Эггзи до последнего так и не заметил. Отплачивать за помощь немедленной амнезией было бы верхом грубости. Улыбка у Реджи такая, что способна поколебать даже железобетонную уверенность. Он поднимается с крыши, ухватившись за его ладонь. И Эггзи решается: - …хотя мир я спасаю как агент Галахад. К вашим услугам. Ему казалось, что однажды он видел, как из улыбки Реджи исчезает всё тепло. Теперь он понимает, что ошибался. Потому что настоящий холод разливается по венам лишь сейчас, когда взгляд Реджи гаснет, становится плоским, почти акульим, а пальцы, вместо того, чтобы разжаться, сжимают ладонь агента Кингсмэн с удвоенной силой. - Что ж, - говорит он, и даже голос его Эггзи узнаёт с трудом, столько в нём пустоты и вселенского холода, - тогда, думаю, и мне следует представиться полностью. Эггзи не уверен, что хочет этого. Эггзи кажется, что он только что совершил ошибку, большую ошибку, которая ещё испортит ему всю жизнь, хотя он пока даже не понимает, в чём именно она заключалась. А Реджи, между тем, ещё шире раздвигает губы в улыбке и наконец, представляется полным именем - как следовало сделать, наверное, давным-давно. - Реджинальд Честер Кинг, - чётко произносит он. И отпустив чужую ладонь, склоняется в церемонном поклоне. - К вашим услугам.   Глава II. - Какого чёрта, Мерлин? - Выражайтесь яснее, агент Галахад, иначе я не смогу вам помочь. - МЕРЛИН, КАКОГО ЧЁРТА?! - Запрос понятен, - подтвердил Мерлин и в наушнике воцарилась тишина. - Мерлин? - спустя минуту окликнул несколько успокоившийся Эггзи, - если вы обиделись и решили играть в молчанку, то я готов извиниться. - Я сказал, что запрос понятен, - несколько раздражённо откликнулся Мерлин, - не отвлекайте, Галахад, я пытаюсь решить проблему. Группа поддержки уже на подходе, мы заберём доктора Кальмана и его помощника через несколько минут. Артур будет ждать вас в штабе. Ещё что-нибудь? - Я вырубил его, Мерлин. В наушнике вновь воцарилась тишина. Затем, ровный голос произнес: - Считаете, нам следует забрать мистера Кинга с собой? - Глупая это была идея, да? - Эггзи, вздохнув, осторожно пододвинул бессознательное тело Реджинальда в сторону, и занял его место, опустившись на крышу рядом с вентиляционной шахтой. Подивился тому, что на лице парня не осталось и следа пугающего выражения, заставившего его нажать на кнопку - только умиротворение. И Эггзи уже жалел, что не сдержался. Хорошо хоть, успел подхватить Реджа прежде, чем тот стукнулся головой об крышу - Артур ведь строго-настрого приказал беречь аристократические головы! Чертов Артур. Аристократические-чертовы-головы. Агент Галахад зябко поежился, стукнувшись собственной головой об жестяную трубу за спиной. Чуть вдалеке от него равнодушно чернело тело доктора Кальмана. Над головой сияли звёзды, навевая романтический настрой. Жаль, гитара превратилась в обломки. - Какого чёрта я использовал транквилизатор? - Думаю, вам лучше будет обсудить это с Артуром, - дипломатично заметил Мерлин. И серьезно добавил, - ещё две минуты, Галахад. Держитесь. - У меня всё в порядке. - Я слышу. Эггзи натянуто рассмеялся. Мерлин иногда бывал страшной занозой в заднице, но без его голоса в наушнике ожидание было бы неимоверно скучным. И одиноким. Рядом, с видом ангела, сладко посапывал Реджинальд, но это только усугубляло тоску. Эггзи, потянувшись, пристроил обломок гитары ему под голову - не подушка, но лучше, чем бетон. - Сколько он ещё проспит, Мерлин? - Приблизительно полчаса, если вы использовали стандартную дозу. Есть основания полагать, что он проснётся несколько раздражённым и злым? - Есть основания полагать, что он проснётся сильно раздражённым. И сильно злым. - Тогда советую вам не задерживаться. Группа поддержки на месте. У нас есть несколько часов до рассвета, прежде чем ваше отсутствие заметят. - Вас понял, Мерлин. Пусть поднимаются по деревьям... *** Доктора Кальмана и его помощника Квилча поместили раздельно, в двух одинаково пустых и зловещих комнатах, где из обстановки имелся только высокий железный стул и пара динамиков под самым потолком. Допрос вели Мерлин и агент Борс. Агента Галахада отправили к Артуру с отчётом. - Я запретил Мерлину говорить тебе, - ознакомившись с основными моментами случившегося, сообщил Гарри, отрывая взгляд от бумаг, - и не стану отрицать, что у тебя есть все основания на меня злиться, но время подтвердило мою правоту: даже подружившись с мистером Кингом, ты предпочёл вырубить его, вместо того, чтобы поговорить. Сообщи я тебе заранее, ты провёл бы две недели в слежке за Реджинальдом, возможно, так и не добравшись до крыши. Мне нужен был беспристрастный взгляд, Эггзи. Прости, что ничего тебе не сказал. Даже став агентом Галахадом, Эггзи так и не научился всерьез сердиться на Гарри Харта. Разве что, совсем недолго. - Вы грёбанный параноик, Артур. - Не без этого. - Я всадил в него снотворное! - Но не запустили амнезию, - Гарри откинулся на спинку кресла, с интересом наблюдая за Эггзи, - почему? - А был смысл? - вскинул брови Галахад, - судя по его реакции, он уже довольно давно знает о Кингсмэн. - Но не о тебе. И не о твоём присутствии на крыше. Ты бы мог стереть из его памяти всё, что случилось этой ночью, и навсегда остаться для него обыкновенным пациентом - простым, как два пенса, Эггзи, завязавшим наркоманом и славным парнем. Ты этого не сделал. - Хочешь исправить мою ошибку? - А ты считаешь, что совершил ошибку? Эггзи невольно распрямил плечи под тяжёлым взглядом Артура, едва сдержав желание откашляться, прежде, чем ответить: - Нет, не думаю. Гарри медленно кивнул. - Теперь ты понимаешь, почему я отправил туда именно тебя? - Потому что я всегда тебе всё прощаю? - слабо улыбнулся Эггзи. - Пожалуй, эта причина была основной, - неохотно признал Артур, поднимаясь из-за стола. - Идём, Мерлин сообщил, что смог вытащить из доктора Кальмана что-то стоящее внимания. - Ага, - невпопад протянул Эггзи и, догоняя Харта, спросил: - А откуда Реджи знал обо мне? - Думаю, он знал обо мне, - не оборачиваясь, предположил Гарри, - Реджинальд был в курсе, какое положение занимает его отец. Вероятно, даже слышал некоторые позывные, или просто вспомнил легенду о рыцарях круглого стола, подчинявшихся Артуру. Когда агент Кей отвозил ему медаль... - У Реджа есть медаль? - Эггзи даже сбился с шага, - после всего, что сделал Честер? - Честер предал честь агента Кингсмэн, но сделать, к счастью, ничего не успел - ты не позволил. Однако до того, как пасть, он много лет служил нашему делу верой и правдой. Плохой поступок не отменяет хорошего, Эггзи. Разумеется, Реджинальд получил медаль. Они спустились вниз, к лабораториям, сворачивая в сторону допросного отдела, но прежде, чем в него вошли, Эггзи задал последний мучающий его вопрос: - Это было три года назад, - сказал он. - После смерти родителей, Реджи несколько раз отправляли в клинику - эта его тётушка Мардж и все остальные охотники за наследством! Почему он ни разу не позвонил? Почему не обратился в Кингсмэн, чтобы прекратить все это? - Наверное, потому, что как плохое не отменяет хорошего, так и хорошее не отменяет плохого, Эггзи, - негромко произнёс Гарри Харт, опустив ладонь на ручку двери, - а агент Кей привёз молодому мистеру Кингу не только медаль, но и тело его отца. Агент Галахад ничего не ответил. Перед ним уже открывалась стальная дверь, и он всеми силами старался сосредоточиться на задании, выбросив из головы образ юного Реджинальда, стоящего среди гробов и принимающего фальшивые соболезнования от дальней родни. А потом вспомнил заплаканную мать, снежный шар, и высокого человека в шитом на заказ костюме. "Ваш муж погиб, как герой..." "Интересно, - успел подумать Эггзи, переступая порог, - а что сказали Реджу, когда передавали ему медаль и тело Честера Кинга?.." Но спросить не успел. Они заходили в комнату и, судя по выражению лица Мерлина, новости их ждали в крайней степени невесёлые. Он не ошибся. *** Доктор Кальман упирался долго, но молчать вечно ему не удалось - раскололся Квилч, слово за слово раскрывая основные моменты, а вытащить из светила британской медицины подробности было уже делом техники. - Долбаный ублюдок, - сказал Эггзи, услышав детали. - Разделяю ваше негодование, агент Галахад, - заметил Мерлин, - но доктор Кальман, к несчастью, законнорождённый. В первую очередь, именно связи его семьи и помогли ему добиться теперешнего положения и абсолютного доверия со стороны аристократов. Эггзи кивнул, понимая. Посмотрел на монитор, где довольно скалился в камеру очередной псих с замашками властителя мира, и упрямо пробормотал: - Долбанный-законнорожденный-ублюдок. - Не могу не согласиться, - со вздохом признался Артур. План доктора Кальмана был довольно прост, и, к несчастью, действенен. Разобщённая после Дня V, погруженная в депрессию и внутренние дрязги знать с радостью откликалась на любое предложение психологической помощи - особенно, если оно исходило от одного из своих, от равного, также как и они, пережившего потерю близких и получившего в наследство чужие капиталы. Таблетки, разработанные доктором Кальманом, позиционировались им как обыкновенные антидепрессанты, не вызывающие привыкания. О том, что они имели множество побочных эффектов, в том числе - и эффект зомбирования, доктор, не иначе, как по рассеянности, промолчал. Лайнус Корридж, Роуз Веллинг и другие самоубийцы, видимо, всего лишь пытались найти способ избавиться от последствий, обратившихся настоящей манией, и не нашли иного выхода, кроме смерти. Повезло ли их родным больше, Эггзи судить не решался. - Как думаешь, сколько их там? - Не меньше сотни. За прошедшие полгода активной работы, доктор Кальман успел отстроить своё собственное Убежище, куда теперь и съезжались его последователи - "адепты", как называл их сам доктор. Промывание мозгов проходило с успехом и могло бы приносить всё большие плоды, не свихнись Кальман сам на почве своей богоизбранности: - Он считает, что его предназначение - объединить аристократию, пусть даже и против их желания, заново разжигая угасающее пламя благородных родов. Кажется, он уже составил карту необходимых браков и денежных вложений. - А клиника была тем местом, где он всё это тестировал? - леденея, уточнил Эггзи. И поймав тревожный взгляд Гарри, торопливо замахал руками, - я там ничего не пил, правда! - Скорее, клиника была тем местом, что вдохновило его на подвиги, - открывая на экране статистические данные, поделился догадкой Мерлин, - посмотрите сами: все пропавшие и погибшие так или иначе были связаны с этим местом, потому мы и отправили туда агента Галахада. Однако, в стенах больницы не происходило ничего подозрительного. Пока, по крайней мере. Раньше Кальман работал только с родственниками и с теми пациентами, которых он выписывал, отправляя домой с "поддерживающей терапией". Похоже, до этих пор в клинике было даже безопаснее, чем за её приделами. Хотя судя по найденной партии, в ближайшее время всё должно было измениться. - Но теперь мы этого не допустим, - констатировал Эггзи, - нужно просто уничтожить заготовленные партии и место по производству таблеток. - Проблема в том, что завод находится в том же месте, что и Убежище, а значит, взрыв должен быть очень аккуратным, если мы не собираемся добить остатки аристократии на корню. Или же, нам нужно будет просто как-то их всех оттуда вывезти. - Если эффект зомбирования ещё действует, это не должно составить труда, - кивнул Артур. - Время на подготовку? - Два или три дня, в зависимости от того, насколько сговорчивым будет доктор Кальман в будущем. - Хорошо. Оформите ему и его помощнику больничный. Думаю, агенту Галахаду возвращаться в клинику тоже нет больше смысла, так что его можно будет выписать. - С выздоровлением, агент Галахад, - серьезно сказал Мерлин, с чувством пожимая Эггзи руку. - Вашими молитвами, Мерлин, вашими молитвами! Ни лице Гарри не дрогнул ни единый мускул. - Теперь, когда с клоунадой покончено, могу я узнать координаты Убежища? - Не думаю, что они понравятся вам, Гарри, - покачал головой Мерлин, и Эггзи понял, что он осознано оттягивал этот момент, не желая признаваться в очевидном. Но дольше ждать было нельзя. Пальцы Мерлина застучали по клавишам, отдавая команды, и Эггзи даже не удивился, спустя секунду увидев на экране логово Валентайна, собственноручно разорённое им три года назад. - Напомните мне, почему мы не взорвали его к такой-то матери, Мерлин? - лишь со вздохом поинтересовался он. - По всей видимости, потому что не хотели разрушать всю скалу, портя исторически сложившийся ландшафт. - Но не в этот раз, верно? - с надеждой уточнил агент Галахад. - Да, - подтвердил Артур, - не в этот раз. *** План, разработанный совместными усилиями Мерлина и агента Борса, был идеален, упуская лишь одну-единственную деталь - систему самоуничтожения, обнаруженную сотрудниками Кингсмэн только после приземления их самолета. - До ликвидации Убежища осталось девять минут. Пожалуйста, покиньте Убежище. - Мне казалось, он собирался спасти аристократию, а не добить её, - пробурчал Эггзи, - где логика? - Валентайн собирался спасти всё человечество, что не помешало ему поставить одну его часть под удар, а в головы второй вставить нагревающиеся чипы, - рассудительно откликнулся Борс, проверяя оружие, - не ищите логику в поступках сумасшедших, агент Галахад. Нам ещё предстоит разбираться с их последствиями. И последствия, действительно, не заставили себя ждать - начавшись с паники, встретившей агентов по их прибытии на злополучную базу. - До ликвидации Убежища осталось восемь минут. Пожалуйста, покиньте Убежище. Пожалуй, паника была понятной. Пока механический голос любезно отсчитывал время, Борс и Галахад пытались внести в царивший кругом хаос толику порядка, координируя ломившийся в самолёт людской поток. Получалось не очень хорошо - мешала обнаружившаяся в Убежище служба охраны, так и не определившаяся до конца, чего же она хочет больше: покинуть обречённую базу в числе первых, или же просто не дать покинуть её никому. - До ликвидации Убежища осталось семь минут. Пожалуйста, покиньте Убежище. - Мерлин, как насчёт отключить... - Биометрическая защита. Вам следует поторопиться. - Даже и не сомневался. Сам не знаю, зачем спросил. Вас понял, Мерлин. Галахад и не заметил, как толпа оттеснила его от Борса, но отбиваться от охранников в одиночку становилось всё сложнее. Спасибо, что "адепты", пусть и заметно перепуганные, не проявляли никаких признаков агрессии. - Сколько ещё, Мерлин? - По данным ваших тепловизоров, семьдесят три человека. Пятьдесят восемь уже внутри. - Что по спискам? - голос агента Борса, раздавшийся в наушнике, звучал подозрительно бодро, что давало повод заподозрить его в халатности - сам Эггзи уже порядком запыхался, расчищая к самолёту свободный путь. - Не хватает десяти человек, - спустя мгновение сообщил Мерлин, - мы контролировали воздушное пространство больше суток, Борс. Вылетов не было. - Тогда где... - Камеры на нижнем уровне! - с воодушевлением вспомнил Эггзи, не слишком вежливо заталкивая в самолёт очередную горстку "адептов", - там могли запереть тех, кто не принимал таблетки и ещё не свихнулся окончательно. Я их вытащу! - До ликвидации Убежища осталось шесть минут. Пожалуйста, покиньте Убежище. Механический голос начинал раздражать, действуя на нервы. - Нет, - отрезал Борс, - их вытащу я. - Но... - Агент Борс ближе к цели, - голос Мерлина, как всегда, не допускал пререканий, - продолжайте следить за посадкой, агент Галахад. - Вас понял. - Вас понял... Спустя пару минут, поток заблудших аристократов стал стремительно редеть, и агент Галахад, поразмыслив секунду, начал загружать в самолёт бессознательные тела вырубленных охранников - те, в конце концов, тоже люди. Настроение стремительно улучшалось: общая связь позволяла ему оставаться в курсе перемещений напарника и надеяться на благополучный исход - судя по всему, агент Борс также приближался к завершению миссии. - Камера девятнадцать? - Тринадцать-десять! - Камера двадцать один? - Восемнадцать-ноль-девять! Стремительный обмен номерами отсеков и паролей к ним быстро сливался в единый поток, лишь временами перемежавшийся благодарственными всхлипами освобожденных. - Спасибо, спасибо!.. - Пожалуйста, мисс, поторопитесь. Камера двадцать пять? - Ноль-семь-сорок-два! - Есть! Мисс, прошу вас... - Уберите свои грязные руки! Эггзи, вздрогнув от пронзительного визга в наушнике, едва не оступился, но затем тряхнул головой, отгоняя посторонние мысли. - До ликвидации Убежища осталось четыре минуты. Пожалуйста, покиньте Убежище. - Агент Борс, вам следует поторопиться. - Слышу. Мисс, вам нужно немедленно покинуть... - Никуда я с вами не пойду! - Но Убежище... Хорошо, я понял. Простите, мисс. Эггзи показалось, что в наушнике послышался звук падающего тела - видимо, Борс, устав пререкаться, просто вырубил девушку транквилизатором в часах. Голос агента, раздавшийся секунду спустя, подтвердил догадку: - Последний заложник у меня, направляемся к вам. Галахад? - Почти все на месте, ждём вас. - Хорошо, - констатировал Мерлин, - вы сможете вылететь... Окончания фразы Эггзи не услышал. Взрыв, прогремевший в самом сердце Убежища, ударил его в спину, заставив рухнуть прямо на металлические ступени. Тишина, наступившая следом, накрыла его беспросветной тьмой. Глава III. Тихий писк больничных приборов убаюкивал, призывая вновь вернуться в сладкую истому обезболивающего дурмана, но Эггзи держался - заставил себя открыть глаза и нащупать на покрывале знакомую красную кнопку. В первое пробуждение, только на это его и хватило. Он приходил в сознание ещё дважды, тщетно борясь с головокружением и пытаясь вынырнуть за границы всепоглощающей темноты, прежде чем сумел по-настоящему проснуться. Ему казалось, что кто-то держит его за руку. Когда он очнулся окончательно, в палате не было никого, кроме Рокс - в вечернем платье, с чуть растрёпанными волосами, но по-прежнему в полной боеготовности. Она позволила себе лишь скинуть туфли на огромных каблуках - видимо, только что вернулась с очередной миссии по спасению мира дипломатическим путём. Леди Ланселот спала прямо в кресле, свернувшись клубочком. Она проснулась, едва почувствовав на себе его взгляд. Роксана всегда была отважной, бросая вызов любым своим страхам. Наверное, поэтому и осталась рядом, дожидаясь его пробуждения. Зная, каким будет первый же его вопрос. И Эггзи почти видел, как она отвергает соблазн сказать: "Мерлин сам всё тебе объяснит", или переложить разговор на чужие плечи беспроигрышным "спроси лучше Артура", но Ланселот никогда не пасует перед трудностями. И потому, она ещё больше распрямляет и без того идеальные плечи и говорит: - Агент Борс погиб. Эггзи кажется, что в глубине души он об этом знал. Потому и не требует подробностей - незачем, но Рокси рассказывает сама: о том, как перепугались оставшиеся охранники, как забирали с базы тела. Как виртуозно справлялись пилоты - требовался почти вертикальный взлёт, но это не помешало им немедленно покинуть Убежище и добраться до Лондона вовремя. - Кальман заминировал расположенный под базой завод, опасаясь за свои секреты. Думал, попадут в плохие руки. - Куда уж хуже-то... - Явный признак паранойи. Ты знаешь, что у этого долбанного ублюдка в зубе была ампула с цианидом? - Мне кажется, я тебя испортил. - Это не ты. Рокс отводит взгляд. Кажется, даже краснеет. Но продолжает, не отвлекаясь: - У него и система самоуничтожения запускалась автоматически, если он больше двух суток не появлялся. И таймер на три минуты был сдвинут, чтобы наверняка. Из-за этого мы потеряли двенадцать заложников, Эггзи. И агента Борса. И едва не потеряли тебя. - Да, - машинально откликается Эггзи, закрывая глаза, - цианид - это хорошо. Рокси замолкает, хотя кажется, хочет что-то ещё сказать. Но не знает - как. И потому отступает. Не из трусости - просто не хочет вторгаться на чужую территорию, говоря о тайнах, в которых мало что понимает. Вместо этого, напоследок сообщает: - Артур знает, что ты очнулся. Он скоро будет здесь. И прощаясь, целует его в лоб, отчего Эггзи хочется насмешливо фыркнуть, но смешок застревает в горле, отдаваясь в теле тревожным эхом. Обезболивающие слабеют. Агент Галахад вспоминает, что у него сломаны два ребра. *** Врач как раз заканчивает осмотр, когда на пороге палаты появляется Артур - собранный, уверенный, безукоризненно-идеальный, как всегда. Привычные очки неплохо маскируют залёгшие под глазами тени. - Рад, что вы снова с нами, агент Галахад. Эггзи не нравится подобное вступление - оно подсказывает, что Гарри пришёл с официальным визитом и дурными вестями, и кажется, совсем не собирается его жалеть. Эггзи не требуется жалость, но услышать в голосе наставника чуть больше тепла он бы точно не отказался. Сдержанность Харта странным образом наводит на мысли о вине, но своей или чужой, Эггзи ещё не в курсе. - Ты прекрасно проявил себя, - словно почувствовав, немедленно говорит ему Артур, рассеивая сомнения, - и у меня нет ни единого замечания к твоей работе. Вместо того, чтобы успокоить, его слова пугают агента Галахада ещё больше, заставляя напрячься - за последние три года Гарри не спускал ему ни единой ошибки, и подобная похвала из его уст теперь больше напоминала воздушную подушку, призванную смягчить грядущее падение. - Мы не успели вытащить двенадцать человек, - между тем, зачем-то напоминает ему Артур. И протягивает Эггзи планшет - и это тоже неправильно, потому что с планшетом обычно приходит Мерлин. И с Мерлином всё в порядке, Эггзи помнит, ему говорила Рокс. А раз вместо него пришёл Гарри, значит, хочет быть рядом, когда Эггзи узнает что-то. И подобная забота согревает и обдаёт холодом одновременно, и Эггзи торопливо тянется к планшету, но не успевает прочесть ни строчки, когда Гарри говорит: - Там была Аннабель Райт. И Эггзи стыдно оттого, что он испытывает облегчение. Он боялся чего-то худшего. За его агентскую жизнь, эта смерть не была первой, с которой ему предстояло смириться. За время, проведённое в клинике, Аннабель стала симпатична ему, да, она казалось очень славной, но всегда оставалась для Эггзи далёкой и немного чужой, больше напоминая пёструю бабочку, к которой он не смел прикоснуться. "Убери свои грязные руки!.." - Это была она, - понимает Эггзи, - та девушка, которую Борс... - Да. Гарри так и не снял очки, но Эггзи и через прозрачные стёкла видит сочувствие в глазах наставника, и вдруг понимает, что сочувствие относится вовсе не к случившемуся с Аннабель, а к чему-то другому, к чему-то сложнее и зыбче. - Звуковой файл в верхнем правом углу, - поясняет Артур, - мы получили звонок, когда вы возвращались из Убежища. Агент Галахад кивает, и тут же запускает запись, морально готовясь услышать всё что угодно, от требований террористов до признания в беременности кого-то их бывших подружек. И все равно вздрагивает, услышав негромкое: - Эггзи... Голос Реджинальда был тихим, словно бы неуверенным в правильности самого звонка. Словно медаль, пролежавшая без дела три года, теперь жгла ему пальцы. Затем раздался смешок - видимо, Реджи переборол себя. И продолжал уже обычным, лишь чуточку отстранённым голосом: - Я бы не позвонил, но не знаю, как ещё связаться с вами, агент Галахад, после вашей скоропалительной выписки. Аннабель пропала. Мне сказали, что её забрали родственники, и это само по себе странно, но ещё более странным является то, что они так и не привезли её домой. Я проверял. Я беспокоюсь. Если можешь помочь... - Эггзи почти физически чувствовал, каких трудов стоили Реджинальду его слова, - сообщи мне. Уверен, у вас остался адрес. Несколько секунд Эггзи провёл, молча слушая последовавшие за сообщением гудки. Затем опустил планшет и поднял на Гарри больной взгляд. - Он позвонил мне. - Я слышал. - Почему мне? - Видимо потому, что увидел в тебе человека, а не безликую систему, отнявшую у него отца. - И Аннабель. - Ты не виноват, - Гарри твёрдо посмотрел ему в глаза, - если хочешь, я могу повторить это ещё раз, Эггзи. Ещё тысячу раз. И мистеру Кингу в том числе. - Не нужно, - мотнул головой агент Галахад, снова опуская взгляд на планшет, - я сам. Злость на Реджи - как он мог оказаться тем, кем оказался?! - раздражение, испуг и тревога - всё, что оставило предательство Честера, и всё, что жгло Эггзи после происшествия на крыше, испарилось, оставив только горький привкус во рту. Он не виноват в том, что Аннабель не успела покинуть Убежище - это Кальман убил её, не Эггзи. Он не виноват, что Честер Кинг принял яд - в конце концов, он пытался убить его, и ему не оставалось ничего иного, кроме как отплатить за измену, позволив случайному суициду случиться. Но в вопросах вины, как не бейся, не так-то просто разобраться. Агент Галахад подозревал, что несмотря на любые оправдания, Кингсмэн всё же в чём-то задолжали Реджинальду Кингу. - Он уже знает? - О смерти мисс Райт и других сообщили в газетах. Разумеется, без подробностей. - Ясно. Наверное, я должен... - Ты ничего не должен, Эггзи, - Гарри, сделав пару шагов по палате, опустился в кресло, - это мы не смогли помочь. Так случается, мы не всесильны. Мы потеряли одного из наших лучших агентов, пытаясь помешать очередному сумасшедшему захватить этот мир. Мы сделали всё, что могли, но иногда этого бывает недостаточно. Сколько бы жизней мы не спасли, всегда будут те, кого мы спасти не сумеем. Эггзи провёл пальцем по экрану, но снова включать запись не стал. Гарри наблюдал за ним со скрытой тревогой во взгляде. - Что с остальными заложниками? - Большинство из них уже дома, с некоторыми работают наши психологи. Желание доктора Кальмана уничтожить Убежище вместе со всеми последователями заметно поколебало их веру в своего предводителя. Мы надеемся, что всё забудется ими, как дурной сон. - Значит, миссия завершена? - Миссия завершена. Спустя минуту, проведённую в молчании, Гарри поднялся с кресла, завершая визит. - Поправляйтесь, агент Галахад. С сегодняшнего дня вы в отпуске, до полного своего выздоровления. - До полного? - фыркнул Эггзи, не поднимая взгляд, - а кто же будет спасать мир? - Постараемся управиться собственными силами. Персиваль и Ланселот пока что не будут покидать пределов Англии, а замену на место Борса мы начнём искать уже завтра. - Каждый должен предложить своего кандидата, верно? - уточнил Эггзи, - так ведь это делается? - Да, это делается так, агент Галахад, - Гарри, уже на полпути к выходу, остановился у его постели. И, смягчившись, добавил, - но это не является твоей обязанностью. Не в этот раз. Твоя главная задача сейчас - выздоровление, а не поиск достойного претендента. Никто не станет требовать этого от тебя, Эггзи. - Благодарю вас, Артур, - агент Галахад, подняв наконец голову, спокойно встретил его взгляд, - но у меня уже есть претендент. И я думаю, что он будет достойным. Эггзи отчего-то даже не сомневается, что Реджинальд с ним согласится. *** Сбежать из больничного крыла до смешного просто. Непросто и несмешно - это ползти до ближайшей машины. И пытаться сесть за руль, не обращая внимания на ноющие рёбра. К счастью, коллегу выручает агент Ланселот - витиевато ругаясь, так, что Эггзи даже заслушивается, Рокси любезно соглашается довезти его до особняка Кингов, решив, что лучше он поедет с ней, чем без неё. Вариант с возвращением в больницу ни им, ни ею отчего-то даже не рассматривается. - Я возьму этот дом штурмом, если ты не вернёшься через полчаса, - флегматично предупреждает она, высаживая друга у нужных дверей. Эггзи пробует было рассмеяться в ответ, но напоровшись на тяжелый взгляд, прикусывает язык. В конце концов, из них двоих действующим агентом, не одурманенным обезболивающими и не отстранённым от работы, была именно Рокс. Ей же и отвечать потом перед Артуром, а значит - ей и решать. Полчаса - значит, полчаса. Чтобы разобраться с Валентайном, Эггзи понадобилось когда-то и того меньше времени. Вряд ли Реджинальд Кинг окажется хотя бы в половину столь же опасным, правда же? Правда? Эггзи начинает сомневаться в этом, едва перед ним открывается дверь. Его встречает дворецкий - высокий и худой как щепка, карикатурно похожий на всех дворецких, тысячи раз виденных Эггзи в кино. Зонт незваного гостя немедленно отправляется в корзину, оставляя агенту Галахаду лишь ощущение собственной наготы, когда его без лишних слов провожают в хозяйский кабинет. - Мистер Галахад. - Мистер Кинг. - Сожалею, что не смог прийти раньше. - Да, - ровно соглашается Реджинальд, - я тоже сожалею об этом. Они смотрят друг на друга, как два часовых по разные стороны границы. Разговор не клеится. Хочется сказать так много, но слова не идут с языка и у Эггзи плывёт перед глазами - не стоило покидать больницу так скоро, не стоило полагаться на обезболивающие, дурманящие разум. С ними было плохо, но без них - ещё хуже, и агент Галахад заранее начинает скучать, ощущая, как спешно заканчивается их действие. Большая часть усилий уже уходит на то, чтобы стоять прямо. - Мы пытались, Редж. - Я вижу. - Мне очень жаль. - И мне. Если ему и больно, то он не подаёт вида, принимая соболезнования с лицом столь же живым, что и у статуй, стоявших в коридорах его фамильного особняка. Всем своим видом он даёт понять, что отказывается обсуждать смерть Аннабель, и Эггзи не может его в этом винить - кем бы она ни была для Реджи, слишком мало прошло времени для разговоров. Но уходить вот так агент Галахад явно не собирается, несмотря на недвусмысленное молчание хозяина дома и оставшуюся открытой дверь. К счастью, несмотря на внешнюю холодность, Реджинальд ещё не растерял остатки человечности. - Присаживайтесь. Чай или кофе? "Или в нём просто проснулась жалость..." - Чай. - Альфред? Чай, будьте добры. Эггзи едва не отшатывается от дворецкого, проплывающего мимо него с грацией Носферату, и не слишком изящно садится в указанное Реджинальдом кресло, стараясь лишний раз не тревожить тугую повязку на груди. Оглядывается вокруг. Замечает, что стен кабинета почти не видно за книжными полками - высокие шкафы вздымаются до самого потолка, но гнетущего ощущения не оставляют. Скорее, добавляют уюта, наравне с кожаной обивкой мебели и несколькими фотографиями в деревянных и позолоченных рамках, словно бы без единого умысла расставленных то здесь, то там. На нескольких из них он без труда узнаёт молодого Честера Кинга. Не считая скорбной тени бывшего Артура, кабинет, пожалуй, даже нравится Эггзи. Только вот Реджинальд слишком уж хорошо в него вписывается, мало походя на мечтательного юношу, которого агент Галахад встретил в клинике. Сложно поверить, что со времени достопамятного происшествия на крыше не прошло и недели. Он с трудом узнавал его. - Благодарю вас, Альфред. Вы можете быть свободны. Молодой человек, сидевший за письменным столом напротив Эггзи, меньше всего сейчас напоминал того немного рассеянного романтика, которого он помнил по долгим беседам в больничном саду. Реджи держался подчёркнуто прямо, смотрел твёрдо. Да он наверняка даже сахар в чашке размешивал столь плавными круговыми движениями, что и циркуль сдох бы от зависти! В идеальном костюме, безукоризненно сидевшем на нём, со строгой причёской, не допускавшей и тени непослушания на голове, Реджи походил на агента Кингсмэн едва ли не больше самого агента Кингсмэн, прилагавшего все усилия, чтобы не обмякнуть в кресле, давая отдых отходящим от обезболивающего костям. Эггзи ещё раз подумал, что не ошибся в выборе. И пожалел, что не ошибся в нём. Он и сам не знал, какого ожидал приёма. Что Реджи бросится на него с кулаками, или ударит гитарой по голове и, не слушая объяснений, гордо удалится, запахнувшись в больничный халат? Быть может, так поступил бы когда-то сам Эггзи. Быть может, он имел право думать, что так мог бы поступить его приятель-сосед-по-клинике-славный-Редж. Но Реджинальд Честер Кинг так поступать определённо не собирался. - Сахар? Эггзи переводит взгляд на стол и руку Реджа, протянутую к подносу - и этого хватает, чтобы пробудить воспоминания о другом мистере Кинге, имеющем склонность добавлять в напитки инородные тела. Он торопливо забирает одну из чашек, почти машинально выбирая ту, что была ближе к хозяину, хотя пить всё равно не спешит. - Нет-нет, спасибо. - Как пожелаешь. Ещё полминуты Реджинальд терпеливо пьёт чай в одиночестве, наблюдая за гостем поверх ободка фарфоровой чашки, а затем, помня о роли гостеприимного хозяина, всё же спрашивает, несмотря на довольно ранний час: - Быть может, что-нибудь покрепче? - Коньяк "Наполеон" двухсотлетней выдержки? - не подумав, предположил Эггзи, и тут же понял, что попал в точку, выбив, наконец, Реджа из напускного безразличия и железобетонной вежливости, которыми тот потчевал его с начала визита. Хозяин дома, отведя взгляд, опустил чашку на блюдце - слишком резко, так, что раздалось тревожное звяканье, с головой выдающее всё внутренне напряжение владельца. Реджинальд, чуть нахмурившись, посмотрел на предательский фарфор с укоризной во взгляде. - Я бы предложил виски, но если ты настаиваешь... Почему "Наполеон"? - Мы пьём его, когда погибает кто-то... из друзей, - Эггзи произносит, и понимает, что говорит правду - холодное слово "агент" не идёт с языка. Он плохо знал Борса, ему до сих пор не было известно его настоящее имя, но в том, что он потерял друга, Эггзи не сомневается. - Это традиция, которую я пропустил, пока был в больнице. Реджи снова хмурится, складывая два и два, и опускает взгляд. - Мои соболезнования. - Спасибо. - Слишком много смертей для нас двоих, в один день, чтобы считать это случайностью. Эггзи тяжело вздыхает. - Это не случайность, Редж. Я же говорил - мы пытались. Косвенное подтверждение попытки и отсутствия в случившемся с Аннабель их вины, немного помогает. Эггзи видит, как расслабляются у Реджинальда плечи, как меняется взгляд. Юный мистер Кинг понимает, что многого ему просто не могут рассказать, но даже сказанного достаточно, чтобы понять, насколько отчаянной была их попытка. Настала его пора извиняться: - Мне очень жаль. - И мне. Кажется, после этого они становятся равны. Словно тяжесть потери обесценивает лежащую между ними тень, делает её незначительной и пустой. Агенту Галахаду обрадоваться бы, но действие обезболивающих заканчивалось слишком быстро и по телу стремительно разливалась зудящая боль, мешая сосредоточиться. С фотографий, расставленных кругом, на него насмешливо взирает Честер Кинг. - Никогда не видел Честера молодым, - признаётся Эггзи после паузы, - ты совсем не похож на него. - Это особенность Кингов. Мы никогда не похожи на отцов, только на матерей. Наверное, именно поэтому их постоянно в чём-то подозревают. Реджинальд улыбается - грустно и почти незаметно, видимо, что-то вспоминая. Эггзи нравится эта улыбка - она делает его неопасным и понятным. Больше похожим на того Реджи, которого он когда-то успел узнать. - Кем была твоя мать? - Мама?.. - Реджи, вырванный из воспоминаний, моргнул, пытаясь придумать ответ. Затем, секунду поколебавшись, взял со стола фотографию, до этого отвёрнутую от Эггзи, и протянул ему, словно надеясь, что она объяснит лучше любых слов. И она объясняет. Маленького Реджа агент Галахад узнаёт сразу - тот смотрит прямо в камеру, со своей вечной, чуть отстранённой улыбкой на лице, которая, похоже, была у него с рождения. На фотографии мальчик крепко сжимал в руках какую-то статуэтку - награду за победу в очередном детском конкурсе - и всем своим видом воплощал человека, даже в свои десять лет отлично понимающего свой долг и следующего за ним. Правда, судя по чересчур живым глазам - лишь до поры до времени. Его мать стояла рядом. Но не обнимала сына за плечи, как поступила бы мама самого Эггзи. И даже не положила руку ему на плечо, как поступил бы, наверное, его отец или Гарри Харт, поздравляя с заслуженной победой. Она просто стояла, обозначая своё присутствие и сжимая в руках призовой диплом. В глазах женщины клубилась туманом бесконечная тоска. - Она любила отца. - А ты? Реджи откинулся на спинку кресла, обводя взглядом многочисленные фотографии Честера, расставленные по углам. Эггзи впервые задумался, были ли эти фотографии признаком глубокой скорби или же лишь напоминанием их родства. - Конечно, любил, - мягко отвечает Редж, и вдруг вернувшаяся в его голос мечтательность, вопреки ожиданиям, совсем не радует Эггзи, - он ведь был моим отцом. Как же иначе? - Наверное, никак, - неохотно соглашается Эггзи, - я своего отца почти не помню, был совсем маленьким, когда он погиб. Это не мешает мне и поныне считать его лучшим в мире человеком. - Я не считаю Честера лучшим, - ровно откликается Реджи, впервые называя отца по имени, и Эггзи почему-то обдаёт холодом от той рассудительности, что слышится в его словах, - лучших не предают свои же, и лучшие не позволяют психопату с манией величия вставить себе в голову нагревающийся чип. Реджинальд поворачивается в кресле, чуть скосив на Эггзи глаза. - Знаешь, что сказал мне человек, который привёз медаль и его тело? - Что? - Ничего, - Реджи преувеличено спокойно складывает руки на столе, переплетая пальцы, словно отгораживаясь от Эггзи невидимой стеной, - он принёс мне соболезнования, и только. Ни единого слова поддержки, утешения или рассказа об отцовских подвигах. Даже о причине смерти он мне солгал. Это не было инфарктом, Эггзи. - Почему ты... - Я проводил вскрытие. Да ты чёртов псих. "Где ваши манеры, агент Галахад?" - голос Гарри Харта, словно наяву раздавшийся в голове, заставляет Эггзи тщательнее подбирать слова. Он, не рассчитав, слишком резко ставит чашку на стол - та жалобно звякает, заплясав на блюдце. - Это слегка ненормально, - как можно спокойнее комментирует Эггзи. - Мне казалось, мы уже прошли ту стадию, когда ты считал меня сумасшедшим. Терпение агента Галахада заканчивается вместе с действием обезболивающих в его крови. - Ты проводил вскрытие собственного отца! Чёрта с два ты не псих! Реджинальд, вздохнув, терпеливо напомнил: - Эггзи, я медик. - Ты - студент! - Я был очень хорошим студентом, - уточняет Реджи, поджимая губы, - и чтобы заметить характерные признаки отравления, совершенно не обязательно было... проводить исследование до конца. Мне было девятнадцать лет, Эггзи. Последняя фраза не объясняет ничего - и объясняет слишком много. В конце концов, не будь все в Кингсмэн так помешаны на тайне, не будь так выбиты из колеи предательством Артура - быть может, сидящему сейчас перед ним мальчишке и не пришлось бы разбираться во всем самому. - Ты так и не стал врачом, - зачем-то напоминает Эггзи. - Не смог вернуться, - Реджинальд прикрывает глаза, - после всего. - Бывает сложно найти себя, - Эггзи немного успокаивается и вновь берёт чашку, но обнаружив в ней лишь остатки чая, с сожалением ставит назад, - предложение алкоголя ещё в силе? Реджинальд распахивает веки, глядя на него с неприкрытым сочувствием во взгляде. - Нет. Не теперь, когда ты заставил меня вспомнить о клятве Гиппократа. Алкоголь плохо сочетается с обезболивающими, Эггзи. - Полчаса назад тебя не слишком беспокоило моё самочувствие. - Полчаса назад, я не был уверен, должно ли твоё самочувствие меня беспокоить. - А сейчас беспокоит? - Сейчас - беспокоит. Ты едва сидишь и у тебя абсолютно расфокусированный взгляд. Думаю, тебе нужно вернуться в больницу - ты ведь сбежал оттуда, верно? - Кто бы говорил! - И всё же. Продолжим как-нибудь в другой раз. - Завтра утром, - предлагает Эггзи, и от расфокусированности в его взгляде не остаётся и следа. Реджи снова видит перед собой Галахада, у которого из всех слабостей видна лишь усталость, тенью залёгшая в уголках слишком юных для агента глаз. - Ты свободен завтра, Реджи? Я просто подумал - раз уж ты сбежал из клиники и у тебя нет желания возвращаться в университет, почему бы тебе не побывать в нашем ателье? Реджи секунду молчит, обдумывая предложение и глядя в потолок. Эггзи, проследив за его взглядом, обнаруживает над головой дивной красоты лепнину. Реджи опускает глаза. - Ты можешь рассказать мне? - Хотел бы, - честно признаётся агент Галахад, твёрдо встречая его взгляд, - но без подробностей получится ложь, а раскрывать подробности я пока не могу. - А кто может? - Ты сам. Сможешь узнать всё, что тебя интересует, но - позже, - Эггзи, преодолевая ломоту во всём теле, поднимается, с сожалением покидая мягкое кресло, - если, конечно, у тебя нет других планов на ближайшие, скажем, лет пятьдесят. - Ничего срочного, - тонко улыбается Реджинальд, и хотя это ещё не его привычная задумчивая улыбка, но - хотя бы шаг к ней. - И ничего такого, что я не смог бы при желании отменить. - Тогда - до завтра. Думаю, адрес тебе известен. - Я ещё не сказал, что согласен, - замечает Реджи, поднимаясь следом, чтобы его проводить. - А говорить и не нужно, - слишком понимающе улыбается агент Галахад, отчего юный мистер Кинг испытывает иррациональное желание треснуть его по голове гитарой. Но гитары нет. И джентльмену не пристало бить по голове другого джентльмена музыкальным инструментом. Квилч джентльменом не был. Эггзи и Реджинальд прощаются у порога, так и не решившись пожать друг другу руки.   Глава IV. В том, что они опаздывают к назначенному сроку, виноват исключительно Эггзи - у него просто не хватает силы воли оторвать Реджинальда от стекла, когда тот видит транспортное хранилище. "Было ли у Честера такое же лицо, когда он попал сюда впервые?" Эггзи сомневается, но с этими Кингами, кажется, ничего нельзя знать наверняка. - Это же "Найт Хок", Эггзи! - Реджи, отбросив манеры, едва не прилипает к смотровому окну, крепко сцепив за спиной руки в тщетной попытке сдержать почти детский восторг, - "Найт Хок"! Откуда он у вас? Его же сняли с серийного производства! Успели выпустить только шестьдесят четыре экземпляра, каждый сделан под заказ, по строгому учёту. Я видел списки! - Не сомневаюсь, что видел, - агент Галахад не может сдержать улыбки, - но было их, конечно же, не шестьдесят четыре, а как минимум на три больше. Последние делались специально для Кингсмэн. - Здесь только два, - замечает Реджи, едва не утыкаясь носом в стекло, - только не говори, что один вы потеряли. - Он на задании, - торопливо соорудив серьезное выражение лица, низким голосом делится Эггзи, - и нам бы пора. Реджинальд, уловив перемену тона, отпрянул от окна, возвращаясь в реальность. "Как будто лампочки в глазах выключили..." - Разумеется. Он снова собран и готов действовать. "Хорошо держится. С первого взгляда и не скажешь, что перепуган до чёртиков..." Но Эггзи провести не так просто. Он, кажется, начинает понимать его, видеть Реджа, видеть его настоящего. Агент Галахад не спал полночи, изучая архивные данные. Доступ к досье Честера Мерлин ему так и не открыл, ссылаясь на нежелание после прочтения секретной информации, Эггзи, как свидетеля, устранять. Однако всё, что смог найти на Реджинальда, любезно предоставил. К сожалению, даже после взлома пары баз, материала было крайне немного. Реджи, как и ожидалось, был отличником. Учился в частной школе, занимался спортом, без труда поступил в университет. Входил в редколлегию местной газеты. В свободное время играл в крикет и, наверняка, разбивал девичьи сердца. В целом, жил обычной студенческой жизнью. Юному мистеру Кингу пророчили блестящую карьеру и многочисленные успехи на выбранном поприще. Казалось, ничто на свете не могло помешать ему в достижении поставленных целей. А потом с планетой случился Валентайн и всё рухнуло. Реджинальд ушёл с третьего курса. Тётушка Мардж - после смерти Честера прибравшая к рукам управление семейным капиталом - перебравшись в фамильное поместье, первым делом отправила племянника в клинику - подлечить расшатанные нервы. Реджи сбежал оттуда через неделю. Провёл два месяца дома и, вновь был изгнан - на этот раз, уже в Ирландию, на санаторное лечение. Ещё полгода спустя была больница в Форт-Уильяме, затем - снова Лондон, следом - три месяца в Гластонбери, и наконец - месяц под присмотром доктора Кальмана, знакомого ему ещё со студенческих времён. Теперь агент Галахад доподлинно знал, что Реджи ему не лгал - он действительно проходил когда-то практику в его клинике, неоднократно заслуживая его одобрение и похвалу. Кто знает - сложись жизнь иначе, и на месте Квилча однажды мог бы оказаться Реджинальд Кинг. Эггзи эта мысль не понравилась. Судя по указанным в базе срокам, Реджи всегда прерывал лечение раньше положенного - сбегал, когда становилось невыносимо скучно беседовать с врачами по душам. Но ни разу не вернулся в загородное поместье, предпочитая ему столичный особняк, где и запирался в одиночестве, отказавшись от любых выходов в свет. Кажется, ему просто было неинтересно. С его диагнозом так и не определились - один доктор указывал в документах депрессию, другой - шизоидное расстройство личности. Эггзи считал идиотами обоих. А диагноз, поставленный доктором Кальманом, он даже не стал открывать. Потому что Реджи явно не был сумасшедшим. В конце концов, он сам ему об этом сказал. - Железная логика, агент Галахад, - похвалил его прошлым вечером Мерлин, когда Эггзи поделился своими выводами. Или не похвалил. Но принять Реджа как одного из кандидатов всё же согласился, а большего пока и не требовалось. - У тебя всё получится, - Эггзи, останавливаясь у массивных дверей, улыбается Реджинальду чуть снисходительно, всеми силами излучая мудрость и уверенность в завтрашнем дне, - знай, что я не сомневаюсь в тебе ни секунды. Пафосность момента слегка портит появившийся из-за угла Мерлин, вместо приветствия привычно бросающий: - Опаздываете, Галахад. Реджинальд, следуйте за мной. Было неловко. Ну не виноват же он, что над ним довлеет проклятие агента Галахада! Здесь никакие будильники не помогут. Даже Гарри Харту пришлось прибегнуть к отчаянным мерам - переименоваться в Артура, и теперь гордо заявлять, что это не он опаздывает, а все остальные приходят слишком рано. А Реджи сейчас, как никогда, нужна его поддержка. И вера в него как в наставника - в него и его решения. - Удачи! - одними губами шепчет Эггзи, кивая побледневшему мистеру Кингу. И прежде, чем тот успевает отвернуться, подмигивает ему. Улыбка, расцветшая на лице Реджа, почти возвращает ему привычный цвет. Это успокаивает. Только не хватало, чтобы мальчишка рухнул в обморок от обилия впечатлений. Теперь, глядя в спину удаляющейся паре, Эггзи чуть ли не впервые в жизни чувствует себя по-настоящему взрослым. Ненадолго, правда. Едва за Мерлином захлопывается дверь, как агент Галахад, наплевав на манеры, со всех ног бросается в противоположную сторону, и... через три шага сгибается от боли. Чёртовы рёбра!.. *** - Опаздываете, Галахад! - весело пожурила его Рокси, когда он, запыхавшись, без стука ввалился в комнату управления, - мы уже почти весь поп-корн съели! - А кто-то ещё называл его страшной гадостью, - упрекнул Эггзи, с облегчением падая в оставленное для него кресло - в комнате их было всего два, и агент Персиваль предусмотрительно устроился на краю стола, лёгким кивком отметая любые благодарности. - Можете взять мою упаковку, - вежливо предложил он, закрепляя за собой статус ангела, - я успел позавтракать с Артуром. - Артур здесь? - Рокс, бросив в Эггзи нераспечатанным пакетом, тревожно вскинула брови, - я не видела его сегодня. - Он уже уехал, вернётся только к обеду, - успокоил Персиваль, безмятежно ловя и бросая привязанное к пальцам йо-йо, - можем смело подглядывать. - И то правда, - подытожил Эггзи, распечатывая поп-корн и поворачиваясь к экранам, - ваши ставки, господа? Вообще-то, им, конечно, нельзя было здесь находиться, но любопытство перевешивало не только запреты и доводы рассудка, но и потенциальную угрозу со стороны Мерлина, который всегда весьма болезненно реагировал на любые попытки посягательств, будь то его вещи, его работа или его кадеты. А то, что все претенденты отныне - его, было весьма хорошо заметно по перепуганным лицам, высветившимся на экранах. - Агент Ланселот, - скомандовал Эггзи, - врубайте звук! - ...имя своего ближайшего кровного родственника, его адрес и телефон... - Есть в этом мире что-то постоянное, - пробормотала Рокси, закатывая глаза. *** - Галахад, - мягко окликнул из своего угла Персиваль, - я слышал, вы пригласили юного мистера Кинга? Могу я узнать, почему? Пока Эггзи изумлённо поднимал брови, Рокс заметила: - Это не я. Понятия не имею, как он узнал. - Мы работаем в шпионской организации, Роксана, - с бесконечной нежностью напомнил Персиваль. Рокс бросила в него поп-корном. Персиваль, не моргнув и глазом, отвесил своей бывшей протеже церемонный поклон, на мгновение прекратив играться с йо-йо. Эггзи задумался о том, что в клинике доктора Кальмана было не так уж и плохо. Хотел было напомнить о манерах, но в отсутствие рядом Артура манеры с агентов теперь спадали всё чаще, мраморной крошкой осыпаясь к обутым в оксфорды стопам. В конце концов, у каждого есть право на передышку. - Я верю в Реджи, - пожал плечами Эггзи, отворачиваясь от экранов, - понимаю, что это может показаться опрометчивым поступком, но он определённо заслужил свой шанс. - Не думаю, что все согласятся с вами, Галахад, - серьезно предупредил Персиваль, встретившись с ним взглядом, - предательство Честера было серьезным ударом не только для Кингсмэн в целом, но и для каждого из нас в частности. Это слишком личное, чтобы забыть о случившемся всего три года спустя. У агентов долгая память. Однако, я ценю вашу отвагу и желаю мальчику удачи. - Благодарю вас, Персиваль. - Кажется, у нас назревает первый конфликт, - прервала обмен любезностями Рокс. Сердце Эггзи тревожно дёрнулось, и он резко крутанулся к экранам. Пальцы девушки запорхали над клавиатурой, приближая нужный угол и увеличивая звук: -...не место слабакам, так что можешь даже не распаковывать вещи. - Иди ты к чёрту, Баз! Но на экране был не Реджи. Двое незнакомых Эггзи парней стояли, подозрительно сблизившись, и тот, что был ниже ростом, казалось, готовился вцепиться в оскорблявшего его высокого ногтями, зубами и всем, что только попадётся ему под руку. Мешало воспитание. Эггзи всегда считал это немного неправильным - издеваться друг над другом, рассыпая оскорбления, и не сметь и пальцем друг друга коснуться. Но таковы были правила игры, и им всем приходилось её принимать, лишь время от времени разрешая себе небольшие вольности. Похоже, сейчас как раз пришло время одной из них. Случиться драке мешает чей-то новый голос - голос и огромная фигура, возникающая рядом с ссорящимися: - Остынь, Баз. А спустя мгновение, рядом с новоявленным великаном появляется Реджи, и без лишних слов протягивает руку невысокому пареньку, которого оставили, наконец, в покое. Тот неуверенно её пожимает. - Реджинальд. - Салливан, - и тут же поправляется, - можно просто Салли. Эггзи покосился на агента Ланселота с ностальгией: - Это не твой? - Нет, - Рокси качнула головой, - но кажется, у твоего протеже появился собственный протеже. - Это - мой, - невозмутимо признался Персиваль, и покинув свой угол, приблизился к экранам, даже забыв на столе йо-йо. Цепко вгляделся в лицо Салливана и кивнул своим мыслям. - Он отлично держится. - Кто он такой? - спросил Эггзи, заинтересованно наблюдая, как между Салливаном и Реджи завязывается светская беседа. Мальчишке на вид лет семнадцать, но хочется верить, что у Реджинальда появился новый друг, а значит - следует узнать о нём побольше. - Не беспокойтесь, Галахад, - понимающе улыбнулся Персиваль, но за улыбкой его скрывалась готовность наставника сражаться за своего кандидата, - Салли окажется отличным спутником для вашего мистера Кинга. Любопытно, что их потянуло друг к другу. - И чем же он так примечателен, ваш Салли? - Тем же, чем и ваш Реджинальд, только наоборот, - старший агент вновь отступил от экранов, видимо, выяснив всё, что интересовало его на данный момент. - Кажется, мы с вами схоже мыслим, Галахад. Но вы привели в Кингсмэн сына предателя, а я - дитя героя. Салливан - сын Борса. Простите, если своими словами я вас обидел. - Всё в порядке, - рассеяно откликнулся Эггзи, не сводя с монитора глаз. Он не сердился на Персиваля, он уважал его. Персиваль был ему другом, и он всегда говорил то, что думает. Редкое качество для шпиона. Сейчас Эггзи куда больше занимал Салли и увиденные в нём фамильные черты - действительно, похож на отца. Только на голову ниже и уже в плечах, и скорее субтильного, чем спортивного телосложения. Реджи рядом с ним выглядел едва ли не атлетом. А на экране продолжалось знакомство кандидатов между собой. Баз, хотя и отстранённый в сторону, всё ещё болтался поблизости, и теперь протягивал руку Реджинальду, которую тот спокойно пожал. - Бэйзил. - Реджинальд. - Извини за шум, - криво улыбнулся Баз, - Салли порою верещит как девчонка. Эггзи поморщился. - Рокс, надеюсь этот изысканный юноша - не твой? - Боже упаси. Протеже Гевейна. - Это был единственный способ отогнать тебя, - вновь вмешивается в разговор великан, минуту назад предотвративший назревающую драку, - все знают, что ты боишься девчонок, как огня. - Да пошёл ты, Джефф! - смеется Баз. Но Эггзи не подкупает этот смех, как не подкупает его и смех великана. Эти двое ещё не раз попытаются перегрызть друг другу глотки - не замарав, конечно же, белых перчаток. И эта перспектива была куда серьезнее стычки с Салливаном. Эггзи не нравится, что Реджинальд, словно случайно, тут же оказывается между Базом и Джеффом. Не нравится, но не может не восхищать. - Сегодня для всех нас важный день, - просто замечает Редж, и этого достаточно, чтобы немного разрядить атмосферу, - и у каждого из нас есть мешок для тела. Не хотелось бы использовать его по назначению раньше срока. К тому же, я ещё не написал адрес. У кого-нибудь найдётся запасная ручка? Конечно же, ручка у него была своя, Эггзи специально об этом позаботился. Но он не хуже своего подопечного знал, как много хорошего может начаться в человеческой жизни с обыкновенной шариковой ручки. - Возьми мою, - Джефф отступает к своей постели, начинает рыться в вещах, и найдя искомое, с улыбкой поворачивается к Реджу, - правда, у меня только чёрная, но цвет даже соответствует моменту. - Соответствует. Спасибо. Я Реджинальд. Можно просто - Реджи. - Рад познакомиться, Реджи. Я Джефферсон, - великан крепко сжимает протянутую руку, - можно просто Джефф. - Очень приятно. Эггзи неотрывно смотрит на экран, и ему кажется, что он уже целую вечность не видел у Реджа на лице такой открытой улыбки. Эггзи ещё раз убеждается, что выбрав его своим кандидатом, он поступил верно. А Рокси, отложив поп-корн, подпирает подбородок ладонью, и умилённо глядя на великана, гордо сообщает: - А вот этот - мой. - Достойный выбор. Эггзи едва не вскакивает с кресла, услышав над ухом голос Артура, но тяжёлая ладонь на его плече не оставляет простора для манёвра. - Вы быстро вернулись, - если Персиваль и удивился, то вида не подал и, выглянув из своего угла, вложил йо-йо в протянутую руку Гарри Харта, - здесь всё, что вы просили, пароли и схемы. Я мог бы и сам их занести. Решили посмотреть на претендентов? - Все мы здесь для этого, не так ли? Здравствуйте, Ланселот. - Артур. - Доброе утро и вам молодой человек, подозрительно похожий на агента Галахада. Но ведь агент Галахад сейчас в больнице, он бы никогда не ослушался моего приказа. Так кто же вы? - Негодяй, не оправдавший доверия врачей, сэр. - И? - И ваше доверие, сэр. - И? - Нет мне прощения?.. - неуверенно предположил Эггзи, преданно заглядывая Гарри в глаза. Гарри дрогнул. Переключил своё внимание на экраны, скрывая улыбку. - Судя по всему, у вас уже появились фавориты? - Я болею за Реджи, - честно признался Эггзи. И спохватился, - кстати, Артур, а кто от вас? - Юноша в дальнем углу, - Гарри, склонившись над столом, в два клика вывел нужное изображение, - его зовут Мартин. Он покинет нас завтра утром, чтобы возглавить экспертную группу в Париже. - "Амелия"? - вскинула голову Рокси. - Верно. - Наблюдать за испытаниями со стороны, - спустя минуту признался Эггзи, не отрываясь глядя в монитор, - немного странно. - О, не беспокойтесь, Галахад, - Артур благожелательно улыбнулся, - вам этого не светит. Вы немедленно возвращаетесь в больничное крыло. Под моим присмотром. И чтобы минимум неделю, духу вашего здесь не было. - Но Реджинальд... - Реджинальд взрослый мальчик. Мне казалось, что вы тоже, - в голосе Артура слышится сталь. Эггзи чувствует себя немногим лучше претендентов на место Борса. И коротко отвечает: - Да, сэр. Как прикажете, сэр. И покорно следует за Гарри в больничное крыло. Сегодня явно не его день. Оставалось надеяться, что у Реджи всё сложится хотя бы немногим лучше, чем у его наставника. Сегодня ночью его ждёт вода.   Глава V. Агенты Кингсмэн были нехорошими людьми. И самым нехорошим из них был Артур. Эггзи осознал это на второй день своего пребывания в больничном крыле, когда понял, что последнюю из лазеек - слуховое окно на чердаке - перекрыли, поставив новые решётки. Без замка. Просто запаянные. В подобной ситуации Эггзи особенно не хватало Реджи с его опытом побега из всевозможных клиник, но что-то подсказывало, что юному мистеру Кингу было сейчас немного не до него. Хотя чем именно занимался Реджинальд, Эггзи было неведомо - Мерлин закрыл любой сторонний доступ к каналам наблюдения за кандидатами, вежливо сообщив, что им хватит и одного его всевидящего ока. И это делало Мерлина едва ли не более нехорошим, чем Артур, буквально заперший его в палате. Эггзи дуется на них целых полтора дня. И немедленно прощает обоих, когда каждый из них выцарапывает из своего расписания несколько минут, чтобы навестить его. Потому что Артур приводит повидаться Джей Би, а Мерлин приносит с собой анкету Реджинальда и единовременный доступ к записи первого испытания. - На кого вы меня обрекли, Галахад?.. Эггзи, предвкушающий начало потопа и наблюдавший за ещё мирно спящими претендентами со счастливой улыбкой на лице, вопрос пропустил мимо ушей. - Он ведь прошёл, Мерлин? Он справился, да? - агент Галахад едва не подпрыгивал от нетерпения, позабыв про больные рёбра, - он понял про зеркало? - Про зеркало, - прохладно откликнулся Мерлин, - понял Салливан. Хотя я до сих пор не уверен, что это было осознанным решением. - О, - улыбка Эггзи слегка померкла. Но тут же засияла с новой силой, - а про двойное колено? Он должен был догадаться про него, он наверняка знал про неограниченный запас кислорода! - Про колено первым вспомнил Джефферсон. Бэйзил быстро подхватил. Эггзи, заметно помрачнев, нахмурился. В глазах застыла тревога. - А Реджи? Реджи ведь не захлебнулся, я надеюсь? - Нет, конечно нет, - откликнулся Мерлин, и агенту Галахаду в его голосе послышалось искреннее сожаление, - увы, мистер Кинг оказался замечательным пловцом. Я бы сказал, даже чересчур хорошим. И не дожидаясь новых вопросов, указал на экран. Вода прибывала быстро. Бесшумно заполняя помещение, поднималась всё выше, огибая ножки кроватей, пропитывая матрасы, обжигая холодом кожу. Реджинальд очнулся одним из первых. - Вода! - Вода! - подпрыгнувший на кровати Джефферсон завертел головой, оценивая ситуацию. Бэйзил, спящий неподалёку, вскочил следом: - Эти чёртовы шпионы решили нас утопить! - Не думаю, - поморщился Реджи. И Эггзи странным образом согрела его защита. Ненадолго. Потому что его протеже тут же добавил: - Застрелить было бы быстрее и проще. - Канализация! - озарило Джеффа, и агент Галахад испытал острое чувство дежавю, - переждём там! Вода доходила уже до его пояса, и ставленник Рокси, сделав глубокий вдох, не тратя времени, нырнул. Все остальные последовали его примеру, бросившись в сторону санузла. Почти все. - Салли! - Реджинальд, еще держащийся на поверхности, ринулся в сторону борсова отпрыска. Только теперь Эггзи заметил в глазах застывшего на постели мальчишки нарастающую панику, - Салли, задержи дыхание! Нужно плыть! Салливан, вздрогнув, растерянно моргнул, но послушно вдохнул побольше воздуха. Реджи, оказавшись рядом, накрыл его лицо ладонью, зажимая нос, и потянул за собой, к унитазам. Джефф, уже достигнувший цели, ждал их обоих с подготовленной дыхательной трубкой, но юный мистер Кинг, глотнув кислорода, и с рук на руки передав слабо отбивающегося Салли, на этом не остановился - он развернулся, возвращаясь к кроватям. Эггзи, не удержавшись, расхохотался. - Не вижу ничего смешного, агент Галахад, - раздражённо прокомментировал Мерлин. Но перестать смеяться оказалось не так-то непросто. Потому что Реджи, вместо того, чтобы спокойно отсиживаться вместе с остальными, старательно тащил к спасению забившегося в угол Мартина, отчаянно и весьма фальшиво пытающегося изображать из себя утопленника. У Салливана, между тем, истерика приобрела угрожающие формы: воспользовавшись невнимательностью Джефферсона, Салли, в поисках выхода, кинулся к зеркалу, пытаясь разбить стекло - идея, с учётом его хрупкого телосложения, довольно бестолковая. Его проводили недоумевающим взглядом. Первым же ударом Салливан разбил себе костяшки, но и не думал останавливаться. А спустя несколько секунд, рядом с ним появился Редж. И тоже ударил. Без толку. Поймал испуганный взгляд Салли, и ободряюще кивнул, возвращаясь к стеклу. Ещё раз, синхронизируя удары. На зеркале появились первые трещины. По правую руку от Салли возник вдруг Джефферсон и, уловив установившийся ритм, в следующий раз ударил вместе с ними, вложив всю силу в удар огромного кулака. Замаскированный выход разлетелся осколками, выпуская узников на волю, и ревущая волна вынесла претендентов в пустующий скрытый зал, оставив их откашливаться на бетонном полу. - Две минуты и девять секунд, - сообщил Мерлин, бросив быстрый взгляд на часы, - могло быть и лучше. Может, и могло, но ещё ни разу не было. Время секунда в секунду совпадало с результатом предыдущей группы, но итоги по окончанию испытания у них отличались разительно - новая команда не потеряла ни единого человека. И Мерлину пришлось на ходу корректировать заранее придуманную речь: - Джефферсон, вы молодец, что вспомнили про второе колено унитаза, хотя не представляю, как долго вы бы там отсиживались, не догадайся Салливан попытаться разбить стекло. Реджинальд, вы поступили правильно, вспомнив об остальных участниках, для которых это испытание, по видимости, было сложнее, чем для вас. Однако не пытайтесь вы собрать всех воедино, вам, возможно, удалось бы раньше найти выход и не подвергать товарищей излишним мучениям, увеличивая их время нахождения под водой. Мартин, Салливан, вы должны собраться, если собираетесь и дальше бороться за право стать агентом Кингсмэн - остальные претенденты не должны рисковать своей жизнью и миссией ради вас. На этом пока всё, вы свободны. Запись завершилась. Эггзи всеми силами стягивал расползающиеся губы в трубочку. - Простите, Мерлин. Уверен, что Реджинальд не хотел мешать вашим планам. Как поживает нечаянно спасённый мистер Мартин? - Весьма средне, должен вам сказать, - откликнулся Мерлин, выключая трансляцию. - Он уже два дня как должен быть в Париже, а вместо этого вынужден вместе со всеми изучать принципы устройства атомной бомбы, нормативы по которой он давно уже сдал. - И что будете делать? - добавив каплю сочувствия в голос, вежливо поинтересовался Эггзи. - Убью его на следующем испытании, - пожал плечами координатор, - сперва, конечно, убедившись, что Реджинальду есть чем заняться, кроме как вытаскивать своих неудачливых товарищей. - Но разве это так плохо? - примирительно улыбнулся Анвин, - разве не вы учили нас, что следует всегда держаться вместе и полагаться друг на друга? - Это не плохо, Эггзи, - устало вздохнул Мерлин и, отложив планшет, протянул агенту собранные в досье анкеты, - и дело не в Мартине, проблема с ним так или иначе будет решена. Дело в мистере Кинге. Он не сможет спасти всех. Рано или поздно, ему придётся с этим смириться. Эггзи, не зная что ответить, молча открыл досье, изучая новые данные. На мешке для трупа, Реджи, как и ожидалось, любовно вывел имя тётушки Мардж - родственников у него было не так уж и много, но она, несомненно, была среди них ближайшей. Просто-таки ближе некуда - даже живущей в его доме. И последние несколько лет, Реджа старательно из этого дома выживающей. Ничего удивительного. Второй листок оказался интереснее: помимо стандартных данных, он содержал в себе графу, с некоторых пор обязательную для заполнения всеми действующими и потенциальными агентами Кингсмэн - список лиц, которым полагалась обязательная защита в случае опасности их похищения или убийства, так называемые "болевые точки" агентов. Эта информация относилась к разряду наиболее секретной, и доступ к ней имели лишь единицы, так что листок Реджинальда, Мерлин, судя по всему, распечатал только для Эггзи. Что сразу настораживало. У самого Анвина в этом списке было всего два имени: там значились его мать и сестра. Но так ведь и родился Эггзи без серебряной ложечки в одном месте! Откуда бы взять близких больше? Правда, изначально имён у него было пять: кроме родственников, Эггзи вписал в анкету Гарри Харта, Рокси Мортон и даже самого Мерлина, но Мерлин тогда строго заметил, что агенты Кингсмэн и сами в состоянии себя защитить, и три последних имени решительно вычеркнул. Хотя Эггзи и знал, что увидеть себя в этом списке координатору было приятно. У Реджинальда в этой графе значился только один человек. - Альфред Торренс? - Его дворецкий, - пояснил Мерлин, - работал у них с рождения Реджинальда. Чудом выжил в День V, оказавшись практически в одиночестве на дороге, по пути к фамильному особняку Кингов. - Чтобы выпустить Реджи из подвала, - понял Галахад. - Чтобы выпустить Реджи из подвала, - согласился Мерлин. - Чем, правда, едва не оказал мальчишке медвежью услугу. К счастью для них обоих, машина у Альфреда оказалась ещё древнее него самого. - Чёрт, - коротко выругался Эггзи. Иногда ему казалось, что если бы он своими собственными руками не убил Валентайна несколько лет назад, то он бы с радостью сделал это сейчас. И ещё раз. И ещё. Совсем не правильно, что у единственного наследника рода Кингов был всего один дорогой ему человек - старый слуга, родившийся, судя по виду, ещё до Первой Мировой. Эггзи ничего не имел против Альфреда, пусть тот и был больше похож на мумию графа Дракулы, чем на человека из плоти и крови, но... Где друзья? Возлюбленные? Хотя бы преподаватели, в конце концов? Впрочем, одного его преподавателя Эггзи знал. И нельзя сказать, что он бы сильно обрадовался, увидев тень доктора Кальмана в списке Реджа. "Интересно, была бы здесь Аннабель?" - невольно подумал Галахад, но тут же тряхнул головой, отгоняя назойливый призрак и одновременно понимая, что подсознательно будет мучиться этим вопросом, наверное, всю жизнь. Эггзи закрыл досье, возвращая его координатору. - В общем, проблема ясна. - А тут Салли, - подсказал Мерлин, принимая бумаги. - А тут - Салли, - неохотно согласился Эггзи, - а ещё и Мартин, не дай бог. И теперь Реджинальд или провалит испытание, очередной раз спасая кого-нибудь из них, или не спасет и посчитает, что потерял едва приобретённого друга. Сказал - и похолодел. - Мерлин... - пробормотал Эггзи, вновь протягивая задеревеневшие руки к папке, - а меня в его списке не было? - Нет, - признался координатор, убирая досье за спину и спокойно глядя ему в глаза, - но должен отметить, что перед началом заполнения анкет я предупредил их, что агенты Кингсмэн в защите не нуждаются. - Это хорошо, - кивнул Галахад, облизывая пересохшие губы, - оставляет надежду. Не то, чтобы я претендовал, но знаешь, мне было бы приятно. - Да, - кивнул Мерлин, - знаю. - Радует, что кроме Салли, ему вроде бы понравился Джефф, - криво улыбнулся Эггзи, - у протеже Рокси больше шансов, хотя он и сильный конкурент. Но думаю, я теперь буду болеть за обоих. Что ждёт их дальше? - Дальше - самое важное, - загадочно ответил Мерлин, засобиравшись. И только на пороге пояснил: - Завтра они выбирают щенков. - А, - расплылся в улыбке Эггзи, вспоминая крохотного Джей Би, - интересно будет посмотреть. - Я принесу вам запись, - великодушно пообещал Мерлин, прежде чем скрыться за дверью, - поправляйтесь, Галахад. - Постараюсь. Удачи, Мерлин! Щенки! Эггзи, всё ещё ухмыляясь, довольно растянулся на постели. Что ж, если у Реджинальда проблемы с друзьями и намечающаяся катастрофа с Салливаном и Мартином, хотя бы одно близкое существо у него за время обучения в Кингсмэн точно появится. Интересно, кого он выберет? Может пуделя, как и Рокси? Уж точно, в отличие от некоторых, не перепутает бульдога с мопсом! Наверное, возьмёт охотничьего пса, который не станет для него обузой при выполнении заданий. Или напротив, предпочтёт какую-нибудь болонку, которую и будет таскать за пазухой, пока не наступит выпускной? В одном Эггзи не сомневался - даже если это будет болонка, она вырастет умнейшим и исполнительным псом, уж Реджи сумеет её воспитать, хотя и баловать, несомненно, будет. Эггзи помнил белок в клинике доктора Кальмана, которых Редж всегда подкармливал своим обедом. Юный мистер Кинг явно любил животных, а тут будет не просто какая-то белка - тут будет целый пёс! Настоящий, смешной и... живой. Пока Реджинальда не приведут в кабинет Артура, не вложат в руку пистолет и не прикажут застрелить его. Эггзи закрыл глаза, уткнулся лицом в подушку, и протяжно, жалобно взвыл. *** Реджинальд выбирает корги. - Вельш-корги кардиган, - гордо уточняет он, придя повидаться, и Эггзи чувствует себя суровым отцом, пред очи которого взволнованный отпрыск впервые являет будущую невестку, - маленький пастушок. - Интересный выбор, - выдавливает из себя Эггзи, с сомнением разглядывая прячущееся под ногами Реджа коротколапое недоразумение. Хочет было уточнить, серьезно ли он, и не растащили ли просто остальных щенков, не дав Реджинальду выбрать, но заметив полный тихого восторга взгляд, проглатывает любые двусмысленные вопросы. Вместо этого спрашивает: - Как ты его назвал? - Аристотель, - торжественно представил пса Реджи, переступая с ноги на ногу в попытке не запутаться в длинном поводке, - Аристотель Оливер Дигби III, если полностью, но я решил немного сократить. Знаете, Галахад, он невероятно умный пёс. Мы уже разучили четыре команды! И с надеждой посмотрел на Эггзи: - Хотите увидеть? "Нет, не хочу. Я хочу, чтобы ты держался от него подальше. Не привязывайся к нему, Редж. Будет только хуже. Не смей повторять мои ошибки и спускать свою жизнь псу под хвост, на твой случай "особых обстоятельств" в лице Валентайна может и не случиться..." Опасения страшно хотелось озвучить вслух, предупредить его, и Эггзи впервые в полной мере понял, почему Мерлин так старательно создаёт вокруг претендентов вакуум, не допуская слишком частых встреч наставников со своими протеже. Потому что если даже в самом начале пути Эггзи так сложно удерживать язык за зубами, то что же он будет чувствовать в последние двадцать четыре часа, отпуская Реджинальда стрелять в собственного пса? "Как Гарри это выдерживал?" Очень просто - он верил в него. Всегда. Агент Галахад рассмеялся, поудобнее устраиваясь на кровати и сделал приглашающий жест рукой. - Конечно, хочу. Здесь не так-то много развлечений. - Аристотель, - вдохновенно начал Реджинальд, - к ноге! Пёс, и так околачивающийся поблизости, радостно плюхнулся пятой точкой на хозяйские оксфорды, поднимая на Реджи полные обожания глаза. - Аристотель, - невозмутимо продолжил владыка его сердца, - голос! - Тяфк! Тяфк! Покорённый Эггзи зааплодировал, но Реджинальд остановил овацию одним лишь взглядом, всем своим видом показывая, что это ещё не финал. И добавив в голос толику вкрадчивого коварства, приказал: - Аристотель... взять его! Пёс, взметнувшийся на ноги с прытью, которую никак нельзя было ожидать при его размерах, запрыгнул на постель, всей тушкой толкнувшись в грудь агента Галахада и пытаясь дотянуться языком до его лица. Эггзи, хохоча, повалился на подушки, чуть заметно скривившись от боли. Реджинальд, охнув, бросился на помощь. - Прости! Прости-прости-прости, я забыл про твои рёбра, фу, Тото, отцепись! Ко мне, Тото, иди сюда, мальчик!.. Пёс, обиженно засопев, отпрянул, отступая под хозяйскую руку, и Реджи, сняв его с кровати, метнулся к наставнику, помогая тому усесться поудобнее. - Прости. В глазах Реджинальда было столько искреннего сожаления и досады на свою оплошность, что Эггзи захотелось его самого, как щеночка, потрепать по загривку. Но он удержался. - Всё нормально, не беспокойся. Я на принудительном лечении. Если бы не замки и пароли на дверях, давно бы уже снова сбежал на задание. Ради бога, Реджи, сядь уже! Он утрировал, конечно, но Реджинальд успокоился, по крайней мере - немного. И снова вспомнил про пса. - Аристотель, куда ты... Немедленно выметайся из-под кровати! - Аристотель, значит, - глубокомысленно хмыкнул Эггзи. И не сдержавшись, рассмеялся, - Редж, сделай лицо немного попроще. "Тото" ему и вправду подходит больше. - "Тото" - это на экстренный случай, когда произносить что-то длиннее нет времени, - невозмутимо откликнулся его протеже, - или если требуется немедленная реакция. В обычной же жизни достаточно Аристотеля. Пусть привыкает. Не зря же мы с Мерлином заполнили на него столько бумаг. Когда Эггзи достался Джей Би, он никаких бумаг не видел - всеми документами координатор занимался сам. То, что в этот раз он привлёк Реджинальда, Галахада странным образом порадовало. - Как продвигается учёба? - осторожно спросил он, приглашая к подробной беседе и кивнув на стоящее рядом кресло. - Неплохо, если не считать попытки всех нас утопить, - отчитался Реджинальд, послушно присаживаясь у постели. Аристотель тут же оказался поблизости, радостно виляя хвостом. Реджинальд, закатив глаза, затащил щенка на колени. "Просто застрели его, ладно? Я тоже постараюсь верить в тебя, Реджи. Но если ты всё же не сможешь спустить курок..." Ага, конечно. Сможет. У самого Эггзи, помнится, это очень легко получилось! До сих пор в кошмарах снился кабинет Артура, тяжесть пистолета в руке и перепуганные глаза Джей Би. Даже спустя три года, он не был уверен, что теперь поступил бы иначе. Аристотель на коленях Реджинальда счастливо жмурился, ластясь под хозяйской рукой. Эггзи, тяжело вздохнув, капитулировал. "Что ж, мы подумаем об этом позже". И ощущая гнусный вкус предательства на губах, вместо предупреждения искренне заметил: - Ты был очень собран на испытании, я видел запись. Непросто сохранить голову в подобной ситуации и действовать так оперативно. - Голову сохранил Джефф, - ровно возразил Реджинальд, почёсывая собаку за ухом и не поднимая глаз, - а оперативно действовал Салли. Я, по большей части, метался по комнате, вместо того чтобы составить какой-то план. Реджи поднял глаза: - Мерлин был прав. Можно было бы найти и более простой выход, не тратя время на скитания из угла в угол. "Мерлин был не прав". Его доверие к нему было приятным, но если бы Реджи действовал так, как желал того координатор, Мартин был бы сейчас "мёртв", удачно притворяясь тоскливым трупом. Полным укоризны трупом. Эггзи до сих пор помнил, как вздрагивал по ночам, слыша завывания Чарли, строящего из себя призрака Амелии. - Легко найти идеальное решение, когда опасность уже миновала, - мягко заметил Галахад, - но это не значит, что в процессе нельзя полагаться на собственные инстинкты. Могло быть и лучше, но с другой стороны - ничего непоправимого не произошло. Вы вышли из ситуации без потерь. - Без потерь, - эхом откликнулся его протеже, и Эггзи совсем не понравилась задумчивость в его голосе. Словно ощутив тревогу наставника, Реджинальд тонко улыбнулся, - у вас здесь интересное место, агент Галахад. Чувствую, во многом мне ещё только предстоит разобраться. Эггзи немного устало улыбнулся в ответ. - Постарайся не убиться в процессе. - Постараюсь, - коротко пообещал ему Редж, и Эггзи от всей души понадеялся, что как джентльмен, тот своё слово сдержит. До следующего испытания, у претендентов оставалось лишь два коротких дня. Агент Галахад верил, что к тому времени он уже сумеет выбраться из больницы и присутствовать при его прохождении лично.   Глава VI. В нужный день Эггзи не то чтобы выписали - скорее, просто забыли запереть его в палате. И он счёл это добрым знаком. На этом везение закончилось. Словно в противовес, дверь в комнату управления оказалась закрыта насмерть. Эггзи, для надёжности, три раза подёргал ручку. Негодованию его не было предела. - Биометрический пароль? Мерлин, вы серьезно?! Ситуацию спасла, как обычно, Рокси, перехватившая расстроенного агента Галахада в коридоре. Повела за собой, три раза постучала по лестнице, два раза энергично топнула по напольной мраморной плитке, выглядевшей чуть светлее других, и дернув за ближайший канделябр, открыла перед Эггзи вход в тайную комнату. - Как я люблю эту работу, - вдохновенно признался он, ступая за ней, - как я люблю эту работу! Как я люблю вас, агент Ланселот! И как же я люблю этот чёртов особняк! - Ты ещё новую базу в Палермо не видел - там секретные проходы есть даже в секретных проходах. - Постараюсь наверстать. Персиваль в этот раз к ним присоединиться не смог - выполнял очередную миссию, вероятно как-то связанную с достопамятным йо-йо, поэтому за Салливана решили болеть вместо него. Артур, насколько было известно, в штабе отсутствовал, но Эггзи на всякий случай лично запер дверь, перепроверив замки. Спустя минуту, леди Ланселот, поколдовав немного на клавиатуре, перехватила нужный сигнал. Большой экран немедленно разделился на четыре сектора. Первая из камер показывала часть лесного массива вокруг поместья, вторая - длинный коридор с двумя решётками, установленными поперёк. В третьей части экрана отображалось нечто, напоминающее обновлённую консоль ТАРДИС, только с большим количеством дисплеев наверху, а на четвёртой мигали сигнальные огни. Зелёные. Агенты Кингсмэн переглянулись. Вывод напрашивался сам собой. Для испытания претендентов в этот раз, Мерлин выбрал простирающиеся неподалеку от особняка катакомбы. *** В соответствии с изложенной легендой, претендентам было необходимо добраться до информационного хранилища внутри катакомб, скопировать секретные данные и вернуться обратно. Для выполнения задания, на телефоны каждого из кандидатов была загружена специальная программа, автоматически производящая взлом и начинающая скачивание, оказавшись в непосредственной близости от консоли. Ничего сложного. Неприятными подробностями миссия начала обрастать лишь некоторое время спустя, когда отказываться от неё было уже поздно. То есть - в момент, когда железные ворота с грохотом захлопнулись за спинами кандидатов, отрезая им путь наверх и Мерлин сообщил, что единственный выход расположен к западу от них, приблизительно в сотне метров от пункта назначения. - Дорогу к выходу вам укажут красные огни, которые зажгутся, едва вы запустите процесс копирования. На прохождение миссии у вас есть полчаса. Тот, кто не успеет собрать необходимые данные за указанное время, станет первым выбывшим из вашей группы. Приступайте. - Печеньку? – прокомментировал всю тираду Мерлина Эггзи. - Да, пожалуйста, - вежливо согласилась Рокс. Судя по изображению на экране, кандидаты проявили куда больше внимания и такта - все, как один, немедленно бросились врассыпную, отыскивая нужные ходы. Зелёные фонари, закреплённые на стенах, отбрасывали на лица неприятные болотные отсветы. - А есть ещё что-нибудь? А то неделя в больничном крыле… - Галахад, вы чудовище. Вот, возьмите пончик. - Ты прячешь здесь пончики?! - А для чего ещё, по-твоему, служат тайные комнаты?.. Спустя пару минут, среди кандидатов начали выбиваться лидеры, обгоняя остальных. Первым, с заметным отрывом, шёл Реджинальд - словно ведомый животным чутьем, он снова и снова безошибочно отыскивал верный путь, выбираясь из любого хитросплетения коридоров. Салли пока держался где-то позади, но довольно бодро преодолевал любые преграды, в том числе - и скопившийся в катакомбах за многие годы хлам. Бэйзил и Джефферсон, пару раз почти случайно столкнувшись в повороте и чуть не разбив друг другу закрепленные на карабинах телефоны, сочли за благо на ближайшей же развилке разойтись, и теперь слегка заплутали. Мартина Джефф, прежде чем исчезнуть за углом, великодушно прихватил с собой - будто знал, что тот только и ждёт укромного уголка, чтобы свернуться там калачиком и как можно драматичнее сдохнуть. - Ириску? - А лакричных леденцов больше не осталось? - Кажется, нет. Но ты посмотри в сейфе, на всякий случай. Камеры, выждав положенный срок, перещёлкнулись, уступая место новой трансляции. Теперь, в левом нижнем углу вновь появился Реджинальд - он несся вперед, что было сил. Передвигаясь едва ли не прыжками, пролетал сквозь коридоры со спринтерской скоростью. Его не волновала даже необходимость притормаживать на крутых поворотах - он просто отскакивал от стен, меняя траекторию, и устремлялся дальше. Эггзи, наверное, даже залюбовался бы, однако всё, происходящее в катакомбах, отчего-то интуитивно ему не нравилось. - Послушайте, агент Ланселот, - задумчиво начал он, почему-то не чувствуя ни радости, ни торжества, хотя Реджинальд был уже всего в паре поворотов от центральной консоли, - как-то всё это подозрительно просто, не находите? - Пробраться через катакомбы, в которых они находятся первый раз, добраться до их сердца, взломать систему, копируя терабайты данных, а затем вновь выбраться наружу, уложившись при этом в полчаса? И вправду, проще простого, агент Галахад. - Неуместный сарказм, Ланселот. Будь это наше испытание, я бы уже ждал объявления об отсутствии у одного из участников парашюта. - На нашем испытании, объявление об отсутствии у одного из участников парашюта прозвучало несколько позже, чем через неделю после начала учёбы. На пару-тройку месяцев, если мне не изменяет память. - Принимаю ваш аргумент, - тяжело вздохнул Эггзи, возвращаясь к экрану, - но должен признать, что я ожидал большего. И вероятно поэтому, меня преследует чувство… Изображение вновь передёрнулось, не явив, впрочем, ничего особенно нового – Бэйзил по-прежнему кидался с кулаками на стены, преграждавшие его путь тупиком, Салли перебирался через завалы, а Джефферсон бежал вперёд, не забывая приглядывать за заметно погрустневшим Мартином. Эггзи медленно опустил на стол кружку с недопитым чаем. - Какого черта? - Какого именно, Галахад? – рассеяно откликнулась Рокси, не спуская тоскливых глаз с Джеффа, заплутавшего где-то далеко позади. Но уловив перемену в настроении, подняла на друга глаза, мгновенно собравшись. - Что случилось? - Пока ничего, - откликнулся Эггзи, перебегая взглядом с сектора на сектор, - но наверняка вот-вот случится. Можешь переключить камеры? Рокси, услышав тревогу в голосе, без лишних слов защёлкала по клавиатуре. На экране вновь появился рвущийся к победе Реджи. - У меня вдруг возникли два вопроса, - хмуро пояснил Эггзи и, покинув кресло, подошёл поближе, словно желая лучше рассмотреть. Рокси тоже невольно подалась вперед, следуя его примеру, но ничего подозрительного не заметила. - Вопрос первый: если всё это устроено, чтобы «убить» Мартина, то как именно Мерлин собирается это сделать? Ударит его током, когда он подключится к консоли? Мартин споткнётся и расшибёт себе голову? Он растворится в воздухе, навсегда оставшись духом подземелий? - Хороший вопрос, - кивнула Роксана, - похоже, ты был прав относительно отсутствия парашюта. Мы знаем ещё далеко не всё. - Но больше этого, - признался Эггзи секунду спустя голосом тусклым, как нечищеное серебро, - гораздо, гораздо больше этого, меня волнует другое, Рокс. И я надеюсь, что ты меня разубедишь, и докажешь, что я ошибся. Приблизь Реджинальда, пожалуйста. И дождавшись, когда фигура его протеже появится во весь экран, Эггзи спросил, уже заранее зная ответ: - Мне кажется, или за весь свой пройденный путь, Реджи ни разу так ни на кого из них и не оглянулся? - Не кажется. Отставив чашку в сторону, Рокси быстро оглядела экран, анализируя ситуацию. - Но претендентам ничего не грозит: воздуха достаточно, смертоносных ловушек нет, заблудиться они не успеют. У Реджинальда нет не единой причины тревожиться за них. - И всё же, он тревожится, - понял вдруг Эггзи, внимательнее разглядывая своего протеже, - но не из-за них. "...сперва, конечно, убедившись, что Реджинальду есть, чем заняться, кроме как вытаскивать своих неудачливых товарищей..." - Катакомбы во время войны использовали как бомбоубежище. Это одно из самых безопасных мест во всей Англии, спрятанное в нескольких метрах под землёй. "...глубоко под землёй..." Память откликнулась смутной эмоцией, каким-то забытым чувством - сожаления или вины, но Эггзи упустил мысль, сосредоточившись на экране. Реджинальд достиг центрального зала и, дёрнув карабин, сжал в ладони телефон, приближаясь к консоли. Огляделся, отыскивая порты вывода информации, и потянул вниз один из девяти дисплеев, опуская его на уровень глаз. На дисплее обнаружилась ярко-желтая мишень, к которой Реджи, не долго думая, телефон и прижал. Система ожила - Эггзи увидел, как поползли наверх решётки, как зажглись в одном из коридоров тревожные красные огни. Услышал, как шипение затопило центральный зал. - Нейротоксин, - ровный голос Мерлина прозвучал слишком громко. Набатом прокатившись по катакомбам, заставил других претендентов сбиться с шага, невольно поднимая головы вверх. - Вы потревожили систему безопасности. Советую вам поторопиться. - А разве он не убивает в больших количествах? - невинно захлопав глазами, куда-то в пустоту спросил Мартин. Джефферсон вздрогнул, но промолчал, продолжая упрямо шагать вперед. Ещё пара претендентов неуверенно потянулась следом. Реджинальд же, услышав предупреждение координатора, резким движением отнял телефон от мишени и загрузка информации прекратилась. Но шипение никуда не исчезло - помещение по-прежнему затапливал смертоносный газ. - Дьявол, - очень громко и отчетливо произнёс Реджи и деланная маска безразличия, треснув, спала с его лица. Признавая, что так по-глупому угодил в ловушку, он сдержанно, но очень зло пнул консоль. Без толку. И помедлив секунду, вновь прижал телефон к мишени, возобновляя загрузку. - Кажется, мы узнали о нём что-то новое, - приподняла брови Рокс. - Или осознали старое, - откликнулся Эггзи, вновь крепко сжимая в руках ставшую уже бесполезной кружку. Чай давно остыл, не в силах согреть вмиг похолодевшие ладони агента Галахада. Столько всего случилось за последние недели - неудивительно, что он забыл. Неудивительно, что вспомнил Мерлин. "...отец приказал запереть меня в подвале семейного особняка, глубоко под землёй. Его когда-то строили, как бомбоубежище - там несколько сантиметров стали и свинца по всему периметру. Я даже ничего не почувствовал, когда всё началось..." Сколько времени Реджинальд провёл в том подвале? Прежде чем подоспевший дворецкий выпустил его. Пока где-то над его головой, верные слуги его отца разрывали друг друга на куски. Какие воспоминания остались у него о тех часах, если после всего случившегося Реджи так никогда и не возвращался в поместье, полностью предоставив его нуждам своей тётушки Мардж и давая ей абсолютную свободу действий? Эггзи не знал. Но запирая кандидатов в катакомбах, Мерлин точно сделал это не случайно. Реджинальд, между тем, закашлялся и, скривившись, уткнулся носом в рукав, стараясь пореже дышать. Выходило плохо - тело, разгорячённое безумной гонкой по подземельям, требовало увеличенную дозу кислорода. Роксана, благослови её бог, без лишних вопросов переключила камеры, приближая изображение его телефона: на экране высвечивалось девятнадцать процентов. Копирование продвигалось черепашьим шагом. Спустя ещё пару минут, в комнату едва ли не кубарем ввалился Бэйзил, заранее закрывая локтем лицо. Окинув взглядом заходящегося в кашле Реджа, быстро сообразил, что к чему и, дёрнув вниз второй дисплей, тоже подключился к загрузке. А третьим, к удивлению Эггзи и Рокс, до консоли добрался Салливан, такой хрупкий и позабытый всеми Салливан, оказавшийся находчивее и решительнее многих прочих. Встретившись взглядом с потемневшими глазами Реджинальда, он приветственно махнул ему рукой, и тоже потянулся было вверх, за дисплеем, но тут Реджи выронил свой телефон из вдруг обессиливших пальцев. И без лишних звуков, стал медленно оседать вниз. Сын Борса едва успел подхватить его у самого пола. *** Такими их и нашли остальные, под предводительством Джефферсона врываясь в центральный зал: Баз невозмутимо продолжал загрузку, а Салли сидел на полу, пытаясь поудобнее пристроить голову Реджа у себя на коленях. Во взгляде, брошенном на Бэйзила Джеффом, стремительно разгоралась жажда убийства. - Это не я! - просипел, прижимая к носу рукав, ставленник Гевейна, - всё чертов газ!.. Джефферсон, неохотно удовлетворившись ответом, тут же бросился к Реджинальду. Пытаясь привести его в чувство, захлопал по щекам. - Давай же Редж, возвращайся! Всего лишь немного газа... - и сам закашлялся, прижимая ко рту кулак, но останавливаться и не думал, - хочешь, чтобы тебя так сразу отсюда выгнали? Просыпайся! Никакого эффекта. Леди Ланселот, покинув своё кресло, встала за спиной Галахада, крепко сжимая его плечо. Эггзи не среагировал, не отводя от экрана глаз. - Нужно убираться отсюда, - сказал Салливан. - Нельзя. Никто из нас не завершил загрузку. Хочешь вылететь на первой же неделе? - Ему нужно на воздух, Джефф. Я его отнесу. Джефферсон раздраженно вскинул голову - и встретился с абсолютно серьезным взглядом Салли. - Ты его и пару метров не протащишь, - грустно усмехнулся он. Салливан вспыхнул, но возражать не стал. Джефф секунду помолчал, неотрывно глядя на потерявшего сознание Реджа, а затем, размяв мускулы, решительно протянул вперед руки: - Я его отнесу. - Что он творит? - голос Ланселота был напряжённым и пустым. Теперь она не столько утешала друга, сколько цеплялась за его плечо в поисках поддержки, - что он творит, Эггзи?! Если он не справится с испытанием... - Он спасает Реджинальду жизнь, - просто ответил Галахад. Салли и Джефферсон ещё мгновение что-то обсуждали, низко склонив друг к другу головы, а затем Джефф, ловко подхватив бездыханное тело Реджа, взвалил его на плечо и отправился на алые отсветы сигнальных огней. - Мне очень жаль, Рокс, - тихо прошептал потрясённый Галахад. - И мне, - опечалено откликнулась леди Ланселот, - похоже, мы оба выбрали слишком ответственных кандидатов. Или вирус Реджинальда Кинга оказался заразен. Или они оба просто издеваются над нами, вгоняя раньше времени в гроб. Или... - Или, - перебил вдруг Эггзи, - или же мы просто их обоих недооценили. Потому что несмотря на то, что Джефферсон и Реджи, казалось бы, уже сошли с дистанции, в катакомбах оставался кое-кто, никак не собирающийся сдаваться. Салливан, подхватив с пола забытый всеми мобильный Реджинальда, без лишних слов бросил его Мартину. Тот машинально поймал, на мгновение отняв от лица рукав, но тут же попытался вернуть его обратно: - Эй, у меня нет третьей руки, чтобы заниматься ещё и чужой загрузкой. И не задохнуться при этом! - В крайнем случае, - пожал плечами Салли, прижимая к мишеням сразу два аппарата, свой и Джефферсона, - разрешаю тебе прекратить свою. - Почему я? Я не собираюсь рисковать своей жизнью! Немедленно забери этот грёбанный телефон! - взбеленился Мартин, и тут же закашлялся, скривившись над консолью, - я не собираюсь... не собираюсь... - Я сказал: взял грёбанный телефон и продолжил загрузку, - ровно произнёс Салливан, мгновенно как-то повзрослев и будто став выше ростом. Бэйзил, всё это время молча наблюдавший за происходящим поверх своего рукава, насмешливо присвистнул. - Салли... - всё ещё кипятясь, сделал вторую попытку Мартин. - Реджинальд несколько дней назад спас тебе жизнь, неблагодарный ты ублюдок, - рявкнул Салли. И закашлялся. Но и не думал отступать. - Можешь ты теперь на пару минут оторвать рукав от своего носа, чтобы спасти его от отчисления? Мартин секунду колебался, но яростный огонь в его глазах быстро потух, и он коротко кивнул, признавая справедливость упрёка. - Могу. И прижал телефон Реджа к соседней мишени. *** Первым задание ожидаемо завершил Бэйзил, бросившийся вон, едва его мобильный радостно чирикнул, знаменую выполнение загрузки на сотню процентов. Оставшиеся в зале претенденты проводили его полным зависти взглядом, выглядывая из-за прижатых к лицу локтей. Следующим, как ни странно, оказался Мартин - он уходил, уже не слишком торопясь и, проходя мимо Салли, коротко заметил, что будет ждать его у выхода вместе с остальными. Салли ему кивнул. Следом потянулись другие претенденты. Салливан уходил одним из последних, медленно покидая информационное хранилище на подрагивающих от слабости ногах. Но газ, в большинстве своём, распылялся вокруг консоли, а значит, с каждым шагом в лёгкие Салливана попадало всё больше чистого воздуха. Это давало ему надежду всё же уложиться в установленные Мерлином нормативы. На Джефферсона и остальных он наткнулся в самом конце, в одном повороте от выхода. Джефф сидел на земле, удерживая Реджинальда на руках, будто ребёнка. Тот был уже не столь пугающе бледен, и казалось, просто спал, а не валялся без сознания, наглотавшись нейротоксина. Мартин подпирал стенку рядом. - Успеваем? - коротко интересуется Салли, протягивая Джеффу его телефон. - Минута в минуту, - улыбается Джефферсон, поднимаясь на ноги вместе с Реджем, - остальные уже там. - Тогда не будем заставлять их ждать?.. Они выходят из подземелий плечом к плечу, чуть пошатываясь, но вместе, и, определённо - живыми. Спустя десять секунд, Мерлин, встречающий их у ворот, останавливает таймер. Испытание закончено. Они укладываются ровно в полчаса. *** Бессознательное состояние бывает благом - пребывая в беспамятстве, Реджи не слышит разнос, который устраивает остальным претендентам Мерлин, разбирая их многочисленные ошибки. Не слышат его замечаний и двое других: - Джефферсон, Салливан. Раз уж вы проявили инициативу, то будьте добры не останавливаться - отнесите Реджинальда в больничное крыло. Но прежде, чем они исполняют приказ координатора, Мерлин не забывает проверить телефоны всех троих. У каждого загрузка информации завершена на все сто процентов. - Похвально, - коротко резюмирует он, глядя им в спины, - что не исключает всех допущенных во время испытания ошибок. Бэйзил, как первый выполнивший задание, можете вы сказать, что именно было сделано не так? - Следовало оставить Реджинальда в подземельях? - ухмыльнулся Баз. - Придурок, - коротко прокомментировала Рокси. - Ошибаетесь, - куда тактичнее согласился с ней Мерлин, - учитывая дозу нейротоксина, которую получил Реджинальд при выполнении задания, оставьте вы его в консольной ещё на несколько минут, и исход мог бы стать летальным. Вам бы хотелось затем спускаться туда ещё раз, чтобы избавиться от трупа? Мне - нет. Но разница между нами в том, что вас бы я мог заставить. Бэйзил, насупившись, отвёл взгляд, спрятав руки в карманы. Координатор, наградив его ещё одним равнодушным взглядом, немного помолчав, продолжил: - Ваша главная ошибка состояла в разделении, что уже само по себе было глупо, помня, что это было первым вашим посещением катакомб. В незнакомом и потенциально опасном помещении всегда следует держаться вместе. Если бы с самого начала вы не бросились врассыпную, пытаясь первыми достигнуть цели - чего от вас вовсе не требовалось - вам пришлось бы подвергнуться воздействию газа в гораздо меньших количествах. Запусти вы все загрузку одновременно, вам потребовалось бы провести в консольной всего несколько минут, равных по количеству для каждого. Не говоря уже о том, что и выбираться всем вместе, поддерживая друг друга, было бы не в пример легче. Претенденты, понурив плечи, все, как один, опустили взгляд. - Вопросы? - припечатал их Мерлин. Молчание было ему ответом. *** В одной из тайных комнат особняка, там, где двое агентов Кингсмэн провели последние полчаса, наблюдая за прямой трансляцией из катакомб, царило гробовое молчание. - Виски? - лишь несколько минут спустя нашёлся агент Галахад. - В тумбочке, - коротко откликнулась агент Ланселот. *** Тем же вечером, ничего не объясняя и ни с кем не прощаясь, Мартин собирает свои вещи и покидает особняк, наконец отправляясь в давным-давно заждавшийся его Париж. Остальные кандидаты потрясены его решением, считая, что тот попросту сдался, слишком боясь задохнуться или утонуть - и шёпотом обсуждают, не пора ли и им, пока ещё живы, отправиться следом. Мерлин слышит все эти шепотки и удовлетворённо кивает. Иногда, чтобы отсеять слабейших, совсем необязательно запугивать их близкой смертью - достаточно просто намекнуть на неё. И указать простой путь спасения, проложенный кем-то другим. Провожая Мартина до вертолёта, координатор с благодарностью жмёт ему руку. Пусть и не сразу, и не так, как планировалась, но его задача, определённо, была исполнена. *** Эггзи приходит в палату Реджинальда час спустя. Тихо опускается в кресло и долго молчит, глядя на многочисленные приборы, мерно отсчитывающие пульс и следящие за работой сердца. Тик-так, тик-так... Ровный ритм не вызывает у Эггзи опасений. Смертельный нейротоксин оказался фикцией. Самое страшное, что Реджи сейчас грозит - это долгий и глубокий сон, наполненный кошмарами, порождёнными минувшим днём. Но от кошмаров не умирают - с ними живут. Иногда - живут в них. К кошмарам привыкают. И борются с ними - иногда. Когда находят в себе для этого силы. Когда находится рядом тот, кто подскажет, как. Реджинальд лежит так спокойно, что невозможно отличить, какие сновидения ему снятся, но агент Галахад, поднявшись на ноги, на всякий случай распахивает окно, позволяя вечерней свежести заполнить палату, изгоняя из нее любое напоминание о сырости и затхлом запахе подземелий, прогоняя дурные сны. Небольшое по размерам помещение с кипенно-белыми стенами больше не кажется ловушкой. Несколько часов спустя, когда протеже Эггзи просыпается, в его палате никого уже нет. Только на краю кровати, свернувшись клубком в ногах и охраняя хозяйский сон, мирно дремлет Аристотель Оливер Дигби III. Медленно садясь в постели, Реджинальд тянется к нему и ласково чешет верного пса за ухом. Реджи нравится царящая вокруг тишина.