Казалось, что воздух звенел от напряжения. Такео неотрывно смотрел прямо в глаза медиуму, а вот русоволосый, не отрываясь, смотрел в сторону прохода, за которым слышались голоса остальных ЛПЯ.
Рука Тсунаеши невольно потянулась к тому месту, где раньше у него висела кобура: Пламя Пламенем, но и обычным оружием стоило научиться владеть. Нашарив пустоту, рука сжалась в кулак, а в следующий миг Савада испуганно распахнул глаза, осознавая, что именно только что пытался сделать.
«Я хотел убить его?..»
Этот страх разоблачения на какой-то миг стал сильней той крепкой дружбы, что он осознал не так давно. И теперь вдоль позвоночника предательски бежал холодок от мысли, что если бы он нашел оружие на поясе, то без раздумий убил бы его, темноволосого лидера ЛПЯ, своего нового друга.
«Когда же я стал таким?..»
Но эта игра в молчанку не могла продолжаться вечно. Медленно выдохнув, Тсунаеши постарался максимально расслабиться.
- С чего ты это взял, Такео?
Почему-то теперь все эти уважительные окончания казались такими неважными, что он, не задумываясь, пренебрег ими. Несмотря на то, что старался он выглядеть спокойным, но такие осторожные выражения не могли не выдать его с головой. Это была игра, и пока что Тсуна в ней проигрывал.
- Полагаю, очередь раскрывать все карты за мной, - Оотани слегка сдал назад, давая возможность противнику (другу?) выдохнуть. Так же оглянулся на соседнюю комнату и сделал приглашающий жест рукой. Тсуна, немного поразмыслив, все же медленно кивнул, первым выходя на задний двор небольшого домика. Туда, где их никто не мог подслушать.
Такео первым уселся на небольшую, слегка покосившуюся скамейку. Тсуна остался стоять. Луна уже зашла, и даже звезды, казалось, слегка потускнели, предвещая скорый восход солнца. Несмотря на это, ни один из них не стремился закрыть тему, отправляясь отдыхать. Это для обоих было слишком важно.
Легкий ветер подул с юга, шелестя листвой и ветвями деревьев. Где-то вдали обрывисто взвыл пес, но тут же замолчал, словно испугавшись своего голоса, так оглушительно прозвучавшего в предрассветной тишине. С соседнего дерева с хриплым карканьем взлетела ворона, сделала круг над домиком, но тоже скрылась куда-то в сторону центра парка – досыпать.
Вздохнув, Тсуна повернулся к Такео, молча наблюдавшему за ним, и кивнул, предлагая начать.
Некоторое время лидер ЛПЯ собирался с мыслями. А когда заговорил, Савада даже слегка вздрогнул от неожиданности.
- Когда ты пришел к нам, мне было просто интересно. Так же я собирал данные на всех, с кем сталкивался так тесно. Мне не составило труда выяснить, где ты родился, зачем приехал в Токио. Все, вплоть до того пожара, где ты пострадал. Но дальше начались странности, - Такео перевел взгляд в сторону светлеющего неба. – Твое поведение не совпадало с тем, каким я тебя представлял. И я стал копать глубже. Увлекся тобой, как коллекционер впервые встреченной бабочкой. Стал одержим. Следил за тобой, за твоими движениями, принятыми решениями. И запутывался все больше.
Оотани замолчал, пристально глядя в темное окно в доме. Обернувшись, Тсуна мельком заметил отошедшего Сакаи. С такого расстояния он вряд ли слышал, о чем они говорили, но все же хорошо, что отошел – не так нервировал.
- Ты абсолютно не соответствуешь тем характеристикам, что собрали о Каташи мои люди.
- Твои люди? – не удержался от уточняющего вопроса Савада. Оотани только поморщился.
- Не забывай, кто мой отец. Когда-то он, зная мое неуемное любопытство, дал мне разрешение приказывать людям из его службы безопасности. И они часто раскапывали мне нужную информацию. Так вот, - брюнет упрямо тряхнул головой, но тут же вновь успокоился. – Еще одним штрихом была твоя татуировка.
- Откуда ты?..
- Ты думаешь, твои ночные вылазки в полуголом виде в сторону кофеварки могли остаться незамеченными? – Оотани скептически фыркнул и тут же как-то весело улыбнулся. – А уж узнать от Кагами-сан ту легенду, что ты ей рассказал, не составило труда. Но я специально узнавал – не было такой истории в жизни Каташи. И татуировки у него не было, когда он уезжал из дома. А выглядит она достаточно старой. Варианта было всего два: или ты искусственно состарил ее, или же это что-то другое, не просто рисунок, сделанный человеческой рукой. Но у тебя не могло быть таких денег, значит, оставалось одно: это метка шинигами.
- Кого?
- Шинигами – ангела Смерти, - терпеливо пояснил Такео, любуясь выражением растерянности на лице у медиума. – Вот тебе еще одно доказательство: Каташи увлекался этой тематикой, а значит, смог бы сразу понять, кого я имею ввиду.
Тсуна недовольно поморщился, но отрицать уже не стал. Он признал, что и так спалился по всем фронтам. Оставалось только слушать выводы Такео, заодно просчитывая отношение логика к такому раскладу вещей.
- Но это была только вершина айсберга, - Такео говорил будто в пустоту, но Савада чувствовал, что тот следит за каждым движением русоволосого. – Помнишь мое похищение? Тогда нас спасли двое полицейских. Мне показались знакомыми движения одного из них. Мимика, слова. Я подумал, что это невозможно, ведь из общего у вас только перечисленное да рост. А потом задумался: если ты смог каким-то образом покинуть место своей смерти, значит, вполне может существовать и сила, способная так изменить внешность. Я прав?
Тсуна молча кивнул. Отрицать уже не было смысла.
«Ты и правда спалился везде, где мог», - Каташи хохотал, позвякивая ослабившимися цепями.
«Иди к черту», - мрачно, но беззлобно отозвался Савада.
- Восхитительно, - но, вопреки словам, взгляд логика оставался пытливым. – Сегодняшняя ночь. Ты был слишком спокойным для такой ситуации. Ты был таким, каким должен быть лидер: собранным, готовым сделать все для нашей безопасности. Тогда как Каташи, по нашим данным, даже в школе никогда не дрался.
«Это не значит, что я совсем не умею драться», - обиженно прокомментировал медиум, насупившись.
«Вот сам ему об этом и скажи», - фыркнул Тсуна, но русоволосый не стал обижаться на резкие слова. Он тоже понимал, что Тсуна растерян, обозлен, и только такие легкие перепалки позволяли ему держать себя в руках.
- И я повторю свой вопрос, - Оотани тихо вздохнул. – Кто ты?
В этот раз Тсуна молчал дольше. Он вдыхал полной грудью ночной прохладный воздух, подставлялся под ветер, прикрывал глаза, полностью отдаваясь ощущениям. Сейчас это казалось ему таким ярким, невероятно прекрасным. Он не пытался даже представить, что будет дальше, поэтому краткий миг, когда он мог сделать вид, что задумался, он просто наслаждался тем, что было сейчас, в эту секунду.
Страшно. Он не представлял, как поступит Такео. Как придется поступить ему самому.
Непонятно. Оотани, такой раскрытый, такой читаемый, казался ему абсолютно непредсказуемым.
Спокойно. Тсуна осознавал, что спокойно воспримет все: и данный умиротворяющий миг, и дальнейшее существование.
- Послушай, - Такео первым нарушил тишину, и Тсуна открыл глаза. Столкнулся с серьезным, но таким спокойным взглядом. – Считай, что это продолжение того дня признаний. Что ты обо мне думаешь? Что бы там не произошло, но ты наш друг. Именно ты: такой загадочный, странный, сильный. В чем-то ты лгал, да, но в большинстве своих слов, действий – ты искренен. И именно ты наш друг, кем бы ты ни был раньше. Именно тебя мы знаем все это время. Я просто хочу знать, кто ты, понять, найти ответы на гнетущие меня вопросы и загадки.
Оотани все говорил, ровно, без лести или же сладких обещаний, и Тсуна слушал.
Уверенность. Именно это дарила эта ночь. И Тсуна верил. Верил обещаниям светлеющего неба и голосу Такео.
- Савада Тсунаеши, - бывший мафиози выговорил это имя так легко, хоть, как ему казалось, уже давно привык отзываться на другое, то, что с рождения носил владелец тела. – Когда я умер, мне было двадцать два. Я был мафиози. Настоящий Каташи здесь, - прикосновение раскрытой ладонью к груди. – Но он пока по личным причинам не может управлять телом. И поэтому я живу за него, выполняя сразу две цели – его и мою. Его цель ты знаешь – найти сестру. Моя цель – найти мне замену среди живых.
Коротко и только самое главное. Тсунаеши больше не сомневался. Слова правды так легко срывались с его языка, гораздо легче, чем придуманные легенды и отговорки. И Такео слушал внимательно. Спрашивал и получал ответы. Про Пламя, про его смерть. Их знакомство с Каташи, и даже комментарии от истинного Хаттори. И Савада наслаждался этим чувством, как наслаждался постепенно светлеющим небом. Внимательно слушал первых ранних пташек, тихую грызню собак, прибежавших за завтраком к домику Морио.
- Теперь все ясно, - Тсуна даже удивился, когда Оотани покивал головой, откидываясь на спинку скамейки. – Но, пожалуй, пока остальным это рассказывать не стоит. Ты согласен?
Он вскинул руку, обозначая рукопожатие, но рассветную тишину прервал треск скамейки, не выдержавшей такого надругательства. Спинка отломилась, почти бесшумно упав на густую траву, а сам Такео повис, удерживаемый только сильной рукой. Тсуна несколько секунд удерживал друга от падения за ладонь протянутой ранее руки, затем дернул на себя, не разрывая пожатия.
- Согласен, - бывший мафиози усмехнулся, и разжал пальцы, благо, что Лидер уже сидел ровно, без возможности завалиться назад. – Вернемся к нашему делу?
- Да, - Оотани невольно потер плечо, чуть не вывернутое, и засмеялся, представляя, как это все выглядело со стороны. – Есть идеи?
Тсуна тоже улыбался, не забывая взглядом иногда сканировать окна – не хотелось бы подслушивающих. Хоть сейчас они и ушли с щекотливой темы.
- Я только полчаса назад вспомнил одну деталь, - пройдясь по траве, он осторожно уселся на то, что раньше было скамейкой. – Когда-то давно, кто-то из знакомых рассказывал мне, что здесь ранее, еще до строительства, проходили собачьи бои.
- Ты думаешь, что это бойцовский пес? – Такео заинтересованно посмотрел на медиума, но тут же навострился, заметив, что русоволосый отрицательно качает головой.
- Не совсем. Помимо собак, тут еще и использовали волков. Привозили дикого зверя, сажали на цепь, еще и огораживали решеткой. Травили, избивали, морили голодом. И выставляли их против самых лучших бойцов.
Могло показаться, что Тсунаеши говорил спокойно, равнодушно. Но Такео, жадно ловящий каждый жест, прекрасно видел, как в глубине зеленых глаз разгорается пламя ярости, гнева, ненависти к тем, кто творил такое.
- Почему ты так думаешь? – Лидер с трудом сбросил оцепенение, отводя взгляд.
- Я на какое-то время ощущал то же самое, что и этот зверь. Он родился свободным, но уже не помнит почти, каково это. Его учили бояться палки и убивать собак. Для него уже нет разницы, кобель перед ним или же неприкосновенная по диким законам сука. Он хочет одного: вырваться, сбежать, но не знает, как это сделать, и боится ощущения одиночества. В какой-то миг он тянется к другим, но вспоминает ту боль и слепящую ярость.
Такео тихо вздохнул, прикрывая глаза. Лес вокруг оживал все ярче с каждым вдохом, ударом сердца. И еще насупила отгоняемая ранее любопытством усталость.
- В чем-то мы с ним похожи, - тихо закончил Тсунаеши, так же закрывая глаза, ощущая окружение скорей кожей, чем органами чувств. – Убийца, запертый в теле обычного, мирного существа. Меня тоже учили убивать, и на моих клыках так же чужая кровь. Но я знал, за что сражаюсь. За друзей, за спокойствие близких. А этот зверь убивал ради развлечения других. И все, что ему нужно – покой.
Почти над ухом раздалось карканье вороны, и парни синхронно вздрогнули, оглядываясь по сторонам. Такео прекратил озираться первым. Перевел взгляд на друга.
- Значит, только Кагами-сан сможет ему помочь. А мы должны помочь ей.
Он поднялся на ноги, протянул руку медиуму, помогая встать на ноги. И уже глядя в спину удаляющемуся парню, негромко позвал.
- Тсуна?
- Да? – русоволосый обернулся уверенно, даже не удивившись тому, что, хотя бы раз, наедине, Такео решил назвать его так.
- Каково это – умирать?
Тсунаеши ответил не сразу. Лёгкий ветер взъерошил ничем не скреплённые волосы, прикрывая челкой глаза.
- Больно, - честно ответил он, отсчитав три удара спокойно бьющегося сердца. – Но не от ран, а от отчаяния, что видишь на лицах тех, кого любил. От той бессильной злости людей, что стоят перед твоим уже изломанным телом. От тех извинений, что они тихо шепчут в пустоту, пытаясь найти причины тому, что они не смогли помочь.
Брюнет медленно кивнул, и в этот раз Тсунаеши скрылся в доме спокойно, оставляя Лидера наедине со своими мыслями.
А в небе разгорались первые солнечные лучи.
***
- Нет! – Кагами кричала, закрывая лицо руками. Было видно, что ей очень хочется попятиться назад, сбежать, лишь бы не видеть тварь, бессильно рычавшую в пяти метрах от нее самой.
Такео молча перевел взгляд на Тсунаеши, медленно кивнул. Русоволосый медленно вздохнул, затем шагнул вперед, кладя руки на плечи монаха.
- Оглядись, - тихо произнес он ей на ухо. И, не слушая возражений, настойчивей произнес. – Не смотри на зверя, просто посмотри вокруг.
Темноволосую била крупная дрожь, но спустя несколько безысходно долгих мгновений она медленно отняла руки от лица, поднимая взгляд вначале в сторону темного неба, а затем – по сторонам. Ночь, такая же, как и предыдущая. Даже место похожее на то, где они впервые повстречали пса. Яркие звезды, которые не заглушали потухшие фонари. Луна, что была самым ярким светилом. Зловещие тени кустов, и тихие шорохи парковой зоны.
В стороне напряженно замер Сакаи, удерживая шикигами. Позади стояли Ёко и Такео. И такое надежные, сильные руки медиума на обнаженных плечах. Глаза девушки закрылись, она полной грудью вдохнула ночной воздух. Все звуки отступили куда-то на задний план. Она чувствовала только легкий ветер, легко проникающий через тонкую ткань топа, и нестерпимо горячие руки медиума.
Когда глаза вновь открылись, Араки смотрела только на зверя, которого ей предстояло освободить. На жестокое, беспощадное существо, которое нуждалось в ее помощи. Серый бесполезно щелкнул пастью, пытаясь достать длинного змея, опутывающего почти все тело с проворством голодной анаконды. Взъерошивал шерсть, скалил острые клыки, а в рычании прорывались истерические нотки.
По сознанию Кагами ударило жгучей ненавистью духа и таким же обжигающим страхом. Он боялся больше нее самой. Страшился капкана, ненавидел неволю, и отчаянно на что-то надеялся, не позволяя этому чувству завоевать даже капельку значимости. Он давно был отучен верить, но продолжал, скрывая даже от себя самого эту безумную надежду на спасение.
Горячие пальцы на плечах слегка сжались, дыхание стоявшего за спиной медиума сбилось.
«Ему тоже досталось от зверя, даже больше, чем мне».
Эта мысль прошла где-то по границе сознания. Руки уже сами складывались в нужный жест, а в голове всплывали нужные слова.
Говорила монах размеренно, глядя прямо в глаза самому страшному своему кошмару. Не позволяла эмоциям пробиться наверх. Пока Каташи был за ее спиной, она могла себе позволить не бояться.
Никаких лишних спецэффектов не было, и не должно было быть. Просто в один момент змей ослабил хватку, выпуская ослабевшего пса из тесных объятий. Последние слова еще звучали в воздухе, а серый уже осторожно опускался на землю, пошатываясь, как пьяный, пока совсем не растянулся на пыльной поверхности тропинки.
- Ты молодец, - еле слышно прошептал на ухо Каташи, разжимая руки. Впрочем, ему тут же пришлось ловить потерявшую сознание Кагами, чтобы осторожно опуститься с ней на землю.
«И все же, у него очень большая власть над людьми», - отстраненно думал Такео, помогая уложить девушку поудобней. – «Даже если он сам этого не понимает, это достаточно сильное оружие».
- Я рад, что ты мой друг, - еле слышно произнес он, прикоснувшись рукой к плечу медиума. Русоволосый удивленно обернулся, собираясь переспросить, но Оотани уже отошел в сторону, что-то говоря Ёко.
***
- И что ты ко мне привязался? – раздраженно поведя плечами, Кагами повернулась назад. Крупный серый пес виновато вильнул хвостом, но убегать не спешил. Подойдя ближе, он потянулся носом к руке девушки, но Араки нервно отдернула кисть, стремясь избежать прикосновения.
Серые уши прижались к макушке, Киба еле слышно заскулил. Плюхнувшись на зад, он виновато постучал клокастым хвостом, но взгляда не отвел. Тихо чертыхнувшись, темноволосая замерла на месте, разрываясь между желанием ударом прогнать надоедливое создание, и уйти самой. Рука медленно протянулась вперед, пес замер, всем видом изображая покорность. Но удара не последовало. Тонкие пальцы неуверенно коснулись жесткой шерсти между ушей, осторожно проводя по ней. Серый слегка вильнул хвостом, но позы не сменил, словно боялся спугнуть.
А от открытого окна отошел Такео, чему-то улыбаясь.
- Ну, будем собираться? – радостно вопросил он, заходя в гостиную, где расположились остальные. Удивленно оглядел мирно дремлющих сотрудников ЛПЯ, и вновь улыбнулся. – Да, боюсь со спящим водителем мы далеко не уедем…
