Иная реальность

Ваа, наверное количество успокоительных вообще зашкаливает. Всё так миленько вокруг. Ммм меня так мажет, я улыбаюсь как идиот. Хорошо, меня долго не продержали тут: ненавижу больницы! Две ночи - вали домой. Хосок вызвался мне помочь добраться. Черт, я ж не травмированный какой-то. Хотя под глазом небольшой (хотя думаю всё же приличный) синяк, как напоминание о... В жопу, сейчас не хочу об этом: я почти под кайфом. Солнечный день разлился по моей побледневшей коже, я практически жив. - Йа, Тэхен, ты сегодня очень даже ничего! Пойдем поедим ребрышек? Я угощаю, - не сомневаюсь, что именно благодаря этой улыбке и неимоверному позитиву я смог преодолеть все. - О, настал тот момент, когда и Хосок угощает, - хотел бы я тоже сделать что-то хорошее ему, - только не так быстро: я пока немного под кайфом. Пока мы медленно топали из больницы, меня постоянно не покидало ощущение чьего-то присутствия. Как будто кто-то пронзительно за мной наблюдает: чей-то взгляд, наверное, уже дырку во мне прожёг. Тщательно оглядевшись, я никого не заметил. "Это все сильные успокоительные. Крутая вещь, жаль пару доз с собой не дали". POV Чонгук Смс "Хосок, ты где?" "Отвали" "Какого? Где Тэхен?" "Иди в жопу, сволочь" "Вообще-то я тут жертва, отвечай где?" "Как раз жертву я завтра утром забираю из больницы". "Чего? Что за больница?" "Ближайшая" Ноги сами примчали меня к медицинскому кабинету института. - Брат! Ты тут?! Срочно-срочно! Поехали! Мне нужна твоя помощь! - я верещал на весь кабинет, хорошо пациентов не было. - Привет! Что случилось-то? Куда ехать? - удивленный Сокджин уставился на меня своими большими глазами. - Все потом! - срываю с вешалки его пальто, хватаю за руку, и мы выбегаем из корпуса. Бледный... Очень бледный Тэхен еле передвигаясь выходит из больницы. Где-то в глубине сильно екает сердце. Огромный синяк на правой щеке давит на совесть: моих рук дело. Из окна машины плохо видно, и, кажется, я весь впечатался в стекло: лишь бы поближе рассмотреть. - Не пора ли объяснить своему брату, которого вытащили с рабочего места, что мы тут делаем? - Сокджин нелепо ворчал себе под нос, не ожидая ответа. - Хен, ты же врач, да? - после короткого кивка, я продолжил,- можешь узнать, что с одним пациентом? Я знаю только имя. - Чон! Это не совсем правильно, - но посмотрев на мое отчаяние, решил добавить.- тут мой знакомый с института работает - может и узнаю... - Ким Тэхен. Я просто волнуюсь от того, что с ним произошло. Всего лишь любопытство. Я должен знать. - Сильный нервный срыв, лёгкое сотрясение мозга. Ничего серьезного, но приятного мало. Ему прописали сильные успокоительные. Только у меня один вопрос? - Ты тоже удивлен, да? Я сам только вчера узнал. - Понятно. Я то удивился: тут в мед карте стоит мужской пол, а в институте он явно на девушку был похож. Во дела. Короче, с тебя должок. - Спасибо, хен. - Раз уж выбрались, наконец, вдвоем поехали поедим в наше любимое кафе. Там отличная говядина, помнишь? - Не хочу. Брат был с виду мягкий и очень отзывчивый человек, но спорить с ним было бесполезно: всё равно все пойдет по его плану. В кафе было не так много народа, так что мы заняли вакантное место в дальнем углу - наш излюбленный уголок. - Чон, что дальше? Ты волнуешься за него, - Сокджин не унимался с вопросами. - Нет, мне всё равно, - нервно выпалил я: слишком быстро для правды. - Эх, это был и не вопрос. Если я отвернусь, поймет ли он, что вопрос закрыт? Что за?.. Хосок с Тэхеном сидят в другом конце зала, и даже отсюда слышно как им весело. Им весело? А мне так фигово. Прячусь за широкую спину Сокджина и готовлюсь к длительному наблюдению. Хосок и Тэтэ сидят рядом, о чем-то оживленно болтают, периодически смеются. Хосок часто приобнимает Тэхена, а тот в ответ кладет ему голову на плечо... Нет, знаете, не так смутило, что Тэхен в мужской одежде (широкая черная майка, кожаные штаны, короткие волосы), а то, что МАТЬ ЕГО, ХОСОК, РУКИ, БЛЯ, УБРАЛ!!! - Гукки, во-первых, ты внаглую пялишься, во-вторых, ты сейчас палочки сломал от злости, в-третьих, раз ты так ревнуешь, поговори с ним, - брат, конечно, бред несет, но в чем-то он прав. - Соджу, пожалуйста. - Йа? - Сокджин был явно против. - Хен, не трогай меня. Внутри бушевали эмоции, которых я не смог ни сдержать, ни понять. С одной стороны, Тэхену нет места в моей "правильной" жизни (а отношения с ним неправильны!), а с другой, это чертовски невыносимо, когда кто-то даже просто в его сторону смотрит. Это что ревность? Я ревную парня? Нет уж, это слишком. Еще этот синяк. Хочется погладить по нему, подуть, чтобы быстрее прошло... Синяку нет места на таком красивом лице. Я совсем запутался, и Сокджин прав в одном: разговор необходим. Как бы мне и в этот раз его не прибить, ведь один его "измененный" вид доставляет такую извращённую боль.

***

В квартире все также и все не так. После обеда с Хосоком и вкусного мяса, внутри было что-то похожее на тепло. Но лишь жалкое его подобие. Тепло там, где Чонгук. Как его вернуть? Как дать ему возможность принять меня таким? Не знаю. Но жить, зная о его ненависти: больно, погано и тяжко. Как говорила в детстве бабушка: порядок в доме, порядок в голове. Натягиваю домашние шорты и майку - и вперед навстречу чистоте. Сначала весь мусор, оставшийся с дня рождения Чимина, потом гора грязной посуды, пылесос, швабра - все шло в ход. Мне еще тяжело долго заниматься физической активностью, поэтому, протерев пыль везде, решил, что я большая молодец, и закончил миссию. А в голове все также: ворох мусора плохих воспоминаний, негативные мысли о будущем, сознание покрыто копотью произошедшего, а мои чувства словно облиты грязью. Поздравляю, Тэхен, ты на дне. Аплодисменты. - Тэхен-а! - барабанная дробь в дверь и жалкий голос вернули меня из пучины раздумий. - Тэхен-а, открой. Что им от меня надо? То врываются, то скребутся в дверь, то в попытках сломать дверной звонок. И тут меня пронзает током: я знаю, чей это голос. Я стараюсь дышать. Надо собраться, взять себя в руки. Страшно, но жутко интересно и волнующе: зачем он пришел. - Привет, Чонгук, - распахиваю дверь, стоит он: немного шатаясь и с красными глазами. - проходи. - Ааа Тэхен-а. Парень Тэхен-а... - протягивая каждое слово, пьяный Чон был в непонятном настроении. - ждал? - Ты нехило напился. Вот возьми, попей воды, - трясущимися руками отдаю стакан. Я вбираю его образ как воздух: я так скучал даже по злому Чонгуку, что сейчас неважно ударит он меня или наорет снова. Только не уходи, не уходи... - Больно? - Чон протягивает руку к моей щеке и синяку и слегка касается, - это я, да? - Не важно, ложись, - уворачиваюсь от этих нежных касаний, меня передергивает, укладываю на диван. Чон отталкивает меня и злорадно смеется. Вот и вернулся злой Гукки. Он достает что-то из кармана и в упор смотрит на меня. - Я хочу проверить, - ехидно улыбаясь, он смотрит мне прямо в глаза. - Не смей двигаться! Я сглатываю: не знаю, что он задумал. Если это месть или наказание - что ж я готов принять. Больнее чем у меня сейчас в душе, быть не может. Чонгук достал скотч. Скотч??!! Схватил мои запястья и завел за спину, крепко обмотав их. Значит руками двигать нельзя. Хорошо. Он убегает на кухню и тут же возвращается. Ножницы?! Йа, что же он собрался отрезать?! Надеюсь, не ... - Йа, нет-нет-нет, не надо его! Это не решит проблемы! - верещу я, ведь жалко своего "друга". В ответ ухмылка и закушенная губа. Чон встает на колени и ... разрезает шорты. Они падают на пол вместе с разрезанной майкой. Жалко конечно. Это слишком похоже на сцену из эротического фильма. Меня жестко раздевают, запретив сопротивление. Чонгук тяжело дышит и слегка скользит пальцами по моей коже, скидывая остатки зверски растерзанной майки. Он изучает взглядом, осваивает меня заново. Он перебирает пальцами каждый сантиметр меня, запоминая все, что побуждает мои громкие вздохи. Так горячо, так сладко - Чон так близко. Приятная истома и волна возбуждения захватывают меня. Не смею просить, но губы жаждут поцелуя. Я нервно облизываю, кусаю их, чуть склоняюсь к Гукки. - Нет уж, - прошептал Чон, - ничего не будет. Жесткость его всё равно возбуждает, сладостная пытка - теперь я знаю, каково это. Я дрожу от бушующего внутри меня пожара. Взгляд Чонгука опускается ниже: мои боксеры мало скрывают мое возросшее желание. Он глубоко вздыхает и режет боксеры на мелкие кусочки. Теперь я стою совсем обнаженный, возбуждённый и со сбитым дыханием под пристальным вниманием Чона, который отошел на шаг и медленно оглядывает меня с ног до головы. Это так смущающе... такое впервые: я весь как на ладони, как экспонат в музее, а мой единственный зритель меня изучает. Его глаза темнее ночи, я не могу разобрать, что в них: чувствует ли он то же волнение, что и я? Мечтает ли он о жарком жестком поцелуе? Хочет ли коснуться меня? Представляет ли мои губы на своем теле, на своем члене? Не знаю. - Чонгук, я не могу, мне тяжело. Обними, поцелуй, приласкай - я прошу... Тишина. Тяжелый вздох Чона, тихие шаги в сторону двери. - Ты прекрасен, - услышал я вместо прощания.