Свет сердолика

— Я, знаешь ли, не собираюсь сюсюкаться с тобой и относиться как-то по-особенному. Напротив, отныне, думаю, ты сама понимаешь, мы враги. Ты нажаловалась на мой внешний вид. Чего ты хотела этим добиться? Чтобы меня уволили? Так вот, подавись. Не понимаю, почему тебе вообще позволили пройти тест. Как по мне, ты безнадежна. Все это мне приходилось выслушивать с закатанными глазами по дороге в гардеробную, где мне должны были предоставить мою рабочую одежду. Хината шла чуть впереди, чинно виляя бедрами, и выливала на меня ведра помоев без стеснения и знаний хоть какого-то этикета. Да и говорить врагу напрямую, что он тебе враг? Предупреждать о чем-то? В ней маневрирования и коварности, я вижу, ноль процентов и одна десятая. Зачем меня подготавливать к чему-то? Я и сама прекрасно готова. Ко всему. И к тому, что эта зараза может в любой момент вонзить мне нож в спину — тоже. Я уже сто раз успела пожалеть о том, что начала ходатайствовать за неё — лучше бы эту стерву уволили. Называется, не сумела побороть свой благородный позыв, и в итоге сама же пострадала. Как обычно. Я промолчала на выпад Хинаты. Ничего, у нас подобных стычек ещё много будет. Надо поберечь силы для чего-то более интересного, чем обычная перепалка в первый же день работы. Когда мы с Хьюга зашли в гардеробную, я поняла, что мои представления полностью подтвердились: это была обыкновенная и ничем не примечательная комнатка немногим меньше средних размеров с развешенными повсюду костюмами, большим зеркалом и длинным столом рядом, где была разложена косметика. Разочаровываться было не в чем, ведь это же не гримерная «Гранд-оперы» (в которой я, естественно, не была, но представление, насколько там круто, имею). И, хоть Сэнсодзи является одним из самых лучших достопримечательностей Токио, данный факт ничего не отменяет. Я услышала хлопок сзади и вздрогнула... неужели эта стерва... Однако мои опасения развеялись, как только я увидела Хинату, облокотившуюся на косяк двери и с высоко поднятой головой смотрящую на меня. — Ты, может быть, выйдешь? Я собираюсь переодеваться, — сухо сказала я, постаравшись сделать так, чтобы это вышло как можно более равнодушно. Я прошла вглубь комнаты и встала напротив зеркала, внимательно наблюдая за чужим отражением ястребиным взглядом. — Было бы на что смотреть, плоскодонка, — Хината совершенно по-ребячески высунула язык, из-за чего мне резко захотелось взять какой-нибудь тюбик с косметикой потяжелее и бросить им в неё. — Я уверена, наш фирменный классический костюм будет смотреться на тебе более чем отвратительно. Я взяла в руки железную баночку какого-то крема, на первый взгляд весьма тяжелую, и предупреждающе покрутила её в руке. — Не увидим — не узнаем, не так ли? Я не собираюсь опускаться до её уровня напыщенных и, к тому же, абсолютно безвкусных и не ироничных оскорблений. Неосознанно штамповать то, что вылетает изо рта — что может быть хуже? На что-то более оригинальное, я вижу, мозгов у неё не хватает. — Надеюсь, ты не собираешься запереть меня здесь или что-то вроде того? Помнишь, я говорила тебе про глупые фильмы для массового несмышленого потребления? Буду верить в то, что наша маленькая вражда не будет носить подобный фарсовый дешевый характер. Иначе мне будет скучно, Хината. Её шаги были почти не слышны, но, так как весь задний обзор был как на ладони из-за зеркала, от которого я не отрывала взгляда, я уловила её продвижение. Она подошла ко мне вплотную и, накрыв своими ладонями мои руки, сжала их так, что я заскрипела зубами. Следующие слова, сказанные в ухо, заставили меня внутренне смеяться: — Все будет куда сложнее, Сакура. Далее Хината безмолвно оставила меня одну и, Боже, даже не хлопнула дверью. Её слова послужили мне камертоном: я воодушевилась, надеясь, что она не разочарует меня и на самом деле повеселит во всей этой будущей катавасии, состоящей из вражды и соперничества. Что же, посмотрим. Я начала перебирать одежду, висящую на напольных вешалках, в поисках той самой рабочей одежды гидов (Хината же, конечно же, никаких подсказок об этом мне не дала. Если это её первые ступени по пути вражды, то она уже меня огорчает). Чего здесь только не было: костюмы клоунов (чтобы веселить детишек, или зачем, я не понимаю), каких-то буддийских монахов и богов, разные платья, природу которых я так и не смогла узнать, и так далее. Пестрота ассортимента, конечно, впечатляет, ничего не скажешь. Наконец-то я нашла то, что искала: рабочую одежду гидов, и подобрала нужный себе размер. Ну что же, Хината, посмотрим, кому из нас эта одежда на самом деле не будет идти. Одевшись, я покрутилась вокруг того самого зеркала во всю стену и, оперевшись руками на тумбу около него, эфемерно и самодовольно улыбнулась собственному отражению. Вопреки всему, что там говорила Хината, выглядела я просто отлично: белоснежная блузка с кружевными вставками на груди и черным корсетом хорошо подчеркивала талию, а классическая юбка-карандаш немного выше колена — ноги. Черные лакированные босоножки на небольшом каблучке были очень удобными и элегантными. Поправив черный платок на шее, я начала думать, что можно сделать с волосами. Распустить? Собрать в хвост? Заколоть чем-нибудь? Я обвела взглядом всю длиннющую тумбу и, наткнувшись на плойку, усмехнулась. Не думаю, что Хината со своими длинными патлами сможет мне здесь что-нибудь противопоставить. Подзавившись, я заколола волосы по бокам блестящими красивыми заколками с цветами и подмигнула собственному отражению. Пожалуй, очень даже мило. Не броско, но и не серо. В самый раз. Последним штрихом было нанесение туши на ресницы и блеска на губы. Сильно краситься я не стала — не к чему, это удел Хинаты, а не мой. Естественность и только естественность. Что же, посмотрим, что ты скажешь, дорогая моя. Выйдя из гардеробной, первым делом я, конечно же, наткнулась на недовольную Хинату, которая ждала меня, скрестив руки на груди и оперевшись спиной на стену. Её спесь и апломб как-то мгновенно сошли с неё, словно снег с крыш весной. Я не смогла подавить победной усмешки, услышав подобие чужого бруксизма. — Как я и думала: отвратительно. — И тебе не хворать, — фыркнула я и прошла мимо Хинаты. Краем глаза я подметила, что наши с ней рабочие костюмы все же немного различаются: у Хинаты он был попроще, хоть и признаю, что смотрелся на ней очень даже хорошо (фигура у этой фурии, конечно, что надо). Но зато у меня он был бросче и элегантнее (не в плане вульгарности, как у Хинаты, а именно в плане заметности). Поэтому посмотрим, к кому из нас ещё посетители больше обращаться будут. После моего преображения мы с Хинатой снова пошли к заместителю директора (точнее, я пошла, а Хинате опять, словно псу на страже, пришлось остаться за дверью). Та, увидев меня, восхищенно поднесла ладони к губам и, рассмеявшись и отвесив пару комплиментов, сказала мне постараться и пожелала удачи. Я ответила, что не подведу и, неожиданно вспомнив о Саске и Дейдаре и посмотрев на часы (на которых, впрочем, уже был почти обед), попросила разрешения перед тем, как приступить к работе, встретить друзей. Получив почти мгновенное согласие, я побежала что есть мочи на место, где мы с Саске и Дейдарой разминулись, так как мне дали на все про все лишь час. Хината, мимо которой я ураганом пронеслась, крикнула мне что-то вдогонку, но я это проигнорировала — нет времени. Однако будет совсем не смешно, если эта бестия понесется за мной — она может, её же, как никак, на первый день работы приставили ко мне с целью «помощи» и «поддержки». Хотя, знаете ли, я бы лучше согласилась на помощь какого-нибудь безмозглого китайца с минимальным знанием японского и непониманием того, что происходит вокруг. Но приходится мириться. Саске и Дейдара, хоть я и не опоздала, уже ждали меня на рандеву. Я даже за несколько метров увидела, что Саске готов был столкнуть мою голову с ближайшей стеной (ничего нового), а Дейдара что-то держал в руках, но, заприметив меня, тут же спрятал это что-то за спину. Снова странно ведет себя, сколько можно. Как только я приблизилась к ним и отдышалась, оба посмотрели на меня округленными глазами. Правда, изумление Дейдары ещё неплохо приправлялось раскрытым ртом и порозовевшими щеками. Это что, на меня у него такая реакция? — Только не говори мне, что за это время ты умудрилась сгонять в ближайший торговый центр, и, заметь, без гроша в кармане напокупать шмоток, — Саске смерил меня недовольным взглядом, похоже, серьезно подозревая в краже. Он что, свихнулся? Локализируй свое отвратительное мнение о других, Учиха! Я выдохнула полной грудью в последний раз и, попытавшись успокоить взбеленившееся сердцебиение, открыла рот для того, чтобы ответить что-то язвительное, но Дейдара опередил меня тем, что без лишней агрессии, но и довольно твердо ударил Саске локтем в плечо. — Это Сакура, Саске. Ты знаешь её. Моя душа буквально пикировала и осталась где-то на земле. В голову чуть ли не врезалась память о прошлом: Дейдара всегда защищал меня от нападок Саске или от кого-либо ещё. Словами. Действиями. Зачастую даже кулаками. Всем, чем мог защитить. И эти его слова: «Ты знаешь её». Будто он и не уезжал никогда и никуда. Будто остался таким же по-прежнему родным и близким. Нет. Много воды утекло. Слишком. Мне нужно помнить об этом. Я не могу купиться на обычные слова, хоть и настолько режущие. Мне нужно что-то более весомое, чтобы простить Дейдару. Он должен заслужить. Поэтому пока нет. Саске чуть заметно улыбнулся и опустил руку мне на голову. Погладив по макушке (отчего я, черт побери, чуть не замурлыкала, хоть прикосновения Учихи и редки, он умеет касаться так, что это и правда чертовски приятно. Хотя, может быть, это у меня аффилиация оттого, что не видела этих двух придурков целый час, о Боже), он мягко себя поправил: — Да. Она ведь так... принципиальна. Ну вот, опять. В какой ностальгии и в каком ещё рецидиве вы оба хотите меня утопить? Может быть, в таком случае, сядем сейчас на лавочку и поплачем о прошедшем? Почему бы и нет? Отличное времяпровождение ведь! Периферическим обзором я заметила, что к нам приближается Хината, и ударила себя рукой по лицу. Боже, как чувствовала, что она поплетется за мной. Хорошо, спокойно, Сакура. — Я одета так, потому что, сложно поверить, но вполне возможно, что очень скоро я получу работу в храме, — начала объяснения я, стараясь не обращать внимания на Хинату, которая наконец поравнялась со мной и теперь улыбалась Саске и Дейдаре. Вот так наглость. Не смей даже смотреть на них, ты, чертовка! — Сегодня у меня, можно сказать, первый день работы, от которого будет зависеть, возьмут меня или нет. Работать я буду гидом. А эта девушка довела меня до кабинета директора. Её зовут Хината. Как вы поняли, она тоже гид в храме. Хината, это Саске, а это Дейдара. Они мои... друзья... Внезапно Дейдара выступил вперед и, притянув меня за руку к себе, развернул спиной к своей груди и скрестил ладони на моем животе. Это что за... это как... понимать вообще? Я хотела было уже наступить наглецу на ногу, но Дейдара прошептал мне на ухо то, чего я никак не ожидала услышать — Посмотри на неё. Бойхантер*, не находишь? Она уже строит мне глазки. Подыграй мне. Поможешь нам обоим. Я недовольно тяжело вздохнула, вынуждая себя согласиться. Черт побери, в первый и в последний раз. Почему эти двое так любят затягивать меня во всякие авантюры? Или это я их затягиваю? Уже не понять. Хотя он прав. С первого взгляда определить шлюху — неплохо, Дейдара, неплохо. Хотя здесь даже и определять нечего. — Сакура моя девушка, — довольно и сладко протянул Дейдара, поцеловав меня в скулу. Я понять не могу, это он ситуацией так пользуется, или что? О да, если мы с Дейдарой — тротил, то Хината — явно какая-нибудь горная порода. Потому что мы смогли произвести бризантность, которая просто прекрасно отпечаталась на её лице — такое выражение лютой ненависти ещё поискать, ей Богу. — Приятно познакомиться, — чуть ли не прошипела моя псевдо-соперница и мгновенно, будто и не скрывая своей гнилой натуры, переключила внимание на Саске. — Я гей, — прозвучало холодное Саске, и я подавилась, пытаясь сдержать свой смех. О Боже, обожаю этих придурков. — Да ладно, ни за что не поверю, — усмехнувшись, Хината положила руку на плечо Саске, которую он мгновенно с себя скинул, и начала обходить его, явно в попытках обольстить. Ох, ты очень разочаруешься, дорогая моя. — Мне, конечно, вообще плевать, и у меня нет ни резона, ни желания тебе что-то там доказывать, но это так. Хочешь, покажу фотографии с моим парнем? Его зовут Наруто, — Саске полез за смартфоном, а Хината в ужасе остановилась. — Вот смотри. Здесь он подмигивает в объектив. Милый, правда? Любовь всей моей жизни, хоть я и не привык говорить об этом каждому встречному. А здесь мы целуемся. Ой, прости, это не та фотография... Ох, Наруто не стоило фотографировать нас в этой позе... — Сакура, жду тебя через полчаса около регистрационной стойки, — пискнула Хината и пустилась наутек, вся красная и спотыкающаяся на каждом шагу. Мы втроем уже вовсю смеялись. Ох ужас. Это я ещё буду долго помнить. Два: ноль, и вновь в мою пользу. Ахаха. Я вывернулась из кольца рук Дейдары и, аккуратно стерев слезы с глаз так, чтобы не размазать тушь, обняла Саске и Дейдару. — Я говорила, что все же люблю вас? Так вот, я обожаю вас. И, Саске, тебе и правда не стоит оглашать свои отношения с Наруто каждому встречному. Иначе о них точно будет знать весь Токио. — Это был особый случай, — фыркнул Саске. — Так, значит, работа? Я отпрянула от парней и согласно кивнула головой. Дейдара заправил мне выбившуюся волнистую прядь за ухо, и я удивленно вскинула бровь, ощупав ухо и найдя какой-то цветок. Покрутив его в руках, я узнала в нем космею красивого экспрессивно-фиолетового цвета. — Тебе очень идет этот костюм. И ты очень красивая. Я подумал, что именно космея дополнит твою внешность, — смущенно сказал Дейдара, отведя взгляд куда-то в сторону. Справа от нас послышался протяжный мучительный стон: — О Боже, Дейдара. Из нас двоих гей я, но по-гейски ведешь себя ты. Дейдара скорчил настолько обозленное лицо, что я испугалась, что он сейчас просто развернется и врежет Саске. Однако будущую ссору, как обычно, на пустом месте, пресек Саске, обойдя нас с Дейдарой и небрежно махнув рукой: — Ладно, голубки, разбирайтесь тут, не буду вам мешать. Сакура, сколько тебе нужно будет времени на тестирование? — Часа два или три, — мгновенно ответила я. — Хорошо. Как я понимаю, до этих пор мы с Дейдарой свободны. Ха... мы тебя навестим. — Только, пожалуйста, без ваших грязных делишек, эта работа мне правда нужна, — с зажмуренными глазами взмолилась я. — Не волнуйся. Если мы с бананоголовым уж возьмемся за дело, то сделаем все более чем стерильно. Оставляю вас. Дейдара, не изменяй миссис макаке, не забывай, она все ещё ждет тебя в зоопарке. — Иди ты знаешь куда... — До скорого. И Саске, спрятав руки в карманы и свободно расправив плечи, ушел в известном только ему направлении. Дейдара, не став выжидать, взял меня за руку и отвел к диванчику, который стоял в самом углу у стены. Когда мы опустились на него, парень достал что-то из-за спины (уже даже удивляться тому, где и что он прячет, устала). Этим «чем-то» оказался очень симпатичный венок из самых разных цветов: я приметила не только космеи, но и камелии, хризантемы и даже несколько роз. Черт побери, какая красота. Где он все это раздобыл? Дейдара взглядом спросил у меня разрешения, и я с улыбкой чуть наклонила голову, позволяя надеть венок себе на голову. Водрузив его на меня, Дейдара зачарованно покачал головой. — Тебе жутко идет. Кажется, теперь моя очередь краснеть. — Спасибо, но... Боже, где ты раздобыл все эти цветы? Я прекрасно помнила о хобби Дейдары в прошлом, которое он ставил чуть ли не на одно место вместе с психологией и своей любовью к химии и пиротехнике. Флористика. Дейдара чертовски увлекался флористикой, поэтому я почти не удивилась тому, что венок он, сто процентов, тоже сплел сам — Дейдара умеет это. И цветы он мне подбирал, похоже, тоже из собственного опыта и знаний. Помню, Дейдара всегда знал чуть ли не каждое значение любого из цветов: я все время спрашивала у него, что значит тот или иной цветок. Слушать подобные рассказы было безумно интересно. Поразительно, как в этом человеке умещается так много абсолютно разных и даже в какой-то мере противоположных увлечений: химия и любовь ко всему взрывоопасному вместе с флористикой — кто бы мог подумать? — Ну, некоторые цветы я собирал около храма: здесь много чего растет. Ну а розы пришлось покупать в одной из лавок. На то, чтобы сплести венок, ушло не так много времени, в итоге я все успел. Конечно, я хотел подарить тебе его на лоне природы, всяко было бы романтичнее, но приходится довольствоваться тем, что есть. Неординарная ситуация требует неординарных решений. Тебе нравится? Я сняла с себя венок и ещё раз осмотрела его. Почти что ювелирная работа и за такой короткий промежуток времени — великолепно! — Очень нравится, — я с широкой улыбкой вернула венок обратно Дейдаре и чуть кокетливо попросила, — Не наденешь его на меня ещё раз? Немотствуя, Дейдара аккуратно снова опустил мне венок на голову и легко скользнул пальцами по моей щеке, задерживаясь на уровне губ. Я, не смея шевелиться, пыталась ловить ртом воздух, почти физически ощущая то, что время уплотнилось и замерло вместе со мной. Все пространство вокруг будто вдребезги разбил голос Дейдары, нежную и любящую интонацию которого я ещё долго буду помнить: — Я все ещё люблю тебя, Сакура. И, если понадобится, я буду бороться изо всех сил за то, чтобы ты позволила мне любить себя. Прощения я уже не прошу. Просто позволь мне любить. Мне было нечего ответить на его слова. Вместо этого я расплакалась.