лучший в своём деле.

Достало. Конкретно достало, а если быть точнее, то все эти психи. Психи Ким Тэхёна, я, конечно, понимаю, что это тавтология, но дело сути не меняет. У моего парня раздвоение личности. Одна пробуждает работу всех рецепторов и клеточек в моём теле, которые только связаны с любовью и желанием отдать всё, не получив ничего взамен, другая — сумасшедший и зацикленный на навязчивой идее Ким. Вроде бы я обязан любить его всего, не по частям, но меня не прельщает сходить с ума по ежедневным истерикам и приступам ревности Кимтэ. Естественно, ревнует — значит любит, но никто не был на моём месте, то бишь никто не знает, что такое ревнующий Ким Тэхён. Ревнующий Тэ это мои белоснежные рубашки, вылетающие из окна и плавно спускающиеся по воздуху на землю, потому что парень каким-то чудесным образом учуял сладкий запах «очередной шлюхи, с которой я изменял». Ким Тэхён, если ты за всё то время, что мы с тобой встречаемся, не понял, что и ты, и я парни — тебе нужно сходить на приём ко врачу. Я по определению не могу тебе изменить с какой-то левой бабой, я гей. Чертов гей, который любит свою истеричку, бросая все свои мечты и желания о том, чтобы иметь нормального вменяемого парня, в топку. Ревнующий Тэ это обжигающая пощечина и исчезновение улыбки и надежды на то, чтобы тебя тепло встретили в твоём доме после трудного рабочего дня, ибо «Опять ты где-то шлялся, я даже догадываюсь где». А я всё так же работаю и задерживаюсь допоздна для того, чтобы миленький Тэхён не голодал и кушал здоровую пищу. Проще сказать, что изменяю, хотя у меня нет для удовлетворения потребности в сексе с кем-то другим ни времени, ни желания. У меня есть Ким Тэхён, желающий, распаляющийся лишь от одного моего прикосновения, но безумно ревнующий Ким. Ревнующий Тэ это «Сегодня ты спишь на диване, твой костюм потрёпанный, точно где-то прохлаждался», застилающие слёзы глаза, поджатые и подрагивающие в обиде губки, сверкающие пятки убегающего человека, хлопок двери и плач, раздающийся из спальни. Ревнующий Тэ это постоянные бойкоты и злобное «Неделя без секса!» в надежде на то, что я начну извиняться за то, чего я, собственно, не сделал. Мне срочно нужен домашний психолог, потому что скоро я уже сам начну верить в то, что изменяю. В один из таких дней, когда Тэхён особо сдвинутый на почве ревности, я слетаю с катушек, ибо всё, накипело, надо выплеснуть пар. Лучший способ — попросту напиться. Старший истерит, а я хлопаю дверью перед его лицом, потому что мне становится обидно — как мне можно не доверять? В ближайшем у дома баре на удивление удобные стулья, а соджу обжигает всё изнутри. Я пью и не могу опьянеть ни через бутылку, ни через две, потому что Кимтэ, потому что чёртовы слоники крутятся у меня перед глазами, а я вспоминаю, как недавно старший оставил засос у меня на ноге, прикрывая мои родинки. Потом в голову приходит мысль о том, с какой обидой на меня сегодня смотрел мой парень. Я никогда не изменял, но ему виднее. Опускаюсь лбом на деревянную столешницу, чтобы охладить лицо: я не мог опьянеть, но чувствовал, как давление начинало повышаться. — Эй, здесь нельзя спать, — рука бармена ложится мне на плечо, а я вздрагиваю и поднимаю голову. Пак Чимин, как гласит бейджик, нахмурившись глядит на меня, наверняка думая о том, что я очередной пьяница. Молодой мужчина одёргивает руку, когда понимает, что я пока что трезв, и недоумевающе смотрит, якобы мысленно спрашивая, что, как да почему. — Я люблю этого придурка, а он ведёт меня по наклонной прямиком в кабинет психиатра, — выпиваю новую стопку соджу, а бармен кивает и подливает ещё. Ленивая истома овладевает мной, а тепло всё-таки начинает пробираться к моему организму, расплываясь по всей груди и проходя далее. Чимин оказывается хорошим слушателем, хотя чем чёрт не шутит, обычно все бармены готовы выслушивать проблемы посетителей, чтобы им накинули деньжат поверх счёта за хорошее обслуживание. Но Пак не такой, мне кажется, что он действительно рад вникнуть в мои непонятные отношения с Тэхёном. — Ты его любишь? — В ответ просто киваю, ибо тут даже и размышлять не над чем. Через пару дней, когда Тэ-Тэ остынет, то он снова будет лезть ко мне с поцелуями и объятьями, а я забуду про сегодняшний инцидент — обычно так происходит всегда, только вот сейчас мне необходимо отдохнуть от всего этого океана эмоций. Но, похоже, в этот раз многое изменится, потому что Чимин говорит: — Тогда почему ты ещё здесь? Ты его любишь, он любит тебя. Ревность — обычный инстинкт человека, когда у него появляется что-то своё. Ты должен быть рад, что твой малыш хватается за тебя всеми ручками. Почему-то слова бармена не заставляют меня сказать, что я это всё давно знал и что всё это до смеха типично и банально. Я думаю о том, что мой, на самом-то деле, нежный комок счастья в данный момент проливает слёзы, потому что не понимает, что такого случилось: ругался он всегда — ушёл я только сейчас. Небось у Тэхёна нервный срыв из-за моего поступка. /Мне необходимо быть рядом с ним/ Благодарю Чимина и принимаю его улыбку: он рад, что смог втемяшить мне в голову нужную информацию. Оплачиваю счёт, на всех парах выбегая из бара и направляясь в родное гнёздышко. Где Ким, там и мой дом. На улице нестерпимо прохладно, из-за чего мои глаза слезятся, а я лишь ускоряюсь, чтобы быстрее добраться до квартиры. Когда я открываю входную дверь, то меня буквально сносят с ног (всё-таки я много выпил), Тэхён обхватывает моё тело ногами и руками и целует моё лицо со всхлипываниями и тихим «Ты вернулся, прости, прости, прости». — Я люблю тебя, — шепчу, но Кимтэ это точно услышит, потому что улыбается и утирает сопливый и покрасневший от плача нос. Такой дурак. Целую в губы своё сокровище, а Тэ жмётся ко мне всем телом наверняка из-за боязни того, что я снова могу уйти. Голова идёт кругом, но я поднимаюсь и помогаю старшему встать, тот сразу же обвивает вокруг меня свои руки. Подхватываю его под бёдра и иду в направлении нашей спальни. Я знаю, что Тэхён любит меня, это ощущается уже только через самозабвенный поцелуй, в котором утопаешь, словно попадаешь в зыбучий песок. Это уничтожает меня и в то же время является для меня панацеей от всевозможных бед и невзгод. Внутри всё трепещет, когда вижу безвольно опадающего на чёрное постельное бельё Кима: грудь старшего вздымается, а рот открыт в попытках глотнуть побольше воздуха, глаза красные, а реснички слипшиеся из-за слёз. Моё маленькое чувствительное чудо. Опираюсь на кровать одним коленом, поочередно освобождая пуговичку за пуговичкой на своей белой рубашке, склоняя голову набок и прожигая взглядом трепещущее подо мной тело. Тэ не выдерживает и снимает через голову свою футболку, теперь он наполовину голый, а я могу смотреть на выпирающие рёбра, обтянутые загорелой кожей, впалый живот и соблазнительные ключицы, на которых так и хочется оставить отметины. Одежда летит в сторону, а я ложусь на Тэхёна, согревая его жаром, исходящим от моего тела. Смотрим друг другу в глаза, думая о том, кто же начнёт первым. Это длится ровно минуту, самую длинную минуту в моей жизни. И прерывает всё Ким, что самостоятельно на спине приближается ко мне так, что его попа находится в непростительной близости ко мне, настолько непростительной, что я готов уже сейчас послать всё к чертям и с упоением насладиться узостью тела старшего. Округлые половинки трутся о мой член, а единственной преградой служит нижнее бельё Кимтэ, я теряю голову от такого старшего, всё это похоже на странный чёрно-белый фильм, в котором кадры сменяются неимоверно медленно. Тэхён не спешит освободиться от настолько ненужного в данный момент куска ткани, Тэ прикрывает глаза и кусает свои губы, проводя ноготками по моим бицепсам на руках, прочерчивая траекторию пролегающих под кожей венок. Это сводит меня с ума, а я уже готов начать рычать, потому что возбуждаюсь до предела. /Хочу Тэхёна, и мне не важно, в каком он будет амплуа/ Стягиваю уже изрядно намокшие трусы со старшего, а он судорожно вздыхает и обхватывает мою талию ногами, смыкая свои щиколотки у меня на пояснице, заставляя приблизиться. Вхожу в Тэхёна без растяжки, а он хнычет и проводит ногтями по моей спине, а я отмечаю про себя, что завтра на работу надо будет надеть рубашку на размер больше, иначе весь день буду вздрагивать от того, что ткань будет задевать царапины. Припадаю к его шее губами и понимаю, что это аут, собственный армагедон, апокалипсис — любимый запах уже въелся мне в мозг, и я абсолютно беззащитен перед этим. За эти годы мы стали зависимы друг от друга, любовь уже не является тем, что заставляет быть нас вместе, потому что я и Тэхён это практически один организм. Моя рука опускается на эрекцию Тэ, а тот взвывает и прижимается к моему торсу, насаживаясь до конца и наслаждаясь моим стоном, что так успешно был послан в его уши. В висках уже не стучит из-за недавно выпитого алкоголя, но зато отчетливо слышится ритм, который отбивается при соприкосновении тел, сводящие с ума шлепки разносятся по всей комнате. Тэхён выгибается дугой, а после отстраняется от меня и переворачивается на живот, подставляя выпяченную аппетитную пятую точку. Когда соитие возобновляется, Ким цепляется руками за подушку и пытается заглушить стоны, мне это не нравится, совсем не нравится. Хватаю Тэ за плечи, заставляя его подняться и откинуться мне на грудь. Вбиваюсь в любимое тело всё с новой силой, поддерживая его за живот и ловя стоны с припухших от моих терзаний губ. Целую в шею, прикусывая на ней кожу в неудачной попытке проучить человека за то, что он чуть ли не довёл меня до ручки своими истериками. Чувствую подступающую разрядку и ускоряюсь, Тэхён подается назад и впивается пальчиками в мои ягодицы, заставляя меня излиться прямо в него, пресекая возможность отстраниться. Дышим сбивчиво и рассеянно хватаем ртом воздух, а я кладу руку на всё ещё эрегированное достоинство старшего и провожу по нему пару раз, заставляя Кима кончить с исступлённым стоном. Кимтэ сразу же валится на кровать, а я ложусь рядом с ним. — Я чувствую себя ненужным. Ты постоянно на работе, а я… Мне только и остаётся, что делать догадки, чем ты и с кем занимаешься, — произносит Тэхён, когда лежит на мне и прижимается щекой к моей груди. Тэ прячет свои глаза от меня, парню непривычно заводить разговор о подобном. А я преодолеваю безумное желание прямо сейчас зацеловать его до смерти, потому что милый, нежный и беззащитный. — Хочешь быть моей секретаршей? Ты отлично готовишь кофе и раскладываешь пасьянсы на компьютере, и мы оба знаем, насколько хорошо на твоих ножках смотрятся чулки, — глуповато хихикаю и сжимаю Кима в своих объятиях. — Дурак, ты же тогда вообще работать не будешь. — Сжатый кулачок ударяет меня по груди, прямо рядом с сердцем, а я могу сказать, что точно ни за что не оставлю Тэхёна. — Зато время с пользой проведём, ну и ты ревновать перестанешь, — смеюсь и целую своё сокровище в макушку.