***
Пожалуй, это был один из самых худших педсоветов за всю историю преподавания Северуса Снейпа. Да и вовсе этот год как-то не задался. Сначала отпрыск Поттера попал к нему на факультет, после чего ему пришлось просидеть долгие часы в кабинете директора, выслушивая речь Дамблдора о воспитании героя. И эта речь, признаться честно, Северусу не понравилась. Как бы Гарри… Занзас не был похож на своего несносного отца, теперь тот стал его воспитанником, а декан обязан следить за своими подопечными и оберегать их от опасностей. А причитания на тему серьезности возложенной на него миссии, подготовки к будущей встречи с Темным Лордом и куча прозрачных намеков на возможные приключения героя в стенах Хогвартса, на которые Северусу стоит закрыть глаза и не возникать… Приятного в этом вообще мало. И на этом проблемы декана Слизерина не заканчивались. Чего только стоил разговор со слизеринцами, что потеряли своих близких в неприступных стенах Азкабана после событий в доме Джеймса и Лили Поттер. Пусть они и понимали, что родители не во всем были правы, понимали, что Поттер по сути не виноват в том, что своим лбом отбил смертельное заклинание… Но осадок-то остался. Поттер особо не выступал, в конфликты не лез, своей псевдопобедой не кичился, да и тягу к шалостям не проявлял. С другими людьми сходился неохотно. Хотя, как уже после выяснил Северус, отношение Поттера к своему факультету было почти дружелюбным. А вот другие факультеты пусть и интересовались жизнью юного героя, но лезть боялись. Отношения с однокурсниками можно было назвать агрессивно-нейтральными: «Не лезь ко мне, если не хочешь лишиться жизни. Не лезешь ко мне — и я не буду придумывать способы, как тебя расчленить». Единственный, кого можно было назвать если не другом мистера Поттера, то товарищем — Драко Малфоя. И если вначале Люциус, его старый товарищ по несчастью, был крайне доволен этим фактом, то после стал вторым человеком, проедающим Северусу мозг. Мистер Поттер в это «дружбе» никак не хотел быть во вторых ролях, а потому Драко, который изначально должен был стать неким наставником Гарри в мире Магии, стал скорее мальчиком на побегушках у Занзаса. Что же касается отношения самого Северуса к юному герою — оно было отстранённо-нейтральное. Знакомые черты Джеймса Поттера Занзас Поттер изменил до неузнаваемости — вспомнить тот же хвост, вплетенный в его волосы. Да и смотреть в изумрудные глаза Лили (в те моменты, когда Занзас был спокоен и они действительно были изумрудными) и ненавидеть этого паренька он не мог. Пусть и хотел. Потому старался держаться отстранённо и даже на собственных уроках уделял мальчику внимания не больше, чем одному из ингредиентов на своём столе. И их двоих это устраивало. Но последнее событие и роль Поттера в этом происшествии не было тем, что можно так просто проигнорировать. Северус нарочно не заметил оружие в руках мальчишки, на которое, к облегчению профессора, не обращали внимания другие преподаватели — горящий тролль интереснее. А вот Снейп это заметил. Как и заметил уж слишком безразличный взгляд паренька, что только что впервые убил. А если припомнить (хотя, как тут забыть) его откровенно хамское поведение и полное отсутствия понимания таких понятий как «уважение к старшим» и «иерархия»… Профессор Зельеварения боялся представить во что может вырасти этот юноша. Тем более учитывая в какой факультет отправила его шляпа — хитрецов и карьеристов, добивающихся своей цели любой ценой. — Директор… Разве можно это оставить так. Без разбирательств? — дрожащим голосом спросила МакГонагалл, лишь немного оправившись от произошедшего. — Боюсь, Миневра, нам будет лучше сохранить это событие в тайне. Тролль, разгуливающий по школе — не самое лучшее явление для репутации как Хогвартса, так и Британии в целом. Если родители будут интересоваться данным событием — это был очередной розыгрыш братьев Уизли, за которое они уже понесли суровое наказание. Молли и Артура я предупрежу. Наше счастье, что никто не пострадал, — спокойно ответил директор, задумчиво рассматривая пейзаж за окном. Будто бы ничего серьезного и не произошло в женском туалете. — Кроме самого тролля, вы хотели сказать, — поправила директора профессор Стебль, так же ознакомленная с ситуацией по Омуту Памяти. — Убить такое опасное создание в одиннадцать лет… — Гарри действовал из благородных порывов. Он спас свою подругу, — терпеливо ответил директор, пронзительно посмотрев на каждого декана. — С этой девушкой он даже не общался. Кто это была? Мисс Грейнджер? — профессор Флитвик так же был недоволен таким заявлением. — К сожалению, Гарри сложно заводить друзей… — Занзасу, — на автомате поправил Снейп Директора. В кабинете повисла тишина, на протяжении которой Снейп корил себя за излишнюю порывистость. Черт бы побрал мальчишку Поттера и его влияние! — У мальчика было сложное детство, идти на контакт ему проблематично. Но раз появились первые ростки у его дружбы с юной мисс, необходимо сделать все возможное для укрепления их дружбы. Нужно будет пересмотреть расписание первого курса, — продолжил директор, явно недовольный подобной выходкой декана Слизерина. — А не много ли чести мистеру Поттеру? — недовольно скривился Снейп, предчувствуя существенные перестановки в его и так плотном графике. Взгляд директора был более чем красноречивым. — А как же дух соперничества? — почти язвительно поинтересовалась заместитель директора, которой вражда между алыми и зелеными уже давно приелась. — Времена меняются, Минерва. Придется меняться и нам… Как и нашим планам. Взгляд Дамболдора опустился на документы, явно давая понять, что педсовет окончен. Деканы поднялись со своих мест и неспешно отправились к выходу. — Северус, останься на минуту… Черт бы побрал его длинный язык!***
В начале ноября погода сильно испортилась. Расположенные вокруг замка горы сменили зеленый цвет на серый, озеро стало напоминать заледеневшую сталь, а земля каждое утро белела инеем. В школе начались соревнования по квиддичу и уже в эту субботу сборная Гриффиндора встречалась со сборной Слизерина. Стоит ли говорить, что всю эту неделю Занзас просто сгорал заживо от желания поубивать своих однокурсников? Даже доселе спокойные слизеринцы не могли обойти эту довольно щекотливую тему стороной. Что, в принципе, неудивительно, ведь квиддич на самом деле являлся едва ли не единственным развлечением в школе (игры в плюй-камни и прочую ересь Поттер не воспринимал априори), а тут еще и первая игра спустя долгое время. Занзас все прекрасно понимал. Но руки останавливал лишь на полпути до пистолетов и тихое «Заткнись, мусор» доносилось все чаще и чаще. Так или иначе, продвигаясь по трибунам болельщиков, Поттер уже узнал, что в квиддиче правила можно нарушить семью сотнями разных способов — и все эти семьсот видов нарушений были отмечены во время матча за звание чемпиона мира в 1473 году. Он также узнал, что ловцами становятся самые маленькие и быстрые игроки и что большинство серьезных инцидентов во время матчей связано именно с ловцами. И довольно редко, но все-таки на матчах случаются несчастные случаи со смертельным исходом. Надеяться на то, что подобный исход будет в школьном матче не приходилось, но эта мысль была единственной, что заставила Занзаса согласится на уговоры белобрысого мусора отправится на матч. У них же дружба, или как оно там называется. В общем и целом, квиддич Поттеру не понравился. Идея сидеть на предмете уборки все еще не вызывала энтузиазма, летать на нем на высоте нескольких метров — тем более, да еще и гоняться при этом за одним мячом и уворачиваться от двух других — увольте, больно нужно. Зато Драко был в экстазе — эта игра его явно захватила и он орал как бешенный на протяжении всей игры. Захотелось запульнуть в него чем-то тяжелым. В ассоциациях сразу возник стакан, но такового поблизости не возникло. Решив, что сможет высказать наследнику «благородного аристократического рода» все свои претензии и после этого цирка, Занзас решил устроится поудобнее и уснуть. Как показала практика, шум ему для этого особо не мешал. А вот загорланившая во все горло интуиция — мешала. Стоило Поттеру минут на пять закрыть глаза, как чувство опасности будто кувалдой прошлось ему по голове. Так и не открыв глаза, Занзас вскочил со своего места, сбивая при этом сидящего рядом однокурсника (вроде как этого звали Забини), и тут же перекатом вновь сменил место своего нахождение. Бешеный бладжер (а это оказался именно он), пролетел в сантиметре от его головы. Заметивший это Флинт тут же указал загонщикам на возникшую проблему и взял тайм-аут. Занзас же в это время смотрел только в глаза директору. Тот не успел отвести взгляд после акробатических движений Занзаса и как-то слишком поспешно отвел взгляд. — Занзас, ты в порядке? — на Поттера обеспокоено смотрели члены его факультета, однако тот лишь недовольно сплюнул куда-то за трибуну, поднял упавший во время движений шарф и развернулся к выходу. — Нахер ваш квиддич. Не прикончил хрен с дебильным именем, так директор, тварь, добьет. Преграждать дорогу ему никто не стал, зато весьма грубая реплика въелась юным дарованиям весьма прочно. Ведь после матча разбирательств по поводу чокнутого бладжера так и не было, хотя тот еще не единожды метил в мальчика-который-выжил и не сделал его мальчиком-который-все-таки-умер только благодаря загонщикам факультета Слизерин. Потому, этим же вечером, едва ранее упомянутый факт все слизеринцы приняли к сведению, к членам Попечительного совета отправились совы с негодованиями студентов. Ведь Слизерин всегда стоял за своих.***
Приближалось Рождество. В середине декабря, проснувшись поутру, все обнаружили, что замок укрыт толстым слоем снега, а огромное озеро замерзло. Те немногие совы, которым удалось в то утро пробиться сквозь снежную бурю, чтобы доставить почту в школу, были на грани смерти, и лесничему пришлось основательно повозиться с ними, прежде чем они снова смогли летать. Зачем эта бесполезная информация ему, Занзас не знал, но принял к сведению. В принципе, в школе Занзасу приходилось принимать к сведению много на первый взгляд, бесполезной информации. Так, небрежно брошенная им фраза на первом матче по квиддичу привела к посещению Хогвартса Попечительского совета в полном составе. Как позже рассказал юноше Драко, чей отец состоял в этом самом совете, заявиться все вместе Попечители хотели уже давно, но все поводы директор Дамболдор отметал с легкой руки. А тут таки не причина, а целая трагедия — покушения на Национального героя! В общем, бешеный мячик стал смертельным оружием, кувырки Занзаса на трибуне — проявлением героизма, сбитый с ног Нотт (или таки Забини?) — спасенным из-под удара учеником, а гневный спич Занзаса длиною в пару секунд — стязаниями Гарри Поттера по поводу недружелюбности Волшебного мира и пренебрежения руководства Школы к безопасности учеников. Даже какая-то газетенка по квиддичу, как говорил Драко, очень известная, написала о том, что именно так мир лишился великого игрока (Джеймс Поттер, как оказалось, был очень хорош в квиддиче в школьные годы и от самого Занзаса ждали не меньших результатов. Обойдутся). Так Занзас принял решение во что бы то ни было иметь в союзниках журналистку Риту Скиттер и получил возможность больше никогда не посещать квиддич. Ах да, теперь на матчах обязательно присутствовал кто-то из отставных игроков английской сборной для обеспечения безопасности. А иногда, как поделился с ними накануне Флинт, даже помогал с тренировками, если знать как к нему подойти. Иными словами, все интересные события, что могли произойти, произошли, и теперь все школьники с нетерпением ждали каникул и уже не могли думать ни о чем другом. Может быть, потому, что в школе было ужасно холодно и всем хотелось разъехаться по теплым уютным домам. Нет, в Общих гостиных, в спальнях и в Большом зале было тепло, благодаря ревущему в каминах пламени, что не угасало ни на минуту. Зато продуваемые сквозняками коридоры обледенели, а окна в промерзших аудиториях дрожали и звенели под ударами ветра, грозя вот-вот вылететь. Хуже всего ученикам приходилось на занятиях профессора Снейпа, которые проходили в подземелье. Вырывавшийся изо ртов пар белым облаком повисал в воздухе, а школьники, забыв об ожогах и прочих опасностях, старались находиться как можно ближе к бурлящим котлам, едва не прижимаясь к ним. Естественно все, кроме слизеринцев, которые с согревающими чарами были давно на «ты». — Занзас… Как дела? — юная когтевранка выловила его прямо у выхода из подземелий и уже сама была не рада тому, что решилась выйти с пугающим слизеринцем на разговор. Тот, как, впрочем, и всегда, был в компании Малфоя, Крэба и Гойла, у которых позиция к таким как она, маглорожденным, была вполне ясная. Впрочем, сам Поттер смотрел на нее без малейшего пренебрежения, а потому и Малфой воздерживался от каких-либо выбрыков в ее сторону. Пожалуй, стоит начать с того, что после происшествия с троллем отношения с Грейнджер у них несколько поменялось — стало настороженно-дружелюбным. Именно так и в таком порядке. Девушка все еще его побаивалась пугающего слизеринца, но при этом явно тянулась к нему. Спаситель, как никак. Да и друзей у патлатой девчушки в Хогвартсе особо не было, потому даже такое пренебрежительное общение, которым одаривал ее Занзас, когтевранка принимала очень даже охотно. Тем более это было самое милое общение на которое, он был способен. — Неплохо, Грейнджер. Ты как? — весьма прохладно отозвался юноша, накидывая на вздрогнувшую девушку согревающие чары. Правда, была бледна и дрожала она явно не от холода. — Ты что-то хотела? Хотела. Очень даже хотела. Можно даже сказать, что тут девушку прорвало (словесно, что тоже Занзаса не особо радовало), из-за чего та даже не обращала внимание на находящихся рядом ребят. Креб и Гойл услужливо прикрыли их компанию своими широкими спинами, когда девушка уже начала свой рассказ. В общем и целом, на Когтевране этой умнице было сложно. Ее рвение в учебе однокурсники пусть и разделяли, но тратить на это все свое время не спешили, наставления не слушали и, как результат, дружить не хотели. Зато ярлык зубрилы нацепили сразу, что было довольно странно для факультета умников. И вот из-за этого самого ярлыка к ней решил подкатить с вопросом шестой рыжий Уизли с последним из Лонгботомов на буксире. Видимо, на Гриффиндоре нужных умов не нашлось. У них был вопрос и огромное нежелание сидеть в библиотеке в поиске информации, а у Грейнджер репутация всезнайки. На этом и сошлись и так же быстро разошлись. Подходили парни только за информацией, вне библиотеки игнорировали, и девочка, как это обычно бывает, обиделась. Обиделась и пришла тушить свою обиду помощью злейшему врагу Уизли — Драко Малфою. Но, а так как Драко идет в комплекте к Поттеру, с которым у них почти приятельские отношения, пришла к нему. Весьма по-детски, как заметил про себя Занзас, но логично — девочке всего двенадцать. — То есть, на третьем этаже сидит цербер, охраняющий то, что директору доверил Николас Фламель, и наши бравые герои решили это что-то отыскать, чтобы… Это не украл наш декан? Ничего более глупого в жизни не слышал, — Драко лишь пренебрежительно скривился, услышав весь поток информации, что пересказывала Грейнджер по дороге в Большой зал. — Цербер в школе, доверие Фламеля нашему директору или же Снейп в амплуа злобного вора? — звучало все это весьма сомнительным и для Занзаса, но ведь детишки в это искренне верят. Вряд ли директор мог повести их по ложному следу. Про то, что на третьем этаже сидит цербер не знал только ленивый, не один лазутчик из каждого факультета уже проверил эту информацию и придумывали про него все более и более эпичные байки: начиная от теорий о том, что Пса привели из самих глубин Ада, заканчивая тем, что это был любимый песик Дамблдора, что может лишь зализать ученика до смерти, и стоит он там для антуража. Будка, мол, его прохудилась, а животному где-то спать нужно. Вторые оказались ближе, трехголовая махина с грозным именем Пушок была любимцем Хагрида, что в свою очередь был любимцем директора. И Занзас таки проиграл свои 15 сиклей на этой ставке, он считал пса просто заковыристым заклинанием. — Первое уже проверено и вполне в духе Хагрида, его и отчислили за разведение какой-то магической твари. Второе исключено, ведь Фламель тот еще параноик, а третье настолько старо, что уже стало клише. Ну, а вообще Фламель известный алхимик, но вряд ли бы он свои зелья Дамболдору доверил. Разве что… Ну этого уж точно не может быть, — Малфой тотчас же отмахнулся от мелькнувшей мысли, тем самым заставляя Грейнджер едва ли не заскулить от разочарования. О Философском камне он рассказал лично Занзасу уже в гостиной Слизерина. Тем временем, они уже подошли к Большому залу, где путь им преградила… Огромная пихта. Однако показавшиеся из-за ствола две гигантские ступни и громкое пыхтение подсказали им, что пихту принес сюда Хагрид. Возле него, то ли в попытках помочь, то ли в попытках как-либо обойти уже крутились Уизли и Лонгботом. А также еще с десяток учеников, что никак не могли пройти из-за образовавшейся пробки. Ну разве мог Драко упустить такую возможность унизить рыжего при свидетелях? Вообще, сам факт подобных препирательств весьма раздражал Поттера и однажды тот даже высказался в сторону непозволительного поведения наследника рода Малфоев (звучало это скорее как «Мусор, ты задолбал нарываться, угомонись»), однако получил на удивление твердый отпор. Малфои — не единственное семейство, которым Уизли перешли дорогу, однако только с ними это едва ли не переросло в кровавую вражду. При том, случилось это не в таком далеком прошлом, из-за чего забыть белобрысые — не забыли, простить — не простили, но и убить — не убили, что очень сильно Малфоям и мешает. А особенно мешает запрет на кровную вражду и «любое проявление кровной магии». Что это за загадочное «это», из-за чего британская аристократия семейство рыжих невзлюбило, Драко так и не сказал, однако Поттер и без этого проникся и больше в дела товарища не вмешивался. Лишь иногда отмечал про себя, что ему уж точно необходимо завести послушного домовика, что будет вовремя подсовывать ему попкорн под руку. Например, сейчас. — Может быть, вы будете столь любезны и дадите мне пройти, — произнес Малфой в привычной манере растягивать слова. Грейнджер от нее явно стушевалась и постаралась отойти от слизеринцев. Поттер ей не мешал. — А ты, Уизли, как я понимаю, пытаешься немного подработать? Я полагаю, после окончания школы ты планируешь остаться здесь в качестве лесника? Ведь хижина Хагрида по сравнению с домом твоих родителей — настоящий дворец. От ярости лицо рыжего сравнялось с цветом его же собственных волос, сам он весь напыжился и уже двинулся в сторону Малфоя, да вот только на секунду замешкался, скользнув взглядом по расслабленному лицу Поттера. С кроваво-красными глазами. А там уже и Снейп подоспел из подземелий и в целом концерт отменили. Малфой, Крэбб и Гойл с силой протиснулись мимо Хагрида и его пихты, едва не сломав несколько веток и усыпав пол иголками. Следом за ним, уже по расчищенной дороге, двинулся и Поттер, оставляя Грейнджер с грифиндорцами позади. И именно тот услышал рассерженный шепот Уизли напоследок. — Я его достану, — выдавил из себя Уизли, явно провожая взглядом удаляющуюся спину Малфоя и скрежеща зубами. — В один из этих дней я обязательно его достану… — Успехов, — весьма спокойно ответил Занзас и прошел на свое место. Реакцию рыжего он смотреть даже не захотел. Зато Большой зал выглядел впечатляюще и действительно стоил его внимания. В нем стояло не менее дюжины высоченных пихт: одни поблескивали нерастаявшими сосульками, другие сияли сотнями прикрепленных к веткам свечей. На стенах висели традиционные рождественские венки из белой омелы и ветвей остролиста. Да и стол впоследние дни таки ломился от обилии еды. В частности — мяса, что не могло не радовать Занзаса. — Не передумал оставаться в Хогвартсе? Мой отец может забрать тебя в Майлфой-мэнор накануне Рождества, — наблюдая, как сокурсник вновь заполняет свою тарелку едой, предпринял еще одну попытку Малфой. — Нет, у меня на эти каникулы свои планы, — ответ Поттера оказался неизменным, а на тарелке появился уже четвертый стейк. — Догнать по весу Кребба и Гойла? — разочарование блондину скрыть не удалось, но ответ он, тем не менее, принял. — Нет, хочу догнать Пушка, — усмехнулся Занзас в ответ, и на этом разговор был окончен. А на следующий день начинались каникулы…