Ядовитый

Глава 11 Во имя Ивы

Восемь часов утра по местному времени Зоши Миконото  — Как обстоят дела, всё ли готово? — обратился Данто Дусай к лидеру отряда нукенинов, который так и не представился нам. А я же, смотря в окно на город, ради которого я собираюсь пойти на предательство, против своей воли вспоминал тот разговор, который состоялся пятнадцать минут назад. Пятнадцатью минутами ранее Зоши Миконото — Думаешь, мы поступаем правильно, а, Данто, может, всё-таки то, что мы задумали, слишком жестко? — сидя в светлой гостиной конспиративного дома и попивая высококачественного сорта чай, ни с того ни сего обратился к своему подельнику глава клана Миконото. — … — на что Данто пристально посмотрел на него своими бледно-зелёного цвета глазами. — Я просто хочу сказать, ведь мы же будем действовать против своего же народа, а ведь в мире снова стало неспокойно, и вот в такой момент мы собираемся это сделать. — «Что ты лопочешь, что, ты решил пойти на попятную, да?! Нет, тебе нужно, чтобы он тебя начал убеждать в том, что мы правы, за НАМИ правда, а Ооноки Рьётёнбин предатель». — … — продолжал смотреть на Зоши его временный союзник Данто, пока они ждали, когда все соберутся в этой тихой и уютной гостиной. «Что ты смотришь на меня так, ДА, я хочу, чтобы ты меня убедил, ДА, я хочу, чтобы ты сказал мне, что именно мы хорошие в этой истории. — … — о чём-то думал Данто. „Нет, он не скажет тебе этого, потому что именно ты сейчас должен ЕГО убеждать, что МЫ правы, ведь именно ты автор этой операции, тебе принадлежит идея позвать того нукенина, и именно тебе Зоши принадлежит идея так заявить жителям Ивагакуре-но-Сато о переменах в их жизни». — Посмотри на эти руки, Миконото, — подал голос лидер клана Дусай, приподняв свои руки и указывая на них головой. — Что ты видишь, глядя на них? — … — решил теперь уже Зоши поиграть в молчанку. — ‚Наслаждайся, Зоши, ты ведь этого хотел, так получай‘ — А хочешь, я тебе скажу, что я вижу, глядя на них? — … — ‚Нет, не хочу, но останавливать тебя всё равно не буду‘. — А вижу я руки убийцы. Этими руками я убивал не только вражеских воинов, но и детей, и я сейчас говорю не только про юных шиноби и куноичи, но и про обычных детей. Детей, которые никак не могли мне помешать отнять их жизнь, детей, которые не сделали ничего плохого, детей, которые только начали жить. И вот таких вот жертв на моей совести много, не потому что мне это нравится, вовсе нет, просто это моя работа, и я прекрасно понимаю, что если Ад существует, то мне уже уготовано место в нём. И ты такой же, на твой совести также много невинных жизней, ибо это война, которая на самом деле и никогда не прекращалась, она идёт уже много веков, начиная с того момента, когда миру заявил о своём существовании тот, кого теперь называют Рикудо-санин, а возможно, и дольше. Это моя работа, Миконото, убирать дерьмо, чтобы другие оставались чистенькими. Я тот, кто убьёт одного младенца из другой страны, чтобы сотня детей моей страны жила. И ты теперь тоже устроился на эту работу, только в данный момент мы будем убираться уже в своём доме. Хватит уже строить из себя благородного шиноби, как какой-нибудь герой из третьесортного романа того же Джирайи. Ведь благородство и шиноби вещи несовместимые, а по-другому считать может только полный дегенерат, либо законченный лицемер. Ведь мы убийцы, Миконото, убийцы, — всё так же тихо закончил свою речь этот убийца. ‚Доволен, ты только что получил то, что хотел, а облегчения это тебе всё равно не принесло, верно?‘ — Хватит, ты уже немаленький, и я не собираюсь приводить тебе доводы, и у меня нет желания убеждать тебя. И сейчас ты либо встаёшь и уходишь, а я прекращаю операцию, или ты прекращаешь ныть и берёшь себя в руки, вспоминая, что у тебя есть яйца, — не меняясь в лице, всё так же шепотом дал он выбор Зоши. ‚Он прав, всё ещё можно откатить назад … нет, уже ничего не изменить, он прав, мы зашли слишком ". ТУК-ТУК-ТУК — Как я и думал, — прошептал Данто Дусай, наблюдая, как Зоши Миконото открывает дверь и впускает людей в гостиную, при этом мысленно прося прощение у всех, кто сегодня умрёт. Сейчас Арлекин — Как обстоят дела, всё ли готово? — обратился ко мне человек, одетый в плащ, скрывающий его фигуру, из-за чего невозможно было определить его пол, чему к тому же способствовал и измененный голос, после того как все присутствующие закончили с расшаркиванием. — Вполне, подарки для Цучикаге уже на местах и ждут своего часа. — ‚Как же скучно на этих тайных заговорах‘. — Как именно вы собираетесь провести акцию? — продолжил этот хрен. — А вот это уже секрет фирмы, вы же не хотите испортить себе сюрприз, так что не просите — ни скажу. — … — молчал Данто, изучая этого нукенина. — … — молчал Зоши, ожидая, как отреагирует Данто. — … — молчал Арлекин, проверяя, как далеко готовы зайти его наниматели. — … — молчали все присутствующие. — Хорошо, думаю, не стоит проходить по всему плану снова? — нарушил тишину этот человек, что-то для себя решив. — Не стоит, я его и так хорошо помню, собственно, как и мои люди. — ‚А вот это уже интересно, у мужика явно есть какой-то свой собственный план. И что ты на меня так уставился, всё равно через мою маску даже бьякуган ничего не увидит‘. — Тогда до встречи, — оставив за собой последнее слово, этот человек сразу же сложил печати обратного призыва и исчез, не издав при этом ни звука. — Очень интересно, — прокомментировал вслух нукенин S класса, в мире известный как Арлекин, после того как остался один в этой уютной, светлой и тихой гостиной. Восемь с половиной часов утра по местному времени Ооноки Рьётёнбин — Приветствую всех, кто собрался сегодня! — быстро входя в конференц-зал, поприветствовал своих подчиненных их повелитель. На что все присутствующие встали и ответили Ооноки молчаливым поклоном. А Цучикаге прошел и сел на своё место за столом, как бы говоря, что можно приступать. — Итак, давайте перейдём сразу к сути, ведь у нас сегодня будет довольно-таки напряженный день и у всех будет много работы. — ‚Что-то сегодня произойдёт, и это что-то будет связано со мной. Может, косвенно или напрямую, но связано. Моя интуиция мне просто кричит об этом‘. — Пожалуй, начнём с праздника, …. всё ли готово к нему, Гато-сан? — взглядом подавляя этого носящего маленькие очки с затемненными линзами пухлого с растопыренными волосами и тонкими усиками тридцатилетнего мужчину, одетого в деловой чёрный костюм. — ‚А этот торгаш чем-то похож на крысу, эх, жаль, что без подобных ему в нашей работе никак. Ведь как бы ты не был силён, и какими бы ты не владел мощными техниками, но они не сильно помогут тебе, если у тебя распухнет живот от голода‘. — Гхм, господин Цучикаге, в первую очередь хочу высказать вам своё искреннее уважение, а также искренне поблагодарить за то, что вы нас защищаете от всех врагов. Ведь если бы вас не было, то они уже давно разграбили бы нашу страну, и кто знает, что они бы сделали с детьми и женщинами нашей страны, и поэт…… — Ближе к делу! — приказал Ооноки, устав слушать хвалебную оду в честь себя, которая могла продлиться не один час с перерывами на обед. — ‚Надо побыстрее закончить с торгашами и заняться уже серьёзными делами‘. — Как прикажете, — подобострастно поклонившись, показывая этим своё полное подчинение, ответил Гато, не поднимая голову. — По вашему приказу, рабочие почти четыре дня готовили площадки для проведения праздничных мероприятий, — сразу же меняясь в лице и превращаясь в профессионала своей профессии, благодаря чему ему вообще доверили подготовку такого важного события. Приступил он к сухому пересказу своего отчёта, даже не сверяясь со своими документами. — ‚Сразу бы так и начинал, вместо того, чтобы заниматься словоблудием‘, — мысленно прокомментировал Ники Таскэ, пристально изучая лицо этого чиновника от торговой гильдии Ивы. — Всего подготовлено более двадцати площадок, где будут установлены различные аттракционы и лавки со сладостями для детей, а для взрослых с крепкими напитками. Также мы наняли четыре труппы бродячих артистов и три цирка, и они прямо сейчас готовятся и репетируют. — Какова стандартная вместимость площадок? — взглядом подавляя уже градоначальника, спросил Ооноки у него. — Минимальная вместимость около трёх тысяч и то это только самая маленькая площадь, — рутинным голосом, говорящим, как вы все меня достали, подал голос этот уже отошедший от дел шиноби. — А сколько может вместить самая крупная? — спросил начальник милиции, ставя себе зарубку, что нужно ещё раз серьёзно изучить все площади, чтобы не было эксцессов. — Центральная площадь основателей Ивы может одновременно вместить около двадцати тысяч человек одновременно. — Всё также не меняясь в лице и не меняя тембр голоса, ответил градоначальник, уже зная, что за этим заявлением последует. — Не слабо. — Двадцать тысяч. — Нихрена себе. — Это просто хуева куча народа. — И как там вообще можно держать всё под контролем. — Это просто полный пиздец, — лаконично высказалась молодая девушка, которая была достаточно талантливой и могущественной (для своего возраста) куноичи, чтобы войти в правящий круг, по имени Зара Дол. — Тишина, вы вообще кто, шиноби или базарные бабки, торгующие семечками? — спокойным, властным голосом осадил своё правительство Цучикаге. — … — промолчали все, не желая, чтобы за этим вопросом последовал разнос, который обычно перетекал в проверку на проф. пригодность. — Как насчёт безопасности, у вас всё готово, Суаки-сан? — ‚Двадцать ёбаных тысяч, Зара права, это просто полный пиздец. И ведь это только одна площадь, а сколько будет, если посчитать со всех площадок? И не стоит забывать, что на праздник придёт множество людей и из других городов страны, а также нас собирается посетить Даймё со своим двором, а за ним придут и другие влиятельные люди, так и иностранцы. — Мы собрали всю милицию, вызвали всех, кто был в отпуске, а также взяли свободных шиноби и уже расставили их по всем точкам. Плюс мы задействовали всех агентов Майсо, — переглянувшись с главой Майсо Ники Таскэ, чётко ответил на вопрос каге. — Сколько? — спросила Зара, чувствуя, что ей очень не понравится ответ. — ‚Ещё год, максимум два, и я пошлю эту работу нахрен, и стану просто джонином, слишком много от неё геморроя‘. — Пять тысяч четыреста семь человек. ‚Слишком мало, получается, мы не сможем уследить за всем, и ведь большую часть придётся выделить на большое скопление людей, и не стоит забывать, что среди гражданских будут отдыхать и шиноби. Целая куча долбаных шиноби как наших, так и свободных. И как назло этот дурацкий праздник совпал с такой сложной политической ситуацией в мире. И ведь отменить его нельзя, репутация, чтоб её, как моя, так и всей Ивы в мире‘, — усилено размышлял, пытаясь найти выход из сложившейся трудной ситуации, Цучикаге. — Слишком мало, может, вызвать ещё шиноби, для усиления, так сказать? — высказал мысль глава разведки. — Кого, основные отряда сейчас на военных базах, границе, либо на заданиях, — привёл контраргумент Ники. — Также не забывайте, что эти шиноби тоже наши граждане, и им требуется отдых, а мы ведь не хотим роптания в совете джонинов. Да и про кланы не стоит забывать, — продолжил мысль Ооноки. — … — молчали все, обдумывая всё, что здесь было сказано. — Ладно, что можно было сделать, уже сделано, а теперь перейдём к другим делам. Кстати, я вас больше не держу, уважаемые, можете возвращаться к своим обязанностям, — отпустил каге своих чиновников. Десять часов утра по местному времени Сая Сагодзи — А ну повтори, что ты сказала, неблагодарная тварь!!! — провизжала моя мать после того, как я ей рассказала о своих жизненных целях. — Да, ты всё правильно поняла, я больше не буду пытаться влюбить в себя одного из этих клановых!!! — поднимая бунт против материнской воли, закричала рыжеволосая девочка прямо ей в лицо. — Да ты хоть понимаешь, что ты говоришь, ты что, хочешь быть одним из этих полевых шиноби, который нужен только ради смазки для куная?! — запустила программу моя мать по убеждению непокорной дочери. — Не пытайся меня напугать, я два грёбаных года проходила изуверские тренировки… — Послушай! — …И я успешно проходила их, когда как другие ломались и покидали мою группу, переходя в обычную академию… — продолжила я говорить всё, что во мне накопилось за всю мою жизнь. — Ты не понимаешь… — И мне надоело, что ты мной вечно помыкаешь и определяешь за меня, как мне жить … — ‚Пора уже высказать ей все, что я о ней думаю‘. — Замолчи! — И знаешь, я не собираюсь быть чей-то женой, и тем более я не собираюсь быть обычной домохозяйкой! — Дурочка, ты хоть понимаешь, что ты говоришь? Что, решила стать настоящей куноичи, ДА?! А ты знаешь, что происходит с настоящими куноичи, знаешь ли ты, чем они обычно заканчивают?! — с лёгкой улыбкой, от которой Сая ещё больше завелась, спросила её мать у неё. — Да, знаю, меня уже об этом просветили. — И ты всё равно не отступишься? — Да, я не собираюсь заканчивать, как ты… Ответила ей Сая, после чего получила мощную пощечину, от которой упала на пол, так как не успела отреагировать. — Не смей так разговаривать со мной и не забывай, ты ещё ученик, а я уже чунин, — нависнув над ней, пригрозила ей уже куноичи. — НЕТ, ТЫ ВСЕГО ЛИШЬ ЧУНИН!!!!! Выкрикнув эту последнюю фразу, Сая быстро встала и стремглав побежала к выходу, даже не вытирая слёзы, текущие у неё из глаз, боясь, что её мама её остановит. Но она не пыталась её остановить, вместо этого она просто развернулась и пошла выбирать себе одежду, готовясь к празднику. Одиннадцать с половиной часов по местному времени Харо Такодзу — Ты уверена, мама? — прошипел мальчик с глазами, в которых плескается невероятная ярость. — Да, он член этого клана. — Придёт время, и я узнаю, кто он такой, и тогда я заставлю его страдать, — ударив по столу так, что он треснул, уже прорычал этот юный мститель, давая обещание своей матери и прежде всего себе самому. — Я знаю, сынок, а теперь иди, подготовься, мы ведь сегодня идём на праздник, ведь ты не забыл? Тринадцать часов дня по местному времени Кори Гирдан Сидя в своём кресле в своей квартире, один ребёнок смотрел на доску, которая медленно возгоралась из-за лучей оранжевого цвета, исходящих из глаз этого ребёнка, скривившегося от боли из-за этого. — Ааа, чёрт, как же больно, и как предки только использовали это заклинание в бою?! — ‚И ведь это даже не первый уровень, а так лишь, подготовка, и как только Кирайчо Дишандор умудрялся использовать третий уровень?‘ — прерывая заклинание и моргая, размышлял я о плюсах и минусах заклинания, благодаря которому мой клан прославился в начале своего странствия. — ‚Кстати о предках, надо проверить, правду ли сказал наставник о том, что стало с моим кланом, или нет, а это означает, что мне опять придётся пообщаться с этим камушком‘, — не откладывая дело в долгий ящик, я встал и направился к тайнику, где он лежал, но на полпути я внезапно остановился. — ‚Нет, мне нужно отдохнуть и развеяться, а проверить я всегда успею. Решено, пойду на праздник отдохну‘. Четырнадцать часов дня по местному времени Зейн Табис, Нерайн Сайдорт — Ты идёшь, Зейн?! — позвал Нерайн. — Да, пошли. ‚Чувствую, мы этот день запомним надолго‘, — пришла одновременно мысль к обоим парням. Четырнадцать часов двадцать пять минут дня по местному времени Зун Миконото — На сегодня хватит, иди и приведи себя в порядок, и мы пойдём на праздник, — прервал тренировку своего сына Матсуда. — Да, отец, — поклонившись отцу, я направился в душевую, чтобы помыться, и подходя уже к выходу, я услышал, как отец сказал вслух, не думая, что я его услышу. — Готовься, сынок, с сегодняшнего дня в Иве начнутся перемены. Пятнадцать часов дня Акицу Фор — Думаю, на сегодня хватит, — оторвавшись от древнего фолианта, прокомментировала вслух блондинка, у которой очень много секретов. Дальше эта девочка произвела несколько странных движений рукой, после чего эта очень странная для этого мира книга просто растворилась в воздухе. — Интересно, что мне надеть на праздник? Шестнадцать часов дня Рьюго Дисакади ТУК-ТУК-ТУК Постучал по окну своим маленьким клювом голубь, на ножке которого была привязана маленькая записка. — Ну наконец-то, я уж подумал, что всё отменили, — снимая с лапки птицы записку, прокомментировал он, после чего прочёл содержимое послания. ‚Встретимся в условленном месте, через четыре часа‘ — всё, что в ней было записано. Прочтя послание, Рьюго сразу же уничтожил эту записку и отпустил голубя, после чего направился к выходу на праздник. Семнадцать часов вечера Лавия Ганояси ‚Давай, соберись, девочка, просто постучись в дверь и пригласи его, он всё равно не сможет тебе отказать, ведь он любит тебя, просто он ещё не понял этого‘, — собравшись, наконец, с силами, я приступила к тому, к чему готовилась весь день. ТУК-ТУК-ТУК ‚Он точно дома, я ведь несколько минут назад проверила это, да и привычки выпрыгивать через окно у него нет, так чего же он её не открывает. …Проклятие, может, с ним что-то случилось, иначе почему он не открывает дверь, ведь прошла уже минута?‘ — пришли ко мне панические мысли, с желанием проникнуть в его квартиру и проверить, всё ли в порядке с моим Айзи. Но, к счастью, всё обошлось, и мой любимый открыл дверь. Семнадцать часов вечера Айдзен Саиган Стоя у двери, я всё пытался понять, зачем особь по имени Лавия пришла ко мне, по крайней мере именно её сердцебиение я слышал, а также чувствовал её запах по ту сторону двери. Решив, что проще спросить у неё самой, нежели бессмысленно тратить время на теории, я просто открыл дверь, благо всё это время я стоял рядом и держал ручку, при этом сканируя пространство по ту сторону двери. — Привет, Айзи, как поживаешь! — поздоровалась очень красивая девочка, которая в будущем превратится в ослепительную красавицу, с мальчиком, который скрывает верхнюю половину лица под глубоким капюшоном тёмно-бордовой ветровки. — …Что тебе нужно, Лавия? — ‚У судьбы очень странное чувство юмора, хотя у меня оно теперь вообще отсутствует, так что чего я жалуюсь‘. — Я, … это, … чего, … пришла, а давай вместе пойдём на праздник! — задала тот самый вопрос, а мысленно молясь, чтобы он согласился. — Хорошо, я всё равно собирался выходить, — ‚Всё равно я собирался пройтись во время праздника по городу, чтобы изучать людей, их лица и поведение толпы. Заодно теперь ещё и смогу изучить эту странную особь‘, — размышлял мальчик с чёрными глазами в этот момент, закрывая за собой дверь. А Лавия счастлива от того, что она идёт на свидание с Айзи, просто взяла его за руку, на что этот мальчик никак не отреагировал, чтобы не испортить эксперимент. ‚Этот праздник будет особенным‘, — подумал мальчик, скрывающий верхнюю половину лица под глубоким капюшоном, одновременно с девочкой, которая также подумала, как и он, одетая в летнее платье цвета Карибского моря, направляясь, держа его за руку, на праздник, который определит будущую судьбу многих людей.