Космическая Махабхарата от Nenena

IX. Весь оставшийся до состязаний месяц пролетел незаметно. Каждый день Арджуна тренировался с мистером Дроной, слушал, как Ашваттхама распевает гимны на открытых церемониях, и постоянно узнавал о все новых и новых гостях, которые прибудут к ним даже из самых отдаленных частей галактики. Арджуна ужинал со своей семьей, и каждый раз Накула и Сахадева появлялись за общим столом испачканные машинным маслом, зачастую с ожогами и порезами на пальцах, а Бхимы почти никогда не было, потому что вечера были единственным временем, которое он мог всецело посвятить фехтованию с мечом. Однажды дед Бхишма ужинал вместе с семьей Арджуны. Арджуна слушал, как он беседует с его матерью. - Если они смогут вести себя, как взрослые, тогда конечно, - сказал Бхишма, поведя рукой в сторону пустого места Бхимы. – Лично я не вижу причины, почему они с Дурьодханой не могут оба принять участие в соревнованиях. Мне было бы даже интересно посмотреть, как они станут состязаться друг с другом. Мать Арджуны кашлянула. - Но я бы не хотел, чтобы эти двое тренировались вместе, - Бхишма со значением посмотрел на Юдхиштхиру, изо всех сил притворявшегося, что сосредоточен на своей еде и не слышит разговора, идущего за столом. – И я рассчитываю, что Бхима и Дурьодхана будут придерживаться спортивного поведения на состязаниях, - сказал Бхишма мрачно. – Наша семья не может позволить себе никаких безобразных инцидентов на глазах у почетных гостей с других планет. Юдхиштхира нервно сглотнул. Тремя днями позже Накула наблюдал за утренней тренировкой Арджуны, снимая его на крошечную камеру, закрепленную у него на ладони. - Накула, - предостерегающе заметил Арджуна, натягивая тетиву Гандивы в то время, как сзади Накула нагнулся слишком близко к нему. - Арджуна, - сказал Дрона, эхом повторяя тон его голоса. – Ты не должен позволять чему-либо отвлекать тебя. - К тому же мне необходимы эти данные, - сказал Накула, не отрывая взгляда от окошка камеры, в то время как Арджуна выпустил шквал стрел в самый центр соломенной мишени более чем в сотне ярдов от него – Как иначе я смогу сконструировать машину, способную победить тебя? - Невозможно сделать машину, которая победила бы Арджуну, - гордо сказал Дрона. - Ну, для меня это звучит, как вызов, - Накула повозился с настройками камеры, а потом сказал: - А можешь показать еще, как ты стреляешь стрелами из воды? Мне нужно это тоже заснять. Арджуна вздохнул. - Вообще-то ты, вроде как, не должен работать против меня, - заныл он. Накула, кажется, был потрясен его обвинением. - Я работаю не против тебя. Я работаю на тебя, - он быстро выпрямился. – Но я не намерен останавливаться, когда закончу этот проект. – Он нетерпеливо постучал носком сапога и пристально глянул на Арджуну. – И вообще это не совсем честно, что ты можешь использовать зачарованные стрелы. Я не могу сделать такого дрона, который обладал бы одновременно водоотталкивающими характеристиками и был защищен от удара молнии. - Я могу еще использовать ветер и огонь, если это важно. - Хорошо, - задумчиво сказал Накула, - в таком случае, решено. У моих дронов обязательно будут лазеры, иначе это будет нечестно. ________________________________________ X. Все последние дни перед состязаниями в Хастинапур прибывали царственные семьи и знать с других миров. И Арджуне приходилось присутствовать на бесконечной череде церемониальных приветствий и рукопожатий. У него оставалось совсем мало времени на тренировки с луком вообще, не говоря уже о том, чтобы успеть потренироваться с луком на арене, которую стремительно построили к чемпионату. Вечером, непосредственно накануне состязаний, прилетел царь Друпада со своими детьми и свитой, состоявшей большей частью из высокопоставленных воинов. И впервые за все время, что Арджуна его знал, Дрона явно занервничал. - Мне не стоит присутствовать здесь, - произнес он вслух, кажется, уже пятнадцатый раз за последние пять минут. Крипи сжала его руку, но, похоже, это его не успокоило. – Это будет очень неловкая встреча, - сказал он. – В лучшем случае. Арджуна и Ашваттхама стояли впереди Дроны и Крипи, взволнованно ожидая гостей в маленькой, но богато украшенной комнате ожидания, приготовленной специально по этому случаю. Ашваттхама повернулся к своему отцу и сказал: «Успокойся. У нас нет причины опасаться его. Не здесь. - Боятся того, что тебе могут отрубить голову – это одно, - хмыкнул Дрона, - а боятся попасть в неловкое положение – совсем другое. Арджуна ничего не сказал. Друпада заранее запросил, чтобы Дрона встретил его лично и приватно, но Дрона настоял на том, чтобы привести свою семью, а Арджуна, в свою очередь, настоял на том, чтобы сопровождать его. Теперь все они смотрели на закрытые входные двери и нервно ждали, что будет дальше. Арджуна молча подумал о том, что он так и не понял, что же случилось между Дроной и Друпадой столько лет назад. Ни Дрона, ни Ашваттхама не говорили с ним об этом. У Арджуны, конечно, были свои теории, но он сильно сомневался в том, насколько они соответствуют действительности. И вдруг дверь перед ними распахнулась, и Арджуна ощутил, как у него напряглись плечи. Но вошел вовсе не Друпада. Наоборот, вошедший оказался молодым человеком с иссиня-черными вьющимися волосами и теплой улыбкой в голосе. - Ашваттхама! - воскликнул он, широко раскидывая руки. - Ваше Высочество! – Ашваттхама бегом бросился к принцу, и они крепко обнялись. Потом Ашваттхама чуть отстранился и обеими руками коснулся лица принца: - Выглядишь просто потрясающе, - сказал он, - До меня доходили слухи, но… ты действительно выглядишь потрясающе! - Спасибо, - принц радостно засмеялся, потом посмотрел на Дрону и Крипи. – Мистер Дрона, не знаю, помните ли вы меня еще? - Конечно, я тебя помню, Шикханди, - Дрона шагнул вперед, улыбнулся с облегчением. Ашваттхама шагнул в сторону, чтобы они тоже могли обнять друг друга. Шикханди сказал что-то по-панчальски, Дрона кивнул в ответ, и Шикханди снова засмеялся. В это время кто-то еще вошел в дверь, и раньше, чем Арджуна понял, что происходит, Крипи вскрикнула и бросилась в объятия этого человека. Она расцеловала его в обе щеки и сказала, плача и не пытаясь прятать слезы: - Я так сильно соскучилась по тебе! Я и не надеялась, что ты… - Конечно же, я приехал бы, - у мужчины была темная кожа и темные волосы, и такая же родинка под левым глазом, как у нее. Они с Дроной тепло пожали друг другу руки, а потом этот новый человек крепко обнял Ашваттхаму за плечи: - Только посмотри на себя! – воскликнул он. – У тебя до сих пор веснушки. - Я думаю, они никогда и не исчезнут, дядя Крипа. Арджуна стоял в стороне, как посторонний наблюдатель, случайно ставший свидетелем воссоединения семьи. Он не знал, что у Крипи был брат-близнец по имени Крипа и о том, что она оставила его на Панчале. Но он был горд собой, что смог вычислить это сам, не задавая вопросов. И по идее это означало, что он не был так глуп, как считал Накула. - Крипа обучал меня фехтовать и бороться, - рассказал Шикханди Дроне, - после того, как ты уехал. - Настолько хорошо, как я мог, - сказал Крипа, все еще обнимая Ашваттхаму. - Мы оба ужасно по вам скучали. - Крипа, нам пришлось… - Я понимаю, почему вы сделали то, что сделали, - торжественно сказал Крипа. – Шикханди и я, мы оба понимаем. Но наш господин никогда не допустил бы… - ШИКХАНДИ! – оглушил их всех гневный окрик. Арджуна обернулся, и у него дыхание перехватило. Через открытую дверь с развевающейся белой бородой и яростно блистающими леденисто-голубыми глазами вошел Друпада в сопровождении принца и принцессы, одетых в похожие белые одеяния, расшитые золотом и серебром. Несколько мгновений Арджуна был не в силах отвести взгляд от внушительной фигуры Друпады. Он был стар. Может быть, не так стар, как Дедушка Бхишма, но так же величав и могуч. У него была идеально прямая спина и сильный упрямый подбородок, прямой острый нос и еще более острые глаза. Все его лицо было покрыто глубокими морщинами. Он излучал холодный, едва сдерживаемый гнев. Арджуна нервно сглотнул. Однажды он уже говорил с ним - с этим человеком, самым давним и опасным врагом семьи Арджуны – но в лицо он его видел впервые. Арджуна вдруг особенно отчетливо осознал, насколько невысоким и невпечатляющим выглядит он сам. По счастью, Друпада даже и не взглянул на Арджуну. Его взгляд был сосредоточен на Дроне, замершем со старательно непроницаемым лицом. - Я разве давал тебе разрешение говорить с предателем, Шикханди? – спросил он. Голос у него был все таким же глубоким и низким, каким Арджуна его помнил с той конференции много лет назад. - Нет, отец, - прошептал Шикханди, отступая от Дроны и Ашваттхамы. Крипа нехотя отпустил плечо Ашваттхамы и тоже отсутпил на пару шагов назад. Друпада быстро глянул на Ашваттхаму, который храбро выдержал грозный взгляд царя. - Я вижу, ты привел сюда своего выродка, - сказал Друпада. - Да, - Дрона спокойно шагнул ближе к Ашваттхаме и положил свою руку ему на плечо. А потом посмотрел на Друпаду прямо и гордо. - Я хотел, чтобы ты увидел его. Я хотел, чтобы ты посмотрел ему в глаза и вспомнил, как ты сказал мне бросить его. - Бросить?! – вдруг огрызнулся стоявший позади Друпады принц и вышел вперед. – Ты бросил нас! Ты уничтожил все, ради чего отец… - Дхриштадьюмна, - одернул Друпада своего сына. Дхриштадьюмна, у которого были такие же иссиня-черные вьющиеся волосы, как и у Шикханди, но ни тени его доброты в глазах, прикусил губу и, кипя, отступил назад. Друпада снова посмотрел на Дрону и сказал: - Да, ты бросил нас. И сегодня я привез Шикханди и Дхриштадьюмну, чтобы ты увидел, от чего ты отказался. Шикханди и Дхриштадьюмна, сыновья самого Господа Шивы, могли быть твоими учениками и твоими чемпионами, - продолжил он и вдруг посмотрел на Арджуну, - вместо этого сопливого принца Куру, которому ты теперь служишь, как верная собака. - Не смейте оскорблять Арджуну! - неожиданно зло выпалил Ашваттхама. - А ты не смей говорить так с моим отцом! - огрызнулся в ответ Дхриштадьюмна, сверкнув глазами. – Что ты себе позволяешь! Ты священник, знай свое место! Арджуна переводил взгляд с одного из них на другого, слишком смущенный, чтобы что-то сказать. Только теперь он, наконец, заметил завитки отметин девакин на шее у Шикханди и Дхриштадьюмны и на обнаженном плече принцессы, молчаливо стоявшей позади Друпады. Его взгляд задержался на ней. Она наблюдала за своими братьями с напряженным выражением лица, неодобрительно поджав губы. Ее черные, как ночь волосы волнами струились вдоль спины, перевитые золотистыми и красными лентами. То, что на ней была одежда с тем же рисунком, что и на Дхриштадьюмне, собственно, и навело Арджуну на мысль, что он они близнецы. «Отлично, еще одни близнецы», - подумал Арджуна, беспомощно разглядывая мягкие формы ее груди, красивый изгиб талии. Он искренне пытался сосредоточиться на том, что говорили Дрона и Друпада, но, на самом деле, пытался угадать, как зовут принцессу, как звучит ее голос, и как пахнет ее кожа, если понюхать ее шею под волосами. - Дхриштадьюмна давно хочет кое-что сообщить тебе, - сказал Друпада, глядя на Дрону. - Да, - Дхриштадьюмна подошел очень близко к Дроне, который не шевельнулся, только его рука чуть напряглась на плече Ашваттхамы. – Когда мне исполнилось тринадцать лет и я стал мужчиной, - сказал Дхриштадьюмна, гордо вздернув подбородок вверх. – Я обменял мой Дар на благословение Господа Шивы, - Дхриштадьюмна гневно отвел назад свои плечи. – На благословение стать тем, кто оборвет твою жизнь, Дрона, - сказал он. – Во имя чести моего отца и моей семьи, я клянусь, что уничтожу тебя. – Дхриштадьюмна резко развернулся на каблуках. - Вот и все, - сказал он. А потом он, его отец и его сестра покинули комнату. Арджуна смотрел вслед принцессе, когда она уходила, смотрел, как движутся мускулы ее плеч, как покачиваются ее бедра под одеждой. Шикханди последовал за ними, понурив голову. В конце концов, в комнате остались только Крипа, Дрона, Арджуна и семья Дроны. - Папа? - тревожно спросил Ашваттхама. Дрона сжал плечо Ашваттхамы, лицо у него было совсем белым: - Я же говорил, что будет довольно неловкая сцена, - сказал он. ________________________________________ XI. Оставался еще час до восхода солнца, когда Дурьодхана явился на арену состязаний. Он знал, что у него осталось меньше часа, чтобы потренироваться, и ему нужно было по максимуму использовать это время. Он видел, что арена уже освещена, и мог слышать голоса других участников, уже прибывших на место. Конечно же, он был не единственным, кому пришла в голову идея потренироваться этим утром до начала соревнований. Ну ладно. Покуда здесь не было Бхимы, ему было наплевать, кто станет смотреть. Однако, оказалось, что все же был кое-кто наблюдавший за ареной с обзорной площадки, специально приподнятой над местами для простолюдинов. - Кто это? – спросил Дурьодхана, бросив быстрый взгляд в ту сторону, в то время, как он без особых усилий парировал выпад Викаты. – Тебя видно отсюда? - Нет, - ответил Виката, снова атакуя, явно раздосадованный тем, что Дурьодхана может отражать его удары, даже не особо обращая внимание на своего соперника. – Но я видел их, когда они пришли сюда. Там группа женщин. Думаю, они могут быть с Панчала. Дурьодхана заинтересовался. - Любопытно, - сказал он и быстро закончил дуэль с Викатой одним четким ударом. – И поскольку я хозяин всего этого мероприятия, вероятно, мне следует поприветствовать их, - добавил он, уже снимая с себя защиту и направляясь прочь от своего брата. Дурьодхана ополоснулся быстрее, чем когда-либо раньше, щелкнул пальцами, чтобы поторопить слуг, сушивших и укладывавших ему волосы, а потом самостоятельно оделся в самую неформальную одежду, которую может позволить себе принц. И направился к смотровой площадке. Но он не пошел сразу на тот уровень, откуда, как он заметил, наблюдали за тренировками женщины, а тайно проскользнул на застекленную площадку прямо под ним. Внимательно огляделся по сторонам, чтобы убедиться, что он там один, а потом поднял руку и прижал ладонь к потолку. Лед захрустел под его пальцами, и он стал слушать. Их голоса звучали также отчетливо, как если бы они стояли рядом с ним, а не этажом выше. Они общались на диалекте панчальской аристократии. Дурьодхана довольно улыбнулся сам себе. Наконец-то оправдались многие часы изучения этого языка, на которых так настаивал Бхишма. Он владел им практически так же хорошо, как и Юдхиштхира. «Впрочем, - подумал Дурьодхана, - вряд ли Бхишме понравилось бы, что его внук использует не так уж просто освоенные языковые навыки для подслушивания. Ну, да ладно. Бхишме не обязательно об этом знать». - Вы уверены, что они будут состязаться именно здесь? Арена не кажется достаточно просторной, - произнес один голос. - Она так не выглядит, но так и есть, - уверенно ответил ему другой голос. – Вот посмотри. Здесь все спецификации. – Было слышно, как пальцы щелкают по экрану. Видимо, одна из них держала планшет. - И все же мне не хотелось бы сидеть на нижних ярусах во время соревнований по стрельбе из винтовок, - сказал третий голос. – Особенно, когда будут использовать оружие с использованием микроволнового излучения дальнего радиуса действия… - Тебе и не придется там сидеть. Ты будешь со мной. - Но, Ваше Высочество, я по-прежнему не понимаю, почему Ваш отец настоял на том, чтобы сидеть на трибунах вместо обзорной площадки. - Хм, ты же знаешь отца. Он хочет быть там внизу, ближе к крови и поту. К тому же, это еще не значит, что мы будем сидеть с простолюдинами. У нас будут почетные места, это достаточно высоко. - Думаете, будет кровь? - Скорее всего, - ответила женщина, к которой обращались «Ваше Высочество». – По меньшей мере, я здесь точно ради крови. И еще ради гомоэротизма состязаний по борьбе. Ну, и еще, чтобы посмотреть, как Куру опозорятся. Эти принцы ненавидят друг друга так сильно и яростно. Если нам повезет, будет скандал. - О, и еще я полагаю, что Вам интересно посмотреть на этого своевольного маленького принца с волшебным луком, который украл нашего священника? - спросила первая женщина. Теперь Дурьодхана уже окончательно разобрался. Наверху, над ним, были три женщины. Одна из них точно была дочерью Друпады, принцессой Как-её-там-зовут, Дхриштадьюмнита или как бы оно ни было? Две другие были, видимо, ее служанками или, возможно, фрейлинами из каких-то дворянских семей Панчала. Дочь Друпады – Дурьодхана так и не сумел вспомнить ее имя – засмеялась. - Нет, это как раз мне не интересно, - она пренебрежительно хмыкнула. – Я видела съемку того, как используют божественное оружие. Это не так уж зрелищно. – Она немного помолчала, но потом добавила задумчиво. – Хотя, все же он ученик Дроны, думаю, он будет неплох. И даже хорош. Так что можно и посмотреть. В конце концов, это даже любопытно, насколько хорош он будет. - Вы же видели его вчера вечером, верно, Ваше Высочество? - Да… - И как он Вам? Что скажете? Она снова засмеялась. - Хмм… Я бы сказала, статный. Хотя, обычное телосложение лучника – чрезмерно разработанный верх. К сожалению, он так ни разу и не открыл рта, чтобы сказать хоть одно слово. Впрочем, он не сделал и чего-либо такого, что могло бы показать, что по характеру он не испорченный, чересчур возомнивший о себе ползунок. - Но «статный»? - Да, статный. Но он просто стоял там, как идиот, пока Дхриштадьюмна говорил Дроне о своей клятве. Не произвел на меня впечатления. - Вы вполне могли бы одолеть его во многих боевых навыках, Ваше Высочество. - Нет, не думаю. Скорее всего, не смогла бы. Он все же ученик Дроны. А для меня стрельба из лука – это просто хобби, а не вся моя жизнь. К тому же, в любом случае, я не взяла с собой свой лук, - дочь Друпады неодобрительно прищелкнула языком. – На Куру женщинам не позволено владеть оружием. И в сегодняшних состязаниях они тоже не будут участвовать. - Они тут такие отсталые. - Согласна. - Боги, да они просто примитивны. - И я слышала, ко всему прочему, у них тут два наследных принца. Ничего удивительного, что вся их цивилизация расползается по швам, - вздохнула дочь Друпады. – Ну, они хотя бы сохраняют традиции, чтобы те совсем не исчезли. - Традиция вроде борьбы в почти обнаженном виде? - Да. Вот именно. - Вот поэтому я захватила мой самый мощный бинокль, - снова подала голос третья женщина. И все трое засмеялись. Дурьодхана не совсем понял, что они говорили потом. К тому же он уже решил, что услышал вполне достаточно, и убрал руку от потолка. Он еще не решил стоит ли ему изумляться или сердиться на их презрительное отношение к Куру. Он решил все же изумиться этому. Глупые безмозглые куклы, да что они знают? И если дочь Друпады была настолько уверена в себе, что всерьез считала, будто может потягаться с принцами Куру в стрельбе, то она была еще в четыре раза большей идиоткой, нежели он подумал о ней в начале. Хотя, все панчалы были кретинами. И вероятно, злобными кретинами, если они и вправду позволяли своим женщинам бесстыдно баловаться стрельбой из лука и еще бог знает чем. Позволять женщинам использовать оружие – и даже хуже того, позволять им участвовать в состязаниях?! Сама идея звучало абсурдно. Что дальше – позволить простолюдинам взять оружие и тоже состязаться?! Дурьодхана сам усмехнулся от этих мыслей. Дурьодхана покачал головой, все еще улыбаясь. Он решительно отверг изначальную идею о том, чтобы подняться к девушкам и пообщаться с ними. У него не было лишнего времени, чтобы тратить его на дур. К тому же ему еще надо было вернуться во дворец, чтобы исполнять обязанности хозяина сегодняшнего мероприятия. Потратить время на то, чтобы подумать о прекрасной, но надменной дочери Друпады и о том, как бы ему понравилось поставить ее на место, можно будет и позже. ________________________________________ XII. В утро перед состязаниями Арджуна надел церемониальный доспех своего отца и его лучшие золотые украшения и драгоценности, ощутив себя от этого не столько чемпионом, сколько какой-то нелепой живой ходячей побрякушкой. Арджуна посмотрел на себя в большое зеркало в своей спальне и нахмурился. Слуга закончил прикреплять золотую корону у него на голове, отступил назад и гордо сказал: «Великолепно выглядите, Ваше Высочество». Арджуна посмотрел на золотые наручи на своих предплечьях и подумал: «Отец одевал это когда-то. Возможно, на какую-нибудь идиотскую церемонию, точно не на войну. И все же… Отец когда-то одевал это». Арджуна повернулся и вышел из спальни, из своих личных покоев, в общую залу между его, его братьев и его матери апартаментами. Накула и Сахадева уже ждали его, сидя на кушетке вместе с Дроной. Глаза Дроны засияли, когда вошел Арджуна, но сам Арджуна слишком испугался, увидев, что Накула и Сахадева сделали со своими волосами: - Вы двое! - только и смог выдохнуть он. - Тебе нравится? – Накула взъерошил серо-голубые шипы, в которые превратились его когда-то рыжие кудри. – Мы с Сахадевой решили вытравить себе волосы и выкрасить их в цвета Арджуны. Раз мы болеем за тебя, ну ты понимаешь. Арджуна застонал: - Цвета Арджуны? - Да, только мы все никак не могли решить, какие у тебя будут официальные цвета. Арджуна посмотрел на Дрону, который проартикулировал: «Не моя идея» и неодобрительно покачал головой. Сахадева показал на свою голову, увенчанную такой же шапкой голубых и серых пиков, как и у Накулы и уточнил: - На это потребовался не один час. - Что? А мне почему не полагается тематических цветов? - сказал Бхима, появляясь из-за спины Арджуны, лязгая своей защитной экипировкой. - А разве тебе так нужно, чтобы тебя подбадривали? – заметил Накула. – А Арджуне нужно. Его истинные соперники – это не другие стрелки. Его истинный соперник – это то, что мы специально создали для этой цели. – Накула лукаво прищурился. – Поверь мне, Арджуне потребуется вся поддержка, какую он может получить. Арджуна нервно сглотнул. - Ну, по меньшей мере, в этот раз получилось аккуратней чем, когда вы в прошлый раз красили волосы, - заметила мама Арджуны. Юдхиштхира под руку привел ее в общий зал. Оба они были одеты в лучшие церемониальные одеяния, волосы Юдхиштхиры убраны под золотую корону, носить которую дозволялось только наследному принцу Куру. Арджуна смотрел на своего брата и сосредоточенно вспоминал, есть ли у Дурьодханы точно такая же. - Я считаю, что голубой цвет очень идет тебе, Накула, - сказала их мама. Накула нерешительно покосился на маму и несмело сказал: - Спасибо. Арджуна готов был поклясться, что мамино одобрение только что лишило их выходку значительной части прелести. - Мы с мамой будем стоять в ложе на церемонии открытия, - сказал Юдхиштхира и повел их маму к выходу из комнаты. – Бхима, мистер Дрона, не могли бы вы проводить остальных в помещения для участников? Арджуна видел, как взгляд его мамы на минуту задержался на нем. Она выглядела одновременно гордо и грустно. Арджуна подумал, что, наверно, она вспоминает отца. А потом она снова повернулась к Юдхиштхире, и мягко сказал ему что-то такое, отчего его плечи униженно поникли. Арджуна еще подумал, что Юдхиштхира слишком уж часто чувствует себя пристыженным. ________________________________________ XIII. - Вы двое будете ждать с остальными участниками соревнований, - сказал Дрона, приведя Бхиму и Арджуну в шумное, заполненное людьми помещение под ареной. Арджуна уже мог слышать рев толпы, собравшейся наверху, над ними. – Ждите, пока не будут объявлены ваши виды соревнований и имена. – Затем он указал на Накулу и Сахадеву. – Ваши братья будут со мной в задней части арены в течение всего дня состязаний. Все поняли? И поскольку Бхима чуть раньше заметил кого-то, кого он знал, и пошел пообщаться с ним, Арджуна в одиночестве кивнул и сказал: - Да. - Хорошо, - Дрона глянул на часы у себя на запястье и зашипел. А потом сказал: - Мне придется уйти. - Я знаю, - Арджуне очень хотелось, чтобы Дрона остался с ним, пока он будет ждать состязаний лучников, но он знал, что Дрона не хотел пропустить то, как Ашваттхама будет проводить церемонию открытия и ритуальное жертвоприношение, которым должен был начаться чемпионат. - Пока, Арджуна, - сказал Сахадева, помахав ему рукой, когда они с Накулой пошли вслед за Дроной сквозь толпу будущих участников соревнований. Арджуна поднял руку и тоже помахал своему брату. А потом просто стоял и смотрел, как шипастые яркие прически Накулы и Сахадевы постепенно отдаляются в толпе людей. А потом он закрыл глаза и подумал о мистере Дроне. Вспомнил ледяные глаза Друпады и страшную клятву Дхриштадьюмны. - Если я выиграю сегодня, - прошептал Арджуна, глядя в спину уходящему Дроне, - я выиграю для Вас. А потом Арджуна обернулся и отправился искать Бхиму. Или Дурьодхану. Или кого-нибудь, кого он найдет первым. А еще он подумал, что лучше всего будет постараться не сталкиваться с Дхриштадьюмной, если он тоже был где-то здесь. По счастью, Дурьодхану и толпу его братьев было трудно пропустить. Они заняли довольно много места и несколько скамеек, на которых отчасти сидели, отчасти набросали свою амуницию. Дурьодхана был там же, он разминался и потягивался. С ним были Дурмада, и Виката, и Дурмукха, и еще три дюжины его братьев, которые захотели участвовать в разных дисциплинах. А еще Гандхари и Духшала, единственная сестра Дурьодханы. Духшала возилась с волосами Дурьодханы. - Ты можешь замереть? – фыркнула он. – Если ты выйдешь на арену с головой, похожей на птичье гнездо… - На мне будет шлем… - Ты такой мальчишка! Это же просто ужас. Ты еще хуже, чем мой бойфренд. Дурьодхана замер: - Джаядратха? Ты все еще встречаешься с этим подонком? - Он не подонок! Ты так говоришь просто потому, что ты мой брат и тебе положено считать всех моих парней подонками. - Он сегодня здесь? - Да, собственно говоря, он будет участвовать в поединках на мечах… - Отлично, там-то я и надеру ему… - Дурьодхана заметил Арджуну, горделиво шагающего к нему. – О, Арджуна! Арджуна остановился, не в силах убрать счастливую улыбку со своего лица. Дрона был прав, оказывается, Арджуна любил быть в центре внимания. Братья Дурьодханы столпились вокруг него, с интересом разглядывая его и его доспехи. - Неужели это наш чемпион? – спросила Гандхари, отпустив перчатки Дурмукхи, с которыми она возилась, и повернув свое закрытое повязкой лицо в сторону Арджуны. - Я еще не чемпион, - сказал Арджуна, очень надеясь, что в его голосе прозвучала искренняя скромность. - Ерудна, - настойчиво ответила Гандхари и протянула руку, чтобы коснуться подбородка Арджуны своими тонкими пальцами. – Это твой день и только твой. - Мама! – хором возмутились братья Дурьодханы. Духшала и Гандхари дружно рассмеялись им в ответ. - Мать всегда говорит только правду, - сказала Гандхари и обмахнулась веером, неведомо откуда возникшим в ее руке. – Я лишь сосуд, из которого течет правда. Простите, мои дорогие. - Мама, - заметила Духшала, - ты такая странная. - И это говорит моя дочь, которая по доброй воле встречается с этим отвратительным Джаядратхой, - вздохнула Гандхари. – Возможно, ты и унаследовала мою феноменальную красоту, Духшала, но, к сожалению, тебе не передалось и крупицы моего прекрасного вкуса на мужчин. - Зато она унаследовала твое упрямство, - сказал Дурьодхана, поднимаясь и игнорируя возмущенную Духшалу. – Арджуна, мы будем болеть за тебя на состязаниях лучников. - Спасибо, - сказал Арджуна и благодарно пожал большую сильную руку Дурьодханы. - Мне нужно присутствовать в ложе, - Гандхари в последний раз повернулась к своим сыновьям. – Вы, мальчики, как-нибудь справитесь несколько часов без своей мамы, верно? - Да, мама, - ответили они хором. - Пойдем, Духшала, - Гандхари взяла дочь за руку. – И не думай, пожалуйста, что я не услышу, если ты будешь смотреть или махать рукой своему ужасному Джаядратхе. Духшала трагично закатила глаза. - Я слышу тебя, юная леди, - сказала Гандхари. ________________________________________ XIV. Арджуна нашел ряд скамеек, где ждали остальные лучники, и решил просто сесть и ждать своей очереди. Пока он сидел там, он оценивал своих соперников. Среди них было много принцев с разных планет, никого из них Арджуна не знал в лицо, хотя смутно припоминал, как встречал и приветствовал их в течение последней недели. Все они привезли свои луки и колчаны со стрелами. Один Арджуна сидел с пустыми руками, его лук и стрелы были в его сердце. Принцы входили и выходили из залы ожидания, когда начинались и заканчивались их соревнования, болтали между собой. Но никто не говорил с Арджуной. Никто, пока к нему не подбежал Шикханди, улыбающийся от уха до уха, голый, если не считать оставленной ради приличия набедренной повязки и вымазанный в масле и грязи. - Арджуна! – весело крикнул он. За Шикханди торопился Крипа, отчаянно пытаясь накинуть на принца полотенце, которое тот откровенно игнорировал. - Ты как? – приветливо спросил Шикханди. – Нервничаешь? - Нет, - ответил Арджуна, скользя взглядом вверх и вниз по смуглому, мускулистому, лоснящемуся телу Шикханди. Отметины девакин у него на плече поблескивали от пота и масла. – Ты боролся? - Ага. И я пока участвую, если смогу пройти следующий раунд, - Шикханди с хлюпающим звуком уселся рядом с Арджуной. – Хотя на трибунах и даже здесь все говорят только о тебе. Похоже, большинство народа интересуют только состязания лучников. И ты их главный фаворит, - сказал Шикханди с улыбкой. А потом глянул за плечо Арджуны и снова просиял, увидев кого-то еще из знакомых. – Эй, - окликнул он, вскакивая и рысью устремляясь прочь от Арджуны. Арджуна посмотрел вслед Шикханди, потом повернулся к Крипе, остановившемуся рядом с ним, явно потеряв надежду поймать Шикханди и вытереть его полотенцем, по меньшей мере, пока. - Мой принц всегда был таким дружелюбным, - объяснил Крипа, явно немного стесняясь поведения Шикханди. – Но у него добрая душа. Он не верит в то, что нужно враждовать между собой. - А принц Шикханди должен быть мне врагом? – спросил Арджуна. Крипа медленно покачал головой. А потом сел рядом с Арджуной, помедлив только на миг, чтобы не угодить в маслянистое пятно, оставленное ягодицами Шикханди, и тихо сказал: - Принц Арджуна, я просто хочу поблагодарить Вас. За то, что Вы заботились о моей сестре и ее семье все эти годы. Теперь настала очень Арджуны отрицательно мотать головой. - Пожалуйста, не надо, - он посмотрел на Крипу и сказал. – Я не знал, что у миссис Крипи есть брат-близнец. Она мне никогда не говорила. Крипа вздохнул. - Я не удивлен этому, - его взгляд застыл на мгновение, он явно забыл и о полотенце в его руках, и о масле на скамье возле них. – Мы с сестрой родились на Куру. Она была дипломатом в инопланетном посольстве, а я просто школьным учителем. Когда ее назначили работать при дворе Друпады на Панчале, я собрался и поехал с ней в Кампилью. Я думал, это будет приключение, возможность преподавать на другой планете. – Он засмеялся немного горьким смехом. – То были славные дни. Это Друпада познакомил Крипи и Дрону друг с другом. Он всегда был таким коварным и дальновидным, даже когда это касалось скрытого сводничества. Но тогда я просто считал его добрым царем. Суровым, но любящим и защищающим других. Он покровительствовал мне и моей сестре. Но в то же время он был очень амбициозен. Не было никакого секрета в том, что он жаждал захватить столько миров, сколько сумеет. И с таким аграпани, как Дрона, можно было не сомневаться, что рано или поздно так и будет. И скорее всего, рано. Арджуна посмотрел на Крипу широко распахнутыми глазами: - Друпада планировал вторжение на Куру, да? - Да. На Куру, и на Мадру, и еще на другие обитаемые планеты. - Но Вы ведь с Куру. Вам не казалось…? – Арджуна сбился, не зная, как закончить свой возмущенный вопрос. Крипа устало улыбнулся ему. - Я думал о многих вещах. Но теперь это уже не имеет значения. После того, как его аграпани покинул его, Друпаду будто подменили. Ему будто подрезали крылья. Если раньше он обладал множеством амбиций, теперь у него осталась только ярость. Если раньше он мечтал объединить как можно больше миров под единым мирным правлением, то теперь он хотел только мести, - Крипа закрыл глаза. – Я очень боялся за свою сестру. Я знал, что обязательно почувствую, если она пострадает или погибнет. Но этого не случилось. Я также знал, что она не могла связаться со мной, и скорее всего никогда уже не сможет. Я представлял себе, как она счастливо живет со своими мужем и сыном где-нибудь, где Друпада никогда не сможет ее найти. Долгие годы я считал, что так и произошло. – Крипа открыл глаза. – А потом появился ты и изменил все. – Крипа посмотрел в том направлении, куда убежал Шикханди. – Шикханди был учеником Дроны, конечно, до того, как Дрона сбежал. Ему было десять лет, когда это случилось. Ему было очень больно, само собой. Она сильно огорчилась, но простила его. Она всегда всех прощает. - Он, - поправил Арджуна Крипу. Крипа только посмотрел на Арджуну. - Вы сказали «она», когда говорили о Шикханди. Крипа закашлялся, а потом сказал: - Дхриштадьюмне было пять лет. Он был еще слишком маленьким, чтобы помнить, как он любил мистера Дрону до его побега, но уже достаточно большим, что запомнить, как больно и обидно ему было. Его отец взрастил эту обиду в настоящую ненависть, - Крипа хмуро поджал губы. – Я воспитывал всех троих детей Друпады, после того как уехала моя сестра. Я знал, почему Друпада так приблизил меня. Я знал, что Друпада надеялся на то, что, возможно, моя сестра постарается связаться со мной, и он сможет найти ее и Дрону через меня. – Крипа запнулся, а потом снова посмотрел на Арджуну. – Извини меня, - сказал он, - сам не знаю, почему я тебе все это рассказываю. Это совершенно неприемлемо с моей стороны. Тебе ведь нужно сейчас сосредоточиться на том, чтобы готовится к состязаниям. Арджуна помотал головой. - Нет. И спасибо за то, что рассказали мне. Вы помогли мне очень многое понять. Крипа открыл было рот, чтобы сказать что-то еще, но тут заметил Шикханди, шутившего и смеющегося с группой принцев с разных планет. - Ваше Высочество! – окликнул он Шикханди, вскочил и со всех ног устремился за своим неуловимым подопечным. Арджуна посмотрел ему вслед. Ему решительно нравились Крипа и Шикханди, даже если они и принадлежали к дому его врага. А потом Арджуна просто сидел и ждал еще много часов. Постепенно другие участники возвращались после своих выступлений. Арджуна слушал ободряющий рев болеющих трибун над ним. Он представлял свою маму, и Юдхиштхиру, и тетю Гандхари, и дядю Дхритараштру в царской ложе, вознесенной над прочими местами. Он представлял себе также дядю Видуру и деда Бхишму, сидевших рядом с царем и описывавших ему словами все, что происходило на арене внизу. Задумавшись, Арджуна не сразу заметил переполох, творившийся в зале ожидания. Оставшиеся участники, огибая Арджуну, толпой бросились к широким дверям, через которые обычно выходили на арену и скучились там, стараясь найти место, чтобы увидеть что-то, происходящее на арене. Арджуна протолкался в самый центр толпы. - Что там происходит? – спросил он какого-то принца, лица которого, на самом деле, не узнал. - Финальный бой на мечах, - возбужденно ответил тот. – Принц Бхима против принца Дурьодханы. Уверен, это будет круто, - продолжил он, жадно глядя на арену. – Я слышал, что они ненавидят друг друга. - Боюсь, что это так, - сказал Арджуна. Он воспользовался преимуществом своего небольшого роста, чтобы проскользнуть в первый ряд. И вдруг обнаружил, что стоит на пороге арены. На него разом обрушился оглушительный рев толпы, многие хлопали и топали ногами, создавая столько же шума, что и раскаты грома. Арджуна оглядел пустынную арену, в центре которой две фигуры в шлемах с опущенными забралами яростно бились на мечах. Арджуна узнал ненормальный рост Бхимы и стремительные атакующие движения Дурьодханы. Их мечи с лязгом сталкивались друг с другом, оба они тяжело дышали. Они наносили удары и уклонялись, целясь в шею друг другу, в сердце друг другу. Алчущие крови зрители орали и ревели. У Арджуны дыхание перехватило. Он уверенно мог сказать, что в том, как его брат и Дурьодхана сражались друг с другом, не было совершенно ничего спортивного. В бросках Дурьодханы чувствовалось почти отчаянье, и было что-то издевательское в том, как Бхима уклонялся от них. Бхима запрокинул назад свою огромную голову и расхохотался. Забрало его шлема нисколько не приглушало этот звериный звук. - Давай, давай! – проревел он, и земля задрожала у него под ногами. – Наверняка, ты можешь парировать лучше, чем это! Или ты такой же слепой, как твой отец? Дурьодхана закричал от ярости и направил свой меч Бхиме в живот. Бхима едва увернулся. Часть толпы освистала Бхиму за оскорбление, другая часть – Дурьодхану за его ответ. Но, по большей части, зрители просто кричали, выли и хлопали, раззадоривая обоих. Бхима взмахнул мечом, целясь Дурьодхане в горло, что было открытым нарушением правил. Дурьодхана отразил атаку и сам нанес удар, направленный по коленям Бхиме. Так же против правил. Арджуна обеими руками зажал себе рот. Они больше не играли. Они всерьез пытались убить друг друга. Взгляд Арджуны скользнул прочь от дуэлянтов, отчаянно ища Юдхиштхиру и его мать. Они были где и положено. Мама Арджуны вскочила со своего места и сжимала плечо Гандхари. Гандхари гневно кричала что-то своему сыну, но ее голос терялся в реве толпы. Юдхиштхира только смотрел на происходящее широко распахнутыми глазами, явно парализованный ужасом. Бесполезно было ждать от них помощи. Арджуна посмотрел на Бхишму, который тоже поднялся со своего места и решительно шагал вниз, в направлении арены. И вдруг толпа замолчала, и звон мечей резко прекратился. Арджуна перевел взгляд обратно на арену и увидел маленькую, рыжеволосую фигурку, вставшую между Дурьодханой и Бхимой, широко раскинув руки в стороны. - Остановитесь, - гневно сказал Ашваттхама. Его голос эхом пронесся над всем умолкшим стадионом. Бхима замер, все еще с поднятым мечом в руке, его грудь тяжко вздымалась при каждом вздохе. Дурьодхана тоже замер в боевой стойке. Он откинул наверх забрало шлема и тяжело дышал, глядя на Бхиму. Его рваное дыхание было слышно в тишине над ареной. - Никогда, - прошипел Дурьодхана. – Эта тварь оскорбила моего отца и нарушила правила поединка! Я не остановлюсь, пока не поставлю его на место. - Правила поединка? – Бхима довольно расхохотался. – Да Дурьодхана первый хотел вырезать мне сердце! - Я защищался! Не совсем честно выходит. Бхиму следует дисквалифицировать уже за то, что он использовал свой Дар… - Ну, конечно. Дурьодхана вспоминает о нарушении правил, только если проигрывает! - ТИХО! – Ашваттхама глянул на Дурьодхану, потом на Бхиму. И оба замолчали, хотя ни один из них явно не собирался опускать меч. Наконец, Ашваттхама поднял обе руки над головой, особым образом сложил пальцы и начал петь мантры, а потом опустил свои руки. У Дурьодханы задрожали руки, но внезапно он начал опускать свой меч. То же случилось и с Бхимой. - За явное взаимное нарушение правил поединка, - закончив шептать свою молитву, сказал Ашваттхама и хлопнул ладонями перед собой, - вы оба будете дисквалифицированы и отстранены от участия. Вы оба лишены права претендовать на титул чемпиона. Финальный матч будет проведен между выбывшими из полуфинала участниками. И пусть они восстановят спортивный дух, грубо проигнорированный этими самонадеянными принцами. На трибунах поднялись крики возмущения, нарастал скандал. Одни зрители шумно насмехались, другие наоборот кричали в поддержку Ашваттхамы. Арджуна посмотрел наверх и увидел, как Юдхиштхира печально качает головой. А потом Арджуна увидел Бхиму гневно топающего к выходу с арены, Дурьодхана шагал за ним такой же разгневанный. ________________________________________ XV. Спустя какое-то время, в течение которого Арджуна все так же сидел на скамейке и ждал с последними оставшимися лучниками, к нему подошел Ашваттхама и улыбнулся. - Должно быть тяжело, - сказал он, - выступать самым последним. Арджуна тоже улыбнулся. - Ага. - Видимо, это то, что называется «сберечь лучшее напоследок», - Ашваттхама вдруг посерьезнел. – Бхима опозорил твою семью сегодня. Теперь ты должен восстановить ее честь. Арджуна опустил глаза и тихо сказал: - Я знаю, - а потом еще тише: - Нужно много мужества, чтобы сделать то, что ты сделал. Немного людей рискнули бы остановить Бхиму, когда он в гневе. - Я просто сделал мою работу, - сказал Ашваттхама. А потом снова улыбнулся Арджуне. – Я пришел сюда пожелать тебе удачи. Она тебе потребуется. Арджуна собирался спросить, что он имел в виду, но ему помешали крики, донесшиеся снаружи. А потом первый из лучников, вышедший на арену минуту назад, вбежал обратно. Его правый рукав дымился, и видно было, что рука под ним покраснела от ожогов и вспухла. - Лазеры! – крикнул он, устремившимся к нему санитарам. – Эти проклятые дроны используют лазеры! Ашваттхама спокойно наблюдал, как обожжённый лучник прошел мимо него, потом повернулся к Арджуне и снова улыбнулся. - Твои младшие братья довольно злобные, - заметил он дружелюбно. - Да. Я знаю. Ашваттхама вздохнул. - Полагаю, мне следует вернутся туда. Хорошо, что Накула дал мне это. Я, правда, не думал, что оно реально может мне пригодится, но все же… - Ашваттхама накинул плащ из темного материала, видимо, обладающего способностью отражать лазерные лучи. – Увидимся там через пару минут, - сказал Ашваттхама. Арджуна услышал снаружи взрыв и новые крики и нервно сглотнул. ________________________________________ XVI. Арджуна сделал три глубоких вздоха и шагнул на арену. Зрители уже вовсю орали и хлопали, ожидая его появления. На самой арене никого не было, не считая Ашваттхамы, стоявшего в самом центре и объявлявшего его в микрофон. - …третий сын царя Панду, принц Куру, - говорил Ашваттхама, перечисляя титулы Арджуны. Арджуна направился к нему, слыша, как звенит его золотая амуниция, и стараясь не замечать выжженных и обуглившихся пятен, покрывших арену. Он огляделся, но нигде не увидел дронов. И где же они были? -…сын самого бога Индры, владелец легендарного лука Гандивы… Арджуна окинул взглядом толпу на трибунах над ним. Он увидел Юдхиштхиру и их маму, аплодировавших ему стоя. Юдхиштхира радостно помахал Арджуне рукой, и Арджуна тоже поднял руку и нервно помахал ему в ответ. Потом Арджуна увидел Бхишму и Видуру тоже хлопавших и кричавших его имя, и он поднял свою руку еще выше, чтобы приветствовать их. А поскольку по сути вся толпа кричала его имя, Арджуна поднял уже обе руки и помахал им всем, купаясь в их одобрении и их энергии, не в силах стереть идиотскую счастливую улыбку со своего лица. - И человек, - сказал Ашваттхама, сжав одну из рук Арджуны высоко у себя над головой, - который всегда был мне как брат. – Он повернул голову и посмотрел Арджуне в глаза, Арджуна в ответ крепко сжал его руку и кивнул. А потом Ашваттхама отпустил его руку и начал пятиться прочь. Очень быстро. - Удачи! – крикнул Ашваттхама и бегом бросился прочь с арены. Арджуна еще раз огляделся по сторонам и, наконец, увидел их – Накулу с Сахадевой и Дрону, схоронившихся в укрытии в дальнем конце арены. В руках у Накулы был пульт управления. Накула на миг встретился глазами с Арджуной и улыбнулся ему своей самой зловредной улыбкой. Арджуна еще успел заметить, что Дрона вставил беруши, а Сахадева одел защитные очки, а потом… Что это было? Первый дрон атаковал его прежде, чем Арджуна понял, что происходит. Он ринулся откуда-то с неба прямо ему на голову, гудя металлическими крыльями и размахивая лезвиями, торчащими со всех сторон из его тела. Но каким бы быстрым он ни был, Гандива был быстрее. Арджуна уклонилcя, Гандива сверкнул в его руках кривой дугой из туго переплетенных между собой молнии и грома, будто из ничего создавших лук и стрелу меньше чем за секунду. Арджуна не заметил, что толпа восхищенно ахнула, став свидетелем рождения легендарного чудесного лука. Все, что он мог сейчас видеть и слышать, был атакующий дрон. Арджуна выпустил в него поток стрел, которого на самом деле и не требовалось: первая же стрела, сорвавшаяся с его лука рассекла дрона пополам. Но к этому моменту вокруг было уже множество дронов, устремившихся к Арджуне со всех сторон. Арджуна уворачивался от их атак, уклонялся и перекатывался, почти непрерывно стреляя в дронов, без устали атаковавших его. Он стрелял стрелами из воды и молний, которые вызывали короткое замыкание у дронов, многие взрывались, иногда задевая и соседние, и мертвыми кусками металла падали вниз с неба. Теперь они атаковали его стаями, жужжа и гудя. Дюжины, пары дюжин, сотни дронов - они роились, как насекомые, размахивая крыльями и лезвиями. Арджуна отгородился от них настоящим куполом стрел, что, конечно, остановило их от атак ближнего радиуса, но теперь игра только усложнилась – они стали стрелять в него в ответ. Вспышка лазера подпалила Арджуне волосы. Он пригнулся и уклонился, его лук исчезал и снова возникал у него в руках, ни чуть не затрудняя его движений. Стрелы срывались с тетивы, и ни одна не была потрачена впустую. Про себя Арджуна был тайно благодарен за то, что дроны хотя бы держались достаточно близко к земле, что предотвращало попадание его стрел в нижние ярусы трибун, поднятые на значительную высоту над ареной. Арджуна стрелял и стрелял, сбивая все больше дронов, как только они появлялись. Но хотя все его стрелы и находили свои мишени, он просто не мог выпускать их в необходимом количестве с нужной скоростью. Лазер задел его плечо, через миг его ранили в колено. Поэтому Арджуна на мгновение закрыл глаза, опустил лук, замер и обратил свои мысли внутрь себя. Дроны всей кучей бросились на него, многие зрители закричали от страха, но Арджуна не слышал их. Он произнес про себя нужные слова, которым научил его мистер Дрона, а потом взметнул лук над собой и выстрелил. И тут же вокруг него встала стена из пропитанной молниями воды, отклонившей лучи лазеров и хлынувшей дальше, чтобы поглотить сотни дронов, прежде чем исчезнуть в воздухе без следа. Толпа ахнула и замерла в благоговейном молчании. Большинство из них никогда раньше не видели, как пробуждается астра, божественное оружие. Арджуна решительно призвал еще одну стрелу на своем луке, понимая, что Накула и не думает останавливаться на этом. Он был прав. Без всякого предупреждения, земля вокруг ног Арджуны взорвалась фонтанами грязи, и орда механических монстров на паучьих ножках вырвалась откуда-то снизу, щелкая клешнями и размахивая зазубренными хвостами. Арджуна подпрыгнул высоко вверх, спасаясь от их клешней, и обрушил на них ливень стрел, стараясь поражать одной стрелой сразу по несколько монстров. Зрители захлопали и закричали, подбадривая его, но он не обращал на них внимания – земля по-прежнему дрожала у него под ногами, извергая все новых монстров при каждом его шаге. Казалось, они выползали прямо у него из-под стоп, спереди и сзади, со всех сторон от него. Арджуна снова прыгнул вверх, а потом еще и еще, и скорее призвал новую астру. Он выстрелил прямо в землю под собой, и она застыла и затвердела, сковав прятавшихся в ней роботов оковами замерзшей грязи. Арджуна скользнул по созданному им льду и замер на миг, чтобы перевести дыхание. Но дроны не дали ему передышки. Новая вспышка лазера задела ему щеку; Арджуна уклонился и повернулся в ту сторону, откуда стреляли. Три маленьких дрона кружили высоко над ним. Арджуна усмехнулся и прицелился. Дроны поднялись еще выше и обрушили на него шквал лазерного огня. Арджуне пришлось стрелять молниями, прикрывая себя щитом из чистого электричества, чтобы защититься от них. Лишь после этого он смог атаковать самих дронов. Отступающие дроны все выше поднимались над ареной, став совсем невидимыми для зрителей. Но не для Арджуны. Два взрыва в небе подтвердили, что он дважды попал. Но вот третьего взрыва не последовало. А потом Арджуна едва сумел уклониться от новой атаки, когда третий дрон обрушился на него сверху. Арджуна прицелился, но тут же выругался и опустил свой лук. Дрон укрылся в рядах зрителей, с криками шарахавшихся от него. Арджуна следил за ним глазами, ожидая момента, когда в него можно будет выстрелить, не боясь кого-то задеть. Не тут-то было. Сам дрон продолжал стрелять в Арджуну, которому снова пришлось укрываться за щитом астры из молний. К сожалению, он понимал, что вечно так продолжаться не может. Если дрон не уберется из зрительных рядов, Арджуне придется рискнуть стрелять в него прямо там. И вдруг дрон завертелся на одном месте, взвился и приземлился кому-то на голову. Толпа замерла. Дрон приземлился прямо на темноволосую голову дочери Друпады. Несколько человек закричали, сам Друпада встал и обнажил меч, явно собираясь рассечь устройство на части. Но его дочь спокойно подняла стройные руки и, быстрее, чем дрон сообразил, что происходит, схватила его с обеих сторон и сжала, ломая ему крылья, прежде чем он успел ускользнуть от нее. Зрители, сидевшие в следующем ряду за дочерью Друпады, бросились кто куда. Но дочь Друпады спокойно держала дрона, отчаянно вырывавшегося из ее захвата, у себя над головой. Она посмотрела на Арджуну своими темными глазами и громко приказала: - Пристрели его. Арджуна призвал стрелу и натянул тетиву. - Только посмей! – яростно заорал Друпада. Но его дочь невозмутимо улыбнулась Арджуне: - Я знаю, что ты можешь это сделать. Пожалуйста, уничтожь это несчастное создание, о Принц! Арджуна увидел, что Друпада качнулся вперед, чтобы вмешаться, чтобы отразить его стрелу своим мечом. Так что у Арджуны не осталось времени на размышления. Он прицелился и выстрелил. Его стрела сверкнула над ареной, пронеслась к трибунам и попала аккурат между поднятыми руками принцессы. Дрон, которого она держала, содрогнулся, заискрил и распался на две половины. Он не взорвался, а просто развалился на две части в руках принцессы. Она опустила обе половины к себе на колени, кивнула Арджуне и сказала: - Благодарю тебя. Толпа немедленно взорвалась бурной стоячей овацией, аплодируя исключительному выстрелу Арджуны. Арджуна помахал им и улыбнулся. Но его улыбка была лишь маской; на самом деле, его нервы были напряжены до предела, все чувства напряжены и обострены по максимуму. Он знал, что у Накулы, наверняка, припрятано в рукаве еще что-то похуже. Арджуна услышал рев с дальнего конца арены. Он обернулся и увидел порождение своих самых страшных кошмаров, надвигающееся на него. Это был механический вепрь в щетине из лезвий, сверкающий своими металлическими сочленениями и выдыхающий пламя из пасти. «Будь ты проклят, Накула. Я серьезно!» Арджуна вскинул лук и выпустил пять стрел подряд прямо в пасть кабана. Загривок твари взорвался фонтаном огненных брызг и покореженного металла. Он рухнул на землю, безжизненный и неподвижный, у ног Арджуны. Арджуна опустил Гандиву и выдохнул. «Лучше бы все это уже закончилось». А все и закончилось. В следующее мгновение зрители стоя аплодировали Арджуне, топали и кричали его имя. И Ашваттхама возник рядом с ним, триумфально подняв вверх его руку; Накула и Сахадева подбежали и обнимали его, и еще много людей устремилось с трибун на арену, Арджуну подняли и понесли, скандируя его имя снова, и снова, и снова в ту часть арены, где… Дрона стоял на пьедестале, ожидая его. Арджуна потянулся к своему учителю, но Дрона сам схватил его за руки, одним движением привлек к себе и крепко обнял. На миг Арджуна перестал слышать рев толпы и аплодисменты и даже звук собственного срывающегося дыхания. На один прекрасный волшебный миг остались только он и мистер Дрона, и Дрона прижимал его к себе так замечательно близко, что Арджуне показалось, что его сейчас разорвет от радости. Потом Дрона прервал объятье, посмотрел Арджуне в глаза и прошептал: - Я горжусь тобой. И Арджуна решил, что наверно сейчас умрет от запредельного счастья. А потом рядом возник Ашваттхама и усмирил толпу одним движением руки. - Судьи единогласно решили, - сказал он, - что дабы почтить то умение и отвагу, которые принц Арджуна показал на состязании лучников… Остаток речи Ашваттхамы потонул в восторженных воплях зрителей. Дрона опустил гирлянду из цветов Арджуне на шею, и толпа обезумела еще больше. Арджуна улыбнулся и поднял руки к небу, купаясь в их славящих криках. «Значит, вот как ощущается слава», - подумал Арджуна. Она ощущалась восхитительно. Арджуну даже перестало волновать, как он выглядит в своем глупом доспехе. Он поднял лицо и увидел свою маму и Юдхиштхиру в ложе, смотревших на него. Мама Арджуны плакала от счастья и сжимала руку Юдхиштхиры, а Юдхиштхира ласково обнимал ее и, как одурманенный, беспомощно улыбался в ответ Арджуне. Каким-то образом Ашваттхаме удалось снова утихомирить толпу, хотя на этот раз ему потребовалось несколько раз взмахнуть руками. - Было решено, что Арджуна будет назван абсолютным чемпионом состязаний по стрельбе из лука. Если еще остались участники, которые желают испытать свои способности и превзойти принца, пусть говорят сейчас или впредь хранят молчание. Толпа затихла. А потом кто-то звонко ударил себя ладонью по предплечью, и этот звук эхом прокатился над ареной, внезапный и резкий, как удар грома. - Я брошу вызов принцу, - произнес чей-то голос. ________________________________________ XVII. Все головы в толпе повернулись туда, где стоял высокий, смуглый мужчина. Его волосы были подвязаны шарфом, пара крупных золотых серег блестела в ушах. Он был одет в простую рубашку, брюки и ботинки. Он выглядел, подумал Арджуна, как обычный человек. Совсем не как нарядные, украшенные драгоценностями принцы, выступавшие сегодня на этой арене. Кто-то в толпе засмеялся. Но остальные, похоже, были слишком поражены дерзостью этого простолюдина, чтобы что-то сказать. Ашваттхама оглядел претендента сверху до низу и спросил: - Где твое оружие? - Здесь, - сказал претендент, и лук, свитый из нестерпимо яркого белого огня, вдруг возник у него в руках. Толпа отпрянула и затаила дыхание. Это было оружие богов, что могло означать только то, что державший его – девакин. А значит, он вовсе не был простолюдином, потому что девакин никогда не рождаются в семьях обычных людей. Арджуна посмотрел на Дрону, который мрачно взирал на незнакомца, туго поджав губы. Но Ашваттхама, на лице которого мерцали отсветы от пылающего лука в руках претендента, торжественно кивнул. - Хорошо, - сказал он. А потом повернулся к толпе и скомандовал: - Освободите арену! Дайте дорогу претенденту! – Затем он быстро глянул на Накулу и Сахадеву, застывших рядом с пьедесталом почета, на котором стоял Арджуна. – Хватит ли у вас дронов для еще одного раунда? Близнецы переглянулись. - Да, - сказал Накула. – Но мы не можем гарантировать, что они будут вести себя точно также. Мы сделали их самообучающимися, с развивающимся коллективным интеллектом. Этому парню придется вдвое сложнее, чем Арджуне. - И по счастью, мы сделали не одного мистера Хрюшку, - добавил Сахадева. Люди рассеялись с арены, возвращаясь на свои места на трибунах. Обслуживающий персонал торопливо прибрал всю грязь, оставшуюся после выступления Арджуны, разморозил песок портативными обогревателями и освободил пойманных землянных монстров, чтобы они могли зарыться обратно в свои убежища. Дрона, Арджуна и Ашваттхама отступили чуть назад, но так и остались на пьедестале почета. Арджуна смотрел, как незнакомец занял место в центре арены, когда прислуга закончила приводить в порядок сцену. Арджуна сглотнул и нервно сдавил пальцами цветы в гирлянде у себя на шее. Неожиданно яркий солнечный свет, текущий на него с небес, который он успешно игнорировал в течение своего выступления, показался ему слишком горячим и удушающим. Арджуна усилием сдержал тошноту, подступившую к горлу. Накула и Сахадева заняли свои места в укрытии в дальнем конце арены. Накула дал Ашваттхаме сигнал поднятым кулаком. Ашваттхама повернулся к претенденту и спросил: - Ты готов? - Да, - незнакомец посмотрел прямо на Арджуну и сказал. – Все, что смог показать Ваш принц, я сделаю быстрее, лучше и грациозней. И Арджуна почувствовал, как его нервозность медленно сменяется чем-то новым. Это была злость. - Наблюдай за мной, - сказал претендент, и его золотые серьги ярко сверкнули в солнечном свете. А потом на него обрушились дроны. Они были стремительней в этот раз, и их было больше, они двигались по сложным, обманным траекториям; но незнакомец, не двигаясь с места, пронзал их всех градом огненных стрел, ему ни разу не потребовалось уворачиваться и уклоняться от их лазеров. Затем он прошептал мантру, и сотни дронов разом вспыхнули, превращаясь в пепел и пыль. Земляные роботы полезли у него из-под ног, но он сжег и их огненной волной, созданной из его пылающих стрел. Арджуна смотрел на него, сжав кулаки, с напряженными плечами. Толпа хранила заворожённое молчание. «Этого не может быть», - подумал Арджуна, видя, как незнакомец без малейшего труда уничтожает орды дронов, не получив ни одного ранения, как это случилось с Арджуной. – «Но… но ведь это я Величайший лучник во всем мире! Я!» – Арджуна почувствовал панику, сдавившую ему грудь, когда он смотрел, как претендент поразил круживших в недосягаемой высоте трех дронов, не промахнувшись ни по одному из них. – «Это я Великий Воин! Я чемпион Куру! Мистер Дрона ОБЕЩАЛ мне, что никто не сможет победить меня!» Механический вепрь заревел и вырвался на арену. «Это должен был быть МОЙ момент славы! МОЙ день!» Незнакомец скользнул на одно колено и натянул лук. «Я должен был доказать всем, что я самый лучший! – Арджуна посмотрел на Дрону, все еще плотно сжимавшего губы и сильно нахмурившего морщинистый лоб. – Доказать, что мой учитель – это величайший учитель! Прославить свою семью!» Механический вепрь выдохнул пламя. Претендент выстрелил ему в пасть. Первая стрела прошла насквозь через его рот и вышла из загривка; вторая стрела скользнула ей вслед и расщепила первую пополам; третья стрела через миг расщепила вторую; четвертая – третью; а пятая расщепила четвертую на две идеально ровные части. Вепрь задрожал, затрясся и рухнул замертво. А потом люди повскакивали на ноги и разразились аплодисментами и криками восторга. ________________________________________ XVIII. Ни Юдхиштхира, ни его мать не поднялись со своих мест, когда толпа вокруг них, стоя, взорвалась аплодисментами. Юдхиштхира посмотрел на свою мать, разом побледневшую и осунувшуюся. Потом посмотрел на Арджуну, все еще стоявшего на главном месте на пьедестале почета и вцепившегося в гирлянду у себя на шее с лицом, искаженным отталкивающей гримасой. Юдхиштхира невольно вздрогнул. Он уже видел такое выражение лица у Дурьодханы, много лет назад, в тот день, когда Бхима бросил ему вызов в саду и победил его. - О, боже, - сказала Гандхари, сжимая руки у себя на коленях. – И кто же этот человек там внизу? - Я думаю, - сказал Юдхиштхира, наблюдая за Ашваттхамой, старающимся усмирить зрителей, - что мы скоро все узнаем. ________________________________________ XVIX. Несколькими взмахами рук Ашваттхама заставил зрителей замолчать. Арджуна смотрел на спину Ашваттхамы, когда тот обратился к претенденту, стоявшему напротив него внизу на арене. - Ты действительно выполнил все задания, которые выполнил принц Арджуна, - спокойно сказал он, - и ты выполнил их… значительно лучше. Арджуна быстро глянул в сторону убежища в дальнем конце арены, откуда Накула смотрел на незнакомца с открытым ртом, а Сахадева хмурился куда-то в пространство и рыл ногтями землю. - Это означает, - медленно произнес Ашваттхама, - поскольку ты бросил вызов нашему чемпиону и превзошел его, то ты… - Ашваттхама запнулся, будто не в силах продолжать. Он повернул голову и бросил на Арджуну долгий, печальный взгляд. Арджуна отрицательно замотал головой и губами беззвучно произнес: «Нет», но Ашваттхама уже отвернулся от него и сказал незнакомцу, - Это означает, что теперь ты наш новый чемпион. - Но сначала! – быстро сказал Дрона, выступая вперед и отстранив своего сына в сторону, прежде чем толпа успела взорваться аплодисментами или криками протеста, - Прежде чем ты лишишь нашего принца его законного чемпионский статус, ты должен, по меньшей мере, сказать нам кто ты, незнакомец. Претендент медленно кивнул, и его лук растворился в воздухе в его руках. - Я Карна, - сказал он. – Я родом с Анги. Арджуна сдавил цветы в своей гирлянде еще крепче. Он знал, что на Анге нет аристократии. Дрона усмехнулся. - Меня не интересует твое имя, - сказал он. – Я спросил, кто ты такой, Карна? Из какой ты семьи? На минуту серьезное лицо Карны просияло улыбкой. - Моя семья здесь, - сказал он. Молодая женщина выбралась из толпы и устремилась к нему, на руках она держала большеглазого малыша. Счастливая она подбежала к Карне, который раскинул руки, чтобы обнять ее. Потом он забрал у нее ребенка, посмотрел на Дрону и сказал: - Это мои жена и сын. Арджуна внимательно присмотрелся к ним. На жене Карны было летнее платье и легкий шарф на шее, но на ее руках, на груди и в волосах не было заметно никаких украшений из золота или драгоценных камней; конечно же, она не могла быть дворянкой. Сын Карны был одет в рубашечку и летний комбинезон и задумчиво взирал на мир большими серьезными глазами; на нем не было ни браслетов, ни дорогих одежд, положенных маленьким принцам. Дрона покачал головой. - Нет, - сказал он. – Меня не интересуют твои жена и сын. Кто твои родители, Карна? Из какого ты рода? Мы имеем право знать, к какой династии принадлежит наш новый чемпион. Карна молчал, кусая губы и хмурясь. - Кто твои родители? – снова потребовал Дрона. Карна вздрогнул и крепче обнял своего сына, но не ответил. На этот раз со своего места в царской ложе поднялся Бхишма и громовым голосом заявил: - Если ты не скажешь нам о своем происхождении, лучник, мы не станем лишать нашего принца его полноправного титула. Мы не можем объявить нашим чемпионом неизвестно кого. По толпе пробежал шепоток. Карна на некоторое время опустил взгляд, в то время как его жена коснулась рукой его плеча и молча умоляюще смотрела на его. Наконец, Карна медленно кивнул. Потом он посмотрел на мистера Дрону и сказал: - Мои родители тоже здесь. Медленно люди зашевелились на трибунах, расступаясь. А потом из самого низа зрительных рядов вышла пожилая женщина. Она держалась прямо и гордо, ее седые волосы были зачесаны назад, под руку она осторожно вела сгорбленного, дрожащего старика. Карна ласково отдал сына своей жене и бегом бросился к своим родителям. С величайшей нежностью он взял руку старика и медленно повел их через арену. - Вот мои родители, - гордо сказал Карна, одной рукой обнимая отца за плечи. Его мать стояла рядом, высоко подняв подбородок и с вызовом смотрела на Дрону. – Это мой отец Адиратха и моя мать… - Адиратха? – перебил его Бхишма из ложи. – Известный оружейник с Анги?! - Да, - сказал Карна. - Ты! – гневно воскликнул Дрона, обвинительно указывая на Карну пальцем. – Ты сын мастерового?! - Да, - снова сказал Карна. - Неслыханно! – прорычал Дрона. – Непозволительный грех для низкорожденного пользоваться оружием! Карна открыл было рот, чтобы ответить, но его голос потонул в волне шумного возмущения и злых насмешек с трибун, которыми разразились зрители. Арджуна стоял и смотрел, как они начали выкрикивать оскорбления и швырять в сторону арены обертки от еды и скомканные программки. - Грешник! – кричали люди. – Лжец! Обманщик! Жена Карны испуганно вскрикнула и прижала заплакавшего ребенка к своей груди. Карна постарался закрыть своих родителей, но скомканные программки и другой мусор продолжали сыпаться на них сверху. - Прекратите! – гневно закричал Ашваттхама, бросаясь вперед Дроны. – Прекратите это! Толпа постепенно стала стихать и прекратила швырять всякий хлам. Однако, Ашваттхама мрачно посмотрел на Карну и сказал: - Прости, но это неприемлемо, чтобы сын оружейника использовал оружие воина, чтобы простолюдин бросал вызов принцу. Ты согрешил сегодня, Карна, и поэтому ты не можешь стать нашим чемпионом. - Согрешил?! – яростно переспросил Ашваттхаму Карна. – Ты спросил, есть ли здесь кто-нибудь, кто может помериться с принцем в искусстве обращения с луком, и я доказал – честно доказал – что могу. В чем же мой грех?! - Ты сын оружейника и не имеешь права… - Довольно! – крикнул Карна. – Какая разница, от кого я был рожден?! - Верно, - сказал Дурьодхана, решительно шагая через арену по направлению к Карне, - какая разница? Все разом повернулись к Дурьодхане, выглядевшему царственно и блистательно в своем церемониальном доспехе. Арджуна растерянно моргнул. Он и не знал, что Дурьодхана все это время был где-то в толпе, или что Дурьодхана успел переодеться из своей фехтовальной униформы. Дурьодхана подошел к Карне, сверкнул своей обычной очаровательной улыбкой его родителям, а потом мгновенно сделал торжественное лицо и посмотрел прямо на Ашваттхаму. - Ты задаешь глупые вопросы, - упрекнул он Ашваттхаму. – Какая разница, откуда Карна пришел или кем был рожден? Человек подобен реке. Ее исток может быть скрыт или трудно определим, но это не мешает ей быть чистой и могучей там, где ты увидишь ее. Да, - кивнул Дурьодхана сам себе, - Не важно, как кто-то был рожден. Важно то, каким человеком он смог стать, независимо от обстоятельств его рождения. Этот человек – продолжил он, повернувшись к Карне, - бросил вызов Арджуне и победил его сегодня. Так почему же он не должен стать нашим чемпионом? Арджуна мрачно полюбопытствовал про себя, из какой книги или поэмы Дурьодхана взял эту метафору реки. - Он не бросил принцу прямого вызова, - быстро возразил Дрона. – Этот Карна только прошел тест, идентичный тому, который прошел Арджуна. Это еще не доказывает, что он лучший лучник, нежели принц Арджуна. Единственным способом точно определить лучшего был бы непосредственный поединок между ними. Дуэль на их луках. - Так пусть будет дуэль! – крикнул Карна. – Здесь и сейчас я вызываю принца Арджуну на поединок! Арджуна сжал зубы и шагнул вперед, незримо для других Гандива дрожал под его пальцами. Но Дрона остановил его, сжав его плечо, и покачал головой, говоря: - Нет. Только принц может вызвать другого принца на поединок. Но ты, Карна, не принц. Арджуна видел, как Карна сжал кулаки, кипя от ярости и унижения. Но Дурьодхана только снова кивнул себе и сказал: - Что ж, в таком случае… - он повернулся к Карне и возложил обе руки ладонями ему на голову. – Я короную тебя, Карна, - сказал он, - Короную царем Анги своей властью наследного принца Куру. Чтобы ты правил Ангой, как вассал моего трона, - он убрал руки и опять повернулся к Дроне. – Вот. Карна теперь царь. Теперь он равен Арджуне по рангу и статусу. Этого будет достаточно, чтобы они могли сразиться друг с другом, не так ли? Дрона явно собирался возразить, но его оборвал все нарастающий громовой хохот из ложи. Арджуна посмотрел туда и увидел Бхиму, возвышающегося над остальными, с презрением глядя на Карну. - Этот человек никакой не царь! – заявил он. – Можно назвать рыбу скакуном, но она все равно останется просто чертовой рыбой. – Бхима перевел взгляд на Дрону. – Этот обнаглевший сын оружейника не имеет права состязаться с Арджуной. Он ему не ровня! - Верно, - гневно ответил ему Дурьодхана. – Карна только что доказал, что намного превосходит Арджуну во всем! Люди на трибунах принялись громко спорить между собой и кричать. Ашваттхама беспомощно посмотрел на своего отца. Дрона глянул направо, потом налево, потом опять на Арджуну. Тот стоял, не зная, что сказать или сделать. Тогда Дрона напряг челюсть, повернулся к Карне и сказал, указывая пальцем на заходящее солнце: - Взгляните! Солнце садится, - он медленно опустил руку с мрачной улыбкой на лице. – Правила состязаний предельно ясны. Все соревнования должны быть прекращены с закатом солнца. Поскольку состязания завершены, а Карна так и не доказал в поединке, что он превосходит Арджуну, принц Арджуна останется нашим чемпионом. Толпа взорвалась, но на этот раз не только криками восторга и радости. Одни люди кричали имя Арджуны, но другие возмущались, свистели, топали ногами и кричали имя Карны. Арджуна сглотнул. То, что сделал Дурьодхана, явно раскололо толпу. Дрона сжал плечо Арджуны и увел его вниз с пьедестала. - Пойдем, - сказал он. – Ты победил. Но Арджуна обернулся и глянул через плечо на Дурьодхану и Карну, все еще стоявших в стороне от пьедестала. Карна сжал руки Дурьодханы и что-то говорил ему, тепло улыбаясь своей сияющей улыбкой. Арджуна не мог их слышать. Он посмотрел на Дурьодхану, который тоже улыбался Карне в ответ, совсем забыв об Арджуне. Все кого-то используют, Арджуна. Арджуна вцепился в гирлянду у себя на шее и опустил плечи, стараясь идти так близко к Дроне, как только было возможно. У себя во рту он ощущал горечь и что-то еще, что-то новое, незнакомое. Что-то отвратительное. Арджуна содрогнулся. Это была ненависть. Вот только он не знал, кому точно она была адресована. ________________________________________ Продолжение следует