На счастье пять дней

Студенческая пора Йо нравилась в основном тем, что никому до него не было дела. В школе учителя следят за каждым твоим шагом, звонят родителям из-за прогула или плохой оценки, следят за твоей формой и никогда не соблюдают политику невмешательства. В университете же все было наоборот – преподавателям и дела не было, где и как ты прогуливаешь уроки, на твой внешний вид они смотрели чисто формально – одет аккуратно и хорошо, никто не прессует мозг, если ты успеваешь по учебе. Впрочем, если не успеваешь, это тоже твои проблемы. Йо пошел в университет по настоянию отца в отличии от Хао, который сам сделал такой выбор. Постепенно он втягивался в учебный процесс и специальность, она даже начинала ему нравится. В современном мире омега мог пойти учиться на управленца, производителя и прочие мужественные профессии, вот только добиться успеха в этом было сложно, да и пришлось бы приложить немалые усилия. А Йо заморачиваться не любил, поэтому с чистой совестью пошел учиться на архиватора, чтобы зависать с интересными книгами и прикладывать минимум усилий. Будущее светило каким-нибудь большим залом с архивом и одиночеством на рабочий день – только Йо и бумаги, - и первое время ему казалось, что это будет скучно, но потом он втянулся в поток постоянной информации и нашел свои плюсы. Хао же, со свойственным ему упорством, куда увереннее прокладывал путь в будущее. С науками у него никогда проблем не было, поэтому поступить в медицинский университет не составило труда – он еще и Хоро помог сдать экзамены. Йо знал, что в будущем, когда придет время получать профиль, Хао, скорее всего, выберет хирургию, Хоро же станет рефлексологом. Несмотря на внешний престиж и сложность профессии, студенты-медики – это что-то, по крайней мере, по мнению Йо. Каждые выходные он, как и обещал, приезжал к брату в гости, пробирался в общежитие через черный ход и попадал в какую-то отдельную для него вселенную. Йо общежитие не дали, во-первых, потому что университет был недалеко от дома, во-вторых, потому что омегам его вообще редко дают. Именно поэтому Йо познавал студенческую жизнь в университете брата. Тут было все. И алкоголь, и танцы по коридорам до утра, и гадания на костях, которые кто-то из студентов свистнул из класса, и медицинские шуточки, отличающиеся особым цинизмом, и общая готовка, крики, смех, преследование охранников. Для Йо выходные превращались в одно яркое цветастое пятно, полное различных эмоций – приходилось и волноваться, и радоваться, и пугаться. Хао всегда был рядом, несмотря на то, что младший брат быстро со всеми перезнакомился и легко общался, но Йо это не напрягало – ему нравилось чувствовать, когда брат рядом. Он даже летел в соседний город не с мыслью об очередной гулянке и встречи с друзьями, а именно к брату, и отдавал себе в этом отчет. Одни выходные пришлось пропустить. У Йо отчего-то сильно поднялась температура, хотя ни горло, ни голова не болели – просто все тело горело, глаза закрывались, дико хотелось спать и было ощущение, что на плечи положили тяжелый мешок с песком. Чтобы не беспокоить Хао и не заставлять его нервничать в очередной раз, Йо сказал, что у него много домашней работы и уговорил папу поддержать эту байку, поэтому Микихиса не менее уверенно в разговоре со старшим сыном заявлял, что Йо просто учится, одновременно напихивая его таблетками. На следующий день, когда температура не спала, Мик сам ездил с Йо к врачу, и там-то сделали вывод, что это просто реакция организма на позднее взросление – течка у Йо и не думала начинаться, хотя до семнадцати осталось всего полгода. Обеспокоенный этим Микихиса еще долго разговаривал с врачом, пока Йо зависал в прохладном коридоре в телефоне. К середине недели Йо стало лучше, и он вышел на учебу, совершенно забыв о том, что такое жарко – близился новый год, с каждым днем становилось все холоднее, и даже в аудиториях иногда приходилось сидеть с шарфом, пока студенты своим дыханием не нагреют помещение, с отоплением которого не справлялись батареи. Впрочем, ничто не могло убить хорошего настроения Йо, потому что он уже две недели не видел брата и жутко радовался, что на этих выходных ему удастся съездить в его кампус. Отчим согласился довести Йо до общежития на машине, чтобы он не мерз на остановках и не тащил тяжелые гостинцы, которые набрал сыну Мик. Всю дорогу Йо заметно нервничал, словно не виделся с братом не две недели, а два года – ему почему-то казалось, что Хао мог как-то измениться. Сам Йо менялся почти каждый день – вытягивался, становился стройнее, даже глаза как-то темнели. Это отмечал Микихиса, хотя Йо в себе изменений не видел. На сей раз Йо оказался в кампусе без проблем – он зашел с родителем, как родственник, поэтому охрана не придралась к другому студенческому. Камель надолго не задержался – только отдал сумку, задал несколько интересующих Мика вопросов и, пожав руку Хао, ушел, предоставив Йо возможность кинуться брату на шею. Следующие два часа он только на его шее и катался, безумно радостный, что вновь встретился с обретенными друзьями и Хао. - А где Хоро? – спросил Йо, только спустя время вдруг понявший, что Усуи нет нигде поблизости. - Он в городе, - спокойно ответил Хао, усаживая брата с себя на постель. – В прошлые выходные он проиграл, поэтому сегодня он поставляет алкоголь. Йо кивнул со знанием дела. Он уже знал, что правила были таковы: тот, кто сильнее всех напьется на предыдущем сборе, проносит алкоголь в кампус в следующий раз. Раз Хоро на прошлых выходных был такой «веселый», Йо даже обрадовался, что не присутствовал при этом. А Хао будто угадал его мысли. - Думаю, если бы ты смог приехать, то он бы так не напивался, - усмехнулся он. Йо фыркнул и скинул свою сумку на пол, удобнее устраиваясь на постели брата. В общежитии еще было тихо и скучно – вечер только наступал, и большинство студентов спешили сделать домашнее задание, потому что знали, что на выходные это практически нереально. - Ты-то сам как был? - У меня была температура, валялся в комнате, - пожал плечами Хао, а Йо промолчал. – Даже не мог что-то приготовить. Правила тебе напомнить? - Съесть все, алкоголь не пить, далеко не уходить, увидишь с сигаретой – убьешь и прах развеешь по ветру, - с довольной улыбкой отчеканил Йо и получил короткий поцелуй в лоб. - Молодец. Пошли на кухню. Йо встал, оставив свою толстовку на постели брата, и пошел за ним на кухню кампуса. Она, стандартно, была одна на всех – двенадцать плит, шесть микроволновок, раковины и столы. Куча забавных объявлений типа «Забыл выкинуть за собой мусор – не забудь сказать «Хрю!». Холодильники тут тоже присутствовали, но оставлять в них еду было опасно – сопрут и глазом не моргнут, поэтому Хао с Хоро, заселяясь, в первую очередь скинулись на небольшой холодильник, из которого Хао и прихватил свежий фарш и пару луковиц, а Йо торжественно вручил пачку лапши. Сложность состояла в том, что приготовить что-то нужно было быстро, поэтому готовились исключительно простые блюда. Весело рассказывая Хао о своих уроках, буднях и родителях, Йо быстро поставил воду для лапши, хорошенько вымыл руки и, дождавшись, пока брат нарежет лук, быстро замесил фарш и налепил неровных круглых котлет. Дома Микихиса такое не готовил, но в этом и заключалась прелесть. Уже минут через тридцать все было готово, но запах жаренного мяса очень быстро распространился по этажу общежития, и Хао пришлось ретироваться с ужином, оставив Йо одного мыть посуду. На запах тут же начали набегать студенты, но каждый разочарованно вздыхал, видя только чистые тарелки в руках омеги. Некоторые, правда, не сдавались, и вились вокруг него, пытаясь узнать откуда так вкусно пахнет съестным, но вскоре пришел Хао, и лишних людей сдуло, как ветром. - Приятного аппетита, - сказал Йо, когда оказался в комнате, а Хао плотно закрыл дверь на засов. - Спасибо, тебе тоже, - ответил Хао, садясь за стол и сразу принимаясь поддевать кусочки котлет и отправлять их в рот. После первой же котлеты в дверь постучали так, будто она должна слететь с петель. Йо дрогнул, но вставший Хао сразу его успокоил: - Это Хоро. Он специально так долбится, предупреждая, что это именно он. - Как будто и так не чувствуется… - пробурчал Йо, отчетливо и достаточно сильно чувствуя запах Усуи. Хао, правда, все равно комментария не услышал. Он открыл дверь, впустил довольного Хоро и сразу же закрыл комнату обратно на все замки. Его задержка дала лучшему другу фору, поэтому Усуи быстро разместился на освободившемся стуле, на ходу чмокнув удивленного Йо в щеку. - Привет, а я тебя еще с нижнего этажа почувствовал, - произнес Хоро, сгребая в руки столовые приборы Хао и явно собираясь взяться за его котлету. Хао это не понравилось. Подойдя к столу, он одной рукой смахнул Хоро с табуретки и сел обратно. Альфу же это не расстроило. Вместо того, чтобы возмущаться и бороться за место, он подошел к Йо, взял его на руки и, усевшись на стул, посадил омегу к себе на колени. Йо подавился котлеткой. - Ну, рассказывайте! – бодро произнес Усуи, добавляя в тарелку Йо котлету и для себя. Ни распахнутых от удивления глаз омеги, ни сверкнувшего взгляда своего лучшего друга он, видимо, от голода не заметил. Впрочем, омега тут же попытался слезть, - не тут-то было, - а Хао взял себя в руки и, прожевав очередную порцию, постучал зубчиками вилки по тарелке. - Нам нужна еще табуретка, - выдал он. - Не нужна, - тут же довольно отмахнулся Хоро, заглушая согласный писк Йо. – Да и вообще, пора бы подумать о том, что будем делать вечером, а не о каких-то бренных вещах. - Все бренно, - усмехнулся Хао. - Не все. Все, что градусом выше семи – не бренно, а заспиртовано! – авторитетно заявил Хоро, нацепляя на вилку котлету. Утром Йо проснулся позже всех, но уютно закутанный в одеяло на постели брата. Хао в комнате он чувствовал, но показывать, что уже не спит, не спешил. Приоткрыв глаза, Йо осмотрелся и немного улыбнулся – ему нравилось понимать, что за окном сейчас холодно и сыро, а тут тепло и светло, что брат рядом, что он скоро покушает. Настроение не портило даже то, что скоро предстояло поехать домой. Так как Хао очень тщательно следил за трезвостью младшего брата, Йо был единственным человеком в общежитии, которому ничего из спиртного этой ночью не перепало. Впрочем, его это не расстраивало – он и без того неплохо повеселился, пообщался и наигрался в настольные игры, которые тут так любили. Хао его далеко от себя не отпускал, по крайней мере, не терял из виду, но Йо и не возражал, ведь это было для них абсолютно нормально. Выпивший Хоро ближе к рассвету признался Йо в чувствах ко всему и вся, но омега отреагировал спокойно, прекрасно понимая, что, скорее всего, за Усуи говорит алкоголь и бессонная ночь. Он выслушал его, понимающе покивал, но при первой же возможности слился, позволяя Хао утащить пьяного друга в комнату спать. Но, когда Йо проснулся, Хоро был уже на ногах и, судя по тишине в комнате, отсутствовал. Йо планировал еще поваляться, но его брат, почувствовав, заглянул в комнату. - Доброе утро, - произнес он, подходя ближе. Йо гибко потянулся и почувствовал, как его окатило жаром, но все прошло так быстро, что он не предал этому значения. - Доброе… - лениво протянул омега, пододвигаясь. Поняв, что он хочет, Хао лег рядом и позволил забраться к себе на плечо. Глубоко вдохнув запах с волос брата, он так же закрыл глаза и начал вслушиваться в бьющий по подоконнику дождь и гудение лампы в комнате. Насладиться мирным временем получилось недолго, потому что через двадцать минут у Хао на запястье пискнули наручные часы, оповещая, что наступило два часа дня. - Тебе пора ехать, - без желания проговорил Хао, взглянув на свою руку. Йо согласно выдохнул и перекатился на спину. Домой ему совершенно не хотелось. Родители уехали к своим друзьям еще в пятницу, и Йо знал, что возвращаться они не спешат – у обоих выдался отпуск. Родной дом встретил омегу пустотой и тишиной – было настолько тихо вокруг, что, казалось, звук просто выкрутили на минимум, потому что даже капли дождя, разбивающие лужи на улицах, не были слышны за закрытой дверью. Дорога заняла всего два часа, но Йо казалось, что прошла целая вечность. Ему было жарко, все тело ломило и горело, кружилась голова. Дойдя до кухни, он достал градусник и сунул его себе под язык, хотя и без этого был уверен, что заболел. Электрическое табло градусника показало, что температура достигла отметки 38,2. Вздохнув, омега отыскал в аптечке жаропонижающее, поставил чайник на плиту и принялся болеть. Через два часа, выпив порошок от температуры и несколько таблеток, Йо, совсем не чувствуя улучшений, снова померил температуру, но она и не спешила падать, а напротив – подскочила еще немного выше. Решив, что ничего страшного не произошло, Йо лег спать, уверенный, что утром станет легче. Но не стало. Йо проснулся от боли внизу живота и глухо простонал в подушку. Тело дрожало, жарко было настолько, что пришлось стянуть с себя майку, чтобы стало хоть немного легче. По коже скользнула ткань, и это заставило Йо кратко вскрикнуть от странных ощущений. Пару раз вдохнув, он хотел встать, чтобы дойти до аптечки, но низ живота сдавило еще сильнее, и внутри будто что-то лопнуло – как струна на гитаре. Омега тихо застонал, быстро закусив губу, и медленно провел рукой по своим ногам, а затем с испугом взглянул на свою мокрую руку. Добравшись до телефона на трясущихся ногах, Йо сразу же набрал брату. Хао долго не брал трубку, но, когда вызов, наконец, прошел, Йо облегченно выдохнул и запнулся, услышав голос Хоро: - Привет, Йо! А Хао на парах, телефон оставил в комнате. - А ты чего не на парах?.. – хрипло спросил Йо, упираясь рукой в стену. Желание застонать в трубку от зуда ниже пояса он с трудом поборол. - Проспал, - беспечно отозвался Хоро, но сразу затем он почувствовал в голосе омеги что-то неладное. – У тебя все в порядке? - Мне нужен Хао. Кажется, я заболел, - проговорил Йо. Он понимал, что взросление началось, но говорить об этом Хоро не хотелось – даже самые адекватные альфы при течке омеги прощались с головой надолго. Позвонить родителям он не мог, потому что Микихиса не приедет без мужа, а Касим не родственник – его вполне может привлечь молодой, текущий омега. Поэтому Йо и позвонил брату, совершенно не раздумывая. Решив, что Хоро не понял масштаб трагедии, омега добавил: - У меня очень высокая температура. - Считай, что он уже едет, - серьезно заверил Хоро и скинул вызов. Йо осталось только сползти на пол. Начинало просыпаться желание выйти на улицу, откуда слабо тянуло проходящими мимо альфами.