Рождение зари

Ветер полоснул воздух невидимым лезвием, взлохматив тёмные кроны деревьев. Удар — взлетели листья, кружась над землёй. И удар — птицы, встрепенувшись, выпорхнули из темноты в сияние луны. Снова удар — и заалели языки пламенных волос. Чей-то чёрный силуэт стоял среди тянущихся к небу величественных дубов. Красные пятна, будто кровавые цветы, цвели на его одеянии. Незнакомец считал звёзды, вдыхал аромат поздней весны, нырял в темноту леса и выныривал из неё, нежась под холодным светом луны. Он любил одиночество. Когда оно окутывало его, принимало в свои объятия. В одиночестве была некая магия, что дарила ему вдохновение и утихомиривала бурю в душе. Оно было его частью. Десятки лет он прошёл, храня каменную броню, обволакивавшую его сердце, но наедине с самим собой он снимал ненужный доспех, чтобы поделиться кусочками души со своими творениями. Для снятия оков ему вовсе не требовались любовь или душевные переживания: ему достаточно было отыскать свою музу среди толпы однообразных тёмных фигур. «Цвет сегодняшнего ночного неба прекрасен, — промелькнуло в мыслях Мастера. — Пожалуй, нечто подобное достойно оттенка глаз моего нового творения». Пламенноволосый развернулся спиной к чаще леса, издав едва заметный шум. И на секунду могло показаться, что шум этот схож на мягкое потрескивание костра. Костра, который горел красотой внутри, но наружу выкидывал лишь клубы удушающего дыма. *** Тёмная комната была наполнена запахом крови и ароматом древесины. Всё здесь было лишено солнечного света, который заменяли желтоватые огоньки пылающих свечей. Это помещение было царством сотен книг, тишины и искусства. Посреди стеллажей, наполненных манускриптами и фолиантами, красовался стол из тёмного дуба, от которого веяло зимним лесом. На тёмных стенах висели люди, у которых забрали жизнь, взамен одарив их телами, что никогда не познают старости и превращения в прах. Они вечны, как и искусство Мастера, сотворившего их. В правом углу комнаты находилась кровать, устланная красным шелковым покрывалом. На ней, будто цветы, лежали пожелтевшие свитки с рецептами, зарисовками трав с их подробным описанием и… строками стихов. Массивная кедровая дверь, издав рык проснувшегося животного, раздвинула свою пасть, впуская в комнату человека. Его кожа белела на фоне тёмных и забытых книг, красота черт лица превосходила любое из висящих на стенах творений, а глаза были наполнены темнотой сотен подземелий и светом тысячи мерцающих свеч. Человек остановился, окинув взглядом собственную мастерскую, проверяя её на отсутствие следов нежеланных гостей. Убедившись, что на пол комнаты не ступала ни одна нога во время его отсутствия, он, с присущей его движениям грацией, взлохматил свои волосы, пылающие цветением макового поля. Маленькие капли росы дождём осыпали каменные плиты под ногами. Мужчина опустил едва промокшую руку и устремил на неё взгляд. «Я уже успел забыть о чувстве влаги на коже. Интересно, оно столь же неприятно, как и раньше?» — подумал он, не отводя глаз от идеально сотворённой кисти. Секунда, и комната наполнилась безумным хохотом, уничтожающим давящую тишину. Но в этой симфонии смеха не было нот радости: она была пропитана иллюзией, которую собственноручно сотворил её владелец, пытаясь навязать себе душевную удовлетворённость. Сопровождаемая безумством эйфория исчезла столь же быстро, как и началась, а лицо приобрело привычный оттенок холодности и бездушности. Комната вновь впала в объятия гробовой тишины, что так идеально подходила этому, на вид древнему, месту. Мастер, переведя взор вперёд, двинулся к дубовому столу, который, казалось, пылал чёрно-золотыми языками огня. Поверхность была усеяна высеченными из дерева деталями и пергаментами с эскизами чертежей. Всё это было сложено аккуратно и в особом порядке. Края стола по бокам были окружены стенами из свеч. Эти источники света никогда не умирали: их жизнь напрямую зависела от чакры хозяина мастерской. Творец подошёл к пылающей поверхности и прикоснулся к ней бледной рукой. Пальцы моментально окрасились в багровый цвет, что заставило человека задуматься. Вдруг тишину разрезал томный стук в дверь. Мастер обернулся, впившись усталым взглядом в источник звука. «Обычно никто не позволяет себе такой дерзости — посещать меня в столь поздний час. Похоже, нечто существенное», — глубоко вздохнув, подумал мужчина. Он подошёл к двери и повернул старый заржавевший ключ в замочной скважине. Послышалось тихое шарканье, и через секунду кедровый монстр пробудился снова, издав сонное рычание. — Прошу прощения за визит в это время, но дело не терпит ожидания. В дверном проёме стояла женщина с лазурно-синими волосами, которые украшал бумажный цветок. Лицо, усеянное едва заметной сетью морщин, было непреклонно и сурово, но отражало неподражаемую красоту его обладательницы. Глаза отливали янтарём. Они были лишены блеска: тот уже давно затерялся среди черноты прошлого. Под губами, что были наполнены оттенком цветущей вишни, виднелся пирсинг. Особа смотрела на мужчину абсолютно спокойным взглядом, ожидая. Мастер отступил в сторону, изящным жестом приглашая женщину войти. Конан мягкой поступью вошла в полумрак комнаты. Сасори же толкнул дверь, и та с тихим скрипом закрылась, позволив тишине вновь заполонить помещение. — Наш разговор будет достаточно длинным, — произнесла гостья бесстрастным голосом. Владелец мастерской кивнул и, задействовав нити чакры, лёгким движением пальцев подтолкнул два деревянных стула из угла комнаты. Благодарно опустив голову, Конан присела на ближайший стул, соединив кисти в замок. Сасори последовал её примеру, скрестив руки на груди. — У лидера есть просьба, чтобы некоторые детали остались сугубо между нами тремя, — продолжила посланница, немного наклонившись вперёд. — Понимаю, — произнес мастер, растягивая слова. В его глазах вспыхнула искра любопытства. — Следовательно, мне придётся задействовать кого-то из моих «скорпионов»? Конан кивнула: — Наш текущий заказчик скрытен и может представлять опасность для организации. Более того, в условие заключённого контракта входит личное знакомство с теми, кого он нанимает. Сасори поднял брови в удивлении. Несколько секунд он выстраивал цепь предположений, а потом, нахмурившись, сказал: — Почему же лидер заключил с этим нанимателем контракт? Если он представляет угрозу, не стоит ли устранить его и… — Плата за контракт достаточно заманчива, — перебила мастера Конан, чуть прикрыв глаза. — Сейчас «Акацуки» пребывают в кризисной ситуации: среди грязи редко попадаются золотые самородки, и важные сведения будут как нельзя кстати. Ну, и, конечно же, деньги, прилагающиеся к сделке, выражают собой хорошее вкрапление в фонд организации. Сасори откинулся на спинку стула, направив сосредоточенный взгляд на карту, прикрепленную над столом. Она была утыкана красными, синими и зелёными иголками: таким образом, мужчина обозначал своих «скорпионов» — людей-шпионов, завербованных им некоторое время назад. Красным были помечены те, кто предоставлял наиболее важную информацию: эти люди были приближёнными правителей деревень или же одними из них. Синий цвет принадлежал тем, кто являлся обычными шиноби и мог приносить информацию, касающуюся заданий и поручений определённых стран. Зелёный олицетворял мирных жителей, которые доносили организации мелкие слухи, пролетавшие между простолюдинами, — ведь, в конце концов, не бывает дыма без огня, и даже среди деревенских глупостей можно было отыскать бесценную информацию. Конан, сделав небольшую паузу, продолжила: — Нам уже известна некоторая информация об этом человеке и его окружении. Она не так уж и существенна, но всё же… Мастер перевёл взгляд на женщину, наблюдая. Она запустила правую руку в глубокий карман плаща и извлекла небольшую чёрную папку, изнутри которой выглядывала стопка клочков бумаги. Посетительница протянула книжонку Сасори, и тот с холодным интересом в глазах впился своими пальцами в тёмный переплёт. — Какими бы не были сведения, они всё равно важны, — приоткрывая папку и проводя рукой по пожелтевшей бумаге, изрёк мужчина, — Это поможет нам увидеть общую картину и усовершенствовать план. Кстати об этом… Мастер ненавидел ждать и уж тем более тогда, когда дело способно было разжечь его любопытство, что случалось довольно редко. Пламенноволосый поднял на Конан взгляд, полный внимательности и сосредоточенности. Та, распознав жест, выпрямилась на стуле и начала свои разъяснения: — Ваш путь лежит на юго-восток, через залив Хангури, прямиком в страну Чая, оттуда же вам нужно добраться до Порта Дэгараши, где и ожидает наниматель. Как бы ни было удивительно, но именно в таком умиротворённом месте и обитает обладатель столь ценной для нас информации. Все ведомости о Дэгараши написаны в папке, которую вы взяли. Путь не близкий, но, думаю, технике Дейдары как раз по силам преодолеть его за несколько часов. Что же, перейду к самому заданию. В южных окрестностях Порта вы должны отыскать дом отдыха, название которого «Божество веселья». Наниматель ожидает там, но, в целях безопасности, разговор вы проведёте в других обличьях. Вашей целью является выяснить личность заказчика, детали предложенного дела и существенность награды. При этом, всё должно обойтись без убийств приближённых. Это все пожелания Лидера, но что-то, что может произойти в неожиданный момент, взвалено на ваши умы. И помните: организация не потерпит провала задания. Последние слова пронеслись холодом по комнате, завязнув в ушах Сасори. «Звучит устрашающе», — подумал он, хмыкнув. — Задание мне полностью ясно. Но в чём же требуется помощь моих «скорпионов»? — произнёс мастер, вопрошающе взмахнув рукой. Конан глянула на своего собеседника, задержав взгляд на его руке, и произнесла: — У задания существует две стороны, и одна полностью возложена на вас, Сасори. Женщина глубоко вздохнула, а мужчина, не выдавая никаких чувств, внутри ликовал. — Какова же вторая? — едва сдерживая нахлынувшее любопытство, спросил он. Конан вновь засунула руку в карман плаща, усеянного кровавыми тучами. Её белые пальцы извлекли жёлтое запечатанное письмо. — От лидера, лично вам в руки. Даже я не посвящена в детали, — всмотрелась гостья в глаза мастера, будто ища в них что-то. Сасори кратко кивнул и засунул послание внутрь плаща, в сшитый им ранее карман: он всегда хранил в нём нужные вещи, которые ни в коем случае не хотел терять. Куноичи начала подниматься со стула, размышляя о чём-то своём. Мужчина поднялся следом, и они оба пошли к спящему кедровому зверю. Без слов, лишь кивнув в знак прощания головой, Конан покинула царство тишины и искусства. Послышалось рычание, но потом дверь уснула вновь. Сасори повернулся к кедровому монстру спиной и приблизился к висящей на стене карте. Он провёл рукой по старой жесткой бумаге и подушечками пальцев очертил кругом остров на юге изображения стран. — Кто знает, может, где-то там, среди бездарных портовых грабителей я смогу отыскать достойного противника, который получит шанс пополнить мою коллекцию. Мастер усмехнулся и вернулся к своему делу, что ожидало на рабочем столе. Близился рассвет.