Против ветра

Я открываю глаза и встречаюсь с карими глазами старого пацана. Еще пара таких пробуждений и это войдет в привычку. Стоп, почему я еще здесь? — Элис? — обеспокоенно спрашивает он и укладывает на кушетку, когда я пытаюсь встать. — Ты потеряла много крови. Я еле успел спасти тебя. В глазах рябит, и Монро как кстати дает мне стакан воды. Услужливо помогает мне принять сидячее положение, и я залпом осушаю стакан. Пара капель бежит по подбородку, и я совсем не сексуально вытираю их тыльной стороной ладони. Головокружение проходит, и я фокусирую взгляд на Монро, который присел на край кровати. Он криво улыбается. Я оглядываю свои забинтованные руки и хватаюсь за шею. Нащупываю лишь мягкую цельную кожу. Понятненько. Какие еще сюрпризы меня ждут? — Прости меня, — Монро берет мои руки в свои и начинает целовать мои пальцы. Смотрит на меня взглядом побитого щенка и чуть ли не плачет. Наверное, Элиса промывала ему мозги, а мне даже сказать нечего. Все мысли в голове абсолютно перепутались, да так, что я не прочь, как в старые добрые времена закинуться чем-нибудь убийственным. Как очнусь, начну искать дилеров и скупать у них все что есть. Далее вспышка света и картинки сменяются с бешеной скоростью, и я уже не понимаю, что происходит. Вот старый пацан показывает мне чертежи своего изобретения, которое может вернуть душу обратно в тело — у Элисы умер пес, и она отчаянно хотела его вернуть. Следующая сцена не такая приятная — я лежу на спине, Монро — на мне. Это продолжалось минут пять, а после я смогла спокойно выдохнуть. Считается ли это изменой? Черт, отвратительно-то как. Меня до сих пор до костей пробирает. Фи. — Сосредоточься, — говорит он, когда мы сидим на полу, и он учит меня использовать волю, когда сам не умеет. — Ты должна почувствовать… — он затыкается, подбирая подходящее слово, и зажмуривается, когда не знает, что сказать. — Просто подумай об этом. Ты должна хотеть этого. — Боже, только замолчи, — ворчу я, закрывая глаза. И открываю их уже в другом месте. Монро вернул душу в трагично погибшего Крека (вполне милая кличка для пса, но я бы назвала его как Морфий или лучше Героин). Милый мопс Крек и вправду ожил, вот только вёл он себя озлобленно и покусал старого пацана (моя рука вовремя покрылась волей). Следующая глава из жизни Элисы, на которой я остановилась, была через пару лет, а может и через года три. Элиса вымахала в настоящую красотку (то есть в сегодняшнюю я, так сказать), а Монро вернул себе титул старого пацана, то есть он стал похож на себя тогдашнего, когда его встретила я. Все это время они жили на острове, как какие-то отшельники, и вот сейчас они, видимо, решили посмотреть виды или просто набрать провизии и других припасов, которые необходимы для одиночной жизни. Джа, что за жизнь у них? Зачем все так усложнять? Мы причалили на маленькой лодочке к какому-то населенному острову, и Монро тут же подхватил меня за руку, чтобы я не сбежала, и нацепил капюшон на мою голову. Мне оставалось лишь закатить глаза и последовать за ним. Всю дорогу он разговаривал сам собой и задавал вопросы, на которые не получал ответа. Но его, собственно, это не беспокоило так, как меня, и он продолжал говорить. Мы зашли в парочку магазинов, купили продуктов, купили одежду и остановились у магазина с оружием. Монро всерьёз принялся учить меня самозащите только сейчас, когда у него было несколько лет до этого? Значит ли это, что Элиса и он все это время учились воле? Или они убивали животных и возвращали их души? Я схожу с ума, однозначно. — Подождёшь здесь? — ласково спрашивает он, поправляя на мне капюшон. Он тихо смеётся и целует в лоб. — Мне нужно купить кое-какие инструменты для моей «Душевозвращалки», я же уже говорил. — Серьёзно?! — кричу я. — Ты серьёзно так её назвал?! — Нет, — отвечает мне знакомый голос, и я оборачиваюсь. — Так звала её я, а называется она совсем по-другому. — Элиса! — я даже заплакала от осознания того, что со мной за долгое время кто-то заговорил. — Стой! — кричит она, и я встаю по струнке смирно, когда хотела подбежать к ней и задушить в своих объятиях. Я продолжаю реветь, как ненормальная и размазываю слезы по щекам. Она стала ещё меньше! — Ты должна стоять там. — Почему? — спрашиваю я, захлёбываясь в своих слезах. Она не отвечает, грустно улыбаясь. Но мне и не нужен от неё ответ. Меня резко прижимают к себе, закрывая рот, и заводят в переулок между магазинов. Хм, я ведь только сейчас заметила, что на улицах никого нет. Меня все так же прижимал к себе какой-то тип, больно скрутив мои руки, и напротив встал ещё один. Он сдёрнул с меня капюшон и его лицо мне кого-то смутно напомнило. — Черт, это она? — с некой паникой спрашивает пацан (номер один) позади меня. Номер два передо мной задрал рукава моей толстовки, чтобы проверить шрамы и неуверенно кивнул в ответ своему дружбану. — Почему она ещё жива?! Пацан номер два грубо берет меня за подбородок, заставляя посмотреть ему в глаза. Страх, который был у Элисы на тот момент, полностью передался мне, и я поджала губы. Земля будто ушла из-под ног, и говорить что-либо резко перехотелось, учитывая, что меня бы все равно никто не услышал. — Элиса?! — слышится крик Монро у магазина и мне тут же закрывают рот рукой. А смысл? Эти идиоты даже не удосужились отвести меня подальше от места, откуда меня похитили! Нет ну надо же! — Надо кончать с ней, — говорит пацан номер один, что все еще прижимал меня к себе и громко дышал мне в ухо. — Томои-сан будет в ярости, если узнает, что все еще она жива. — Прости, милая, — номер два омерзительно мило улыбнулся, и я почувствовала сталь возле горла. Проходит лишь три секунды, и я узнаю, откуда появился шрам на шее. Меня откидывают и я, будто в замедленной съемке лечу на землю. Где-то слышится крик Монро, где-то Элиса шепчет мне свои извинения, и где-то я понимаю, что я, настоящая я — девчонка с глупым именем, умерла. «Где-то», так как то, что сейчас происходит, происходит явно не со мной. Я лежу на боку на грязной земле, и меня переворачивают на спину. Холодные капли падают мне на лицо, а я смотрю на голубое небо и чувствую одно лишь умиротворение. И больше ничего. Ни боли, ни страха, ни каких-либо чувств. — Прощай, сестрёнка, — слышу голос Элис возле уха, но не могу ей ответить. — Спасибо тебе. Элиса целует меня в лоб, и я просыпаюсь. Корабль сильно покачивает из стороны в сторону и даже в лазарете можно отчетливо услышать звук дождя и раскаты грома. Тусклый свет лампы в лазарете несколько режет глаза и спустя пару секунд я, наконец, к нему привыкаю. Встаю с больничной койки и разминаюсь после долго пребывания в одной позе. Возле подушки лежит соломенная шляпа, и я надеваю ее на свою голову. На дрожащих ногах выхожу на кухню и иду дальше, не замечая, что камрады застыли за столом. Пока они вскакивали со своих мест и звали меня, я вышла на улицу, подставляя тело под крупные капли дождя. Да настолько крупные, что под ними и умереть можно. Придерживая шляпу, чтобы не слетела, я задрала голову к темному небу, которое заволокли тяжелые тучи, и прикрыла глаза. Резкая слабость в теле отдалась болью в ногах, и я рухнула на колени, глупо улыбаясь. Меня подняли на руки и занесли обратно в камбуз. Усопп тут же укрыл меня теплым пледом, а Санджи поставил на ноги, но продолжал придерживать за талию. Милые сердцу камрады окружили меня. Чоппер подпрыгивал на месте, пытаясь дотянуться до меня и горько плакал. Моргаю много раз и замечаю быстро мелькавшую передо мной мордашку капитана, которого Нами тут же отправила в нокаут. Робин говорит коку, что меня нужно напоить горячим чаем. — Я умерла, — говорю тихо и в камбузе повисла тишина. Чоппер перестаёт плакать, и вместо него начинаю плакать я.