Приходите за счастьем вчера

Бразилия, штат Баийя, Сальвадор. - В любом случае тебе нужно разрешение, – угрюмо сказал старший Майклсон. - Мы не можем зачищать бордели и клубы по собственной прихоти. - Беспокоишься за мою шкуру? - Не люблю ароматы фавел*, в которых придется искать твои конечности… - хмыкнул Элайджа и тут же пожалел о своих словах – им с Колом вовсе не было весело, просто помогало не сорваться, однако Кет, сидящая в соседнем кресле и вперившая в него свой тёмный взгляд, это вряд ли осознавала. - А кто здесь хозяин? – Младший Майклсон уже понял, что дотошный брат времени не терял, пока сам Кол летел в Бразилию. - Хозяин сильно сказано, но присматривает за порядком Леонидас Эстике. Имеет процент практически со всего нелегального бизнеса штата, кроме наркотиков – там правят бал наркокартели, хотя точки распределены и по всем заведениям, курирующимся Эстике, но прибыль идет вверх. - Понижают процент грызни? - Думаю, да. Личная жизнь – её почти нет. Женат, четверо детей, в мелких интрижках замечен не был. Начинал с игорного бизнеса, один из лучших игроков страны в покер и бильярд, но сейчас отошёл от прямых дел – просто держит руку на пульсе и выступает разводящим, когда кто-то зарывается. В основном отмывает уже заработанные деньги через систему благотворительных фондов. Хотя пару клубов в штате по старой памяти держит, но к криминалу они никакого отношения не имеют, бизнес для души – посещают сплошь профи и любители игры. Пока всё. - Фонды - это хорошо... – Вопросительный взгляд – Кол получил подтверждение своему предположению. – Подарок от корпорации… Бекс… Холл гостиничного номера, где находились трое постояльцев, купался в солнечном свете, но настроения не было ни у кого. Телефон Елены по-прежнему не отвечал, да и Элайджа уже не сомневался, что с девушкой случилось несчастье – во внутренний радар Катерины с её сестрой он верил абсолютно. Первые полсуток Майклсон потратил на легальные поиски Елены, его службы обзвонили все больницы, тюрьмы и другие общественные учреждения, что ничего не дало. Чтобы не делать слишком явным объявление в розыск Катерины Майклсон, одновременно снизив риск вывоза Елены за границу штата и объявив официальный план-перехват, пришлось договариваться с ближайшей тюрьмой о «побеге» пары заключенных, включив в число разыскиваемых Елену - такое самоуправство вряд ли кому из серых кардиналов пришлось бы по душе, но об этом придется думать, если поиски затянутся. Необходимость сбора информации, чтобы можно было приступить к гораздо менее законной деятельности, и обязанность присматривать за почти всё время спавшей Катериной вымотали. С прилётом Кола положение хоть как-то облегчалось. Через пару часов должен был прилететь самолет с командой судна. - Что Бекс? – Элайджа поднял брови. - Есть одна мысль, но её нужно переварить… Стук в дверь их прервал. - Да, входите. Джон? – Элайджа внимательно посмотрел на начальника охраны. - Мы привезли женщину, что вы… - Договорить мужчине не удалось, его перебили. - Как вы смеете?! Я несу убытки! - Небольшая темнокожая старушка бушевала, выкручивая руки из лап осторожных охранников. - Что за мир – человека срывают с места, где он честным трудом зарабатывает свои сентаво**… - Вы сказали не угрожать, - тяжело вздохнул Джон. – Но так хочется… - Спасибо за работу, оставьте нас. Сеньора донна, - Элайджа попробовал привлечь к себе внимание, - сеньора, прошу вас, успокойтесь. Это я попросил кхм… доставить вас сюда. - Я ничего не знаю! Честная женщина, над которой творят паскудство! Она явно не собиралась успокаиваться, но не спавший двое суток Кол реверансы разводить не стал, тихо рыкнув на португальском: - Заткнись или заработка не будет вообще. А паноптикум*** гарантирую. Что значит «паноптикум» женщина не поняла, но тон младшего Майклсона оказался куда действеннее вежливости старшего, и негритянка умолкла, испуганно глядя на поднявшегося из кресла мужчину. - Извините, сеньора. Мой брат перенервничал: разумеется, Вам никто не причинит вреда. - Меня уже разорили! – песнь завелась по новой. – Схватили, засунули в автомобиль… - Я куплю весь товар на сегодня, если Вы замолчите. Это решило дело. Женщина порывалась что-то сказать, но сдержалась. - Отлично. Вы, сеньора, насколько я помню, донна Реджина? Вы сегодня сказали, что видели двоих мужчин и темноволосую девушку, которая спала, когда её сажали в автомобиль. - Кет настороженно вытянула шею. По причине того, что она находилась в состоянии дрёмы – так проще было чувствовать сестру, - Элайджа не посвятил её в подробности опроса свидетелей, и она ничего не знала об этой женщине, державшей лоток с мунгунсой, акараже**** и другими типичными блюдами бразильской кухни, на площади у аэропорта. – Это она? - У той волосы распущены, - женщина вгляделась в бледное лицо брюнетки, - сарафанчик белый, длинный, но ножки тоже вроде худенькие... - Катерина, расколи волосы, - попросил Элайджа, вновь обращаясь к бразильянке: – Теперь похожа, донна? - Да, - женщина ещё раз смерила взглядом молча послушавшуюся Кет, - это она. - Скажите, а почему вы запомнили? – Кол был более недоверчив. Или не хотел верить. - Фенотип… кхм… масть более чем распространенная здесь. - Масть может и распространенная, а мордашка не наша. – Женщина окинула взглядом Катерину. - Да и не ваша. Она как куколка с витрины… Куколка? Длинные ресницы, широко расставленные глаза, круглые нос и щечки… Он понял, о чем шла речь. - Понятно, - Кол согласно кивнул, слепив веки – теперь в том, что это была Елена, он не сомневался. Разум затапливала холодная ярость. Но очнулся, вытащив бумажник. – Приносим извинения за неудобства, думаю, здесь хватит за Ваш товар и на моральную компенсацию. - Хватит. - Донна Реджина посмотрела на не сказавшую ещё ни слова Кетрин, которая направилась к столу, налила себе воды и, обхватив стакан ладонями, выпила. Девушка выглядела бледной и несчастной даже для постороннего взгляда; когда расколола заколку, стало ясно, что давно не причёсывалась, и что-то в её походке, напомнившей утёнка, смутило негритянку. – О Мадонна, она беременна. - Что? – На неплохом уровне владевшая испанским, Кетрин едва понимала португальский, тем более местные чуднЫе наречия. - Вы беременны, донна, - пояснила женщина. – Ждёте ребёнка. - Да, - брюнетка подняла взгляд на старушку. – Но ведь живот ещё маленький… - При опыте жизни это и так видно. Элайджа настойчиво кашлянул, диалог прервался. - Никому не говорите, если будут расспрашивать. Это небезопасно в первую очередь для Вас. – Старший Майклсон скривил губы в безразлично-ледяной улыбке, вызвал начальника охраны. – Спасибо за услуги. Джон, проводите донну. - Я сама доберусь, проводите только до лифта. – Она посмотрела на мужчин – явно очень богаты и влиятельны. Жалость к измученной и какой-то съежившейся девушке боролась с понятным опасением перейти дорогу могущественным людям. - Как вам угодно. Она ушла. Повисло молчание, Катерина впервые с момента заселения в номер задала вопрос: - Я правильно понимаю, что эта женщина видела, как Елену увозили из аэропорта? И она была без сознания? - Да. - Она пришла в себя, – сообщила девушка. - Думаю, её… Ладно. Может, и нет. Кет прервалась. Кол вскинулся. - Что ты хочешь сказать? - Что что бы они с ней ни сделали, ничего хорошего в этом нет, ей эмоционально больно. Не нейтрально или просто страшно, – глухо пробормотала Кетрин. – Думаю, ты лучше можешь предположить варианты. - Ну, раз больно, значит, радуйся - жива, - холодно бросил Майклсон, сообщив: – Я возьму команду с «Икара», Эл. - Головорезы не есть хорошо. Договариваться нужно всё равно, это ускорит поиски. - Я знаю. Меньше чем через сутки здесь будет Ребекка. И они не головорезы. - Я ещё хотела сказать… Я думаю, она где-то в клубе, или что-то вроде этого, - Кет помялась. - Но я не уверена. Просто фоном музыка и помещение такое странное… Да и это сон, а связь близнецов… - Не разводи сопли, Катерина. – Жёсткий голос заставил вздрогнуть. – Ты уверена? - Элайджа не любил неопределённости, полагая нерешительность худшей из черт характера, но ей сейчас было и впрямь трудно. Не логика, и даже не интуиция, а то, чему она и сама не знала определения и что вело по жизни, и если это окажется неверным – не станет не только Елены, но и её. - Да. – Кет обернулась, глядя на бывшего мужа. Взвесив ещё раз и составив мнение, она вернула себе прежнюю уверенность. Перевела спокойный взгляд на Кола. - Я думаю так. Она где-то в заведении наподобие клуба или борделя. - Нам всё равно нужно с чего-то начинать, – переглянувшись с братом и увидев, что тот на стороне Кетрин, пробормотал младший Майклсон. - О’кей. Дверь за Колом захлопнулась, они с Элайджей снова остались вдвоём в номере. Катерина молчала, Майклсон прикрыл глаза. Спать не хотелось и не мог, странное состояние. Он не устал физически – организм, решив, что начинается очередной отрезок в жизни с работой нон-стоп, вышел на пик возможностей, - но морально был измотан так, что не находил в себе сил успокоить женщину напротив. Брюнетка тоже не демонстрировала тяги к диалогу, мерно расчёсывая щёткой распущенные локоны. Их уединение нарушил стук в дверь. Кивком показав Кет сидеть тихо, Элайджа пошёл открывать. Но перед ним маячил лишь швейцар гостиницы. - Прошу прощения, у вас всё в порядке? - Простите? – Майклсон непонимающе уставился на служащего. - Некая молодая сеньорита в Вашем номере… - мужчина нервно оглянулся, за его спиной стояла донна Реджина с грозным видом, - эта сеньора утверждает, что её измучили, запугали и кхм… не выпускают на улицу. - Что?! – У Майклсона даже рот открылся от изумления. – Вы что себе… - Что случилось? – Глубокий голос Катерины с мягкой женственной хрипотцой мгновенно переключил внимание на неё. Брюнетка подошла. – Вы ко мне? - Девочка, не бойся – когда-нибудь найдётся на них управа, - старушка оттеснила служащего гостиницы плечом. – Выходи, у меня сын в полиции работает. Искусанные в волнении губы Кет впервые за последние сутки тронула улыбка. Бывает же такое на свете… - Спасибо вам за беспокойство, со мной всё в порядке. – Брюнетка ступила за порог, подав руки донне Реджине. - Я просто устала и выгляжу так. Это мой деверь. - Не бойся, если что… - Всё в порядке, правда. – Чмокнув женщину в щёку, Кетрин кивнула: - И спасибо вам огромное. Это здорово. - Раз всё решили, мы можем отдыхать? – опомнившийся Элайджа не был настроен так уж благодушно. - Конечно, конечно… Вас больше не потревожат, мистер Майклсон. - Служащий гостиницы засуетился, не зная, как поступить с выжившей из ума старухой - девушка всё ещё держала её за руку... - Страны третьего мира…– когда, наконец, после всех приличествующих реверансов разобрались в ситуации и захлопнулась дверь, проворчал Элайджа, устроившись в кресле, и расстегивая манжеты рубашки и верхнюю пару пуговиц. Хмыкнул: – Значит, деверь? - Не говорить же, что ты никто, – равнодушно заметила женщина, возвращаясь к прерванному занятию. - Катерина, Катерина, - он как всегда пробовал имя на вкус, так что у неё, казалось, все внутренности скручивало в узел. – Сегодня ты возвращаешься на виллу и ждешь меня там. - Я буду здесь, пока вы не найдете Елену. - Мне будет удобнее искать её без тебя, кошечка, - ответил Майклсон, с чувством констатировав: - Ты как всегда всё испортила. - Что это значит? Что вообще… - Она прищурилась – Эл не имел привычки попусту срывать настроение на ком-то, а значит… Отложив щётку, потерянно заключила: – Ты знаешь про Джеймса? - Ты о Рейнолдсе? Я знаю, что ты ни в чём не виновата. - И что дальше?! – В голосе женщины зазвенел гнев. - Ты сейчас устала, хочешь защиты и покоя, - подчёркнуто спокойно сообщил Элайджа. – Катерина, мы найдём Елену, я тебе обещаю, а потом поговорим… - Поговорим? Отлично. – Кетрин всё же взяла себя в руки, перейдя на свой обычный тон, сочетающий чувственность с жестоким высокомерием. – Я не устала и мне не нужен покой. Я хочу остаться здесь до времени возвращения мне Елены. - Нет. - Эл, я не вижу в тебе желания вернуть что-то. – Пара стремительных шагов, и она была на расстоянии нескольких дюймов. Вдохнула, пытаясь собраться с мыслями. - Ты… ведешь себя неадекватно. - Адекватно. - Ты не в том положении, чтобы ставить мне условия, Майклсон. - У меня твои документы, милая. У тебя ни денег, ни прав – ничего. Старушонка не так уж и не права. Молчание. Он отвёл взгляд, барабаня пальцами по подлокотнику. - Я не думала, что когда-нибудь буду неспособна отпустить обидевшего меня, – резкий, хрипловатый голос. – Я тебя ненавижу, Эл. - И что мне с этим делать? - А тебе я такая не нужна? – вопросом на вопрос ответила Кетрин. Обнажившись оскалом, сверкнули белые зубы. - Очевидно, что ты мне нужна всегда. – Одним движением встав, Элайджа положил ладони ей на руки, по плечам девушки побежали мурашки. - Во всех смыслах. «Особенно сейчас, кошечка… Я чертовски устал». - Ну, так что мне угрожает? Эл, пожалуйста… - умоляющие глаза, наполненные отчаянием и страхом, засверкали слезами. - Я боюсь. За Елену… Не оставляй меня снова. - Не оставлю. - Обняв и не встретив сопротивления, мужчина прикоснулся губами ко лбу. Женские ручки послушно обвились вокруг шеи, тёплые, солоноватые от слёз губы нашли его рот. – Я на это не способен. «Как далеко она зайдет?» - Я хочу быть с тобой. - Поцелуи спустились вниз к шее, Кетрин чуть прикусила кожу. Мягкий голос стал едва слышным. - Только с тобой, Эл… Вздёрнув за волосы лицо Кет, Элайджа незамедлительно проник языком в её рот. Медлительный и глубокий поцелуй продолжался до бесконечности - оба наголодались за прошедшие месяцы. Тонкие пальчики женщины с острыми ногтями принялись за пуговицы рубашки, брюнетка подтолкнула мужчину к кожаному креслу, вырвав судорожный выдох – хороша. - Катерина… - Нет, - рассыпаясь поцелуями по груди, ручеёк шепота побежал к животу. - Я лучше знаю, чего ты хочешь… - Пальцы Элайджи вновь погрузились в тёмные локоны девушки, Катерина завозилась с пряжкой ремня. - Александр, я тебе обещаю… - Кол устало закрыл глаза. – Её будет охранять десяток людей, вооружённых до зубов. В конце концов, Бекка - моя сестра. - И моя жена. – Раздражённый Сантини был упрям как буйвол. – Мне вообще не нравится даже то, что она должна присутствовать в месте, где её придётся охранять. - Хорошо, я беру твою охрану до кучи и договариваюсь с тем, чтобы досмотрели присутствующих на предмет оружия. Хотя это оскорбление, и ты это знаешь. - Господа, а вы не хотите спросить кое-кого ещё? – голос Ребекки вклинился в жаркое обсуждение. - Кого? – Александр недоумённо приподнял брови. – Я так понимаю, что Кол обговорит с Таваресом, что он будет третейским судьёй. Да? - Я похож на кретина? Разумеется, да, – буркнул Кол. – Не собираюсь рисковать жизнью своей сестры в принципе. Шпилька в итальянца. - Я не про третейского судью и количество охраны, - сердито фыркнула Бекс, эти мужчины порой вымораживали даже её мирный характер. – Я про себя! Вы не хотите спросить моего мнения? Тебе не кажется, дорогой братец, что звонить, сообщать, что завтра у меня рейс в Бразилию, а после я, возможно, играю непонятно с кем, и от этого зависит очень много, не слишком деликатно? Нет?! Повисло молчание, Ребекка покраснела под изумлённым взглядом супруга. - А что его спрашивать? – наконец, сдавленно от удивления выразил общее мнение младший Майклсон. – Мы с Алексом всё решим сами. - Может, я не в форме? – ворчливо спросила женщина. - Или у меня другие планы? - Это важно для ситуации, милая, – мягко напомнил Александр. - Ну,.. – Блондинка смешалась - выбора и впрямь не было. Однако очевидность позиции всё же злила из принципа: могли бы из вежливости попросить... – Ладно, вы правы. Извините. - Мы всегда правы, - чуть сердито заключил Майклсон. - Иди собирайся, сестрёнка. Встав, она вышла, пару мгновений постояла, слушая, как обсуждается охрана её персоны Александром и братом, и со вздохом пошла переодеваться. Клуб «As anel duma python». - Ешь. - При повороте ключа в замке поднявшаяся навстречу вошедшим, девушка отпрыгнула на пару шагов от звука голоса. Суповая тарелка перевернулась, содержимое расплескалось по полу, глаза брюнетки округлились. – Бл*, она не понимает тебя. Боится. – Этого мужчину она видела впервые и, судя по походке и взгляду, он был птицей иного полета, чем Ману. - Нахер было к ней водить? - Ребятам нужен был отдых. И хамила, стерва. - Не с этой. - С неё хоть экспертизу снимай. Ничем не повредило. - Что-то не видно. Запугали девку вы. Перейра скальп снимет, если узнает. Ты можешь говорить? – обратился к пленнице Доминго, но девушка смотрела, бездумно хлопая ресницами. Однако стоило мужской руке прикоснуться к её щеке, закрыла глаза ладошками и мелко задрожала. Голос мужчины посуровел: – Мда… Делайте, что хотите, но чтобы завтра к приезду заказчиков она выглядела более нормальной. Да и Майклсон вряд ли будет так уж дорожить двинутой шлюхой. – Что женщина не та прилетевшему пару часов назад в Бразилию Доминго ещё не доложили. - Рукоприкладством не заниматься. Говорить Елена могла прекрасно и родственным португальскому испанским владела, но старалась получше входить в образ запуганной и загнанной. Вряд ли это могло как-то повредить ей, а вот помочь - возможно. По-прежнему закрывая лицо ладонями, брюнетка начала тихонько пятиться к кровати. - Ладно, мужиков она боится, пришли ей какую-нибудь девку покормить. – Мужчина обошёл лужу от супа, чтобы не запачкать ботинок. Только голодных обмороков им не хватало. Или – он недовольно глянул на стеклопакеты за решётками - резаных вен. Кто так содержит заложниц? Дурдом, а не место... - Третьи сутки не ест. Потом оставь пару ребят, и уезжайте в пригород – пусть шеф немного охолонет от вашего самоуправства. Там будет легче. Они вышли, Елена, оглянувшись по сторонам, села на постели и неслышно зарыдала в кулак. Но во всём нужно искать хорошее - по крайней мере это был не ещё один «клиент» и, судя по разговору, больше, наверное, не будет. Не прошло и десяти минут, как снова заскрипел ключ, и едва она успела сморгнуть слёзы и съежиться на постели, как в комнатку вошла - нет, впорхнула - невысокая и очень красивая девушка с тарелкой в руках. - Привет, - она помялась, переступая с ноги на ногу. – Не бойся меня. Я Линда, и не причиню вреда. - Диалога не получалось - брюнетка на постели лишь поджимала ноги под длинную юбку когда-то бывшего белым сарафана. Девушка тяжело вздохнула и поставила тарелку с ложкой и вилкой на стол. – Ты не знаешь языка, девочка? Я принесла тебе кушать, смотри, - она подцепила ложкой немного рагу и прожевала. – Вкусно, тут ничего плохого нет. Как тебя зовут? Я Линда, – она показала на себя. - А ты, твоё имя? Сполоснув после себя ложку и подхватив посуду, стараясь не делать лишних или резких движений, Линда плавно подошла к малышке: в комнатке был умывальник, в котором Елена могла смыть с лица растёкшийся макияж и остатки другой, куда менее приятной «роскоши», и если она и без того смотрелась моложе своих лет из-за мягкого взгляда, то без косметики и свернувшаяся в клубочек показалась танцовщице совсем подростком. Впрочем, порядки ей были тоже известны, сама из нищей семьи, изнасилованная на ближайшем пляже в тринадцать лет Линда не питала иллюзий. На любой товар найдется покупатель. - Бедная ты, хоть кушай что-то. – Девушка поднесла ложку ко рту брюнетки, Елена приоткрыла губы и взяла зубами содержимое. – Вот и хорошо, умничка… Поверь, может, ещё что-то изменится, не все садисты на свете, попадёшь в хорошие руки… Но договорить она не успела – свесившись с кровати, пленница вырвала. Бесполезно. Покачав головой и поставив еду и приборы вновь на стол, девушка вышла из комнаты. - Она танцует? - прошептала Елена, тут же испугавшись звука собственного голоса. Убрав остатки супа с пола и рагу, чтобы не пахли, она вновь села на постели. Походка, осанка этой Линды была узнаваемой для профессионала, летящей… Неоновые огни за окнами, музыка, доносящаяся откуда-то снизу… Значит, это точно был клуб. Хотя какая ей разница? Завтра её передадут ещё кому-то. Погружаясь в сон, единственное состояние, где ей было хорошо и, вопреки любой логике, приходили спокойные, добрые видения, где ощущалось присутствие сестры, она неожиданно подумала: может, и не так плохо, если сменится обстановка? Подняв Кет, мужчина начал осыпать поцелуями её лицо. Ему досталась и впрямь потрясающая женщина и, совершенно забывшись, Майклсон потянул с плеч пряжки платья. Может, не всё так, как кажется? Такое развращенное чудо нужно баловать круглые сутки, чтобы оно тихо стонало как сейчас, а потом улыбалось ему, блестя глазами. За два месяца без Кет Элайджа забыл каково это, когда даже просто ласково гладят по плечам, и от вполне безобидных прикосновений ладошек к спине терял голову. - Подожди, – оторвавшись от ложбинки между грудями, он тряхнул головой прогоняя наваждение. Отстранился, чтобы заглянуть в затуманенные страстью глаза, голос похолодел. – Прежде чем ты сядешь в седло… Ты все равно отправишься на виллу сегодня, и уже не сумеешь продинамить после того, как найдётся... – несмотря на протестующий всхлип брюнетки, сжавшей ноги в попытке удержать, мужская рука из-под подола платья перекочевала на её талию, - найдётся Елена. – Помедлил, увидев, как постепенно наполняется осознанием сказанного лицо женщины, и в ней борются неконтролируемые похоть и злость. Сердце пропустило удар. Всё всегда кажется таким, каким и должно быть. Чудес не бывает. Элайджа не сдержал сарказма: - Хочешь теперь меня поцеловать? – Его ладонь вновь поползла к краю подола, лаская внутреннюю сторону бедра. - Мне продолжить, радость моя? - Иди к черту. – Томное личико исказилось откровенной злобой от того, что её раскусили. Катерина с силой оттолкнула мужчину, прошипев: – Ты сразу понял. - Не сдержался. - Она молча поправляла спущенное с плеч платье. Яростный взгляд Майклсона зацепился за мокрое пятно на подоле, губы невольно скривились в понимающей ухмылке: у его дамы недотрах, переходящий в хронический – иди и бери как хочешь. Но он не сдвинулся с места. Самого Элайджу Кетрин немного разрядила, а она… Мужчина отлично видел, как от возбуждения дрожат руки бывшей жены, неспособные нормально застегнуть пряжку. Пускай лезет на стенку... – Они все на это велись, твои лакеи? - Ты разве в претензии? – голосок наполнился ядом. – Получил первоклассный минет без оплаты. Больше минуты они смотрели друг на друга. - Ты обещал найти Елену. – Карие глаза, глядящие перед собой, застыли бутылочными стекляшками. - Верни мне сестру. И впрямь сглупил – все помыслы Катерины направлены только на Елену, и низость воспользоваться её желанием остаться здесь любыми способами. Желание, которое он не собирался выполнять. Элайджа и сам себе показался моральным уродом... - А я-то думал, что прощён, - посетовал Майклсон, поднимаясь из кресла, поправляя брюки и застегивая манжеты рубашки. - Пару минут после. - Ты слишком долго думал, экс-супруг. - Собирайся – через пару часов вылет. Талантливая актриса играет плохо ровно до того момента, когда хочет плохо играть – сколько можно забывать об этом нюансе? Она уже несколько минут как ушла в спальню, когда до понимания Майклсона дошла суть произошедшего – ему показали на место в списке любовников-статистов. А он, дурак, его занял. В холле номера что-то ударилось о стену и грохнула с силой захлопнувшаяся дверь. Приниженная гордость брюнетки восторжествовала. Всё прошло как по нотам – Элайджа её раскусил, отпустил, а сейчас… Разум пестует гордость, но она-то совсем не лечит сердце. Тело ныло неудовлетворенностью, и Катерина, лишённая единственного человека, с кем не ощущала животный ужас за Елену, глотала слезы, закусив уголок подушки. Но плакать сейчас было нельзя ни в коем случае. Кетрин высморкалась в полотенце. Как ни странно, но именно повторный визит старушки-негритянки, а точнее поступок этой испугавшейся за беременную незнакомку женщины встряхнул больше всего. Эта донна напомнила Кет миссис Беннет в детстве, её доброту, и дала какую-то надежду... На что? Неважно. Брюнетка посмотрела в окно, открыла сумку, достала плеер и, выбрав раздел классики, включила любимые треки. Закрыла глаза. Нужно спокойно заснуть - если она чувствует состояние своей близняшки, то ведь и Елена её тоже. И Елена должна ощущать абсолютную уверенность, что её ищут и скоро найдут. Остальное когда-нибудь потом… Войдя в главный зал, Леонидас Эстике на секунду остановился и осмотрелся: правильное освещение, обширное пространство, разделённое на сектора высокими аквариумами с разноцветными рыбками – символами удачи, негромкий тон разговоров за столиками и в залах, бесшумный персонал, звяканье киев о подставки, лёгкий аромат сигар и кофе - он искренне любил своё детище, столь далёкое от дешёвых забегаловок с дергающимися под ритмичную музыку малолетками, чересчур навязчивыми шлюхами и хриплыми выкриками неудачников. Здесь собирались профессионалы, уважающие Игру с её правилами, женщины, умеющие себя не просто продать, но и подать, взрослые, адекватные люди и, как один из них, мужчина не мог не чувствовать себя здесь уютно. Но сегодня вопреки обыкновению глаза Леонидаса были холодны. Охранник провёл его к одному из угловых столиков, и, кивком отпустив его, Эстике оглядел мужчин, сидящих перед ним. Президента корпорации «MsnLogistic.Inc» он узнал сразу, второго никогда не видел даже на фото, но рекомендация одного из крупнейших табачных лоббистов Тавареса была достаточно известна в узких кругах и под вопрос не ставилась. В свою очередь тому Кола рекомендовал старший Синеджа, также имеющий прибыль от этого сектора. - Добрый вечер, господа. Леонидас Эстике. - Добрый вечер. – Мужчины, лениво слушавшие мелодию, извлекаемую из рояля, поднялись. - Элайджа Майклсон. - Кол Майклсон. Извините, что не заметили сразу - у Вас прекрасный клуб, отвлекает. Леонидас прищурился, оценивая выражение глаз собеседника – не лесть, просто констатация факта. Ему понравилось – бразилец не любил торопыг, пренебрегающих приличиями. - Благодарю, но, думаю, разговор всё же лучше продолжить в менее людном месте. - Будем рады. Спустя несколько минут они уже сидели в кабинете, рядом на столике стоял горячий кофе, бутылка коньяка с тремя пузатыми снифтерами*****, тарелка с сыром и плитка шоколада. Их не обыскали на предмет наличия стволов - аванс благорасположения, который гости не могли не оценить. - Надеюсь, Вы не против, если мы сразу перейдем к сути нашего визита? - сделав глоток кофе, поинтересовался старший Майклсон, скосив взгляд на часы. – Если откровенно, нам дорога каждая минута. - Я вас слушаю, - Эстике окинул цепким взглядом комнату. – Таварес сообщил, что вы имеете ко мне ряд мм… просьб. - Предложений, - мягко поправил Кол. - Около трёх с половиной суток назад в аэропорту Сантьяго пропала девушка, Елена Пирс, - на столик легла пачка фотографий. – У неё на руках были документы на имя Катерины Майклсон, моей супруги, они близнецы. Видели, как её из здания выносили на руках. Двое мужчин на сером «Chevrolet», номеров у нас нет. На этом всё. - И что вы хотите от меня? - Убедиться, что её не держит в каком-то чулане один из ваших кхм… подопечных. Нас не интересует бизнес, а конкретно Елена. Она – гражданка США, более чем обеспечена, дорога нам – таких не похищают просто, чтобы поразвлечься. Если это не душевнобольной, – коротко закончил Элайджа. - Что вы не собираетесь просить бесплатно, понятно, господа, - кивнул Леонидас, - но зачем это мне? Если это сделал один из моих, как Вы выразились, подопечных, вероятно у него есть заказ на девушку, свои патроны, которым он должен передать, а влезать в пищевую цепочку и ссориться с людьми не с руки никому. Мне в том числе – и это не вопрос денег. - Для нас это тоже не вопрос денег, - тихо заметил Кол. - Даже так? - Мы здесь именно потому, что не хотим наживать лишних врагов. - Кол поставил чашку с кофе, к которой так и не прикоснулся, на блюдце. – Это не нужно ни нам, ни Вам. Но если Вы не согласитесь, то придётся ими стать. - Вы угрожаете? – вздёрнул брови Эстике. - Не в вашем клубе, это просто встреча, - немедленно отреагировал Элайджа. - Мы просто защищаемся на случай непредвиденных обстоятельств на время нашей встречи. - Вроде кусочка металла в черепе? – рассмеялся бразилец. – Как у вас говорят - о’кей. Давайте разбираться, каких конкретно действий от меня вы хотите и главное - что можете предложить взамен. - Первое - чтобы Вы дали список подпольных и просто точек, разрешили нашим людям проверить клубы, не развязывая уличных боев, а также узнали у своих подчинённых, не попадалась ли к ним в руки Елена Пирс. - К чему проверка, если я спрашиваю? - Мы не на том уровне доверия, чтобы жизнь девушки стоила лишь Вашего слова, - до сих пор безразличный тон Кола, как нож в масло холодной сталью врезался в беседу. – И даже если выйдем на него, то это не означает, что правдив будет тот, кто её забрал. Я ведь не знаю, насколько Вы контролируете этих людей. Никто нам не гарантирует, что их первым желанием не будет избавиться от добычи, либо вывезти заказчикам, либо превратить в расчленёнку. Поэтому между Вашим сообщением и рейдом не может пройти больше десяти минут. - Вы оскорбительно многого хотите. Десять минут чреваты трупами. - Риск нужно свести к минимуму, выбора у нас немного, – Кол привнёс в голос максимум благожелательности. - Поверьте, ни с кем воевать нам не хочется и крови будет по минимуму. - И дадим тоже много, – Элайджа передал папку с документами. – Фонд будет полностью ваш, личный, при этом независим ни от кого из ваших патронов и с идеальной репутацией. Моя корпорация не отбрасывает тени по пустякам, поверьте. - И это не всё, – добавил Кол. - Я не гарантирую заочно согласие на поставки, это будет зависеть от условий, но скидку на свои услуги, если контракты будут заключены, предоставлю. И ко всему у вас будет один из лучших игроков в покер, которых я знаю, на десять матчей, плюс один тестовый по пять партий в одном, чтобы вы могли оценить мои слова по факту. Если он хотел заинтересовать не только финансово, то удалось – это было видно по взгляду бразильца. Мужчина понимал, что это наживка, но не проглотить её не сумел. Пролистав документы, Леонидас принялся медленно читать. Прошло около получаса, братья уже выпили кофе, когда Эстике поднял взгляд… Впечатляло. Бразилец схватил только суть договора, не юридические нюансы, но он не имел оснований подозревать Майклсона в нечистоплотности. Свободный ото всех доход - это много, легальная безопасность семьи и детей. Свободный доход и надёжный перевозчик оружия - невероятно много: возможность укрепить положение окончательно и бесповоротно. Он бросил взгляд на фото, лежащие стопкой на столике, ничего особенного – его жена была куда красивее. И всё же, оказывается, девушка - настоящая жемчужина… Да и, в конце концов, чем он рискует? А вот отказав можно оказаться с разгромленными клубами и трупами, что вызовет недовольство и подорвёт его авторитет и в глазах своих, и властей, а не с относительно интеллигентным обыском. Возможно, - он прикрыл веки, - Майклсоны это прекрасно понимали и, если бы не желание перестраховаться из-за девушки, предложения бы не поступило. Что они пойдут до конца, было очевидно – не всякий человек решится сунуть нос на чужую территорию, имея только подвешенный язык и папку с документами. - Я согласен на ваши условия. - Эстике бросил короткий взгляд на Кола: - Вам вряд ли нужны люди для проверки? - Здесь есть команда, но от помощи не откажемся. - Они неподалёку? - Частично. – Кол неожиданно безбашенно улыбнулся. – На случай наличия несанкционированных кусков металла в наших головах. - Вызовите их – получить адреса клубов в столице. Я отдам указание собрать всех находящихся в столице и штате в целом. Это займёт около трёх часов. Много. Плечи Элайджи напряглись, у Кола невольно дёрнулось веко, но он всё же совладал с собой и подал руку. - Вы согласились на договоренности, мы оформим бумаги как только - так сразу. - У меня не было выбора при наличии головорезов в городе, а во вторых – ваша репутация сыграла на вас, господа. - Они пожали руки, Леонидас плеснул на дно бокалов. – Ну что же, надеюсь, все пройдёт успешно. Напиток и впрямь был хорош, Элайджа почувствовал, как напряжение чуть отпустило. Ещё ничего не было ясно, но теперь хотя бы что-то двигалось с места, после вылета Катерины в Рио его словно чуркой по голове ударили. Леонидас пошёл отдавать указания, Майклсоны позвонили своим людям, велев отправить пару человек в клуб за получением информации, и все вновь вернулись на место. - У нас не прояснён ещё один момент, - Кол отставил бокал, который согревал в ладонях. – Если это сделал кто-то из ваших, то он нужен нам. Как и все участвовавшие. - Я не собираюсь отдавать своего человека. - Он не выйдет сухим, и мы все это понимаем. - Зависит от того, кто это, если Ваше предположение подтвердится, и насколько я заинтересован в этом человеке. Моё дело – предотвратить бойню, которая никому из нас не принесёт дивидендов. – Эстике надолго задумался. – Давайте поступим так – если я получу признание, и после этого Вы узнаете место, где девушка, то Вы постараетесь сохранить ему жизнь и не трогать его родных. Куда уйдёт его бизнес меня не волнует. - О’кей, - согласился Кол. – Кроме одного исключения, которое Вам понятно. - Оно мне понятно, - кивнул бразилец – что уж там непонятного. - Нас интересует только, чтобы никто не вмешивался с Вашей подачи, дон Эстике. Леонидас взвешивал – что он получит от Майклсонов и что от того, кто может за этим стоять. Решение было принято. - Поскольку о девушке меня никто не уведомил, я не буду вмешиваться. – Подумав секунду, он прибавил: - Если это не мой родственник, что сомнительно. Близких друзей среди предполагаемого круга лиц Эстике не имел. - Договорились. - Не против скоротать время за партией в бильярд?.. Клуб «As anel duma python». - Что-то не так? – одна из девушек, работавших этим вечером в клубе, замешкалась и бросила натягивать чулок. – Странные звуки. Внизу стояла относительная тишина, не считая кого-то, отдававшего приказы на незнакомом языке. - Буянят, - безразлично бросила её товарка, - охрана успокоит. Затяни мне корсет покрепче и пойдём. Через пару минут они направились по коридору. У двери слева по проходу возилось несколько человек, доносились мат и хриплый разговор. - Вот же дурочка! – резюмировала та, которая на афишах именовалась как Сюзанна. - Она ещё маленькая и не знает языка, - пробормотала вторая Линда. Обе знали, что бывает за фортели, которые устраивала привезенная вчера брюнетка – расслабляющий укол наркотиков. Но забаррикадировавшаяся на втором этаже красотка этих реалий точно не понимала, сначала отказывалась есть, а после визита охраны и вовсе как-то умудрилась сломать замок, напихав туда железных скобок, и передвинуть комод и кровать. – То спала постоянно, теперь к ночи деятельность развила. - Это не наше дело. Помалкивай. Дельный совет. Девушки переглянулись – о постоялице им вообще знать не стоило, но из-за того, что та отказывалась есть всё, что подавали охранники, еду приносила Линда. Которая, как истинная женщина, тут же разболтала о запертой наверху малышке подруге по номеру. Плавно покачивая бёдрами, ослепительная блондинка и миниатюрная красотка-брюнетка начали спускаться по лестнице, ведущей на первый этаж к сцене. Но дойдя до середины, остановились как вкопанные. Внизу хозяйничали люди в комбинезонах, охрана успела сделать только пару вялых выстрелов, как оказалась уложена лицом в пол. Посетители понеслись к выходу и тут же были остановлены. Оцепление?.. Не полиция – видно. Конкуренты? Девушки покрылись испариной, увидев тёмные лужицы на входе. - Кажется, выступление отменяется, - прошептала Сюзанна. Они переглянулись и побежали влево, к чёрному входу на задний двор. Меньше всего хотелось быть лёгкой добычей хозяйничавших в клубе чужаков. Но стоило свернуть в коридор - тут же попали в руки нападавших. - У тебя кто? – мужчина, схвативший Линду, пытался разглядеть в сумраке коридора пойманное им существо. Его рука наткнулась на что-то мягкое, ощупала грудь, и дальше девушка завизжала на высокой ноте. - Красавица, Зак. - И у меня. Щёлкнул фонарик, их лица осветились. - Кто из вас Елена Пирс, дамы? - Никто. Отпустите, пожалуйста. – Крепко стиснутые танцовщицы не задрожали – в жизни они повидали всякое обращение, - но голоса выдавали страх. – Мы тут работаем и ничего не знаем. - Никто вас не тронет. Хотя это было бы неплохо, - высокий мужчина оценил виды, которые открывало нескромное декольте сценического костюма. Внимательно оглядел брюнетку, разочарованно бросив напарнику: – Да, это тоже не Елена Пирс. - Сеньориты, мы вас сейчас отпустим, при условии не кусаться и не орать. И не убегать – на лестнице тоже люди, а мы тогда здорово рассердимся. О’кей? - Хорошо. - На счет три… Раз, два, три… Повисла тишина, прерываемая тяжелым дыханием. - Возиться некогда, кто-то из вас знает Елену Пирс? - Нет! - Покажи им фото, Бобби. Фонарик переместился на бумагу, и через пару мгновений ударил в глаза девушкам. И если одна осталась спокойна, то вторая не сумела скрыть удивления. Узнала. Её локоть тут же снова оказался в тисках пальцев, и голос мужчины по имени Роберт утратил любую вежливость. - Либо ты быстро говоришь, где видела даму с картинки, либо мы пускаем вас обеих по кругу. Народу претендовать будет много. Устраивает расклад? - Наверху. – Идя впереди на подгибающихся ногах, Линда жалобно всхлипнула: - Мы не знали, что её зовут Елена. Там охрана. Была… - Сколько? – Они миновали пролёт, походя Зак поставил в известность, что пропажа вероятнее всего на втором этаже. - Двое. Она забаррикадировалась, дверь вскрывали… Визг и вопли дали им понять, что дверь благополучно открыли. Завёрнутая в простыню, Елена с непонятно откуда взявшейся энергией судорожно цеплялась пальцами за дверную раму, не давая вынести себя из комнаты. Силы были явно не на её стороне, но две пули, успокоившие навеки её противников, стали отличным подспорьем. Однако пока Бобби проверял коридор, а его напарник сообщал, что цель найдена, девушка, извернувшись, успела выползти из-под тела охранника. - Что?.. – Приблизившийся было к Пирс спаситель остолбенел – вытащив пистолет из кобуры, висевшей у пояса одного из трупов, девушка начала пятиться к двери комнаты. Вспомнив, что нужно дёрнуть за крючочек, сняв с предохранителя, как это делали на уроке самообороны, который посещала Кет, и дослать патрон в патронник, она наставила его на живую мишень. – Стоп, Елена! Мы свои… - Три шага назад и не заговаривай мне зубы, - Елена окинула взглядом девушек, узнав Линду – факт её наличия в группе доверия не прибавлял, - или я стреляю. - О’кей, леди, - перейдя на английский, Зак медленно отступил, сделав знак Бобби смотреть за коридорами и клубными девицами, что было кстати – те испугались и, если блондинка упала в обморок, то брюнетка ждала шанса улизнуть и позвать помощь. – Мы от Майклсона, спасать вас. Знаете такого? - Знаю, - как наверняка знали и заказчики её похищения – Елена отлично запомнила разговор входивших. - А где он сам? – Осторожно переступив через трупы, Пирс оказалась в комнате. Пистолет, оттягивавший руку, отнюдь не придавал уверенности – Елена очень боялась подобных штук и, в отличие от большинства людей, оружие у неё вызывало лишь головокружение. - В другом месте. - Пускай приезжает, - она отступила, отпихивая тяжёлый труп. – Я сейчас з-закрою дверь… Первый, кто войдёт, получит пулю в лоб. Дверь захлопнулась. Мужчины переглянулись. - Она всё равно не выстрелит в человека, - пробормотал Зак. - В нас нет, а вот про себя - я не уверен. Или шлёпнет от страха или неумения. – Роберт оглянулся на хлопотавшую над пришедшей в себя подругой Линду. Девушки во все глаза разглядывали лужи крови. – Ну что, девочки, запритесь где-нибудь, вниз спускаться не надо. Не тронут вас. – Те не двигались, в шоке мелко дожа. - Что сидите, или трупы нравятся, красотки-некрофилки? Дамы испарились в ближайшей комнате. Щёлкнул замок. - Вот и славно, - пробубнил себе под нос Бобби. - Будем ждать Майклсона… - Он проверил лежащих мужчин – оба трупы. В клубе все стихло – видимо, уже зачистили. К ним спешил по коридору начальник команды. – У неё всё равно теперь есть надежда, не думаю, что шмальнет. Медленно пятясь, Елена села на подоконник, пальцы крепче сжали ствол. Сюда бы Кет... Нужно стать такой же!.. Не дрожать. Она представила, как нажимает на курок, чьё-то тело превращается в кровавое месиво, или удачно попадает в голову и стекленеют глаза, волосы слипаются от крови из раны… Или наоборот, как в фильмах, белая дырочка, аккуратная, из-под затылка вытекает тёмная жидкость… - Нет… Я не могу. – От подступившей тошноты пистолет выскользнул из рук на подоконник. Да так и остался там лежать. Бесполезно – она знала, как стрелять, но не могла выстрелить. На мгновение пришла мысль о самоубийстве, если её не заберут отсюда, шёпот сорвался из осипшего горла: - Я ничего не смогу. Слабачка… - Где? – Они остановились перед закрытой дверью. - К ней и пальцем не притронулись, Майклсон, – заверил бледный как полотно Перейра, которого Кол притащил с собой. Эстике умел убеждать, и собственная шкура показалась дону куда дороже сомнительных привилегий от добычи, которая ко всему была второго сорта. - Елена? - Осторожнее, у неё оружие… - заметил один из охранников. Смерив недовольным взглядом предупреждающего, Кол распахнул дверь. Девушка сидела тихо на кровати, подперев подбородок ладошками. Пистолет лежал у окна, шагах в двадцати. - Ну вот и я. Тебя не трогали, Елена? – чмокнул брюнетку в макушку Кол, прислоняя к себе. Фраза была глупой, скорее успокаивающей, но результат заставил застыть кровь в жилах. Карие глаза девушки наполнились слезами, тело мелко задрожало и, закрыв ладонями лицо, Елена зарыдала в голос, впервые с момента попадания сюда. - Так, - тихо произнес Майклсон, медленно оборачиваясь. – И как мне это понимать? - Я не знаю, - дон раздражённо поморщился – сучка жива-здорова, что выяснять? - мне сказали, что девчонку никто не трогал. - Это твои люди, Перейра, – подчёркнуто спокойно напомнил Кол, поднимая Елену на руки, – и если в итоге я узнаю, что это не просто истерика, а развод, не обессудь. - Ты много на себя берешь, мальчик, - прищурился Перейра, подавляя ощущение угрозы и выставляя вперёд подбородок. - Своих мальчиков будешь в подвале еб*ть. - Кол на мгновение отвлёкся от заплакавшей сильнее девушки, негромко пояснив бразильцу: - Какой-то некачественный способ, объяснить, почему ты можешь остаться в живых. Пока Перейра тщетно пытался подавить в себе совсем не волчий инстинкт втянуть голову в плечи, в комнатушке появилось ещё одно действующее лицо. - Слышал про «Крылья Икара»? - мирно бросил старший Майклсон, входя. Зачистка клуба была произведена мастерски и теперь оставалось только допрашивать. Ради чего он и был здесь. – А теперь подумай, кто и кого разменяет, если остались мозги. - Дайте десять минут. – Сообщение о собственности впадающего в бешенство «посетителя», к которому прижималась хнычущая женщина, произвело невероятный эффект – с Перейра сошли любые ростки неповиновения. Тяжело сглотнув, он пробормотал: – Я допрошу подробнее. - У тебя десять минут, чтобы выяснить, и десять минут доставить сюда, если что-то было, - на ходу бросил Кол, покидая комнату. - Думаю, ты правильно понял расклады, – поднял брови Элайджа. Перейра вышел. Спустя пять минут в комнатку втолкнули мужчину. - Разбирайтесь, - буркнул Перейра, - Ману - это единственный, кто у неё был. Остальные не в клубе, доставят, ещё двоих застрелили ваши люди. - Уводите его, - кивнул Элайджа, оглядывая обстановку. Хозяин клуба с почётным эскортом покинул помещение. Осталась пара охранников и пленник. Придвинув стул, Майклсон сел, опершись руками на спинку. Бездушный взгляд, который даёт только многодневная усталость. - Нехорошо насиловать девушек. - Не убавилось с неё… – выплюнул мужчина. - Ты идиот, - со вздохом констатировал старший Майклсон, представив, как отреагирует Кол на это «не убавилось». И как бы отреагировал он сам. Варианты… Он обежал взглядом замершую в пяти шагах от него фигуру. Вряд ли этот Ману в курсе всех событий, обычный исполнитель. Некачественный исполнитель. Живого Перейры более чем достаточно. – Но я готов разъяснить нюансы. Через, - Элайджа коротко взглянул на наручные часы, - пять, максимум семь минут явится мой брат, и твоя жизнь видоизменится. Вероятнее всего, тебя будут иметь все, кому не лень, в каком-нибудь не лучшем борделе, пока ты не заразишься какой-нибудь дрянью. А может, он подобреет и через пару месяцев такого существования тебе отрежут яйца, чтобы ты мог побольше выдержать в сознании, и в итоге пустят пулю в лоб. Повисла гробовая тишина – время, отпущенное на полное осознание сказанного. Глаза пленника забегали по сторонам, ища выход или намёк на пустоту угроз - бесстрастный мужчина перед ним не угрожал и не врал, ему было слишком плевать. - Ты бл*дь, ох*ел? – в надтреснутом голосе Ману взвизгнули истерические нотки. – Подыхать из-за тёлки?! Он дёрнулся в сторону, но охрана удержала. - А вот это зря, девушка - близняшка моей жены, - Элайджа брезгливо поморщился. – Я могу предложить более мягкий способ. - Какой? – просипел мужчина. - Тебе дадут ствол с патроном, и ты решаешь свою судьбу быстро и беспроблемно для нас. Осталось три минуты - выбирай. - Иди на х*й! - Моё дело предложить, - кивнув охране, Майклсон направился к дверям. Заинтересован в подобном решении, но не слишком. Глаза Ману забегали, по бокам стояли наёмники с каменными лицами. Что-то, о чём говорил этот урод с холодными карими глазами, будет исполнено в точности, пленник не сомневался. Рот искривился, глаза налились кровью, по телу пошёл озноб. - Стой, – прохрипел мужчина. - Почему? - Не хочется мараться. - Самоубийство - грех, - получилось как-то совсем по-бабски. - Ещё скажи, что мать с женой плакать будут. В общем, решаешь ты сам. - Я согласен. «Неожиданно…» - Дайте ему что-нибудь. Выйдя за дверь, он на мгновение приостановился. Мягкий хлопок. Поморщился. Но всё равно лучше так – хватит с его младшего брата уже того шлейфа, что есть и будет. С верхней площадки он медленно разглядывал опустевший несмотря на ранний вечер клуб. Предмет его мыслей появился несколько секунд спустя, быстро поднявшись по лестнице, Кол посмотрел на распахнутые двери – охрана паковала труп в целофан. - Что случилось? - Исчезла одна из проблем. - Вот как? – Кол прищурился, - догадывался, но Елена… о’кей. - О'кей. Что будешь делать? - Подниму связи, - младший Майклсон поморщился. – Утоплю урода. - На его место придёт другой, не лучше, - равнодушно бросил Элайджа. Он не был поклонником подобного рода мероприятий, но в их необходимости не сомневался. И всё же… - Это уже не моё дело. «Не повезло этому дону». Из комнаты вышла охрана: - Можно выносить? - У него и впрямь было немного мозгов, - констатировал Кол. – Да, Алехандро. Эл, присмотришь за всем, допросишь? Мне нужно к Елене. - Да, давай, - кивнул старший Майклсон. – Ты в гостиницу? - Наверное. Куда она захочет… Выйдя из клуба, младший Майклсон затормозил у автомобиля. Он не узнал у брата, насколько всё плохо, но не представлял, что будет говорить с Элом о Елене. Пусть расскажет сама, по крайней мере хотя бы попробовать её разговорить нужно. Сев на заднее сидение, он сразу же почувствовал, с какой силой стиснули его плечи девичьи пальчики. - В отель, - сказал Кол, прижимая исплаканное лицо брюнетки к себе. Водитель открыл окно и вздохнул посвободнее - ароматы девушка издавала не райские. Добрались без происшествий – слёзы в глазах Пирс иссякли, она лишь изредка всхлипывала, с сестрой по телефону старалась говорить бодро и чётко, и, когда они остановились у здания, вывеской гласившего о наличии пятизвёздочных номеров, уже сама дошла и до столика портье, и до лифтов. Распахнув дверь в номер, Кол пропустил Елену. Обежав взглядом комнату, девушка бросилась в ванную, где тут же вцепилась в зубную щетку. Будь Майклсон в настроении, такая прыть бы его немало позабавила - настоящая американка, двинутая на своих зубах. - Я в душ, ты не против? - Как хочешь, - он нахмурился – её голос не понравился: Елена не собралась в душ, а попросилась у него. – Что ты хочешь есть? - Неважно, - она пожала плечами, вопрошающе подняв ресницы. – Всё или что-то ещё? - Тебе нужен врач, Елена? - Нет. Она скрылась за дверью ванной комнаты. Позвонили – принесли полотенца и халат. Постучав, Майклсон оставил пакеты у двери и медленно прошёл к бару. Нужно было выпить и выпить хорошо, иначе… Медленно откупоривая бутылку, Кол с нездоровым наслаждением садиста представлял, что сделает с клубными уродами. То, в каком виде он нашёл Елену, его потрясло не хуже, чем случившееся с ним на вилле четыре года назад. Но одно дело он сам, здоровый лоб, другое - Елена. Тоненькая, изящная, беззащитная… Минуты в компании виски всё текли, а душ всё не прекращал работать, шумя водными потоками за стеной. Очередной звонок – доставка ужина. И снова время растянулось до бесконечного, хотя на деле прошло не больше получаса. Он сам не заметил, как заснул, очнувшись только, когда Елена тронула за плечо. - Уже можно есть?.. «Прекрати спрашивать!» С трудом сдержавшись, чтобы не рявкнуть, он наложил еду ей на тарелку. Несмотря на свою извечную аккуратность, Елена явно была очень голодной. Сам Кол, откинувшись в кресле и ковыряя вилкой в своей тарелке, чтобы не смущать девушку, исподтишка наблюдал за ней. Всё менялось… - Я хочу спать, - она потёрла глаза, в махровом халате напомнив ему медвежонка. - Хорошо, тогда укладывайся. - Нет, нам нужно к Кет. - Встав, Елена пожала плечами, пробормотав: – Она изведётся, пока не увидит меня. Я могу поехать в этом халате? Не хочется переодеваться обратно. - Думаю, да. – Кивнув, Майклсон размашистым шагом направился ко входу. – Но я думал, что мы сначала купим платье и ты немного погуляешь, подышишь воздухом. - Я хочу к сестре побыстрее. – Хорошо, - увидев, что она отстала, вопросительно вскинул брови: - Что-то ещё? - Всё в порядке, - Елена плавно подошла. Велев охране, дежурившей у дверей, расплатиться за номер и халат, он двинулся дальше. Но у лифта брюнетка снова оказалась в нескольких метрах. - У тебя болят ноги, - констатировал Кол, поднимая её. - Нет, мне хочется самой, - отказалась девушка. - Просто много сидела. - Он не жилец, - не сдержав злобы, буркнул под нос мужчина, хватая её за локоть. Но Елена уже отходила от пережитого и, если в клубе не понимала происходящего, то сейчас восприятие мира немного вернулось. - Кол? – Они вошли в лифт. Почему-то вспомнилось, как испугался этот дон его слов об «объяснении жизни». – Что ты имеешь ввиду, говоря, что он не жилец? – Майклсон смотрел мимо неё, по спине брюнетки прошёл озноб. - Так нельзя… - Это не твоего ума дело. - Нет, моего. – Она нажала кнопку остановки лифта. - Я не хочу, чтобы из-за меня кто-то умер и ты… Ты что рехнулся? Даже думать не смей! - Тебя трахнули, держали как скотину и вообще-то собирались убить, если не станешь равноценной заменой Кетрин, - он поднял брови. - Кто из нас рехнулся? Но стоило последним словам прозвучать, как Кол пожалел, что вообще раскрыл рот. Елена сжала задрожавшие губы, отвела заискрившиеся слезами глаза. Молча нажала кнопку вниз. Всё в той же гробовой тишине они сели в автомобиль, опустили звукоизолирующую перегородку. - Я не хочу, чтобы на моей совести или на чьей-то ещё из-за меня оказалось это, – голос девушки звучал относительно ровно, - я прошу тебя об этом ради моего спокойствия. Мне ещё жить. Его должны арестовать, судить, возможно, смертная казнь – я не знаю законов, но не… - Заткнись, пожалуйста. Заткнись. – Он закрыл глаза, откинувшись на сиденье. Стало неожиданно тошно от всего происходящего… Нужно было извиняться, но с другой стороны, сказал всё по ситуации… Кто же Елене виноват, что у неё неадекватное воспитание?.. Или она не слишком рассудительна? И всё же краем сознания он испытывал невероятную, кипящую адреналином радость. Впервые, с момента, когда нашёл её. Волшебница осталась волшебницей. – Хорошо. Будет так, как ты захочешь, Елена. - Спасибо, - она подняла взгляд. Пока вёз её грязную, наверняка изнасилованную и испуганную в гостиницу, Майклсон понял - ушло. Жалость, нежность, желание защитить и не отпускать – оставшиеся, они вместе взятые всё равно не стоили того пьянящего ощущения Рождества или Дня Рождения, которое бывает только в детстве, когда открываешь глаза с утра пораньше и замираешь на постели в ожидании чудес. Или когда смотришь на разлетающиеся по ночному небу разноцветные искры фейерверка, что захватывает дыхание. Или поход в кино на премьеру со старшими братьями, когда забываешь о просыпавшемся в кресло и на пол попкорне и, открыв рот, пялишься в экран... Елена стала чем-то, что он давно не считал нужным искать, но стоило увидеть раз и потянуло магнитом. Не нежность и не ласка к ней - они и появились только недавно, - эгоистичная эмоция, которой Кол не знал названия, но ради чего после проведенного времени с гораздо более красивыми и опытными в постели женщинами, не сказать, чтобы глупыми, в итоге, как выброшенный за провинность кот, возвращался через какое-то время к дверям небольшого дома в Мистик Фоллз, где его никто не привечал. Когда Кол узнал, где Елена, увидел, что с ней сделали, ощущение сказки исчезло, оставив горечь во рту и понимание, что он пр**бал чудо из-за собственной непредусмотрительности. С ним развеялась магия очарования и самой Елены – милая и по-прежнему приятная, девушка померкла, стала одной из многих. Абсолютно точно подлость с его стороны, только сердцу не прикажешь. Всё вернулось там, в лифте, заставив внутренне сжаться при виде этой хрупкой брюнетки. Он не хотел этой радости – неуместная, но она пришла и теперь грела. Кол из-под ресниц напряженно оглядывал девушку. Почему-то только сейчас ему на ум пришло, что он не нашёл её с пистолетом в руке в той комнатке в клубе. Взяв ладони Елены в свои, Майклсон чуть сжал их. Волшебство не во внешности, кукольном лице и лёгкой фигурке, не в нетронутости доброй воли, и даже не в виртуозных танцах. Оно жило в самой Елене и осталось, главное достоинство сказки - её нельзя испортить, она не считается с обстоятельствами и всё равно останется собой, всегда вернётся к истокам. Настоящая сказка не может убивать… Забыв об их обоюдном раздражении, Майклсон обнял девушку за плечи, не чувствуя, что она тщетно пытается его оттолкнуть, уткнулся носом в распушившиеся после душа волосы, растворяясь в мягком тепле тела, облачённого в халатик из гостиничного номера. Кол был слишком эгоист – забыл, зачем они здесь и о том, что предстоит. Резко настроенная против поначалу, поняв, что он не собирается её ласкать или поцеловать, брюнетка расслабилась. И жалобно заскулила, без слёз выплакивая обиду. - Это ничего, - прошептал мужчина, - всё будет о’кей. - Янтарно-карие глаза ответили таким упреком во взгляде, что он совсем уж неуместно улыбнулся. - Вот увидишь, моя альмея. Елена, отрицательно покачав головой, прижалась щекой к плечу и закрыла глаза, давая понять, что не хочет ничего слушать. Ну, так и ему не хотелось говорить. Растворяясь в ощущении покоя, Кол снова поставил подбородок на макушку девушки. От неприятной мысли, впившейся в мозг острой занозой, он постарался избавиться. Бразилия. Штат Рио-де-Жанейро. Вода небольшого бассейна, где Кетрин купалась, смывая соль после морских заплывов, в свете заглядывающей между ветками апельсиновых деревьев луны искрилась серебряными чешуйками у её ног. Она в очередной раз перевела взгляд на окна дома. Елена по прилёте заснула прямо в такси, и устроив сестру в одной из спален и полежав обнявшись с ней пару часов, чтобы успокоиться, женщина отправилась подумать на полюбившееся ей место – самой было не заснуть. Но не помогло и плавание, ужин, вычитка – шоковая дрожь колотила неумолимо. Документы, которые она пролистывала, так и остались лежать в беседке. Завернувшись в полотенце, Катерина медленно прошла в беседку и, опустившись на скамейку, бессмысленно перебирала листки – столько усилий, просьб, концентрации внимания, чтобы отыскать в страницах, на девяносто процентов состоящих из правды, те десять процентов лжи, меняющей все расклады и в пустую. Ворвавшийся вечерний бриз с моря рвал бумажки из рук, холодил кожу – пора возвращаться… Кет сложила бумаги – теперь они ей ни к чему. Эла не нужно спасать, помогать и друг ему не нужен - он сам себя спасает, а требуется партнерша для секса плюс сильно развитый отцовский инстинкт после тридцати, пока не находящий выхода. Это была совсем не правдой, но Кетрин предпочитала думать так. Спустя пару часов проведя ладонью по постели, Кет зацепилась взглядом за кипу бумаг на столе. Брови женщины сердито сошлись в переносице – вызванная беременностью сонливость понятна, но тогда и лежать она должна была бы носом на столе, а не в постели, укрытая простынёй. Халат снят не был. Рассердившись на саму себя за такую вопиющую неосторожность – документы не убраны, произвольно рассыпались по столу, - брюнетка поднялась и, не приводя в порядок причёски и не переодевшись, сбежала вниз. Прислушалась – из кухни доносились мужские голоса. - Доброй ночи, Валерио, – обратилась женщина к начальнику охраны, разговаривавшему с охранниками, обычно дежурившими у входа. – Я прерву вас, но вы не знаете, кто из посторонних входил в мою комнату? - Здравствуйте, мисс Пирс, - мужчина невозмутимо кивнул. - Знаю, это был я. Вы же едва не падали со стула, дверь в комнату была открыта, я и подумал, если упадёте беременная – мало хорошего. Чуть прищурившись, она цепко взглянула в его бесхитростное лицо, чуть помедлила. - Благодарю за заботу, Валерио, - мягко сказала Кетрин. - Вы не подскажете, мистер Майклсон уже в доме? - Теперь настороженно глядел начальник охраны, но женщина не стала ничего пояснять. - Да, кажется, он был в библиотеке. - Будьте добры – сообщите ему, что я буду через час, когда приведу себя в порядок. Он хотел меня видеть. Улыбнувшись на прощание, она вышла из кухни и направилась к себе. - Чем обязан? – быстрым движением затушив окурок, Элайджа разглядывал появившуюся в дверях бывшую жену. Очень просто. Живот ещё не округлился и длинное платье на манер хитона, державшееся на завязках на плечах, скрывало все изменения. - Я тебя не звал. И впрямь не звал, по крайней не сейчас – у неё в горле саднило от табачного смога. - А зачем ты приехал сюда, а не в гостиницу? Думаю, ради меня. – Она повернулась к нему спиной и закрыла дверь библиотеки, бросив: - Долгий разговор. Плечи Элайджи напряглись – сколько он её помнил, без цели Кет ничего не делала, а подчёркнуто просто она одевалась лишь по занятости, когда голова была забита отнюдь не простыми планами. Но, не выказав возражений, мужчина кивнул на диван. Катерина подчинилась, присев. - Я приехал ради наших договорённостей. - Распахнув фрамугу окна, чтобы выветрился дым, а после облокотившись на край стола, он смерил брюнетку ледяным взглядом. – Которые ты нарушила. - Я знаю, - безмятежно отозвалась Кет. – Но это требовалось ради моей безопасности. - Здесь ты в безопасности, - он поджал губы, цедя слова: - Если ещё хоть раз ты это сделаешь… - То, что? – резко перебила женщина, вскакивая и подходя, напомнив ему, как и доне Реджине, утёнка. – Отберёшь ребёнка? Ну, так у меня есть алиби… Держи. - Что это? – В его ладони оказалась крошечная флеш-карта. - Видео, рекомендованное для семейного просмотра. Мы бывшие, но тоже сойдёт. Элайджа не двигался с места. - Ну же, не робей… - подбодрила Катерина. – Порно со мной и твоей охраной ещё не обработано в HD. Это просто видео. Он молча подошёл к ноутбуку, загрузил, вставил флеш в гнездо. - Хотя, как посмотреть – там имеют мозги… - растягивая слова, она вновь устроилась на диванчике и откинулась на спинку, крестив руки за головой. – Перемотай: интересное начинается с десяти часов. Последовав совету, хотя по интерьеру Элайджа уже понял, что найдёт - он разглядывал чёткий и узнаваемый силуэт себя самого: как осторожно поправил волосы спящей женщины, вытащил бумагу из рук, устраивал её поудобнее на кровати, поколебавшись, потрогал пальцы и, не став снимать банный халат, подоткнул простыню… На моменте, когда он привычным жестом нажал на круглый нос Кет пальцем, Майклсон остановил. - Ты снова поставила камеру… - констатировал очевидное Элайджа. - Не строй из себя наивного лопуха, не понимающего, почему все мои любовники кроме Бернера были глубоко женаты. Да и я не клиническая дура, доверять твоей службе безопасности, которая меня подставила. Только технические детали не интересны. «Лучше бы ты была клиническая дура, а я лопух…» - А что интересно? - Этот вопрос должна задать я, - вкрадчиво сообщила Кетрин, - что происходило, чёрт тебя побери? Ты мне объяснишь. – Ты вызываешь во мне кучу инстинктов, - мужчина поднял бровь, оценивая натянувшуюся на груди из-за принятой брюнеткой позы ткань. Бюстгальтера на Катерине не было, – но это не значит, что нас что-то связывает. Кроме ребёнка. Или ты передумала и снова станешь моей женой, я тебя неверно понял тогда? - Значит, животные инстинкты. – Ноздри Кет затрепетали, невольно выдавая бушующую в ней сдерживаемую ярость. – Мне как-то только сейчас пришло в голову, так что не обессудь - особыми изысками порадовать не могу… - Она плавно поднялась и дёрнула завязки на плечах. - Прекращай начальную школу… - он отвёл глаза. – Секс ничего не решает. - А с чего ты раскатал губу и решил, что будет секс?! – Ткань обрушилась с плеч женщины, собравшись чуть ниже талии мягкими складками. – У нас театр одного актёра… Когда хотела, Кет умела завораживать движениями, ласкать голосом... Сглотнув, Элайджа не удержался - перевёл взгляд, и больше уже оторваться от созерцания не мог, глядя, как она мягко гладит своё тело, перебирает локоны, медленно распуская пушащиеся косы... - Это только грудь и волосы, милый, - прошептала брюнетка. – А если… Она опустилась на диван, потянула мгновенно поддавшийся пояс, полотно платья соскользнуло с бёдер к щиколоткам… - Прекращай, - скомандовал, нет – попросил Майклсон, закрыв глаза. Две чёртовы рюмки коньяка, принятого на сон грядущий, когда он решил, что Катерина будет мирно спать до утра, ударили по мозгам. - Зачем? – Она разглядывала свои колени, очертила ямочки, ладони плавно двинулись вверх по бёдрам. – Ты ведь этого хочешь? Сколько? Неделю? – Выгнулась на диване. – Или две? – Отодвинула кружево трусиков. – Или два месяца - с тех пор, как мы расстались? Ну, так ведь всё в твоих руках… Не один месяц воздержания, когда доступ открыт, это слишком. Но стоило Элайдже сдвинуться с места, как Кетрин вновь завернулась в ткань. Её голос зазвенел злыми, обличающими нотками. - Я уже не та малолетняя девочка и отлично знаю, когда бывает такое лицо, мой выдержанный муженёк. – Свернувшись на диване, она зашипела: - Ты толком ни с кем не трахался после меня! Неужели отказало? По брюкам если - нет. Или работа довела, бедного? Напомнить, как после переговоров имел у ближайшего косяка?.. – голос Кет сорвался, заставив её вдохнуть глубже. - Катерина… - Катерина, - передразнила она. – Почему не сказать, что предполагал, что меня подставили? – В гневе хлестнула подошедшего мужчину поясом. - И что плевать тебе было на мои дела с Рейнолдсом и наркоту? Я уезжаю в Мистик Фоллз сегодня же. - Я тебя не отпущу. – Элайджа перехватил шнур, дёрнул и через мгновение ремешок, содрав с сжатой ладони Катерины кожу, перекочевал в его руку. - А как ты остановишь? Силой или шантажом? – Она непроизвольно скривилась от боли в руке. - Ты серьёзно? Иди в ад. - Я серьёзно. - Отшвырнув пояс, Элайджа прошёлся по комнате, посмотрел на неё. В глазах то ли смех, то ли злость. – Теперь ты не высунешь носа из этого дома, даже если меня посадят, кошечка. - Майклсон, - встав, женщина накинула платье и, придерживая его на груди одной рукой, подошла. Провела ладонью по щеке Элайджи, – у тебя последний шанс что-то спасти. Что бы ты сейчас ни сказал, Эл, я поверю. Кет ждала, минуты шли, и ничего не происходило. Не выдержав ожидания, брюнетка подняла голову, настойчиво тряхнула мужчину за плечо. Их взгляды встретились… Она не думала так быстро достучаться, только надеялась на хоть какой-то сдвиг, но Элайджа не смог принять бой. Он наклонился, поднял пояс. Завязал ленточки на плечах, аккуратно обхватил ремешком её талию и, пройдя к столу, сел за него. Вновь одетая, если не считать лёгкой помятости ткани платья, Катерина молча устроилась на диване. - С чего начать? - С начала. Точнее, с нас, а там посмотрим, как ты будешь объяснять по бизнесу. – Расправив складки на коленях, она сложила на них руки. - Как давно ты всё знал? - Скорее стоял на распутье. О Бернере и твоих связях с Рейнолдсом со времён своей командировки. Когда Макнилл предоставил мне всю информацию, я уже встречался с Хейнзом. Не понимал только деталей, почему Рейнолдс продвигал тебя к Стемптону. - Я ему платила. - И вправду думаешь, что сенатор потащил тебя в свой круг из-за каких-то бумаг? Незаменимых нет, Катерина. - Да, но всё же под руку попалась я. Карта легла… - Он просто влюблён. – Уголок рта Элайджи неприязненно – Майклсон был слишком собственник, чтобы признать это без эмоций - дёрнулся. – А любить тебя сложно, а для него и вовсе бесполезно. - Ты собирался расстаться со мной, зная, что я боюсь, что ты узнаешь о моём прошлом и приму это как аргумент. – Ей не хотелось говорить о сенаторе. – Не думал просто поговорить? Элайджа вздрогнул. Конечно думал – и не смог, боясь услышать, что всё сказанное в бумагах - правда. - Все факты были против тебя. - Только зачем ты спал со мной перед тем, как объявить о разводе? - Я не знал, что ты беременна и не пойдёшь искать утешения на стороне, - угрюмо ответил Элайджа. - Хотел, чтобы ты эм… кхм… Как объяснить женщине, что хочется лишить её свободы, если при этом сам же и отпускаешь на все четыре стороны? - Чтобы я сравнила и оказалась неудовлетворена? – жёстко поинтересовалась Катерина, вставая. - Тебя в любом случае нужно было убирать с арены, Кетрин, и я нашёл оптимальный вариант, - ровно объяснил Майклсон. - Я знал, что в случае развода по причине Бернера претензий на корпорацию с твоей стороны не возникнет, ты уйдёшь с игрового поля сама, потому что... – Потому что это было унизительно для неё даже как для предательницы. Перестук пальцев по столу, резких ноток в голосе стало больше. – В общем, уйдёшь. Беременность стала сюрпризом. И самодеятельность моей сестрёнки, которую я не просветил о своих планах. Если бы она не сказала тебе о шпионаже на Рейнолдса, ты бы не полезла в это болото, а тихо зализывала раны в Штатах, ни в своих глазах, ни в глазах заинтересованных окружающих не имея для меня уже никакой ценности. - Кол тоже был неприветлив, - глухо бросила женщина. - Он работал с Макниллом, поэтому я не рассказал ему сразу, как Нику, - пояснил Элайджа. - Плюс, мой брат не стал бы в той ситуации обсуждать с тобой личное. В отличие от Ребекки… Элайдже захотелось курить. Сильной затяжкой прожечь дымом дорогу к пищеводу, избавившись от комка в горле. Он отлично представлял, как это выглядит - специально мучил и унижал, зная, что она ни в чём перед ним не виновата… Точнее, сразу не знал, но ведь потом понял, что всё зыбко. Предположительно. И повёл себя как слабак, боясь потерять единственную ниточку, связывающую его самого с их совместной жизнью, если бы всё подтвердилось из её уст. Иллюзия оказалась не иллюзией, по крайней мере он предпочел думать так, но... Не всё можно простить, особенно такой гордячке, как Кет. Из брюнетки же вышибло дух, перед глазами стояла темнота. Невысказанное им признание, что Элайджа так и не сумел поверить в её виновность, обрушилось лавиной, сметая остатки рассудка. Моргая, женщина пыталась как-то преодолеть потрясение. Ведь успокоилась, отказалась, придумала себе новую жизнь, а теперь… Что в этом теперь? Шатаясь, она опустилась на диван. Пытаясь оценить хоть что-то по реакции, Элайджа вглядывался в лицо, но его как назло закрывали упавшие вперёд, наполовину расплетённые, тяжёлые косы. Майклсон дёрнулся - с губ Катерины слетело невнятное мычание. Он решил, что она плачет, но женщина вскинула голову. - И всё? - её зрачки расширились, затопив радужку. – Ты разрушил наш брак… Она расхохоталась. - Ты всё разрушил, ты это понимаешь?! - Катерина… Подлетев, Кет залепила пощечину. - Прекрати повторять! Ты просто жестокий мерзавец, садист. Да Бернер просто ангел рядом… Знаешь, почему он издевался? – лицо Кетрин искривилось в насмешке. - Потому что он сначала трахал меня, и трахал отлично, а после я отворачивалась и вспоминала, как сидела с тобой в кабинете на диване, и мы перебирали бумажки! Сейчас мне бы лучше это был его ребёнок или любого… - Он мой, - рыкнул Элайджа, вставая с места. Ребёнка трогать не стоило, самобичевание от её откровений сменилось на гнев так резко, что Кетрин едва не отшатнулась – таким мощным показался ей бывший муж в это мгновение. Но ярость заново полоснула по мозгам. - Конечно. Ты ведь до сих пор думаешь, что значишь что-то большее, чем остальные? – вновь недобро оскалилась хохочущая брюнетка. – Правильно думаешь. Меня двое суток имело четверо мужиков, но ни один не был так противен, как ты. Не прикасайся, ты выпил ко всему… - Она отдёрнула плечо, брезгливо сморщив носик. Кетрин не поняла, что заболталась, в очередной раз забыв о том, что ей положено быть жертвой. Забыл и Майклсон, выведенный сравнением себя с теми, кого готов был убить, и рывком прижал жену к себе. Это не было вспышкой страсти, проявлением нежности или поцелуем в общепринятом смысле, лихорадочные прикосновения губ душили, били по оголённым нервам. Взбешённая и разгорячённая своим же гневом Кетрин с силой укусила, и, почувствовав вкус железа, кусала снова, но ответ оказался впору болезненному отказу – Элайджа, едва ли не силой пропихнувший язык ей в рот, мог быть не менее жестоким. Всё продолжалось, пока Кетрин, чувствуя, как от нехватки кислорода уходит сознание и ноют разорванные губы, не застонала. Теперь происходящее начало напоминать поцелуй, чуть более жестокий, чем обычно, но всё же чувственный, а после… Темперамент плохой союзник на фоне повышенного гормонального фона. Любимый запах, знакомый вкус, всё равно желанный мужчина, мастерски умевший возбуждать в ней страсть… Поле их битвы переместилось на диван. - Это тебе противно? – разъяренно прошипел он на ухо, на мгновение отстранившись и сдёргивая мятую тряпицу платья. Ладони Элайджи накрыли располневшие груди, начиная блуждать по телу. Кет молча смотрела на него, завороженная ледяным пламенем чёрных глаз. – Так же, как с Бернером?.. – Стиснув плечи брюнетки, он отодвинул её руки, рисуя языком узоры на шее. - Ну же, давай, ори. Тебя мерзко насилуют, издеваются. В момент поцелуя Элайджа хотел просто проучить за гадкий язык, вытряхивающий из него самообладание, но коньяк в крови и самоубийства в клубе решили дело. - Ты банкрот, Майклсон. – Подставив шею под горячие губы, она начала расстегивать рубашку. Медленно провела ладонями по груди мужчины снизу вверх и уставилась дышащими зрачками перед собой, наслаждаясь тактильным единением. Издевательски улыбнулась. - Ты при любом раскладе банкрот. Не хочу здесь… Сопротивления теперь не было. Про беременность Кет не стала напоминать. Элайджа подхватил женщину на руки и, набросив на неё свою рубашку, понёс наверх. Когда они оказались в её спальне, Катерина уже пылала каждой клеточкой в желании разрядки. Но стоило ему отвлечься на то, чтобы скинуть одежду, и в глазах брюнетки помимо гнева и похоти заплескался страх – столько приказного нетерпения и внутренней ожесточённости было во взгляде мужчины. Она даже не интересовалась, что можно себе позволить с ребенком в животе, а что нельзя – не видела смысла. Колени Кет инстинктивно сдвинулись, не давая стянуть белье. Но это лишь добавило недовольства и резкости в действия Элайджи. - Не надо… Раздражённый неуместной просьбой и пальцами, впившимися в запястья в попытке оттолкнуть его руки, он скользнул по её телу взглядом, замершем на небольшой округлости живота и вернувшимся к испуганному лицу. - Я не причиню вам с ней вреда. – Кетрин закрыла глаза, когда мягкий поцелуй коснулся впадины пупка. – Никогда не подумаю об этом. Не бойся, вы мои самые любимые девочки. «С чего он решил, что у нас девочка?» Последняя мысль ушла. Женские ладони соскользнули, ноги скрестились за спиной, и Элайдже было достаточно. Он пока мог с собой совладать, но не стал – нужно было выжать из неё хоть что-то, если не всё. Он всегда соглашался на прихоти Катерины, легко уступая пальму первенства в постели, если той хотелось покомандовать, но этим вечером, когда брюнетка попробовала перехватить вожжи, ничего не получилось. Чёрные локоны упали на лицо, разметались по плечам и подушкам, перепутались с выпавшими из ушей длинными серьгами, рот приоткрылся, глаза закатились, Катерина застонала в голос. Ей стало очень хорошо. Закричала. Невыносимо хорошо. А контроль так и остался за мужчиной. По крайней мере, срываясь в экстаз, Катерина звала его. И именно это дёрнуло напряжённые нервы, доведя до пика. Майклсон по натуре был непреодолимо далёк от поэтических сравнений, но, восстанавливая дыхание, неожиданно подумал, что она, пожалуй, права. Любовь к ней - депозит, а он сам банкир, поставивший счёт под разорительный процент. Только когда этот процент снимут вместе с вкладом - завтра утром или уже сейчас? Элайджа впился взглядом в её лицо. Ресницы на щеках Кет чуть дрогнули, она вдохнула поглубже, собираясь вынырнуть из своей неги… Резко поднявшись на локти и прижавшись к приоткрытым губам брюнетки, Майклсон начал аккуратно, чтоб не повредить ранок, целовать. На время удержать свою «клиентку» в его силах. Прежде чем Катерина, наконец, очнулась, она уже вновь была неспособна связно мыслить и предъявлять претензии. Чувство голода мягкими щупальцами обволакивало спящую девушку. «Неудивительно. Ну и сны мне снятся… Хоть в сценаристы иди». Елена боролась с этим ощущением, не желая покидать покой забытья, но желудок заурчал, и в итоге она всё же открыла глаза и перевернулась на спину. Однако стоило руке задеть что-то теплое, как поняла – комната чужая, да и сны - совсем не грёзы… Кол едва успел прикрыть её рот рукой, прежде чем брюнетка закричала во всю мощь своих лёгких. - Дежавю? – Крепко держа рвущуюся из рук Елену, мужчина улыбнулся: - Это всего лишь я. Успокойся, перебудишь весь дом. Хотя это уже и без нас сделали. - Ты меня напугал! – Прекратив брыкаться, она замерла. - Извини, - сердце девушки стучало в бешеном рваном ритме – и впрямь перепугал. Кол убрал руки, отстранившись. - Давно ты здесь и зачем? - Хотел поговорить, но ты спала. - Он вернулся в ближайшее кресло. - Елена, я всё понимаю, ты не хочешь волновать сестру, да и со мной разговаривать на эту тему, но к врачу надо. Даже если всё в порядке. Кетрин мирно проспит ночь и ни о чём не догадается. - Думаю, они эм… - Елена покраснела, отведя глаза. Она не чувствовала сестру, хорошо той сейчас или плохо, и это бывало обычно в том случае, если Катерина растворялась в своём бывшем супруге. И не обязательно физически – основная причина ревности к Элайдже. - Ты тоже словила радиочастоту, - хмыкнул Кол, но, увидев лишь непонимание и подозрительность во взгляде, пояснил: - Наши родственнички забыли закрыть окно – твоя сестрица весь дом перебудила охами да ахами. Во двор лучше не выходить… - И персонал это слышит… - Елена в ужасе прикрыла рот рукой. - Ну, кроме нас с тобой тут только персонал и есть, – здраво напомнил Майклсон. – Давай о деле. Но Пирс имела иное мнение на этот счёт. - Почему ты не сказал им?! – Она вскочила на ноги, потянувшись за пеньюаром. – Они же завтра в глаза смотреть никому не смогут! Но замерла на полпути к дверям, вздохнув. Позвала: - Кол, - брюнетка начала преувеличенно аккуратно завязывать пояс, - я думала ты, эм… Ну, не я же… Твой брат и Кет… - То есть то, что я увижу твою сестру в столь деликатном положении тебя совсем не смущает? – расхохотался он, не сделав попытки подняться с места. – Успокойся, милая, и оставь в покое людей, они всё-таки не из младенцев кровь сосут. - Но это же… - А может и вовсе матч окончен, болельщики разбрелись, а игроки отдыхают - я вернулся в дом где-то два часа как… Уже четыре утра. - Ты сидел здесь? – она насупила брови. - Ты спала, не стал будить, – его голос смягчился. - Елена… - Мне ничего не нужно. - Эти уроды могли наградить тебя какой-нибудь дрянью, поверь мне… - Заботишься о своих интересах? – резко бросила смущённая и рассерженная пугающей её темой девушка, и осеклась, увидев, как он прищурился. Замерла, поняв, что ляпнула, и, быстро подойдя, опустилась рядом с креслом. – Прости меня, пожалуйста, я не думала того, что сказала. Просто это очень неловко обсуждать. – Она заглянула снизу вверх в лицо Кола. - И страшно. Прости меня, Кол. Серые глаза вцепились, сканируя, и, поняв, что она искренна, удовлетворённо оттаяли. Подтянув брюнетку к себе, Майклсон недвусмысленно посмотрел на её рот. - Не надо! – увернувшись, девушка отпрянула, свалившись на пол. Он закрыл глаза, сообразив, почему Елена так кинулась к зубной щетке в гостинице, не дала чмокнуть себя на прощание и не хотела к врачу. - Понятно, – пробормотал мужчина. - Я уже говорил, что ты глупышка… - Кол смотрел долго и внимательно. – Пойдём. - Куда? – Она оперлась на поданную руку, вставая с пола, немного оскорблённая такой констатацией относительно своих способностей рассуждать. - Вниз. - Зачем мы здесь? – когда они оказались на кухне, Елена, вспомнив, почему проснулась, бросилась к холодильнику. – То есть я, конечно, хочу есть, - её взору предстала гора снеди, и девушка шумно втянула носом воздух, - но тебе-то откуда об этом знать… - Я привёл тебя не есть. - Он начал открывать шкафчики. – И есть ты не будешь. Ты плотно ужинала – более чем достаточно после трех суток голодовки. - Может не будешь решать за меня? – Елена нацелилась на колбасную нарезку, и подцепила кусок. Прожевала. Подхватила второй, но запястье сжали стальные пальцы. – Я хочу кушать, Кол. - Нет. - Но… - она схватила тарелку. - Ты с ума сошёл?! Повиснув перекинутая через плечо, Елена смотрела, как столь желанная колбаска вываливается на пол. Через пару минут она сидела на диване в гостиной, буравя мужчину возмущённым взглядом. Тот откупорил найденную на кухне бутылку. - Я не пью. – Она вспомнила ночь в казино и уточнила: – Почти. - Сегодня выпьешь. – Кол разлил по бокалам. - Или волью. Или можешь устроить скандал с гонками по дому. Итог будет один. Так да? - Нет. - Хочешь игр в Красную Шапочку и злого Волка? - Я не хочу никаких игр, - она вжалась в кресло, взяв грозный тон. - Я хочу есть, а потом спокойно спать. Не нужно меня спаивать и вообще не нужно ко мне лезть! Ты похож на маленького ребенка, которому дали игрушку и он хочет её одновременно и потискать, и облизать, и распот… Что ты смеёшься? - Ничего, продолжай, - подойдя, Майклсон мягко собрал её волосы в ладонь и намотал на руку, – распотрошить… Мне со школы таких выволочек не устраивали. И если бы у меня была такая преподавательница, - опустившись на ручку кресла Елены, он наклонился к уху, - я бы стал второгодником. И не раз. - Кол, - брюнетка отодвинулась, но далеко не получалось. – Ты вообще не воспринимаешь… - Пей, - он сжал пальцы, пряди на висках натянулись сильнее. – Иначе волью силой, а мне совсем не хочется причинять тебе боль, милая. – Сообразив, что Кол не шутит, Елена открыла рот. Майклсон, не сразу поняв, почему она не протянула руку за бокалом, приготовился выслушать очередной словесный поток, но потом поднял брови – девушка, видимо, автоматически решила, что он сам её будет поить. Затуманившись от дыхания, стекло мягко прикоснулось к губам, Елена сделала глоток. Виски обожгло пищевод. Сморщила носик. Снова приоткрыла рот. Маленькими порциями она уничтожила весь бокал и, зло сверкнув глазами, поинтересовалась: - Доволен?! Кол едва не расхохотался, получив невольное подтверждение своей догадке – Елена не играла с ним и не думала о том, насколько эротично смотрится. Это надо уметь - завести мужчину и не осознавать этого вообще. В упор не видеть, что творишь! - Вполне. - Ну и зачем был спекта… ик.. такль?.. – она попыталась быть строгой и тут поняла, что именно сейчас её состояние можно охарактеризовать – вмиг развезло. Плаксиво пожаловалась в пространство: – Я пьяная. Всем так нравится меня обижать? - Я тебя не обижаю, а хочу расслабить. – Державшие её волосы пальцы скользнули вниз, гладя шею. - Ты плакала во сне и звала сестру. - Ну и что? Кого мне ещё звать? – стрельнула глазами девушка. - Не тебя же. - Не меня. - Тебя тоже звала, - по улыбке на лице Кола, резюмировала Елена. - Это плохо? - Нет, скорее пр-раввило неверно. Мне кажется потому, что ты сильнее и не попался бы… Кол молчал, поглаживая уже плечо. Брюнетка снова пьяно икнула. Часы мерно тикали, а винные пары делали своё дело. – Я слабая, не способная ничег-го достойно в-выдержать. Ни в с-ссебя выстрелить, ни в дру… другого, чтобы защититься. Кет бы см-могла, - девушка залилась слезами, уткнувшись носом в коленки. - Но это было так м-мер-рзко. Отвратительно! - Поэтому не даёшь себя поцеловать, - вздохнул Кол, меняясь с ней местами и устраивая её себе на колени. Она сжалась. – Ты красавица. – Очертил контур сжатых губ. – Настоящая красавица во всём. И рот твой менее вкусным мне не кажется. - Дело не в красоте! – Она слабо мотнула головой, с отвращением стряхивая его пальцы. – Я теперь как… тряпка бармена для стойки. Общественная. – Кол едва не вздрогнул - удар ниже пояса. Можно четвертовать Перейра, разнести всё, что угодно, но для Елены поздно. Хрустальную куколку достали из тёплого бархата шкатулки и уронили в грязь. Оставалось надеяться, что она не сломалась, а просто испачкалась. - Пользованная. - Я не хочу этого слышать, - медленно произнёс Майклсон – вопреки логике, Елена не вызвала жалость, а лишь разозлила. – И ты сама тоже. Когда сойдёт истерика, ты поймёшь, что ошибаешься, и только поэтому я не трахну тебя прямо здесь. - Что?! - Глохнешь, милая? – он вскинул брови. - Или пятая точка не чувствует? Повисла пауза. Она замерла, сообразив, в какой двусмысленной позе сейчас сидит, что чувствует, и в каком настроении Кол. - Ты тут не при чем, наоборот - спас меня. – Девушка встала, пошатываясь. Уголки губ опустились, из глаз ушёл даже пьяный блеск несчастья. - Мне нужно идти спать. Совсем пьяная и завтра пожалею. - Нет. - Поднявшись, Кол сделал шаг по направлению к брюнетке. - Я не хочу! – Елена растерянно заморгала, пятясь, и споткнулась о кресло. - Прошу тебя - не нужно! Живое серебро глаз расплавилось в улыбке. - Я просто хочу тебя отнести в спальню. Ничего больше. - Ничего? – Она недоверчиво покосилась на него, потом перевела взгляд на пол, и впрямь качавшийся и стремительно вплывавший в круговорот. Протянула обе руки: – Хорошо, я, наверное, не дойду сама. - Хорошая девочка, - выказал одобрение Кол, подхватывая её на руки. - Да, я буду очень хорошей, - вздохнув, брюнетка уткнулась носом ему в плечо. – Только не обижай меня. Кофе. Ты очень вкусно пахнешь. Я вспоминала твой запах, пока сидела там… Алкоголь оказывал неожиданное действие, и Елена начала выбалтывать свои секреты. - Тогда фрахт в спальню, - кивнул Кол, поднимаясь по лестнице. Им встретился охранник, окинувший их пару кислым взглядом, без слов говорившим, что он думает о происходящем в доме этой ночью, и на том приключения закончились. Под Еленой оказались тёмные простыни. Неслушающимися пальцами она развязала пояс халатика, скользнув под одеяло. Заворочалась. - Кол… - Да? - Это не моя комната. - Это моя, не переживай. - Я привыкла дома обнимать что-то, полежи со мной. - Елена… - он хотел сказать, что та играет с огнём, но, увидев широко распахнутые глаза, прикусил язык. Елена не хотела пить, но он же не знал, что её так развезёт. – О’кей. Приятная привычка, - шутливо бросил Майклсон, устраиваясь рядом. - У меня был медведь, я с ним сплю. А ещё украла у Софии… - Она обняла мужчину за плечи, капризно шепелявя: – Ты должен был его подарить мне, Кол, а теперь мне стыдно... Я никогда раньше не брала чужие вещи, даже одежду Кет. – Голосок затих, но после стал нашёптывать вновь: - Тебе неприятно теперь? - Что мне должно быть неприятно? - Я. - Нет. - Тебе это не важно? – Елена вдруг приподнялась, взгляд пытливо впился в лицо. - Важно. Но не в том смысле, что ты думаешь. - Хорошо. – Девушка вновь зарылась носом в подушку, расслабляясь. – С тобой хорошо и не страшно. - А мне вот страшновато от того, что нам слишком хорошо… - Как это? – Она поняла, что Майклсон смеется. - Нравится обнимать тебя. - Кол не был героем, но эта ноша выбрала его сама, по крайней мере для Елены, и не сказал гораздо более прозаичного варианта, который вертелся на языке. – Ты красивая, нежная… Ласковая как… как солнечный лучик. Бред. Точнее правда, но лучик и девушка не ассоциировались, Елена была ласковой, как Елена. Однако, женщины любят такие «эпитеты», а Кол, хотя и курлыкал подобным образом с дамой впервые в жизни, но не потому, что не знал стандартных схем. Эффект тоже не отошёл от стандартов: брюнетка, улыбнувшись, прижалась ближе, устраиваясь едва ли не под ним. - Я боюсь спать. Расскажи что-нибудь. - Что? - Не знаю. Сказку, например. – Тёплый кокон объятий укачивал, нагоняя сон, а алкоголь рассеивал воспоминания и понимание, как следует себя вести взрослой даме. - Я люблю слушать сказки. Или стихи. С ними забываешь обо всём плохом. - Стихи из школы какие-то помню, - Кол улыбнулся – с трудом представлял себя, читающим стихотворения. Это ему не шло, совершенно чуждо и… Да какая разница? Ораторским искусством он владел профессионально, но сейчас было не до него, и негромко, время от времени останавливаясь, чтобы вспомнить строчки, начал: - «She walks in beauty, like the night of cloudless climes and starry skies…»****** Когда он дошёл до последнего четверостишья, Елена мерно посапывала. Но, не облегчив участи и поднявшись над собой едва ли не в первые в жизни, Майклсон не стал выбираться из мучительных в его случае объятий, поудобнее перехватил девушку, укрыл их одеялом и закрыл глаза. Глаза резало, застывшие точками зрачки начали понемногу расширяться, вытянутые стрункой ноги обмякли - Кет часто захлопала ресницами, судорожно вдыхая кислород, на подушку закапали слезы – слизистая пересохла: отключившись, она слишком долго не моргала. Медленно поцеловав линию спины Катерины, Майклсон приоткрыл глаза. Полученное удовольствие не отзывалось даже дрожью – спазм свёл мышцы судорогой напряжения. Отцепив побелевшие в костяшках пальцы женщины от простыней и перевернув её на спину, Элайджа откатился в бок. Рваный ритм сердцебиения Кет понемногу восстанавливался, слезившиеся глаза закрылись, и через минуту брюнетка уже спала. «Упростилось до течки у сучки?..» Мужчина поморщился, вспомнив её слова. Всё не так, но объяснять разницу… За то, что случилось, Кет скорее возненавидит, почувствовав себя униженной, но точно не примет как демонстрацию любви к ней. Он сам довёл Катерину до того, чтобы у неё не было сил разговаривать или уйти после секса, а теперь не понимал, что делать завтра. Но думать о том, как они проснутся в очередной раз, не стал. Что-то планировать надоело до чёртиков. У него было сегодня, ставшее уже вчерашним днём, и сейчас Элайджа хотел спокойно посмотреть на женщину в своих руках. Его женщину: заснувшую с его именем на губах, пахнущую им, и с его ребенком в животе. Узкие плечи, тонкие руки, располневшая грудь и изящная линия рёбер... Хэнд за хэндом он исследовал её тело осторожно, как скульптор изучает отлитую им работу, сравнивая законченное творение с когда-то вылепленной формой. Когда Майклсон дотронулся щекой до округлившегося живота, Катерина завозилась во сне, обвила его ногами, запустила безвольные пальцы в волосы, и вновь затихла, прижав к себе. Элайджа неожиданно для себя улыбнулся – ну, что за привычка быть сверху, даже лежа под ним? Что-то в этом мире точно незыблемо… Не прошло и минуты, как опустошённый морально и физически мужчина спал. - Мисс Пирс, - обычно сочный, звонкий голос горничной этим утром превратился в сиплый, – извините… - Жоан? – Женщина приоткрыла глаза, попытавшись встать, но что-то мешало. Если точнее - не что-то, а кто-то – Элайджа пошевелился, удобнее устраивая голову на её бедре. Шёпотом спросила: – Что-то случилось? - Проснулась Ваша сестра, - горничная не смешалась при виде «натюрморта» – Кол был прав: забыв закрыть окно спальни, бывшие супруги перебудили пол дома, и теперь всем стало очевидно, почему его хозяин столь неадекватно благодушен к прихотям женщины, которую за глаза иначе как грымзой работники виллы и не называли, - но вид Майклсона, хотя и накрытого простынёй, однако во сне стиснувшего бёдра бывшей жены, заставлял её тараторить со скоростью пулемётной очереди: - Вы сказали, что как только она появится внизу – сообщить. Характер хозяйки все уже знали, и лишний раз искушать судьбу не стремились. - Вы правильно поступили, Жоан, – пытаясь вновь приподняться и натягивая уголок простыни на грудь, пробормотала Кет. - Передайте, что я скоро спущусь. После ухода горничной она кое-как вылезла из-под мужчины и поднялась с постели, оглядывая комнату. Словно и не прошло два месяца, а всего лишь наступили долгожданные выходные, когда не нужно думать, во сколько проснуться на следующий день. Тяжёлая ночка. Брюнетка погладила живот – впрочем, Элайджа был аккуратен, разве только губы немного саднили и пара засосов. Нет, не так - был очень нежен с её телом, на котором не осталось никаких, даже самых маленьких синячков, частенько украшавших её кожу раньше. Такое ощущение, что после первого раза он и не упивался, получая удовольствие постольку поскольку, а просто стремился затрахать до полусмерти. Удалось – Катерина не помнила, как и когда отключилась в последний раз, всё превратилось в какую-то нескончаемую череду вспышек сознания в полусне. Опустившись на пуф перед туалетным столиком, Кет с отвращением разглядывала в зеркале своё отражение, в глазах которого застыло женское удовлетворение. Ноги раздвинула, дала, и рада… Ладно она, но в чём смысл такого ожесточения?.. У него наверняка вчера что-то случилось. С корпорацией?.. Майклсон пошевелился, по-хозяйски вольготно раскинувшись на постели, нашаривая рукой исчезнувшую женщину, и невольно привлекая взгляд. Ноздри Кет затрепетали. «Красивый. Сукин сын…» Сунув ему в руки свою подушку, чтобы успокоился, подхватив телефонную трубку и одежду Элайджи, женщина, накинув халат, прокралась в свой будуар, где, разыскав первое попавшееся платье, трусики, балетки, скользнула в коридор. Кого искала, Кет нашла довольно скоро. - Я хочу, чтобы Вы и остальные горничные помыли стёкла в верхнем коридоре, мисс… - она вопросительно подняла брови, припоминая имя горничной. - Солей, – ответила девушка. – Но я мыла их вчера вечером. - Я хочу сегодня, неужели непонятно? – Металл, лязгнувший в голосе брюнетки, заставил горничную быстро согласно кивнуть. Мелочная месть как укус комара, но если нельзя немелочно, то хоть так... Второпях одевшись в первом попавшемся свободном салоне и выбросив из головы все мысли о бывшем муже, Кет поспешила к сестре. Катерина подала чашку с чаем Елене и, сев за спиной сестры, начала, высунув от усердия кончик языка, расчёсывать той волосы. Приподняла пряди на затылке, фиксируя. - Не туго? - Нет. - Давай рыбий хвост? - Старшая близняшка хихикнула, кивнув, за что получила суровый оклик: - Не крутись. Через несколько минут всё было готово и, довольно обозрев голову сестры, Кетрин торжествующе заключила, подавая круглое зеркало: - Таки не зря я пять лет наблюдала за показами. Смотрись. Став перед зеркальной дверцей и направив зеркало в руке напротив, старшая начала разглядывать прическу. - Ну и как? - Кол утверждает, что у тебя руки из… - Стервец и негодяй! – жизнерадостно резюмировала Кет. - Он жестоко ошибается. Обхватив руками плечи Елены, Кет склонилась, поставив подбородок на макушку близняшки. Зеркало отразило две похожие круглые мордашки. Только для одной из девушек беременность вкупе с ударно проведенной ночкой давали о себе знать, а другая казалась бледной лилией на фоне полыхающей цветом розы – тоненькая, без намёка на румянец и с обрезавшимися скулами. И от младшей сестры это не ускользнуло. Зажмурившись, она прошептала: - Прости меня. - При чём тут ты? - Это я виновата, живи ты в Мистик Фоллз, ничего бы не случилось. Катерина промолчала о своих подозрениях насчёт документов – пока не поговорит с Элайджей, это только подозрения. - Камень с крыши не считается? – хмыкнула Елена, приказав: - Перестань. - Ну, я же прирожденная эгоистка. – Кет улыбнулась сквозь подступившие слёзы, крепче сжав пальцы. - Испугалась и тебя потерять. - Я знаю, - Елена расплакалась, обернувшись, прижавшись мокрой щекой к шее Кетрин и разглаживая складки рукавчиков фонариком на белом сарафане сестры, - всё знаю. Я чувствовала тебя там. От неё не пахло фиалками – за время пребывания в лапах Перейры ароматы тела и волос выветрились, заменившись дурманом из пота и пыли, а в гостинице и здесь не было привычной косметики. Невесомое доказательство неблагополучия неожиданно остро царапнуло сердце Кет, заставив задрожать. Казалось, она стояла целую вечность, прижав голову своей двойняшки к груди и гладя по волосам, пока Елена выплакивала случившееся с ней горе. Что бы ни говорили вчера Элайджа и сестра, а оно произошло – слушая, как колотится сердце её половинки, Катерина знала это так же ясно, как и что Земля движется вокруг Солнца. Но нет ничего бесконечного – иссякли и их слезы. Пригревшаяся и погрузившаяся в дремотно-тихое состояние, как бывает когда наплачешься, Кет с криком отпрыгнула, почувствовав ощутимый щипок за попу. - Ты что?! - Я хочу мести, - мило пояснила Елена, скрючив пальцы и придвигаясь, – за свои неудобства. - Нет-нет… - сообразив, что ждёт дальше, Катерина нырнула под стол и, став с противоположной стороны, предупредила: - Я беременна, мне нельзя такие стрессы. - За пятки можно. - Это несправедливо… Но посетовать на несправедливость природы, из-за которой только одна из близняшек боялась щекотки до поросячьего визга, времени не было – одетая в удобный комбинезон с короткими шортами, Елена изящным движением тренированной девушки перелетела через угол стола, и нужно было снова спасаться. - Мне там даже помыться не давали, - к этим словам бок Кет удостоился нового щипка и, взвизгнув, женщина предпочла дать дёру к дверям. Метнувшись через гостиную в холл – прицельно брошенная в Елену подушка задержала сестру, да и салки всегда были её коньком, - хохочущая брюнетка заметалась в поисках убежища и, не найдя ничего лучшего, схватила ещё одну подушку, прикрывшись ею как щитом и осторожно пятясь вверх по лестнице. - Пощади! - Никакой поща… - но свирепая фраза оборвалась. Елена неожиданно успокоилась. - Ты такая благоразумная, - Кет показала язык и с силой швырнула в сестру подушку, едва не свалив с ног и отбегая на несколько шагов. – И всё равно ничего не сделаешь. Глубоко беременные женщины… И, наконец, увидела, точнее обострившимся из-за беременности обонянием уловила одеколон причины резко сменившегося настроения Елены. Она переступила с ноги на ногу, прежде чем обернуться. Элайджа, наблюдавший за ними уже с полминуты с площадки верхнего этажа, начал спускаться. - Доброе утро, дамы. Извините, что прерываю, но нужно поговорить. - Надеюсь, по существу, а не как вчера? - переполненное радостью оживление ушло из голоса Катерины, и он стал звонким и чётким. - По существу, - его взгляд задержался на стянутом лентами под грудью белом сарафане. В этом платье и со сколотыми волосами бывшая жена казалась похожей на девушек, дочерей плантаторов начала девятнадцатого века. Он не жалел, что «наградил» её ребенком – рожать Катерине в самый раз, но всё остальное… - О том, что вы натворили. - Доброе утро. – Елена присела на диван. - Для начала я хотела бы поблагодарить Вас за помощь. Вчера была не в состоянии, но я всегда буду помнить тех, кто достал меня оттуда. Когда минуту назад Элайджа смотрел на них, прыгающих по комнате, то подумал, что в обеих есть диспропорция развития. Большой опыт жизни был накоплен не по возрасту рано и быстро. Слишком рано и быстро. И Кол прав: Катерина не дама, способная сводить с ума мужчин, и не девочка-нимфетка в ухоженной, блестящей безукоризненным ламинатом светской шкуре тигрицы, а сама по себе Катерина уже никому не сможет стать нужна, кроме него. А он теперь не нужен ей. - Пожалуйста. – Элайджа устроился в кресле, про себя усмехнулся, отметив, насколько официозным стал тон Елены, балансирующей между благодарностью к помогавшему ей человеку и ненавистью к обидевшему сестру зятю. И только Катерина, подойдя к столу, осталась стоять, вопреки его кивку, указывающему на диван. После нынешней ночи ей хотелось быть повыше. Но получилось прямо наоборот – из-за напряжения женщина казалась совсем маленькой и хрупкой, словно фарфоровая куколка. – Я надеюсь, с вами всё в порядке, Елена? - Всё в порядке. - Тогда перейдем к насущным вопросам. Поскольку Катерина отныне остается тут, - он проигнорировал ледяной взгляд бывшей жены, - то вы, Елена, сможете видеться с ней. - Но с ограничениями? – угадала бывшая невестка. - Да, ваши отъезды и приезды будут проходить под присмотром Кола или меня. - А Вы будете прилетать в Бразилию ради этого, если я попрошу? - Нет. У меня не будет времени. - Но Кол тоже постоянно занят… - Это наказание, а остальное не его проблемы, - раздался насмешливый голосок до этого молчавшей младшей близняшки. – Мы нарушили правила, не так ли? - Тебе недостаточно произошедшего, чтобы понять, что ты не в безопасности без охраны? – вскинул бровь Элайджа. - Как вы договоритесь с Колом, Елена, меня не интересует. - Ваш средний брат? - Он ещё более занят, чем Кол. - Это не похоже на договор, а постановку нас перед фактом, - холодно сообщила Кет, подходя к нему. – Ну и пусть будет так. Ещё один вопрос – Елена попала к этим уродам из-за того, что у неё были мои документы? - Вероятнее всего, что да. В любом случае, она попала, потому что вы близняшки. Повисло пульсирующее гневом молчание. Элайджа отметил, как быстро вздымается под лёгкой тканью грудь Катерины, а пальцы Елены нервно теребят пушистый кончик косы. - Елена, пожалуйста, - голос Кет смягчился, - не могла бы ты выйти? Нам нужно поговорить наедине. - О'кей. Подышу свежим воздухом… Когда старшая близняшка ушла, Катерина сделала шажок к его креслу. И ещё один. - Я тебя слушаю. - Что именно ты хочешь услышать? – Ни разу в жизни у Элайджи так не стучала кровь в висках. - О бизнесе, и о том, что нам угрожает, конечно. – Неверный ответ, он ощутил себя замороженной чуркой. - Или ты не собирался объяснять деталей? - Излишняя мудрость умножает печали. - То есть – нет?! – В карих глазах женщины загорелась откровенная злоба. - Это ничего не изменит. Вы обе знаете, что должны быть осторожны. Ты – не покидать периметра виллы, а Елена - либо жить в Мистик Фоллз, где у неё уже как месяц круглосуточная охрана, либо отправляться к Колу в Лондон. – Он излучал вовсе не кажущееся спокойствие. - По-моему, информации более чем достаточно. - Возможно, изменит, - она мило опустила ресницы, но через мгновение мужская рука жёстко зафиксировала подбородок. - Да или нет? – Догадаться об ответе оказалось несложно. – Разумеется, нет. - А ты хотел услышать что-то иное, после того как разложил на диване? – Они смотрели в упор. Пальцы Элайджи соскользнули с подбородка брюнетки, и, упав, случайно задели выпуклость груди. Катерина отступила на шаг, оказавшись вне зоны досягаемости. – Когда ты уезжаешь? - Завтра утром, - сказал Майклсон, заметив её манёвр. – Я не собираюсь тебя больше трогать. Ты всего лишь попала под горячую руку. - Я не назвала бы это рукой, - ядовито заметила брюнетка. Его губы невольно дёрнулись в улыбке – Катерина не изменяла себе. Он это понял ещё сегодня утром, когда пришлось дефилировать мимо ряда горничных, обернув бедра салатовым халатиком Кетрин, чтобы выбраться из её спальни. - Если так ещё раз повторится, - прямой, открытый взгляд карих глаз, - ты получишь пулю в лоб. «А ведь не врёт…» Отодвинувшись, Элайджа прошёлся вдоль рисунка паркета, засунув руки в карманы. Голос звучал обычно – с небрежным хладнокровием, может, лишь немного более резко, чем всегда: - Тебе хотя бы понравилось? - Более чем. – Кет помолчала. Не новость: её темперамент, его выносливость - им было идеально в постели. - Сейчас сойдет и так… - уголок рта Элайджи скривился. – Можешь мне поверить – сойдет. Твое тело было очень нужно вчера. Не предложение вернуться к нему – констатация факта. И вновь повисла неловкая пауза. Что дальше? С утра Катерине хотелось устроить скандал, по крайней мере она так представляла их прощание, но сейчас не находила в себе былого накала. Да и к чему? Она хотела этой ночи не меньше – только Эл мог подарить ей безопасную бесконтрольность над миром, утихомирить расшатанные нервы. Когда вчера сдавалась без боя, Кет почему-то казалось, что сегодня хуже будет ему, а ей самой уже всё равно, но нет. Он как раз спокоен, а она ходит по грани истерики. В висках стучали молоточки, что теперь время расставаться. И от этого понимания ещё большее оцепенение. Майклсон стоял в ожидании, но всегда такая проницательная для его желаний женщина не имела сил даже, чтобы поднять голову, и, опустившись на диван, легла и закрыла глаза. - Я догадываюсь, чего ты ждёшь – этого не будет, – язык едва ворочался. – Наверное, мы оба были слишком упрямы… Уходи. Через пару минут раздались едва слышные шаги, но и они затихли в отдалении. Где-то хлопнула дверь. Кетрин открыла глаза. В ней что-то менялось, разрушалось, стирались цели и желания, и брюнетка бездумно лежала, ожидая непонятно чего. Ребенок начал щекотаться в животе. - Кет, просыпайся же. Он уезжает, а вы не попрощаетесь… – настырный голос сестры раздался над самым ухом. – Что случилось? Почему ты снова плачешь? - Нет, всё в порядке. – Обхватив колени, Кетрин села. Коснулась ладонью лица. Правда - мокрые щеки. Нервное. – Что-то не так? Ты проспала весь день. - День? Но я… - Кетрин хотела сказать, что вообще не спала, но, бросив взгляд за окно, осеклась. Тени, падавшие с террасы в гостиную, оказывается, уже удлинились, палящий в дневное время солнечный свет приобрёл золотистый оттенок предзакатной поры. – А сколько времени? - Шесть после полудня. – Елена присела рядом. – И что у вас? - Ничего. - Ясно. – Они обе молчали, разглядывая прилетевшую на террасу стайку местных птичек с ярко-голубыми хвостами и крыльями, названия породы которым не знали. – А он не объяснил, почему не рассказал тебе всё как есть сразу? Ведь это проще, чем разводиться и отправлять в Бразилию. - Нет, - скупо обронила Кетрин. – Да и не всегда проще. Не думаю, Эл не дурак, значит, я не уехала бы добровольно… - Ты упряма как баран, но всё же не конченая идиотка, - едко заметила Елена. – Оставить ребенка без семьи - нужно быть моральным уродом… - Он любит этого ребенка больше меня! Если Эл так сделал, значит, у него не было выбора, – зло вскинулась младшая близняшка, спросонья неадекватно реагируя на агрессию по отношению к бывшему мужу. - Например? – тон старшей сестры тоже сердито возвысился. - К примеру, если бы его могли убить, я бы… - рявкнула выведенная из себя женщина. И замолчала, побледнев. - Катерина… Кет!.. Кетрин Пирс, вернись!! Елена бросилась догонять сестру. - Где мистер Майклсон?! – Кет не заметила, что перешла на родной английский. - Собирается к отъезду в аэропорт. – Кухарка вздрогнула под бешеным взглядом женщины. Через мгновение хозяйки и след простыл – в открытую дверь было видно, как та, перепрыгивая через ступеньку, бежит вверх по лестнице. Кто так носится с ребенком-то в животе? Бразильянка покачала головой. - Эл! – Но комнаты встретили тишиной, тонущей в аромате цветов. Охапка кустовых роз самых разных оттенков красного лежала на туалетном столике. И шкатулка. Откинув крышку, женщина поглядела на бархатные мешочки, заполнившие пространство. Взяв один, она потянула завязку – россыпь густо-синих августитов засверкала в ладони. Осторожно ссыпав обратно, Кетрин захлопнула крышку. - Я пропустил декабрьские. И все остальные. Так что ты хочешь на февральские именины, Китти Кет? - Не называй как ребенка, я и так терплю слащавый эпитет «кошечка». Только не украшения, - Кетрин заёрзала в седле, - их везде навалом. - Есть эксклюзивные, - он перехватил поводья Аиды и не спеша повёл с восседавшей на ней всадницей к загону. - Картье или… - Эксклюзивные? Не пройдет и полгода, как этот эксклюзив начнут делать в обожаемом тобою Китае, - рассмеялась девушка. - Что хоть раз попало в каталог, дорого, но не уникально. – Она спрыгнула с седла. – В отличие от меня. Оставив конюшню, они пошли в дом. - Побыстрее решай. - Ужин с Тони? Я помню. - Мне не очень нравится такая фамильярность в ваших отношениях, – кисло заметил Элайджа. - Не только, но с Хелвидом в том числе. Будь сегодня поскромнее и потише. - Чтобы не затмевать тебя, о Великий? - Чтобы всем было уютно. Там мои подчиненные и одновременно сплошь новые лица, сто процентов поначалу будет масса неловких моментов, а ты склонна эм… - он благоразумно воздержался от слова «высмеивать», заменив на дипломатичное: - замечать недостатки людей. - Поняла, я буду сама простота и приветливость, – она стрельнула глазами, входя в дверь. - Хотя вежливость – это всего лишь взаимное недоверие. - Ты плюнула в нашу цивилизацию, - для ускорения процесса Майклсон стащил с Катерины куртку и шарф, пока она стягивала сапоги. – У тебя час на всё. Что-то не так? Он поднял брови при виде застывшей жены. - Я всё жду, когда у тебя возникнет желание хотя бы по-братски чмокнуть в щёку, учитывая, что видишь меня впервые с утра. - А это обязательно? - Букетно-конфетный период уже издох, милый? – Она сморщила нос, делая пару шагов в сторону в надежде, что Элайджа всё же одумается и догонит. Тщетно. – Ну и ладно. В раздражении взбежав по лестнице, Катерина бросилась собираться на скорую руку и, как часто бывает по одному из законов Мерфи, все получалось быстро и идеально, но совсем не радовало. Сердито натянув белье, чулки и вдев в уши первые попавшиеся серьги, Кет шлёпнула на кровать платье и пошла в ванную поправлять макияж. Кропотливое занятие немного развеяло, но стоило вернуться в комнату, как недовольство вернулось вновь. - Часа ещё не прошло - подожди за дверью. - Давай помогу. - Я и сама справлюсь. - С этим? – Двумя пальцами приподняв с кровати коктейльное платьице, с замком молнией на спине снизу доверху, он фыркнул. - Неужели ты думаешь, что первый для кого я подобное одеваю? - цапнула девушка. – Горничных для этого у меня не было. - Камеристок. - Что?! - В стародавние времена это называлось камеристкой, - расхохотался Элайджа. – Горничная пыль метёт. Меня интересует, что последний, но в следующий раз за такие разговоры получишь по мягкому месту. Давай. Зафырчав рассерженной кошкой, и вызвав очередной приступ смеха, она скосила взгляд. Всё же продела руки в отверстия рукавов. Майклсон завозился с замком. - Мне открывается замечательный вид снизу. – Молния мягко вжикнула, закрываясь, и Кетрин оказалась в крепких объятиях. - Именно поэтому я не собирался тебя целовать. Ещё пол ночи ждать. - Мы можем задержаться, а после получить парочку штрафов за превышение, м? - Хочешь оставить меня без прав? – он отступил на шаг, Кетрин тяжело выдохнула. - Нужно выезжать или через час станем в пробке. - Ладно, убедил. – Она подхватила туфли, - Припаркуемся в тёмном-тёмном переулке неподалеку. - От твоей причёски ничего не останется. - Так у нас там непринужденная атмосфера, а я сама простота. Догоняй. – Кет и впрямь понеслась со всех ног. Элайджа нагнал только внизу лестницы, где она надевала лодочки. Вскинув брови, брюнетка сморщилась смешливо и лукаво: - Стареем? - Сегодня просто играем. - Уровень? - Что-то вроде на санках с Мак-Кинли*******. - Никаких законов? Идёт. Чёрные зрачки увеличились, но пока она смотрела на мужа, странная тоска углубила уголки мягкого рта девушки. И тут же исчезла – не додумала мыслей, рассмеялась, перекинутая через плечо… - Кошечка, если я сказал эксклюзивные, то это значит будут эксклюзивные. Поверь мне. До её дня Ангела-покровителя их брак не дожил, но обещание Элайджа всё же выполнил. Она поняла, что найдёт в шкатулке – камни на любой вкус и заказ. Подойдя, брюнетка подхватила букет, избегая мелких иголочек, более тонких и цепких, чем у обычных роз, но и более нежных. Привычный запах, который она много лет назад решила присвоить, окутал спальню. Но через мгновение цветы безразличной грудой рассыпались по постели: вниманием Кетрин завладели бумаги, лежащие под букетом. «Спасибо». Она перевернула картонный прямоугольник – нет, больше ничего. Не удивилась - Элайджа всегда был немногословен в личном, становясь говорливым лишь когда речь заходила о бизнесе или отвлечённых темах вроде футбола или философии. Судорожно быстро разложила остальное - её документы. Паспорт, страховка, водительское удостоверение… Катерина Майклсон. Кет сжала книжечку, понимая, что значат эти бумаги с его стороны. Доверие жизни их ребенка вкупе с уверенностью, что она не полетит за ним в Британию, предпочтя безопасный уют виллы. Уверенность в её равнодушии. И письмо… Оно стало последней каплей. Чёткая объяснительная всех поступков и мотивов. Эл надеялся быть принятым без них, упрямился, а когда понял, что нет… Все сгорело, и наигранная гордыня в том числе. Всё, чем она жила, система правил, позволяющая всегда оставаться на высоте, идти только вверх, не оглядываясь по сторонам, обратилось в прах. Случилось то, чего больше всего с потерей матери боялась Кет: в её жизни вновь настал момент, когда в комнате стояла не сильная личность, а брошенная девушка с рвано бьющимся сердцем и кружащейся головой. Непрочитанное письмо смятым комком полетело на пол. На всём втором этаже почему-то не было никого, кроме пары горничных. - Где ваш хозяин? – грубо потребовала Катерина. - Внизу. Он уезжает. Кет бросилась к окну – на подъездной дороге стоял автомобиль. Глупая кухарка перепутала настоящее время с будущим********. - Телефон, живо! - она схватила тут же поданную трубку. - Кет, не сходи с ума… - Елена, появившаяся в комнате, не была удостоена взгляда. Младшая близняшка уже набрала номер и вдруг поняла, что это йоркширский, а никакого другого у неё нет. Телефон выдал – вне зоны доступа. - Я не знаю номера, - к глазам подступили слезы, Кет бросилась бежать по коридору. Но когда она пронеслась по лестнице и, миновав холл, рванула входную дверь, то джип уже скрылся из виду, въезжая в первый поворот. ___________________________________________________________________________________________________________ Фавела* - трущобы в городах Бразилии, с высоким уровнем преступности и отсутствующей развитой инфраструктурой. Сентаво** - мелкая монета в Бразилии Паноптикум*** - музей, коллекция разнообразных необычайных предметов. В переносном смысле — сборище чего-то невероятного и неприятного. Мунгунса, акараже**** - 1)блюдо из кукурузы с кокосом, приправленной корицей и гвоздикой 2) блюдо из очищенного коровьего гороха, которому придаётся круглая форма, жаренному на пальмовом масле, в качестве начинки и дополнительных ингредиентов могут служить жареные креветки, орехи и т.д. Традиционнаые блюда уличной бразильской кухни, наиболее распространенные в штате Баийя. В Баие существует целая социальная группа торговцев, называемые баинас; почти все они являются женщинами-афробразильянками и носят специфическую одежду: белые ситцевые платья, платки, шапки особой формы, красочные ожерелья. Их зазывные кричалки и образ как таковой стали частью культуры этого бразильского штата. Снифтер***** - бокал тюльпановидной формой с короткой ножкой под коньяк или бренди. «She walks in beauty, like the night of cloudless climes and starry skies…»****** - от англ. "Она идет в сиянии красоты, подобно ночи безоблачных стран и звездным небесам..." строчки из одного из стихотворений Джорджа Гордона Ноэля Байрона, написанного в 1814г. Мак-Кинли******* - высочайшая гора Северной Америки(6 168 м). ******** - имеется в виду английский оборот "to be going to". Во избежание тавталогии to be going - это длительная форма глагола to go, который употребляется не в прямом значении, а для передачи решения выполнить какое-либо действие.