Понемногу вглубь

− Опять он здесь торчит… − удивленно протянул Ямазаки, и Ханамия увидел до боли знакомый высокий силуэт, подпиравший яблоню. Киеши облокотился на ствол и смотрел в их сторону, выражения его лица было не разглядеть из-за слепящего солнца, но Ханамия и так знал, что этот придурок улыбается. − Эй, Киеши, а где птичку дел?! – заорал Хара так, будто их разделяло с полкилометра, а не школьное крыльцо и асфальтовый пятачок. − Изуки не смог прийти – у его сестры соревнования. Но он передавал привет. − А сестра красивая? – уточнил Сето. − Ага, очень. Будет, когда вырастет. Ей двенадцать сейчас, − ответил Киеши. Хара ухмыльнулся: − Двенадцать лет, какой нежный и чистый возраст, правда, Сето?.. Ну так что, сыграем три на три? − Простите, ребят, но не сегодня, − Киеши неловко переступил с ноги на ногу. – Я и мяч принес, но колено разболелось… Не смогу. "Интересно, чего ты добиваешься? – подумал Ханамия. − Ты же не идиот, чтоб показывать свои слабые места. Неужели на жалость давишь?" Он пытливо вгляделся в безмятежное лицо Киеши. − Привет, Ханамия, я рад тебя видеть. Из-за теплоты в его голосе, слишком искренней, чтобы быть настоящей, немедленно захотелось сделать что-нибудь гадкое, но Ханамия только кисло кивнул в ответ. Эти встречи он рассматривал как тренажер для контроля эмоций: Киеши бесил сильнее Имаеши, но зато был безопасен. − Тогда два на два, я с Ямазаки, а кэп тебя развлечет. Давай мяч, − Хара надул пузырь, протягивая руку, и Киеши полез в сумку. − Нет, ты против Ямазаки и Фурухаши, а Сето идет на брусья, − Ханамия подбил Киеши под ладонь и перехватил мяч, удерживая его на кончиках пальцев. – Возражения? − Никаких, − буркнул Хара. − Мы же вроде тот инцидент закрыли, − сказал Сето, зачесывая волосы назад. − Мне показалось, ты плохо усвоил урок. На парах будешь отсыпаться, а передо мной – не советую, − сузил глаза Ханамия. – И без фокусов! – прикрикнул он. Фурухаши закатил глаза, и команда послушно поплелась на площадку. "Без фокусов" означало без грязной игры, но они и так понимали, что не стоит демонстрировать перед посторонним человеком свои уловки, не было нужды это дополнительно оговаривать. − Не слишком сурово ты с ними? – кивнул Киеши на площадку. − В самый раз. Сето нужно размять плечевой пояс после травмы, а этим двоим, – он указал на Фурухаши и Ямазаки, – научиться взаимодействовать друг с другом, они вообще не играют в пас… Тут Ханамия понял, что рисуется, и это открытие его не обрадовало. А Киеши, наоборот, просиял: − Ты отличный капитан! – выдал он, хлопнув Ханамию по плечу. Некоторое время они наблюдали за игрой. Хара вошел во вкус, трудности его подстегивали, и Ханамия сделал себе мысленную пометку выдвинуть его вперед в следующем матче: Хара не боялся силовых противостояний, но и не увлекался чересчур, как бывало с Ямазаки, так что глупых травм можно было не опасаться. Сето вопросительно посмотрел в его сторону, и Ханамия кивнул, жестом показывая, что можно войти в игру. Хара тут же потянул к себе Ямазаки. Ханамия еще с полминуты смотрел, как играет Сето, желая убедиться, что руки тот использует одинаково и плечо не бережет. Все было в порядке, и он повернулся к молча сидевшему рядом Киеши. − Так какой предлог сегодня? – осведомился Ханамия. − Ты о чем? − Ну, из-за чего ты пришел? Нога болит, играть не можешь, но зачем-то же поперся через полгорода? Для чего ты к нам таскаешься? Что тебе нужно? Киеши снова взглянул на него с той теплотой, от которой сводило челюсти: − Ты мне нравишься, Ханамия. − Да ты что, – хмыкнул он. – А я-то думал, что ты из ненависти приходишь играть, качаешь скил самопожертвования, например. И все-таки? Перевоспитать решил? Родная командочка чересчур щадит? Или… − Ты не понял, − Киеши снова улыбнулся, но уже не так солнечно. Помолчал немного, рассматривая свои колени, взглянул на площадку, потом снова в лицо с этой своей приторной мягкостью, от которой уже тошнило: – Ты мне нравишься. Как парень. И взгляд отвел. С точки зрения Ханамии, в этом месте он переиграл. − Надо было еще покраснеть, − посоветовал он. – Тогда получилось бы гораздо правдоподобнее. Дурацкий розыгрыш. − Я не шучу, Ханамия. − Я тоже. − Киеши держал его за идиота? – И не верю тебе. − Почему? Он не стал отвечать, только пожал плечами. Это было очевидно. − Послушай, я понимаю, что это странно звучит, но я тебя не разыгрываю. − То есть ты ни с того ни с сего решил признаться, что втихомолку подрачиваешь на мой светлый образ? – Н-нет… – Киеши ощутимо вздрогнул. Он выглядел растерянным, и это настораживало вдвойне. Вот так прийти с открытым забралом, давая против себя мощнейшее оружие? Неправдоподобно. Легенда проваливалась, он даже не мог сделать вид, что испытывает симпатию. Ханамия понятия не имел, зачем было прибегать к такой замысловатой лжи, но собирался в ближайшее время это выяснить. – Тогда чего ты хочешь? Поставить меня в известность, и все? Не следовало забывать, что Киеши был не так простодушен, как пытался казаться. Смущение могло быть и напускным. Сейчас он отводил глаза, притворялся, что следит за тренировкой, но на самом деле… Хотя, в принципе, именно это подходило под возможный мотив: выяснение стратегии соперника. Киеши делал вид, что все прощено и забыто, но колено его подводило, и кто знал, как далеко простиралось его благородство. Сам бы Ханамия начал именно с выяснения слабых мест, если б хотел поквитаться с целой командой. Возможно, Киеши собирался отплатить им той же монетой. При мысли об искалеченной команде внутри полыхнула ярость, но Ханамия тут же успокоился: Сейрин были не из тех, кто сознательно пойдет на подлость, а в одиночку Киеши такое не провернуть. И все же, зачем он это затеял? Слишком громоздкий план: какой смысл приплетать влюбленность, когда можно просто прикидываться другом и понемногу втираться в доверие? Киеши долго молчал, прежде чем ответить. − Если честно, я хотел посмотреть на твою реакцию, − сказал он, и Ханамия прищурился, но последующие слова его удивили: − Если бы тебе стало противно, я бы свел все к шутке, но… тебе не противно, − тихо закончил Киеши и вопросительно заглянул ему в глаза. Ханамия ни за что бы в этом не признался, но на секунду он просто растерялся и едва не поверил, что Киеши искренен. К счастью, тот не смог до конца доиграть свою роль: − Я не собирался делать с тобой… ничего такого, − старательно округлил глаза Киеши. – Но узнать тебя поближе мне бы очень хотелось. Ханамия испытывал смешанные чувства: с одной стороны, он был доволен, что проницательность ему не изменила, и Киеши не просто так сюда приходил, а преследовал определенные цели, с другой – раздражало, что его по-прежнему не принимали всерьез. − Это как-то слабо коррелирует с "нравишься как парень", − отметил Ханамия. – Ты таким извращенным образом предлагаешь дружить, что ли? Не знаю, как у вас в Сейрин принято, но… − Не дружить! – перебил Киеши. – Ты пойдешь со мной на свидание? Ханамия опешил, а потом расхохотался. − Ты определись, − фыркнул он. – Потому что на свиданиях как раз и занимаются чем-то… таким. А пока больше похоже, что ты меня просто куда-то зовешь. По-дружески, − скривился он. − Я знаю, что дружить ты со мной не захочешь, − Киеши пожал плечами и вздохнул. – А встречаться? У тебя кто-то есть? Тебе кто-то нравится? Выбитый мяч просвистел справа от того места, где они сидели, и звонко ударился о металлическую стойку. Ханамия молча смотрел, как Ямазаки, виновато сведя брови, подбирает его и возвращается на площадку. Сето вопросительно оглянулся, и Ханамия показал – еще две пятиминутки. Мяч бодро застучал по искусственному покрытию, а он прикрыл глаза и удовлетворенно вздохнул: команда слушалась беспрекословно. − Ханамия? Киеши, похоже, всерьез ожидал ответа. Ханамия искоса посмотрел из-под ресниц и положил руку ему на бедро, раздвигая колени, чтобы скрыть свой жест от команды. − Откуда ты узнал? Кто тебе сказал? – вполголоса спросил он. – Не бывает таких совпадений… Как ты догадался? Это настолько очевидно? – он говорил быстро, ищуще вглядываясь в чужое лицо. – Ты ведь знаешь, кто мне нравится, отлично знаешь, − бормотал Ханамия, крепче сжимая ладонь и чувствуя отвердевшие мышцы. Он придвинулся ближе: − Давай трахнемся прямо здесь! Киеши отшатнулся так, что едва не упал со скамейки. Ханамия ухмыльнулся: − Ну ты и дурак… В следующий раз придумай что-то поинтереснее, − он встал, собираясь объявить тренировку законченной, но Киеши дернул его за руку, разворачивая к себе: − Почему ты не веришь?! − Потому что ты – никудышный актер. Совсем врать не умеешь. − Но я тебе не вру! – Киеши выглядел злым, и смотреть на него было очень приятно. Ханамия считал его умнее, но, похоже, он был таким же идиотом, как и остальные в Сейрин. Зачем гнуть заведомо проигрышную линию? − Я тебе нравлюсь? – усмехнулся Ханамия, глядя сверху вниз. − Да! – с вызовом вскинулся Киеши. Сам нарвался. − Тогда докажи. − Как? Ханамия сделал вид, что раздумывает, а потом медленно произнес: − Отсоси мне. Тогда поверю. − Но… − Я же тебе так сильно нравлюсь, − сладко улыбнулся он и развернулся к площадке: − Тренировка окончена! Пока Ямазаки с Сето препирались между собой по поводу окончательного счета, Ханамия обернулся к Киеши: − Приходи завтра после занятий. Наше расписание ты знаешь. Докажи, − уже в открытую издеваясь, он сделал неприличный жест, который должен был нагляднее продемонстрировать Киеши, к чему готовиться, дождался неприятия, отразившегося на его лице, и, довольный, направился к пившей воду команде.