Спор можно и проиграть

Морозова объявилась неожиданно скоро — всего через час, причем практически не накрашенная и с обычным хвостиком на голове. Видимо, стремление как можно быстрее узнать последние новости пересилили в ней необходимость всегда и везде выглядеть шикарно. В руках у блондинки обнаружилась бутылка шампанского, что невольно заставило Гроттер вскинуть брови и осторожно предупредить подругу: — Ань, ты ведь в курсе, что маленькая стрелочка на часах указывает на циферку «десять», и в данном конкретном случае не вечера? Девушка отмахнулась и решительно прошла мимо застывшей в дверях Тани. — Он же тебе ключи от машины не оставил, — фыркнула она, а потом вдруг уже более серьезным тоном уточнила, — не оставил же, нет? — Он в курсе, что у меня нет прав, — хмыкнула Таня и, оставив подругу разуваться, двинулась в кухню за бокалами, раз уж выбора ей не оставили. Выбор, конечно же, был, однако догадываясь, какой допрос ей сейчас устроят, рыжая решила, что бокал-другой ей всё же не помешают. — Если проблема только в этом, то уверена, что скоро будут, — авторитетно заявила Морозова, захватывая один из стульев и открывая бутылку. А затем решительно потребовала: — Рассказывай! — Давай перекурим и займемся уже ёлкой, — Гроттер и сама осознавала, насколько жалкой выглядела эта попытка. — Нет уж, я желаю всё знать немедленно, — последнее слово Аня выделила голосом особо, подчеркивая важность и срочность. Таня закатила глаза и, подхватив один из бокалов, двинулась в сторону балкона. Морозова не отставала, едва ли не наступая ей на пятки. Рыжая уже трижды пожалела, что позвонила подруге, но та всё равно в итоге объявилась бы, и не факт, что вовремя. Точнее, точно не вовремя. В клубе они в любом случае встретились бы, но блондинка бы потом точно объявила начало третьей мировой, разобидевшись, что ей ничего не сказали. Гроттер приоткрыла окно и закурила, игнорируя чуть ли не приплясывающую Аньку. Та пока держала себя в руках, но зная её характер, терпение подходило к концу. — Мы вместе, — в итоге просто выдала Таня. — Спали? — сразу перескочила на волнующий её вопрос Морозова. Когда рыжая кивнула, её подруга взвизгнула от восторга и тут же засыпала вопросами: — Как это произошло? Тебе понравилось? Почему ты мне сразу не позвонила? У него большой? — Как ты себе представляешь этот звонок? Глеб, подожди, мне надо отчитаться Морозовой, что её прогнозы оправдались? — хмыкнула Таня, но всё же подробно ответила на первые два вопроса. Ответ на последний она тактично упустила. Аня слушала с разинутым ртом, не забывая иногда ахать и чуть ли не хлопать в ладоши от радости. В какой-то момент Таня вдруг поняла, что увлеклась рассказом, заметив ехидный взгляд подруги. Зато когда она назвала ресторан, в который её водил Глеб, Морозова едва не взвыла от зависти. — Он в тебя влюблен по уши, — заявила она, и взмахнула бокалом, — и за это стоит выпить! — На самом деле, он ни разу не сказал, что любит меня, — Таня послушно отпила и продолжила, — говорил, что я перевернула его мир, много других комплиментов, но именно эти три слова — нет. — Да и кому это надо, я тебя умоляю! — протянула Анька, утягивая рыжую с балкона. Вместе они схватили пакет, в который была упакована одна из частей елки, и потащили в гостиную: — Его поступки говорят сами за себя. То, как он добивался тебя, использовал любой шанс, чтобы быть рядом. Стоило ему ощутить, что ты и правда стала его девушкой, как он потащил тебя в дорогущий ресторан, а сегодня оставил деньги, чтобы ты потратила их на себя! И после этого скажи еще, что он не влюблен! Таня нахмурилась и притащила еще один пакет: — Вот это меня и напрягает. Я фактически живу у него, он меня спонсирует… Не хочу быть содержанкой и быть ему обязанной. — Гроттер, ты еще такая наивная! — застонала Морозова, и принялась пояснять: — Девушка ничего не должна за то, что её водят в рестораны и дарят подарки. Мужчины, по сути, должны это делать! Воспринимай это как приятный бонус твоих отношений. Ты же не стала бы устраивать истерику, если бы тебе подарили цветы или конфеты, а ведь они тоже денег стоят. К тому же, твой Бейбарсов вполне может позволить себе красиво ухаживать, так что мой тебе совет: просто наслаждайся! Таня сделала большой глоток из бокала, чувствуя, как пересохло в горле, а затем принялась устанавливать елку. От Аньки помощи было не слишком много: она ходила по гостиной туда-сюда и разглагольствовала. В итоге, рыжая не выдержала: — Цветы и конфеты — ладно, это нормально. Но всё остальное… Ань, я не собираюсь жить с ним. По крайней мере, не так скоро. Закончится срок спора и я съеду. И, если честно, пока не знаю, как бы объяснить это Бейбарсову так, чтобы он меня не запер здесь. — Ну почему? — кажется, Анька и правда не понимала упрямства своей подруги. — Потому что я не готова. Да, нам хорошо вместе. Да, мне нравится засыпать с ним и просыпаться. Но мы только начали узнавать друг друга. Я просто считаю, что всё развивается слишком быстро. Жить вместе — это слишком серьезно. Это практически объявить себя едва ли не женатой парой! — Дура ты, — хихикнула Морозова. Она, наконец, отставила бокал и принялась распаковывать одну из коробок: — Все так делают. Вы влюблены друг в друга, вы съезжаетесь, чтобы больше времени проводить вместе. И это совершенно не значит, что завтра вы отправляетесь в ЗАГС, а послезавтра ты покупаешь тесты на беременность! Вы просто живете вместе, узнаете друг друга не только в моменты свиданий, но и в быту. Вот представь, ты влюбишься в него окончательно и бесповоротно. Переедешь к нему, а он вдруг разбрасывает носки, и тебя это жутко бесит! Всё! Любовь разбита! — Бред ты какой-то несешь, Ань. И Бейбарсов не разбрасывает носки, — вздохнула Таня. — Ладно, жить вместе — это я еще как-то могу понять. Но вчера мы впервые переспали, а сегодня он уже дает мне деньги. Как это понимать? — продолжила Гроттер, балансируя на табуретке, чтобы закрепить фигурку ангелочка на верхушке. — Что ты впечатлила его в постели, — хохотнула блондинка, а потом всё же перешла на более серьёзный тон, хотя сдерживаться удавалось с трудом, — прости, прости! Не воспринимай всё так серьезно! Он просто счастлив, что вы наконец-то вместе, и хочет дать тебе абсолютно всё, что только может. Ты сама сказала, что вчера чувствовала себя некомфортно в ресторане в своей одежде. И вот он дает тебе возможность принарядиться. Кстати… — Морозова стрельнула глазами в сторону холла, а затем ринулась туда. Спустя минуту донеслось её обалдевшее: — Ну нихрена себе! — Что там? — крикнула Таня, соображая, куда повесить шарик в её руках. Шары оказались двух цветов — коричневые и красные, без рисунков, и девушка, вначале взглянувшая на всю эту красоту с сомнением, теперь с удивлением понимала, насколько гармонично всё это смотрится на ёлке. Морозова вернулась с деньгами в руках и сиплым голосом спросила: — Ты, я так понимаю, еще не смотрела, сколько он оставил? — Сколько? — насторожилась подруга. — Ты будешь в бешенстве, — предупредила Анька и назвала сумму. Таня грязно выругалась. Затем залпом допила остатки в бокале и налила себе еще, чтобы тоже выпить одним махом. Затем выругалась еще раз. И села прямо на пол, невидяще глядя в стену. — Морозова, телефон, — спокойным и слишком тихим голосом скомандовала Гроттер спустя несколько минут. — Может, он просто не знает, сколько стоят шмотки, вот и переборщил? Или дал с запасом на всякий случай… — постаралась сгладить ситуацию Анька, но это не помогло. — Я попросила найти и дать мне мой телефон, — повторила рыжая с угрозой в голосе. — Я не думаю, что он дал бы столько, если бы это могло ударить по его карману, — вновь сделала попытку оправдать парня подруга. — Блять, сама найду! — рявкнула Таня и бросилась на кухню, где последний раз держала в руках мобильный. Морозова поспешила за ней, стремясь не дать позвонить и устроить скандал. — Да успокойся ты, может, сам не посчитал, сколько оставил! Просто достал из кошелька и всё! — повисла она на руке у подруги, но Гроттер уже решительно звонила. — Выключен, — рыкнула она. — Видимо, догадывался о твоей реакции, — хихикнула Морозова, но мгновенно умолкла, поймав разъяренный взгляд рыжей. Теперь уже сама она махом допила содержимое своего бокала и постаралась утихомирить подругу: — Успокойся и послушай. Может, он оставил с запасом, чтобы ты зашла и сделала макияж и укладку. Не делай из мухи слона! — Не делать из мухи слона?! — окончательно сорвалась на крик Гроттер, — Да у меня папа в месяц меньше зарабатывает, чем он оставил на банальные шмотки! Я не возьму! — Возьмешь! — вдруг резко заявила Морозова. — А затем пойдешь и купишь платье, туфли и всё остальное! Сразишь его наповал, а ночью как следует отблагодаришь минетом! Всё, проблема исчерпана! Подруги застыли посреди кухни, тяжело дыша. Чувствуя, что шампанское не справляется, Таня открыла бар и плеснула себе виски, опустилась на стул и тихо ответила: — В том то и проблема, что не исчерпана. Это именно то, о чем я говорю: я не хочу быть обязанной. А когда мне дают вот такую сумму, не могу чувствовать себя иначе. Я бы еще, может быть, поняла, если бы мы встречались давным-давно и собирались пожениться или уже поженились, но мы вместе, по сути, меньше суток! Я не могу принимать такие дорогие подарки. Морозова села рядом и коснулась её плеча. Таня отпила из стакана и почувствовала, как желудок на миг свело от крепости напитка. — Значит, просто не трать всё. Или купи ему хороший подарок на Новый год, я же знаю, что еще не покупала. И совесть твоя будет чиста. Ты не потратишь на себя больше, чем можешь себе позволить. Гроттер тяжело вздохнула, отпила еще, чувствуя, как закружилась голова — она с утра так и не позавтракала, а затем кивнула: — Ладно, так и сделаем. И давай уже закончим с этой чертовой елкой, пока у меня опять не возникло желание что-нибудь разгромить.

***

Таня в шестой раз за последние три часа набрала номер Бейбарсова, но тот как был недоступен, так таковым и оставался. Она недовольно притопнула ногой и раздраженно уставилась на бархатную штору, за которой Морозова примеряла уже шестое платье и это только в этом магазине. — Долго еще? — простонала она. Ей-то платье нашли быстро, и теперь оно покоилось в большом картонном пакете. Оно было синее, «платье-чехол», как выразилась Анька, хотя сама Таня охарактеризовала бы его как просто ровное, на ладонь выше колена и с длинным треугольным вырезом на груди. «Скучновато, хотя и со вкусом», как окрестила его всё та же блондинка, и «просто, но изящно» по мнению самой Гроттер. Дискуссия по тому поводу, подходит ли оно для клуба, длилась минут пятнадцать, прежде чем рыжая уступила и согласилась докупить к нему каблуки и какую-нибудь подвеску, которая «станет неплохим акцентом и привлечет внимание к твоей небольшой, Гроттерша, но всё-таки груди». Морозова распахнула шторку, являя миру себя любимую, и несколько раз покрутилась на месте. Таня замерла, пока не проявляя никаких эмоций и ожидая подсказку подруги: восторгаться или реагировать менее бурно. В итоге, Анька не выдержала: — Ну как тебе? — с плохо затаенной надеждой в голосе поинтересовалась она. Гроттер, уловив, что сама блондинка результатом вполне довольна, незаметно выдохнула и расплылась в широченной улыбке: — Просто шикарно! — воскликнула она, а затем, смутно понимая, что переигрывает, потребовала: — Еще раз повернись задницей! Как орех! Подходит, — вынесла вердикт она, мечтая, чтобы сложный выбор наконец-то был сделан. Дальше, насколько она знала из собственного опыта, дело пойдет быстрее: туфли и аксессуары Морозова всегда выбирала проще и безболезненнее, чем одежду. Но Анька, судя по всему, заподозрила подвох и, подозрительно прищурившись, вкрадчивым голосом отметила: — То же самое ты сказала про телесное платье. Слово в слово. Значит, оба, а тебе уже надоело ждать. Ладно… — вдруг сдалась она, — какое именно: черное, — она вновь демонстративно крутанулась и встала на носочки, демонстрируя коротенькое черное платьице с ажурной сеткой поверх, — или телесное? — Таня послушно перевела взгляд на второе платье, висевшее теперь на вешалке. Еще короче черного, во время примерки сидевшее на Морозовой как вторая кожа, оставляя мало простора воображению. Гроттер помассировала переносицу, явственно ощущая, что от духоты и музыки в магазине у неё скоро начнется мигрень, а затем впервые за последние три часа дала честный ответ: — Зависит от эффекта, который хочешь произвести. Телесное, — ткнула она пальцем, — выглядит более… блядско, прости, другого слова найти не могу. Чёрное более элегантное и, — запнулась она, подбирая верное слово, — скучное, — в итоге определилась рыжая. А затем, вновь осмотрев подругу, добавила: — В смысле, у какой девушки нет коротенького черного платьица? А к телесному можно подобрать яркие аксессуары, хотя, — заметив, как блестят глаза блондинки, Таня обреченно довела мысль до конца, впрочем, ощущая свет в конце туннеля, — я бы такое ни в жизнь не надела бы. — Значит, телесное! — довольно воскликнула подруга и вновь скрылась за шторкой, чтобы переодеться. Гроттер вновь бесшумно выдохнула, празднуя победу, когда телефон в её руках зазвонил. Она в надежде уставилась на экран, но звонившим оказался совсем не Глеб. — Привет, Вань, — ответила она, отходя от кабинки в сторону. Морозова, если услышит, голову ей отгрызет. — Эй, привет, подруга, — чересчур радостно донеслось из динамика. Да и акцент на «подруге» не остался незамеченным, — Как ты? — Я отлично, подбираем Аньке платье на вечер, — Таня специально вдалась в подробности, чтобы можно было опустить е вопрос про её собственные дела и неловкой паузы после. Не прогадала. — О, значит, вы тоже сегодня идете в клуб? — обрадовался Валялкин. Пришлось подтвердить, что да, идут, конечно же. И парень тут же продолжил: — Может, я встречу тебя у входа? Во сколько вы собираетесь прийти? — Эм… — запнулась Таня, соображая, как сгладить ситуацию. С Валялкиным они общались последний раз ещё тогда, когда она не встречалась с Бейбарсовым. И блондина вряд ли это обрадует, — Мы с Глебом собирались прийти вместе, — в итоге не нашла ничего лучшего, как сказать прямо. На несколько секунд повисла пауза, а затем Ванька всё же ответил, правда, теперь уже наигранно весело: — Так это не беда. Мы же друзья? А друзья могут вместе веселиться. Уверен, что если хочу быть твоим другом, то мне придется наладить отношения и с Бейбарсовым. Вряд ли это конечно возможно, — вполне искренне хохотнули с той стороны, — но я готов попытаться. Так что, во сколько вас ждать? Со мной будет Ягун, если так будет проще. Все эти попытки уговорить её в итоге дали результат: Гроттер закатила глаза, осмотрела вывеску «SALE» над одной из стоек со шмотками и кивнула, дополнив согласие словами: — Ладно, увидимся перед клубом в десять. — Заметано! — радостно кинул Ванька, а после поспешно отключился, словно опасаясь, что девушка передумает и откажет. — С кем это ты уже договорилась встретиться в клубе? — словно из-под земли, за спиной выросла Аня, держа выбранное платье в руках. — С Ванькой, — пробормотала рыжая, уже зная, что услышит в ответ отчаянное… — Гроттер! — простонала Морозова, обреченно хлопая себя по лбу ладонью. — Он сказал, что будет там только в роли друга. И он хочет наладить отношения с Глебом, чтобы мы и дальше могли общаться, — Таня и сама слышала, насколько нелепо звучат эти отговорки. — Гроттер! — на пол октавы выше и куда громче, чем в первый раз, воскликнула Аня, привлекая к себе внимание множества посетителей магазина. — И он будет с Ягуном, если так будет проще, — девушка почти на автомате повторила слова Валялкина. — Час от часу не легче… — прошипела подруга и потащила её к кассам. — Ладно, будем решать проблемы по мере поступления. Сейчас в приоритете туфли, аксессуары и прически. Валенок подождет, — титанических усилий стоило не выдернуть руку из хватки явно взбешенной блондинки.

***

— Телефон всё еще выключен, — глухо констатировала факт Таня спустя еще три часа. У них уже было всё куплено, волосы уложены, а сами девушки пили кофе, потребовав в салоне перерыв между укладкой и макияжем. Морозова всё же уговорила рыжую использовать часть выделенных Бейбарсовым средств на них замечательных. Время стремительно приближалось к точке «Х», когда они обещали Ваньке, а затем позвонившим Ягуну с Гуней быть в клубе. Оставалось всего два часа, за которые надо было успеть сделать макияж, переодеться и добраться до места встречи. — Успокойся, может, просто разрядился телефон, — Анька легкомысленно махнула рукой и шумно хлебнула из чашки. Таня себе места не находила, бесконечно ерзая в кресле. — Я лучше поеду домой, дождусь его там, — решительно заявила она, вскакивая, когда подруга дернула её за полу свитера, заставляя сесть. — Никуда ты не поедешь! Если зайдешь в квартиру, то там и останешься, я тебя знаю. И прощай все наши планы на эту ночь! — А вдруг с ним что-то случилось? — Таня сделала еще одну попытку сбежать, но подруга пресекла и эту, вцепившись уже в рукав. — Я сказала, сядь! — приказала она, и рыжая послушалась, не совсем понимая, почему это сделала. — Ты останешься со мной, мы поедем в общагу и переоденемся, а затем поедем в клуб. Твой Бейбарсов знает, куда вы собирались, так что там и объявится. А ты, — ткнула она длинным пальцем, — не будешь превращаться в жену, которая сидит и истерит, если её муж несколько часов не отвечает на телефон, и не выходит по этому поводу из дома! Ты — молодая и свободная! И ты идешь веселиться, а не портить себе нервы из-за того, что кто-то забыл зарядить мобилку! Таня на несколько минут замолчала, а затем медленно кивнула. И правда, Бейбарсов — не ребенок, хотел бы — нашел бы способ позвонить. Он ушел по своим делам и не говорил, насколько это затянется. И она не обязана как верная собачка ждать его под дверью и временами поскуливать от одиночества. Да, Морозова права: она — Гроттер — идет в клуб с друзьями, как и договаривались. А если кое-кто об этом забыл, то это его проблемы. — Вот и отлично, — довольно усмехнулась подруга, явно пронаблюдав по лицу рыжей всю смену эмоций от сомнений до решительности, — а теперь нам пора краситься. Времени в обрез.

***

В общаге Таня даже порадовалась, что они заехали переодеться именно сюда, ведь до этого просто не подумала о выборе клатча. Анька милостиво выделила один из своих, предупредив, что «Головой отвечаешь, Гроттер». В итоге, в пол десятого они, одетые и готовые к выходу, ждали такси с очередной открытой за день бутылкой шампанского. — Я всё равно переживаю, — призналась Таня и ощутила на себе уже явно раздраженный взгляд — видимо, сомнения подруги порядком утомили Аньку. — А я тебе говорю, всё будет хорошо, — несмотря ни на что, в голосе всё же мелькнули успокаивающие нотки. — Надеюсь, — кивнула Гроттер и с тоской взглянула на телефон, на экране которого так и не высветилось долгожданное имя. — Тост, — воскликнула Морозова, — за то, чтобы этот вечер прошел просто идеально! И ничто нам в этом не помешает! — подруги звонко встретились бокалами, когда мобильный Ани зазвонил, оповещая о прибытии такси.

***

Перед клубом было более чем людно. Таня безуспешно пыталась выискать в толпе знакомые лица, однако Морозова в этом деле была более успешной: она то и дело кивала кому-то, явно здороваясь, с несколькими ребятами обменялась парой-второй фраз, кое с кем чмокнулась в щеки, не касаясь накрашенными губами кожи. Гроттер курила, ожидая, пока Ванька или Ягун выйдут из клуба, чтобы забрать их. О своем прибытии она оповестила еще на подъездах к клубу, но ни одного из ребят они пока не видели. — О, вон они, — вдруг дернула её за рукав куртки Аня. Таня обернулась и чуть привстала на носочках, чтобы увидеть две светлые макушки, целенаправленно приближающиеся к ним. — Мы вас уже заждались, — чуть запыхавшийся Ягун бросился обнимать рыжую, пока блондин, посмеиваясь оправдывался: — Уж извините за задержку. Найти его на танцполе было легко, утащить — сложнее. — Я там был с Катькой, — обиженно заметил друг, отпуская Таню из кольца своих рук, чему девушка явно обрадовалась — ей начинало не хватать воздуха. — Мог бы и сам нас встретить, — процедила Морозова, смерив Ваньку презрительным взглядом. Тот никак не отреагировал, обернувшись к Тане: — Ну, что, пойдем? — Гроттер ничего не оставалось, как ухватиться за подставленный локоть и позволить протащить себя мимо очереди в холл, где музыка гремела так, что уши мгновенно жалобно заныли, требуя тишины. Рыжая обреченно вздохнула, понимая, что дальше будет только громче. Уже в главном зале Таня обрадовалась, узнав, что ребята забронировали столик. Возле бара было не протолкнуться, а после танцев всегда хотелось хоть где-нибудь присесть, чтобы дать ногам отдохнуть. А когда на столике обнаружилась текила и множество рюмок, то настроение в миг подпрыгнуло на несколько отметок — оно было бы совсем идеальным, если бы рядом был Бейбарсов, но еще перед входом девушка проверила телефон, и пропущенных на нём не было. Они выпили по три рюмки подряд, и девушки уже пританцовывали, практически готовые отправиться на танцпол, когда Ванька рядом воскликнул: — Тань! — девушка повернула на него голову, но, заметив, что он не смотрел на неё, перевела глаза по линии его взгляда. Следом обернулась и Анька. В образовавшемся пустом пространстве возле бара стоял Бейбарсов — и не один. Его рука вольготно лежала на плече невысокой рыжеволосой девушки. Он явно что-то заказывал у бармена, а девушка пританцовывала, чувствуя себя вполне комфортно и не сводя взгляда с лица Глеба. Рыжая взглянула на телефон, который сжимала в руке, а после вновь перевела взгляд на своего спутника. Он передал ей рюмку с чем-то прозрачным, и они выпили, после чего он поцеловал её в макушку. Девушка тут же, не давая ему отстраниться, коснулась его щеки ладонью, а затем поцеловала в губы. Сердце на мгновение рухнуло в бездну. А затем забилось так быстро, что стало физически больно. Таня несколько секунд продолжала смотреть в сторону бара, но уже ничего не видела — слезы застилали глаза, а потому она отвернулась к их столику, молча опрокинула в себя четыре наполненных рюмки подряд, кривясь от рвотных позывов, с которыми пока успешно справлялась. Она уже не слышала музыку, не чувствовала вибрацию басов на коже, не ощущала, как в её руку вцепилась Морозова. Ей понадобилась почти минута, чтобы выдохнуть, сжать зубы и вытереть слезы, прежде чем сказать: — Ань, пойдем. Блондинка понимающе кивнула и уже сделала шаг в сторону бара, когда Гроттер потянула её в сторону выхода. Девушки быстро получили вещи из гардероба — видимо, заплаканное лицо служило отличным тараном на пути толпы — и вышли на улицу. Таня дрожащими руками и задыхаясь от всхлипов вытащила сигареты с зажигалкой из клатча и закурила. Морозова то и дело оборачивалась на вход в клуб, и Таня ясно читала по её лицу единственное желание: убивать. Гроттер отошла в сторону от толпы и несколько раз глубоко вдохнула морозный воздух, заставляя себя собраться в кучу и прекратить реветь. Вышло не с первого раза, но, в итоге, слезы перестали градом катиться из глаз — вместе с ними постепенно отступили ярость и обида, уступив место апатии. Не дожидаясь, пока вернуться эмоции, лишив её желания жить, Таня ровным, ледяным голосом произнесла, не заботясь о вежливости: — Найди такси. Быстро. — Хочешь уехать? — встревожено спросила Морозова и тут же пожалела — взгляд у Тани был абсолютно стеклянным, но от этого не менее убийственным. — Да, — всё же ответила она и вновь перевела взгляд на небо, словно так не давала слезам вновь пролиться, — и ты мне кое с кем поможешь.

***

Таня не сразу попала в замочную скважину ключом, но, в итоге, справилась с этой задачей. Стоило зайти в квартиру, как в глаза сразу бросились чужие женские сапоги. Пришлось схватиться за стену и осесть на пуфик у входа, чтобы не рухнуть прямо на месте. Значит, ту рыжую он не просто подцепил в клубе… Догадку подтвердил открытый и полуразобранный чемодан в спальне, как и несколько платьев, раскиданных по кровати. Гроттер громко сглотнула и усилием воли подавила желание разреветься, а затем разорвать явно брендовые тряпки в клочья. Морозова возникла на пороге комнаты и замерла, разглядывая представшую взгляду картину. — Сука, — рыкнула она и с яростным выражением лица схватила одно из платьев, когда её руку перехватила подруга. — Не стоит, — тихо произнесла она и отпустила. Затем, явно избегая того, чтобы смотреть на постель, добавила: — Давай просто соберем мои вещи и уйдем. Морозова молча кивнула, а затем всё же предложила: — Ты давай мне их, я буду складывать. На сборы ушло от силы десять минут. Таня металась по квартире, сдерживая порывы то опрокинуть ёлку — с трудом она вспомнила, что сама наряжала её ещё с утра, то что-нибудь разбить. Мешала только гордость, которая твердила уйти спокойно, так, словно самой девушке плевать. Уже стоя у дверей с собранным собственным чемоданом, слава Богу, не кошмарного розового цвета, как у того, который красовался в спальне, Таня в последний раз обвела взглядом помещение, навсегда прощаясь как с ним, так и со всеми воспоминаниями о счастливых моментах. Хотелось реветь даже глядя на стены, потому она упорно избегала смотреть на диван, где они столько времени провели вместе, обнимаясь и целуясь, в сторону кухни, где готовили, танцевали и дрались красками. Старательнее всего девушка отводила взгляд от дверей, которые вели в ванную и спальню — те места, где они занимались любовью, где она чувствовала себя единственной для него. Морозова сжала руку подруги, а затем метнулась в сторону кухни — и явилась двумя бутылками виски в руках, мрачно заявив: — Нам они сегодня нужнее. Таня молча кивнула, не споря и не решаясь открыть рот — казалось, стоит издать хоть звук, как рыдания прорвутся наружу и сметут все её барьеры на пути к истерике. Потому она, всё так же не издавая ни звука, вслед за Анькой вышла из квартиры и закрыла дверь. Ключи она выбросила в ближайший к подъезду мусорный бак, прежде чем сесть в ожидающее их такси. Где-то послышался звук, словно разбилась фарфоровая статуэтка. Кажется, это было её сердце.