Вопль Морозовой был слышен на весь этаж. Таня залетела в ванную комнату с четким пониманием, что сейчас придется спасать подругу. От чего именно — выяснит по ходу дела.
В ванной было темно. Из источников света был только мобильный, включенный как фонарик, и распахнутая дверь. Аня стояла мокрая возле душа и отчаянно материлась. Когда нецензурный поток иссяк, она смогла изъясняться человеческим языком:
— Я, блин, думала, что лампочка перегорела. А водонагреватель тоже не работает! Вода ледяная! У нас свет отключили.
Таня, сдерживая порыв рассмеяться, протянула замерзшей подруге полотенце и вышла из комнаты. На вахте уже собралась толпа недовольных. Девушка сделала попытку пробиться и выяснить, что происходит, но делать этого не пришлось. Невысокая русоволосая девушка, кажется, с третьего этажа, отошла от остальных ребят и объяснила тем, кто пока стоял в стороне:
— Электричество отключили. Дня на три как минимум. У них там то ли поломка какая-то, то ли еще что-то. Приплыли, в общем.
Аня восприняла новость с мрачным выражением лица. Общежитие бурлило, соображая, как протянуть ближайшие дни без теплой воды и прочих бытовых электрических прелестей. Если ноутбуки и телефоны можно подзарядить в кафешках или у знакомых из других общежитий, то не пойдешь же к ним сушить голову или стирать грязные вещи?
— И что будем делать? — просто спросила Таня, устраиваясь на кровати. Можно было бы, конечно, быстренько помириться с Валялкиным и на несколько дней поселиться у него, но делать Таня этого не хотела. Во-первых, она всё еще злилась. Во-вторых, если они будут жить вместе, сбежать от Ваньки, если он вновь вздумает приставать, будет просто некуда. В-третьих, у девушки в ушах всё еще стояли слова Ягуна о чужих барышнях в его комнате. К тому же Катька тоже из её общежития, так что, скорее всего, переберется к своему парню. А вчетвером в комнате, предназначенной для двоих, будет тесновато. Так что этот вариант отпадал.
— Пошли со мной к Глому, — предложила Аня. Она уже поставила своего ухажера перед фактом, что будет через час. С вещами. Таня скривилась. Конечно, это выбор её подруги, но Гломов в виде соседа по комнате, пусть и на три-четыре дня, прельщал её еще меньше, чем Ванька, Ягун и Катя вместе взятые. Пусть подруга развлекается.
— Нет, Ань. Останусь здесь. Нужно будет что-то зарядить или постирать — наведаюсь к вам.
— А мыться ты как будешь? — Морозова скептично хмыкнула, обернувшись через плечо, и продолжила кидать вещи в чемодан.
— В здоровом теле здоровый дух, — как можно бодрее постаралась произнести Таня, но от одной только мысли о купании в ледяной воде настроение окончательно опустилось до нуля. Холод она не любила, а уж добровольно засовывать голову под струи, от которых, наверное, могут замерзнуть и мозги, совсем не хотелось.
Морозова слишком спешила, вдохновленная мыслью пожить несколько дней со своим парнем, чтобы беспокоиться о чужом настроении. Даже если это настроение лучшей подруги.
— Ладно, Танька, ты всегда знаешь, где меня найти. Моё предложение всё еще в силе. — Анька скрылась за дверью прежде, чем Таня успела сказать, что почти передумала. Нет, пусть и правда побудут вдвоем. Быть третьей лишней не хотелось еще больше, чем жить без электричества.
День Таня провела в одиночестве, уткнувшись в книгу. Когда в комнате стало слишком темно, пришлось зажечь свечи, хотя узнай об этой комендант, ей было бы несдобровать. Отправила с десяток сообщений Морозовой, чтобы узнать, как она, вновь почитала при слабом свете. Глаза устали слишком быстро, а спать еще не хотелось, так что около часа Гроттер ворочалась в постели, не зная, чем себя занять. Ладно, сегодня еще ничего. Но завтра придется что-то думать — телефону плевать, что у неё нет возможности зарядить его. Покупаться сегодня кое-как удалось, но завтра в любом случае придется мыть голову. С надеждой, что произошла ошибка, и завтра электричество включат, Таня уснула.
Утром настроение не улучшилось. Свет так и не включили, зарядки на телефоне осталось тридцать процентов, а ноутбук умер еще вчера, когда Гроттер включила себе фильм, чтобы убить время. Хорошо хоть студентам её общежития разрешили эти дни не ходить в университет, хотя многих и раньше ничто не останавливало устроить себе внеочередной выходной. Решительно стиснув зубы, девушка отправилась в ванную, но так и не заставила себя опустить голову в холодную воду.
Что ж, выход был. Отчаянно краснея и едва не рыча от унижения, Таня нашла нужный номер:
— Алло. Кто бы это ни был, я сплю, — Бейбарсов положил трубку прежде, чем девушка успела сказать хоть слово. Пришлось звонить во второй раз: — Я же сказал уже, — протянул недовольный голос.
— Привет. Извини, что разбудила. Это Таня.
— А, Тань, привет, — кажется, голос заметно потеплел. Таня бесшумно выдохнула от облегчения, что в этот раз Глеб решил не бросать трубку: — Что-то случилось?
Покачиваясь с носков на пятки и обратно, рыжая закусила губу, заметно нервничая. Звонить в девять утра со странными просьбами не в её привычках. Но в душ хотелось куда сильнее, чем думать о правилах приличия.
— У меня странная просьба. Можно я приеду к тебе покупаться?
С другой стороны послышался тихий смешок:
— У вас воду отключили?
— Электричество, — мрачно ответила Таня.
Голос в трубке продолжал посмеиваться:
— Собирайся, буду у тебя через двадцать минут. Какая у тебя комната?
Таня назвала номер и бросилась одеваться. Пусть она не была в душе со вчера, но выглядеть чудищем перед Бейбарсовым не собиралась. К чистым вещам добавился ноутбук с зарядкой. Едва девушка успела завязать гульку, как в дверь постучали.
На пороге стоял Глеб, с любопытством осматривая всё вокруг. У Тани сложилось впечатление, что прежде в общежитиях он не бывал. Он любознательным и каким-то странным взглядом, словно оказался в зверинце, неспешно пробежался по побеленному потолку, синим выкрашенным стенам коридора, стайке галдящих девчонок и курящих в конце коридора ребятам. Вообще-то, курить в коридорах, как и комнатах, запрещалось, но с наступлением холодов все как-то дружно забывали о глупых условностях и на балкон больше не высовывались.
Бейбарсов, между тем, зашел в комнату, коротко кивнул в знак приветствия и заглянул в ванную, словно надеялся увидеть там что-то интересное. Таня наблюдала за его передвижениями с терпеливой усмешкой, прежде чем не выдержала:
— Ты в общежитии никогда раньше не был?
Парень, ничуть не смущаясь, продолжал исследование: выглянул в окно, изучил книги на полке, повертел в руках фотографии Ани и самой Тани.
— Не поверишь, но нет. У всех моих друзей квартиры, так что мы зависали в них или в клубах.
— Повезло друзьям, — фыркнула Гроттер, незаметно засовывая под одеяло забытый на кровати лифчик. Бейбарсов либо ничего не заметил, либо интеллигентно не обратил внимания на её манипуляции, а заодно и проигнорировал последние слова.
— Ну, ехать будем? Где твоя сумка?
Таня кивнула на небольшой рюкзак, в который отлично уместились её вещи, а заодно и ноутбук в придачу. На лице Глеба застыло странное выражение. Гроттер показалось, что он не знает, смеяться или удивляться.
— Ты первая моя знакомая девушка, которой на три дня нужен лишь рюкзак со шмотками.
Гроттер показалось, что она ослышалась. Она удивленно вскинула брови и, копируя психиатра из какого-то старого фильма, мягко улыбнулась:
— Здесь ты головой не бился, значит, это случилось раньше. Я просто попросила поэксплуатировать твой душ и твои розетки.
Бейбарсов пожал плечами и не обратил внимания на её тон. Кажется, сегодня у него такая позиция: игнорировать всё, что его не устраивает.
— А что плохого в том, что ты несколько дней поживешь у меня? Живу один, квартира двухкомнатная, ты мне не помешаешь. Или собралась все ближайшие дни мигрировать между общагой и теми, у кого можно помыться?
Гроттер скрестила руки на груди, а потом всё же выставила одну вперед и демонстративно загнула мизинец:
— Во-первых, у меня есть своё жилье. Во-вторых, у меня есть парень, — Глеб закатил глаза, а Таня загнула безымянный палец. — В-третьих, мы едва знакомы. А в-четвертых, как это будет выглядеть со стороны? — она по очереди загнула еще два пальца и покрутила кистью перед парнем. — Достаточно аргументов?
Явно издеваясь, Бейбарсов точно также начал загибать пальцы:
— Во-первых, всем плевать. Во-вторых, ты не позвонила бы тому, кого едва знаешь, и не попросилась бы к нему в душ. Значит, мы друзья. В-третьих, я друзей не бросаю. И что плохого, если один друг поможет другому в трудной ситуации. В-четвертых, у тебя будет круглосуточный доступ к горячей воде. И даже к Интернету, если спросишь пароль. И в-пятых, — он так коварно улыбнулся, что у Тани засосало под ложечкой. Что-то будет, — ты должна мне желание. И я хочу, чтобы ты осталась жить у меня до тех пор, пока у вас в этом милом месте не включат электричество. Достаточно аргументов?
Нет, он точно издевался. Еще и посмеивался негромко, глядя, как Таня бледнеет от злости. Она попалась. «Как я могла забыть о нашем договоре? Хотя кому пришло бы в голову, что его желанием будет, чтобы я с ним пожила несколько дней?» Гроттер сжала зубы и, сдерживая злобу на саму себя, процедила:
— Значит, тебе будет чуть тяжелее тащить мои вещи до машины. Дай мне десять минут.
— Даю тебе пять, я еще планирую доспать сегодня то, что не успел. Подожду за дверью, не буду смущать тебя и мешать собирать нижнее белье.
Не сдерживая злобное рычание, Таня со всей силы хлопнула дверью, едва Бейбарсов сделал шаг за порог.
***
— Ты такая злая потому, что сегодня еще не была в душе, — уже в машине Бейбарсов вновь попытался завязать разговор. Из общежития они вышли молча, а на улице Таня, так и не произнеся ни слова, плюхнулась на пассажирское сиденье, предоставив парню запихивать её небольшой чемодан в багажник.
— Я злая потому, что меня заставляют делать то, что я считаю неправильным, — Гроттер, наконец, решила покончить с обетом молчания. Правда, скрещенные на груди руки так и не расслабились, как и сжатая челюсть.
— Неужели ты никогда не жила несколько дней с подругами? Представь, что я одна из них. О чем вы, девушки, там обычно болтаете? Можем поговорить о парнях. Хочешь, о твоем валенке? — Непринужденный разговор не клеился, и Глеб чувствовал, что несет полную ахинею.
— Валялкин, а не валенок. Раз. Не хочу о нем говорить. Два. И давай сменим тему, — Таня вдруг резко развернулась на кресле и села почти боком, лицом к нему. Глеб плавно затормозил перед светофором и развернулся почти так же. — Часто ты предлагаешь девушкам пожить у тебя?
Парень странно улыбнулся и тронулся с места:
— Редко. На самом деле, ты первая.
— То есть, ты никогда не жил со своей девушкой? — Гроттер уже стало любопытно, и она, кажется, забыла, что вообще-то злится.
— Я ни с одной девушкой не встречался достаточно, чтобы начать жить вместе. А те, с кем я спал, не оставались ночевать. Еще вопросы?
— И почему же я стала исключением?
Бейбарсов закатил глаза, а потом всё же ответил:
— Ты мой друг. А еще мы с тобой не встречаемся и не спим. Устроит ответ? — он смотрел на дорогу, а губы его растянулись в ехидной улыбке.
Гроттер развернулась и села в кресле нормально, вновь скрестив на груди руки и отвернувшись в сторону окна. Единственное, что Глеб сумел услышать, был её тихий шепот:
— Отлично. Теперь я девушка, с которой не хочется спать. Блеск.
Сдержать хохот оказалось почти нереальной задачей, но парень справился. До конца пути Таня не произнесла ни слова.
***
Впрочем, оказавшись в квартире, она сменила гнев на милость. Точнее, просто забыла о своей злости. Теперь уже Таня с любопытством осматривала чуть ли не каждый угол жилища, подмечая те или иные особенности. К её удивлению, парень, который живет один, может быть достаточно чистоплотным. Если не брать в счет брошенную на кресло рубашку, здесь не было беспорядка. На кухне оказалось стерильно чисто, словно на ней никто и никогда не готовил. Но на книжной полке, на которой книги были расставлены по алфавиту, обнаружилось и несколько кулинарных изданий. Карандашные наброски на столе и полноценные картины говорили о том, что Бейбарсов рисует не только незнакомых девушек в парках. На подставке под телевизором обнаружилась неплохая коллекция фильмов, часть из которых Гроттер была готова пересматривать и в сотый раз, а часть уже давно собиралась посмотреть.
— Ванная там. Сейчас дам полотенца.
Гроттер хотела уже отказаться, когда вспомнила, что в спешке забыла об этом непременном атрибуте купания. Пришлось неловко улыбаться и принимать махровую бежевую стопку из рук парня. Стало до ужаса неловко, но Таня одернула себя: если она собирается смущаться ближайшие дни, то лучше бежать отсюда прямо сейчас.
— Спасибо.
Ванная комната оказалась под стать хозяину. Спокойные тона, некоторый аскетизм: никакой груды грязной одежды перед машинкой, на раковине одна зубная щетка, одна паста, одно мыло и одна бритва, пара шампуней на полочке и гель для душа незнакомой фирмы. Поглядывая на дверь, Таня не удержалась и понюхала: пахнет травами, но какими, она понять не могла — а на этикетке по-русски написано не было. Девушка вернулась в гостиную, где возле стены стоял её чемодан, и, захватив нужные вещи, вновь скрылась за дверью.
Ванна манила её возможностью полежать и просто понежиться. Она не расслаблялась вот так с тех пор, как уехала от родителей. Так что, уступив искушению, Таня набрала воды почти до края и позволила себе просто лежать в тишине пол часа.
Отдельной проблемой стало то, куда девать грязные вещи. С одной стороны, можно было запихнуть их в чемодан и постирать, когда вернется в общежитие. С другой, Таня не любила затягивать со стиркой. Она уже представляла, какую гору придется перестирать по возвращению домой. К тому же, Бейбарсов должен был понимать, что от таких бытовых мелочей никуда не деться. А раз уж сам настоял на сожительстве на несколько дней, то не стоит и скромничать. Так что девушка засунула вещи в корзину для грязного белья и пообещала себе закинуть в стиралку чуть позже.
Приятным сюрпризом стал настоящий кофе, дымившийся в большой чашке к её возвращению. Глеб сидел с такой же чашкой на диване в гостиной и явно бездумно смотрел какую-то передачу. Когда Таня вышла из ванной комнаты, на ходу заплетая косу из мокрых волос, он усмехнулся:
— Теперь понятно, почему ты такая кучерявая всегда.
Девушка неопределенно пожала плечами и махнула головой в сторону второй чашки:
— Это мне?
Бейбарсов кивнул и хлопнул по дивану возле себя. Чувствуя себя то ли не в своей тарелке, то ли послушной собачкой, Таня захватила чашку и присела на указанное место. Едва она сделала первый глоток, как в сумке, оставленной возле входа, зазвенел телефон. Судя по знакомой мелодии, Аня желала осведомиться о её делах. «Вовремя», — хмыкнул голос в голове у Тани.
— Алло?
— Как ты, дорогуша? — голос Морозовой был бодрым и вполне довольным. Видимо, она неплохо проводит время. — Не провоняла еще нашу маленькую хорошенькую комнатку своим немытым телом?
Покосившись на Бейбарсова, который только притворялся, что смотрит телевизор, а на самом деле довольно заметно прислушивался, Таня ухмыльнулась в трубку:
— Нет, вообще-то. Я вполне чистая.
— У нас что, электричество включили? — Гроттер показалось, что в голосе у Аньки мелькнуло разочарование. И она готова была биться об заклад, что не показалось.
— Нет, Ань, не паникуй. Можешь и дальше радоваться жизни вместе с Гломом. Я просто тоже не дома.
Подруга на том конце заметно оживилась. Это было слышно даже по тому, как скрипнула кровать, когда она вставала, и как она начала бродить по комнате:
— И где же ты? Не говори, что у валенка!
Таня решила не обращать внимания на столь неуважительное отношение к её вроде-как-парню. Видимо, с этим бесполезно бороться. Или Аня с Глебом сговорились, во что слабо верилось.
— Нет. Я у Глеба.
В трубке воцарилось молчание. Потом Морозова тихо спросила, словно опасаясь, что её кто-то услышит:
— Это который Бейбарсов? Который на белом мерседесе, за которым бегает половина девушек универа?
Таня кивнула в трубку, хотя Аня вряд ли могла увидеть её жест:
— И которому я должна была желание. Именно поэтому я буду у него жить до тех пор, пока у нас не включат электричество, — последние слова она адресовала Бейбарсову, скривившись в знак того, что она обо всём этом думает. Глеб больше не делал вид, что смотрит телевизор; теперь он откровенно веселился, слушая её разговор.
Аня выдохнула в трубку:
— Охренеть… Подруга, он собирается с тобой переспать.
Таня задохнулась от возмущения и воскликнула:
— Не собирается он со мной спать! — и, направив мобильный на Глеба, громко заявила, чтобы слышно было всем: — Бейбарсов, скажи, что ты не собираешься со мной спать!
Глеб почти мгновенно оказался рядом. Выхватив трубку, он самым спокойным тоном, на который был способен, произнес:
— Алло.
Дальше они с Аней о чем-то долго общались. Парень то и дело кивал и произносил фразы вроде «Да, конечно» и «Как ты могла такое подумать?» Таня рядом изнывала от любопытства. И всё бы хорошо, если бы тема не вернулась в прежнее русло:
— Нет, Анна, я не собираюсь спать с Таней. А теперь извини, мы собираемся не спать, — «не спать» он произнес таким тоном, что у Тани по телу пробежались мурашки, и, ухмыльнувшись, положил трубку. Теперь Морозова не оставит её в покое.
Закатив глаза, Гроттер решила не устраивать концерт по такому глупому поводу. Вместо этого, неожиданно для себя, она спросила:
— Что будешь на завтрак?
