Спор можно и проиграть

Завтракать с Бейбарсовым оказалось вполне комфортно: он не надоедал бесконечными разговорами, не давая времени пережевать из-за необходимости отвечать, спокойно уткнулся взглядом в свою тарелку, а потому и краснеть и есть демонстративно красиво не приходилось. Так что они молча съели по порции, прерываясь только чтобы попросить друг у друга соль и перец. Пока Глеб вновь делал кофе, Таня, уступив ему столь ответственный процесс, мыла посуду. На кухне царила прекрасная утренняя тишина, которую нарушал только плеск воды и звяканье посуды. Гроттер на несколько минут полностью отключилась от реальности и даже успела забыть, что находится здесь не одна, когда границы её личного пространства были нарушены. Бейбарсов вдруг обнаружился прямо за её спиной, и девушка невольно полуобернулась и глубоко вдохнула аромат его одеколона, а затем вдруг покраснела, сообразив, как это выглядело. Лучшая защита — нападение, а потому, не давая усмехнувшемуся брюнету возможности поиздеваться над её порывом, первая возмутилась: — Что ты, собственно говоря, делаешь? — она развернулась к нему уже всем телом и сложила руки на груди, подозрительно щурясь. На Глеба её выпад впечатления не произвел. Он потянулся вперед, оказавшись уже слишком близко, и открыл шкафчик над её головой: — Стараюсь достать чашки, если ты подумала не о том. Но, пожалуйста, нюхай меня сколько вздумается, мне не жалко. Гроттер мгновенно покраснела и резко отвернулась от Бейбарсова. Чувствуя, что цветом скоро будет ярче вареного рака, она буркнула, понимая, как по-детски звучат её слова: — Еще чего не хватало… Ты вторгся в моё личное пространство… Глеб за её спиной хохотнул и отошел на пару шагов. — Ладно, Гроттер, прости, что нарушил твое пространство в своей квартире. Но, если что, обращайся, подарю пару футболок, будешь токсикоманить… Таня как-то вдруг поняла, что спорить с Глебом бесполезно. Ему что ни скажешь — всё перекрутит в свою пользу, только в дураках останешься. Потому она решила следовать другой тактике — игнорировать. Девушка закатила глаза и фыркнула, демонстрируя свое отношение к его словам, но отвечать не стала. Лишь молча закончила мыть посуду и так же безмолвно приняла чашку с горячей ароматной жидкостью. Выдержки Бейбарсову хватило ненадолго. — Ладно-ладно, мир. Я тебя не подкалываю, ты со мной разговариваешь. Иначе мы все дни проведем в тишине, и я решу, что ты идеальная девушка: не споришь и не надоедаешь разговорами, — в ответ на взбешенный взгляд Тани он усмехнулся и махнул салфеткой, вытянутой из пачки, словно белым флагом. Гроттер не смогла сдержать смешок: — О, прогресс на лицо. Чем займемся сегодня? Рыжая подула на кофе, стараясь его хоть немного остудить, и вскинула брови: — Ты разве не собираешься в универ? Глеб растянулся на диване и поставил свою чашку на пол: — Да ты что? Ты не учишься эти дни, а я не упущу возможность остаться с тобой дома. Я и в остальное время не часто там появляюсь, а уехать и думать о том, что ты, может быть, будешь здесь танцевать в одной майке или моей рубашке в моё отсутствие… Ну уж нет. Так что если планировала делать что-то такое, не стесняйся, я только «за»! — Бейбарсов поудобнее устроился на подушке, всем своим видом демонстрируя, что готов к представлению и мешать не будет. Гроттер вновь фыркнула — кажется, в обществе этого типа это входило у неё в привычку. Она достала из сумки книгу и устроилась на том же диване: — Извини, дорогой, приватные танцы только для близких и в не слишком трезвом состоянии. А пока я хочу почитать. Знаешь ли, вчера вечером остановилась на самом интересном месте, так что тебе придется поскучать. Она растянулась подобно Глебу, только головой в другую сторону, коленкой пихнув его под ребра, чтобы пододвинулся и дал место протянуть ноги. Бейбарсов подозрительно охотно послушался, но прежнюю тему завершать не спешил: — Так алкоголь организую, а стать ближе можно в любой момент — ты только намекни, — соблазнительно усмехнулся он. Затем Глеб взял в руки правую ногу Тани и медленными круговыми движениями начал массировать стопу. Не зная, куда деть в этот момент левую ногу, девушка в итоге перекинула её через грудь брюнета и уперлась ему в плечо. Сосредоточиться на книге не получалось — то ли стопы оказались её эрогенными зонами, то ли Бейбарсов и правда классно массировал, но Таня в итоге положила незакрытую книгу себе на живот и прикрыла глаза, глубоко вздохнув и улыбнувшись: — Приятно-то как, — она, вновь повинуясь мгновенному желанию, потянулась и тихо застонала от удовольствия. — Гроттер, — голос Глеба, чуть более низкий и глубокий, чем обычно, заставил её открыть глаза. Как и то, что массировать ступню он прекратил. — Я просто напоминаю, что ты эти дни живешь с нормальным здоровым парнем. И если ты и дальше будешь так стонать от моих прикосновений и закидывать на меня свои, черт возьми, красивые ноги, я могу и не сдержаться. Таня вновь залилась краской и отдернула ноги, едва не заехав левой в челюсть парню. Тот, однако, на опасность внимания не обратил, а только расхохотался, заметив её реакцию: — И прекращай уже краснеть. Я всегда так шучу, привыкай давай. От неловкого ответа Гроттер спас очередной телефонный звонок. Девушка протянула руку к журнальному столику, на котором прежде оставила мобильный, и усмехнулась знакомой фотографии на экране: — Кажется, Анька решила звонить каждые полчаса и проверять, чтобы мы не наделали глупостей. Ну, или чтобы не пропустить самое интересное, — усмехнулась она Глебу, довольная, что со скользкой темы удалось, несмотря на каламбур, соскользнуть: — Привет, Морозова! Давно не созванивались. И нет, мы всё еще не спим друг с другом и даже не собираемся, — Таня вновь покраснела, но это, слава богам, видел только зашедшийся в беззвучном смехе Глеб. Подруга на том конце поспешила возмутиться: — Да о чем ты? Я просто решила тебе позвонить. — Ты не звонила мне вчера весь день, а за это утро это уже второй звонок. Колись, проверяешь? — Даже если и проверяю, то что в этом такого? — недовольный голос на том конце свидетельствовал о том, что Таня попала в яблочко. Гроттер, немного подумав и решив, что с прижатыми к груди ногами всё же не слишком удобно, вновь протянула их вдоль дивана, и Бейбарсов, обхватив стопы, умостился на них головой, словно на подушку, и уставился на девушку, внимательно слушая. — Нет, Ань, мы просто лежим и разговариваем. — Голые? — видимо, динамик в телефоне работал слишком громко, потому что Глеб вдруг расплылся в улыбке. Таня несколько раз сильно нажала на кнопку уменьшения звука. — Нет, одетые. А ты думаешь только об одном. Если не веришь, сейчас сфоткаемся и пришлем тебе, чтобы ты поверила. Так подойдет? — Жду три минуты и начинаю искать его адрес, чтобы поздравить или прибить на месте, — Морозова отключилась, явно не слишком довольная. Только чем именно — вопрос. Таня высвободила ноги и встала, чтобы вновь лечь рядом с Глебом, но уже голова к голове, и вытянула над ними телефон, чтобы сфотографировать и четко показать Анькой, что они оба одеты. Она дурашливо показала камере язык, а Бейбарсов неожиданно уткнулся ей носом в волосы, вдыхая запах — в итоге пара в кадре смотрелась более интимно и близко, чем задумывалось. Рыжая тут же возмутилась: — Бейбарсов, мне её успокоить надо, а не раззадорить воображение. Так что давай сфоткаемся нормально. Глеб её требование проигнорировал. — Она так о тебе заботится, что ты должна отчитываться, что и с каким парнем делаешь? Таня лишь пожала плечами: — Мы вроде совести друг у друга. Она контролирует меня, я — её. Так что давай сделаем ей нормальную фотографию, и все успокоятся. Глеб выхватил телефон из её рук и, прежде чем Таня успела сообразить, отправил фото её подруге. Гроттер закатила глаза и поджала губы: — Ну, всё, ждем теперь группу захвата или толпу людей с шариками и транспарантами. В зависимости от того, решит она тебя убить или женить на мне. Морозова ждать себя не заставила. Звонок донесся секунд через десять: — И как это, блин, понимать, Гроттер?! — Таня чуть поморщилась — вопли своей лучшей подруги она плохо переносила. — Успокойся, Морозова, это случайность, — в трубке раздался характерный двойной гудок, — подожди, вторая линия, сейчас вернусь. От радости, что оттянула момент объяснений перед Анькой, Таня автоматически переключилась на вторую линию и замерла: — Алло, привет, Тань. Гроттер почти спрыгнула с дивана и, обернувшись на Бейбарсова и состроив страшную рожицу, отвернулась: — Привет, Вань. Как ты? — чувствуя себя не в своей тарелке после всех странных разговоров и намеков в этой комнате, Таня отошла в ванную и плотно прикрыла за собой дверь. — Я-то хорошо. Ты почему не сказала, что у вас электричество отключили? Не представляю, как ты там. Собирай вещи, я сейчас приду, поживешь несколько дней у меня. Таня скривилась в трубку и отчаянно схватилась за единственную соломинку: — У вас там сейчас и так тесно. Ты, Ягун с Катькой… У меня всё хорошо, не беспокойся. Валялкин её слова как отказ не воспринял: — Не глупи. Я скоро буду у тебя. Ничего страшного, потеснимся. Таня бесшумно стукнула себя по лбу и закусила губу, прежде чем произнести следующую фразу: — Вань, правда, не нужно. Я уже не в общаге. — И где же ты? И почему мне ничего не сказала? Подобные фразы в духе собственника Гроттер не переносила, а потому это придало ей сил и уверенности: — Не сказала, потому что решила не беспокоить. У вас там и правда жить негде. А я у друга. На том конце стало тихо. Затем Ванька, наконец, заговорил: — И как же зовут этого друга? — Имя и фамилию Бейбарсова Таня почти выдохнула в трубку. Валялкин остался недоволен: — Значит, ты предпочла банального мажора мне? Конечно, лучше в огромной квартире, чем со мной в общаге. И плевать, как придется за это расплачиваться, да, Тань? — под конец он перешел на крик. Рыжая охнула, услышав последнюю фразу. От мягкого и добродушного Валялкина она этого не ожидала. — Он и правда только друг. Но если ты считаешь меня шлюхой, которая раздвинет ноги только чтобы пожить пару дней в тепле, то говорить нам с тобой не о чем! — Таня отключилась и едва сдержала порыв швырнуть телефон о любую из четырех стен. По щекам градом катились крупные слезы обиды. Валялкин позвонил еще три раза, прежде чем Гроттер надоело сбрасывать звонки, и она просто не отключила телефон. Затем Таня вытерла слезы, умылась и вышла из ванной, стараясь не выдать своих эмоций. Впрочем, Бейбарсову хватило проницательности, чтобы молча пододвинуться на диване и включить какую-то глупую комедию, способную полностью очистить мозги от неприятных мыслей. Спустя пару часов настроения Тани хватило на то, чтобы поиграть в шахматы, еще спустя час — выиграв с неимоверными усилиями Глеба в том, чтобы незаметно поддаваться — и уже с бокалом вина Гроттер жаловалась Морозовой в трубку на слова своего Валялкина — брюнет слушал внимательно, не позволяя себе выйти из себя. Кажется, её подруга выпросила-таки его адрес и собиралась вечером к ним в гости. В принципе, Бейбарсов против не был. Затем они вновь устроились на диване, и Бейбарсову было крайне сложно не обнимать Гроттер, которая лежала между его ног. Чтобы отвлечься, он безуспешно переключал каналы на телевизоре, а затем нашел свое спасение в том, чтобы через плечо Тани читать её книгу. Когда девушка заметила, что читает не сама, она стала спрашивать, когда можно переворачивать страницу, а спустя десять минут Глеб стал просто касаться её руки в знак того, что дочитал. Неожиданно для самого себя, он уснул, убаюканный тихим шепотом телевизора и шелестом переворачиваемых страниц. Проснулся он, когда за окном уже стемнело. Таня распахивала на кухне ящики, просматривая, что из продуктов есть. Глеб, спросонья стянув с себя помятую футболку, побрел туда же и замер на пороге, прислонившись к косяку. Гроттер обернулась и, задорно улыбнувшись, перешла в наступление: — Кажется, теперь ты меня соблазняешь? Не забывай, Бейбарсов, ты эти дни живешь с молодой здоровой девушкой… — затянула она его же песню, но мгновенно умолкла. Кажется, её настроение вновь стало хорошим. Не воспользоваться этим Глеб просто не мог. — Гроттер, после сна я особенно хочу секса. Так что ты уточняй, намекаешь или просто издеваешься? Рыжая уже привычно покраснела и перевела тему: — У тебя есть мука? Морозова всё-таки настояла на том, чтобы притащиться сюда, а лучший способ её в итоге выпроводить — начать предлагать сладкое. Она дико боится поправиться, но обожает мои кексы. Так что бежит от них как от огня, — усмехнулась девушка. Глеб молча кивнул на один из ящиков, в котором мука в итоге и обнаружилась. — Значит, с меня сам ужин, а с тебя десерт. Я в душ и приду помогать. Вернулся он спустя минут десять, восхитительно влажный и соблазнительный в одних шортах. Таня отвернулась, чтобы не дать мыслям течь не в то русло. То, что она всего несколько часов назад, кажется, рассталась, со своим парнем, не было причиной того, чтобы насиловать этого мужчину прямо посреди его кухни. Готовили они весело. Глеб, как выяснилось, умел шутить и при этом не заставлять Гроттер каждый раз смущаться. Он включил погромче музыкальный канал, и Таня едва слышно подпевала и пританцовывала, пока брюнет не психанул: — Да пой ты уже нормально, раздражает это мурлыканье себе под нос. Я же ничего не слышу! И Таня, плюнув на свою стеснительность, приплясывала с миксером в руках и весело подпевала глупым попсовым песням, временами начиная хохотать от слов очередной из них. Глеб в эти минуты тоже начинал хохотать, а пару раз хватал девушку в охапку и глупо вальсировал с ней посреди кухни. В итоге к семи вечера паста общими усилиями была готова, а Таня доделала тесто для кексов, которое прежде отложила в сторону, чтобы помочь Глебу. Она задумчиво опустила два пальца в тесто и облизала один из них, пробуя, всего ли хватает. Внезапно Бейбарсов возник рядом и перехватил её руку. Глаза его странно потемнели, хотя, казалось бы, куда темнее? — Дай я попробую. Таня почти заворожено смотрела, как парень коснулся губами её пальца, пробежался языком по подушечке, слизывая тесто и при этом не отрывая взгляд от её лица. Звонок в дверь раздался совершенно неожиданно и слишком громко. На пороге стояла, конечно же, Морозова в сопровождении Гломова. Бейбарсов отступил в сторону, приглашая войти и отчаянно сдерживая желание свернуть навязчивой подруге голову. Сдерживать желание помогали только Криминальный кодекс и крупные руки Гунечки. Пока Таня засовывала кексы в духовку, Гломов переключал каналы в поисках бокса или хотя бы футбола, а Морозова внимательным взглядом осматривала то квартиру, то их самих, Глеб накрыл на стол и собрался с духом, чтобы играть роль приветливого хозяина. К удивлению всех присутствующих, кроме Гломова, который в силу своего простодушия просто не прочувствовал подтекст этой встречи, ужин прошел достаточно мирно. Таня наконец-то смогла окончательно расслабиться в присутствии своей подруги, и Бейбарсов не раз начинал хохотать, слушая их с Морозовой истории еще со школьных лет. Сама Анька не раз пыталась подкалывать хозяина квартиры, но тот либо отвечал ей не менее остроумно, либо оказывался непрошибаемым, словно скала. Посреди ужина Гроттер вскочила, чтобы вытащить из духовки кексы — у Морозовой аж заблестели глаза. Скрываясь от соблазна, она утащила подругу в ванную, якобы чтобы привести себя в порядок. Брюнет усмехнулся и, оставив Гломова перед телевизором, переместился в сторону закрытой двери. Слышно было плохо — кто-то из девушек включил воду, чтобы заглушить тихий разговор. Но то, что Глеб хотел услышать, он услышал. — …И как тебе эти сутки с ним? — Не знаю, Ань. Он красивый и умный, и постоянно напоминает мне, что я тоже красивая… — И в чем же проблема, Гроттер? — Да в Ваньке проблема! Я просто не могу так поступить! Мы поссорились, да, но это не повод вешаться на шею другому парню. — А как же твои желания? — Ань, он бабник, ты сама это говорила. Я не хочу оказаться очередной из списка. — Я не слышала, чтобы он прежде с кем-то жил. А Валялкин твой просто идиот. Не знаю, что ты в нем нашла… — Морозова, хватит! Если я решусь на что-то, это будет только моё решение! — Звук бегущей воды прекратился. — Нам пора возвращаться. Глеб поспешно вернулся в кухню. Спустя минуту туда пришли и девушки. Гроттер, недобро сверкнув глазами, вытащила кексы из формочек и, приторно сладко улыбнувшись, повернулась ко всем: — Кто будет сладкое? Что ж, она была права. Аня засобиралась почти мгновенно. Гломов жалостливо втянул в себя воздух и не решился идти против своей возлюбленной. А та уже застегивала сапог на второй ноге и поправляла шарф. Таня всё с той же тарелкой и с легкомысленной улыбкой вышла в коридор. — Я тебя прекрасно поняла, Гроттер. Могла бы просто сказать: «Вали отсюда, Анечка», а не изощрятся с готовкой. Имей в виду, мы не договорили. Глеб встал за спиной Таня и слегка приобнял её за талию, впервые не встретив сопротивления. — Мы были очень рады видеть вас. Заходите еще! Морозова совершенно глупо показала язык и, схватив за руку Гломова, который все еще не мог оторвать взгляд от кексов, вытащила за дверь. Гроттер устало прислонилась к стене: — Теперь я готова убраться и ложиться спать. Кстати, ты мне одолжишь постельное белье?