«Один мудрец сказал, что смерть не является большой потерей в жизни. Главная потеря — это когда при нашей жизни умирают наши чувства.»
Повествование от лица Изабеллы. Flashback. Я до сих пор помню тот летний вечер, когда моя жизнь обернулась другим ликом и приняла образ одиночества, который будет мне сопутствовать всю оставшуюся жизнь. Это случилось в самом разгаре лета, где-то середина июля. Мама и папа отвезли нас с младшим братом на море, очень далеко от нашей родины, Чикаго. Поздним вечером, мы плыли на яхте и отмечали День Рождение моего отца. У нас была домашняя вечеринка: рассказы из личной жизни мамы и папы, разнообразные игры, например, как рассказ по картинкам или же » крокодил. “ Всё бы ничего, но отец облокотился о перила яхты и поскользнулся (пол был очень скользкий) и перевернулся за борт. Папа плохо плавал и у него были проблемы с сердцем и при любом адреналине от испуга, может произойти кровоизлияние в мозг, что опасно для его него. Мама же нырнула за папой той же секундой и когда она погрузилась в воду, я и мой брат не могли предпринять какие-то действия, потому что мы оба находились в панике и смятении, но я понимала, что из этой ситуации выйдет не самый счастливый исход. На борту, был управляющий яхтой и он вызвал спасателей со скорой помощью. Я была вне себя от дикого страха за жизнь родителей и самое устрашающее было то, что я бездействовала. Всю паническую атаку вызвало то, что мы уплыли довольно далеко и соответственно, несколько метров под водой, а значит, что родители вполне могут утонуть. Какие же обычные люди, могут надолго задерживать дыхание под водой? Я закричала во весь голос и забегала по яхте, как психопатка. Мой брат, Джей, заплакал и схватился за меня, захлебываясь слезами, мыкая что-то. Ему всего-то годик. Мой страх перерос в боль. Предчувствие. Оно всегда меня сопровождало и никогда не подводило. Я уже чувствовала, что родителей больше нет со мной. Некая пустота под грудной клеткой, разрасталась как черная дыра. Их нет рядом — твердила душа. Так и вышло… Когда я стукнулась головой обо что-то, кажется, это был какой-то тупой угол борта, то потеряла сознание и дальше случилось самое страшное, что может быть в жизни человека. Потеря близких. Больничная койка. Капельница. Запах лекарств. Бабушка и дедушка сидят рядом со мной. Маленький Джей, крутится возле меня. — Что с мамой и папой? — спрашиваю я, приходя в сознание в жутком состоянии самочувствия. — Изабелла, — произносит бабушка, дрожащим голосом. Она сейчас заплачет. — Их тела не нашли, — договорил дедушка и дальше, тень покрыла мрак в моей треснутой душе пополам. Бабуля разрыдалась в плечо дедули, а братик хныкал, трогая мою руку. Меня как будто вынесли из времени и я существую вне пространства. Губы содрогались, в желании что-то сказать, а мне так хотелось кричать и разбиться об стенку. Оглушающий крик в моей пораненной душе. Я больше не чувствую. Остатки режут исчерпанную душу, а осознавание о потери двух дорогих родителей, почти что вся составляющая жизни, отрезает вообще всё изнутри меня. Я не могла принять мысль о том, что они больше не живы и никогда не вернуться, сказав мне, что любят меня так же сильно, как и друг друга. Это так больно, что жизнь теряет окрас и хочется совершить самоубийство, только из-за того, что без родителей я не смогу… Этого не понять, пока не дай бог с вами не произойдет. Люди лишь могут вообразить те чувства, что испытывают виновники драмы. Я помню, как впала в глубочайшую депрессию и всё сводилось к тому, что я подхватила себе пару хронических заболеваний. Но это было мертвое состояние, когда ни малейших ощущений не чувствуешь и душа в состоянии смерти. Родители были моей основой жизни. Они так же участвовали в роли моих друзей. Только с них все начиналось и зарождалось, а теперь, сто процентов полной, тихой пустоты и граней узелков боли. * * * С того момента, прошло уже как два года. Я привыкла. Привыкла к тому, что души у меня нет. Её выжали как лимон. Привыкла, что пустота издает одинокое эхо в груди. Я каждый день навещаю могилы родителей и каждый раз, оставляю живые цветы с записками о моих днях, вкратце излагая, как мне трудно приходиться и порой я падаю. Но я знаю, что нельзя останавливаться на пережитках прошлого и как бы тяжко не было, я обязана идти вперед, ведь главное желание родителей, было дать мне всё, для достижения любых целей. Я научилась принимать самостоятельные решения и у меня нет право на ошибку. Один неверный шаг и только я за него отвечаю. Мои дни всегда тяжелы и нагружены. Утро мне всегда дается с усердием. Сперва, я собираю братика в детский сад и около часа туда добираться, на обратную дорогу уходит так же. У меня есть пятнадцать минут, чтоб собраться в вуз и прежде, я готовлю завтрак для дедушки и бабушки, смотря за их состоянием. До трех часов я провожу в вузе, полностью погруженная в учебу. Я выбрала естественнонаучную и математическую специальность. Хорошо, что дедушка в силах забрать брата из садика и еще с ним погулять. Когда я прихожу домой, у меня дел полный груз. Сделать всю работу, что задают в вузе и на это уходит три часа. После, я отлучаюсь на два часа. Подрабатываю в одном из кафе города. Вечерами, я обычно разговариваю с бабушкой и дедушкой. Уделяю внимание брату и стараюсь его воспитывать, чему-то учить. На друзей, времени нет вообще. Они конечно были у меня, но после того как я стала ответственной за своих близких и перестала с ними тусоваться, они тут же кинули меня. Я не жалею об этом, потому что эти » друзья “ не понимают, что на мне лежит. Какой груз на плечах и чем я живу. В вузе, в моей группе, часто идут слухи о моей личной жизни. Как же я обхожусь без парня? Да больно нужен он мне. Это высшая степень тупизма. Они там в деньгах богатеньких родителей купаются, а я немалыми усилиями горблюсь, чтоб содержать своего брата и себя, вообщем. Я привыкла к такой жизни. Просто нужно научиться тому, каким правилам огородила тебя жизнь и выводить из них новые пути. Про себя, что могу сказать, это то, что я во многом изменилась. Все качества у меня в меру. Я установила планку в себе, чтобы не переходить эти границы. Ведь как известно, люди меняются после прожитой душевной боли и их уже не вернуть в тот прежний вид, что был раньше. Единственное, что я не могу перебороть, это чувство тоски по чему-то особенному, что у меня никогда не было. Каждый человек нуждается в любви, какой бы он не был, но иногда, жизнь поставит жесткие условия, чтобы прийти к счастью своим трудом. * * * — Белла, — кричит Джей, уже стоя и ожидая меня около двери. — Всё, всё. Иду, — я спустилась и подхватила его на руки, обняв. — Мы уже опаздываем, — сказал Джей и повис на мне. — Нет. У нас есть десять минут в запасе, — улыбнувшись, я закрыла дверь и мы пошли пешком до развлекательного центра. У одного мальчишки из садика моего брата, День Рождение и богатенький папаша решил закатить ему, ух какой праздник. Деньги. Вот и всё. Приглашены все дети и родители. Но я не понимаю, зачем ребенку такие шикарные праздники? В кого он превратится, когда вырастит на одних деньгах и желаниях? Когда мы пришли в приглашенное место, все родительницы окутанные в драгоценные камни, смотрели на меня так, как будто удивляются, как я вообще хочу по этой земле. Уж простите, что не так грандиозно выгляжу как все дамы. Я отпустила с рук любимого брата и присела на корточки перед ним с улыбкой, взяв его руку. Всегда хотелось плакать, когда смотрю на него. Я одна заменяю ему мать. — Малыш, иди и веселись. Я буду где-то тут. Хорошо? — Не уходи далеко. Будь рядом, — сказал он тихо, глядя в мои глаза. — Конечно же. Я буду с тобой, иди играй. Тебя уже зовут друзья, — я повернула его лицом к другим детям. Джей улыбнулся и побежал к другим. Я вздохнула и встала, подняв голову. И какого эти хищные женщины на меня смотрят? — И Вам, здравствуйте, — я улыбнулась, посмотрев на них. Людей бесит, когда сильный человек улыбается. Я ушла недалеко, присев на диван, где располагались другие люди. Повествование от лица Гарри. Flashback.«Любовь похожа на море, сверкающее цветами небесными. Счастлив, кто приходит на берег и, очарованный, согласует душу свою с величием всего моря. Тогда границы души бедного человека расширяются до бесконечности, и бедный человек понимает тогда, что и смерти нет… Не видно „того“ берега в море, и вовсе нет берегов у любви. Но другой приходит к морю не с душой, а с кувшином и, зачерпнув, приносит из всего моря только кувшин, и вода в кувшине соленая и негодная. — Любовь — это обман, — говорит такой человек и больше не возвращается к морю. Кто обманывается в ком-нибудь, тот и другого обманывает. Значит, нельзя обманывать, но нельзя и обманываться. Сад цветет, и каждый нагружается в нем ароматом. Так и человек бывает как цветущий сад: любит все, и каждый в его любовь входит.»
* * * Пять лет назад, когда еще лишь весна наступала, растапливая тоненькие покровы еще только уходящей зимы, было так же холодно, как сейчас, только я не о погоде, а о душевном состоянии. Я помню нашу черт возьми, нелепую встречу. Делая очередную затяжку, я закрываю глаза и опираюсь головой о холодную стену, прикрыв глаза, отчаянно вспоминая. Было светло и тихо. Тихо так, как будто все человечество в мире вымерло. Я слишком сильно погрузился в воспоминания. Шла уже третья или четвертая сигарета. Я просто хотел чуть-чуть продлить это мгновение, чтобы вспомнить о ней. Вспомнить так отчётливо, как будто в сотый раз перечитать любимую книгу, которую практически знаешь наизусть, и выбираешь читая только любимые места… Я встретил ее на улице и ее красота покорила меня. Ее глаза мне никогда не забыть. Такой как она, я не видел на свете. Пытался забыть, но никак не получалось. И сердце моё потихоньку распадалось. В душе пустота. Ее рядом нет. Одна темнота. Пустота, окутавшая меня, как будто пуповина у ребенка, которые был в безысходности около двенадцати часов при схватках молодой матери. Я вспомнил самые важные слова, которые сказал ей: “ Не бойся, не отпущу. Хочешь, я никогда не буду тебя отпускать? Хочешь, я всегда буду рядом с тобой? » — улыбнулся, вспоминая слова, которые сказал ей при встрече, влюбившись в нее с первого взгляда. По щеке скатилась одинокая слеза. Больно. Жутко. Боль смеется внутри, не позволяя ей сопротивляться, я у же привык к ней. Она стала моим целым, а все из-за того, что я не сберег ее, не сберег самое ценное, не сберег то, что должен был охранять, как самый бесценный бриллиант. Черт. Снова чувствую боль. Грудная клетка разрывается безжалостно на части, хотя еще те раны не зажили, я падаю на колени. Я кричу, держась за голову, кричу и вою, как одинокий волк на луну. А сигарета падает на деревянный пол и я вижу пламя, я вижу, как все горит, я вижу языки пламени, которые так и манят меня к ней, я готов был сжаться, но я не могу, не могу. Я помню, лишь запах гари, я помню ее смутный образ, я помню, что слушал звук пожарной сигнализации и крик матери. Черт возьми… Джемма… Где Джемма… Она была в другой комнате. Она была там, я слышу крик матери и мои веки надавливая на глаза, позволяют им закрыться. Я медленно открываю глаза: вижу свет, пытаюсь сфокусировать взгляд, потому что вижу лишь не точные силуэты, сщуриваюсь и вижу белые стены, больница… Вижу маму, которая входит в палату вся в слезах, вижу отца с поникшей головой. Я не вижу Джемму. Где она? Почему мама плачет? Почему они молчат, когда я задаю им вопрос? Я помню как мне стало плохо и как сердце болезненно сжалась, после того как я узнал, что она мертва. Я помню, как у меня началась истерик, как я плакал и кричал, я помню, как я вырвал все рубки и зашел в морг. Как я нашел ее, бледную, прекрасную мою сестренку. Я помню, что долго сидел с ней и побил врача, когда тот пытался меня оттащить от тела сестры, я помню, как я выбежал и сидел несколько часов в баре, обжигая горло алкоголем, я помню, как я ушел в запой на месяц. Помню, что она снилась мне… Помню, что она была с ней. Она говорила, Мне припомнились похороны. Я все больше вспоминал, как стоял на коленях и рыдал, мне было плевать, что я парень, я рыдал, потому что она погибла из-за меня. Я помню, что просидел с ней весь день, моля прощение. Я приходил в церковь и ставил ей свечку за упокой. Я молился Господу за этот грех. * * * Я явно помнил, как ушел отец. Как он бросил нас и предал маму, уйдя к другой женщине, которая была моложе. Я усмехаюсь, засовывая в рот очередную сигарету, вспоминая, как я целый год ходил на тренировки по боксу, как я отомстил ему. Как я пришел к отцу, увидев его в постели с обнаженной блондинкой, я помню, как она кричала и говорила, что вызывает полицию, когда я бил его, чувствуя огонь в горле, из-за бокала виски, который я опустошил для храбрости в их укромном месте. Отрывок из моей памяти: Приезжает полиция. Чуть ли не выламывает мои руки и я оказываюсь в наручниках… Образ моей матери всплывает каждый раз. Она навещала меня в тюрьме, каждые полчаса изливая поток слез в мою грудь. Спустя пять лет я вышел на свободу. Свежий воздух. Чистый. Я задышал. Помню, как я долго гулял, смотря на все, разглядывая и смотря как все изменилось с тех пор. Я помню, как я пришел на кладбище, к ней на могилу с большим букетом белых лилий, она любила их. Посидев наверное часа четыре, я говорил с ней, рассказывая о том, что со мной приключилось. Потом, я навестил Джемму, с букетом ее любимых ромашек. Я плакал, в первые за пять лет я пустил слезу и забыл о том, что черт возьми, мужчина. … Я прихожу домой и не нахожу маму, как я долго звал ее, а когда зашел в ее спальню, то обнаружил висящей на привязанной к люстре петле, она уже не дышала и ее сердце не билось. Я помню, как я держался за ее ноги, как я мертвую нес ее в больницу, как я бежал, глотая слезы… Страшно видеть мертвое тело матери и её закрытые глаза, которые закрылись навсегда… Никогда не услышать ее смех. Никогда не любоваться материнской улыбкой. Никогда не услышать слова: “ я тебя люблю и мне не важно, что ты за человек. » Похороны. Очередные. Они стали привычным делом. Как повседневное дело. Самую любимую женщину — мать, хоронят рядом с гробом Джеммы и отца, который был мне противен, но все-таки он мой родной отец, которого я у бил своими руками… Меня даже не терзает совесть… Очень уж любит сатана. Следом, умирает моя бабушка. Умирает у меня на руках в больнице. Я знал, что она должна умереть, но я не думал, что это наступит так скоро. Я помню, как лежал с ней мертвой на больничной кровати и держал ее холодеющую с каждым разом часом руку. Ощущать чужую смерть было привычно для меня. И вновь потеря, уже четырех человек, не считая смерти моей любимой кошки, которую сбила машина, с которой я шел по дороге, прижимая ее мертвое окровавленное тело к себе, я четко помню, как закапывал в землю своего любимого животного. Я прощался с ней, сделав маленький крестик из деревянных дощечек. Это не меньшая боль, что выдавалась мне. Еще я помню, как на моих глазах, всего полгода назад, убили моего друга, пустив в него пулю, вместо меня. Он спас мне жизнь, отдав свою. Зачем? Черт всех побрал. Как же нестерпимо больно. Задыхаюсь от боли, а она смеется, так звонко, словно 18-летняя девчонка. Я жаждал себя уничтожить, почти совершив обдуманное самоубийство, но в мою память врезается такой момент: Прибегает горничная и кричит, спасая меня от смерти. Отводя к личному психотерапевту, который с большим усердием приводил меня в успокоение. Я сижу на полу, в кухне… Один… Из приоткрытого окна веет сквозняком. Сигареты. Теперь они стали стали частью моей жизни. Я смотрю на эту тлеющую сигарету в моей руке. Скоро она закончится, как и я. Жизнь словно выкурила меня, как эту сигарету. Выдохнула последний воздух, бросила на грязный асфальт и ушла, не задумываясь, а что будет дальше? Да и зачем задумываться, когда можно просто достать из кармана новую сигарету. Я встал и пошел на кладбище, посидев там почти все утро, я даже забыл о чем-то важном. Ну и хрен с ним. Я уже потерял свое самое важное в жизни и живу лишь для развлечения, с разбитым сердцем и темной душой, скрываясь под красивой и изящной маской. Никому ненужный, одинокий волк, который никогда больше не полюбит и умрет в одиночестве с разбитым на две половины, сердцем, обливавшиеся кровью и осколками. Слезы катились по щекам. Каждая обжигала, ранила сильнее, чем насквозь проходящая стрела. На душе было пусто. Она больше не могла радоваться, не могла страдать. Слишком это стало привычно, слишком обыденно. Я устал, устал от всего этого и пошло бы оно все это к черту и куда подальше от моего окружения. Но я живу, потому что обещал ей, что буду жить.