Агент или человек

      - Извини, я ем, как утка, - виновато улыбнулась Катя, приступая к десерту, после того, как официантка унесла пустую тарелку от второй огромной порции спагетти.       - Если ты не будешь так много использовать свои способности, то возможно сможешь встать из-за стола. А пока с такими темпами, боюсь, придется выносить тебя отсюда.       - Ха, ты меня недооцениваешь. Можешь вызывать эвакуатор.       - Я уже пригнал прицеп прямо ко входу.       Катя пригрозила ему десертной ложечкой, в тайне безумно радуясь, что агент Сорок семь кажется уже освоил плоские юмористические перепалки.       - Знаешь, - предложила девушка, - мне кажется, что если ты не будешь сидеть так прямо, то будешь выглядеть даже почти нормальным.       - Неужели? – в привычной сухой манере отозвался мужчина, обведя внимательным взглядом зал.       - Да-да, давай, сползи чуть ниже и вытяни ноги. И скрести руки на груди. Да, вот так, будто ты замучался ждать меня. Вот, теперь ты типичный бедняга на провальном свидании.       - Мы ждем не тебя, а хакера, который обеспечит наше прикрытие, когда мы проникнем в Агентство, - спокойно возразил Сорок семь, при том, что взгляд его был вопросительный. Ему было непривычно находится в такой роли, но сидеть в такой позе было даже удобно.       Катя заметила, что Сорок семь обычно старается не встречаться с ней взглядом, что было непросто потому, что большую часть времени они были вынуждены проводить друг с другом достаточно близко. Но когда он злился или, как сейчас, ждал какого-то пояснения, то у Кати была отличная возможность беззастенчиво изучать необычный цвет его радужки. Она не знала, что сказать ему сейчас, но он действительно выглядел… реальным, и это было чертовски приятно. Создавалось впечатление, что среди всего хаоса хотя бы несколько часов могут быть нормальными.       - Когда ты обычный человек, большую часть времени ничего не происходит. И это не так весело, как спасать девушек и устранять плохих парней, но… всегда может произойти что-нибудь хорошее, даже когда этого не ожидаешь, - Катя аккуратно прикоснулась ладонью к его лицу. Его кожа все так же оставалось светлой, в то время как ее успела немного загореть.       - Спасибо, - она почти невесомо коснулась его руки, настороженно и быстро, чтобы он не успел дернуться. - Но можешь возвращать обратно этого зануду, потому, что наша гостья вот-вот будет здесь.       Их страховка в реальности оказалась высокой худощавой женщиной неопределенного возраста. Несмотря на теплый вечер, она была одета в длинную толстую юбку и водолазку с длинными рукавами и высоким горлом. Несколько платков, скрученных в жгуты, держали ее разноцветные дреды.       - У меня очень мало времени, поэтому сразу к делу. Я сделаю то, что вам нужно, но мне не нужны деньги. Возможность воспользоваться вашими услугами намного ценнее, - она положила на столик маленький ключик с брелком, на котором под прозрачной пластинкой был записан адрес.       - Очень кстати. Не уверен, что смог бы найти такую сумму наличными, - Катя давно не слышала от Сорок седьмого такого прохладного и формального тона.       - Я хочу, чтобы этот человек умер. И мне нужна флеш-карта с данными. Скорее всего, он хранит ее в кабинете, - девушка то и дело нервно вытягивала рукава водолазки. На ее шее, там, где кожа не была прикрыта воротом, Катя заметила несколько хаотично расположенных маленьких шрамов в виде букв «П» и «Г», взятые в кольцо маленьких завитков. Скорее всего, это был один из способов шрамирования в виде ожогов, посчитала Ван Дис.       - Это будет несчастный случай. Я не могу привлекать к себе сейчас слишком много внимания.       - Способ не важен, - отмахнулась женщина, - Главное, чтобы он был мертв, а флешка была у меня. Всю необходимую информацию вы найдете по этому адресу. Вы знаете, как со мной связаться.       Сорок семь коротко сверился с картой на телефоне, оплатил счет и они вышли. Погода в Австралии даже в начале зимы стояла около двадцати градусов, совершенно не сравнить с заснеженной Германией, где Катя провела большую часть жизни. Был потрясающий вечер, солнце медленно двигалось к горизонту, влюбленные парочки жались друг к другу, счастливо улыбаясь золотистому закату. Это был самый популярный район среди молодежи и к вечеру количество народа только увеличивалось. Сорок семь изучающе смерил одну такую парочку взглядом, потом задумчиво посмотрел на Катю. После он подал ей руку и она протянула свою. Не отводя взгляда от ее глаз, он положил ее ладонь себе на сгиб локтя, и дальше они пошли под руку, как самая обычная пара, что позволило им незаметно смешаться с остальными гуляющими.       Ключ оказался от почтового ящика в одном из старых домов недалеко от того места, где они находились. Сорок семь коротко осмотрел его на наличие каких-либо детонирующих устройств и, убедившись в безопасности, забрал содержимое.       В отеле Катя снова несется в ванну с веселыми криками, по достоинству оценив горячую воду и мыльную пену после почти суток сплошных перелетов через половину земного шара. Сорок семь улыбнулся и сел за стол изучать содержимое конверта. За Годы службы в Агентстве он привык к тому стилю составления брифингов, которые присылала Диана. В конверте же оказалось много ненужной информации, но, к счастью, был план клуба и фотография жертвы.       - Сколько тебе лет? – спрашивает Катя, наблюдая за ним. Она вытерла волосы полотенцем и отбросила его на кровать.       - Около тридцати по ощущениям, но я был создан в шестьдесят четвертом.       - Со мной то же самое... Мне должно быть уже под сорок, но я чувствую себя на двадцать три... Если не меньше, - она усмехнулась. - Не так много времени прошло с тех пор, как я перестала считать, что немецкий рок это реально круто. Ты пришел бы в ужас, если бы увидел мои предпочтения в одежде.       - Хотел похвалить тебя за хорошие навыки мимикрии, но, если пристрастие к черному и удобной обуви мужского фасона лишь пережитки твоей юности…       - Пфф, ты снова включил занудство.       - Я стараюсь. Честно, - отвлеченно отозвался он, напряженно изучая бумаги.       - Можно я пойду с тобой? – внезапно спросила Катя тихим голосом.       - Нет.       - Это касается нас обоих, не только тебя.       - Это опасно. И ты можешь помешать.       - Брось.       - Нет.       - Не думаю, что это такое сложное задание, чтобы представлять опасность. К тому же, не забывай о моих способностях.       - Я не люблю сюрпризов. И мне не нужна помощь.       Катя подошла к столу, рассматривая фотографии. Целью был мужчина средних лет, Пауль Ригель, владелец подпольного клуба, если верить подписи. Ничего особо примечательного.       - Как ты собираешься сделать это?       - Утром его найдут выпавшим из окна своего кабинета с высоким уровнем алкоголя в крови.       - Ты не думаешь, что с девушкой это будет проще сделать? – Катя помахала фотографией мужчины перед носом агента, пока он не отобрал ее.       – Я же со скуки тут помру… А если на отель нападет банда инопланетян, а тебя нет? Я же такая беззащитная, кто меня спасет?       - Катя, это не развлечение.       - Ну, пожалуйста, Сорок семь.       Агент повернулся к ней, на его бесстрастном лице проскользнуло легкое удивление.       - Ты серьезно думаешь, что стоит только попросить и сделать такие глаза – и ты получишь все, что тебе угодно?       - Нет, не думаю. Я никогда ничего не спрашивала, и всю жизнь все зависело только от меня. Но раз уж ты решил поиграть в папочку, то будь любезен держать роль на уровне.       Сорок семь глубоко и медленно вздохнул, не впечатленный ее упреками.       - Зачем тебе это?       - Я не хочу, чтобы ты делал это один.       - Я всегда делал это один.       - Теперь нет.       Сорок семь достал из своего чемодана с оружием маленький пластиковый пакетик и протянул ей. Она подняла его на свет, рассматривая за прозрачной пленкой маленькую круглую таблетку.       - Добавишь ему в выпивку. Справишься?       Катя надменно взглянула на него, хотя в душе возникло серьезное волнение. Она знала, что Сорок семь уверен, что она побоится и откажется, и она бы так и сделала, если бы не дурацкое желание не потерять лицо.       - Учишь девушку убивать?... Да, я справлюсь с этим, - она сжала пакетик в ладони, не зная, что с ним делать, потом сунула в карман джинсов.       Мужчина снова вздохнул и вернулся к изучению плана клуба и окружающей местности.       - Расслабься, это всего лишь наркотик, который усилит действие алкоголя, - пояснил он, передав ей буклет с информацией о клубе.       Тяжесть, которая сдавила ее сердце, стала ощутимо легче, когда она услышала это. Девушка бегло пробежалась глазами по яркой бумажке в руках.       «Вас ждет потрясающее танцевальное шоу, огненное представление и море незабываемых ощущений в атмосфере сексуальной раскрепощенности.       Предупреждения: На входе обязательный dress-code и face control. Лица младше 21 в клуб не пускаются ни под каким предлогом. Фото- и видеосъемка запрещена. Личные просьбы и отклонения от правил оговариваются лично с администратором или лицами, их замещающими.       Dress-code: Латекс, кожа, нейлон, металлические элементы (острые – не длиннее 2см.) Любой из неформальных стилей, которые вам по душе: кибер, готик, вамп, миллитари и т.п. Мужчины! Не забывайте о классических костюмах – элегантный мужчина самый большой фетиш в глазах женщины (и некоторых мужчин).       Для желающих переодеться в клубе есть раздевалка. От вашего наряда будет зависеть ваше настроение и настроение окружающих. Подойдите к выбору творчески!"        - Возьмешь такси, адрес на брошюре. К двум ты должна быть там, я уже буду внутри. Найдешь его, подбросишь наркотик и все. Потом едь сюда и жди меня, я не задержусь надолго. Все понятно?       - Хорошо…       Сорок семь едва заметно удивленно приподнял брови, не ожидав от Кати такой серьезности и послушания.       - А теперь нам нужно успеть найти тебе подходящую одежду.       Катя еще раз бросила взгляд на фотографии на столе. Если в этом клубе хотя бы иногда и были более или менее одетые люди, то фотограф их точно не застал. Различные фетиш атрибуты и военная одежда была явно в почете, как и говорилось в брошюре.       - А что насчет твоего «наряда»?       - Внимательно прочти пункт о дресс-коде. Мой костюм - именно то, что нужно.       Катя была у клуба в точно оговоренное время. Парковка машин в этом районе была запрещена, и ей прошлось немного пройтись пешком. Снаружи здание представляло собой большой двухэтажный склад из красного кирпича у кромки воды. Он почти что терялся на фоне похожих сооружений, которые раньше принадлежали порту, а сейчас уже долгое время были выставлены на продажу и пребывали в заброшенном состоянии. Именно этот склад отличали чуть более ухоженный фасад и огромная очередь у входа. Катя видела подобные подпольные клубы в Германии, и внутри они не имели ничего общего с обшарпанным видом снаружи.       Промучавшись добрый час с макияжем, то делая его ярче, то снова смывая, Катя чувствовала себя вызывающе в черных кожаных джинсах и свободной белой кофте-топе, открывавшей ее живот. Но, оценив парочку нарядов на тех, кто стоял в очереди в клуб, она пришла к противоположному выводу.       Главной проблемой была огромная вереница людей у входа, которую было невозможно преодолеть быстро ни нагло идя напролом, ни уж точно добропорядочным образом. Катя поджала губы, пытаясь придумать решение этой ситуации. Не долго думая, девушка решила попробовать войти со служебного входа. Ее всегда удивляла ее способность удачно выпутываться из различных ситуаций, но теперь она понимала, что это было всего лишь действие ее способностей к предвидению.       - Scheiße, - услышала она. Эта сторона здания была слабо освещена и почти примыкала к стене другого здания, образовывая узкий закоулок. Молодой парень с сигаретой в зубах отряхивал платком грязь со своих военных ботинок на огромной подошве.       - Извини, не угостишь сигареткой, герой? – сказала она так же на немецком.       - О, - протянул с улыбкой парень, выпрямившись. – Приятно слышать родную речь так далеко от дома. Катя взяла сигарету из протянутой пачки и намеренно низко наклонилась, закуривая от его зажигалки.       - Почему такая красота еще не внутри? – спросил, довольно утирая нос.       - Громила на входе просто придурок, - возмутилась Катя. – Знаешь сколько стоит этот прикид? Я приехала с другого конца света, чтобы развлечься. А вместо этого меня спрашивают откуда я и утверждают, что я не очень-то похожа на немку!       Парень усмехнулся.       - Да, Роджер любит поприкалываться. Один раз, я помню, он спрашивал у каких-то цыпочек таблицу умножения, и все равно не пустил их, - он окинул ее фигуру оценивающим взглядом. – Ну, я бы мог пропустить тебя… Только молчок.       - Ой, правда что ли? – Катя счастливо улыбается и торопливо лезет в карман. Уже через секунду машет сотенной купюрой перед носом парня. Он пропускает Катю через служебный вход, шутливо поклонившись, и довольно убирает деньги в карман виниловых брюк, хотя не понятно, каким образом в таких тугих брюках хватает места для карманов.       - Если что еще понадобится… ну, ты знаешь, чтобы расслабиться, я в баре.       - Заведуешь всем весельем? – пошутила она, но мальчишка важно воспринял ее слова всерьез. Ему лет шестнадцать, но он старше своих лет и, к тому же, намеренно пытается казаться еще старше.       - Да не-е, я тут занимаюсь всякими мелочами, в основном помогаю Ригу. Он тут главный. Тоже наш земляк. Поэтому меня и взял, я тогда вообще ничего не умел, постоянно все ронял и путал.       - Риг?       - Да, Пауль. Он предпочитает просто Пол или Риг, - объяснил ей мальчишка, стараясь перекричать шум музыки.       - Кажется он классный парень, - протянула Катя, надеясь, что правильно напала на след. - Я хотела бы с ним познакомиться.       - Да вон он, за стойкой. Идем со мной. Как ты говоришь тебя зовут?       - Марта.       - Приятно познакомиться. Можешь звать меня Хвост.       - Хорошо, Хвост.       Парень сделал, казалось, нереальное и провел ее через толпу, ловко лавируя между полуобнаженными телами в кожзаме, виниле и металлических заклепках. Атмосфера была густой, наполненная тусовкой и развратом. Огненное представление на сцене, гоу-гоу танцовщицы в клетках под потолком, световое шоу в движущейся единой безумной массой толпе. Многие гости чувствовали себя весьма свободно и, немного уединившись на маленьких диванчиках, весьма бурно проявляли симпатию друг к другу.       Хвост мигом нашел ей свободный стул за огромной круглой барной стойкой в центре зала, и позвал хозяина. Катя с трудом узнала цель с фотографии. Наяву это был невысокий брюнет с идеально зачесанными влево блестящими волосами, клинышек волос у правого виска был зализан в прядку и закручен в маленький завиток. Он был в черной рубашке и брюках, на шее красовался тонкий кожаный ошейник, длинная цепочка с какой-то подвеской виднелась на груди в расстегнутом вороте рубашки. Слушая мальчишку, он держал большие пальцы за массивной металлической пряжкой своего ремня, а потом перевел взгляд на Катю и улыбнулся. Его глаза были сильно подведены черным карандашом, и потому она не узнала его сразу.       - Добрый вечер, Frau...?       - Браун, - быстро ответила девушка.       -Всегда рады видеть своих здесь, - подойдя к ней, он слегка поклонился, и Катя поняла, что Хвост всего лишь копировал своего хозяина.       - Пауль Ригель. Для тебя просто Пол. Ох, извините, для вас, - мужчина в раскаянии постукал себя пальцами по тонким губам. - Я родом из Розенхайма. А вы?       - Марта. Ее зовут Марта, - влез в разговор Хвост, желая подсобить хозяину, но Ригель недовольно шикнул на него и того след простыл.       - Из Берлина. Но я объездила всю Германию. Бавария действительно чудесна, - похвалила его край Катя. Как ни странно, его вежливость даже немного напрягала. Его мимика была уж слишком бурной в один момент, а в следующий – замедленной и туповатой. Кажется, он уже был под действием чего-то веселого. - Угостите чем-нибудь? – мило улыбнулась Ван Дис.       - Само собой, - развел мужчина руками, при этом пожав плечами. - А что предпочитаете? – он одарил ее сладкой улыбкой и повернулся боком, все еще нетвердо облокачиваясь на стойку одной рукой, и подозвал Хвоста обратно.       - Пока просто выпить, а потом посмотрим, - она незаметно достала из кармана таблетку, стараясь держать ее аккуратно, потому, что она начинала сыпаться в ее влажной ладони.       - У нас есть замечательное светлое пиво из самой Баварии.       - О, пожалуйста. А вы выпьете со мной?       - Хвост, две бутылки моего любимого, - тут же добавил Пауль и мальчишка засуетился. Мужчина снова повернулся к ней, тяжело навалившись на стойку. - За мой счет сударыня, - заговорищески шепнул он и задумчиво продолжил, - Примечательная, однако, у вас фамилия, - он с легким укором потряс указательным пальцем, прищурив глаза. - Но мне нравится.       Хвост принес две бутылки из темного стекла, одну из них протянул ей.       - Будем здоровы, Frau Braun, - немец отсалютировал и уже начал подносить бутылку ко рту.       Катя быстро накрыла дрожащими пальцами горлышко сверху, останавливая Пауля и незаметно опуская таблетку в бутылку.       - Давайте на брудершафт, - предложила она, придвинувшись ближе. Ригель бросил заинтересованный взгляд на ее зад в обтягивающих джинсах, когда она привстала, чтобы остановить его. Он облизнул губы и гаденько улыбнулся, при этом втягивая щеки.       Катя подняла бутылку, сплетая его запястье со своим, и сделала несколько медленных глотков холодного напитка, напряженно наблюдая за тем, как пьет мужчина. Ригель подмигнул ей, заметив ее внимание. Его лицо было с первыми признаками старения и чрезмерно веселой жизни, черты были жесткими и женственными одновременно.       - Хорошо проводите время? – с блаженно закрытыми глазами он вопросительно приподнял брови, на влажном лбу образовались несколько продольных складок, а над веками были смазанные отпечатки подводки. Кате удается рассмотреть кулон-подвеску на его груди - это металлическая, со следами побежалости печать в виде букв "П" и "Г", окруженные завитками каких-то листьев. Внезапно Катя понимает, почему их хакер была так тепло укутана, почему она тянула рукава и хотела спрятать свое тело. Почему хотела убить его. Возможно, не только из-за этого, учитывая, что ей требовалась еще и флешка.       Хвост осторожно прикоснулся к плечу хозяина и что-то шепнул ему. Ригель закатил глаза, обреченно вздохнув, и, сославшись на дела, попросил девушку подождать его пару минут. Катя поняла, что более удачного случая убраться отсюда у нее не будет. Она решительно направилась к выходу, как и обещала, но перед самыми дверьми резко остановилась.       Проулок между складами, машина. Один выстрел. Труп Ригеля, а Хвост без сознания, но еще жив только потому, что ничего не успел увидеть, когда его вдруг ударили в затылок. Сорок седьмой забирает машину и бумажник хозяина клуба, чтобы все списали на ограбление.       Кто-то из вновь прибывших задевает ее плечом, и со стеклянными глазами девушка отходит с прохода к стене, спиной ища в ней опору.       Утро, легкий шум волн и труп Ригеля на берегу, закрытый каким-то полотном. Хвост дает показания о том, что хозяину накануне ночью навещали кредиторы. Охранник, последний видевший Ригеля, подтверждает, что мужчина был не в себе и, кажется, с досады выпил лишнего.       Катя мелко дышит, пытаясь прийти в себя. Видения на такой далекий промежуток времени вперед требовали очень много сил. Дико хотелось есть и особенно спать. Зная, что Ригель еще долго не покажется из своего кабинета, она снова идет к бару и заказывает двойную порцию рома с колой, которую она тут же выпивает и отправляется на танцпол, пытаясь найти Сорок седьмого.       Катя немного успокоилась, оказавшись в гуще толпы, и стала неловко двигаться, пытаясь подражать танцующим, чтобы не сильно привлекать внимание, поглядывая по сторонам в поисках агента. Ее мысли и чувства были чересчур заняты другим, но постепенно дурацкая мелодия стала проникать в сознание и завладевать ее телом. Пульсирующий ритм дергал за нервные окончания, заставляя подчиниться определенному темпу. Она расслабилась, чувствуя тепло алкоголя в желудке, от которого проходили ее нервозность и головная боль после видений. Девушка медленно закрывает глаза, ощущая, словно со стороны, как извивается ее тело, как двигаются мышцы и сухожилия под ее кожей, как течет по венам кровь, подгоняемая участившими ударами сердца. На время она забылась и потерялась во вспышках света и вихре музыки, едва осознавая происходящее, избавляясь от напряженности прошедшей недели, которая была действительно трудной. Она успела узнать многое о себе, своем прошлом и семейных тайнах, убить с два десятка людей, найти отца, потерять отца, увидеть своими глазами, как он взрывается в вертолете, жертвуя собой ради нее, умудрилась привязаться к Сорок седьмому, спастись от полиции и Агентства, имея на руках двух агентов. И что ее ждало дальше? Какие-то врачи-психопаты хотели раскромсать ее тело, чтобы создать армию супер-солдат. На их фоне Агентство, которое просто хотело ее тихо убить во благо мира во всем мире, выглядело почти невинно. Но это не имело ни малейшего значения в данный момент. Она снова была предоставлена самой себе, находясь в окружении незнакомых людей. Это было привычным и успокаивало.       Она ощущает беспокойство Сорок седьмого в своем сознании и понимает, что снова неосознанно использует свои способности, которые снова незаметно вытягивают из нее силы. Это приводит ее в себя. Она открывает глаза и немного замедляется. Кристально синие глаза наблюдают за ней с другой стороны зала, где на небольшом возвышении находился бар поменьше. Девушка начинает пробираться через толпу, чтобы сказать, что планы меняются и что не нужно так тревожится от того, что она всего лишь попыталась немного отвлечься.       Второй бар совсем маленький и почти незаметный из-за того, что близко прилегал к танцполу. Сорок семь сидит спиной к стойке, наблюдая за танцующими, рюмка коньяка стоит для вида, он, разумеется, даже не прикоснулся к ней. Катя остановилась в метре перед мужчиной, недовольная, что он может контролировать ее без единого слова, вообще без каких-либо движений. И почему это так? – рассеяно подумала она, в общем-то, на самом деле не против такого положения вещей. Ее удивляло, что ее организм не так уж сильно бунтует против него, а наоборот, даже тянется к этой опеке и чувству защищенности.       Полуголые тела в различных фетиш атрибутах не так уж отталкивают, когда свыкаешься с видом и перестаешь обращать внимание на весьма откровенные проявления чувств некоторых гостей клуба. Заиграла новая, более приятная мелодия, резкое мигание светомузыки сменилось на фиолетовые и красные прожектора, плавно скользящие по танцующим. Катя подняла руки, танцуя, удивленно осознавая, что ей нравится музыка и, с определенной степенью абстрагированности, нравится и атмосфера.       Она расслабленно танцует, медленно приближаясь к мужчине. Ее бедра выписывают в воздухе восьмерки, мышцы обнаженного живота плавно двигаются под кожей, она трется ногой о ногу мужчины, заставляя его слегка развести колени. Она берет его руки и кладет себе на талию, не переставая медленно двигаться, мягко обвивает его шею своими руками, губы сначала скользят по шее, пока не добираются до мочки уха.       - Он не один в кабинете. Через десять минут ему станет плохо и он выйдет на улицу. Я отведу его к докам. Жди меня там. Никто не должен тебя видеть, хотя в этом ты про, да? Флешка у него в часах.       Его ладони скользят по сторонам ее тела вверх, ощутимо сжимают талию.       - Нет, я не вернусь в отель. Я видела это, и это пройдет без последствий, если сделаем все точно по моему плану.       Его холодность держала ее на дистанции даже мысленно, но, находясь так близко к нему, Катя больше не ощущает ментальных преград, чувствуя его пульс под руками, его запах. Впервые он кажется настолько реальным, настоящим… доступным. Сорок семь одной рукой обвил ее бедра, крепко прижимая к себе. Катя чувствует сильное напряжение в его мышцах. Этот жест означает только то, что он злится. Он слегка отстраняет ее и поднимает голову, серьезно смотрит в глаза, в то время как пальцы, едва касаясь, играючи скользят по ее животу вверх под топ. Катя с трудом сглатывает, на секунду закрывая глаза от удовольствия. Она понимает, что он делает это все только для прикрытия, но ничто не может остановить реакции ее тела, которое ощущает желанное тело так близко с собой, томительные прикосновения.       - А теперь не трать время и потанцуй со мной, - хрипло говорит она, не уверенная что он ее расслышал, и отступает, освобождаясь из его объятий. Катя тянет его за руку на танцпол, надеясь, что агенту не придет в голову в очередной раз усыпить ее уколом, чтобы не мешалась. Это может войти у него в привычку. Среди расшалившейся толпы это было бы легко сделать и списать все на то, что на выпила лишнего, поэтому ей следует внимательно следить за его руками. Но уже через минуту из ее головы вылетают все заботы и опасения.       Ее сердцебиение грохочет в ушах громче музыки. Девушку захватывает драйв, она чувствует себя живой, молодой и свободной. Позволить себе полностью раскрепоститься сродне действию наркотика. Бесконечная эйфория.       Синхронно двигаются их тела прижатые друг к другу тесно, как единое целое. Его пальцы лениво ласкают впадинки у ее тазобедренных косточек и живот. Уже мало что отличает их от других. Стоило расслабиться и не быть такой ханжой, чтобы наконец перестать обращать внимание на эксцентричных личностей в клубе.       На короткий промежуток времени они были довольны лишь присутствием друг друга. Одни. Только вдвоем. Сорок семь поймал ее, притянул за предплечья к себе, обнял и убрал от лица волосы, уткнувшись носом в шею.       Катя расслабленно откидывает голову ему на плечо, протягивает руку назад, обвивая его шею, гладит его затылок, чтобы он не переставал ласкать губами тонкую кожу за ее ухом.       Но вместо этого он резко кусает ее, намеренно до боли. Рефлексы, ничего не поделать, Катя выворачивается и отскакивает от него, прижимая ладонь к укусу, сначала не понимая, зачем он это сделал. Его взгляд, белая кожа в свете разноцветных софитов. Идеально отстраненное выражение лица. Новый костюм действительно сидит на нем чертовски сексуально, как и предсказывала брошюра. В чувство девушку приводит новое видение – Пауль выходит из бара.       Девушка тут следует через толпу к выходу.       Катя отходит к группкам курящих, делая вид, что вышла просто освежиться. Темная фигура Риггеля нетвердо удаляется к дальним складам, останавливается на углу и его тошнит. Катя неспеша обходит клуб, оказавшись в другом ряду складских помещений. Она движется по затемненным участкам и собирается встретиться с Риггелем лицом к лицу, чтобы не пугать его. Девушка замирает на месте, прислонившись к стене. Сзади к владельцу клуба подходит охранник.       - Пошел прочь, Hund! – все, что ему удается зло выкрикнуть, отталкивая своего секьюрити, прежде, чем его снова выворачивает наизнанку.       Охранник обиженно уходит обратно в клуб. До ушей Кати приглушенно доносится оскорбительное слово в адрес немца.       Пауль почти сразу жалеет, что отослал охранника, смутившись, что его подчиненный видит его в таком виде. Ему стремительно становится только хуже, он тяжело опускается на землю, и, вытянув ноги и приподняв бедра, неловко пытается достать телефон из узких брюк. Если бы он остался жив после этой ночи, то наверняка зарекся бы от привычки намеренно покупать такой маленький размер, чтобы выглядеть эффектнее.       Катя аккуратно выступает из темноты, переступая через мусор, и, натянув рукав кофты на ладонь, без труда забирает сотовый из его вялых рук и откладывает в сторону. Так же расстегивает его часы и убирает себе в карман джинсов.       - Komm mit mir, Paul, - девушка помогает ему подняться. Он что-то бессвязно бормочет, мешая немецкий с английским. Дойдя свой путь обратно до конца склада, Катя уже почти тащит на себе мужчину.       Они с трудом доходят до воды. Катя сильно вздрагивает от испуга. Сорок семь возник словно ниоткуда и забрал ее ношу.       - Садись в лодку, Катя, - ночь была безлунная, и, не напрягая зрение, девушка видела только темные провалы его глаз, резкие тени скул и белую, как мел, кожу. Он отдает ей свой пиджак.       Девушка послушалась, ощущая напряжение и тошнотворную пустоту внутри. Лодка была единственной на маленьком пирсе, Катя без труда забралась в нее.       Сорок семь продел одну руку пол локти Ригеля, заведенные за спину, другую держал на его затылке. Он зашел с ним в воду по пояс и наклонил.       Вокруг слышится легкий шум волн, хлюпанье воды под гнилыми досками пирса, сквозной ветер носится между валунами и полузатопленными бетонными плитами, торчащими из моря. Сначала ничего не происходит. Совсем ничего, и Катя, которая сжалась в лодке с закрытыми глазами и заткнутыми ладонями ушами, недоверчиво поворачивается в сторону берега. Белоснежная рубашка Сорок седьмого ярко выделяется на фоне черных волн. Руки с закатанными рукавами по локоть в воде. Если постараться, то можно было услышать отдаленный гул веселья в клубе.       И потом, спустя минуту или две, послышалось тихое бурление воды от крика, который слышали только рыбы. Сорок семь старается тщательно контролировать свою силу, чтобы крепко удерживать, но не оставлять ненужных следов. От его рук в воде расходятся большие круги, которые постепенно уменьшаются, пока на месте не остается только темная гладь, беспокойная от редких накатов волн.       Катю это застает врасплох. Она не знала, чего ожидать, но только не того, каким тихим будет сопротивление и какими уверенными будут руки Сорок седьмого.       Катя растерянно уставилась на свои ботинки, руки до побеления вцепились в бортики лодки, которая слегка качнулась, когда Сорок седьмой забрался в нее. Он взял весла и начал грести к противоположному берегу залива, где была старая дорога, ведущая через рыбзавод в город.       Девушка как в тумане чувствует толчок лодки о причал, влажные руки Сорок седьмого, помогающего ей выбраться. Она вцепилась ему в предплечья, не понимая, что он ей говорит, ее ноги спотыкаются о неровную доску. Слезы начинают литься сами собой, Катя не понимает почему. В ушах повторяющийся оглушительный взрыв вертолета и тихое бульканье подводного крика. Они на берегу, но она все еще ощущает мерное покачивание лодки и ее начинает трясти. Сорок семь садится на причал, и увлекает ее с собой, крепко обхватив ее в кольцо рук. Спиной она чувствует жар его тела, влагу одежды, и смутно понимает, что сопротивляется.       Катя с усилием заставляет свое тело расслабиться и прекратить борьбу. Бесшумно рыдая, она сжимает и царапает руки мужчины, обнимавшего ее, пытаясь стереть с них смерть.       - Прости меня, - он убирает волосы с ее шеи и пытается заглянуть в лицо, - Тебе не следовало видеть это. Я не должен был брать тебя.       - Нет, - Катя делает несколько глубоких вздохов, чувствуя как ее жгут сдерживаемые слезы. Перед глазами все размыто и огоньки далекого старого причала сливаются в причудливый калейдоскоп. – Это скоро пройдет. Ты можешь доверять мне. Это только в первый раз, - ее глаза снова наполняют слезы и смутная темнота. Размазанные огоньки весело пляшут на другом берегу.