Губы и другие части тела...

Обжигающе-горячие губы влажно скользят по животу, вцеловываясь, касаясь каждого сантиметра кожи, распаляя желание… Они медленно, но упорно спускаются вниз, коснувшись пупка, иногда выпуская из плена острый, вытворяющий совершенно немыслимые вещи язык… Даааа… Ниже…. Еще чуть-чуть… Губы на миг отрываются от своего увлекательного занятия и складываются в лукавую улыбку, а потом, подразнив пробежавшимся по ним кончиком розового языка, возвращаются к оставленному телу, узорно и причудливо прокладывая себе дорогу к возбужденному, налившемуся всеми соками члену. Быстрее, пожалуйста…. Собственные руки зудят от желания обхватить свой же ствол, но они вне игры — стальные браслеты удерживают их высоко над головой, проклятье! Лежать спокойно сил уже не остается, все тело мелко дрожит, из горла сочится низкий стон. Губы ласкают лобок, прихватывая курчавые темные волосы, покрывающие пах, и, о боги, наконец, добираются до основания члена. В глазах темнеет от мягкости поцелуев, цепочкой пробирающихся к головке. Шелк в сравнении с этими ласками — кусок льна. Губы приоткрываются и обхватывают член, который почти сразу тонет в горячей сочности рта сжимающегося вокруг и… — А теперь, Шерлок, я хочу услышать, как ты будешь умолять, — срывается с отстранившихся губ. Жестоко, блять…. Губы улыбаются и, дождавшись, когда разум вернется в до крайности возбужденные мозги, медленно и четко произносят, — я жду, Шерлок, ты меня вообще слышишь? Шерлок распахивает глаза. Склонившийся над ним Джон с выражением крайней раздраженности трясет гения за плечо и, поджав те самые Губы, ожидает ответа, вероятно. — Для кого я все это говорил, скажи на милость, если ты даже не удосужился меня слушать. Да что с тобой вообще такое? Шерлок?! — Эммм, — Шерлок ошарашено несколько раз хлопает глазами и убирает сведенные лодочкой ладони от подбородка. — Я был в чертогах, Джон. Да, я тебя не слышал. Был занят очень важной проблемой. — Оу… — Джон сердито фыркнул, — простите, Ваша Светлость, что отвлек Вас от решения мировых проблем своим занудством… — Вот именно, Джон, мировых, — Шерлок изо всех сил стараясь не смотреть на Губы своего друга, сжал пальцами переносицу и утомленно вздохнул, — ну раз уж ты все равно помешал… может, заваришь чаю? — Ты невозможный засранец, Шерлок Холмс, — Джон пробежался кончиком языка по верхней губе, размышляя, что бы еще к этому обвинению добавить, но так и не придумав, развернулся и пошел ставить чайник. И если бы в этот момент ему вздумалось оглянуться на замершего в своем кресле каменным изваянием Шерлока, доктор был бы поражен тем безумным выражением лица, с которым его провожал взглядом величайший из детективов.