Тяготение

      Ренджи не было в мире живых уже 18 часов и 24 минуты. Ичиго не мог нормально существовать ровно столько же. Если бы не отец, то скорее всего Куросаки даже не смог бы сдвинуться с места. У него ничего не болело, но пустота в груди была настолько сильной, что он иногда забывал, что имеет физическую оболочку. Она высасывала все силы.       Ишшин несколько раз заставлял его подняться и хотя бы немного поесть, но Ичиго не чувствовал вкуса еды. Он съедал пару ложек, чтобы не пугать близких, и снова плелся в комнату, где, лежа на кровати, мог наблюдать за ходом стрелки висящих на стене часов. Они помогали ему держаться в сознании. Хотя уснуть он все равно не смог бы, но погружение в собственные мысли было еще мучительней, чем попытки считать минуты.       Когда стрелка отмерила 19 часов и 11 минут, Ичиго смог сделать свой первый полноценный вдох. Он несколько секунд просто дышал, будто вспомнив, какое это прекрасное занятие. Ичиго чувствовал себя старым механизмом, который запустили после долгих лет бездействия. И когда в груди, вместо всепоглощающей пустоты, привычно потянуло или даже требовательно дернуло, Куросаки соскочил с кровати, путаясь в одеяле и собственных ногах.       Ренджи вернулся в мир живых. И хотя где-то глубоко Ичиго таил на него обиду за молчание и ложь, он не мог перестать улыбаться. Этот идиот вернулся, а со всем остальным они как-нибудь разберутся.       Куросаки выскочил из комнаты и практически врезался в отца, поднимающегося по лестнице. Ему ничего не нужно было говорить, Ишшин просто кивнул, ободряюще улыбаясь. Дорога до магазина Урахары почти не запомнилась. Ичиго лишь чувствовал, как с каждым шагом натянутая пружина в его груди ослабевает.       На крыльце их ждал Киске, по его лицу нельзя было сказать, хорошие или плохие новости он собирался им сообщить, но Куросаки искал глазами совсем не его. Ренджи рядом не было, хотя их связь говорила обратное. Заметив его замешательство, Урахара мягко улыбнулся. — Рад видеть, что с тобой все хорошо, Ичиго. Не волнуйся, лейтенант Абарай тоже здесь, только ты его не видишь, пока не видишь.       Его последнее уточнение было наполнено обещанием. Куросаки вскинул голову, не веря. Неужели у них все-таки получилось? — Как вам удалось, признавайся? — Ишшин тоже звучал искренне удивленным. — Обо всем немного позже, проходите. Не будем тянуть с процедурой, — Киске посторонился, пропуская их внутрь.       В магазине было прохладно и привычно пахло чаем. Ичиго нервно выдохнул, пытаясь унять дрожь отступающего напряжения. Он не осознавал, насколько был напряжен всю дорогу, ожидая услышать вердикт.       Урахара повел их к знакомому входу в подвал. — Это необходимо? — прохрипел Куросаки, сам испугавшись своего голоса. Казалось, что он молчал целую вечность. — Некоторая предосторожность не повредит, — ответил Киске. — Мы точно не знаем, как отреагирует вся эта концентрированная реяцу в момент ее передачи.       Ичиго кивнул и первым принялся спускаться. Натяжение в груди стало слабее и совсем исчезло, когда он оказался внизу. Значит, Ренджи был здесь. А слова наверху, что он его пока не видит, были лишь попыткой Киске красиво сообщить новость об их успехе. Взгляд метнулся по знакомому пейзажу, но не нашел ни души. Все-таки и здесь он его пока не видит. — Прошу за мной, — позвал Урахара, спустившись вместе с Ишшином.       Он провел их к небольшой свободной площадке. — Встань в центр, — попросил Киске и чуть тише добавил, — и получай удовольствие.       Ишшин бросил на него осуждающий взгляд. — Что? Я хотел разрядить обстановку. Все будет хорошо, что вы такие напряженные. Давай!       Ичиго понял, что последнюю фразу он сказал не ему, так как почувствовал пульсирующую силу в своем сердце. Это была не боль, а словно жидкое тепло распространяющееся по всему его телу. Он опустил взгляд на то место, откуда исходило чувство, и увидел очертание меча, пронзившего его тело. С каждой секундой он становился четче, будто кто-то дорисовывал недостающие части картинки: сначала появилась ладонь, крепко держащая рукоять, затем штрих за штрихом появлялся такой знакомый силуэт. Они стояли практически нос к носу, когда Ичиго наконец увидел теплую улыбку на лице Ренджи.       В этот момент сила хлынула огромной волной, наполняя все тело от макушки до кончиков пальцев. На секунду перед глазами Ичиго все стало белым, а затем он ощутил тяжесть собственного занпакто и десятки знакомых переплетающихся реяцу внутри него. Куросаки впервые за долгое время почувствовал себя собой. Он сделал глубокий вдох и теперь действительно посмотрел на отступившего назад Ренджи. — Привет, — улыбнулся Абарай. — Ну ты и засранец. — Справедливо, — синигами кивнул, откладывая в сторону ставший больше не нужным меч. — Просто извинениями ты не отделаешься, — Ичиго хотел разозлиться на друга, но у него не получалось. — Даже не надеялся, — Ренджи сделал небольшой шаг вперед. — А к черту! — Куросаки шагнул навстречу и обнял его, чувствуя как руки Ренджи крепко сжимают его в ответ. — Сразу бы так, — усмехнулся Абарай куда-то ему в плечо. — Да пошел ты. Я сейчас немного приду в себя и планирую надрать тебе задницу, — Ичиго понимал, что объятие затянулось, но все еще чувствовал себя слишком правильно, ощущая знакомое тепло. — Жду не дождусь.       Со стороны послышалось деликатное покашливание. Они отскочили друг от друга так, будто не ожидали, что здесь еще кто-то есть. — Не хотел прерывать ваше… воссоединение, но нам нужно проверить, как отреагировала связь на вернувшуюся силу, — произнес Урахара, подходя ближе. — Ичиго, тебе лучше вернуться в тело.       И только в этот момент Куросаки полностью осознал, что тело лежало у его ног, а сам он был в форме синигами. Как же он отвык от этого чувства. Не став спорить, он вернулся в тело. Нужно было наконец разобраться с оставшейся проблемой. — Честно говоря, я ожидал больших разрушений, но все прошло хорошо, — рассуждал Киске, поднимаясь по лестнице. — То есть ты все-таки ожидал разрушений? — заметил следующий за ним Ишшин. — Ожидаем худшего, надеемся на лучшее, нет? — Ладно, теперь признавайся, чего еще ты там ожидаешь? — Ну, связь уравновесится и перестанет вытягивать силу из души твоего сына? — Это ты сейчас утверждаешь или спрашиваешь? — Проходите, располагайтесь, вы уже знакомы с процедурой, — Киске переключился на парней, когда они все наконец оказались наверху. — Так себе процедура, — пробормотал Ренджи, укладываясь на пол. — Эй, а почему опять будут проверять через тебя? — возмутился Ичиго, наблюдая за другом. — Я теперь тоже могу принять форму синигами. — Да уймись ты, я уже это проходил, мне не надо ничего принимать, я и так без гигая. Сядь и отдохни.       Куросаки возмущенно засопел, но Ишшин положил руку ему на плечо. — Ренджи прав, присядь. В прошлый раз это было неприятно и для тебя.       Ичиго нахмурился, вспомнив свой предыдущий опыт, но молча сел рядом с отцом, наблюдая, как Урахара достает уже знакомую перчатку. Абарай поймал взгляд Куросаки и подмигнул. Ичиго лишь вздохнул на это и продолжил наблюдать за действиями Киске. — Готов? — Урахара пошевелил пальцами над грудью Ренджи. Тот сделал глубокий вдох и кивнул.       Когда рука погрузилась в грудь синигами, Ичиго на секунду замер, приготовившись к боли, но ее не последовало. Было неприятно, но совершенно не так, как в прошлый раз. Киске что-то удовлетворенно промычал себе под нос и вытащил руку из груди Ренджи. — Что ж, могу вас поздравить. — То есть все хорошо? — Ичиго до сих пор не мог поверить, что все закончилось. — Да, все отлично. Ваша связь уравновесилась и больше не истощает твою душу. — И теперь мы можем разорвать ее? — Теоретически, да. Но я бы не советовал. — Что значит теоретически? В прошлый раз вы говорили, что мешает только разница в силах. Теперь мы оба обладаем силой. Так в чем дело? — Понимаешь, ваши души никто не связывал искусственно. Я лишь открыл канал, а твоя душа сама «зацепилась» за близкую ей, и затем слишком долго истощала себя, будучи связанной с душой Ренджи. Поэтому разорвать связь возможно, но последствия я предсказать не могу. Может, их и не будет. Но в таком тонком деле лучше не рисковать.       Ичиго поджал губы, обдумывая услышанное. — Сын, поверь, это не так уж и плохо — иметь духовную связь с кем-то близким. Она совершенно не мешает и практически не чувствуется. Ну кроме особых случаев. — Ишшин повернулся к Абараю. — Ренджи, а вот тебе лучше не умирать. — Что? Да я пока не собирался. Точнее, я вроде как уже, — растерялся синигами. — Потеря связанной с тобой души ощущается довольно болезненно, — пояснил Урахара вместо Куросаки-старшего. — Значит, в остальном связь не будет нам мешать? — уточнил помрачневший после слов Киске Ичиго. — Абсолютно, а в некоторых моментах она даже помогает. Но это вы уже сами поймете, надеюсь. — Хорошо, тогда пока оставляем как есть. Ренджи, ты согласен? — Да она мне и раньше не особо мешала.       Когда этот вопрос был решен, Ичиго понял, как на самом деле он был напряжен. Усталость разом наполнила каждую клеточку его тела. Все эти события и отсутствие сна настолько его измотали, что сейчас ему хотелось просто свернуться клубком и проспать пару суток. — Куросаки, выглядишь так, будто ты сейчас рухнешь в обморок, — Ренджи словно прочитал его мысли. — Все нормально. — Все будет нормально, когда ты поспишь. Иди домой и отдохни. — Ренджи прав, идем, — кивнул Ишшин. — О, ладно, отлично. Я иду, хватит уже носиться со мной, будто я вот-вот рассыплюсь, — Ичиго рывком поднялся и зашагал к двери. — Ну да, он слишком долго был тихим и спокойным, — вздохнул Урахара.       Ишшин проводил взглядом вышедшего из магазина Ичиго и тоже поднялся. Он выглядел так, будто стал старше за эти несколько недель, но было видно, как расслабились его плечи. — Спасибо вам, что сделали это для него... для нас. — Всегда пожалуйста, — произнес Киске. — Ренджи, ты же еще зайдешь к нам, прежде чем вернуться обратно? — Конечно я зайду! Вы так просто от меня не отделаетесь, — заулыбался синигами. — Я получу гигай и сразу к вам. Надеюсь, Ичиго меня не убьет, а то мне же умирать теперь нельзя. — Да уж постарайся выжить, — хохотнул Куросаки-старший. — Что ж, Абарай, удачи тебе с этим, — обнадежил Урахара. — Ага, спасибо, вы оба так добры. Но удача мне действительно не помешает.