Немаловероятно

Брайан отнёс свой рапорт о переводе в отдел персонала и, возвращаясь, пропустил вперед двух овэрэшников в сопровождении четырёх альф. Они окинули омегу ничего не значащим взглядом и остановились у стола секретаря: — Мистер Трудински, будьте любезны, пройдёмте с нами. Омега сглотнул и оглянул помещение отделения, прося поддержки: — Я ни в чём не виноват. Я ничего не знаю! — Пройдёмте с нами. Мы во всём разберемся. Секретарь вышел из-за стола, а затем резко бросился в сторону выхода, и его скрутили за пару секунд, защелкивая наручники на запястьях. Пит злобно пнул ножку своего стола: — А я ведь даже не смогу свернуть ему шею! Вот ведь крысёныш! — Подстилка Рикардо! — выплюнул Вильс. Брайан уселся за свой стол и принялся чиркать карандашом в блокноте. Он просто надеялся на то, что операция по захвату Рикардо сегодня пройдёт успешно. Но где-то там, в глубине своего сердца он на самом деле желал только одного, чтобы Дик сумел уйти. Отец и папа перешептывались, с тревогой глядя на похудевшего сына, а потом решились: — Тебе совсем не обязательно переходить в отдел аналитики, если ты не хочешь. — Всё в порядке. Может, у вас на примете есть какой-нибудь альфа, которому нужен хороший супруг и примерный семьянин? — Мальчик мой! — папа всплеснул руками. — Неужели мы дождались этого момента и ты захотел создать семью? — Немаловероятно. — Катчерс прижался носом к оконному стеклу в доме родителей и засмотрелся на капли дождя, стекающие по другой стороне. Отец улыбнулся, кивая: — Я тебе говорил, у одного моего бывшего сослуживца трое сыновей-альф, младший Рауль вроде как говорил о женитьбе. Очень-очень хороший парень, потомственный полицейский! У него уже парочка наград! И сейчас снова представлен за какое-то важное задание. — Ну пусть будет Рауль. — омега пальцем провёл по стеклу, повторяя путь капельки дождя, а затем высморкался в бумажное полотенце, — давайте там какую-нибудь встречу двух семей организуйте к следующим выходным. — Мальчик мой! — папа обнял сына. — Мы так тобой гордимся! Брайан вообще не понимает, как можно гордиться идиотом вроде него, но послушно кивнул: — Вот поженимся и внуков вам парочку выдам. — Обязательно, — отец раскурил трубку и похлопал сына по плечу, — альфу нам и омежку! Рапорт подписывают к середине следующей рабочей недели, и когда Брайан объявил о своём переводе, в участке воцарилась тишина, а потом Пит сгрёб Катчерса в медвежьи объятия и глухо всхлипнул: — Малыш, как же мы без тебя тут? Никто же такого кофе нам не сварит! Шлем не потеряет! За пончиками с усиления не свалит! — Кто нам седин добавлять будет? — Вильс обнял омегу со спины, и оба альфы по очереди потрепали омегу по макушке. — Да не переживайте, проставлюсь я! — Брайану хотелось заплакать, но он улыбнулся, выбравшись из объятий коллег. — Снимем «Три гусиные ножки» на вечер! — новый секретарь — пожилой бета — повис на телефоне, а Брайан подошёл к своему столу, готовясь сложить немногочисленное имущество в картонную коробку, притащенную из хранилища вещдоков. В третьем ящике стола лежит свернутая клетчатая рубашка, и омега помедлил пару минут, а потом аккуратно уложил её на дно коробки, в шкафу много места и можно ведь будет иногда надевать. Теплая фланель, мягкая и уютная, еле заметно пахнущая жареной курочкой с чесночком. Субботним вечером Катчерс припарковал машину у дома родителей и поплёлся по дорожке, на ходу разматывая огромный длинный шарф. Брайан дал себе честное слово, что постарается найти в этом Рауле что-нибудь хорошее. Папа выставил на стол блюдо с парочкой жареных куриц, щедро приправленных чесночком, и улыбнулся сыну: — Он тебе понравится. Очень хороший альфа. — Надеюсь, — омега отщипнул кусочек от багета и, получив по рукам, сел на стул. Когда в холле раздались голоса и послышался негромкий смех, Брайан выпрямил спину и чинно сложил руки на коленях. — Это наш Брайан! — отец улыбнулся, входя первым. — А это Джон, Сидни и Рауль Диккенсы! Багет хрустнул и сломался пополам, когда омега ткнул им в грудь альфы: — Рауль? Рауль Диккенс? Какого чёрта, Дик? — Ну, малыш, — Дик перехватил багет и отдал его ошарашенным родителям, — я не мог. — Иди к чёрту! — взвизгнул Брайан, чувствуя, как слезы сами текут из глаз, и отпихивая альфу от себя. — Не могу, мы обязаны пожениться. Родители ждут внуков. Альфу и омегу! Ну, малыш, ты ведь понимаешь. — Ни хрена я не понимаю! Брайан поелозил мокрым носом по клетчатой рубашке, пытаясь вырваться из сильного захвата, хотя ему было прекрасно известно, что это невозможно, а Дик поцеловал его в макушку, гладя широкой ладонью по спине, успокаивая: — Так свадебка совсем скоро, значит, — папа подхватил родителей Дика под руки и повёл к накрытому столу, — так неожиданно прямо. — И чтоб с детьми не тянули! В пустом холле родительского дома Дик усадил омегу на свои колени и поцеловал мокрые щеки, нос и губы Брайана: — Простишь ведь? Катчерс прижался к мускулистому плечу и, вздохнув, улыбнулся: — Немаловероятно. А скажи мне, татуировки у тебя настоящие? Рауль, он же Дик, рассмеялся: — Нет. — А может, сделаешь одну? — Сделаю всё, что скажешь. Обнявшись, они посмотрели на прилипший к дверному стеклу кленовый листок, а потом Брайан сурово сдвинул брови: — Всё-всё сделаешь? Когда альфа кивнул, омега принялся загибать его пальцы: — Татуировку, двоих детей и поцелуй. Поцелуй прямо сейчас. Дик ужаснулся: — Прямо тут? В родительском доме? Нас же только что представили друг другу! Да как можно! — У меня отобрали багет, но я потом тебе им врежу. Альфа поцеловал его в маленькое аккуратное ушко, обдавая теплым дыханием, а потом шепнул: — Как увидел тогда твои испуганные глазки, так и пропал… Брайан счастливо вздохнул, утыкаясь носом в шею своего альфы, и подпихнул руки под мягкую фланель: — Я сплю в твоей рубашке. — Не говори мне об этом сейчас, а то мы бросим родителей и поедем смотреть, насколько она тебе велика! — Ну… мы можем позвонить родителям по дороге и извиниться. Брайан рассмеялся, когда альфа перекинул его через плечо и понёс к машине.