* * *
Очнулась Зоя, как ей показалось, через несколько минут. Она ещё чуток полежала, не открывая глаз, пытаясь вспомнить, что с ней произошло, что она теперь лежит на улице (она чувствовала прохладу). К сожалению, это не получилось. Но когда она открыла, наконец, глаза, увиденное просто поразило её. Она находилась в очень странном лесу. Голые ветки исполинских выкрученных деревьев переплетались между собой. Лучи света почти не проникали сквозь листья, шелестящие где-то вверху. Сумрак и страх пронизывали всё вокруг. Зоя села и потёрла глаза, надеясь, что это — плод её воображения и должно исчезнуть. Но всё осталось по-прежнему. Она стала волноваться, но решила, что это всё ещё может быть сном. И, ущипнув себя, она почувствовала боль! «Что это происходит? Где я?! Как это я сюда попала?!» — испуганно прошептала девочка, но вместо одного своего голоса услышала несколько, как наслаивающееся эхо. Вконец распаниковавшись, она заплакала…* * *
Наследный принц Лихолесья, Леголас, которому в то время было около четырёхсот тридцати лет**, сегодня совершал прогулку самостоятельно. Такое случалось раза два-три в неделю, а обычно он выходил из дворца с охраной, дело в том, что отец его боялся выпускать в полный орков, хищников и прочих гадостей лес. Хотя Трандуил зря переживал: мальчик уже прекрасно обращался с луком и неплохо владел клинками. Но король как раз недавно издал указ, в котором говорилось, что выходить эльфам в лес самостоятельно можно лишь с четырёхсот пятидесяти лет. Леголас перешёл через мост и, пройдя немного по Эльфийской Тропе, свернул вправо. Эльфам было безопасно сходить с Тропы, они не терялись в сумраке чернолесья, и их голоса не искажались. Но всё же они старались как можно реже сходить с Endhellen Lond. Лишь такие молодые и любознательные, как принц, лазили по опутанным паутиной чащам Лихолесья. Пройдя пару метров, молодой принц вдруг услышал странный звук, похожий на всхлипывание. Звук не искажался, значит, что-то, связанное с эльфом. «Что это?» — подумал он, на всякий случай, наложил стрелу на тетиву и бесшумно пошёл на звук. Но каково же было его удивление, когда, выглянув из-за дерева с луком на перевес, он увидел девочку в зелёном платье, как у лесной эльфийки, рядом с которой лежал маленький лук, а за спиной был колчан, полный стрел. Девочка плакала, закрыв лицо руками. Изумлённый Леголас опустил лук и, подойдя к девочке, тронул её за плечо. Она вздрогнула и посмотрела на мальчика. Вдруг выражение её лица изменилось, и она, с криками: «Muindor! Muindor!» (Братик! Братик!) кинулась обнимать оторопевшего принца. — Но я... я… у меня нет сестры, — выдавил наконец он. Девочка отпустила его. — Как? Но… но… — пролепетала она, собираясь снова заплакать — Я впервые вижу тебя… — но тут ему стало жалко девочку, которая, очевидно, заблудилась, и он понял, что помочь ей кроме него некому. Он взял её за руку и усадил рядом с собой на камушек. — Что тебя так напугало? — Я не помню! — всхлипнула девочка, — помню только, что брат учил меня стрелять из лука. Потом нужно было собрать стрелы и… — она беспомощно пожала плечами. — Ты помнишь, как брат выглядит? — Да! Точь в точь как ты. Только волосы короткие, и уши… эм… нормальные. — Он не эльф?! — Эльф? А кто эльфы такие? — Как зовут тебя? — Меня… Зоя, кажется… — неуверенно сказала она. «Имя не эльфийское, брат не эльф, но сама же она — эльфийка! По одежде, по ушам видно! И говорит на синдарине… Но понятия не имеет даже о том, кто такие сами эльфы…» — ломал себе голову принц. — Больше ничего не помнишь? Где жила, кто родители? — Нет. — Значит, есть только один выход, — вздохнул Леголас, — идти к моему отцу. — Он подал Зое руку и твёрдым шагом направился к Тропе.***
Жизнь во дворце замерла. Только иногда торопливо пробегала служанка или совершал свой обход одинокий стражник. Никаких обычных перешёптований сплетниц, никаких ссор, никакого смеха. Даже министры и советники, обычно спешащие к королю чуть что, заперлись в своих кабинетах, и ни одному из них, как на зло, не нужен был совет короля. Никто никуда не уезжал, никто ниоткуда не приезжал. Никаких праздников, никаких государственных дел. Ещё вчера Таур*** чуть не завывал от этого всего, а сегодня… скука! И лишь одна мысль в голове у Трандуила: «Где тот, о ком говорила Галадриэль?» Но вот король замечает, наконец, кого-то на мосту, ведущем к трону. Владыка Лихолесья собирался увидеть могучего воина, мудрого старца или, на худой конец, оборванного нищего, который потом окажется великим волшебником. Но вместо этого он увидел своего сына и… маленькую девочку. От разочарования он даже ногой топнул: «И эта маленькая эльфийка поможет мне и моему народу?!» Но как справедливый король и любящий отец, он должен выслушать своего сына и его спутницу. — Отец, — начал Леголас, — я нашёл эту девочку в лесу. — И? — Трандуил пристально разглядывал маленькую эльфийку. На вид лет двести с лишним****, невысокая, со спутанными темно-каштановыми волосами. Высокий лоб, чёрные брови, чуть раскосые глаза, коралловые тонкие губы, остроконечные уши. Бледная кожа, правильные черты лица. Но что-то казалось тауру неправильным, не эльфийским в её внешности. — Она ничего не помнит, кроме того, что её зовут Зоя, — принц каждый раз чуть не ломал себе язык на непривычном имени, — и её брат выглядит точно так же, как и я, Зоя сперва и подумала, что я её брат, но он не эльф. — Как ты сказал? Не эльф? — И только тут король понял, что его насторожило — глаза девочки были тёмно-карими, почти чёрными! У эльфов же глаза бывают только серыми или голубыми. А Зоя тем временем рассказала ему всё, что с ней произошло после того, как она очнулась. — Итак, я понял только одно: я о тебе ничего не знаю, — холодно отвечал Трандуил. — Отец! Мы должны помочь ей! Кроме нас никто не сможет этого сделать! — Единственное, Зоя, что могу для тебя сделать, это дать тебе жильё и заняться поиском твоих родителей. Я прикажу своим художникам нарисовать твои портреты, а писарям написать под портретами всё, что о тебе известно. Эти портреты будут разосланы по всему Лихолесью, будут отосланы в Лориэн и в Долину Имладрис. А сейчас твоя служанка отведёт тебя на второй этаж дворца, где ты будешь жить, — Зоя благодарно улыбнулась и поклонилась королю. — Ada*****! Пусть комната Зои будет на пятом этаже, рядом с моей, — вдруг потребовал Леголас, — и я буду присматривать за девочкой. — Зачем тебе это? — Зоя назвала меня братом, — серьёзно сказал принц. — Девочка ошиблась! — король не мог понять причин такой заботливости. — Может быть, но я всегда мечтал о сестре. — Когда найдутся её родители… — начал было таур. — Когда найдутся, тогда поговорим, — сдвинул брови мальчик, — А пока, отец, прошу! «Что это на него нашло?.. ладно! Мне-то всё равно. Это его сестра, а не моя дочь… Может быть, научится, что должен нести ответственность не только за себя. Он же будущий король… Ему будет полезно.» — Пусть будет по-твоему, — милостиво согласился король. — Ada, спасибо! — обнял отца Леголас. Трандуил улыбнулся. Наверно, только сыну он мог улыбнуться вот так, без иронии и надменности. Принц взял «сестру» за руку и отправился показывать ей апартаменты. Оба радостно говорили и звонко смеялись. Между ними уже завязалась дружба. «Странная девочка…» — размышлял тем временем король, — «Но ведь это точно не та, о которой говорила Галадриэль! Но я всё же помог бедняжке, на всякий случай… Посмотрим, посмотрим… какое счастье принесёт мне она… и принесёт ли...»***
Прошёл месяц, другой, третий… Дружба между Леголасом и Зоей всё росла и росла. Леголас показывал Зое дворец и всё, что вокруг него, рассказывал ей о жизни внутри, о правилах, знакомил её со всеми. Познакомил её со своей подружкой Тауриэль, которая была на сто пять лет старше Зои, но такая же весёлая и так же любила лук и стрелы. Зоя была счастлива. Но больше всего она благодарила «брата», как часто называла Леголаса, за то, что тот учил её стрельбе из лука и обращению с другим оружием. Принц брал «сестру» и Тауриэль на все тренировки, на все прогулки. Король удивлялся такой братской любви и привязанности к этой неизвестно откуда появившейся девочке. Но и он потихоньку привыкал к её звонкому смеху, к её странному характеру, меняющемуся в любую секунду, она могла смеяться, а уже через минуту её тёмные глаза становились задумчивыми, лицо — не по годам умным. Да, таур тоже потихоньку привязывался к этой милой странной девочке с мальчишеским характером, заботился о ней почти как о родной дочери, даже полюбил её! И сама Зоя полюбила таура. Она понимала, что надменность — лишь маска, чтобы все видели: он — король! Он иногда, по вечерам, приходил к Зое в комнату, общался с ней, они смеялись вместе над глупыми весёлыми происшествиями, проделками Зои и Леголаса. Ведь на самом деле он добродушный и весёлый, строгий, но заботливый. И всё же он должен был найти её настоящую семью. Прошёл год… Но никаких известий о родителях Зои всё не было и не было. Сама девочка редко задумывалась над своим прошлым, ей очень весело жилось здесь, и времени на размышления почти не было, ведь, носясь по всему замку, учась в эльфийской школе, делая всё новые открытия, она так уставала, что, только добравшись до своей кровати, тут же засыпала. А Трандуил ничего не мог понять. Как можно было до сих пор не найти родителей ребёнка?! Он уже понял, что эта девочка - та, о ком говорила Галадриэль, даже если бы и не та, то всё равно помог бы. Ведь, не смотря на внешнюю холодность и гордость, он тоже был справедливым повелителем и добрым эльфом. Но как этой Зое помочь?! Он сделал уже всё возможное, разослал объявления, а потом и гонцов, которые спрашивали у всех встречных-поперечных про девочку Зою, эльфийку с карими глазами, но никто ничего не знал! Тогда король решился на последнее средство — спросить ту, кто, по-видимому, знал о Зое больше, чем кто-либо — спросить Галадриэль. И он написал ей письмо. Ответ поразил таура: «Король эльфов Лихолесья, Трандуил, ты думаешь, что я знаю о ней больше, чем ты? Отвечаю тебе - нет! Я не знаю, кто она и откуда, но знаю, что ты можешь помочь ей только одним — принять её в cin noss****** Слушай своё сердце, оно подскажет, как понять слова, сказанные мне Валар, mellon!» И именно в тот момент, когда до таура дошёл смысл написанного, как подтверждение догадки, он услышал радостное восклицание Зои: «Ni tur Legolas! Ada!..»******* — на последнем слове девочка испуганно зажала рот ладошкой, а Леголас, бежавший за Зоей, остановился как вкопанный. Он думал, что король разозлится, скажет, что Зоя ему не дочь и никогда ей не станет, и как вообще она смеет думать о таком!.. Но вместо всего этого Трандуил лишь улыбнулся и сказал: — Продолжай свои упражнения в том же духе, и у Лихолесья будет принцесса-защитница! Дети застыли, не веря своему счастью: — Ты удочеришь Зою? Вместо ответа Трандуил просто подошёл к девочке и прижал к себе. Он не понимал, что с ним происходит, он даже сына своего редко обнимал. А сейчас его переполняло такое счастье!..***
Через неделю всё королевство праздновало «День рождения» принцессы Паланиэль — Далёкой Звезды, как переводилось её новое имя. О том, что имя «Зоя» будет забыто, девочка ничуть не грустила, ей было непонятно его значение, а все эльфы любят, чтоб у их имён были значения, ведь имена влияют на характер, их дают вследствие каких-то отличительных черт эльфа. А «Зоя» — что это такое? Никто не знает, не знал, и вряд ли узнает! Всё королевство радовалось. Радовалось потому, что это хорошо, когда есть принцесса, добрая, весёлая, ловкая. Ну и что, что никто не знает, откуда она взялась? Это конечно, настораживало некоторых, но в то время Лихолесье было довольно безопасным и спокойным государством, а поэтому почти никто не беспокоился. Может, она по лесу гуляла, влезла на дерево, упала и потеряла память? А ещё, если бывшую Зою удочерил король, то значит перестанут донимать бедных лихолесцев глупыми расспросами об этой девочке! Леголас был счастлив, его давняя мечта о сестре исполнилась! Да и сестры лучше Ланы (сокр. от Паланиэль) ему не сыскать. С ней и на мечах можно побиться, и из дворца можно сбежать. Выносливая, не ябида, смелая, всё понимает с полуслова. Тауриэль тоже радовалась, у её лучшего друга Леголаса появилась сестра, а у неё подруга. С которой не только девичьи секреты обсуждать можно, но и соревноваться в стрельбе из лука. Ну, а на каком небе от счастья была сама Паланиэль, я и говорить не буду. Разве может быть бóльшее счастье, чем обретение лучшей подруги, весёлого, умного брата, и, главное, такого прекрасного отца! Трандуил же наконец понял, что с ним происходит! Просто он совершил добро, он отверг все мысли о том, что эта девочка ему чужая, что она вообще, скорее всего, полукровка - дочь эльфа и человека (где вы видели эльфа с тёмно-карими глазами). Он взял её не из-за того, что она принесёт ему счастье, а просто так. Он бескорыстно помог ей. Ведь невозможно, просто невозможно не помочь такому милому ребёнку, особенно, если этот ребёнок назвал тебя «папой». Трандуил понял, что если бы он не принял Паланиэль в свою семью, то его сын и эта девочка были бы убиты горем, а его самого просто загрызла бы совесть. А вот сделаешь добро, большое, маленькое, не важно, и так тепло на душе, так спокойно. Только через несколько дней таур наконец одёрнул себя, и к нему опять вернулась его ирония, скепсис и прочие составляющие маски короля Трандуила…