When I Arise

      Сэм Винчестер был чертовски пьян. Вот уже третий день он надирался как свинья, плюнув на работу, общение с людьми, выход в магазин за продуктами... Он напивался до той степени, когда организм просто отключается, мозг проваливается в бездну, ничего и никого не помня и не слыша. Однако он чувствовал. Даже будучи мертвецки пьяным, Сэм каждой клеточкой своего разума ощущал, что даже в этой бездне где-то бродит Габриэль. Плотоядным волком облизывает свои острые клыки и выжидает мига, чтобы вонзить их в такое некогда любимое тело.       В тело, потому что разум он, похоже, уже сожрал. Обглодал последнее на следующую ночь после разговора с Дином - того самого, в котором Сэм сдал свою бывшую женушку. Как получилось так, что после, казалось бы, хорошего поступка, признания ради спасения хоть какой-то части оставшегося от Габриэля мира призрак соседа стал еще больше донимать Винчестера? Это же ради его памяти было сделано!       По крайней мере, так старался убедить себя экс-супруг Джессики. Однако безуспешно. В короткие моменты проблесков жалких остатков сознания Винчестера мужчина предполагал, что постоянное присутствие образа Новака-младшего - всего лишь галлюцинация, вызванная последними крохами его совести и пресекающая его самообман. Как бы Сэм ни старался, уж его совесть знала: громкие слова о спасении светлой памяти о Гейбе - всего лишь ширма, хлипкое прикрытие истинных мотивов. Сэм, как и всегда, думал и заботился лишь о самом себе.       Знал это и мираж погибшего лучшего друга. Поэтому он неотступно следил за Сэмом. Прятался в темных углах комнат,таился в захламленном кресле, хмурился из-за тяжелых гардин... Иногда Винчестеру и вовсе казалось, что бесплотный дух друга даже ложился рядом в кровать, не меняя своего гневно-презрительного выражения лица и крадя покой сна Сэма. Раз за разом он пробирался в его и без того химерные сновидения, принося с собой обрывки общего прошлого. Раз за разом Винчестер просыпался в холодном поту, прятал лицо в дрожащих руках, и, убирая наконец ладони, впадал в бесконечную пропасть ужаса, видя перед собой Габриэля наяву. Раз за разом молодой адвокат убеждал себя, что это всего лишь игра его пьяного сознания, галлюцинация и ничего больше. И раз за разом все сложнее было в это верить. Тусклый свет старого ночника отбрасывал причудливо танцующие тени на разлезшуюся ткань костюма Габриэля, гуляющий по квартире сквозняк колыхал остатки иссохших его волос, но не это было наиболее жутким. Сэм нырял на дно бутылки из-за зова - тихого, едва различимого зова, доносящегося из полуразложившегося рта Новака: - Сэм... Сэээм... Сээээээм...       Винчестер уже не прослеживал причинно-следственную связь. Он стал пить из-за постоянных визитов бывшего друга или визиты духа самоубийцы заставили его прятаться в алкогольную крепость? Сейчас-то какая разница... Призрак сам не уйдет, не сжалится над помутневшим сознанием Винчестера, а у Сэма не хватит силы воли и храбрости отказаться от алкоголя - виски и ром имеют для него эффект наушников, хоть немного заглушая это несмолкающее инфернальное "Сэээм" из укромных углов захламленной квартиры. Однако скоро и крепкие напитки станут бессильны. Назойливой мухой призрак друга стучался в остатки сознания Винчестера и Сэм понимал - в скором времени он никак не сможет заглушить или изгнать Новака. Тот пробьет последнюю защиту Сэма и станет частью его. Станет самим Сэмом. Сожрет его окончательно, обглодает его жалкую душонку и сам займет ее место. Он ведь никогда не оставит Сэма Винчестера. Он пообещал это в своем чертовом письме. Мужчина запрокинул голову, силясь не слушать и не слышать загробный шепот Габриэля. - Сээээм... С силой Винчестер провел пальцами по лицу, раздирая в кровь щеки и виски. - Сэээээм... Воздуха отчаянно не хватало и парень начал задыхаться, давясь собственными криками. - Сээээээм... "Будь ты проклят, Габриэль Новак!", - выплюнул мутной фигуре у окна Винчестер и попытался встать с заваленного бутылками дивана. - Сэээээм... - Ненавижу! НЕНАВИЖУ! Тебя ненавижу! Ты мне всю жизнь сломал! Ненавижу!!! - Сэм метался по квартире, метая бутылки в стены, швыряя свою одежду, подкуривая сигареты в безумной попытке выкурить дух из квартиры. - НЕНАВИЖУ! Вдруг Винчестер резко закашлялся и осел на пол: - И себя ненавижу, - нервно раздирая себе грудь, прохрипел он, прежде чем провалиться во тьму своих кошмаров. В объятья погибшего лучшего друга.