When I Arise

- Мистер Винчестер! Сэм!!       Высокий молодой мужчина резко обернулся, тряхнув заметно отросшей за последний год чёлкой. Казалось бы, он уже успел покинуть офис, однако у самого выхода его перехватил коллега-стажёр, Гарт Фицджеральд. Скорее всего, нужна очередная консультация - мистер Ширли, начальник их конторы, предоставил новичку первое дело без кураторства опытных коллег, и этот рассеянный паренёк порядком нервничал. - Да, Гарт, - попытался скрыть за улыбкой усталость Сэм. - Сэм, тут такое дело, - нескладный тощий парень мялся, явно испытывая неловкость, - в общем... Джессика Ли Мур... она прислала письмо на рабочую почту, вот только...ну... - Оно явно адресовано мне? - с тяжелым вздохом спас парнишку Винчестер. По ровному пунцовому оттенку лица собеседника тот понял, что так и есть. Мысленно костеря экс-жёнушку на чём свет стоит, Сэм поспешил в кабинет. Недели не проходило без истерик этой инфантильной, избалованной и просто недалёкой блондинки, продолжавшей отравлять Сэму жизнь и, что было особенно неприятно, память о Габриэле.       У младшего сына Мэри не хватало духу винить себя в суициде друга детства, однако подсознание обмануть нельзя - именно поэтому едва ли не каждую ночь Винчестер вновь и вновь видел кошмары, так или иначе связанные с младшим Новаком. Вот они, совсем еще молодые и счастливые, на пикнике в лесу. Костёр, шашлыки, песни под гитару в исполнении Ника. Сэм зовёт уставившегося в огонь Гейба, и тот поворачивает своё полусгнившее, в кусках отвалившейся кожи лицо, и могильные черви бурным потоком спешат из его рта и глаз к Винчестеру... Вот их короткие тренировки по фехтованию. Габриэль не успевает отбить удар, и Сэм ранит друга - туда же, где в жизни у Новака остался шрам. Но в этот раз из ранения хлещет чёрная вязкая желчь, поглощая Гейба и заглушая его стоны... Вот две изодранные в клочья фотографии, сунутые Сэму под нос Ником. Они изуродованы дротиками от дартса, сомнений нет. На одной с трудом, но можно было узнать Джесс, на втором же только чудом уцелевший глаз - янтарный, как однажды заметила бывшая пассия Сэма - позволял определить запечатленного человека. Второе фото Ник нашёл в кармане уже мёртвого брата... Вот мальчишник - тот самый вечер, когда Новаку стало настолько плохо, что он выпустил из рук бокал вина. Молодые люди развлекаются, играет музыка, но Гейб снова роняет бокал, и ковровое покрытие окрашивается оттенком вишни, а сам Новак - бледный, истончившийся почти до прозрачности - кулем оседает на пол, бессвязно что-то бормоча Сэму. За общим шумом Сэм не может услышать друга... Вот его, Сэма, собственная свадьба. Измятое письмо в его руках начинает кровоточить, слова исчезают в багровых пятнах. Пламя свечей тревожно колышется, в причудливом танце обретая облик Габриэля, умершего накануне утром. Он что-то шепчет, но громкий гул и надсадный визг заглушают его слова... Вот их с Джесс спальня - огромная, белоснежная и холодная. Блондинка давно сопит на плече Сэма, а сам мужчина не может оторвать взгляда от окна. Там, за стеклом, маячит лунный образ Габриэля. Отчаянно жестикулируя, тот пытается что-то сказать Винчестеру, но мужчина не слышит, и ветер уносит слова Новака прочь...       Отогнав воспоминания о кошмарах прочь, Сэм вошёл в кабинет и с тяжёлым сердцем опустился перед монитором рабочего компьютера. Несмотря на раздражение, Винчестеру было искренне интересно, что же на этот раз придумала Мур, дабы в очередной раз отравить жизнь бывшему супругу. Кликнув на полученном письме, Винчестер принялся читать. "Так как ты выше того, чтобы читать приходящие на личную почту мэйлы, сиди и сгорай от стыда - сотрудникам будет интересно почитать о том, какой ты козёл, Сэм Винчестер! Надеюсь, не разобью твоё сердечко нежно-голубых красок, если попрошу В КОТОРЫЙ УЖЕ РАЗ вернуть мне МОЁ обручальное кольцо! По какому праву ты держишь его у себя и отказываешься вернуть законной владелице!...". Дальше читать мужчине было не особо интересно - по части оскорблений его бывшая пассия была до противного однообразна.       Сэм откинулся на спинку стула и устало потёр переносицу. Господи, и как же его угораздило вляпаться в отношения с такой сукой? Он же сам предлагал ей отдать кольцо, в ответ же слышал: "Ты хочешь меня унизить еще больше?! Мало того, что попрекаешь меня гибелью дружка, мало того, что твоя семейка взбеленилась против меня, мало того, что таскал на кладбище к этому Новаку...". И так далее, и в том же духе. А теперь пожалуйста - верни кольцо, Сэм Винчестер, да немедленно. Чёртовы женщины! Может быть, геи не так уж неправы в своей любви к своему же полу? Уж мужчины-то явно не сосут мозг через коктейльную трубочку...       Сэм снова невольно вспомнил о лучшем друге. Суицид Габриэля некоторое время накладывал некую тень на Сэма и его карьеру - дело освещалось местными СМИ, и эта дурная слава, равно как и проблемы с семьёй, заставила младшего Винчестера перебраться работать в Нью-Джерси. Однако и здесь старая жизнь не давала ему покоя. Видимо, нигде ему не скрыться от бывшей жены и, что гораздо страшнее, призрака лучшего друга.       Мужчина часто думал о том, как ему стоило бы поступить, признайся ему Гейб в своих чувствах при жизни. Что стоило бы сказать другу, каким образом возможно было бы сохранить своё лицо и их дружбу. И почти всегда приходил к постыдному выводу - посмертное признание Новака избавило Сэма от неприятных разговоров и неприемлемых для него объяснений. Порой он был даже благодарен другу за такой способ донесения чувств. Возможно, именно поэтому его кошмары никогда не уходили надолго. Он никогда не уходил надолго.       Ведь, как Новак заметил в предсмертном письме, он действительно не смог покинуть сердце Сэма. И Винчестер произносил в своих мыслях эти слова отнюдь не с теплотой. Казалось бы, всё кончилось ещё год назад. Но нет. Всё только началось.