***
Тут, пожалуй, читателю, дабы он не счел себя обманутым, стоит рассказать о том, чего же такое вычитал молодой ученый-африканист Арчибальд Сюшо в бумагах, предоставленных ему Олд Шеттерхэндом. Ну, оно и логично - ведь иначе и смысла нет дальше вести повествование, и вы так ничего и не узнаете. Понятное дело, что зачитывать несколько листов сухого "канцелярного" юридического и, в добавок, сложного для понимания текста - полная ерунда и издевательство, поэтому придется растолковать содержание документов предельно ужато, но все-таки сохраняя ключевые моменты. А дело было вот в чем. Британская корона, не желая расставаться со своим статусом колониальной державы, эти свои колонии решила развивать гораздо активнее. В частности африканские. Одному из крупнейших английских строительных концернов было поручено "сверху" разработать и осуществить проект строительства чудовищной по протяженности сети железной дороги от Египта - через Судан - до Конго. Многие крутили пальцем у виска, но нашлись и те, кто догадывался, в чем тут дело. Среди этих "некоторых" был и Олд Шеттерхэнд. Он знал о многочисленных геологических разведках, которые британцы охотно засылали в Африку, а те в свою очередь возвращались неизменно довольные. Вероятно, судя по некоторым слухам, они обнаружили богатейшие залежи ресурсов: может нефть, может серебро и золото, а может и алмазы. Без транспортной инфраструктуры тут было никак не обойтись. В любом случае, это что-то должно было в разы окупить такое казалось бы неразумное строительство. Предварительные работы по подготовке к строительству начались еще до начала войны. Сотни египетских низко квалифицированных рабочих под руководством инженеров и чиновников из Англии начали прокладывать пути. Пусть даже в связи с участием британской короны в мировой войне далеко они и не ушли в этом деле, но начало было положено, а это главное. Предполагаемый железнодорожный путь был разбит на условные участки, которые были неплохо обследованы. Однако имелись и такие участки, о которых было мало что известно, но которые по всей видимости интересовали зачинщиков строительства больше всего. На несколько крупных и малоисследованных участков, расположенных на границе с Конго, было решено отправить экспедицию из одних только иностранцев, чтобы произвести на месте съемку рельефа и скорректировать наиболее подходящий условиям финальный участок пути (Шеттерхэнд считал, что иностранцев набрали в группу неслучайно - так строительной компании в случае чего будет проще обмануть работников и не доплатить им; официально же это звучало как налаживание международных отношений и формирование дружеского климата между представителями разных государств... Короче, ахинея, верить которой не стоило). Якобы свои британские специалисты у них все заняты. Вот в эту-то экспедицию Олд Шеттерхэнд и предложил отправиться Арчибальду, благо что сам Чарли выступал по контракту в качестве одного из руководителей группы. Главная проблема заключалась в значительной удаленности этих участков от цивилизации, рельеф по слухам был необычайно сложен, да и других мелких проблем было навалом, а еще не было уверенности, что англичане обеспокоили себя тем, чтобы договориться о проведении железнодорожных путей с местными племенами, ведущими традиционный дикий образ жизни. Аборигенов строительство могло озлобить. Когда Шеттерхэнд говорил, что времени осталось не так много, он и не подозревал насколько серьезно воспримет его слова Арчибальд. На следующий день, ранним утром в номер известного вестмена, тяжело ступая сапогами, вошел Арчибальд. На нем была бежевая колониальная форма и светло-зеленый пробковый шлем, за спиной у молодого ученого здоровый 120литровый рюкзак. Выглядело это так забавно, что Шеттерхэнд едва сдержал смех. - Я готов! Ни о чем другом уже думать не могу. Отправляемся же сейчас! - заявил с порога Сюшо. Чарли, облаченный в халат, положил сигару в пепельницу и прошелся по комнате. - Должно быть вы сильно привлекали на себя внимание таким нарядом, друг Арчибальд? - Не сильнее, чем вы вчера в своем. Вестмен тихо рассмеялся. - На самом деле меня вчера предпочитали не замечать... Ну, так вот - у нас есть еще по меньшей мере три дня, прежде чем мы отправимся. Разве вы не хотели бы провести это время с Маргаритой? - Хотел бы. Но я уже психологически настроился и просто не могу по-человечески с ней теперь разговаривать. Как она вам кстати? Мне показалось, что Маргарита смотрела на вас как-то излишне подозрительно. Я пытался ей объяснить, но... - Она умница. Арчибальд обрадовался. - Вы находите? В самом деле? - Well! Разве пристало достойному христианину и католику лгать? Конечно же я говорю на полном серьезе. А теперь давайте посмотрим, что вы там захватили с собой. Сюшо с готовностью стал вытряхивать содержимое рюкзака на пол. Олд Шеттерхэнд наблюдал за этим процессом неодобрительно. - Так не пойдет, друг мой, - без обиняков сказал он, когда потрошение брюха сумы было завершено. - Ровно половину вещей надо выкинуть. Мы отправляемся в дальнее путешествие, а не на прогулку в прерии. - Что не так? - озадаченно спросил молодой африканист, потирая подбородок. - Я, конечно, понимаю, что погорячился, взяв с собой бумагу, карандаши и краски, но остальное-то? - Отнюдь, краски, карандаши и бумагу как раз оставьте - они вполне могут пригодиться, а вот большинство вещей тот еще хлам, но не волнуйтесь, я помогу вам собрать все необходимое и уложить как следует. Да, еще кое-что... - Да? - Я вижу, вы захватили мачете, но не вижу ружья. Сюшо заметно покраснел. - Сказать по правде... Честно говоря, я это самое... Ну, совсем не подумал об этом. Ну, вы знаете, у меня ведь никогда не было собственного ружья. Я сегодня же исправлю это недоразумение и куплю себе отличный ствол! - Оставьте это, Арчибальд. Если вы вынуждены снимать комнату в той хибаре, где я вчера искал вас, то вряд ли вы располагаете миллионами долларов. А хорошее оружие стоит недешево. Вы же не хотите, чтобы вам всучили какую-нибудь дрянь? Молодой человек отрицательно помотал головой. - Я так и думал, - Шеттерхэнд снял со стены большую двустволку и протянул ее Сюшо. - Как насчет моего старого флинта? В своем роде легендарное оружие - вам выпадает редкий случай испробовать его в деле! - Это тот самый пресловутый "медвежий бой" полагаю? Но ведь его конструкция, гхм, на сегодняшний день безнадежно устарела. - Можете поверить, для охоты на крупного зверя до сих пор ничего лучше этого не придумали. Берите же, экий вы привереда, он, конечно, тяжеловат, но легких путей мы не ищем, так? Арчибальд нашел старый флинт громоздким и тяжелым, но вслух ничего не сказал Шеттерхэнду, так как не хотел обидеть его. Тем паче, что он действительно не мог позволить себе купить хотя бы относительно нормальное ружьишко, а посему был вынужден согласиться взять, что дают. Чарли взял со стола бумаги и подал их своему гостю. - Это расписание поездов на ближайшие дни. Я думал выехать через два-три дня и прибыть в Коннектикут как раз накануне отплытия из Бриджпорта, но если вам так не терпится, то в принципе можем выехать и сегодняшним вечерним рейсом. Я посчитал: так дорога выйдет длиннее, и мы опять же прибудем в пункт назначения лишь накануне, но по деньгам это выйдет нам несоизмеримо дешевле. Что скажете? - Мне нравится такой план. - Well! Тогда решено. Давайте паковать пожитки. И, да, нам есть еще что обсудить.***
Вечером Чарли и Арчибальд покинули гостиницу "Веселый понка" и отправились на вокзал, где купили билеты. Спустя час они уже ехали в плацкартном вагоне. Вестмен и молодой ученый заняли обе нижних полки; когда они вошли внутрь, то увидели, как на одной из верхних полок уже спал, повернувшись лицом к стене, какой-то мужик. Этот кадр не пожелал снять ни пальто, ни шляпу - так и завалился на боковую. Другая верхняя полка осталась незанятой. - Что вы можете сказать о других участниках экспедиции, Чарли? - поинтересовался Арчибальд спустя какое-то время после отхода поезда. - Хотелось бы что-либо узнать о людях, с которыми придется работать, делить пищу, крышу над головой и тяготы походов. - Что ж, скажу, что знаю. Как вам уже известно, я числюсь в качестве одного из руководителей экспедиции, собственно именно поэтому мне было дозволено пригласить принять участие того, кого я счел бы нужным. Этот британский строительный концерн-гигант подрядил на поездку в Южный Судан инженеров, геодезистов, геологов, картографов, топографов, следопытов и охотников, но не догадался нанять ни одного специалиста по Африке. Просто нонсенс! Чем эти капиталисты думают? Я, разумеется, сразу же вспомнил о вас и отправился на поиски, которые несколько затянулись по понятным причинам. Что касается приглашенных участников: я видел на бумаге список их имен - он мне правда ясности не прибавил; большинство из них представители разных государств. - Большинство? Значит кого-то вы все-таки знаете? - зацепился за слово Сюшо. - Разумеется. С нами поедет мой большой друг Сэм Хокинс. - Как? Тот самый известный охотник и проводник из ваших книг? Неужели он еще жив? - А что с ним станется? Он еще, пожалуй, всех нас переживет. Крепкий он дед - этот Хокинс. Люди, прожившие почти всю свою сознательную жизнь на природе, гораздо крепче многих молодых охотников, чего уж говорить про вас - городских. - Но ведь ему сейчас получается никак не меньше восьмидесяти лет! - Точно так. Живет и бодрствует. С дырой в кармане, как обычно без гроша за душой, но с огромным вагоном воспоминаний и богатым опытом. Ему любые приключения по плечу. - В таком возрасте! - Не стоит его недооценивать. Мне приходилось знавать одного вестмена, который почти в сто лет продолжал бродить по прериям, охотиться на бизонов и бороться с индейцами. Это был удивительный человек. К сожалению, у него оказался весьма скверный характер и в итоге он плохо кончил, но сам факт его существования говорит о том, что человек способен сохранять отличную физическую форму и в старости. - Готов поспорить, Сэм сильно изменился и теперь выглядит совсем иначе, чем вы описали его в своих приключениях. - И пролетите со своим спором. Он почти не изменился за сорок лет. Ни внешне, ни характером. На его вечной куртке, которую он бессменно носит несколько десятилетий, добавилось еще пять сотен заплат, на лице прибавилось несколько морщин, а борода окончательно поседела. Разве это называется изменился? Да пожелай он выкрасить бороду в черный цвет и сменить одежду на что-либо более достойное - ему можно будет снова на вид лет сорок давать. - А где вы договорились встретиться? - не унимался Арчибальд. - Мы расстались с ним в Оклахоме. Он сказал, что собирается поехать в какой-то штат по делам, а потом обещал найти меня в Бриджпорте. - Как, и все? Ни времени, ни конкретного места? Бриджпорт - крупнейший город в штате! Олд Шеттерхэнд усмехнулся. - Да не беспокойтесь вы так, Арчибальд. Вестмены обычно не озадачивают себя подобными вопросами. Как-то так случается, что мы сами друг друга случайно находим в нужный момент. Как рояли в кустах. Это странно и даже поразительно, но мы все привыкли к этому. Впрочем, что-то мне подсказывает - в этот раз отыскать Сэма нам будет совсем просто. - Откуда такая уверенность? Мне кажется что... - договорить Сюшо не успел: человек на верхней полке завозился и с кряхтеньем спустился вниз. Это оказался старик маленького роста в шляпе с огромными полями, из под которой выбивались растрепанные грязные патлы. - Эгей, господа! Я тут случайно стал свидетелем вашего разговора. Если я не ошибаюсь, вы вестмены? И даже старого Сэма знаете? Ну-ну, я тоже когда-то был славным вестменом. Эх, если бы молодость знала, а старость могла. Хи-хи-хи! Не найдется ли у вас, чем промочить горло старому бродяге и чего-нибудь закусить? А то в моем желудке так же пусто как и в моем кошельке, хи-хи-хи! - Мы не выпиваем, - достаточно строго произнес Арчибальд, недовольный, что их диалог прервал какой-то оборванный дед; на самом деле он откровенно кривил душой: Чарли - большой любитель сигар - практически не брал в рот спиртного, зато сам Арчибальд выпить был не дурак и нередко заливал вином тоску и усталость в студенческие годы. Сам Олд Шеттерхэнд почему-то отнесся к соседу благосклонно. - Ну, раз вы были вестменом, то для вас еда и горячительное найдется, - Чарли остановил проходящего мимо с продуктовой тележкой официанта и купил бутылку виски, после чего предложил старику мяса. Чем больше Арчибальд смотрел на жующего дедугана, тем меньше он ему нравился. Большие поля шляпы закрывали ему половину лица, но Сюшо все же сумел разглядеть большой нос картошкой, торчащий посреди лица как башня, всклокоченную седую бороду и маленькие хитрые глазки, лукаво поглядывающие на него. - Что вы на меня смотрите, отец родной? Узоров на мне нету и цветы на мне не растут, - раздраженно бросил он старику. - А вы напоминаете мне моего знакомого, господина Шпака, - съехидничал дед, не оставаясь в долгу. - Слушайте, любезный, - вышел из себя Арчибальд. - Ведите себя прилично; в конце концов, вы пьете и едите за счет моего спутника! И не мы напрашивались вам в компанию. Старик по непонятной причине развеселился. - Хи-хи-хи, вы еще гринхорн, дорогой мой! Только вчера из скорлупы выползли, а уже считаете, что все знаете и можете учить бывалых охотников. Самый настоящий гринхорн! Ей-Богу так, если я не ошибаюсь, то таких гринхорнов как вы еще поискать надо. Вы не только ведете себя как гринхорн, но и выглядите как гринхорн: вы только гляньте, какой вы весь из себя разодетый и чистенький, а главное сытый! Хи-хи-хи! - Ну, знаете ли... - Арчибальд задохнулся от возмущения. - Это уже не в какие рамки не... - Шеттерхэнд, где вы раздобыли этого чудного гринхорна? Я как будто на сорок лет омолодился, как увидел его, - старик неожиданно повернулся к знаменитому вестмену. - Мы познакомились три года назад в прерии. Он тогда вместе со студентами с факультета африковедения отправился в поход. Мы пообщались и я показал ему несколько старых трюков, - так же дружески ответил низкорослому бородачу Чарли. - Если я не ошибаюсь, наука не пошла ему в прок. Я всегда лучше ладил с гринхорнами, чем вы. Вот уж у меня он не забаловал бы! Арчибальд оторопел. - Вы... Вы что знакомы?! Старик противно захихикал. - Знакомы ли мы с Олд Шеттерхэндом? Ну, еще бы! Десятки лет! Если уж я и горжусь чьим знакомством, так это знакомством с Шеттерхэндом. Так кто вы, молодой человек? - Он большой специалист по Африке, - ответил за Сюшо Шеттерхэнд. - Знает множество диалектов тамошних племен, прекрасно разбирается в местных обычаях и традициях, географии и этнографии и многое еще чего. Такой человек нужен нашей экспедиции. - Ох уж мне эти экспедиции! Я ведь хорошо помню нашу с вами первую экспедицию с геодезистами. Если я не ошибаюсь, все до единого, включая старшего инженера, ежедневно нажирались в дребедень бренди и были не в состоянии работать, а вам пришлось отдуваться в одиночку за всех. Вас еще тогда никто не знал, и вы были такой же молодой гринхорн как вот этот ваш так называемый знаток Африки, хи-хи-хи! - Полно сказки-то рассказывать, Сэм! Вы же знаете, что я оказался прирожденным вестменом. - Эх, уж и пошутить нельзя. Ну, ладно-ладно, что правда, то правда - как есть прирожденным. До Арчибальда, наконец, дошло. - Сэм?! Так это... Это Сэм Хокинс?! - изумленно вскрикнул молодой человек. - Он самый, если я не ошибаюсь, хи-хи-хи! Прошу любить и жаловать, - с этими словами маленький вестмен перестал жевать и нарочито демонстративно поклонился, сняв шляпу, при этом случайно стянул и парик, в результате чего обнажился оскальпированный череп. Сюшо, конечно, знал о том, что Хокинса много лет назад оскальпировали индейцы, но от неожиданности все равно вздрогнул. - И... Как давно вы знали? - спросил Арчибальд, вперив взгляд в Шеттерхэнда. - Когда мы вошли, я сразу узнал старину Сэма по его куртке. Ее ни с чем нельзя перепутать. - И молчали! - с досадой отозвался Сюшо. Чарли как ни в чем ни бывало пожал плечами: "Мне захотелось вас разыграть". - Не стоит обижаться на нас. Мы ведь шутим, - вполне дружелюбно заговорил Хокинс. - В мире и без того слишком много зла и разной мерзости, чтобы всерьез оскорбляться на шутки от товарищей. Так как вас там зовут, я так и не услышал? - Сюшо. Арчибальд Сюшо. - А я Сэм Хокинс. Ну, вы уже это поняли. Будем же друзьями, а не врагами, Арчибальд! И пожмем друг другу руки. Престарелый вестмен чувственно пожал руку своему новому знакомому. - А как, собственно говоря, Сэм, вы здесь оказались? - задал вопрос Шеттерхэнд. - Стреляли, - дед криво ухмыльнулся. - Когда мы расставались, и я говорил, что отправлюсь в один штат по делам, то я и подумать не мог, что нас угораздит встретиться здесь, в Джэксонвилле. Хи-хи-хи! Ах, судьба, какая ты проказница! Я приехал навестить старого приятеля, с которым мы когда-то еще во времена моей юности ставили капканы на бобров и продавали их шкуры. Теперь-то он поднялся и стал большим человеком, даже держит контрольный пакет акций какого-то там сталелитейного завода. Однако, он не зазнался и не сделал вид, что знать меня не знает, а напротив - принял очень хорошо. - И отчего те, с кем вы когда-то охотились, Сэм, рано или поздно становятся большими людьми, а вы как бродили по прериям, так и продолжаете бродить? Занятно, не так ли? - Чарли иронично вздернул бровь. Хокинс лишь презрительно отмахнулся. - Вы еще скажите: "Зачем вся жизнь твоя дорога и чего же вам дома не сидится"! А, ерунда - мне и так хорошо, здоровее даже буду. Спать на разостланной на траве куртке, глядя на звезды ночного неба - ну что может быть лучше? Чего видят эти городские в своих четырех стенах, скажите на милость? Дым от труб заводов так заволакивает улицы, что и в трех метрах от себя ничего не увидишь! Это что ли дело? - Скажите, Сэм, а вы знаете кого-нибудь из участников экспедиции? - осмелев, спросил Арчибальд. - Конечно, я знаю! Нас с вами, если я не ошибаюсь, хи-хи-хи! - Нет, серьезно если... Маленький охотник неслабо отхлебнул виски из бутылки и смачно откусил половину яблока, "совершенно случайно" оказавшегося у него в кармане брюк. - Если серьезно, то из янки с нами будут Рыжий Джо, Лысый Бен и Косой Билл. Хотя не, Косой Билл - мексиканец, ну да хрен редьки не слаще. - Хорошие парни? - Какое там... - отмахнулся Сэм. - Постоянно бренди пьют и не всегда добегают до туалета! - Так может как вестмены они неплохи? - настойчиво продолжал выяснять Арчибальд. - Они все довольно молодые люди. Какие теперь из них вестмены? Так, одно лишь название. Им до нас с Олд Шеттерхэндом как до небес пешком. - А чего вы ожидали, Сэм? - подал голос Чарли, раскуривая сигару. - Эра вестменов прошла. Закончились индейские войны. Нет больше "Дикого Запада" и нет настоящих вестменов. Мы - пережиток прошлого. Хокинс рассердился. - Вам легко говорить, Шеттерхэнд! Вы после стольких приключений несколько десятилетий спустя вернулись к себе в Германию и стали клепать книги - одну за другой, на том и заработали. А куда мне сунуться в свои восемьдесят с лишним лет? Давайте я лучше историю вам одну расскажу... И понеслось. Начало путешествия обещало быть веселым. Олд Шеттерхэнд и Сэм Хокинс всю дорогу от Джэксонвилла до Бриджпорта травили байки и рассказывали о своих залихвастских похождениях с такой энергией, что челюсть Арчибальда, единожды отпав от изумления - так все эти дни и провисела где-то в районе коленок; подобрал он ее только, когда они сошли с поезда. Да, старые вестмены постарались на славу, развлекая своего юного друга. - И охота же вам было постоянно искать приключения на свою голову? - спросил как-то однажды Арчибальд; удивительные истории, поведанные товарищами, одновременно и восхищали и заставляли усомниться адекватности рассказчиков. - Сколько раз жизнь висела на волоске! И ведь совсем не страшно было столько раз подвергать себя опасности? - Я хотел прославить таким образом свое имя. Жажда приключений манила нас. Для этого многие и пересекли океан и явились в Новый Свет. И это не тщеславие, нет, отнюдь. Если я чего и добился, то собственными заслугами, а если и приходилось помогать людям, то всегда бескорыстно. Такая слава - нечто большее, чем просто известность во всем мире. В первую очередь, это уважение в лице достойнейших людей, а ради этого стоит рискнуть всем, - Шеттерхэнд не на шутку задумался. - Значит, жажда приключений - это бесконечные перестрелки с негодяями? - Ну, не надо передергивать, друг Арчибальд. Хотя, в общем, да. Но разве не за это люди любят приключенческие романы и зачитываются ими? Опасность и борьба с несправедливостью - неотъемлемые компоненты всякого приключения. Зато нам с Сэмом есть что вспомнить, не надо ничего сочинять и додумывать. В Бриджпорт герои приехали днем. Сэм тут же под предлогом, что ему надо "немного поразвлечься" куда-то отправился побродить. Корабль отплывал вечером. Арчибальду и Чарли было особо нечем заняться, а посему они решили сразу же отправиться в гавань. В морском порте было на удивление тихо, даже пустынно: если не считать небольшую группу людей с винтовками, то больше не было никого. Часть кораблей находилась в доках, у причала швартовалось несколько крепких и больших судов, за исключением какого-то одного уродливого корыта, портившего всю картину. - Должно быть мы поплывем на вот этом вот корабле, - мечтательно сказал Арчибальд, указывая своему спутнику на красивый большой лайнер, надпись на котором гласила "MAJESTIC". - Плавает только говно, Арчибальд, а корабли "ходят". И нет - это не наш вариант. Мы сядем на вот этого красавца, - Шеттерхэнд указал на тот самый маленький и отвратительный корабль, вызвавший у молодого ученого ничем не прикрытое омерзение. Краска на бортах облупилась, и сквозь растрескавшиеся "проплешины" проступали рыжие коррозийные пятна и какие-то грязные подтеки; на небольшой палубе помимо капитанской рубки было два приваренных к ней грузовых контейнера с грубо прорезанными в них иллюминаторами - вот и все помещение для пассажиров. Надпись на развалюхе гордо гласила - "Понтиак - вождь оттавов". - Но это же убожество! - возмутился Сюшо. - На таком позорище и на реку выйти страшно, того и гляди перевернешься, а нам предстоит пересечь океан! - Выбирать нам не приходится. Но, так или иначе, сдается мне, что британцы на нас сильно сэкономили, - Олд Шеттерхэнд криво усмехнулся, и тут взгляд его скользнул по человеку с винтовкой, стоявшему на причале. Он узнал его и окликнул. - Эй, Серая Сова, поди-ка сюда! Его услышали, и к ним медленно, скорее даже лениво, пошел смуглый человек в большой шляпе. Когда он подошел ближе, то Арчибальд по строгому, но при этом скорее все же безразличному лицу понял, что это индеец. - Ваш друг? - вполголоса спросил у Шеттерхэнда Сюшо, не сводя глаз с приближающегося человека. - Уж не поедет ли он с нами? - Да, мой знакомый. Большой оригинал, к слову сказать. И если он куда и поедет, то точно не с нами. Похоже эти люди отправляются на фронт, - так же вполголоса быстренько ответил Чарли и громко поприветствовал индейца. - Олд Шеттерхэнд приветствует своего краснокожего брата Серую Сову! - Серая Сова рад видеть Олд Шеттерхэнда, большого белого брата, - индеец произнес это настолько равнодушно, что не знакомый с обычаями индейцев человек счел бы такое приветствие за насмешку. - Это мой друг - Арчибальд Сюшо, - представил своего спутника Чарли. - Ты сейчас из Квебека или из Онтарио? Серая Сова несколько секунд пристально всматривался в Арчибальда. Молодому человеку такое внимание по отношению к своей скромной персоне не понравилось. - Из Онтарио, - примерно через полминуты ответил индеец. "М-да, эти краснокожие за целый час обменяются десятком фраз - и это называют диалогом; все остальное время они молчат и делают минутные паузы между словами" - Арчибальд страдальчески закатил глаза: понять логику индейцев ему никак не удавалось. - Все на своих бобров охотишься? - спокойно спросил бывалый вестмен, ему то в подобной манере разговоры не были в новинку. - Да, - наконец ответил Серая Сова через минуту (нет, просто издевательство!) и добавил. - Охотился. Серая Сова отправляется воевать на стороне Англии. Он - великий воин и будет снайпером в рядах бледнолицых. Олд Шеттерхэнд усмехнулся. - Я так и думал. Ну, тогда удачи тебе. Да поможет тебе добрый дух Маниту. С одного из кораблей раздался гудок, предупреждающий о скором отплытии, и Серая Сова вместе с другими призывниками поднялись по трапу на борт. - Должно быть ни в Канаде, ни в Штатах не найдется краснокожего, которого бы не знал Олд Шеттерхэнд, - пошутил Арчибальд. - Как-как? Вы сказали краснокожего, друг мой? - вестмен быстро с любопытством взглянул на спутника. - Ну да. А что? - Он такой же индеец как и мы с вами. - Что? Он белый? - Сюшо запнулся и окончательно растерялся. - Но как? Не может быть, вы ведь назвали его индейским именем... Тут непонятно откуда явился Сэм Хокинс. - А! Вот вы где шатаетесь. Ну-ну, если я не ошибаюсь, то именно здесь и рассчитывал вас встретить. Идемте же скорее - я отыскал наших новых товарищей по несчастью, хи-хи-хи! Они в портовой забегаловке - та еще дырища, надо сказать! Чего же вы стоите? - Мы тут с Арчибальдом встретили Серую Сову. - Да-а? - старик сделал заинтересованное лицо. - Этого псевдо-оджибве? Все играется значит? Даже не хочу слышать при каких обстоятельствах вы его повстречали. - Он отправляется на фронт, скорее всего во Францию - из Америки сейчас часто везут туда. Проклятая война! Не завидую ему, я слышал, что битва на Марне обернулась кровавой бойней. - Да там что не сражение, то одна резня! А послушаешь, так все в окопах сидят сиднем - откуда тогда столько трупов? А, ладно уж... Все равно правды не напишут в газетах. - Да, кстати, а наш друг Арчибальд не верит, что Серая Сова - не индеец. - Это правда? - маленький вестмен лукаво взглянул на Сюшо. - Ну, я право не знаю... Внешне он чистый краснокожий! - Хи-хи-хи! Вы еще желторотый юнец, мистер Сюшо! Если бы вы на своем веку повидали столько индейцев, сколько мы со стариной Шеттерхэндом, то вам не пришла бы в голову такая глупость! Ну какой же он к ебене матери индеец? Если я не ошибаюсь, из вас и самого вышел бы неплохой краснокожий, хи-хи-хи! Достаточно будет раскрасить ваше премилое лицо охрой - и вот уже перед нами сам Гайават! Собираемся на празднике пау-вау, хи-хи-хи! - Да объясните же вы толком в конце-то концов! - Арчибальд рассердился не на шутку. Старик Хокинс взял Арчибальда под руку. - Да вы не кипятитесь, горячливый вы наш! Пойдемте лучше знакомиться с членами экспедиции, а старина Шеттерхэнд, если я не ошибаюсь, расскажет все по пути. Чарли оправдал ожидания и в самом деле стал рассказывать. - Я познакомился с Серой Совой в Канаде и почти сразу же разглядел в нем белого, хотя он очень искусно изображал индейца. После того как я надавил на него, он признался, что в действительности является британцем, сбежавшим в Канаду от скучной жизни фермера. Я дал слово молчать о его тайне; вы первый, кому доверяю ее; по возможности вот даже приходится подыгрывать его самолюбию. Ну, придумал себе человек жизнь, тешится иллюзиями - его собственное дело, хотя я не одобряю этого обмана. Сэм, наверное, тоже. Маленький вестмен безусловно подтвердил это. Он, оказывается, познакомился с Серой Совой при сходных обстоятельствах. - Фамилии его я не запомнил, а вот имя - да. Он ваш тезка, Арчибальд. Мне было интересно посмотреть, как он отреагирует на человека, которого зовут как и его самого на самом деле, - Чарли криво усмехнулся. - Видимо никак. Жизнь среди оджибве выработала в нем воистину выдержку краснокожего. За разговорами герои добрались до портовой забегаловки. Внутри было тускло, тесно и накурено так, что топор можно вешать (даже два), а еще здесь мерзко пахло пролитым пивом, вонючими носками, потными телами и грязными деньгами. Сэм не солгал - настоящая колдырская рыгаловка. Здесь было несколько столов, за которыми сидели мужчины с рюкзаками. - А вот и мы! Давайте знакомиться! Хелло, все по-английски понимают? - с порога заявил Сэм и тут же начал всем жать руки. Арчибальд и Шеттерхэнд тоже представились и сказали пару слов о себе (хотя последний, казалось, в представлении не нуждается, но все-таки...) и своем занятии. За одним столом троица вестменов резалась в карты. Это были Рыжий Джо, Лысый Бен и Косой Билл. Как и следовало из их имен - один был рыж, другой являлся обладателем чудной лоснящейся лысины, а у третьего правый глаз заметно косил, что тем не менее не мешало ему быть как ни парадоксально лучшим стрелком в трио. Первые двое были одеты в типичную для ковбоя одежду, головы их венчали фетровые шляпы с полями. Мексиканец Билл носил пончо и сомбреро. За соседним столом сидели: смуглый испанец с черными как смоль усами (ну и волосами на голове само собой), молодой кудрявый итальянец и мрачного вида русский с пышными бакенбардами. - Ола, сеньоры! Хуян Гомос, топограф, - представился испанец. - Buona serata amici! Зовите меня Джузеппе Кандалини, - поприветствовал пришедших итальянец. У русского эмигранта (этот оказался геодезистом) оказалась сложная непроизносимая фамилия "Пришейкобилехвийст" (Арчибальд только через несколько дней сумел без запинки произнести ее вслух). К героям подошли еще двое. - Себастиан Шайздрек, я геолог из Австрии, - протянул руку широкоплечий и красномордый детина средних лет с плешью на голове. Последний - долговязый человек лет пятидесяти. В длиннополом плаще, светловолосый и коротко стриженый - было в его вытянутом лице нечто присущее карьеристам до мозга костей. Он сразу не понравился Арчибальду. - Гутен абенд, герр Шеттерхэнд. Мое имя Рихард Шлангеншванц. Я старший инженер, сколько себя помню - занимаюсь строительством железнодорожных путей. Как я рад встретить за Океаном земляка, да еще такого именитого! Вы, наверное, хорошо меня понимаете, так тяжело здесь находиться, когда кругом такой сброд! Я читал ваши книжки: они довольно...гхм, занятны, - немец подобострастно улыбнулся знаменитому вестмену, не обратив на Сюшо и Хокинса никакого внимания. - Well! Я тоже рад знакомству, хотя и не разделяю ваших взглядов касательно "сброда" вокруг, - довольно прохладно ответил ему Чарли. - Как бы там ни было, но руководство этой страны в данный момент проявляет куда больше благоразумия, чем наш кайзер, толпами отправляющий своих подданных на убой во имя сомнительных целей. Шлангеншванц пробурчал что-то под нос невразумительное и ретировался. - Остальная часть группы будет ждать нас в Египте. Пока что руководство я беру на себя. Итак, здесь все собрались? - спросил Шеттерхэнд. - Не-а. Нет этого шведа... Как его там... Карлззона, - заметил кто-то из членов экспедиции. - Он на причал отправился. Я видел, - уточнил Шлангеншванц. - Ну, что ж, пойдемте и мы. Через пару часов отплываем. Всей ватагой они пошли к "Понтиаку", где и нашли того самого Карлззона. Это был настолько примечательный человек, что его внешность, пожалуй, стоит описать подробно. Ему на вид было не больше двадцати пяти лет. Швед был неимоверно маленького роста, почти карлик - даже низкорослый Сэм заметно выше его. Огненно-рыжие волосы торчали во все стороны как мочалка; все лицо, посреди которого торчал огромный мясистый нос, было усыпано веснушками. Он являлся обладателем замечательного тройного подбородка и огромного живота, частично торчащего из под клетчатой синей рубашки. Этот нелепый человек носил темно-зеленые штаны с подтяжками, а за спиной у него - здоровенный рюкзак, по меньшей мере превышающий рост хозяина вдвое. Карлззон помахал членам экспедиции короткой пухлой ручонкой. - Будем знакомы! Позвольте представиться: инженер Лукке Карлззон - лучший в мире специалист по аэродинамике, а также в меру упитанный мужчина в самом расцвете сил! - Хм, прямо таки и лучший? - Чарли саркастично поднял бровь. Швед бешено закивал головой. - Да-да-да, именно лучший. На меньшее не согласен, а иначе я так не играю. Вы - Шеттерхэнд, я знаю это! Я вообще все знаю. - Да, это так. Я и в самом деле Олд Шеттерхэнд, а это мои друзья Сэм Хокинс и Арчибальд Сюшо, - кивнул Чарли. - А вы, по-видимому, очень сильный человек, Лукке, если несете такой большой рюкзак. Что там у вас, если не секрет? Карлззон сделал хитрое лицо. - Вообще-то как раз таки секрет, но... Вам скажу! - он расстегнул главное отделение и позволил троице заглянуть внутрь: рюкзак сверху до низу оказался забит плюшками, шанежками, печеньем, вафлями и прочей херней. - И это все, что вы взяли? - возмутился бывалый вестмен. - У нашей экспедиции и без того слишком много груза, а вы нахватали в добавок столько мусора! Который к тому же скоропортящийся. В Африке чем будете жить? Святым духом никак? - Спокойствие, только спокойствие, - Лукке жестом призвал угомониться. - У меня есть с собой деньги - это раз, а во-вторых, я вообще-то рассчитывал на вашу доброту и щедрость! Вы же не дадите такому хорошему человеку как я помереть от голода? - Можете рассчитывать на нас троих однозначно! Но не забывайте, что в пустынях, саваннах и лесах Африки бакалейные лавки из под земли не растут! - А, пустяки. Дело-то житейское. Я все рассчитал - этого мне по идее должно хватить на первое время в Африке, а там я закуплюсь в крупном городе по новой. - Боюсь, что вам придется, Лукке, съесть все это во время морского путешествия. И это не просьба, а настоятельная рекомендация, учтите это! - Нифига! - разозленный Карлззон обхватил рюкзак двумя руками, точно ребенок, у которого отбирают игрушку. Олд Шеттерхэнд демонстративно вздохнул. - А впрочем... В самом деле, чего это я? Ну, хочется вам сладкого - что ж в этом такого? Одно плохо - рюкзак ваш очевидно очень тяжел; я понятия не имею, как вы будете таскать его на себе. Такая тяжеляка, ай-ай! - Пустяки! Дело житейское! Он легкий как перышко - глядите! Сами можете попробовать подержать его. Ну? - обрадованный швед, не ожидая подвоха, с готовностью протянул свое добро Чарли. А тот только этого и ждал: Шеттерхэнд схватил протянутый рюкзак и с силой запустил его с причала в воду. Ошеломленный Карлззон тупо глядел выпученными глазами, как его плюшки стремительно идут на дно. - А-а-а!! Мошенник! Вот негодяй! Что вы наделали, кретин? Что я теперь буду жрать, а?! - бесновался толстяк, выдирая в ярости волосы на голове. - На счет пожрать - не извольте беспокоится: я обещаю, что не дам вам сдохнуть с голодухи и обеспечу провиантом, раз уж вам не хватило ума сделать это самостоятельно как подобает. Члены экспедиции погрузили на борт судна вещи и заняли пассажирские места в импровизированных каютах. Через какое-то время "Понтиак" снялся с якоря и отправился к далекой цели. Настоящее приключение началось. Первые дни путешествия стояла прекрасная погода - спокойная и солнечная, а пару дней так и вовсе стоял штиль. Путешественники находились в отличном расположении духа: травили байки, играли в азартные игры и всячески развлекались, пока выпадала такая возможность. Все довольно скоро изменилось. Погода испортилась и "Понтиак" заметно закачало. Такой качке было далеко до настоящего шторма (его судно вообще скорее всего не пережило бы), но утлой посудине и этого было достаточно. Почти все члены экспедиции оказались людьми слабо приспособленными к морской болезни, в связи с чем, едва более менее серьезно закачало, как все начали рыгать и, что называется, легли в лёжку на топчанах, боясь пошевелиться. Когда в импровизированных общих каютах стало особо страшно вонять рвотой, то многие, переборов слабость, стали выходить на палубу. Правда лишь для того чтобы тут же рыгнуть себе под ноги, поскольку перегибаться через перила для этого было попросту опасно. Даже капитан корабля - молодой человек лет тридцати то и дело сблёвывал, из-за чего другие моряки стебались над ним втихаря - они то такой проблемы не знали. Из путешественников неплохо себя чувствовали по сути только Олд Шеттерхэнд и Карлззон. Остап Пришейкобилехвийст захватил с собой много сала - его излюбленное лакомство, но есть был не в состоянии и разрешил шведу подъесть свои запасы. - Чтобы не укачивало на море - надо много жрать! - приговаривал довольный Карлззон, облизывая жирные от сала пальцы. Когда ему становилось скучно: он обильно, до блеска вымазывал себе губы салом и поднимался в капитанскую рубку, будучи прекрасно осведомлён о слабости командира судна. Каждый раз, когда капитан видел жирные от сала губы Карлззона, ему становилось резко дурно, и он с криком "И-и-и-ди-и-и на-а-а-х!" мгновенно захлебывался в приступе рвоты и сблёвывал на пол своей же рубки. Карлззон в таких ситуациях быстро захлопывал дверь и с громким хохотом бежал вниз по трапу к остальным - в сотый раз рассказывать, как он приколол капитана. Позеленевшие Сэм и Арчибальд уже на полном серьезе начали сомневаться в правильности своего решения отправиться в Африку. Шеттерхэнд только посмеивался. - Ну и морские волки! Искатели приключений называется! Ладно еще молодой и нестреляный Арчибальд, но ты то, Сэм? - А провались все к чертям! - орал престарелый охотник и отворачивался к иллюминатору. К слову, об экипаже корабля - он был небольшой, а если точнее всего четыре человека. Помимо вышеупомянутого капитана на судне находился тучный небритый старпом, которого Арчибальд про себя называл "боровом"; старший помощник постоянно курил трубку, харкался и через каждые два-три слова говорил для связки "мля" - что очень раздражало. Был на судне еще сутулый морячок в тельняшке и тюбетейке, который тоже не расставался с курительной трубкой. На его чудовищно непропорционально развитых предплечьях были вытатуированы два якоря. Он ходил всегда, сильно прищурив один глаз, и занимался обычно переноской грузов или подтирал шваброй чью-то блевотину на палубе. Последнему члену экипажа Сюшо дал прозвище "морж", поскольку в любую погоду этот моряк бродил с обнаженным торсом будто ему все ни по чем; а был он судовым электромонтажником. Погода и не думала улучшаться, скорее наоборот - закачало так, что блевали уже все без исключения: и бывалые морские волки и салаги. Когда же палуба корабля стала такой скользкой от залпов извержений вулканов людских, что по ней нельзя было передвигаться, к путешественникам обратился Боров через громкоговоритель. - Господа пассажиры "мля"! Я это самое "мля" чего хочу сказать "мля" - перестаньте "мля" блевать на палубу "мля" мы ее "мля" не успеваем "мля" убирать "мля" мать вашу! Но все было тщетно, организму ведь не прикажешь - вот и продолжалась эта вакханалия еще несколько дней, пока шторм более менее не унялся, а погода, что называется, не устаканилась. Палубу, как ни смешно, убирать все равно не пришлось - волны так захлестывали за борт, что в конечном счете вычистили ее до блеска. Наконец, много дней спустя "Понтиак" вошел в порт под названием Гиксос в одном египетском городе. Изможденные морским путешествием путники с трудом сошли на землю, не веря своему счастью. Там их уже ждали двое проводников. Один из них оказался египтянином из Александрии по имени Мустафа Абдуль, а другой же был типичный еврей, которого звали Моше Кац. По совместительству эти двое были еще бригадирами строителей и должны были присоединиться к экспедиции. - Как же вы терпите-то друг друга? - тяжко вздохнул Шеттерхэнд. Египтянин и еврей с ненавистью переглянулись. - С трудом! - одновременно выкрикнули они, пожирая друг друга взглядом. Вторая группа участников экспедиции, которую вел геодезист из Польши Кшиштоф Ковальски опаздывала. По плану она должна была прибыть пару дней назад и закупить все необходимые припасы как раз к подходу группы Шеттерхэнда, но что-то не сложилось. Чарли решил взять дело в свои руки и сам занялся подготовкой к следующему походу. Им была закуплена провизия, некоторое снаряжение и несколько лошадей. Мустафа настаивал на купле верблюдов, но ему отказали. - Как верно говорил мой старший брат Самуил - мусульманин всегда и везде думает в первую очередь о верблюдах! - заявил Кац, демонстративно подчеркивая свои слова значимо поднятым к небу пальцем. - Во имя Аллаха умолкни, семит, пока я не устроил твоей семье джихад! - египтянин в долгу не остался. Тем не менее на следующий день к вечеру вторая группа все же добралась до места встречи. Ковальски - невыразительный мужчина средних лет пытался оправдаться, рассказывая маловразумительные бредни, которым никто не поверил. В группу входили: два егеря из Сибири, двое болгар, китаец и негр из Судана, который и должен был провести экспедицию на выделенные ей для работы участки. Сибиряки были похожи как братья - статные, широкоплечие, с окладистыми бородами и в шинелях. Их звали: Елдуков Ебак Тимофеевич (сам он лично утверждал, что знаменитый покоритель Сибири Ермак приходился ему дальним родственником) и Золупин Василий Иванович. Китаец Пи Сюн Сыт был низок и круглолиц и работал он картографом. Болгар звали Стоян Бухалов и Цветан Цветанов - они были высокие и пузатые точно пивные бочки, а по роду деятельности оказались охотниками. "Должно быть из таких амбалов турки и набирали своих янычаров" - подумал Арчибальд. Негра же звали Берберен. Это был приветливый малый, который все время улыбался, обнажая крупные белоснежные зубы. Однако выяснилось, что немец Рихард Шлангеншванц был тем еще расистом, и он постоянно отпускал в адрес темнокожего грязные высказывания. - Надо же! И ни одного англичанина среди нас! - удивлялся Сэм. - Как будто не они нас подрядили. Пока экспедиция двигалась по Египту, ее вели Мустафа и Кац, но стоило пересечь границу с Суданом, как право вести людей целиком и полностью перешло проводнику Берберену. Тот с готовностью сказал, что поведет самым коротким и наиболее удобным (на его взгляд) путем. Сперва путники пересекли пустыни. Там, как и следовало ожидать, было невыносимо жарко днем и до безобразия холодно ночью. Впрочем, этот участок пути можно было назвать еще очень легким. Берберен вел людей неподалеку от групп геодезистов, производящих по контракту для англичан съемку местности; при работягах всегда было довольно еврейских маркитантов, у которых можно было восстановить запас провианта. Куда сложнее пошло дело, когда люди добрались до саванн. Передвигаться здесь было, конечно, проще, но и еду приходилось, что называется, "ловить" самим. Охотники в составе экспедиции выслеживали антилоп и обычно подстреливали нескольких. То, что не съедалось путниками сразу, Шеттерхэнд забирал и делал из мяса и сала пеммикан. Случалось вечерами к лагерю подбирались шакалы или гиены. Обычно огонь костров отпугивал зверей, но стоило членам экспедиции услыхать, как им казалось, почти над ухом вой шакалов или дикий смех гиен, как несколько человек брали в руки ружья и отгоняли отвратительных падальщиков выстрелами. - Они только и ждут как уволочь у нас законную добычу и разодрать ее! - приговаривал Косой Билл, каждый раз отправляясь гонять зверье. Несколько раз путешественники встречали львов, которые не проявляли к людям никакого интереса, а однажды даже увидели слоновье семейство. Некоторые умники тут же предложили поохотиться на экзотических для них животных. - Well! Хочется - идите, если считаете, что уже достаточно на этом свете пожили; я никого не держу, но сразу предупреждаю, мясо слонов очень жесткое и удовольствия вы от него не получите, Арчибальд не даст соврать, это во-первых. А во-вторых, склеивать ваши кости я не собираюсь. - Bullshit! Чего такого-то? - возмущался Рыжий Джо. - Это же всего лишь уши и хобот! Чего он нам может сделать? Наши пули достанут его! - Хи-хи-хи, я старый дурак еще Сюшо обзывал гринхорном, а оказывается вот кто тут настоящий желторотый гринхорн! - захихикал Сэм, услышав чванливые похвальбы вестменов. - А ты заткнись, Сэм, старый осёл! Здесь тебе не "Дикий Запад", а Африка, мать твою! - встрял Лысый Бен. - Вот именно! Хи-хи-хи! Мы в Африке, если я не ошибаюсь, а я никогда не ошибаюсь, а потому знаю куда поболее вашего! Для охоты на такого крупного зверя вам нужен особый африканский штуцер, который делается на заказ и стоит столько денег, сколько я за всю свою жизнь не заработал, если я не ошибаюсь! - И что? - Арчибальд, хотите я расскажу вам, как происходит охота на слона со штуцером? - маленький охотник повернулся к молодому ученому. Сюшо и сам знал, как происходит охота, но решил подыграть Хокинсу и кивнул головой в знак согласия. - Ну так вот. Охотник целится в зверя из штуцера и производит выстрел, после чего оба падают: слон от попадания в него пули, стрелок - от отдачи. Кто встал на ноги - тот и победитель, хи-хи-хи! Охотники плюнули и отказались от своей идеи. Зато у китайца Пи Сюн Сыта возникла другая дурацкая идея. С собой он взял в поход какую-то вязанку стальных жердей непонятного назначения. Позже выяснилось для чего она ему: хитрый китаец собрал из них прочную клетку и посредством приманки заманил в нее мартышку. - Эх, будет что привести в Китай! Мне уже обещано за зверя неплохое вознаграждение! - Вы ведь не собираетесь тащить ее за собой во время всего нашего похода? - Шеттерхэнд иронично посмотрел на таинственного человека Востока. - Еще как собираюсь! А как иначе? Я везу ее для опытов в университет, много денег получу! Вот бы еще орангутана поймать! - Они здесь не водятся. Лучше бы вам отказаться от вашей затеи. Эта клетка слишком большая, да и вообще животное кормить надо. - Нет! Нет-нет, не ваше дело! Прочь, белый человек! - китаец загородил собой клетку и встал в позу кунгфуиста. Чарли пожал плечами и молча оставил эту бесполезную дискуссию. Ночью он подкрался к клетке, разобрал ее и выпустил обезьяну, а стальные жерди использовал для постройки прочного переносного шалаша. Пи Сюн Сыт с тех пор затаил обиду на знаменитого вестмена. Если во время морской поездки Арчибальд еще не понял, насколько это была глупая идея собрать экспедицию из представителей разных стран, то в Африке он, наконец, осознал это в полной мере. Озлобленные и уставшие путники то и дело встревали в словесные перепалки, грозящие перерасти в мордобой. Очень часто на марше можно было услышать что-то вроде "макаронник", "лягушатник", "вонючий ниггер", "жидяра позорная", "ватник", "хохол", "пшек" и иное, нет смысла перечислять все безобразие дословно. Стоит ли говорить, что дисциплина была никакая и почти никто не подчинялся Шеттерхэнду и Ковальски. Уже почти второй месяц заканчивался с того момента, как Арчибальд сел на поезд в Джэксонвилле, а экспедиция еще даже не добралась до объекта. А потом случилось несчастье. Проводник Берберен сказал, что завтра придется пройти определенный участок маршрута через начинающийся лес - так, мол, быстрее получится. Вместе с поляком негр заступил на ночное дежурство: они должны были стеречь навьюченных лошадей и охранять лагерь от бродящих в округе хищных зверей, но так вышло, что и тот и другой заснули. Когда костер потух, к лагерю подползли ядовитые змеи. Они покусали спящего проводника и поляка, а также всех без исключения лошадей. Разбуженные испуганным ржанием лошадей и криками несчастных люди поднялись на ноги и уничтожили рептилий, но своим товарищам помочь уже ничем не могли, так как яд разливался по телу быстро. Теперь Олд Шеттерхэнд стал единственным руководителем группы. Мертвых похоронили, с лошадей пришлось стянуть навьюченные на них припасы и многочисленные фляги с водой - все это предстояло теперь нести людям на своих горбах. Разумеется, сей факт радости путников не способствовал и только больше усиливал разлад. Арчибальд и Чарли, ориентируясь и на собственные знания, примерно поняли, куда их собирался вести проводник Берберен. Было решено пробираться через лес, достойный называться непроходимым. Листвы было столько, что даже днем там было достаточно темно, лишь жалкие лучи солнца пробивались сквозь кроны могучих многовековых деревьев. И тем не менее, прорубая себе дорогу сквозь бесчисленные лианы при помощи мачете, путники настойчиво двигались через влажные экваториальные леса вперед - к цели. Через несколько дней пути Шеттерхэнду пришлось признать, что он не в состоянии определить маршрут, намеченный негром-проводником, ибо лес оказался воистину головоломкой. Только хорошо знакомый с местностью человек мог свободно ориентироваться здесь. В любом случае, путешественники пришли к выводу, что если продолжать двигаться вперед, то в конечном счете они выйдут именно куда надо, хоть это будет нелегко, да и предложить британской короне оптимальный маршрут для железной дороги между крайними участками они не смогут. Ситуация осложнялась неминуемым истощением еды. Людям пришлось отлавливать ящериц и даже змей, чтобы не протянуть ног с голоду; если удавалось сбить птицу, то стреляли и ее, хотя мяса в местной дичи было мало, да и боеприпасы приходилось тратить, чего отлов пресмыкающихся не требовал. Среди членов экспедиции нашлось несколько человек неплохо разбирающихся в животном мире: они-то и давали добро на то, кого можно есть, а к кому даже прикасаться нельзя. Так или иначе, но нашелся человек, который проигнорировал предупреждения, а дело было так. Однажды Карлззон поймал на привале лягушку и подошел к Арчибальду. - Мистер Сюшо, у вас фамилия явно французская. Даже если вы и живете в Америке, то наверняка не забыли традиции своих истинных сородичей и знаете, как можно приготовить лягушку. Научите меня - жрать охота просто не могу! - Не стоит есть эту лягушку, Лукке! Можно отравиться - выкиньте ее в кусты! Швед лягушку не отдал. Обиженный на Арчибальда он убрел подальше от лагеря, где поджарил ее и съел. На следующий день группа не смогла выдвинуться вовремя, поскольку ненасытный Карлззон все утро натужно дристал в кустах. Остальные ругались матом из-за задержки, их пришлось отправить искать чего бы поесть днем. - Вы знаете, Лукке, у русских есть такая поговорка: семеро одного не ждут. Это особенно касается вас - третий час как вы сидите в этих кустах, отравляя своим зловонием все живое в округе. Лишь мое расположение к вашей персоне объясняет, почему мы еще не выдвинулись дальше. - Да что я могу сделать черт вас возьми?! Шеттерхэнд, мой желудок готов взорваться! - Все, что от нас зависело, мы сделали. Арчибальд ведь предупреждал не есть ту лягушку, но вы же считаете себя самым умным! - Да я сам уже не рад, что схавал этого злосчастного лягуха! Наконец, выпитые шведом таблетки против поноса начали действовать, и он, хоть и будучи крайне ослабленным, смог идти. Экспедиция тронулась. Наступил вечер. Быстро стемнело. Уставшие путешественники тем не менее продолжали двигаться в поисках удачного места для ночлега. В конце концов они обнаружили довольно милую и просторную поляну недалеко от которой протекал большой ручей. Участники экспедиции обустроились в считанные секунды и разожгли костер. Люди инстинктивно потянулись к свету и теплу, но как обычно не обошлось без ссор и ругательств, а потому кое-кто решил, что одного костра мало на всех и нужно сделать еще парочку. Шеттерхэнд, остерегающийся местных аборигенов гораздо больше, чем диких зверей, такую идею не одобрил, но все же смолчал, положившись на удачу; к тому же ему надоело постоянно призывать заткнуться готовых вцепиться друг другу в глотки людей - их казалось не могли образумить ни умные слова, ни сила. Ну, и, наконец, Арчибальд считал, что если в округе и есть африканские племена, то едва ли они враждебны, а Шеттерхэнд знаниям Арчибальда об Африке доверял. Египтянин Мустафа Абдуль и еврей Моше Кац первыми заступали на дежурство. Через два часа их должны были сменить на посту. Ночью в джунглях было еще более неуютно, чем днем, но за столько дней тяжелых переходов все уже как-то попривыкли и к кромешной тьме и к рычанию, уханью и шелесту местной фауны так что даже научились практически не обращать на это внимания. Путники, расправившись со скудным ужином, не спешили ложиться спать. Сегодняшняя дорога стоила меньших физических затрат, чем в прошлые дни, да и стоянка располагала немного развлечься. Разбившись на несколько компаний, каждая из которых занимала свой собственный костер, люди занялись своими делами. - Хи-хи-хи. Вот так всегда бывает: какой бы маленькой ни была группа, а все норовит дробиться на шайки, хоть бы и на два человека, - заметил Сэм. - Нас ведь не ахти и много, чай и у одного костра поместились, дровишек бы только больше подкинули. Да и вообще не хрен тут и холодно. - Ну, вам, дорогой Сэм, в вашей-то замечательной куртке никакой мороз не страшен, - усмехнулся Олд Шеттерхэнд. - Она такая толстая, теплая и замечательная по всем параметрам, что в честь нее в пору сочинять героическую оду. Ваша куртка одолеет ледники Северного полюса, на ней можно плавать по морю как на плоту, крючок для пальто в гардеробе оборвется под тяжестью ее могущества, а испанский бык, на которого накинут эту куртку, не сможет подняться с земли. - Но-но! - Сэм похоже обиделся. - От бизоньих рогов она меня не сильно спасала, так что не надо плести тут сказки в напраслину. - Чарли шутит, Сэм, - пояснил Арчибальд. - А то я сам не знаю, когда он шутит, а когда нет? - лицо маленького вестмена даже побагровело. - Нет, вы только гляньте! Гринхорн еще будет меня учить жизни! А сами-то вы что по этому поводу думаете? - Ваша куртка удивительна, Сэм. - Да нет же, Арчибальд! Я вас не об этом спрашиваю. - А, так тут все естественно. С психологической точки зрения все объяснимо. Люди в коллективе стремятся больше общаться и держаться тех, кто ближе им по духу. В нашей ситуации имеет немаловажное значение национальный фактор. Во вторую очередь деление по сферам интересов и только в последнюю очередь люди объединяются по какой-либо вынужденной причине, при том что им и наедине с собой неплохо. Сэм огляделся по сторонам. Вестмены, Карлззон, Кандалини, Гомос и китаец Пи Сюн Сыт ожесточенно резались в карты; янки хлебали виски и шумно гоготали. Карлззон пытался мухлевать, но его быстро вычислили. - Ладно, ребята, я сдаюсь. Ваша взяла. Вы выиграли! Вот ваш приз, - хитрый швед лукаво улыбнулся, совершенно не смущенный раскрытием обмана, и протянул игрокам горсть монеток величиной по пять эре. - Че ты нам суешь какую-то мотню?! - заорал Рыжий Джо. - Должно быть величина номинала этого железа и то больше чем величина твоего достоинства, жирдяй! Сидевшие за игрой захохотали. Карлззон больше не улыбался. - Ладно, ребята. Пошутили и будет. Вы можете взять мои кроны. Косой Билл и Лысый Бен переглянулись меж собой нехорошим взглядом. Первый, подскочив к шведу, схватил его за ноги и перевернул вверх ногами. Второй стал выворачивать у проштрафифшегося карманы, в которых оказалось немало долларов. Когда дело было кончено, ему позволили упасть на землю. Весь красный от злости Карлззон вскочил на ноги. - Ну, вот. Совсем другое дело, - промурлыкал Хуян Гомос, - а то втираешь нам какую-то дичь! - Мошенники! Негодяи! Я так не играю! - бесновался обобранный швед . - Вы ответите перед судом! - Каким судом, чепушило? Перед законом джунглей разве что, а по этому закону мы и сами тебя за то, что хотел нас наколоть, можем на суку повесить! - Кандалини демонстративно хрустнул пальцами и потянулся за револьвером. Видя это, Карлззон в страхе побежал в сторону кустов. Вслед ему несся дикий ржач, способный поднять на ноги и покойника. - Срать со страху побежал! - хохотнул Джо. - Смотри, как бы змея за жопу не укусила! - давился от смеха Бен. - Нет! Змея сдохнет от его вони! - крикнул кто-то со стороны. - Спокойствие, только спокойствие! - Билл, корча отвратительные рожи, передразнил любимую фразу шведа. Все игроки уже едва стояли на ногах, на глазах выступили слезы, на губах хлопья пены; веселый китаец Пи Сюн Сыт, согнувшись в три погибели на земле, корчился от смеха. - Эй, веселые ребята, я, конечно, дико извиняюсь, но нельзя ли потише? Мы здесь таки работаем. Вы мешаете нам правильно оценивать обстановку! - раздраженно прошипел Кац; в ответ ему посыпались отборные матюги, но затем "игруны" все же успокоились и сбавили тон. Русские со смурным видом сидели полукругом за соседним костром и молча тянули из горла водку; болгары сидели напротив и невозмутимо пили сливовую ракию из телескопических стаканов. Царившее безумное веселье их казалось не занимало; отчасти это было объяснимо, поскольку сибиряки плохо понимали английский, а болгары и вовсе не говорили на нем. Рихард Шлангеншванц - не менее мрачный, сидя в одиночестве поодаль на разостланном плаще возился с каким-то там снаряжением. Австриец Себастьян Шайздрек чистил запачканный рюкзак. - Хи-хи-хи, какой умный гринхорн! И в самом деле сказал как... - Сэм вдруг осёкся, на секунду взгляд его стал напряженным, но через мгновение он как ни в чем ни бывало, сохраняя на лице улыбку, медленно придвинулся к Арчибальду и Чарли и заговорил шепотом. - За нами следят. Арчибальд вздрогнул и уже начал было оглядываться, как Сэм быстрым незаметным движением крепко сжал его запястье, принуждая угомониться. - Вы что? Не оглядывайтесь. Это выдаст нас, - произнес престарелый охотник тихим размеренным голосом. Те, кому не доводилось встречаться с Сэмом Хокинсом в прериях, но слышали о нем были совершенно убеждены, что этот чудак известен всего лишь за свой глупый наряд и дурацкий парик. Это, разумеется, было совсем не так. Да и стоило это вообще объяснять читателю? Как и более чем сорок лет назад этот старик обладал превосходным зрением, неиспорченным этими вашими нынешними компьютерами (ты, да ты - у монитора - ну-ка встал и вышел на улицу гулять, а читать будешь, когда вернешься). Он до того натренировал свои глаза, что неплохо видел и в темноте. Шеттерхэнд тоже отличался отличным зрением и наблюдательностью, но повезло ему меньше, чем его другу: последние годы, проведенные за чтением чужих и написанием собственных книг ослабили здоровье глаз, и он не сразу приметил то, чего сразу увидал Хокинс. - Где, Сэм? - так же тихо спросил Шеттерхэнд. - Кусты. Правее от вас. - Это Карлззон, - уверенно сказал Арчибальд. - Неправда. Лукке побежал совсем не в эти кусты. Чарли стрельнул глазами в подсказанное направление и спустя несколько секунд всматривания обнаружил таки среди листвы глянцевитые белки глаз. - Я все равно ничего не вижу, - Арчибальд пожал плечами, полагая, что его разыгрывают, тем паче, что оба знаменитых охотника любили разного рода розыгрыши. - Это все от того, что вы гринхорн, - Сэм повернулся к Чарли. - Чего предпримем-то? - Надо потревожить непрошенного гостя, - Олд Шеттерхэнд невинно похлопал глазами. С этими словами он нарочито лениво поднялся на ноги и побрел в сторону потенциального врага, на ходу расстегивая ремень брюк таким образом, словно он пошел справить малую нужду. Чарли, дабы усыпить бдительность шпиона, сделал вид, будто бы именно эти кусты его совершенно не волнуют и прошел мимо них несколько шагов, после чего резко развернулся и с резким криком прыгнул в листву. Оттуда раздался короткий испуганный вскрик и почти сразу вслед за ним глухой звук удара - несколько секунд спустя Шеттерхэнд выволок по земле огромного лысого негра, захватив того за руку петлей своего ремня. Все произошло так быстро, что никто ничего не понял, кроме Хокинса и Сюшо. Остальные члены бивуака лишь рефлекторно обернулись на демонстративный клич Чарли. Увидев поверженного чужака, они подтянулись к месту события. Тут только Арчибальд по-настоящему оценил силу Шеттерхэнда. Захваченный негр оказался просто гигантом: более двух метров высотой, широкоплечий и с таким рельефным торсом, что нервозный и трусливый человек, повстречав такого в подворотне, тут же шумно испортил бы воздух. И тем не менее старый, менее высокий и внешне более субтильный Олд Шеттерхэнд оглушил такого громилу одним единственным ударом кулака. Это казалось чем-то невероятным. - Пресвятая Черная Дева Монсерратская! Откуда здесь взялся этот амбал? - изумился подскочивший Хуян Гомос. - Вонючий ниггер! Он верно шпионил за нами и хотел привести своих дружков дабы расправиться с нами! Вот ублюдок. Сколько их тут еще в траве лежит?! Scheiße! - выругался Шлангеншванц и плюнул на грудь лежащего. Сэм подошел к немцу и стал к нему демонстративно принюхиваться. - Но-но! Ты чего, дедуган? - опешил тот. - Расист! Расист! - радостно вскрикнул вестмен, тыча пальцем в Рихарда. - Да пошел ты! Иди нюхай этого серуна Карлззона! Где этот засеря?! - Тихо! - скомандовал Чарли. - В одном Шлангеншванц прав, как бы мне не нравилось это признавать: наверняка, этот абориген здесь не единственный. Надо прочесать окрестность, но будьте осторожны, кто знает на что они готовы пойти, если их обнаружат. - А! Да вот же еще один! - Кандалини так дико заорал, что всех передернуло. - Смотрите! Да смотрите же как трясутся эти кусты! Сейчас я его жахну из своей двустволки! - Не стреляйте! - донеслось из кустов, на которые уже направил ружье итальянец, и оттуда испуганно вытаращив глаза и запутавшись в собственных штанах, вывалился Карлззон. Все вновь принялись ржать. - Давайте-давайте, поторапливайтесь! Мы можем упустить разведчиков! А вы, Карлззон, прекратите уже путаться у всех под ногами! - Шеттерхэнд призвал весельчаков к порядку. Несколько человек взяли ружья и рассыпались в разные стороны. Оставшиеся окружили все еще не приходящего в сознание воина. То, что это воин было понятно по его многочисленным шрамам, хотя оружия при нем и не было. - Да пристрелить собаку и дело с концом! Чего мы возимся? - снова подал голос Рихард. - Придержите ваше мнение, герр Шлангеншванц. Среди участников нашей экспедиции есть славяне, мусульманин, еврей и даже китаец - им ведь вы не говорите, что они "унтерменши", хотя я почти уверен, что так думаете. А все почему молчите? Потому что за такие грязные слова получите по зубам - и это будет справедливо, - раздраженный старина Шеттерхэнд все-таки не выдержал наглости немца и осадил его. Тот в ярости заскрежетал зубами, но предпочел заткнуться. Тем временем Сэм пошарил в траве и извлек из нее спрятанное большое копье с хищными зазубринами, сильно изогнутый большой серп и что-то наподобие бумеранга, но только с многочисленными металлическими полосами-отростками непонятного назначения. - Вы только поглядите, что старый Сэм Хокинс подобрал в траве! Если я не ошибаюсь, хи-хи-хи, здесь целый арсенал, - маленький старый вестмен продемонстрировал спутникам свои находки. - Well! Арчибальд, что вы можете сказать по данному поводу? - спросил Чарли. Сюшо с интересом повертел в руках оружие, протянутое ему Сэмом и уверенно начал давать пояснения. - Это копье макригга. Его используют многие племена Центральной Африки; особенно широко оно распространено среди народов бонго и занде. Вот это... - А чегой это у него за зазубрины такие? Рыбу что ли гарпунить? Так, а острога на что? - подал голос Карлззон, про которого уже все забыли. - Нет, для другого. Я, конечно, могу сказать для чего они, но вам, Лукке, вряд ли это понравится. Вы точно хотите знать? - Да, блять, я хочу знать это, ведь иначе я бы и не спрашивал! - швед почувствовал, что его никто в серьез не воспринимает и рассвирепел. - Эти зазубрины необходимы для того, чтобы когда враг поражен копьем в живот при его вынимании наружу вытащить и внутренности человека, - терпеливо пояснил Сюшо, наблюдая за тем, как меняется выражение лица Карлззона. - Так на чем я там остановился до этого? Ах, да. Этот серп принято называть макрака; он обоюдоострый и заменяет аборигенам в бою меч: вогнутой стороной можно наносить чудовищные удары, способные легко отчленить голову от туловища, другой стороной можно аккуратно перерезать человеку горло, а еще... - Достаточно, Арчибальд, достаточно, - поморщился Сэм и, указав на последнюю вещь, сказал. - Расскажите лучше старику, что это за железный бумеранг такой. - Это не совсем бумеранг. Это такой специфический метательный нож. Называется кпинга. Многочисленные клинки, торчащие во все стороны, повышают аэродинамические свойства оружия, а также увеличивают шанс попадания в противника. Ну, оно и ясно - какой-нибудь стороной да воткнется. - Так что это все-таки за абориген? К какому племени он принадлежит? И разве вы не говорили, что в округе их не должно быть? - поинтересовался Шеттерхэнд. - Это воин занде. Я почти уверен в этом. А вот как он здесь оказался, мне совершенно непонятно. В прошлом веке занде где-то на этой территории активно боролись с арабскими работорговцами, но потом их оттеснили отсюда, - начал оправдываться Сюшо. - Хм, слишком много вопросов начинает возникать... А хотите я вас удивлю? Сэму предложение пришлось по душе. - Отчего же не хотим. Валяйте! Арчибальд наклонился и оттянул негру нижнюю губу двумя пальцами - обнажился ряд хищных белых клыков точно у заправского вурдалака. Не ждавшие ничего подобного Карлззон, Шлангеншванц и Хокинс вскрикнули как по команде. - Да он еще и каннибал! Уберите свою руку от греха подальше, пока этот урод не очнулся и не отхрямал вам палец! - не выдержал Рихард. Старина Шеттерхэнд лишь усмехнулся. - Ваши слова, герр, недостойны доброго христианина. - Занде - не людоеды. Они специально для устрашения врагов затачивают себе зубы подобным образом, чтобы неприятель поверил в их каннибализм. А так они едят одну лишь растительную пищу. - Но только не эти, - раздался посторонний голос позади героев. Чарли и Сэм мгновенно развернулись к говорящему, в их руках самым волшебным образом очутились револьверы. Шлангеншванц сперва растерялся, а затем матюгаясь потянулся за своим пистолетом, который, впрочем, оказался не заряжен. Нарушителем спокойствия, как ни странно, опять таки был негр, пусть даже и не занде, это понял бы и дурак. Прямо в середине лагеря стоял гордо выпрямившись молодой воин. Едва ли старше двадцати. Он по-видимому был не меньше двух метров ростом, весь обвешанный бусами из цветных камушков, к его поясу спереди и сзади были прикреплены куски алой материи, доходящей до колен, в руках негр держал копье с длинным листовидным наконечником. На голове воина совсем не было волос, зато все тело покрывали многочисленные узоры, намазанные красной краской. Лицо пришедшего нельзя было назвать ни красивым, ни мужественным, но все-таки в его спокойных чертах улавливались большая мудрость и глубокий ум, свойственные одаренным природой людям. Первым опомнился Сэм Хокинс. - Это что еще за Амбопа - король кукуанов? Хи-хи-хи! Вот тебе и на! Это же какой позор: какой-то негр так близко и притом совершенно бесшумно подкрался к двум знаменитым следопытам! Вот правду говорят, на каждого мудреца довольно простоты. Если я не ошибаюсь, нас провели как гринхорнов, хи-хи-хи! - Помолчите-ка, Сэм, - перебил его Чарли и обратился к воину, который похоже вовсе не спешил проявлять враждебные намерения. - Кто ты такой и чего хочешь? Ты понимаешь меня? - Я понимаю белого человека. Мое имя Трез и я принадлежу к племени бонго матасалаев, - заговорил человек на чистом английском языке. - Я пришел, чтобы предупредить белых людей об опасности. - Нет, вы только гляньте! Гляньте! - заорал Шлангеншванц, уязвленный тем фактом, что абориген говорил по-английски чище, чем он сам. - Что этот ниггер себе позволяет?! Вы только послушайте, как он нас назвал - "белые люди", мать вашу. Уму непостижимо! Schwule Sau! Матасалай не обратил на грубые слова немца внимания, он даже не посмотрел в его сторону и ни единым движением не подал вида, что оскорблен. - Я слушал, как говорил белый человек о занде, - тут негр на секунду замолчал и выразительно посмотрел на Арчибальда. - Он умный и много знает о них, но даже ему неизвестно, что воин, которого захватили белые люди принадлежит к племени людоедов. - Уж не думаете ли вы, что можете обмануть нас, мистер Негритос? - язвительно произнес Шлангеншванц. - Несколько десятилетий назад в одном многочисленном племени занде жил влиятельный жрец. Он был властолюбив и жесток, нередко практиковал человеческие жертвоприношения. Все боялись его, но когда терпеть злого жреца стало совсем невтерпёж - племя раскололось: жрец, его сторонники и те, кто был одурманен его колдовством были выгнаны. Они поселились здесь. Поклоняющийся злым духам колдун стал настолько одержим, что в конце концов его решилась скинуть собственная паства. Люди попытались вернуться в племя, но их не приняли. Тем временем тлетворное влияние жреца продолжало действовать даже после его смерти: разучившиеся за десятилетия жить в мире и спокойствии эти люди стали агрессивными каннибалами, нападающими на все живое. Воины бонго нередко становились жертвами их ненависти. Вам надо уходить отсюда! Лучше прямо сейчас. - Не слушайте его! - зашипел Карлззон. - Ведь даже ежу понятно, что эти аборигены сговорились и приготовили нам ловушку. - Мы не можем уйти прямо сейчас. Наши люди устали, а кругом кромешная тьма. Мы отправимся дальше утром, - сказал Шеттерхэнд безапелляционным тоном, полностью проигнорировав Карлззона. Негр покачал головой. - Тот, кого вы захватили в плен - вождь Скользкое Очко, один из наиболее влиятельных воинов занде. Скоро его хватятся и сюда придет целая толпа каннибалов. - Если мы его отпустим, то они придут еще скорее, - возразил Сэм. - Смотрите, кажется он приходит в себя. Занде и в самом деле открыл глаза, несколько секунд он непонимающе осматривался, глядя на белые лица; заметив матасалая, он злобно ощерился во всю свою клыкастую пасть и попытался подняться, но веревки сковывали его могучее тело и лишь сильнее врезались в плоть. - Его бесполезно допрашивать, он все равно ничего не скажет. Умрет, но не скажет, будьте уверены, - сказал Трез. Вождь Скользкое Очко, словно в подтверждение слов бонго, хотя он не мог понимать английскую речь, успокоился и молча оставил попытки освободиться - внешне совершенно покорный и невозмутимый. - Кто научил тебя английскому? - спросил Арчибальд матасалая, наконец опомнившись; этот вопрос висел на языке у всех присутствующих, но так как Трез с места в карьер огорошил всех своим заявлением, то никто его не спросил. - Я не знаю, что есть английский, - невозмутимо ответил воин бонго. - Но ты говоришь на нем! Ты говоришь с нами по-английски, - Сюшо совсем запутался. - Этому языку научили меня маленькие братья. - Маленькие...Братья? - переспросил Арчибальд и недоуменно перевел взгляд сначала на Чарли, затем на Сэма и потом уже на Лукке и Рихарда, но те лишь пожимали плечами. - Какие-нибудь миссионеры, - предположил Хокинс. - Или члены радикальной протестантской секты, - важно кивнул Карлззон. - А что? Они где только своих марионеток не набирают. - Не-ет. Нет. Это язык маленьких братьев - все воины матасалаев говорят на нем. Я думал вас тоже обучили ему маленькие братья, - Трез впервые стал проявлять признаки беспокойства и вопросительно вперил взгляд в Арчибальда, словно ожидая опровержения или подтверждения своих слов. Сюшо отрицательно помотал головой; от него не укрылось, что Трез при этом заметно сник. Внезапно вдалеке раздался выстрел, следом второй. Все на автомате повернули головы в ту сторону. - Значит так: оставайтесь в лагере с пленником, а вы Трез пойдете со мной проверить... - Шеттерхэнд осёкся: там, где секунду назад стоял матасалай, теперь никого не было. - Хи-хи-хи! Дела-а-а, - протянул Сэм, - стоило только отвернуться, а этот уже усвистал! Шострый малый, далеко пойдет. Если я не ошибаюсь, то и мы со стариной Шеттерхэндом такими когда-то были. Шеттерхэнд, не говоря больше ни слова, побежал в лес. Там уже собрались почти все члены экспедиции, отправленные на разведку, а остальные подтягивались. - Кто стрелял? - крикнул Чарли галдящей толпе. Вперед вышли Елдуков и Золупин, они плохо знали английский, а Шайздрек, который мог бы расспросить сибиряков на немецком где-то потерялся. - Рассказывайте! - Я и Вася обшаривали кусты вдвоем, - неторопливо начал Елдуков, теребя себя за окладистую бороду, - я привычно шерстил кустарник своим топором, как вдруг из одного куста выскочил какой-то здоровый мужик и с диким воплем набросился на меня. Я выстрелил, но он толкнул меня и пуля ушла в сторону. После чего этот самый хрен бросился бежать чуть ли не в присядку. Золупин выстрелил тому вслед , но пуля лишь зацепила его... - Это был негр? - А я знаю? Мужик какой-то. Темно было, не разглядели. Так я продолжу, мистер Чарли? - Продолжайте, Ебак Тимофеевич. - Ну, так вот, я значит и говорю, - продолжил Елдуков. - Темно было, значит. И мужик этот свалил. Но у Васи фонарик был. Во! Мы значит пошарили в потемках и обнаружили на траве кровь, несколько капель. Ну, мы и пошли по кровавому следу и шли-шли-шли и шли-шли-шли и шли-шли и шли значит пока... - Короче! - Пока не дошли до широкого ручья. Там след теряется. Он перешел его и там уже мог пойти куда угодно, - закончил за своего товарища Золупин. - Следопыты чертовы! Теперь следует ждать непрошенных гостей, - заругался Шеттерхэнд. - Ладно, все в лагерь! Остальные отыскали что-нибудь? Кругом молчание. - Тогда отбой. Возвращаемся. Усильте охрану: двух человек на часах явно для сложившейся ситуации недостаточно - пусть стоят четверо. Люди вернулись на стоянку и легли спать, кроме тех кто должен был охранять покой товарищей. Остаток ночи прошел без приключений, и путешественники выспались относительно неплохо. Утром, правда, оказалось, что провизии ровным счетом не осталось: Чарли и Сэм съели остатки пеммикана, Арчибальд догрыз последние сухари, у остальных дела шли не лучше. Тут китаец Пи Сюн Сыт вспомнил, что кажется видел во время ночной вылазки в чаще несколько антилоп, но не был уверен на их счет. Ему не особенно поверили, но тут и Пришейкобилехвийст сказал, будто бы вчерашним днем во время похода ему привиделось одно животное, но он ничего не сказал тогда, посчитав что ему померещилось. Решено было задержаться на стоянке еще на несколько часов и послать небольшой отряд на охоту. Шеттерхэнд выбрал Сэма, себя и трио вестменов, но остальным сильно хотелось жрать и не хотелось сидеть в лагере без дела, поэтому они самовольно разбежались. Оставлять бивуак без присмотра опять-таки было никак нельзя, хотя бы потому что там находилось многочисленное рабочее оборудование. В связи с этим Чарли к своему неудовольствию был вынужден остаться в лагере; Сюшо, Карлззон и Шлангеншванц составили ему компанию. Никто даже не предполагал, чем эта охота обернется, а обернулась она вот чем. Сэм и трое вестменов бродили по лесу в поисках следов зверя, но безуспешно. Вестмены сперва травили байки, а потом, раздраженные неудачей в поисках, начали привычно переругиваться меж собой. Внезапно из больших кустов выскочило несколько мускулистых негров: с дикими криками они набросились на ничего неподозревающих охотников по двое на каждого. Эффект неожиданности сыграл свою роль - отчаянно матерящиеся вестмены оказались опутаны лианами, все, кроме старого Сэма Хокинса. С ним дикари дали маху: дряхлый и маленький вестмен не вызвал у них никаких опасений, а потому на него накинулся лишь один воин. Сэм выстрелил из винтовки в негра, целясь чуть выше головы. Просвистевшая пуля срезала перо головного убора занде. Никогда не видевшие огнестрельного оружия в деле аборигены на мгновенье замерли от изумления, а воин, накинувшийся на старого вестмена, аж присел со страху и выпучил глаза. Не теряя драгоценного времени, Сэм ударил негра прикладом в лицо и дал дёру в ближайшие кусты. Опомнившийся абориген бросился за беглецом, но старик ответил преследователю еще одним выстрелом, правда, на этот раз в плечо, напуганный дикарь не рискнул продолжить погоню. Маленького роста старик, извергающий из "палки" гром и молнию показался ему великим и таинственным шаманом. Сэм со всех ног понесся в лагерь. Для человека, видевшего более восьмидесяти зим, бежал он не просто быстро, а офигеть как быстро. И это притом, что в руках у него было ружье, а на плечах куртка, которая весила никак не меньше двадцати килограмм. Негры видимо оставили его в покое, но он не был в этом уверен на сто процентов и продолжал бежать. Где-то через полчаса сумасшедшей гонки престарелый охотник почувствовал очаровательный запах жареного мяса и глухо доносившуюся человеческую речь. Сделав последнее усилие, вестмен побежал на запах и вскоре смог даже разобрать слова. - Эй, Гомос, сверни-ка шею этой бутылке! - донесся голос Кандалини. - Къде се намира ми е пушката? А, благодаря! - услышал Сэм голос Стояна. - Моля, приятел, няма за що! - Эй, Кац, как это ты один уложил двух зверюг? В чем твой секрет? - спросил Шайздрек. - Мы таки работаем по-крупному! Хе-хе! Весь взмыленный, краснолицый Сэм с всклокоченной бородой и съехавшим на глаза париком вбежал на стоянку. Кругом горели костры, на которых жарились пять газелей. - А, Сэм! Вы вернулись! Как охота? Я боялся, что все слопают без вас, - поприветствовал друга Шеттерхэнд. - Охота? Хи-хи-хи! Что-то я не понял, кто на кого охотился! Олд Шеттерхэнд нахмурился. - Хм. Вы выражаетесь неясно, друг Сэм! Где ваши спутники? Старый вестмен в двух словах объяснил что произошло. - Ну, ёп твою мать! Эти вонючие ниггеры зажарят их на кострах до самых костей и сожрут! Ублюдки! - Шлангеншванц в ярости ударил кулак о кулак и сам же при этом поморщился от боли. - Успокойтесь! Угомонитесь Христа ради! - замахал руками Арчибальд. - Никто их не зажарит! - Да? Неужели, Сюшо? - голос Рихарда просто сочился ядом. - Вы ведь вчера слышали, что нам сказал тот хрен, как его там, тьфу! Трез! Это другие еще не знают с кем имеют дело, но вы-то? - О чем это он, Сюшо? - Шайздрек подозрительно взглянул на молодого африканиста. - Что еще вы от нас скрываете? - Эти аборигены - каннибалы! Я сам слышал! - подал голос Карлззон. Все вокруг заматерились. - Арчибальд совершенно прав, - прервал нескончаемый поток ругани Чарли. - Никто их не зажарит. У нас один из их влиятельных вождей. Они однозначно захотят его обменять. - Да они его скорее всего уже заочно похоронили! - Не думаю, Мустафа. Я даже не сомневаюсь, что тот разведчик, которого упустили Елдуков и Золупин, все прекрасно видел и донес своим. Они решили захватить пленных и выменять их на своего вождя. Иначе бы они просто убили наших товарищей - так ведь намного проще и безопаснее для охотника. Охотник сначала убивает зверя, а потом уже его жарит на костре, а не наоборот. - Наши друзья - не звери! - Ну, разумеется, - Шеттерхэнд лег наземь, приложившись к ней ухом. - Кажется, они уже идут. Не прошло и полминуты как из зарослей донеслось невнятное бормотание, затем переросшее в вполне разборчивое "ньям-ньям". - Что это еще за "ньям-ньям", а? - Карлззон дернул Сюшо за штанину, но тот напряженно всматривался в заросли и не ответил шведу. Зелень расступилась и перед путешественниками появились занде. Их было два десятка сильных больших мужчин, вооруженных копьями и плетенными щитами в человеческий рост. Впереди них бежали опутанные по рукам лианами пленные вестмены. Воины занде погоняли их остриями своих страшных копий. Увидев белых людей, занде остановились и выстроились стеной. Вперед вышел и заговорил, бешено жестикулируя, чудовищно огромный воин, судя по его роскошному головному убору и внушительному телосложению - верховный вождь. Арчибальд сосредоточился, пытаясь разобрать слова негра. - Ну? - повернулся к нему Чарли. - Ты понимаешь его? - Да, немного. Перед нами вождь Лысая Пятка, он предлагает обменять вождя Скользкое Очко на кого-нибудь из наших. - Скажи, что мы обменяем Скользкое Очко только на всех троих. Арчибальд напряг все свои знания африканских диалектов и перевел слова Шеттерхэнда. И его прекрасно поняли! - Ну? - вновь спросил знаменитый вестмен. - Он не согласен. - Well! Так, ладно. Переведи ему: мы знаем, что Скользкое Очко - большой вождь. Пленники Лысой Пятки - простые воины. За вождя надо отдать троих. Сюшо аж взмок, переводя столько много слов, но результат того стоил - после минутного раздумья вождь согласился и перерезал лианы-веревки, сковывающие вестменов. Освобожденный Скользкое Очко - спокойный как удав - пошел к своим сородичам. Занде, медленно пятясь, словно ожидая подвоха, начали отступать. Лишь оказавшись у густых зарослей они повернулись к белым людям спиной. А потом случилась катастрофа. С воплем "вонючая черномазая свинья" Рихард Шлангеншванц схватил ружье и выстрелил бывшему пленнику в спину. Скользкое Очко пошатнулся и рухнул как подкошенный. Троица освобожденных вестменов не осталась в долгу; желая отомстить "ниггерам" за недавний позорный плен они выхватили кольты и открыли бешеную пальбу по аборигенам - несколько воинов оказались на земле. Ошеломленные таким исходом занде стремительно рассыпались в разные стороны и скрылись в зарослях. Шеттерхэнд подскочил к радостному Шлангеншванцу и так ударил его кулаком в челюсть, что немец повалился навзничь, не издав и звука. Вестмены вздрогнули и опустили оружие. - Вас видимо давно не били?! - Олд Шеттерхэнд пребывал в гневе. - Что вы наделали? Они теперь не оставят нас в покое. - Да ладно вам пугать-то нас, Шеттерхэнд! Бросьте эти ваши сказки, - встрял австриец Шайздрек; сам он хоть и не стрелял, но целиком и полностью поддерживал такого рода акцию. - Мы убили этого их верховного вождя Лысую Пятку. Они теперь и на пушечный выстрел сюда не подойдут. А сунутся - так их проблемы, пусть пеняют на себя. - Вы плохо знаете занде, герр Шайздрек! Это бесстрашные воины. Ну убили нескольких из них - так ночью за нами их придет сотня, а мы окажемся нанизаны на их копья, - запальчиво вступил в спор Арчибальд. - Я знаю одно точно: нам здесь больше нельзя находиться ни ми-ну-ты, - по слогам выговорил Чарли для усиления эффекта. - Даже поесть по-человечески нам теперь некогда: быстро заталкивайте в себя все, что можете проглотить и выступаем сейчас же! Даю вам пять минут. Все кругом заматерились и пытались было оспорить такое решение, но Шеттерхэнд был непреклонен и даже был вынужден угрожать особо строптивым оружием. Впрочем, кто поумнее уже полностью собрал свои пожитки. - Здесь остался еще один большой тюк! Кто возьмет его? - спросил Чарли; все демонстративно опустили глаза в землю. - Ну же! Кто его понесет? Там важное оборудование. Из толпы молча вышел Пришейкобилехвийст и закинул на спину тюк, хотя у него и без того уже была большая ноша. Сэм презрительно взглянул на троицу вестменов, Шлангеншванца, Карлззона и австрийца - они отяготили себя самым меньшим весом. Шеттерхэнд гнал людей без остановки целый день. Никто не присел ни на минуту, о том чтобы устроить привал и пообедать не могло быть и речи. Лишь когда совсем стемнело люди остановились. - Не нравится мне все это, - озадаченно произнес Олд Шеттерхэнд самому себе. - Ага, мне тоже, - насквозь мокрый от пота Арчибальд тяжело повалился на землю, он тяжело дышал, вода текла по лбу и застилала глаза. - Завтра будет не подняться на ноги... Фу-х, и чего ради мы так несемся? Расположившийся рядом Карлззон услышал это и поддакнул. - Да-да, точно! Чего ради? Шеттерхэнд тяжело вздохнул. - Вы прекрасно знаете "чего ради", Арчибальд. Это не моя личная прихоть, а необходимые действия. Шлангеншванц, Джо, Билл и Бен своими необдуманными действиями буквально окунули нас в дерьмо по самые уши. Вот так мы весь день в дерьмо и ныряем! - Вы думаете они идут за нами следом? - Well! Я вам больше скажу, Арчибальд, если вдруг окажется, что в кустах напротив нас сидит шпион занде, то я этому не слишком удивлюсь, - с этими словами Чарли поднял с земли булыжник средних размеров и с силой запулил в кусты. - А там никого нет, - заметил Карлззон, обгладывая кусок мяса. - Хм, да я уж вижу. Но с таким же успехом враг может сидеть и в соседнем... - Давайте только больше не будем устраивать камнепад, старина Шеттерхэнд, хи-хи-хи! - подошел Сэм и принес сегодняшнее мясо. - Подкрепитесь-ка, ребятки. - Я и не собирался, друг Сэм. Просто таким образом я пытаюсь объяснить насколько велика для нас опасность. Этот лес - ловушка для нас. Капкан, если угодно, Сэм, я знаю, что вы не брезгуете подрабатывать траппером. Занде знают его как свои пять пальцев, к тому же им не надо тащить на своем горбу столько снаряжения. Они могут выследить нас шутя и скорее всего давно сделали это и сейчас сидят где-то поблизости. - Что же нам теперь совсем не спать? Э, нет, так не пойдет, - Карлззон насупился и стал трясти перед Шеттерхэндом обглоданной костью. - Просто признайтесь, что хотите уморить нас до смерти: ни пожрать, ни посрать, а теперь еще и спать запрещают. - Ну, дорогой Лукке, отчего же? Отнюдь. Мы будем спать по очереди: сначала одна половина лагеря, потом другая. Поверьте, напасть на лагерь огромной толпой таким образом, чтобы мы этого не заметили и не успели ничего предпринять - очень сложно. - Лес здесь становится уже не такой густой, деревьев меньше, заросли не такие большие и нормально видно небо над головой. Должно быть завтра мы выберемся отсюда, - задумчиво сказал Хокинс. Внезапно в небо вдалеке стремительно взмыла птичья стая. Чарли и Сэм в один миг насторожились. - Это ведь всего лишь птицы, Шеттерхэнд, - засмеялся Сюшо. Сэм страдальчески закатил глаза и принял менторский вид. - Вы еще такой гринхорн, мистер Арчибальд! Ничему учиться не хотите, одни лишь свои глупые книжки читаете. Каждому уважающему себя следопыту известно, что птицы - настоящие сторожа леса, они так просто ни с того ни с сего целыми косяками в воздух не взлетают. Их кто-то вспугнул! Если я не ошибаюсь, конечно. - Занде? - Эврика, Эйнштейн! - Вообще-то это высказывание принадлежит Архимеду, - поправил Сюшо. - Вы ведь знаете, Сэм, кто такой Архимед и какой он открыл закон? - По закону Архимеда после сытного обеда полагается поспать! - проворчал Сэм, хватаясь за ружье. - Нечего старику голову морочить, юноша! Мне больше восьмидесяти лет, если я не ошибаюсь! И если я не ошибаюсь, то таким юнцам и гринхорнам, вроде вас, стоит быть повежливее! - В любом случае надо расставить посты, - Олд Шеттерхэнд почистил и зарядил штуцер мастера Генри. - Что меня беспокоит так это то, что придется растянуть людей на достаточно большое расстояние. Это опасно, но так у нас больше шансов быть заранее предупрежденными об опасности, нежели мы будем сидеть на этой поляне как мишени... Эй, вы чего там удумали делать?! На его окрик обернулись болгары и русские, которые вовсю разливали водку и ракию. - Товарищ Шеттерхэнд, наши устали после такого тяжелого перехода. Что мы не люди что ли? Поглядите какой отсутствующий взгляд у Пришейкобилехвийста - он целый гребаный день волок на себе двойную ношу. Нам надо чуть отдохнуть, расслабиться, прийти в себя... - заискивающе начал было Василий Золупин, но известный охотник его прервал. - А отстреливаться от дикарей вы тоже будете "расслабленным" никак? Вы, Золупин, как отужинаете, так отправляйтесь лучше боеприпасы проверить, а то всякое понимаете может случиться. Э, нет, а вот флягу с водочкой лучше оставьте. Ох, нехорошее у меня предчувствие... Шеттерхэнд решил вопрос следующим образом: территория близ лагеря была поделена на пять воображаемых квадратов, в каждом из которых должны были постоянно дежурить двое. Таким образом, десять человек стояло на страже, а остальные спали в лагере. Каждые два часа в одной двойке менялся человек. Участники экспедиции бросили жребий, который собственно и распределил всех по местам. Арчибальду выпало спать первые два часа и он с удовольствием растянулся на импровизированном тюфяке из листвы под открытым небом. Едва он закрыл глаза, как кто-то настойчиво стал трясти его за плечо. Молодой человек открыл глаза и увидел над собой недовольное лицо косого Билла. - Чего вам надо, Билл? Дайте же человеку поспать! Косоглазый вестмен коротко хохотнул. - Ни хрена уха! Вот это заявочки. Приятель, я вообще-то тоже хочу спать. Понимаешь? Или мне пощекотать тебя ножом между ребер? - Хочется спать - ну и спите! Кто вам не дает, я что ли? - Именно что ты! - То есть как? - А так. Твоя очередь заступать на дежурство. Я свое уже отстоял от звонка до звонка, что называется. Арчибальд возмутился. - Так я ведь только лег! Билл посмотрел на него с любопытством. - Не, так ты серьезно, Арчи? Не прикидываешься в натуре? - Не прикидываюсь что? - Ты спишь уже два часа. Если не веришь, взгляни на часы. Давай я тебе подсвечу, а то темно как в жопе негра, в натуре. Арчибальд последовал совету: посмотрел на часу и чертыхнулся. Вестмен не лгал. - М-да, случается же такое, - смущенно пробормотал молодой африканист, с трудом заставляя себя подняться на ноги, и стал нашаривать флинт "медвежий бой" среди вещей. - А ведь как будто и не спал. - Бывает, - охотник по-дворовому хлопнул его по плечу. Пришейкобилехвийст, тьфу ты, дурацкая фамилия, невозможно выговорить, уже тебя заждался. Парень совсем плох: едва на ногах стоит, землю носом клюет. Оно и понятно, что так ухайдкался - столько барахла сегодня нес с утра до ночи, да потом еще с болгарами и этими русскими поддал как следует спиртику, пока козлина Шеттерхэнд не перекрыл весь кислород. Во урод! Арчибальд все-таки нашел тяжелую двустволку. - А кто там на соседнем участке? - Да вот он же и стоит там - Шеттерхэнд, пердун старый, а еще засранец Карлззон. Ты слышал, какие про него слухи ходят? Кажется он извращенец. Говорят ему пришлось втихаря свалить из Швеции в связи с подозрением его в растлении семилетних шведских мальчиков... Арчибальд больше не стал слушать словесный понос вестмена и лениво заковылял на пост. Пришейкобилехвийст уже не стоял, а лежал в высокой траве, так что только ноги в сапогах торчали наружу. По этим-то сапогам Сюшо его и опознал. - А, Остап, завалился спать уже, пройдоха ты этакий, а кто охранять будет? - пробормотал Арчибальд себе под нос. Перед глазами его возникла картина: Пришейкобилехвийст, весь мокрый от пота, пыхтя и отдуваясь тащит на себе двойную ношу, при этом не отстает от группы ни на шаг. - Ладно, поспи немного, а то и в самом деле устал пуще остальных. Положив тяжелое и неудобное ружье на плечо, Арчибальд, будучи полон печальных мыслей, прошагал туда-обратно вдоль деревьев. "Я, конечно, безмерно уважаю Чарли за его прежние заслуги, за силу, да в конце концов, за литературный талант, но по-моему сейчас он зарывается. До этого момента я всегда поддерживал его, даже если не всегда мое мнение совпадало с его мнением по какому-либо вопросу, вот только сейчас он явно ошибается. Мы носимся по этим дурацким джунглям, словно белка в колесе. И я поговорю с ним утром на этот счет; думаю, меня многие поддержат, ибо это уже слишком". Побродив порядка получаса, Арчибальд вернулся к своему напарнику и нашел его в таком же положении. Это его рассердило. - Остап! Ну-ка немедленно вставай - отдохнул и будет! Ты слышишь меня?! Черт, нажрался как свинья! "Сапоги" никак не прореагировали на брошенные в их адрес слова. И тогда взбешенный Арчибальд сделал то, чего никогда не сделал бы раньше при других условиях - с силой пнул ногу в сапоге. Впрочем, безрезультатно - ноль реакции. Тогда Сюшо раздвинул траву и, склонившись над человеком, посветил на него фонарем. И тут же отпрянул с трудом подавив крик. Шея и верхняя часть рубашки были обильно вымазаны темной кровью. Рот Пришейкобилехвийста был разинут в безмолвном вопле, в остекленевших глазах застыл ужас. Арчибальд рефлекторно схватил его за плечи и потянул на себя - голова убитого безжизненно (ну еще бы!) отделилась от тела и повисла на тонком лоскутке кожи, соединяющем ее с шеей. Арчибальд сдавленно вскрикнул и вскочил: сна как ни бывало, зато его замутило, а перед глазами проплыли зеленые круги. Молодой человек судорожно согнулся пополам и его вывернуло наизнанку. Услышав позади себя шорох, он повернулся на звук и увидел метрах в пяти от себя мускулистого дикаря с копьем в руке, взгляд его черных глаз источал жгучую ненависть. Занде ощерился, продемонстрировав два рядя впечатляющих острых клыков, и приготовился метнуть в апатично стоявшего Арчибальда свое оружие. Вдруг раздался выстрел и воин упал навзничь. Из кустов выпрыгнул Олд Шеттерхэнд; ствол его штуцера еще дымился. - Чарли? Как вы здесь ока... - договорить Сюшо не смог, его снова вырвало. - Назовем это профессиональным чутьем, Арчибальд! Некогда тут блевать, надо бежать в лагерь - сейчас будет очень жарко! Где Пришейкобилехвийст? Несчастный Арчибальд, весь зеленый от дурноты, давясь рвотой указал трясущейся рукой на торчащие из травы сапоги. Шеттерхэнд в отличие от него мгновенно понял, что случилось с их товарищем. - Мужайтесь, друг, некогда раскисать, иначе мы все тут сгинем! Или же чуть позже в желудках у каннибалов! Возьмите себя в руки и идемте! Едва известный вестмен договорил, как кругом раздалась стрельба, вслед за ней воинственные кличи дикарей, крики ужаса и где-то поблизости даже тенькнула тетива лука. Эта вакханалия казалось привела Арчибальда в чувство; взгляд его скользнул по нагану в руке мертвого Остапа и, сам не зная зачем, ведь оружие у него было, он выдернул из окоченевших пальцев покойника револьвер и заткнул его за пояс. - Идемте же! - повторил Чарли. - Мы должны помочь нашим друзьям! Они там погибают в неравной схватке! Сюшо и Шеттерхэнд кинулись бежать на выстрелы. От одного дерева вдруг отделилась тень - Арчибальд со страху чуть не пальнул по ней, но вовремя разглядел в незнакомце перепуганного Карлззона. - Бежим, Лукке, если хотите жить! Жить швед хотел, даже очень, а потому не заставил просить себя дважды и припустил что есть мочи вперед. Животный липкий страх так гнал его, что он несся резвее Арчибальда и Чарли, не смотря на толстое брюхо и короткие жирные ноги. Во время бега Арчибальд приметил лежащего ничком человека, спина которого была усеяна десятком воткнувшихся стрел; по одежде он понял, что убитый - был китаец Пи Сюн Сыт. Герои выбежали на поляну, где вовсю разворачивалось жестокое действие. На земле лежало несколько застреленных воинов занде. Сибиряк Елдуков, размахивая своим любимым топором, с которым он никогда не расставался, отбивал выпады копий сразу двух наседающих дикарей. Сбив с ног одного людоеда, Золупин пытался раскроить ему череп прикладом разряженного ружья, но тот прикрывался большим плетеным щитом, и удары ружья не причиняли никакого вреда. С последним каннибалом боролся в смертельной схватке, катаясь по земле, Шайздрек: австриец пытался достать врага ножом, но негр одной рукой держал его за горло, другой удерживал руку с клинком. Едва Шеттерхэнд вскинул штуцер, целя в одного из наседающих на Елдукова занде, как вдруг из-за деревьев вышло десятка два вооруженных копьями воинов в набедренных повязках. Рослые и мускулистые они шли тесным строем, образуя стену плетеных щитов размером в человеческий рост. Пуле - никакой щит ни по чем, Чарли и Арчибальд переключились на новых врагов, посылая в них смертоносные куски свинца. Несколько негров упали сраженными, но другие продолжали неумолимо идти вперед. Выстрелы не пугали их более - одержимые жаждой мести за убитых сородичей дикари хотели смерти чужеземцев, и даже разверзнувшиеся небеса вряд ли заставили бы их отказаться от намерений. Сократив дистанцию, занде разорвали строй и с боевым кличем бросились на наших героев всей толпой. Василия Золупина схватили сразу несколько воинов, и один из них вскрыл русскому горло внешней режущей кромкой своего боевого серпа. Десяток сильных рук сбросили Шайздрека с людоеда, с которым он боролся, и закололи отчаянно верещащего Себастиана своими страшными копьями как свинью. Видя, что сибиряка-великана Елдукова так просто приступом не взять, кто-то из негров подкрался сзади и могучим ударом заточенного точно бритва серпа снял с Ебака Тимофеевича голову. Шеттерхэнду, Арчибальду и Карлззону ничего не оставалось делать, как уносить ноги, отстреливаясь на ходу от кровожадного противника. Занде пустили им вслед копья, но к счастью промахнулись все до единого. Герои выбежали на следующую поляну, буквально усеянную телами убитых дикарей. Быстро окинув наметанным взглядом поле битвы, Чарли разглядел среди убитых и лежащего навзничь, широко раскинув руки в стороны, Хуяна Гомоса; из шеи испанца торчали две стрелы. - Эгей, мистер Шеттерхэнд, и другие! Идите сюда к нам - мы тут таки ведем бой, - послышался из-за деревьев голос Моше Каца. Это египтянин и еврей, презрев взаимную религиозную ксенофобию, плечом к плечу отбивались от нападающих. Как только герои перебрались к выжившим товарищам, на поляне появилась толпа улюлюкающих каннибалов, сразу же попавших под ошеломительный огонь из нескольких стволов. Но даже это их не остановило: несущие чудовищные потери людоеды не замедлились ни на шаг. Кац разрядил весь свой боезапас и побежал между деревьями к лежащему неподалеку ящику с патронами. Буквально на пару секунд перед взглядом неприятеля предстала неприкрытая спина еврея, и враг не преминул воспользоваться случаем: один воин метнул в убегающего баллистический нож-бумеранг кпингу и тут же поплатился за свою дерзость - Шеттерхэнд выстрелом размозжил ему мозги. И все-таки черное дело было сделано: Кац с кпингой посреди лопаток ткнулся лицом в землю. Мустафа тоже сунулся было бежать к ящику, как в его ноге мгновенно оказалась стрела. Египтянин прошипел ругательство и стал оседать, но Арчибальд и Лукке подхватили его под руки. - Надо отступать дальше. Может еще не все потеряно! - прокричал сквозь треск стрельбы бывалый вестмен, продолжая палить по неприятелю. - Ну, же, Мустафа, это всего лишь стрела. Никто еще не умирал на месте от ранения в ногу. Давай, мы поможем тебе идти, пока Шеттерхэнд прикрывает отход, - увещевал Сюшо Абдуля, помогая ему идти. Внезапно лицо египтянина передернуло и сам он резко скорчился в судорогах, глаза вылезли из орбит, лоб подернулся потом, вывалился язык, изо рта пошли хлопья пены. Арчибальд и Карлззон в ужасе смотрели на товарища, не понимая чем помочь ему. - Яд! - истошно завопил швед, первым догадавшись в чем дело. - Какое коварство! Они смазали наконечники своих стрел сильнодействующим ядом! "Как я мог забыть об этом... Экстренная ситуация и ученого мужа превращает в глупца..." - мелькнула в голове у Сюшо мысль. Шея Мустафы сильно закатилась назад, а потом бессильно опустилась на грудь - он был мертв. - Нет времени печалиться о погибших! Надо помочь остальным выбраться из этой адской ловушки! - Олд Шеттерхэнд для острастки еще дважды выстрелил в кучу каннибалов и ринулся в главный лагерь, следом за ним побежали Арчибальд и Карлззон. - Bastards! Dickhead assholes! Take that you nigger scum! Alright guys, take' em down! - слышалась со стороны отборная ругань вестменов, перемежаясь с выстрелами и ожесточенным галдежом занде. - Ругаются, значит еще живы... - пробормотал, задыхаясь от сумасшедшего бега, Шеттерхэнд. На подходе к следующему месту битвы из кустов вдруг выбежало какое-то чучело. Арчибальду понадобилось несколько секунд, чтобы признать в незнакомце старого Сэма Хокинса. Хитрый старик бежал, закрывшись своей чудной непробиваемой курткой с головой, высунув наружу лишь длинный ствол своего ружья. Со стороны, откуда он выскочил, вслед вылетело пять стрел. Острия их наконечников воткнулись в куртку Сэма не более чем на пару миллиметров после чего, не задержавшись, легко выпали и шлепнулись наземь. Старый вестмен жахнул из ружья наудачу в заросли - оттуда раздался вопль полный боли. - Если я не ошибаюсь, нам грозит крайне серьезная опасность, - серьезно произнес Хокинс. - Какой вы догадливый, Сэм, - огрызнулся взбудораженный Арчибальд. - Теперь быстро к нашим! Лагерь подвергался нападению сразу с нескольких сторон. Не сбавляя темпа, Чарли начал стрелять, что называется, от пуза и почти не целясь (но все равно попадал - вот что значит феноменальный стрелок!) по занде. Разметав заслон негров-убийц, герои вбежали на стоянку и мгновенно встали под защиту убежища. Оставшиеся в живых Кандалини, Бен и Джо вели рассеянный огонь из кольтов и ружей под прикрытием толстых стволов деревьев. Убитый стрелой в глаз (тот самый, что косил) Косой Билл в неестественной позе сидел, прислонившись к дереву. Болгарин Цветан лежал посреди лагеря с выпущенными кишками и стонал. Тут же по-видимому лежал и мертвый людоед, поразивший болгарина копьем; на зазубринах макригги висела требуха. - Это Шеттерхэнд и Хокинс! Мы спасены! - возбужденно закричал Джузеппе Кандалини и, забывшись от радости, чуть высунул голову. Через секунду итальянец получил промеж глаз нож кпингу и повалился навзничь. Джо и Бен грязно заматерились. - Они все идут и идут! - в отчаянии бубнил Рыжий Джо, перезаряжая револьвер. - Да сколько же этих черных чертей еще будет?! В очередь, сукины дети, в очередь! - орал благим матом Лысый Бен, продолжая стрелять. Еще несколько минут жалкие остатки экспедиции сдерживали натиск штурмующих лагерь занде, но стало ясно, что все кончено, когда неожиданно в тылу у героев появился десяток воинов. - Они зашли с тыла! Значит Рихард и Стоян тоже убиты! Друзья, не надо сдаваться: попытаемся же скрыться от них в зарослях, - выпалил единым порывом Шеттерхэнд и первым скрылся в кустарнике, своим примером увлекая за собой товарищей. Джо и Бен не послушались своего руководителя, а может просто и не поняли, что он сказал. Оба вестмена совершенно обезумели от ужаса и стреляли скорее уже по инерции, чтобы лишь бы стрелять - понятное дело, почти все пули летели мимо. У них не оставалось ни единого шанса в борьбе с окружившим их со всех сторон врагом. Дикари, пробравшиеся с тыла, сократили дистанцию и закидали несчастных копьями, когда те стояли к ним спиной. Герои за неимением иного выбора бросились в еще неисследованный ими участок леса. Какое же удивление повергло всех, когда они увидели открытую травянистую местность с довольно крутыми скалистыми холмами. - Скорее, карабкайтесь наверх, тут не так уж и высоко! - скомандовал Чарли. Все четверо, сдирая ладони и колени в кровь, полезли на холмы. Шеттерхэнд покривил душой самую малость, когда сказал, что тут не высоко: Арчибальд случайно посмотрел вниз и едва удержался - так ему голову вскружнуло. По счастью, рядом карабкался Карлззон, который и помог Сюшо подняться на уступ. У шведа, похоже, боязнь высоты отсутствовала начисто. - Белые люди, поднимайтесь сюда! - раздался чей-то бас сверху. Все подняли голову вверх и увидели скалистый проход наподобие пещеры, в проеме которой во весь рост стоял давешний знакомый - бонго-матасалай Трез. - Это ваше единственное спасение! - добавил он для убедительности. Герои вновь полезли вверх, на этот раз с большей отдачей - огонек надежды, теплившийся в них, разгорелся ярким пламенем, и они сделали на адреналине финальный рывок. Трез помог им подняться на уступ. - Нам в эту каверну? - недоверчиво уточнил Лукке. - Идемте внутрь, вы скоро все узнаете, - воин бонго настойчиво потянул белых за собой. - Стойте! Там кто-то бежит... Вроде из наших! - вскричал Арчибальд, всматриваясь вдаль. - Он, кажется, хромает... - Ну-ка, дайте мне посмотреть... - Сэм прищурился. - Это Рихард Шлангеншванц, если я не ошибаюсь, а это я делаю редко! Естественно он хромает - у него вся штанина насквозь пропиталась кровью. Хорошо прилетело мужику, хи-хи-хи! - Мы должны помочь ему! Немедленно! - ученый-африканист схватил Хокинса за плечо. - Разумеется, мы ему поможем, Арчибальд, разве не так поступает добрый христианин? Только отпустите плечо Сэма - это никак делу не поможет, - Шеттерхэнд сложил руки рупором и окликнул немца, который для чего-то шмальнул дважды из пистолета в кусты, по всей видимости безрезультатно. - Рихард, поднимайтесь сюда! Немец встрепенулся и посмотрел на холмы. Карлззон помахал ему рукой, привлекая внимание. Секунду поколебавшись, загнанный Шлангеншванц полез на камни. - Он привлек своим оружием внимание! Сейчас здесь соберутся все занде - мы должны уходить! - лицо Треза приняло сердитое выражение. - И тем не менее, мы не можем оставить спутника в беде... Каким бы подлецом он ни был... - Герр Шлангеншванц, где Стоян Бухалов? - с надеждой спросил Чарли. - На том свете! - был грубый ответ. Не смотря на по всей видимости серьезную рану, Рихард поднимался на удивление бодро. Чего только страх не заставит делать человека. Сюшо разглядел, что немец, поднимаясь наверх, продолжал сжимать в руке пистолет Парабеллум, более известный как Люгер - эту относительно новую модель нахваливали военные и оружейники по всему миру, хотя Арчибальд находил его уродливым. Не укрылось это и от взгляда Сэма. - Эге, да этот балда мог ползти еще быстрее, коли он убрал бы эту штуку, хи-хи-хи! Жаль крикнуть нельзя ему - свалиться еще того и гляди... Наконец, Рихард почти дополз. Арчибальд протянул ему руку, как вдруг под ногами немца выскочил камень и тот бы неминуемо сорвался, если бы Сюшо не схватил его. От неожиданности Шлангеншванц нажал спуск - пуля обожгла Арчибальду щеку, но молодой ученый, стиснув зубы, не обратил на это внимания и потянул раненого наверх. Уступ был слишком узкий, и друзья не могли помочь ему. А потом случилось вот что. Из леса выбежал воин занде могучего телосложения и огромного роста - просто гигант. Увидав Шлангеншванца, дикарь издал торжествующий вопль и сильной рукой метнул тяжелое копье на внушительное расстояние. Пущенный умелой рукой снаряд попал немцу в поясницу и пронзил его насквозь. Глаза Рихарда широко раскрылись от смертельного ужаса и нечеловеческой боли: он разжал пальцы и с истошным визгом полетел на скалы. Олд Шеттерхэнд последующим в ответ выстрелом уложил каннибала. - Все, больше нет времени! - безапелляционно заявил матасалай Трез и юркнул в пещеру. За ним пошли остальные. Пещера оказалась не просто пещерой, а целым лабиринтом разветвленных галерей. Было так темно, что все держались друг за дружку - иначе потеряться было раз плюнуть. Непонятно, и как только шедшему впереди Трезу удавалось так хорошо ориентироваться в этом мраке? Несколько минут бонго водил путников по лабиринту. Потом остановился. Глаза оставшихся в живых членов экспедиции уже могли различать предметы в темноте. Арчибальд понял, что они находятся в каком-то просторном гроте, где находилось немыслимое количество внушительных каменных глыб. - Помогите мне, - коротко бросил негр и, подойдя к одной из глыб, просунул под нее конец мощного древка своего копья и с силой надавил на него как на рычаг. Олд Шеттерхэнд ухватился за камень голыми руками и с кряхтеньем одним рывком отодвинул его. Трез удивленно крякнул: он не ожидал такой силы от белого человека. - Ну и что? - раздраженно прошептал Карлззон. - Я вижу лишь поросшую мхом стену! Где выход-то здесь, а?! Матасалай без предупреждения толкнул шведа. Тот с криком повалился на Сэма, Сэм на Арчибальда, а Арчибальд на Чарли. Вся компания с шумом повалилась на стену и провалилась через мох в замаскированную дыру. Проделав такую шутку над белыми людьми, Трез вытащил из под глыбы копье и сам сиганул в образовавшийся проем. Глыба вновь встала на прежнее место. Как ни в чем ни бывало. Герои исчезли без следа. В кромешной тьме четверка выживших бледнолицых и один негр растянулись на земле. - Все живы? - послышался голос Треза. - Да... Если я не ошибаюсь, хи-хи-хи! Однако это было неожиданно - верно я переломал свои древние кости при падении. Знал бы - соломку постелил. Эх, если бы молодость знала, а старость могла... СТОП! А где моя Лидди? - испуганно воскликнул Сэм (а это был именно он), прервав свой же поток болтовни. - Лидди? - удивленно спросил Карлззон. - Какая еще Лидди? - Это он так свое ружье назвал. Неужели вы не знали? - послышался в темноте и голос Шеттерхэнда. - Не беспокойтесь, Сэм. Лидди подо мною лежит. Карлззон мерзко захихикал. - "Лидди подо мною лежит" - звучит очень двусмысленно заметил Лукке. - Эй, Сюшо, а это не вашу задницу я сейчас случайно трогаю руками? - ДА, ТВОЮ МАТЬ!!! Карлззон одернул руки точно он ошпарился кипятком. Бонго Трез чем-то шуршал в темноте, не вступая в разговор. - Фух. И все-таки я рад, что сохранил свою шкуру, знаете ли. Жить без скальпа можно, а без шкуры как-то проблематично, - мудро подметил Хокинс, принимая от Чарли свою ненаглядную Лидди и поглаживая ее точно ребенка. - Какую именно шкуру: ту, в которой вас мать родила или которую вы шесть десятков лет носите на плечах, не снимая? - Вы эти шутки бросьте, Шеттерхэнд. Хорошо бы узнать, где мы находимся... Эй, господин Трез, вы чего там все шуршите? Может свет хоть зажжём или как? А то темно как в жопе негра... Ой, простите, я не вас имел в виду! Матасалай молча чем-то щелкнул и его тут же озарил зеленоватый свет. В руках молодого воина появился факел, горящий зеленым пламенем. - Адский огонь! - отшатнулся Карлззон, неистово осеняя себя крестным знамением. - Всего лишь какой-то реактив, который жрецы бонго должно быть естественным путем извлекают из растений или каких-либо толченых камней, - пробурчал Чарли, вставая на ноги и помогая подняться Арчибальду. Трез молча кивнул, очевидно подтверждая мысль бывалого вестмена. Старый Сэм достал из кармана небольшое запыленное зеркальце, чудом уцелевшее при падении. - Ну, вот. Я буквально потерял лицо, - грустно вздохнул он, смотрясь в зеркальце. - Его для начала надо иметь, - сострил Сюшо. - Нет, вы только поглядите! - маленький вестмен всплеснул руками. - И этот гринхорн туда же шутить собрался! Это на вас что - так побег от каннибалов подействовал? - Белым людям надо говорить тише. Их могут услышать, - с непроницаемым лицом четко выговорил матасалай. - Слышите? Они там наверху, в гроте. Герои оглянулись. Они находились в довольно широкой, но низкой подземной пещере. Ходить без какого-либо для себя неудобства могли лишь низкорослые люди, вроде Сэма и Карлззона. Остальным же приходилось передвигаться чуть согнувшись. - Я проведу вас к моим сородичам. Наш вождь Рыбий Глаз все объяснит и решит, что белым людям делать дальше. Следуйте за мной.